Текст книги "Анимаг и Оборотень (СИ)"
Автор книги: Алена (Alyona) Гнутова (Gnutova)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)
Роксана бросила на нее испепеляющий взгляд. Для них всех было загадкой, согласится ли бывший профессор на подобную авантюру. Чем больше Роза думала об этом, тем больше понимала, что она лучше бы умерла, чем жить с чужой душой.
– Скорп, пообещай мне, что если со мной что-то случится, то ты не будешь меня возвращать, вселять мне чужие души и прочее, – Роза при жизни хотела быть уверенной в этом.
– С тобой ничего не случится, – оскалился Скорпиус, который категорически был против даже таких мыслей. – Мы с тобой будем жить долго и счастливо, мы все для этого делаем.
– Все равно пообещай, – настаивала Роза.
– Обещаю, – небрежно кинул Малфой.
– Спасибо, – улыбнулась Роза, целуя его в щеку.
Да, наверное, она боялась участи Астории. Но не смерти, нет. А того, что может не чувствовать ничего к собственному мужу, не узнать своего ребенка… Она попробует помочь исправить это, как только Драко привезет Асторию в Англию. Но сама она не хотела себе такой участи, хотя по-прежнему считала, что когда она станет полноценным анимагом, то ее организм станет сильнее, она выносит ребенка, они со Скорпом станут лучшими родителями, она никогда не скажет своей дочери, что она ей больше не дочь, что бы та не натворила.
– Рокси, можно с тобой поговорить? – спросил Скорпиус, когда Роза пошла поискать для них расширенную книгу заклинаний для подготовки.
– Конечно, – кивнула Роксана, смотря в сторону стеллажей, за которыми скрылась Роза.
– Надеюсь, не мне одному не понравился этот разговор про ее смерть? – нахмурился Скорпиус. – Я попытался через нашу связь посмотреть ее мысли, но она возвела более мощные барьеры, а она всегда так делает, когда есть, что скрывать.
– Ты намекаешь на то, что она снова хочет куда-то влезть? – не восприняла всерьез его беспокойство Роксана. – Все же разрешилось благополучно…
– Мне кажется, что она может захотеть рискнуть родить ребенка, – поджал губы Скорпиус, кратко рассказывая, что тьма и свет в этом вопросе точно не сойдутся. – Просто если она тебе скажет о чем-то подобном в будущем, отговори ее, по-женски, я не хочу ее терять, а если она захочет ребенка, пусть, только не от меня, хватит этих геройств, одно из них точно может закончиться плохо…
Роза вернулась, заставив его замолчать, кидая перед ними талмуд, а Роксана ему незаметно кивнула.
– А это тебе зачем? – спросила Рокси, вырывая из рук Розы совсем маленькую, но ветхую книгу. – Уверена, что даже на ЖАБА такого не будут требовать.
– Это не для экзаменов, – пояснила Роза. – Просто мне надо освежить кое-какие моменты в легилименции.
– Ты правда думаешь, что маме это поможет? – с надеждой, но неким скептицизмом спросил Скорпиус.
– Я в этом уверена, – кивнула Роза. – Тем более у нас нет выхода, ведь она должна будет появиться перед судом.
– Если у Розы получится, то Воскрешающий камень станет обычной безделушкой, – хмыкнула Рокси.
Утром Розу разбудила сова, которая настойчиво стучалась ей в окно. Роза тихо застонала, когда поняла, что всего лишь шесть утра, но открыла птице окно. Сова бросила ей пергамент на стол и тут же упорхнула обратно.
– Черт, ну что опять, – выругалась Роза, когда увидела, что ее вызывают к директору.
Быстро одевшись, Роза пошла в кабинет директора, надеясь, что ничего не случилось, но вместо МакГонагалл увидела отца.
– Что ты здесь делаешь? – закатила глаза Роза, видя, что отец стоит рядом с Омутом памяти.
– Хочу тебе кое-что показать, – спокойно ответил Рон. – Думаю, что слова правда не дают такого эффекта, как увиденное и услышанное лично.
– Ладно, – пожала плечами Роза, подходя к Омуту.
Рон снова, как в суде, достал воспоминания, а затем погрузился в них вместе с Розой.
Снова главная гостиная Малфой-Мэнора. И снова она выглядит так, как в воспоминаниях, когда Драко стал оборотнем. Сквозь толпу егерей она заметила Люциуса, а перед ним на коленях стояли ее родители и изуродованный Гарри.
