Текст книги "Игра (СИ)"

Автор книги: Алена Эйвазова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

– И каковы же ваши обвинения даре Ларум? – чисто для проформы спросил стражник ухмыляясь. Итак, ведь понятно, что я имею ввиду. Но таков порядок.

– Клевета! – вздернув подбородок проговорила я и посмотрела сверху вниз на дире Юверса.

– Что ж... – договорить дире Армон не успел, так как с той стороны куда ни так давно убегал настоящий воришка раздался радостный крик.

– Смотрите кого я поймал! – кричал какой-то дире таща на буксире упирающегося мальчишку. – Смотрите, что я у него нашел! – не сбавляя тональности прокричал дире, приблизившись и поднял вверх серебряную брошь.

– Как тебя зовут? – обратился дире Армон к мальчишке.

– Рикки Орбитсон, дире – сжавшись, на грани слышимости проговорил мальчишка.

– Это твое? – указал дире взглядом на брошь, продолжая допрос.

– Н-нет, – заикаясь проговорил Рикки. Хм, знакомое имя. Хотя не помню, чтобы раньше пересекалась с этим мальчишкой.

– Конечно это не его брошь. Он украл ее у меня! – влез дире Юверс.

– Ты знаешь эту даре? – бросив хмурый взгляд на дире Юверса, проговорил дире Армон и кивнул в мою сторону.

Рикки перевел взгляд с дире на меня, потом обратно. Затем снова посмотрел на меня каким-то затравленным взглядом, посмотрел в толпу и произнес.

– Да. Это Ария даре Ларум, бывшая сира.

– Я же говорил, что они сообщники, – победоносно проговорил дире Юверс.

– Помолчите дире Юверс иначе я буду вынужден задержать и вас, – зло проговорил дире Армон и бросил очередной взгляд в мою сторону. Я же поспешила сообщить, что впервые вижу этого мальчишку и знать его не знаю. Хотя где-то в глубине души я понимала, что кажется вру. Но я ведь правда раньше ни разу не видела этого Рикки. Или видела?

– Рикки, – вкрадчиво обратился дире Армон к мальчику. – Эта даре как-то причастна к тому, что ты сделал?

Мальчик еще раз всех внимательно осмотрел. Прикусил губу. И видимо придя к какому-то решению выпрямился и заявил, прямо глядя в глаза дире Армону.

– Простите меня дире. Бесовка попуталааа, – заголосил он последнее слово.

А я после этого заявления выпала в астрал. Цирк какой-то.

***

– Ария даре Ларум, признаешь ли ты свою вину в совершенных преступлениях?

– Да. Признаю.

Смысла отнекиваться и снова стоять на своем я не видела. Во-первых, я уже это проходило по обвинению в умышленном причинении вреда здоровью старейшине Бройлерну. Во-вторых, мальчишка во всеуслышание заявил, что я его сообщница. Так как доказательств обратного у меня не было, то я решила отдаться на волю судьбы. В глубине души надеясь на то, что, признав вину и раскаявшись я смогу избежать участи дара.

– Раскаиваешься ли ты в содеянном?

– Д-да. Да. Раскаиваюсь. – Сердце было против врать, но разум в этой битве победил.

– Рикки Орбитсон ты понимаешь суть выдвинутого против тебя обвинения?

– Понимаю.

– Ты признаешь свою вину?

– Признаю.

– Раскаиваешься ли ты в совершенном преступлении?

– Раскаиваюсь, – всхлипнул Рикки. – Люди, не виноват я. Бесовка попутала, – снова взвыл парень. А мне захотелось его придушить и на самом деле совершить хоть какое-то преступление.

– Совет удаляется для постановления решения.

Двадцать минут ожидания длились так долго, что я начала нервничать и озираться по сторонам. А еще не давало покоя чувство какой-то необъяснимой тревоги. В голове снова будто бы прозвенели колокольчики, намекая на что-то, но я их проигнорировала.

