Текст книги "Багряница (СИ)"

Автор книги: Алёна Моденская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

– Эй! – Диана поднялась на ноги и сделала шаг к плоту. – Ты что, хочешь всё себе забрать?! А где мои деньги?!

Диана тоже пошлёпала к плоту, а за ней – Олеся. Когда до плота оставалось метра полтора, женщина невозмутимо вытащила откуда-то горсть монет и швырнула в воду. Денежки с плеском шлёпнулись в озеро, Олеся резво плюхнулась на колени и стала шарить по дну.

– Ага, думаешь мелочью откупиться? – с вызовом крикнула Диана. – Давай всё, что мы потеряли!

– Да уйди ты! – библиотекарша толкнула Диану, пытавшуюся залезть на плот, локтем. – Верни ребёнка!

– Пошла ты! – Диана, отступив на шаг, развернулась и рванула библиотекаршу за волосы. Та отпустила плот и сцепилась с Дианой.

Так они и бултыхались в воде, мутузя и оскорбляя друг друга, пока Олеся шарила руками по дну, вылавливала монеты и рассовывала по карманам. Плот тем временем медленно удалялся в сторону, где покачивались густые ветви ив и камыши.

– Я думаю, нам надо сваливать отсюда. – Василиса поднялась на ноги и стала осматриваться. Вроде дно твёрдое, а они ровно посередине озера. Колодец ещё. – В какую сторону?

– Не так скоро, – произнесла Снежана, сладенько улыбаясь. Так, и она здесь. – Вы всё-таки сорвали наш обряд.

– Какой ещё обряд! – отмахнулась Василиса, осматриваясь.

– Мы нашли клад, мы его разговорили. Но из-за вас ничего не получили! – Лицо Снежаны искажалось, как будто плавилось, а руки кривились и дёргались.

– Какой ещё клад?! – У Василисы в голове не укладывалось, как можно сейчас думать о каких-то сокровищах и заговорах.

– Клад Агафьи Русаковой. – Снежана подняла подбородок и стала обходить сгрудившихся ребят по дуге. – Понятно, а?

– Он был в колодце, да? – глухо спросил Коля.

– Ну да, – улыбаясь, кивнула Снежана. – И всё так просто. Нужны были всего лишь верёвка висельника да жертва.

– Ага, и вы притащили меня, – злобно произнесла Лета.

– Ну да, – пожала плечами Снежана. – А какой от тебя ещё прок?

– А верёвку где взяли? – спросила Зоя.

– Так она всё время здесь была, – фыркнула подошедшая Олеся. – Прямо в колодце. Проще некуда.

– Всё сказала? – Изогнула бровь Снежана, через плечо обернувшись к Олесе. – Молодец. Теперь давайте сделаем так, чтобы никто ничего не узнал. Ну, ушли подростки в лес с печами бороться. Заблудились, не вернулись. Какая неприятность. Ну, пойдём их искать вместе с остальными. Поплачем, панихидку устроим.

Тут выяснилось, что Василиса, Лета, Зоя и парни каким-то образом оказались прижаты к колодцу. Снежана держала в руках нож с длинным широким лезвием, а её злобные подружки прямо сочились чёрной яростью.

– Нас ведь больше, – прошептал Коля. – Кто-то может добежать до берега.

Никто не ответил. Василиса почувствовала, что упёрлась бёдрами в край колодца. По шее прошелестел ветерок и что-то гулко стукнуло. Осторожно Василиса обернулась и посмотрела в бездонную глубину колодца.

– Можешь попробовать, – насмешливо фыркнула Снежана.

Василиса, не успев даже обдумать идею, развернулась и сиганула в колодец. Хорошо, что сообразила вытянуть руки вверх. Труба плавно изгибалась, и Василиса летела по ней, как по горке в аквапарке. Интересно, куда. Своевременный вопрос. Но теперь-то обратно не вылезти.

Труба стал пологой, Василиса, толкнув что-то ногами, вылетела на твёрдую поверхность, проехала ещё с метр и остановилась. Сзади приближался чей-то крик, и Василиса едва успела откатиться, как тут же материализовался кричащий Коля. На него сзади налетела Лета. Они кое-как отползли, и появилась Зоя. Она выскочила головой вперёд и плюхнулась рядом со всеми, сжавшись в позе эмбриона.

Василиса быстро её растолкала и помогла подняться.