– Пустите ее! Пустите! – орал Рон.
Но его просьбы скорее послужили мотиваций к более жестокому обращению. Роза вздрогнула, когда ее маму ударили по лицу. Рон тут же попытался выбраться из хватки, но его ударили еще сильнее, сломав ему нос.
– Нет! Не трогайте его! Не надо! – закричала Гермиона.
– Твой дружок еще не то получит, если я найду его в списке, – сказал скрежещущий голос, а Роза узнала в этом человеке Сивого. – Чудная девочка… Лакомый кусочек… Обожаю такую мягкую кожу…
– Кто вы? – к ним подошел какой-то мужчина с огромным списком. – Ваши имена.
Троица молчала, но очередные удары об пол, на который их кинули заставили их говорить.
– Вернон Дадли, – ответил Гарри Поттер.
– Бедя зобут Барди, – выговорил Рон. По звуку было слышно, что у него полон рот крови. – Барди Уизли.
– Уизли? – повторил Сивый. – Стало быть, ты в родстве с осквернителями крови, даже если сам не грязнокровка. Ну, и на закуску – твоя хорошенькая подружка…
– Полегче, Сивый, – предостерег мужчина под мерзкие смешки своих приятелей.
– Да я не собираюсь сразу ее кусать, – зарычал оборотень. – Сперва посмотрим, может, она пошустрее вспомнит свое имя, чем этот Барни. Ты кто, деточка?
– Пенелопа Кристал, – Голос Гермионы звучал испуганно, но очень искренне.
– Статус крови?
– Полукровка, – ответила Гермиона.
– Легко проверить, – заметил Струпьяр.
– Только все они вроде школьники по возрасту.
– Мы бдосили шголу, – прогнусавил Рон.
– Бросили, вот оно как, рыжий? – отозвался Струпьяр. – Отправились в поход с палаткой? И так это для смеха решили произнести имя Темного Лорда?
– Не двя смеха, – сказал Рон. – Недяянно.
– Нечаянно? – вокруг опять заржали.
– Ты знаешь, Уизли, кто любит трепать имя Темного Лорда? – прорычал Фенрир. – Орден Феникса! Тебе это название о чем-нибудь говорит?
– Нед.
– Они, понимаешь, не проявляли должного уважения к Темному Лорду, поэтому на его имя наложили заклятие Табу. С его помощью выследили несколько членов Ордена. Ладно, посмотрим. Свяжите их вместе с теми двумя!
– Постойка, Сивый! Глянь вот здесь, в «Пророке»… – «Гермиона Грейнджер, – читал Струпьяр, – грязнокровка, путешествующая с Гарри Поттером…» Знаешь что, девчушечка? Эта фотография чертовски похожа на тебя.
– Нет! Это не я!
Панический писк Гермионы был равносилен признанию.
– Что здесь происходит? – в гостиной появился Люциус. – Что вы тут устроили?
– Мы поймали Гарри Поттера, – торжественно заявил Струпьяр.
– Приведите сюда Драко, – скомандовал Люциус.
Роза видела, как Драко опасливо глянул на Сивого, а потом взглянул на пленников, очевидно признавая своих однокурсников.
– Ну что, Драко? – с жадным интересом спросил Люциус Малфой. – Это он? Это Гарри Поттер?
– Н-не знаю… Не уверен, – ответил Драко.
Он старался держаться как можно дальше от Сивого и явно боялся посмотреть на Гарри, точно также как Гарри боялся посмотреть на него.
– Да ты погляди хорошенько! Подойди к нему поближе! – говорил Люциус с волнением в голосе. – Драко, если мы передадим Поттера в руки Темного Лорда, нам все прос…
– Давайте-ка не будем забывать, кто его поймал на самом деле, а, мистер Малфой? – с угрозой проговорил Фенрир.
– Конечно-конечно! – нетерпеливо отозвался Люциус.
– А грязнокровка? – прорычал Фенрир, егеря повернули связанных пленников так, чтобы на свет вышла Гермиона.
– Постойте, – резким тоном произнесла Нарцисса. – Да! Она была с Поттером в ателье у мадам Малкин! Я видела фотографию в «Пророке»! Смотри, Драко, это Грейнджер?
– Не знаю… Может быть… Вроде да…
– А это – мальчишка Уизли! – вскричал Малфой старший, остановившись напротив Рона. – Это они, друзья Поттера! Драко, взгляни, это действительно сын Артура Уизли, как его там?..
