Текст книги "Сверх Меры (СИ)"

Автор книги: Алена Багрянова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Глава 11

Побег

Слишком поздно я справилась с последствиями внушения Элроя. Тот странный мужик, что рылся у меня в голове, будто в своем шкафу, снял пелену внушения, но не успел осознать этого. Когда копошатся в твоей голове – это очень больно: выдергивается воспоминание за воспоминанием, а ты можешь лишь наблюдать со стороны. Тело сводит судорогами, а воздух обжигает легкие. Ты чувствуешь, как чужеродное сознание проникает в твой мозг и скользит как холодная змея внутри головы, сметая по пути все преграды. Невыносимо больно и обидно. Толстяк просмотрел практически все. От момента, когда я в пять лет разбила бабушкину вазу до вчерашнего дня. Он даже порылся в моих воспоминаниях о первой любви и сексе. Ужасно неприятно. Вот только он разорвал связь прямо перед тем, как внушение Элроя исчезло. Пока я приходила в себя, выводы были уже сделаны и решение принято. Мне хотелось кричать, что все это ложь, что подонок Джеймс что-то сделал со мной. Но я не могла. Как я не торопилась вынырнуть из омута собственной боли, мне было не успеть. В мыслях я даже была готова просить толстяка о повторной пытке, но очнулась слишком поздно. В лапах холодной красотки.

Ненавижу этого рыжего недоноска! Что он со мной сделал? Он заставил меня действовать безрассудно. Я не могла сопротивляться, и была уверена, что только так я смогу уберечь нас от провала. Что за идиотизм? Джеймс посадил глубоко в моем сознании идею, соединив её с недавними сомнениями на счет чистоты помыслов босса. Господи, как же я нас подставила! В какой-то момент я просто начала думать, как заплутавшая курица, и с уверенностью могла сказать, что именно Йоан готовит себе армию паршивых выродков. Будто ему надоело вечно скрываться от людей, и он решил устроить этакий переворот в своём бессмертном мире, а я, как добрый самаритянин, ему в этом помогала.

И что мы имеем теперь?

Хладнокровная гадина вела меня на верную смерть, а Йоан где-то там, в зале с кучей жаждущих расправы кровососов. Я ясно видела в его глазах страх. И это выбило меня из равновесия, если уж он боялся, то положение у нас хуже некуда. Казалось, что нам уже не выбраться, и это конечная станция. Оставалось только сойти.

О чем обычно думают литературные герои перед казнью? Сожалеют о вещах, которые не успели совершить или же наоборот, сожалеют о сделанных поступках. Некоторые молят о пощаде, а кто-то с выставленной вперед грудью храбро встречает свою смерть. Есть те, кто борется до конца и погибает с куском плоти врага во рту. Как оказалось, к таким людям относилась и я. Но это не было яростное сопротивление.

– Не волнуйся, Соня, – вдруг спокойно сказала Марианна, оборачиваясь ко мне, и ее хватка на моем запястье исчезла. – Мы заодно. Йоан предугадывал это и просил меня увести тебя в случае чего подальше от суматохи.

Я остолбенела. Её дружелюбная улыбка совсем не вызывала у меня доверия.

– Идем, – она торопливо поспешила к двери с табличкой «Только для персонала».

Узкий коридор за дверью был освещен лишь одной тусклой лампочкой. Такие помещения всегда вызывают некий трепет и ожидание чудовища, которое выйдет из сумрака и сожрет тебя. Страх тек по моим венам жидким холодом, заставляя нервно вглядываться во тьму.

Вампирша шла передо мной, и стук её каблуков тонул в длинном ворсе красного коврового покрытия. Слово «грациозность» даже близко не описывало то, как она двигалась, гибкая словно кошка. Еще и в этом облегающем черном платье, явно сшитым на заказ. Весь её вид говорил…нет, кричал «Я здесь лучшая!».

Знаете, есть такое понятие как «точка дивергенции»? Время и пространство, являющиеся отправным пунктом нескольких вероятностей. Скажем, комар сел на вашу кожу – будем считать это той самой точкой, после которой могут существовать минимум две вероятности. Первая вероятность – та, где вы заметили комара и прихлопнули его. Вторая – вы не заметили его, и он вас укусил. Даже укус этого насекомого тоже можно назвать точкой дивергенции. Кто знает, а вдруг этот комар носил в себе опасное заболевание?