– Ну и где мы теперь? – спросил Коля, осматриваясь.

Ребята оказались в тёмном помещении с высоким потолком и дощатым полом. По стенам – что-то вроде картин в рамах, а одна стена полностью покрыта изображениями.

Коля ойкнул, и тут же что-то оглушительно грохнуло об пол и покатилось.

– Это церковь! – воскликнула Зоя.

И правда, когда глаза немного привыкли к темноте, Василиса рассмотрела и огромную люстру вверху, и иконостас, и окна, сквозь которые проникал слабый ночной свет. Коля пытался поднять и поставить на место большой напольный подсвечник.

Раздался вскрик и треск. Из-за небольшой дверки в каменной стене на четвереньках выполз Гаврил. Коля быстро подхватил его под руку и оттащил.

– Быстро! Помогай! – Василиса, ни к кому конкретно не обращаясь, стала закрывать тяжеленную кованую дверь. Лета и Зоя пытались её толкать, но дверь шла очень трудно, упираясь в доски. Коля и Гаврил попробовали помочь, но не успели.

Из-за двери вылетела библиотекарша, за ней комом Олеся и Диана. Их толкнула сзади Снежана.

– Валим, – прошептал Коля и побежал к большим дверным створкам. Толкнул плечом, потом потянул за ручку. Увы, они не поддались. Коля перебежал к окну.

– Неужели выбьете окна в храме? – иронично спросил незнакомый женский голос. Из темноты на середину церкви шагнула невысокая худенькая женщина в чёрной форме, похожей на военную. Бледная и беловолосая, она, тонко улыбаясь, осматривала ребят.

– Варя Гранитова, – беззвучно проговорил Коля.

– Можно и так. – Варя подошла к дверке и легко её закрыла. Когда она обернулась, к её горлу был приставлен нож Снежаны.

– Я хочу получить обещанное. Я разговорила клад. Зарок – это договор, и мне причитается доля.

– Нам тоже, – выступила Диана.

– Верните мне ребёнка, – произнесла растрёпанная библиотекарша. – Возьмите одного из этих, – и она кивнула на Василису и сгрудившихся рядом ребят.

– Дети возврату и обмену не подлежат. Вы что, не знали? – насмешливо спросила Варя, не обращая внимания на лезвие у горла.

– Верни ребёнка! – заорала библиотекарша и рванула к Варе, за что звонко получила по лицу от Снежаны.

– Сейчас речь обо мне, – сквозь зубы процедила Снежана, с прищуром глядя на Варю.

– А мы что – по боку? – с вызовом спросила Диана. – Как же наша доля?

– Заткнись! – прошипела Снежана через плечо и снова уставилась на Варю. – Итак. Я выполнила ваш зарок.

– Я-то тут причём? – улыбнулась Варя. – Клад спрятала Агафья, с неё и спрашивай.

– Я что, похожа на дуру? – злобно прошипела Снежана. – Всё твое преследование – брехня. Клад вы прятали вместе с Агафьей. И заговаривали вместе. И ты помогла ей сбежать. А потом ещё придумала сказочку о том, что комиссаром-карателем был мужик. Труп нашла, карту ему в карман подсунула. Хитроумно, конечно. Может, ваших краснопузых ты и обманула, но не меня.

– Котелок у тебя варит. Ну хорошо. – Варя спокойно и холодно смотрела на Снежану. – Чего ты хочешь?

– Могущества, – выпалила Снежана. – Хочу стать преемницей Агафьи Русаковой.

– А мы хотим денег! – вставила Диана.

– Заткнись! – рявкнула Снежана. – Так что?

– Хочешь – возьми, – спокойно сказала Варя и кивнула за спину Снежаны. – Сколько влезет – всё твоё.

Проследив её взгляд, Василиса почувствовала, как у неё сдавило горло. Зоя вскрикнула, остальные вздохнули, кто-то ругнулся. Посреди церкви на подпорках стоял гроб. В нём, укутанный белым саваном, лежал человек.

– И что это? – Снежана, казалось, совсем не испугалась. Куда подевались её манеры – она, вся растрёпанная, кровожадно скалила зубы.

– Это Агафья Русакова, – буднично произнесла Варя. – Внутри неё – артефакт, дающий силу. Вынь и владей.