– Вроде да, – не оборачиваясь, повторил Драко.
========== 38. Понять каждого ==========
За спиной у Розы открылась дверь. Послышался женский голос, при звуке которого Роза окончательно почувствовала страх.
– Что здесь происходит? В чем дело, Цисси?
Беллатриса Лестрейндж медленно обошла пленников кругом и остановилась справа от Гарри, глядя на Гермиону изпод тяжелых век.
– Это же та самая грязнокровка! – вполголоса проговорила она. – Это Грейнджер?
– Да, да, Грейнджер! – откликнулся Люциус. – А рядом с ней, похоже, Поттер! Поттер и его друзья попались наконец-то!
– Поттер? – взвизгнула Беллатриса и попятилась, чтобы лучше рассмотреть Гарри. – Ты уверен? Так нужно поскорее известить Темного Лорда!
Но как только Белла заметила меч в руках егерей, она стала еще страшнее и более непредсказуемой. Она оглушила всех егерей. В глазах было безумие.
– Драко, убери отсюда этот сброд, – приказала Беллатриса, указывая на лежащих без сознания людей. – Если самому их прикончить характера не хватает, оставь их во дворе, я потом займусь.
– Не смей так разговаривать с Драко! – вспыхнула Нарцисса, но Беллатриса прикрикнула на нее:
– Помолчи, Цисси! Положение серьезнее, чем ты думаешь!
Нарцисса после короткого колебания приказала оборотню:
– Отведите пленников в подвал, Фенрир.
– Постойте! – вмешалась Беллатриса. – Всех, кроме… Кроме грязнокровки.
Сивый радостно хмыкнул.
– Нет! – закричал Рон. – Лучше меня, меня оставьте!
Беллатриса ударила его по лицу так, что зазвенело по комнате.
– Если она умрет во время допроса, тебя возьму следующим, – пообещала волшебница. – Для меня предатели чистокровных немногим лучше грязнокровок. Отведи их в подвал, Сивый, и запри хорошенько, но зубы пока не распускай.
Она швырнула оборотню его волшебную палочку и достала из складок мантии серебряный кинжал. Перерезав веревку, Беллатриса отделила Гермиону от других пленников и за волосы вытащила на середину комнаты. Сивый тем временем погнал оставшихся четверых к дальней двери, потом по темному коридору. Он выставил перед собой волшебную палочку, и невидимому магическому давлению невозможно было противиться.
– Надеюсь, она мне оставит от девчонки хоть шматочек! – размечтался Фенрир, подгоняя пленников. – Ну хоть пару разочков укусить мне обломится, а, рыжий?
Роза с отцом двинулись за ними. Она видела, как трясет семнадцатилетнего Рона. Впрочем, Рон из настоящего был не лучше, он нервно кусал губы и сжимал кулаки.
Внизу оказалась тяжелая дверь. Сивый отпер ее, коснувшись волшебной палочкой, втолкнул пленников в сырую затхлую комнату и удалился, оставив их в полной темноте. Еще не замер звук захлопнувшейся двери, когда прямо над ними раздался ужасный протяжный крик.
– ГЕРМИОНА! – заорал Рон, дергаясь в общей связке, так что Гарри пошатнулся и еле устоял на ногах. – ГЕРМИОНА!
– Тише! – сказал Гарри. – Рон, заткнись, нужно придумать, как нам…
– ГЕРМИОНА! ГЕРМИОНА!
– Кончай орать, нужно составить план… Как-то развязать веревки…
Наверху опять закричала Гермиона. Было слышно, что Беллатриса тоже кричит, только слов не удавалось разобрать, потому что Рон снова заорал:
– ГЕРМИОНА! ГЕРМИОНА!
Сверху донесся голос Беллатрисы:
– Спрашиваю еще раз: где вы взяли меч? Где?!
– Нашли… Мы его нашли… Пожалуйста, не надо!
Гермиона снова закричала. Рон рванулся. Гарри его пытался удержать.
Наверху снова зазвучал голос Беллатрисы:
– Ты лжешь, паршивая грязнокровка! Вы забрались в мой сейф в банке! Правду, говори правду!
Еще один ужасный вопль…
– ГЕРМИОНА!
– Что еще вы взяли? Что еще вы там взяли? Говори правду, не то, клянусь, я тебя зарежу вот этим кинжалом!