– Совет принял решение. Обвиняемая – Ария даре Ларум, признана виновной в подстрекательстве юного Рикки Орбитсона к преступлению. А именно к краже ювелирного украшения из магазина, уважаемого дире Юверса. Обвиняемая также признана виновной в наговоре на дире Юверса по обвинению того в клевете. Свою вину обвиняемая признала и раскаялась. Однако, – слово прозвучало как приговор. – Ария даре Ларум уже обвинялась ранее в преступлении и признание вины, а также раскаяние не могут служить основанием для смягчения приговора. Исходя из изложенного Ария даре Ларум лишается своего имени и отныне именуется лишь сирой. Старейшины единогласно приняли решение не ждать дня жатвы и принести в жертву данную сиру сегодня!

В зале послышались выкрики: "Так ей и надо", "Ну точно бесовка", "Да заткнитесь вы!".

– Совет также решил, – меж тем продолжил зачитывать приговорил Трилкин. – Обвиняемого – Рикки Орбитсона – признать виновным в совершении кражи. Однако учитывая то обстоятельство, что преступление было признано обвиняемым, а также то, что виновный искренне раскаялся в содеянном, старейшины решили, что Рикки Орбитсон заслуживает снисхождения. И освобождается из-под стражи. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

– Однако. В случае повторного нарушения закона со стороны Рикки Орбитсона, совет без всякого суда и следствия признает его виновным, -закончил Илай.

Глава 5

– Я же не побежала за мальчишкой! Не держала в руке эту дурацкую брошь! Да я вину признала! – разорялась я спустя пять часов после суда, сидя на каменной плите. Ночь только вступила в свои права и до рассвета было еще приблизительно часов шесть.

– Не понимаю, с чего ты вдруг решила, что можешь на меня орать, – глухо и зло проговорил Ларуш.

– Я на тебя не ору! – крикнула я тем самым опровергая свои собственные слова. – Я не понимаю, – сбавив тон проговорила я и посмотрела на ноги. – Я же делала все иначе...

– Возможно тебе вообще не стоило выходить из дома, – проговорил Ларуш и приблизившись, заставил меня подвинуться и уселся рядом.

– Может быть, – глухо повторила я и надолго замолчала. Из оцепенения меня вывел скулящий Раш.

– Скууучно, – протянул он.

– Бегать не буду, – предупредила я и взглянула на воплощение, исподлобья. – Вы мне лучше вот, что скажите, а вашей этой игре хоть раз человек выигрывал? – спросила и посмотрела на Ларуша. Тот сидел и смотрел куда-то вдаль. Что уж он мог видеть сквозь этот плотный туман, ума не приложу. Однако ответа я так и не дождалась.

– Раш, Лу? – перевела я взгляд на воплощения, а они, склонив мордочки как-то виновато смотрели на меня.

– Да ответьте же мне наконец! Ну? Это простой вопрос и ответ на него простой. Выигрывал человек? Да или нет!

Ожидание ответа сводило с ума, хотя если рассуждать здраво меня давно пора признать сумасшедшей. Я переводила взгляд с Раша на Лу, с Лу на Раша, а с них на Ларуша, и ждала. Время неумолимо текло, а они молчали как... как... как старейшины, когда им задаешь вопрос о том, что прячется в тумане. Когда терпению пришел конец, я спрыгнула с плиты и не оглядываясь обошла ее. Память услужливо нарисовала пред мысленным взором план города, так что я смело пошла вперед, не на что по пути не наткнувшись. Добравшись до окраины, нашла скамеечку и сев на нее посмотрела вдаль. Где-то там, можно было увидеть (когда нет тумана естественно) кромку леса и большую реку. Не знаю сколько я так просидела, но в какой-то момент ко мне на плечи уселись Раш и Лу.

– Что решили наконец на вопрос ответить? – саркастически спросила я.

– Мы это... – замялся Раш. – Пообещай не сердится, – наконец собравшись, серьезно проговорил он.

– Дай угадаю, никто из людей не выигрывал в вашу дурацкую игру, да?

– Трудно выиграть во что-то, не зная правил, – философски заметил Лу.