Именно момент, когда мой взгляд упал на кое-что сверкающее и металлическое в этом, с виду пустом коридорчике, и стал отправной точкой вероятности, в которой я хотела оказаться – вероятности, где я была жива. Поэтому, не задумываясь, я подобрала с пола огромный газовый ключ и, пользуясь тем, что Марианна была занята прослушиванием каких-то недосягаемых для человека звуков, замахнулась и со всей силы ударила девушку по виску. Та взвизгнула и, не дожидаясь ответной реакции, я снова опустила газовый ключ на ее мраморное лицо. Марианна покачнулась и осела на пол. Нет, она не потеряла сознание, просто схватилась за голову и закричала от боли.

Кажется, эта красотка никогда ранее не сталкивалась с подобным обращением. Я замахнулась. Еще и еще. Вдруг мне стало мало воздуха, а мышцы немного заныли от монотонного движения. Когда придя в себя, я, наконец, посмотрела на Марианну…в общем, это было ужасное зрелище. Никогда бы не подумала, что я способна так покалечить кого-то живого. Её лицо было сплошным кровавым месивом, глаза выбиты, нос потерял какую–либо форму. Сплошные вмятины, подкрашенные множеством алых ручейков.

Мне стоило уносить отсюда ноги. Скоро она придет в себя, регенерирует и начнет мстить.

Я оставила подергивающееся тело вампирши позади и двинулась к выходу из коридора. Мне плевать, что она там плела про просьбу Йоана. Все это было похоже на фарс. Все подозрительное играло против меня в вопросе моего выживания, поэтому мне пришлось так покалечить бывшую подружку моего босса. И да, мне понравилось. Я была бы неплохим охотником на вампиров.

Выйдя за дверь, я обнаружила ночь и парковку, полную кровососов. Непонятно, были ли там высшие, способные учуять меня, но другого выхода не было, время поджимало.

На улице было холодно. В лицо летели крупные хлопья снега, ветер забивался под одежду. Все это грозило перерасти в снежную бурю. И оставалось лишь надеяться, что начинающаяся метель собьет вампиров со следа.

Прямо по курсу навстречу мне двигались два вампира. Я попятилась назад, но и там засада! Машина за машиной я двигалась, пригнувшись. После нескольких минут блужданий стало понятно, что выйти отсюда живой будет настоящим чудом. Ветер доносил до меня обрывки разговоров.

– …прийти…хозяин хочет…девка зачем-то…

– Вроде, должны грохнуть…его перв…

Сразу все стало ясно. Марианна тащила меня прямо в лапы прихвостней Элроя, с которым она, по–видимому, заодно. Но зачем я нужна им? И какого черта она прикинулась сообщницей?

Я оказалась в смертельной ловушке... опять.

Я не знала, что мне делать. Одолеть столько вампиров одной было просто не под силу.

В тот самый момент, когда я наблюдала за самой дальней парочкой дозорных, готовая прорваться сквозь них, кто-то, обхватив меня сзади, зажал мне рот и нос. Я беспомощно замахала руками, но потом поняла, что никто не тащит меня на всеобщее обозрение.

– Тихо, это я, – зашептал знакомый голос на ухо.

Сердце готово было выпрыгнуть из груди от радости. Йоан! Неужели ему удалось убежать? Может ему кто-то помог? Неважно, я просто обрадовалась его неожиданному появлению. Правда, посмотрев на него, я испугалась. Он был бледен как никогда. Щеки его впали, клыки выпирали из–под окровавленных губ. Сейчас он более всего походил на монстра. Даже его блестящие волосы посерели и висели спутанными прядями.

Он молниеносным движением открыл машину, к которой мы оба прислонились. Ни единого звука, что мог бы нас выдать, даже сигнализация не сработала. Невероятная удача. Мы залезли на заднее сидение. Он тяжело дышал, закрыв глаза и развалившись на сидении.

– Но как?– спросила я совсем тихо, практически шепотом. – Как ты выбрался?