Снова закричала Гермиона, ее крики резали душу Розы, как ножом.
– Что еще вы там взяли, что еще? ОТВЕЧАЙ! КРУЦИО!
Крики Гермионы эхом отдавались от стен. Рон, всхлипывая, заколотил по стене кулаками. Розе хотелось от них бежать, но она была заперта с отцом и Гарри в этом подвале.
– Помогите, – прошептал рядом Гарри, достав из носка осколок зеркала. – Мы в поместье Малфоев.
Гермиона закричала еще ужаснее, и Рон опять заорал во все горло:
– ГЕРМИОНА! ГЕРМИОНА!
Роза только сейчас обратила внимание на то, что в подвале были другие пленники. Добби забрал их, а Гарри и Рон начали обсуждать, что им делать. Роза не обращала внимание за потасовкой Петтигрю, она не могла оторвать взгляд от отца, вид у него был такой, словно пытали его, а не маму.
Петтигрю упал на колени, и в ту же секунду наверху дико закричала Гермиона. Глаза Хвоста закатились, он в последний раз судорожно дёрнулся и затих. Гарри и Рон переглянулись и, оставив мертвое тело Петтигрю валяться на полу, бросились вверх по лестнице, а Роза побежала за ними. Прокравшись по коридору, они добрались до приоткрытой двери в гостиную. Отсюда было хорошо видно Беллатрису – она смотрела сверху вниз на Крюкохвата, державшего в длиннопалых руках меч Гриффиндора. Гермиона, не шевелясь, лежала у ног Беллатрисы.
– Полагаю, – раздался голос Беллатрисы, – грязнокровка нам больше не нужна. Забирай ее, Сивый, если хочешь.
– НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!
Рон ворвался в гостиную. Беллатриса оглянулась в изумлении, навела волшебную палочку на Рона…
– Экспеллиармус! – проревел он, прицелившись в Беллатрису волшебной палочкой Хвоста.
Палочка вырвалась из рук волшебницы и отлетела прямо в руки Гарри – он вбежал в комнату вслед за Роном. Люциус, Нарцисса, Драко и Сивый обернулись разом, Гарри крикнул: «Остолбеней!» – и Люциус повалился прямо в камин. Заклятия Драко, Нарциссы и Фенрира огненными струями чиркнули мимо Гарри, он бросился на пол и откатился за диван.
– СТОЯТЬ, ИЛИ ОНА УМРЕТ!
Беллатриса держала на весу Гермиону которая, похоже, была без сознания. Волшебница приставила к ее горлу серебряный кинжал.
– Бросайте волшебные палочки, – прошептала она. – Бросайте, или мы сейчас увидим, насколько у нее грязная кровь!
Рон окаменел, сжимая в кулаке палочку Петтигрю. Гарри выпрямился с палочкой Беллатрисы в руке.
– Я сказала: бросайте! – провизжала Беллатриса, крепче прижимая лезвие кинжала к горлу Гермионы. На коже выступили капельки крови.
– Ладно! – крикнул Гарри и швырнул на пол волшебную палочку Беллатрисы.
Рон сделал то же самое с палочкой Хвоста. Оба подняли руки.
– А пока, – негромко проговорила Беллатриса, глядя, как Драко подбирает с пола волшебные палочки, – я думаю, Цисси, нужно заново связать этих маленьких героев, а Сивый пусть позаботится о мисс Грязнокровке. Я уверена, Сивый, Темный Лорд не пожалеет для тебя девчонки после того, что ты сделал для него этой ночью.
При последних словах над головой послышалось какоето странное дребезжание. Все посмотрели вверх. Громадная хрустальная люстра дрожала всеми своими подвесками. Вдруг она оборвалась и полетела вниз. Беллатриса стояла прямо под ней; волшебница едва успела отскочить, уронив Гермиону. Люстра грохнулась об пол грудой цепей и хрусталя, накрыв Гермиону и гоблина, который так и не выпустил из рук меч Гриффиндора. Во все стороны брызнули сверкающие осколки; Драко согнулся пополам, прижимая ладони к окровавленному лицу. Рон бросился вытаскивать Гермиону из-под обломков.
Воспоминание закончилось, и Роза с Роном снова оказались в кабинете директора. Роза чувствовала, что ее всю трясет, было слишком холодно, по щекам текли слезы. Она с ужасом посмотрела на отца.
– Эффектно, правда? – холодно усмехнулся Рон. – Такую картинку ты представляла в голове, когда впервые услышала о том, что Белла пытала маму?