– Как это – внутри? – спросила где-то рядом Зоя. Тут Василиса наконец пришла в себя и стряхнула оцепенение. Всё это, конечно, захватывающе, но неплохо бы поискать пути к отступлению.

Осматриваясь, Василиса стала пятиться к дверным створкам.

Снежана тем временем подошла к гробу, примерилась и, сжимая обеими руками нож, высоко занесла его над телом Русаковой. С размаху она воткнула лезвие. Василиса инстинктивно поморщилась. Но в следующее мгновение Агафья мощным рывком схватилась за рукоятку, приподнялась и наотмашь ударила Снежану по лицу. Кто-то из девчонок взвизгнул.

Снежана от неожиданности отступила на пару шагов, держась за щёку, потом бросилась к Агафье, вцепилась ей в шею. Из-за драки гроб опрокинулся, и по полу разлетелись звенящие монетки, драгоценные камни и какие-то побрякушки. Снежана и Агафья покатились по доскам, опрокидывая громыхающие подсвечники, а Олеся и Диана кинулись собирать сокровища.

К ногам Василисы тоже что-то подлетело, но она отпрыгнула от драгоценностей, как от чего-то противного, вроде большого паука. Подходящий момент, кажется, настал. Василиса развернулась и со всей силой принялась дёргать двери за ручки.

– Может, их надо толкать? – Рядом оказалась Зоя, и вместе они стали то тянуть, то толкать створки. Это, впрочем, не помогло. Замки в церкви оказались крепкими.

– Может, и правда, в окно? – предложил Гаврил.

– Неприлично как-то, – проговорила Лета, с небольшого разбега плечом ударяя в дверь. – Церковь всё-таки.

– А двери ломать прилично?

– Там эти, – произнёс Коля, глядя в окно. – Призраки.

Действительно, из окон в церковь проникал холодный голубой свет. Но это же храм, вряд ли они смогут сюда залезть. Хотя, Агафья и Варя-Иоанна как-то смогли. Да уж, одно другого стоит.

Позади раздался хрип. Кто-то сдавленно просил помощи.

Василиса обернулась и за спинами ребят рассмотрела Агафью Русакову, верхом сидевшую на Снежане и сжимающую ей горло обеими руками. Первой среагировала Зоя. Она подбежала к Агафье, но притормозила, взмахнув руками, и беспомощно обернулась к Василисе.

– Прекратите! Ну прекратите же! – крикнула Василиса, подходя. Тягаться с Агафьей ей явно не по силам.

Но это и не понадобилось – Русакова отпустила Снежану и встала, оправив длинное платье.

– Ладно, живи. Пока. – Агафья чинно поплыла к низкой дверке, где так и стояла её родственница.

Диана и Олеся ползали по полу, хватая и распихивая по карманам сокровища Русаковой, и вообще не реагировали на происходящее.

– Так это и есть клад? – с отвращением произнесла Лета.

Вместо ответа Агафья вернулась к приподнявшейся Снежане и с размаху треснула её по затылку. Снежана резко дёрнулась и вроде бы что-то выплюнула. Что-то мелкое и сверкающее со стуком покатилось по полу прямо под ноги Василисы.

– Кольцо, которое она украла со дна колодца, – спокойно произнесла Агафья. – Можешь оставить себе.

Василиса не сразу поняла, что это было сказано ей. Только когда ребята молча на неё уставились, он вспомнила про подаренное в призрачном городе кольцо.

– Ещё чего. Не надо мне ваших колец. – Даже наклоняться за ним не хотелось. Это как взять в руки какую-нибудь склизкую тварь из ужастика.

– Ладно, – ровно проговорила Агафья. – Карту ты профукала, но это теперь неважно. Вот, возвращаю.

Агафья кивнула Варе, и та достала из-за дверки костыль, очень похожий на тот, что был у Василисы.

– Вот за это спасибо! – радостно воскликнула Василиса, хватаясь за такую знакомую, тёплую и гладкую древесину.

– Пожалуйста. – Агафья гордо вскинула голову, и они вместе с Варей скрылись за дверкой, аккуратно её притворив.

– Что теперь? – спросила Зоя.

Будто бы в ответ ей где-то прокричал петух, и в окно стали проникать розовые солнечные лучи.

– Где мы вообще? – произнесла Лета, сгибаясь, чтобы выглянуть в низкое оконце.

– Кажется, в церкви на Вражьей горе, – ответил Гаврил, тоже глядя на улицу.