– К тому же люди, в большинстве своим всегда наступают на одни и те же грабли. Вот прошлый дар, например...

– Так стоп. Что-то не припомню, чтобы прошлая жертва переживала ночь жатвы.

– Потому, что она и не переживала ночь жатвы, – заметил Лу.

– А...

– Ты знаешь откуда вообще взялась эта ночь жатвы и правило дара? – опять став серьезным проговорил Раш.

– Эм... – чтобы ответить мне пришлось задуматься и вспомнить все чему нас учили. – С незапамятных времен с приходом сумерек город накрывает туман, – начала я, осторожно вспоминая одну из историй. – Вместе с туманом в город приходит зло, пожирающие маленьких детей... Ой это не оттуда. Вместе с туманом в город приходит зло, которое забирает всех, кто встретиться ему на пути, – исправилась я. – Если солнце уже клониться к закату, поспеши в свой дом, запри все окна и двери. Впусти путника, нуждающегося в ночлеге и тебе окупиться с троицей после смерти. Ибо зло не дремлет. Оно таиться и выискивает свою жертву. Не помышляй плохого, ибо оно настигнет тебя с удвоенной силой. Поглотит твое тело и душу, не оставив ничего. Будь добр и милостив. Отринься от всего сущего, если тебя постигнет туман. Не дай злу завладеть твоим разумом. Возноси молитву перед сном...

– Сираааа, – протянул вдруг Лу, выдернув меня из воспоминаний. – Ты нам решила всю вашу священную книгу пересказать?

– Что?

– Ты хоть сама то слышишь, что ты говоришь? – невозмутимо проговорил Раш.

– Слышу конечно, – обиделась я и надулась.

– Значит не знаешь, – безапелляционно заявил Лу.

– Да знаю я! – возмутилась я и поднялась, но поняв всю глупость своего поступка (эти двое так и остались сидеть у меня на плечах), села обратно. – Ладно, – сдаваясь проговорила я. – Не уверена, что знаю правду.

– Если опустить подробности, – взял слово Лу, а затем они перебивая друг друга поведали мне сумбурную историю появления дня жатвы.

Некая раса норов, жившая здесь до первых людей, была вынуждена уйти дальше в глубь леса, с их приходом. Большинству норов это конечно же не понравилось. Они начали приходить в город с наступлением темноты и вылавливать особо ретивых жителей, которые пытались найти самих норов, чтобы изучить их. Город начал вымирать и тогда главы семей создали совет в которой избирались люди, именуемые старейшинами. Был заключен своеобразный мир между народами. Главным условием было приносить норам дар каждый год в один и тот же день. Право выбирать дар было дано самим старейшинам.

– Вот так появился день жатвы, – резюмировал Раш.

– Если опустить подробности, – с усмешкой проговорила я. – То как, то что вы мне рассказали относиться к игре?

– Норы в отличии от людей были более разумны. И обладали определенной силой. Каждому дару был дарован шанс изменить свою судьбу. Им давался выбор. Умереть здесь и сейчас или же попробовать поступить иначе и не оказаться на жертвенном алтаре. Каждому дару было даровано ровно три попытки. Правда одним из правил было то, что дар, очнувшись на следующий день, точнее в тот день когда его выбрали в качестве жертвы ничего не помнил. Ну и как ты уже поняла, большинство даров поступали точно так же, раз за разом и попадали на алтарь.

– Так, если я правильно поняла, то игра предлагалась еще в первый же раз попадания на алтарь. А мне то с чего вдруг со второго раза? Да и как-то на предложение поиграть в прошлый раз это не походило, – с упреком произнесла я.

– В первый раз, Ларуш тебя пожалел. Кстати стая его решение не одобрила и у нас почти что переворот случился. Но хозяин тумана силен, так что он победил. Однако его стая поставила условие, что если ты снова попадешь на алтарь, то он начнет игру, не предупредив тебя об этом.

– Ясно.