Он медленно приоткрыл правый глаз и впился в меня взглядом. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что вампир был голоден. Глаза его были темны и слабо мерцали красным. А его голод чувствовался почти физически. Он тяжело сглотнул.

– Скажем так, Мэйер, они многого обо мне не знали, – на последнем слове он скорчился, будто от боли и закрыл глаз.

– О, боже! У тебя же кровь!

Я с ужасом смотрела на его разорванную рубашку, правая сторона которой почти полностью пропиталась багровой, тягучей субстанцией. Два огромных разреза зияли на ткани от груди до поясницы. Я не знала, насколько это плохо для первородного, но выглядело это достаточно жутко.

– Бывало хуже, – хрипловато произнес Матэй. – Надо ехать.

В следующую секунду рядом со мной была пустота. Йоан копошился на переднем сидении. Звякнули ключи и машина завелась. Я поспешила пристегнуться. Вампиры обратили на нас внимание и всей толпой устремились к авто. Наверное, мне не стоило оглядываться, ибо я увидела, как из здания выбежала целая делегация первородных во главе с разъяренным Радомиром. Рот вампира был разорван. Он взглянул прямо на меня и оскалился.

Мы рванули с места, виляя по всей парковке, как бешеные. Первородные, высшие и низшие, смешались. Кто-то запрыгнул нам на крышу и пробил железо. В салоне показалась бледно–голубая когтистая рука. Я взвизгнула и пнула по ней, что есть сил. Конечность исчезла, вместо нее в дыре показалась клыкастая морда с горящими ярко–алыми глазами.

Вампир что-то прошипел на неизвестном мне языке и начал разрывать крышу в разные стороны от пробоины. Йоан вновь сделал резкий разворот, и вампир повис по правому борту. Он был безумен, громко смеясь и тряся головой с высунутым языком. Сумасшедший облизнул стекло, крепко вцепившись в меня взглядом. Это было омерзительно.

– Мэйер, за руль! – рявкнул босс.

Я и не заметила, что мы уже мчались по трассе. Первородный снаружи заржал громче прежнего и начал что-то скандировать во всю глотку на странном языке. Мы с Йоаном поменялись местами, и он тут же исчез из салона. Какого черта? Черная фигура пролетела над капотом далеко перед нами и врезалась в толстый ствол дерева.

– Сволочь! Всегда хотел ему надавать, – мой босс опять сидел рядом и тяжело хватал ртом воздух.

– Это ты его так... метнул? – сказать, что я была в шоке, это ничего не сказать.

Откуда в этом худощавом с виду мужчине скрывалась такая сила? Он смог уйти из зала, где был сам Главный! Я поежилась. Что же он еще умел?

«Возможности нашего мозга безграничны!» – уверял наш учитель по биологии. «Все вы знаете миф о том, что человек использует лишь десять процентов ресурсов своего мозга. Но эта псевдонаучная ерунда давно опровергнута. У нас есть области мозга, отвечающие за определенные процессы, происходящие в нашей жизни, которые задействованы постоянно. И эта штука в черепной коробке требует от нас много энергозатрат. Как известно, эволюция обычно устраняет лишнее. И то, что масса нашего мозга с течением миллионов лет только возросла, говорит о его важности для нашего организма и работе в полную силу, ну насколько позволяют внутренние энергетические ресурсы. Существует теория о том, что если тело сможет давать мозгу намного больше энергии, чем обычно бывает, то человек сможет открыть в себе новые неограниченные возможности. С другой стороны, а что если мозг станет не таким требовательным к энергии и кислороду? Что, если он сможет обходиться не двадцатью процентами всей энергии тела, а скажем десятью? Что произойдет тогда?»

Странно, что именно сейчас в моей голове возникло воспоминание о той лекции. Что если первородные вампиры, это вовсе не создания Сатаны и дьявольских сил, а просто новый виток эволюции? Новый вид, умеющий управлять энергией своего тела. Их кровь настолько совершенна, что может обратить смертного в новый вид, правда, с потерей некоторых возможностей. Этим можно объяснить, почему низшие вампиры так слабы. Ведь пока кровь первородного дошла через десятки носителей до низшего вампира, она могла утратить основную функцию управления энергией, оставив им лишь утроенную уязвимость к солнечному излучению, усвоение которого требует определенных энергозатрат для тела.