– Этого только не хватало, – пробормотала Василиса, подходя поближе к друзьям.

Действительно, из окна открывался рассветный летний пейзаж с изумрудными склонами горы, золотисто-розовым небом, белоснежными стенами монастыря, водной гладью водохранилища и разноцветными крышами Растяпинска внизу.

Только вот вся эта красота никак не затмила бы прошлогодней прогулки Василисы под этой горой. Тот кошмар до сих пор по ночам скидывал её с кровати.

– Сюда есть нормальная дорога, – будто бы в ответ на мысли Василисы сказала Зоя. – Священник же сюда приходит.

– Каждый день? – быстро спросил Коля.

– Вроде да, – неуверенно протянула Зоя.

– Значит, нас скоро откроют, – радостно сказал Коля.

– Хочется верить, – пробурчал Гаврил. – Вот священник обрадуется, когда всё это увидит.

Действительно, церковка, в рассветном свете ставшая янтарной, представляла мрачное зрелище – опрокинутый гроб, валяющиеся по полу подсвечники.

Гаврил поднял один из подсвечников, осмотрелся и спросил:

– Кто-нибудь помнит, где он стоял?

– Да какая разница. – Коля поднял другой подсвечник и просто поставил его у окна.

Василиса села на лавочку. Хорошо, что костыль вернулся, с ним стало как-то спокойнее. Рядом примостились Зоя и Лета.

– Ты как? – шёпотом спросила Зоя.

– Ничего, – произнесла Лета, растирая пальцами шею, на которой кольцом алела широкая полоса.

– Как ты там оказалась? – спросил Коля, подходя.

– Ну, мы же договаривались. Я ушла из больницы, доехала до Ключа, а там эти, – Лета кивнула на Диану и Олесю, заглядывающих под лавки в поисках закатившихся монеток. – Сказали, что тоже идут с нами. Они сказали, что все договорились встретиться в Багрянице, и мы пошли через лес. А дальше вы знаете.

– Я так и не понял, чего она-то хотела? – шёпотом спросил Коля, кивая на библиотекаршу, которая сидела на соседней лавке, обхватив себя руками и раскачиваясь взад-вперёд.

– У неё младший ребёнок случайно съел упаковку таблеток, – почти неслышно произнесла Зоя, наклонившись к остальным. – Всё было плохо, потому что дети были дома одни, и «скорую» вызвать было некому. Она ещё к моей бабушке приходила, когда он умер. Просила оживить.

– Он умер? – одновременно спросили Лета и Коля.

– Ну да. Дней десять как.

– Странно. Никто не знал, да и по ней не скажешь, – пробормотал Гаврил.

– Так он до сих пор у неё дома лежит. Она же была уверена, что вернёт его, – вздохнула Зоя.

Василиса вдруг вспомнила картину с плотом и женщиной с ребёнком. Похоже, младшего сына библиотекарши уже переправили на другую сторону. Никому такого не пожелаешь.

Только вот почему этим занимался не Вася? Вроде это его работа.

– Как можно вернуть человека с того света? – спросила Лета, сдвинув брови.

– Никак, – сказала Зоя.

– Неужели? – спросил Гаврил, кивая на маленькую дверку.

– Это не то. Но, похоже, ей кто-то всё-таки это пообещал. – И Зоя глянула на Снежану, которая уже успела подняться, оправить платье и даже аккуратно уложить кудряшки. Зоя громко спросила: – Голубей-то за что?

– Не за что, а для кого, – совершенно спокойно сказала Снежана, закалывая кудри невидимками. И кивнула на Олесю: – Вон для неё.

Действительно, те голуби вцепились в лицо именно Олесе, и теперь на её лбу и щеках алели царапины.

– Кого приворожить-то хотела, а? – громко спросила Лета.

Олеся уже поднялась на ноги и пыталась поправить джинсы, у которых карманы топорщились от золота Агафьи Русаковой.

– Давида твоего, – фыркнула вместо Олеси Диана. – Богатенького захотела, а?

– Не твоё дело, – бросила Олеся через плечо. – Теперь мне никто не нужен, здесь на всё хватит.

И Олеся похлопала себя по карманам, которые от этого глухо звякнули.

– Придётся поделиться. – Снежана подошла и встала прямо перед Олесей и Дианой. Потом кивнула на библиотекаршу. – И с ней тоже.