Разговаривать больше не хотелось. Мысли вяло ворочались и пытались найти выход из сложившейся ситуации. Ну вот как мне изменить свою судьбу, если я ничегошеньки не помню? За своими размышлениями не заметила, как Раш и Лу куда-то улетели. Я вновь уставилась невидящим взглядом перед собой и кажется погрузилась в дрему. Проснулась от того, что рядом со мной на скамью опустился Ларуш. Краем сознания отметила только сейчас, что последние две встречи в отличии от первой мужчина не был наполовину обнажен.

– И давно ты в рубашке ходить начал? – озвучила я не дававшую мне покоя мысль.

– Что снять? – то ли с иронией то ли вполне серьезно осведомился Ларуш.

– Н-не надо, – заикаясь ответила я и кажется покраснела. В памяти еще было свежо воспоминание и от первого раза, когда я его увидела полуобнаженным. – Значит никто не выигрывал? – грустно уточнила я.

– Нет, – лаконично ответил Ларуш, а спустя какое-то время вдруг спросил. – Хочешь совет?

– По поводу игры? – прежде чем ответить да или нет уточнила я.

– По поводу игры, – спокойно подтвердил Ларуш продолжая гипнотизировать меня взглядом.

– Тогда хочу.

– Постарайся вспомнить свои ощущения, когда ты разбила коленку в прошлый раз.

– Чего их вспоминать то, больно было.

– Нет. Не так. Ты должна вспомнить, что ты чувствовала, здесь и здесь, – проговорил Ларуш и вначале прикоснулся к моей груди, а затем к голове. – Закрой глаза и постарайся вспомнить, что ты ощущала.

Послушно закрыв глаза, вернулась в прошлое или в настоящее, с этими повторяющимися ночами не понятно. Вспомнила, как упала и проехавшись по дороге разодрала колено. Вспомнила ту резкую боль, которая сражу же прострелила по всей ноги. Вспомнила и то, как было больно передвигаться, а внутри все обмирало. Видимо воспоминания отразились на моем лице, потому как я поморщилась, а Ларуш произнес:

– Да. Правильно. Проснувшись утром, постарайся больше прислушиваться к своим чувствам. Ощущениям. И тогда, воспоминания на подкорке всплывут наружу.

– Легко тебе говорить. Как я все это проделаю, если даже этого разговора помнить не буду?

– Ты права, – глухо проговорил Ларуш и снова замолчал.

Следую совету, я старалась сконцентрироваться и запомнить все свои ощущения, которые пережила за этот день. А также вспомнить и запомнить то, что чувствовала прежде. Не знаю поможет ли мне это при следующем пробуждении, но, попытка не пытка. Я как раз пыталась вспомнить, какие чувства обуревали меня в момент вида бегущего мальчишки, как Ларуш вдруг произнес:

– А знаешь, может быть это поможет тебе больше. – Я в недоумении посмотрела на него, и в первый момент даже не совсем поняла, что случилось, и как вообще это произошло. Его рука, оказавшись возле моей щеки, обхватила шею у основания и притянула к себе. Оказавшись с ним нос к носу, заметила едва заметную улыбку, а в следующее мгновения наши губы соприкоснулись. Эм. Поцелуй был... Вначале нежным, а затем нажим усилился, и он стал более настойчивым, как бы требуя ответной реакции. Понятия не имею, что творилось у меня в голове в тот момент, но мне почему-то не давала покоя мысль. Считается ли это моим первым поцелуем, если я его даже и не вспомню? В какой-то момент я услышала чей-то стон, а потом с ужасом поняла, что это мое горло издает такие звуки. Неизвестно чем бы вообще все это закончилось, но тот вдруг откуда не возьмись появились воплощения.

– Это что-то новенькое, – посмеиваясь прокомментировал Раш.

– Никогда бы не подумал, что наш хозяин воспользуется моментом, – прилетело от Лу.

К этому времени Ларуш уже прервал поцелуй, а я, сжав кулаки на своих коленях старалась не встречаться с ним взглядом. Что это сейчас было вообще?

– А ну цыц! – прикрикнул на воплощения Ларуш и поднялся. – До рассвета осталось полчаса. Желаю удачи в этом кону, сира, – последнее слово он как-то странно протянул.