Роза отрицательно помотала головой. Да, Скорпиусу явно досталось куда меньше. Белла была мастером своего дела.
– А все потому, что Малфой сказал, что да, это Грейнджер, – зарычал Рон. – А Нарцисса и Люциус его к этому склоняли. Им было плевать на ее судьбу. Они хотели хорошей жизни лишь себе.
Роза нервно сглотнула.
– Ты до сих пор считаешь, что я должен забыть об этом? – прищурился Рон.
– Нет, не должен, – Роза гордо подняла голову. – Но и ты не все знаешь о Драко, его молчанию тогда есть объяснение, которое произошло за год до этих событий.
– Какое же? – вздернул брови Рон.
Теперь Роза коснулась кончиком палочки своего виска, доставая воспоминания самого Драко, которые посмотрела после своего первого посещения в Мэнор и до сих пор хранила их в своей голове.
– Он пытался дать отпор, за что и поплатился, – пояснила Роза, видя, что Рон тоже принял задумчивый вид. – Знаешь, я всю жизнь гордилась тем, что я Гриффиндорка. Но встретившись с обстоятельствами более сложными, я поняла, что тактика храбро в бой порой очень даже проигрышная. Нарцисса не кинулась на Лорда, чтобы отомстить за сына, она дождалась его самого уязвимого момента и нанесла удар, соврав, что Гарри мертв.
– Хочешь сказать, что Малфой тогда в Мэноре нам оказал услугу тем, что раскрыл нас? – фыркнул Рон.
– Может быть и да, – пожала плечами Роза. – Ведь Темного Лорда вызвали не сразу.
Рон был явно с ней не очень согласен, но спорить не спешил.
– Пап, что ты знаешь об оборотнях? – продолжала наседать Роза.
– Ммм… – задумался Рон. – Роза, я это проходил на третьем курсе, я только помню, что в учебнике эта глава на странице триста девяносто четыре.
– Зато я читала кое-что помимо учебника, – закатила глаза Роза. – И я тебе расскажу. Оборотни всегда подчиняются своему отцу, а вернее будет сказать создателю. Его укусил Сивый. Он неосознанно считал его главным. Я смотрела не только на тебя и маму, но и на Драко тоже. Как он его боялся. Но в то же время поклонялся. Это даже сильнее Империуса. Оборотни поэтому считались раньше опасными, потому что волчья сущность… Сивый передавал свои желания через Драко, поэтому он вас сдавал. Забавно, правда? Сивого все считали за грязь. Никто к нему не прислушивался, всегда доставались объедки. А он вожак стаи. Он привык быть главным. И он не глупый. Он быстр смекнул, что может командовать самими Малфоями. Ему было выгодно, чтобы Драко подтвердил, что это вы, и вызвали бы Лорда. Сивого бы наградили. Вручили бы палочку. Мне очень жаль, что пришлось пережить маме. Но это не значит, что другим людям в этой войне досталось меньше.
Кабинет снова погрузился в молчание, а Роза только бросила взгляд на Дамблдора, который снова лишь улыбался.
– И есть еще одна важная деталь, – Роза решила высказать все, чтобы потом не возвращаться к этим разговорам. – Родственная душа. Да, вы с мамой любите друг друга, я видела, как ты пытался сделать хоть что-то, чтобы облегчить ее страдания. Но это немного не то…
– Хочешь сказать, что мы с твоей мамой не пара? – снова нахмурился Рон.
– Я этого не говорила, – выдохнула Роза. – Просто у вас обычная любовь. Вы не созданы друг для друга, но вы сами взрастили свою любовь и поддерживаете ее все эти годы. Но есть другой вид любви, возможно, он больной, но сильнее…
– Если ты о магии родственных душ, то все это сказки, – отмахнулся Рон.
– Когда-то и Дары Смерти считали сказками, – покачала головой Роза. – Но в чем-то ты прав. Оно не существует просто так, а тоже создается. Но раз создав, это невозможно отменить.
Рон выжидающе смотрел на нее, а Роза искала нужные слова, чтобы не обесценить отношения родителей, но при этом все верно донести до отца.