– Ещё чего, – резко сказала Диана. – Такого уговора не было. Мы получили своё, вы – своё. Никто не виноват, что ты не смогла побороть эту бабку, а ей не вернули шибздика. Это ваши проблемы.

– Да! – с вызовом произнесла Олеся. – Мы просили денег, и мы их получили. Нам, в конце концов, нужнее.

– Очень не советую со мной ссориться, – угрожающие проговорила Снежана, доставая из-под платья нож.

Василиса напряглась, как и другие ребята. Но в этот момент из-за дверей раздался скрежет, потом стук. Шаги, снова скрежет, но уже громче. Створки подались вперёд.

Высокий грузный священник, что-то напевая, сделал шаг в храм, поднял взгляд и замер на месте.

– Доброе утро, – первым среагировал Гаврил.

Священник только коротко кивнул, окидывая церковь удивлённым взглядом.

– Вы как тут оказались? – наконец произнёс батюшка.

– Самим интересно, – буркнул Гаврил. – Ну, мы, наверное, пойдём.

– А это ещё что? – священник заметил опрокинутый гроб.

– Это было здесь до нас, – выпалила Лета. Василиса и Зоя синхронно кивнули.

– Э… вы из Ключа, что ли?

– Вроде того, – сказал Коля.

– А что там? – быстро спросила Василиса, вспомнив, что туда ночью уехал её отец. Да и бабушка Зои, кажется, тоже.

– Там местные и какие-то пришлые ночью спалили эти кошмарные угольные печи. – Священник почесал курчавую бороду. – Спецназ даже вызывали.

– Что?! – громко спросила Диана, скривившись. – Опять эти активисты! Да как они посмели!

– Вот посмели! – Батюшка, кажется, был рад тому, что кто-то осмелился уничтожить печи. – Всё, теперь там один сплошной уголь – жарь шашлыки сколько влезет!

– Мы пойдём, правда. Благословите, отец Леонид. – Зоя, сложив ладони лодочкой, подошла к священнику, и он хлопнул её по макушке.

Остальные выходили молча или бормотали извинения. Василиса шла последней. Вдруг остановилась и спросила:

– А что вон за той дверкой? – И указала на низкую дверь, откуда они вывалились и куда ушли Русаковы.

– Это спуск в подвал, там гробницы князя Елисея и епископа Михаила. Только он замурован. А тебе зачем?

– То есть, там вход в гору?

– Логово Врага, да. – Отец Леонид покряхтел. – Только эту дверь уже много лет не открывали. И надеюсь, никогда не откроют.

– Спасибо. До свидания.

Василиса вышла, оглядываясь, а батюшка встал посреди храма, уперев руки в бока и глядя на валяющийся на полу гроб.

– И что мне с этим делать? – со вздохом спросил священник.

Василиса вышла из церкви и упёрлась в спины ребят. Коля, Зоя, Лета и Гаврил стояли и наблюдали, как Диана со Снежаной, катились вниз по склону горы, вцепившись друг другу в волосы. Олеся уже успела убежать далеко вперёд.

– Добычу делят? – спросила Василиса, примеряясь к новому костылю, чтобы преодолеть крутой спуск.

– Угу, – кивнула Лета. – Ладно, пошли.

Ребята начали потихоньку спускаться. Василиса помогала себе костылём, хотя за несколько дней без него навык успел немного забыться. Всё равно она была рада, что костыль вернулся.

– Что?! Что?! Ка-а-ак?! – Диана как-то по-волчьи завыла.

Ребята подошли ближе. На траве сидела расцарапанная и растрёпанная Снежана. Рядом – на коленях, запрокинув голову, скулила Диана. В её руках крошились не то угли, не то комья золы.

– Вот тебе и сокровища, – пробормотала Зоя.

Глава 12. Новый зимний сад

В дверь позвонили. Василиса, сидевшая на веранде у заднего двора, подождала с полминуты. Снова раздался звонок. Значит, родители ещё не вернулись, и придётся идти открывать.

На пороге стоял, озираясь, отец Павел. Пожалуй, надо бы сформировать привычку сначала спрашивать, кто пришёл, а потом уже открывать. А лучше – камеру над порогом повесить. Не лишнее, явно.

– Здрасьте, – Василиса посторонилась, освобождая проход.

– День добрый. Я бы поговорил прямо здесь, спасибо.