Я украдкой взглянула на вампира.

А что может первородный ни с кем и никогда не делившийся своей кровью?

– Что угодно, – вслух произнесла я, сама того не ожидая.

– Что? – он был сама невинность. – Пусти меня за руль, нам надо успеть кое–куда. Самолет Рачинского ждет нас.

– Вы же вроде как...

– Мы давно все спланировали на случай возникновения подобной ситуации. Радомир старался действовать согласно нашему плану, правда я забыл посвятить его в твой маленький и мерзкий секрет, Мэйер, чему он очень огорчился.

На самом деле тяжеловато меняться в машине местами на скорости сто тридцать километров в час, да еще и на загородной трассе. Если бы я проделывала это с обычным человеком, то мы, наверняка бы, разбились, но Йоан, казалось, контролировал все до мельчайших деталей. И двигался невообразимо быстро.

– Ты так и будешь продолжать «моргать» с места на место, как какой-то компьютерный глюк?

– Мэйер, ты смертная и медленно реагируешь, поэтому тебе кажется, что я «моргаю», – сосредоточенно произнес вампир, думая о чем-то другом.

Конечно, я же чертова слабачка.

Тем временем снаружи снег начал пролетать все быстрее. Белыми тучами он нападал на машину, стелился по дороге и витиевато вновь взмывал вверх. Белые змейки на темно–сером асфальте казались живыми и ползли в поисках очередной жертвы. Настоящий безумный танец ветра и снега. Необычайно красивый и обманчиво опасный. Ох, не хотела бы я сейчас оказаться на улице.

– Что ты еще умеешь? – я спросила прямо, чувствуя, как что-то в моем сознании тревожит меня.

Йоан, конечно же, не ответил, глядя на дорогу. Я знала, что с такой реакцией ему не особо требуется пристально следить за трассой. Этот вампир вообще редко отвечал на мои вопросы, чаще говоря «Это не твое дело, Мэйер» или «Зачем задавать вопросы, если знаешь, что не получишь на них ответа?». Босс давал ровно столько информации, сколько требовалось для того, чтобы выполнить работу или выжить.

– Мы ведь выберемся? – спустя несколько минут спросила я.

– Опять вопрос. Ты знаешь, что я не отвечу, нахрен понапрасну колебать воздух?

– Да пошёл ты, Йоан, не можешь не быть букой? – я рассердилась. – Можешь хоть раз нормально, по–человечески со мной поговорить? Хоть раз! Ты вечно ворчишь и говоришь, что я должна стать умнее, доверять тебе и не делать необдуманных вещей за твоей спиной, но как...

– Заткнись... – сквозь зубы процедил он.

– Отлично, Йоан! Просто здорово, опять затыкаешь мне рот, придумай что-нибудь новенькое, ибо меня это достало. Пусть ты хоть во сто раз сильнее и быстрее меня, но хоть убей, я больше не...

– Заткнись, идиотка! – тихо произнес вампир, посмотрев при этом на меня так, что все дальнейшие возражения застряли в горле.

Черт подери, как он это делает? И что со мной такое? Наверное, это ПМС.

– Помолчи. Ты не представляешь как я...голоден. А тут ты со своими вопросами. Подумай хоть раз головой, а не задницей. С каждой секундой голод все сильнее, и, если я еще буду разводить с тобой беседы, он, наверняка, победит.

Я только сейчас заметила, как сильно Йоан сжимает руль, и с каким усилием размыкает челюсти. Его клыки еще сильнее удлинились с момента нашего побега.

– Так в чем проблема? На, пей. – Я сунула ему под нос свое запястье.

Йоан резко ударил по тормозам, и машина пошла юзом. Ремень безопасности, который я пристегнула по привычке, больно впился в меня. Тело тряхнуло как кукольное. Сработала антиблокировка, и босс сумел выровнять машину. Мы остановились. В моей голове была одна круговерть.

– Мать твою! Чертова дура! – он орал на меня, как никогда. – Больше не делай так!