Третий кон

Проснулась от того, что меня кто-то настойчиво тряс за плечо. Хм. С чего бы вдруг?

– Ария, ну вставай же, – даже не думая говорить тихо, канючила Эри. – Ну, Рия, ну проснись же тыыыы, – взвыла она.

– Наэри, отвали, – отмахнулась я от сестры как от назойливой мухи и поглубже закуталась в одеяло. Мне снился какой-то приятный сон, и я хотела в него вернуться. Жаль, что не могла вспомнить какой, но ощущения были... скажем так, ощущения были как после съеденной порции любимого мороженного.

– Рия, если ты сейчас же не встанешь, я больше не буду с тобой разговаривать. Слышишь?

– Жду не дождусь, – буркнула я, и залезла под подушку.

– Мама, – заголосила Эри. – Мам, Ария отказывается вставать!

– Рия, уже давно рассвело, хватит валяться в кровати, – крикнула из гостиной мама. Да что ж происходит то? Чего им вдруг от меня всем понадобилось. Не будили же раньше.

– Слышишь? Мама сказала, вставать! – победоносно воскликнула Эри и все-таки изловчившись отняла у меня подушку.

Резко сев на кровати, смерила сестру злобным взглядом, оглядела свою комнату и откинув одеяло, опустила ноги на пол.

– Эри, – слегка охрипшим голосом после сна проговорила я. – У тебя есть ровно две минуты, чтобы вернуть мне подушку, выйти из комнаты и закрыть дверь с той стороны. В противном случае, – скопировала я интонацию сестры, когда она угрожала мне тем, что не будет со мной разговаривать, – я не буду заниматься подготовкой к твоей свадьбе.

– Мама! Ария угрожает мне, что не будет помогать со свадьбой, – крикнула Эри, слегка повернув голову, правда продолжая следить за мной взглядом. Я же уже стоя на ногах, слегка сдвинулась в сторону, намереваясь перекрыть пути к отступлению, а именно входную дверь.

– Ябеда, – высказалась я и кинулась в сторону. Наэри недаром моя сестра, так что она просекла, что я намереваюсь сделать и с громким визгом вылетела из комнаты, а я побежала вслед за ней. Мне очень сильно была нужна, МОЯ подушка.

– Девочки, ну хватит. Вы же уже не дети, – прикрикнула на нас мама, когда я в попытке поймать все время ускользающую сестру перевернула стол, на котором стояла ваза. Ваза не разбилась, однако вода и полевые цветы оказались на ковре. – Ария, раз уж ты все равно встала и даже зарядку сделала, – с намеком на забег произнесла она, – иди умывайся и садитесь за стол. Хоть раз позавтракаем вместе.

К слову пока я умывалось, меня посетило очередное чувство дежавю. Вот только попытавшись осмыслить к чему именно оно относиться я потеряла мысль. Завтрак проходил, как всегда, в нашей семье – было очень шумно, так как мы с Наэри постоянно пытались перекричать друг друга. Когда запал спора угас, и мы просто допивали чай, мама подняла животрепещущий для всех вопрос. Для всех, кроме меня.

– Ария, ты собираешься сегодня выходить из дома?

– Эм... Не знаю. Я думала заняться уборкой, готовкой, да и с приглашениями нужно поработать, а также в конце концов уже с планом рассадки гостей определиться, – как всегда на протяжении последнего месяца начала перечислять я отговорки.

– Милая, мне казалось, что вчера ты приготовила достаточно, чтобы хватило еще и на сегодняшний день, – как бы между прочим проговорил отец. Обычно он не вмешивался, так как был единственным кто знал о существе моих кошмаров...Кошмаров. Постойте-ка, с чего я вдруг сегодня проснулась с чувством приятного сна? Мне же постоянно снились кошмары после освобождения! Или нет? Погрузившись в себя, даже не заметила, как мои родные, так и не дождавшись ответа, разошлись по своим делам. Отец и мать предполагаю ушли на работу, а вот Наэри отправилась на практику в архив.