– Родителей нет, – буркнула Василиса, мечтая, чтобы всё было наоборот – родители дома, а отец Павел где-нибудь подальше от их таунхауса.

– А я к вам.

Василиса помычала, изображая удивление. Потом всё-таки сделала шаг вперёд. Вроде когда-то она слышала, что разговаривать через порог – плохая примета.

– Вот, посмотрите. – Отец Павел бережно развернул белый платочек и продемонстрировал Василисе небольшую иконку. Старя, но довольно яркая – бородатый человек с крыльями и мечом.

– И что? – просила Василиса со вздохом, глядя по сторонам.

– Не узнаёте? Это же вы мне принесли на днях.

– Да ладно! – Василиса снова уставилась на икону. Действительно, размер тот самый, да и силуэт человека с крыльями она ещё в Багрянице сумела рассмотреть. – Вы её очистили? Круто! Она, наверное, древняя, кучу денег сто́ит.

– Ну что за меркантильный тон, – укоризненно покачал головой священник. – Дело же не в деньгах.

– Тогда отнесите её в музей. Или себе оставьте.

– Я хотел сказать, что никто икону не чистил. Она сама очистилась.

– Как это? – не поняла Василиса.

– Вот так. Я её оставил возле негасимой лампадки, и сегодня утром изображение проступило.

– Разве такое бывает? – недоверчиво спросила Василиса. Отец Павел глянул на неё, приподняв бровь. Ну да, он прав – в Покрове чего только не случается. – Ну, допустим. И что дальше?

– Я подумал, может, вы захотите забрать её обратно?

– Это ещё зачем? Иконы должны быть в церквях, монастырях или музеях.

– Это Иоанн Креститель. И если я правильно понял, вы её нашли в Иванов день.

– Мы её нашли на Ивана… э…

– Купалу, – подсказал отец Павел. – Всё правильно. Это и есть Иванов день.

– Да, интересное совпадение. И что дальше?

– Вы точно не хотите вернуть её? – спросил священник. До чего же надоедливый человек.

– Куда? В Багряницу? – Василису передёрнуло от одного воспоминания об этой жуткой деревушке. – Ну уж нет.

Отец Павел только вздохнул и завернул икону обратно в платочек.

– А вот скажите, – неожиданно для себя выдала Василиса, – вот вся эта порча, отвороты-привороты, всё это очень плохо, да?

Отец Павел кивнул, потом глянул на Василису и добавил:

– И в гаданиях тоже ничего хорошего нет. Даже если это просто кидание обуви через забор. Всего доброго.

– Ага, и вам тоже.

Отец Павел двинулся к дороге, а Василиса привалилась плечом к дверному косяку. И как он узнал? Ядвига Мстиславовна, наверное, рассказала, когда ходила Зоин сапог выручать. Вот, кстати, общается же с ней этот благообразный монашек. А про неё чего только не порасскажут. Хотя, как недавно сама Василиса и говорила, далеко не всем россказням стоит верить.

Подумалось, что Зоина бабушка и Снежана – совсем не одного поля ягоды. Вряд ли эта бабка стала бы живых птиц резать. А Снежана, кстати, ничего – ведёт себя так, будто ничего не случилось. Только не разговаривает ни с кем. Правильно, привлечь-то её не за что. Пожара от Багряницы не случилось, а поваливший дым, просто списали на сжигание угольных печей. А в убийстве птиц она ни за что не признается.

Зато Зоя всё никак не успокоится. Подумаешь, гадание. Ну, попал твой сапог в монаха… И только теперь до Василисы наконец дошло, с чего Зою так перекорёжило. Отец Павел-то не просто священник, он монах. С обетом безбрачия, стало быть. Какой уж тут суженый.

Надо же, такой молодой. Василиса глянула вслед священнику, который уже вышел на улицу, но всё стоял за изгородью с нерешительным видом, видимо, не определился с маршрутом. В этот момент показалась машина родителей Василисы. Отец, конечно же, сразу вылез и полез к монаху с разговорами. Они теперь стали реже уходить по ночам, но всё равно ружьё отец всегда держал наготове.

Мама подошла к Василисе и тихо спросила:

– Он тут зачем?

– Помнишь, я икону ему отнесла? Она как-то сама собой очистилась. Вот, принёс показать, даже отдать хотел.

– А ты что?

– А я – что? Я ничего, – пожала плечами Василиса. – На что мне эта икона?