Я вжалась в сидение, держась за свое запястье, и с ужасом взирала на разъяренного Йоана. Теперь он выглядел еще более зловещим. Трудно назвать человеком то, что находилось передо мной. Белая кожа с голубоватым оттенком, тёмные губы, красные угли глаз, его клыки торчали, как у саблезубого тигра, скулы выпирали острыми углами, подчеркивая вздувшиеся на шее вены. От Йоана веяло замогильным холодом и ужасом.

– Н–но почему? – пискляво вырвалось у меня. – Почему нет?

– Я тебя убью, – ему было очень тяжело говорить. Из груди шел хрип, – не остановлюсь, и ты умрешь. Понятно?

– Более чем, – выдохнула я. – Ты, поэтому, тогда ушел?

Я вовсе не думала спрашивать его об этом. Слова вырвались сами собой, без предупреждения. Это был просто сон, в этом я была более чем уверена.

Странная штука язык, иногда он просто не подчиняется нам. И ты говоришь всякую чушь совершенно безумно. Люди вокруг начинают удивляться и переспрашивать, а тебе уже становится стыдно за свою чрезмерную болтливость. Я всегда боролась с этой чертой своего характера, научившись держать себя в руках, но до сих пор в минуты слабости, когда меня вышвыривает из колеи, мой язык вновь начинает говорить вперед моих мыслей.

Я сокрушалась о своем неожиданном порыве и ожидала реакции босса. Вот сейчас он начнет спрашивать, что за чушь я несу.

– Отчасти, – сдержано ответил Йоан.

Мои глаза широко распахнулись, а нижняя челюсть сама собой поползла вниз.

Держите меня!

Голова слегка закружилась. Вот черт! Я была настолько обескуражена, что с трудом могла здраво размышлять и подбирать слова. Я, вроде, никогда не строила из себя монашку, но и помыслить не могла, что подобная новость выведет меня из строя. Просто это был Йоан, и это была я. Настолько разные личности и понятия. До сих пор мне было не все равно, что и кому я даю.

– Почему ты не сказал утром? Я...я же решила, что это сон.

– Знаю. Зачем? Раз ты так решила, значит, не хотела, чтобы это было правдой, так?

– Я..я не то хотела сказать, то есть... господи... мы, ты и я...

– Что за детский сад, Мэйер? – оскалился Йоан. – Перестань. Мы не трахались, и в мире ничего не изменилось. Хватит причитать.

– Я с начальством не сплю, – скрестив руки на груди, я гордо надулась, в глубине души чувствуя себя полной дурой.

Вот сволочь!

– Конечно. Я сразу это понял, когда ты полезла ко мне в штаны.

Щеки вспыхнули, и я чуть не задохнулась от возмущения. Сейчас он еще и напоминать мне об этом будет!? Ну, надо же, я уже не только людей продаю и кровь из вампиров качаю, а еще и ноги перед боссом раздвигаю. Отлично Соня, мать бы тобой гордилась!

Йоан резко повернул голову влево и напряженно прислушался.

– Вот дерьмо, – процедил он. – Выходи, Мэйер.

Хлопнули обе двери, и я поежилась от пронизывающего ветра. Метель кидала в лицо колкие снежинки. В начавшейся пурге мне с трудом удалось разглядеть начало соснового леса, идущего вдоль трассы. Йоан обошел машину и встал позади меня. Его рука легла на моё плечо.

– Пойдешь по лесу в этом направлении, – склонившись к моему уху, сказал он и ткнул пальцем в сторону леса, – старайся не сворачивать. Двигайся максимально быстро и максимально осторожно. Рачинский тебя найдет.

– А ты? – мне вовсе не хотелось оставаться одной и идти непонятно куда, – куда пойдешь ты? Почему мы должны разделиться?

– Я в другую сторону. Нас берут в клещи, и я знаю, что вместе нас нагонят. За тобой одной, навряд ли, кого-то отправят. После того, что они видели, моя поимка гораздо важнее. Одной у тебя больше шансов, – он чуть толкнул меня в сторону леса. – Давай уже иди.

Я оглянулась на Йоана, а он стоял и смотрел на меня. В сердце защемило, и мне вдруг подумалось, что, возможно, я вижу его в последний раз. Босс заметил мое замешательство и, насколько мог, ободряюще улыбнулся, сказав, что мы скоро увидимся у самолета. Happy end, но мне хотелось в него верить.