– Вот ты ушел от мамы, когда вы поссорились, – осторожно продолжила Роза. – Было ли тебе плохо? Безусловно. Но ты мог жить! Ты работал. И я уверена, что работа помогала тебе отвлечься. Но при этом ты мог и злиться на маму, на ее решение. А когда мы говорим о родственных душах… Это невыносимая боль. Ты не можешь быть отдельно от человека. Поэтому никто не поймет тебя, что ты добровольно оставил свою любовь, уйдя от нее. А если мы имеем дело со смертью… Человек правда теряет душу. Посмотри на себя и на дядю Джорджа. Да, вы оба потеряли брата. Но будем объективны, ты меньше чувствуешь эту потерю. И с каждым годом все меньше. У тебя остался Патронус. Ты можешь смеяться и веселиться. А он нет. Потому что Фред был частью его души. Но все же близнецы это чуть другая магия, она по-другому воспринимается. Они разные, и души у них тоже разные. Джордж потерял часть себя, но не себя. А такие люди, теряя свою любовь, правда теряют себя. Я видела три примера таких людей. И это ужасно. Таким людям очень сложно найти что-то в жизни, чтобы зацепиться. А главное, что они не могут устроить самоубийство. В противном случае даже души будут обречены вечность на муки на небесах. Они просто вынуждены доживать. С этой болью. Существовать. Искать смерти. Но их не так просто уничтожить.
– Говоришь так, будто тебе это знакомо, – поежился Рон.
– Лишь по наблюдениям, – поджала губы Роза. – И надеюсь, что я никогда не узнаю…
Они с Роном снова смотрели друг друга, отчаянно пытаясь понять.
– Я очень благодарна тебе, что ты помог нам с Драко, правда, – кивнула Роза. – Но при этом я хочу, чтобы ты сам понял и осознал, что сделал доброе дело, а не необходимость, чтобы у тебя не было чувства, что ты теперь как сообщник какой-то шайки. Тем более мы поняли, что воспоминания из Хогвартса были настоящие, ты давно знал, что Драко не плохой человек, что у него есть сердце, просто не хотел в это верить. Кстати, а как тебе удалось найти Асторию?
– У Флер есть знакомые во французском Министерстве, – пояснил Рон. – Ей удалось узнать, что недавно было проникновение в поместье Малфоев. Странно, что никого не поймали, а Астория утверждала, что ничего не пропало, а она никого не видела. Мне удалось представиться английским мракоборцем, попросить доступ к дому, ведь все же Малфои англичане, и если это была атака на их семью, наше Министерство тоже должно быть в курсе.
– Ты виделся с Асторией? – воодушевилась Роза. – Как она? Она тебя узнала? Я хочу ей помочь, я должна попробовать…
– С ней явно не все в порядке, – покачал головой Рон. – Мне пришлось наложить на нее Империус, чтобы она вышла из дома, чтобы подстроить нашу встречу, но и без него она выглядит также. Она вообще никак не отреагировала на меня. Лишь спросила когда вернется Драко.
– Неужели все еще хуже, чем я предполагала… – поджала губы Роза, в задумчивости направляясь вон из кабинета, чтобы снова поискать литературу в библиотеке.
– Роуз, ты меня простила? – крикнул ей вдогонку отец.
– Возможно, я когда-то смогу это сделать, но не сейчас, – покачала головой Роза. – Я правда не знаю, как забыть твои слова, что я тебе больше не дочь, прости.
========== 39. Примирение ==========
Наступили пасхальные каникулы. Большинство старшекурсников остались в замке, чтобы готовиться к экзаменам, а Роза соврала родителям, что тоже собирается провести эту неделю в школе. Во-первых, она искренне хотела, чтобы у родителей все наладилось окончательно, а во-вторых, она собиралась вместе со Скорпиусом в Малфой-Мэнор, поэтому решила лишний раз не волновать родителей.
Хотя поводы для волнения у самой были. Она все еще боялась встречи с Драко и его реакцию на их помолвку. Но куда больший страх у нее вызывала поездка во Францию.
Роза надеялась, что они проведут хотя бы пару дней в Мэноре, где она сможет найти больше литературы. Она не имеет право допустить ошибку. Тогда Скорпиус и Драко ее просто не простят.
– Ты что, волнуешься? – усмехнулся Скорпиус, когда они шли по коридору к камину, который доставит их в Мэнор на каникулы.
– Немного, – кивнула Роза. – В прошлый раз, когда мы ночевали в Мэноре, и твой отец был там… Мне было странно. Но нужно привыкать, это же теперь моя семья.