– Я надеюсь, ты хотя бы ему не нахамила? – грозно сдвинула брови мама. Василиса только повела глазами. – И почему он тебе так не нравится?

– Да уж слишком он какой-то… – Василиса сощурилась, глядя на священника, разговаривающего с её отцом. – Не знаю, слишком благообразный, что ли. Как будто лучше других.

Мама только глянула на дочку, чуть склонив голову на бок. Тут подошёл отец и пробубнил:

– Разгружай свою эту самую. А я – на рыбалку с ночёвкой.

– Так, я не поняла, – упёрла руки в бока мама. – А с бригадой разговаривать кто будет?

– Вот кто мне плешь проел с этой штукой, тот пусть и разбирается. – Отец протиснулся в дом и откуда-то прокричал: – Где мои болотные сапоги?

– С какой ещё бригадой? – спросила Василиса, вполуха слушая раздражённый бухтёж отца.

– Нет, ну надо же, – всплеснула руками мама. – Вот ты вся в него! Никто меня не слушает!

В этот момент появился Изюм и смирно сел у маминых ног, подняв мордочку. Как будто приготовился внимать.

– Ой, ну ладно, – раздобрилась мама, почёсывая пёсика за ухом. – Я заказала большую теплицу из плотного поликарбоната.

– Так у нас же уже есть одна, – вставила Василиса и тут же пожалела – так грозно глянула на неё мама.

– Вот я же говорю – вы меня не слушаете! Эта теплица будет больше, а материал – плотнее. Это нужно для зимнего сада. Я уже договорилась с питомником в Павлово и заказала несколько саженцев лимона и кофе.

– Да ладно?! – удивилась Василиса. – Лимон и кофе будешь выращивать? Круто!

– Вот! – довольным тоном произнесла мама. – Вечером приедет бригада эту теплицу собирать. Я надеюсь, ты хоть дома будешь, чтобы мне не одной за ними следить?

– Э… – Снова увидев грозный взгляд, Василиса быстро добавила: – Конечно, буду.

Пока родители громко выясняли отношения где-то в доме, Василиса вернулась на веранду. Устроилась в подвесных качелях, сплетённых из верёвок. Изюм улёгся на досках пола.

Да, этот новый зимний сад, пожалуй, займёт добрую половину их участка. Если не больше. Земли-то и так мало, а теперь совсем клочок останется. Ясно теперь, почему мама насадила вишни, яблоню и кусты ягод только с одной стороны, а с другой в этом году даже клумбы разбивать не стала. Но может, оно и неплохо…

– Нет, я не знаю, кто ещё может сиделкой подработать, – раздался голос мамы, проходящей мимо. Видимо, по телефону говорила.

Ясно, от услуг мамы Снежаны все теперь отказывались. Неудивительно. Василиса даже видела, как местные, увидев Снежану или кого-то из её родителей, перебегали на противоположную сторону улицы. В позапрошлом веке это сомнительное семейство вообще бы выселили в Багряницу. Собственно, там им самое место.

Самое место. А ведь и правда, голубиные тушки-то уже там валялись. Значит, Снежана, скорее всего, и раньше бывала в Багрянице. Место силы, значит. А зачем тогда красть карту? А чтобы Василиса и ребята не смогли сами добраться до заброшенной деревни. Хорошо, что умничка Коля сумел раздобыть ещё один план местности. Или всё так и было задумано? Кем задумано? Как-то уж всё слишком гладко сложилось.

Что их снова угораздило туда отправиться. А вот интересно, с чего вдруг туда понесло тех, кто решил устроить самосуд над Васей?

Василиса достала планшет. С полчаса вводила разные запросы, пока система сумела найти хоть что-то более или менее вразумительное. Действительно, оказалось, что в окрестностях Растяпинска перед Революцией пропало несколько детей, тела которых так и не нашли. Отыскать смогли только несколько вещей из одежды. Часть была спрятана у городской цирюльни, но доказать причастность кого-то из работников не получилось.

Больше в статье ничего не было. Ясно, местные устроили самосуд, а чтобы их самих за это на каторгу не отправили, выбрали место подальше от посторонних глаз – Багряницу.

Василиса положила планшет на колени. Она так легко поверила Васе, когда он сказал, что не виноват. Даже странно. Но ведь это так и есть. Его самого уже не спросишь, но если бы он был виноват, то вряд ли стал бы прятать детские вещи под собственным порогом. Да и не было смысла ему врать.