Через несколько секунд я была уже на трассе одна, остро ощущая свое одиночество.

Глава 12

Начало конца

Было очень холодно, но я уверенно шла в указанном направлении. Меня окутывала темнота, и я с трудом могла разглядеть деревья в паре метров от меня. Ветер в лесу был слабый, но мороз пробирал меня до костей. К тому же я терзалась страхом: тот вампир, которого Йоан швырнул в лес, вполне мог оказаться где-то поблизости. Это не давало мне покоя.

Йоан… Как он узнал о том, что впереди нас уже ждут? Это еще одна способность? Что-то вроде суперслуха или супернюха? А может, он способен видеть будущее? Опять одни вопросы. С момента нашего знакомства они только копятся. И, учитывая текущую ситуацию, ответов я могу и не дождаться. Такой расклад мне совсем не нравился.

Когда идешь один во тьме, повинуясь внутреннему приказу, на ум приходят разные вещи. Ты вспоминаешь многое из своего прошлого, вновь переоценивая прошедшие события. Строишь догадки о будущем. Или начинаешь корить себя за что-то. Когда твое тело движется, то мозг работает четко, а фантазия, как никогда, ярко. Множество историй было придумано именно в походах и во время великих миграций.

Я же вспомнила, как вошла в мир вампиров.

***

– Ты работаешь на меня, – уверенно сказал Матэй, и было понятно, что другого решения он не приемлет. Все уже было решено за меня.

– С чего это? – Я тряслась от страха, понимая, что столкнулась с тем, что не могу объяснить.

Этот вампир был красив. Я не говорю о смазливой и модной в наше время красоте, а говорю о настоящей мужской. И пусть у него не было горы мышц, но с одного взгляда было ясно – это Мужчина с большой буквы, и земля была бы раем, если бы ее населяли представители мужского пола такой красоты. В тот раз я стояла и дрожала не только от того, что это существо могло осушить меня до дна, мне в голову лезли всякие извращенные мысли. И от них мне становилось жарко. Тем более, что этот разговор проходил в неизвестном мне офисе. Пустом офисе. Ночью. И во мне была пинта Гиннеса.

– Я так сказал. Ты против?

– О, тебе интересно мое мнение? Да, я против! И меня беспокоит не только то, как ты мне это предложил, но еще и то, что ты чертов кровосос!

Йоан тогда скривился в отвращении.

– Никогда больше не говори при мне этого оскорбительного слова, смертная. Выбирай, либо работаешь со мной, либо я убиваю тебя прямо сейчас. Я не могу просто позволить тебе остаться в живых.

Что-что, а это я поняла сразу, как только он затолкнул меня, ослабевшую от ужаса, в этот офис; мне не отделаться от него просто так. Я никогда не питала иллюзий по поводу вампиров, пусть и придуманных кем-то. Я не героиня книги или мелодрамы, и этот мужчина вряд ли способен влюбиться в меня или что-то вроде того. Но за каким чертом я сдалась ему в качестве работника, а не в качестве позднего ужина? Жизнь такова, что не стоит ждать чудес, рано или поздно тебя все равно сожрут.

– Я Соня, Соня Мэйер и не называй меня смертной, вампир. Вижу, ты предоставил мне «справедливый» выбор. И что же мне нужно будет делать?

Его рот вытянулся в самодовольной ухмылке.

– Все, что я скажу, – это прозвучало очень вкрадчиво, от чего я почувствовала себя еще хуже. Господи, дай мне сил! – Со временем привыкнешь и освоишься.

***

Это и было начало конца. Весь мой мир тогда перевернулся. Но, иногда, все же было весело. Я улыбнулась своим мыслям. Если бы мне выпал шанс исправить прошлое, то я бы, наверное, отказалась. Всё так, как должно быть. Я чувствовала это безошибочно. Другой реальности мне не хотелось. Я многому научилась и избавилась от некоторых своих слабостей. К каждому жизненному этапу нужно относиться как к очередному подходу на тренировке. Йоан говорил: «Делай на один раз больше, чем можешь, и достигнешь успеха».

За эти уроки я заплатила многими вещами: отказалась от друзей и прошлой жизни, сильно отдалилась от семьи. Перестала лениться. Научилась молчать.