– Возможно, к нам заглянет и Дани на пару деньков, – Скорпиус лишь сильнее прижал к себе Розу за талию. – Остаться в школе у нее не получилось, у Дафны день рождения, она не может пропустить. Но Даниэла собралась признаваться матери в своих отношениях с Поттером. Так что если будет скандал, доживать остаток каникул, а возможно и жизни Дани придется у нас.
Роза усмехнулась. Она не знала Дафну, но отчего-то ей казалось, что Дани просто не может не убедить свою мать. В конце концов она тоже вышла замуж за полукровку.
Роза вслед за Скорпиусом вышла из камина в уже такой родной и знакомой гостиной. Скорпиус тут же притянул ее к себе, целуя. Его руки начали подниматься по ее бедрам все выше, обхватывая ягодицы и сильнее их сжимая.
Роуз издала стон, совсем забыв, что в поместье может кто-то быть.
– Кхм, – раздался кашель из дверного прохода.
Роза быстро отскочила от Скорпа, одергивая блузку, но вместо ожидаемого Драко она увидела Люциуса.
– Дед? – удивился и Скорпиус. – Ты что тут делаешь?
– За поместьем больше не установлена слежка, я здесь могу быть в безопасности, – ответил Люциус, но он не выглядел так, будто чувствует себя дома комфортно. – Знаете, не очень удобно спать в пещерах и питаться исключительно зайцами и лисами в сыром виде, все же я человек.
– И как папа отреагировал на тебя? – поинтересовался Скорпиус.
– Я его еще не видел, – покачал головой Люциус, беря из вазочки на столе конфетку. – Он ушел в Министерство, чтобы заказать официальный портал во Францию.
– Надеюсь, что скандала не будет, – обреченно выдохнул Скорпиус.
Домовики тут же подали хозяевам завтрак и свежую прессу, а Роза потянулась к газете. На обложке снова был ее отец, а заголовки пестрили сенсациями про Малфоев. Хоть Скитер больше ничего о них не писала, после заседания апелляционного суда по Драко таких журналистов стали сотни. Но Роза боялась каждый раз увидеть одну единственную статью. Что мама уходит со своей должности.
– Болваны, – усмехнулся Люциус, отшвыривая газету, где снова был вкладыш с его фотографией о розыске. – Совсем не понимают, как работает политика. Они серьезно считают, что меня можно оправдать после всего? Да ни один Министр не стал бы этого делать, никто не хочет терять свое место. Репутация – вещь шаткая. Грейнджер ее уже себе пошатнула, неужели действительно кто-то полагает, что после всего она будет оправдывать и меня…
Роза была уверена, что если мама и уйдет с поста, она обязательно найдет себе дело по душе, а вот беспокойство за страну у нее оставалось. Сколько еще таких как Эйвери на свободе? Если они под шумок займут место матери, то их жизнь снова станет невыносимой.
Вдруг огонь в камине загорелся зеленым пламенем, а в гостиную шагнул Драко Малфой. Он так и застыл, прожигая взглядом Люциуса. Роза чувствовала, как раскалились ее руны, что она даже до крови закусила губу.
Драко тяжело дышал, смотрел на отца с ненавистью. Роза никогда не видела у него таких эмоций. Неужели она в разговоре со своим отцом выглядела также?..
– Что ты здесь делаешь? – холодно спросил Драко. – Я не желаю, чтобы мой дом стал пристанищем для…
– Это и мой дом тоже, Драко, – прервал его Люциус, вставая. – И я пришел поговорить с тобой.
– Нам не о чем с тобой разговаривать, – покачал головой Драко и направился вон из гостиной.
Роза сама не знала почему, но встала и отправилась за ним. Может, она хотела просто наладить отношения в семье Малфоев, тем более она со стороны знала, почему Люциус в свое время был против Астории, ведь руны и правда чуть не сгубили Драко. А может чувствовала свою вину, что поддерживает Люциуса, что влезла в их семью, хотя вряд ли имела право.
Драко отправился в свой кабинет, чуть прикрыв дверь, но не закрыл ее. Роза слышала, как он отодвинул стул, а следом зашелестели какие-то бумаги. Сердце бешено билось.
Но она не могла отойти от двери. Ей нужно было поговорить с Драко. Только честностью она сможет заслужить доверие…
– Мисс Уизли, не стоит стоять так долго под моей дверью, достаточно просто постучать, – послышался холодный голос Драко из-за двери.