А куда дети девались? Вроде ребята что-то там рассказывали про призрак горничной, у которой пытались отнять ребёнка. Собственно, Василиса и сама её потом видела. Но зачем ей оставлять где-то детские вещи? Она же привидение, ей подставлять местного брадобрея незачем. А кому это надо? Преступнику. Стало быть, это кто-то из местных. Какой-нибудь предок Короедова или Снежаны. Надо бы Колю с Зоей попросить выведать что-нибудь об этих семействах.

Василиса усмехнулась – ещё исторического детектива ей не хватало. Но вроде бы кто-то из ребят сказал, что и сейчас дети продолжают пропадать. Интернет ничего вразумительного по этому поводу не знал. Надо бы у отца спросить.

Хотя даже если это и правда, вряд ли тут есть какая-то мистика – кругом леса да болота. Просто не надо детей одних отпускать гулять.

Надо же, как мир изменился. Вернее, восприятие Василисы. Если бы пару лет назад ей сказали, что она будет жить в деревне с ведьмами, призраками и ходящими скелетами, она бы только пальцем у виска покрутила. А теперь всё как будто так и должно быть. Ничего необычного, подумаешь. Просто как будто раньше она всего этого почему-то не видела. А теперь очки надела. Или сняла.

В соцсети пришло уведомление. Ребята из Организации трубили об уничтоженном в Добромыслове историческом доме. Они вокруг этого объекта культурного наследия даже лагерь разбили, но их всех задержали. Вот пока в отделении полиции и выяснялось, «кто из ху», дом и загорелся. Тушить его сразу не начали, потому что пожарная машина не смогла пробраться через пробку. Пропал дом. Теперь там будет торговый центр, земля-то дорогая.

На фотографии начала двадцатого века был изображён симпатичный дом с вытянутыми полукруглыми окнами, лепниной и карнизами. Что-то знакомое.

Точно. Такой же дом Василиса видела на другом берегу Чернояра, в туманном призрачном городе. Так значит, и для домов есть потусторонний мир? А почему бы и нет.

Надоело думать и нервничать. Василиса отложила планшет и смотрела, как на летнем ветру мягко колыхались цветущие декоративные подсолнухи у изгороди. С кухни потянуло сладкими пенками от ягодного варенья.

Вот уедет Гаврил на следующий год, и что тогда? А собственно, что тогда? Уедет и уедет. Василисе лучше бы о себе подумать. Скоро август, пора начинать искать репетиторов. А ещё неплохо бы выяснить, где какие проходные баллы, какие экзамены придётся сдавать, сколько бюджетных мест. Вряд ли родители потянут платное высшее образование. А если заочно?

Нет, лучше всё-таки очно. Тем более что с ногой стало получше. А куда? В Нижний? В общежитие? Василису передёрнуло. Она так привыкла к просторному уютному таунхаусу в тихом Покрове, что даже думать не хотелось о густонаселённом человейнике, в котором ещё и придётся делить комнатушку с двумя другими девочками, да ещё неизвестно, как они поладят. А общие «удобства» на этаже?

Лучше уж квартиру снять. Только цены на аренду квартир в Нижнем, наверное высокие. Родителям будет трудно. Учиться и работать? А где? Разве найти компанию? Кого позвать с собой? Можно было бы скомпоноваться с Летой, да она на год младше. Протянуть как-нибудь год, пока она закончит школу и поступит? А если она вообще откажется?

Василиса закрыла глаза и откинула голову назад. От роившихся мыслей чуть в ушах не звенело. А в воображении снова возник Гаврил, потирающий голову после прилетевшего Василисиного ботинка.

Отец Павел говорит, что гадания – это плохо. Мало лит чего он там говорит. Святоша. Хотя ему тоже непросто пришлось, его же родственнички чуть не убили.

Ладно, не о нём сейчас. А о Гавриле, который собирается перебраться в Добромыслов на пару с Зоей. И чего им в Покрове не живётся? Поступали бы на заочное, работали бы здесь.

Хотя с чего Василисе вообще о них переживать? Можно подумать, лучшие друзья. Так, приятели по школе и приключениям. Всё равно, от мысли, что Гаврил уедет и не будет каждый день приходить в музей, чтобы надоедать Василисе подколами, внутри становилось как-то пусто и тоскливо.