Не спеша убрав со стола и перемыв посуду, остановилась, когда рука чисто на автомате потянулась к ручке шкафчика, что был подвешен над разделочным столом. Ну и зачем спрашивается я туда полезла? Отец ведь был прав, вчера я наготовила... Ничего не понимаю. Как бы не пыталась напрячь память, я не могла вспомнить, ЧТО готовила вчера. Проведя ревизию хладника, подошла к дивану и села. Кто бы объяснил, как за ночь можно забыть, что накануне ты готовил?

Помотав головой из стороны в сторону, поднялась и взяв все необходимое вернулась обратно, разложив на столе бумаги, картон и писчие принадлежности. Когда я добралась до плана рассадки гостей, меня снова посетило чувство, что я уже это делала. Внимательно посмотрев на листок, на котором схематично были изображены столы, перевела взгляд на другой, где были написаны имена, мелким убористым подчерком Эри. Хм. Беглого взгляда хватило чтобы понять, как должен выглядеть окончательный план. Что-то раньше я за собой таких способностей не замечала.

Покончив с этим занятием поднялась и слишком поспешно развернулась. Именно поэтому не заметила, что столик с вазой перемесили и больно ударившись коленом о его ножку взвыла. Когда вспышка резкой боли прошла в голове прозвучал какой-то далекий голос: "Ты должна это почувствовать, здесь и здесь". Странно. Голос показался мне знаком, однако я никак не могла вспомнить обстоятельств при которых звучали данные слова. Отбросив безуспешные попытки, подошла к все тому же подвесному шкафчику и открыв его нашла обезболивающую мазь. Разместившись в кресле возле окна, и намазав коленку, отодвинула шторку и посмотрела на улицу.

"Постарайся больше прислушиваться к своим чувствам. Ощущениям", снова прозвучал голос в голове. Так у меня слуховые галлюцинации что ли начались или... Мысль прервалась, так как я заметила цветочницу расхваливающую свой товар перед парнем... И почему у меня такое ощущение, что раньше на парне была красная рубаха, а не синяя? И с чего я вдруг решила, что это тот же самый парень? Взгляд переместился на булочника, который распродавал оставшуюся с утра выпечку. Странно. Кажется, и этот эпизод я уже видела. Правда никак не могла вспомнить, когда. Не вчера это точно. Вчера я вообще не вставала с постели, потому что... Напрягла память пытаясь вспомнить, почему не выходила из своей комнаты, но как бы не старалась, так и не смогла. Что за чертовщина такая. Никогда не жаловалась на провалы в памяти, даже во время заточения в комнате-камере, когда... "он начнет игру, не предупредив тебя об этом", прозвучал совершенно другой голос, но тоже смутно знакомый. Нахмурившись, взглянула на свое отражение в висящем на противоположной стене зеркале и снова посмотрела на улицу. В этот самый момент из магазина сувениров выходил мальчишка лет десяти и как-то странно глядя по сторонам быстро зашагал в сторону одного из переулков.

"Посижу в удобной камере годик. Затем ночку поваляюсь на алтаре. А потом меня оправдают..." всплыло в голове. То ли воспоминание то ли просто воображение разыгралось. На улице же появился дире Эверс и завертел головой. "Что не могла подохнуть как все остальные?" прозвучало голосом Юверса. Голова начала болеть, а в ней то и дело вспыхивали отдельные фразы. "Признана виновной в подстрекательство юного...", "У тебя есть еще две попытки", "Люди, не виноват я. Бесовка попутала", "Признала свою вину и раскаялась", "Может быть это поможет тебе больше".

По правде говоря, когда я пришла в себя, я думала, что голова просто разорвется на части. Я все вспомнила. И то, что уже несколько раз оказывалась на алтаре. И то, что этот день я проживаю не в первый раз, правда всякий раз, что-то в нем меняется. И Ларуша, и его воплощения Раша и Лу. И старейшин, и воришку – Рикки, и слова дире Юверса. А потом я вспомнила поцелуй и свои ощущения. Щеки залились румянцем, хорошо, что меня никто не видит. Умирать мне совсем не хотелось, а значит я ни при каких обстоятельствах не должна была сегодня выходить из дома. Как там сказал Ларуш: "Переступив рубеж дня, игра будет оконченной". Значит мне всего-то и нужно, что не высовывать, а там... А, там будь, что будет.