Мои размышления прервал странный звук, доносившийся сверху. Я подняла глаза. Ничего. Я поспешила. Снег, вперемешку с грязью и сухими ветками, хлюпал под ногами. Маленькие каблуки моих ботинок то и дело застревали и с чавканьем выскальзывали обратно. Белый ковер, казалось, покрывал все вокруг, а я оставляла темные следы. Даже самый паршивый охотник мог с легкостью отследить мои передвижения.

Я снова вспомнила безумные глаза того первородного. Что движет такими как он? Вечная жажда крови или охотничий азарт, желание кровавых развлечений?

Я остановилась и огляделась. Нет, ничего. Обычная лесная тишина.

И в следующий миг что-то с сумасшедшей скоростью сбило меня с ног. Удар в спину был такой силы, что из легких с шумом вылетел воздух. Я упала ничком на холодную землю. Руки измазались в грязи, и прекрасным бонусом послужил неприятный порез ладони от острой ветки.

Что за черт?!

Я быстро поднялась, ожидая новой атаки, но я снова была на поляне одна. Не упала же я от простого дуновения ветра? Кто-то хотел поиграть со мной.

У вас бывает такое, что чувствуешь на себе чей-то взгляд? Между лопатками щекочет, и внутри тебя растет странное чувство уверенности. Так и здесь, я ясно ощущала взгляд невидимого монстра. Ситуация из фильма ужасов. Я обернулась и чуть не взвизгнула, увидев буквально в десяти метрах от себя темную фигуру со сверкающими глазами. Вампир начал медленно приближаться. Бежать было бесполезно, первородный, в любом случае, настигает свою жертву. Но к своей чести, я все же побежала, правда, мой бесполезный побег длился недолго. Все окончилось тем, что я чуть не врезалась в вампира, неожиданно возникшего передо мной.

Это был тот самый сумасшедший, сброшенный Йоаном с машины. Как оказалось, мой босс немного схалтурил, и первородный остался жив. Только теперь он был страшным образом изуродован. Его лицо было обезображено широкой вертикальной раной, которая сочилась густым багрянцем. Половина верхней губы и вовсе отсутствовала. В глазах плескалось бездонное безумие.

– Rs̄ xr̀xy S̄āw. H̄wān leụ̄xd (тайск. Вкусная девочка. Сладкая Кровь), – певуче произнес вампир. – Девка Матэя, ты боишься?

Первородный улыбался.

Это невыносимо! Меня достало, что все вокруг двигаются быстрее меня! Мгновение, и моё тело уже подмято под этим существом. Клыки все ближе, а противное зловоние его дыхания было невероятно мерзким. И вновь во мне родился тот животный страх, что я испытала в нашем офисе, прижатая боссом к стене. Только сейчас это было невыносимое оцепенение. Я не могла ни пошевелиться, ни взвизгнуть, ни вздохнуть, лишь смотреть на неотвратимо приближающиеся острые лезвия.

– Люблю горький привкус стра...

Все изменилось в одно мгновение. Вот кровосос говорит со мной, а вот он уже лежит рядом. Мертвый. Его тело все еще продолжало дергаться, но вряд ли он смог бы оправиться от такого ранения.

Когда ты слышишь словосочетание «битва вампиров», то сразу представляешь, как они на нереальной скорости и невероятно красиво убивают друг друга. На самом же деле первое, увиденное мной, сражение длилось не дольше секунды. Миг, когда я готовлюсь умереть, следующий – тот, где я недоумеваю: где же голова моего убийцы?

Рука Радомира возникла передо мной как из тумана. Я медленно потянулась к ней, поднимаясь с земли.

– Развлекаешься? – он по–прежнему излучал странную жизнерадостность. – Ой, ты замаралась!

Он облизал большой палец и стер что-то с моей щеки.

Я, как пробка из шампанского, вылетела из оцепенения и, морщась от отвращения, начала стирать с себя невидимые прикосновения уже мертвого первородного. Рачинский весело наблюдал за мной.

– Где его...? – я не смогла произнести слово, глядя на обезглавленное тело.

– О, валяется где-то. Хочешь, подберу?

Я замотала головой. Еще чего!

– Он точно умер?

Копия Джека Уайта рассеяно пожала плечами.