Когда до заката оставалось около трех часов, в дом влетела запыхавшаяся Наэри.

– Ария, ты уже слышала? – не успев закрыть за собой дверь выговорила сестрица.

– О чем? – вопрос задала для про формы, я итак догадывалась, о чем пойдет речь.

– Сегодня из магазина дире Юверса была украдена серебряная брошка. Какой-то мальчишка решил испытать судьбу.

– Я так понимаю, скоро состоится суд?

– С чего ты взяла? – удивилась Эри и наконец-то села на стул напротив меня.

– Ну, это было бы логично, если бы мальчишку поймали...

– А кто тебе сказал, что его поймали? – еще больше удивилась Эри и даже глаза по шире открыла.

– Я просто предположила.

– А, ну ладно. Я так вообще думаю, что этого пацана и след уже простыл. Дураку же ясно, что оставаться в городе опасно. Кто знает этот совет старейшин, вдруг признав вину, он не избежит участи дара, – заметила Наэри поднявшись, сцапала яблоко из вазы, и ушла к себе.

Да уж судьбу штука странная. При моем участии его в любом случае ловили.

ЭПИЛОГ

Проснулась я среди ночи. Отчего поняла только спустя несколько минут. Меня кто-то звал. Причем не по имени, а сирой. Голос завораживал и ему было очень сложно сопротивляться. Он манил, притягивал и заставлял двигаться даже против своей воли.

Покидать дом после заката, было строжайше запрещено. Этому учили всех без исключения с малых лет. Однако я все равно накинула поверх ночной рубашки шаль и стараясь лишний раз не шуметь вышла на улицу. Далеко отходить не стала. Просто вышла за дверь и прикрыла ее, облокотившись. Щуря глаза пыталась рассмотреть, что-то в густом белом тумане. Вначале я увидела лишь расплывчатый силуэт. Похожий на человеческий, правда там, где, по логике и памяти должна была находиться голова было нечто странное. А когда некто приблизился на расстояние вытянутой руки, я смогла лицезреть Ларуша собственной персоной и Лу с Рашем, зависшими у него возле головы.

– Поздравляем! Ты победила! – хором выкрикнули воплощения.

– С-спасибо, – неуверенно произнесла я, стараясь избегать встречаться взглядом с Ларушем. – Значит все закончено? Больше никаких алтарей и игр с разумом?

– Попадешь ли ты снова на алтарь, зависит только от тебя самой. От того, какое решение ты примешь в будущем. Как поступишь в той или иной ситуации, – глухо проговорил Ларуш.

– Улыбнись! – весело произнес Раш. – Твоя жизнь продолжается.

– И ты нас больше не увидишь. Надеюсь, – проговорил Лу.

– Не увижу, – тупо повторила я, глядя себе под ноги.

– Ты нас забудешь! – оптимистично проговорил Раш. А до меня наконец дошел смысл их слов.

– Как забуду? – я даже забыла, что хотела избегать встречаться взглядом с Ларушем.

– Молча. Когда настанет утро, твой мозг перестроиться, и ты ничего не вспомнишь. Если уж на, то пошло, ты так и не попала на алтарь, а значит нашей встречи и не было, – проговорил Ларуш, глядя прямо мне в глаза.

– Прощай! – одновременно проговорили Лу с Рашем и испарились.

– Прощай, – проговорил Ларуш в мгновения ока оказавшись рядом и выдохнув единственное слово мне в самое ухо. Кожу обдало теплое дыхание, по телу побежали мурашки, и я зажмурилась. А когда снова открыла глаза, обнаружила что нахожусь одна. В густом белом тумане, прижимаясь спиной к входной двери своего дома.