– Не знаю. Надо бы на самом деле забить ему в пасть булыжник, сжечь и закопать, ну так, на всякий случай. Но нам не до этого, поэтому пошли!

Вампир дернул меня за рукав и бодрым шагом направился вперед.

– Зачем булыжник? – удивилась я, догоняя его.

Он издал смешок.

– Не видела фото в интернете? О, это весело. Раньше, когда турки усердно сидели на этой завоеванной ими земле, люди начали гонения на нашего брата. Ну, знаешь, они и так платили дань Османской империи невольниками и деньгами, а тут еще и вампиры. Не, это слишком! На кол их! Смертные наваливались всем скопом и мочили кровопийцу. Тогда-то и начали совать мертвым упырям в пасть огромные камни. Считалось, что так он не сможет вновь восстать, а если восстанет, то камень, забитый глубоко в рот, помешает ему пить кровь. Конечно, глупость это все, но мы делаем так до сих пор, чтобы поглумиться.

Напряжение вокруг нас немного спало, благодаря его легкой манере рассказа. Мы продолжили путь в тишине. Я украдкой поглядывала на его недавно разорванную щеку. Лишь ярко–розовая полоса на бледной коже выдавала недавнее ранение. Быстро же эти вампиры восстанавливаются.

– И тебе вбивали камень?– спросила я, желая унять вновь возрастающее беспокойство.

– Всякое бывало. Кто чтил, кто проклинал.

Я не знала, стоит ли его о чем-то расспрашивать, ибо он мог оказаться таким же скрытным, как Йоан, и начать раздражаться на мои вопросы.

– А сколько тебе лет? – все же не удержалась я.

Он повернул голову ко мне и улыбнулся. Радомир шел, не сбивая дыхания, я же еле поспевала за его шагом, то и дело, спотыкаясь о торчавшие корни.

– Старый я, Соня. А вот ты бы, сколько мне дала на вид?

Я прикинула.

– Хм... ну где-то чуть больше тридцати.

– Тогда считай, что так и есть.

Мне вдруг сделалось смешно. Кажется, этот вампир переживает на счет своего возраста. Странная черта для практически бессмертного существа, внешность которого вряд ли изменится спустя даже сотню лет. В отличие от меня. Если я все-таки выживу, то уже лет через тридцать, мое тело начнет увядать. Даже, если мне предложат стать бессмертной, в чем я сильно сомневаюсь, то, скорее всего, я откажусь. Мне и в правду хочется пройти весь свой жизненный путь: выйти замуж, обзавестись домом, родить ребенка, наблюдать, как он растет, узнавая много всего нового. Такое счастье, когда сидишь, покрытый морщинками, в кресле–качалке в саду, наблюдая как твои внуки веселятся на лужайке, а солнышко приятно греет твои старые кости. Наверное, это можно назвать удачным финалом жизни. Когда ты знаешь, что совершил в жизни все, что задумывал, и твои близкие счастливы. И я не боюсь старости, это неизбежное время в жизни любого... конечно, кроме этих вот вампиров.

– Вы давно дружите? – никак не унималось мое любопытство.

– Достаточно, чтобы доверять друг другу, – ответил Радомир, глядя прямо перед собой. – Меня больше беспокоишь ты. Уж прости, но если бы Матэй не просил позаботиться о тебе, то я бы открутил твою голову.

Я замолчала, понимая, как непривлекательно выгляжу в его глазах. Он даже сменил свой тон. Если в прошлый раз он общался со мной уважительно, пусть и шутливо, то теперь перешел в явное панибратство. Я – большая проблема и, возможно, ошибка Йоана. Ему стоило просто–напросто убить меня.

Так в молчании мы шли около получаса. Потом вампир попросил меня забраться ему на спину и крепко держаться. Было немного забавно. Мы мчались по лесу как какие-то Эдвард и Бэлла. Пейзаж вокруг меня был размыт в одно нечеткое пятно. Голова кружилась, а мои щеки онемели от ледяного воздуха, что нещадно бил прямо в лицо. Даже дышать на такой невероятной скорости было сложно. Но через пять минут мы, как мне показалось, взмыли вверх и приземлились под желтым светом огромных фонарей возле какого-то ангара.