Роза выдохнула и постучала в дверь, которая медленно отворилась. Драко ей кивнул на стул перед собой, держа в руках бокал с огневиски. Роза села на стул, чувствуя, как Драко погрузил комнату в защитные чары.
– Я бы хотела извиниться перед Вами, – Роза виновато опустила глаза, изучая свои ноги.
– За что, мисс Уизли? – удивился Драко.
– Зовите меня Роза, пожалуйста, – попросила девушка. – За отца. Я не знала, что он на суде устроит такое… Я просто просила маму…
– Я благодарен Рону, – сказал Драко, без намека на какую-то злость или издевку. – Думаю, никто не хочет отправляться в Азкабан. Тем более просто за то, что ты отказал в свое время не тем людям. Я должен благодарить вашу семью, но никак не злиться.
– А как же Ваш отец? – не понимала Роза. – Я же…
Драко засмеялся, отпивая из бокала, задумчиво постукивая пальцами по столу.
– Я злюсь на него, потому что он оказался прав, – покачал головой Драко. – Но я не мог поступить иначе. Астория, она… Я не мог.
Роза кивнула, кладя свою левую руку на стол, словно демонстрируя Драко, что она такая же как он, она поддерживает его.
– А сейчас я виню себя, что позволил Скорпиусу поступить так с тобой, Роза, – поджал губы Драко. – Это проклятие. И это я чувствую свою вину. Что я ничуть не лучше, чем свой отец, хотя пытался быть.
Роза не знала, что сказать, и нужно ли. Уже ничего не вернуть, руны есть на ее теле. Но в ее силах превратить это проклятие в пользу, чем они со Скорпом успешно занимаются уже столько времени.
– Забавно, – Драко взял ее за руку и посмотрел на кольцо, с болью и муками в глазах. – Когда умерла Астория, я винил себя. Я считал, что наш род проклят, что если бы я не надел ей это кольцо, не связал бы рунами, она бы выносила Скорпа без вреда для здоровья себе. Она была слишком светлой, чтобы выдержать такое количество тьмы. Я положил эти кольца в гроб, надеясь, что больше ни одна женщина, которая захочет войти в наш род, не будет носить их, что Скорпиус больше взял от матери, ее свет, что хотя бы у него будет семья, нормальная семья, но я видел, как он опасался начинать отношения, тоже считал себя монстром, пока в его жизни не появилась ты. Но, видимо, это рок, который преследует избранниц нашей семьи.
Роза нервно сглотнула. Вот почему Драко тогда так на нее смотрел. Он чувствовал неизбежность…
– Но ведь не Скорпиус стал причиной смерти Астории, – Роза снова чувствовала, что лезет в очень личное. – Это я нашла кольца, после того, как увидела Ваше воспоминание, я решила, что в гробу есть что-то, что поможет спасти Скорпа, и там был…
Драко тяжело вздохнул, опуская лицо в ладони, взъерошивая пальцами платиновые волосы, а потом поднял на нее свои серые глаза, в которых не было холода, сплошные слезы.
– Астория изначально была не совсем здорова, – прошептал Драко. – Проклятие Гринграссов. Поэтому она не могла дать отпор Нотту. Она была слаба, в том числе и магически. Поэтому руны стали острой необходимостью, все же они давали ей силы. А беременность… Женщина слишком много отдает ребенку. А ребенку от оборотня… Астория меня слишком сильно любила. Конечно, она хотела ребенка. Я долго сопротивлялся. Мы ходили к целителям, которые твердили все одно и то же. Я активный оборотень. Мои дети не могут не носить ген. Это внукам может повезти… В общем все говорили, что Астория просто не выносит ребенка и умрет еще до родов. Я был категорически против. Не считал, что ребенок стоит того, чтобы потерять любимую женщину, тем более, что только она у меня и осталась. Мама не выдержала ареста отца. Я знал все об этих проклятых рунах. Но выхода не было. Я не знаю, как Астория это сделала, но она держалась. Наверное, слишком сильно она хотела и любила Скорпа, ждала. Конечно, я поддерживал ее состояние зельями. Но я уверен, что все сделала она, только своей волей. И у нас родился Скорпиус. Только Астория почти лишилась магии, стала еще слабее. Но рядом со мной и сыном она будто не чувствовала боли. Я старался не отходить от нее ни на шаг. И ей стало лучше. И каково было мое удивление, когда Астория заговорила о втором ребенке. Она очень хотела девочку. Разумеется, я был против. Второй раз она точно бы не выдержала такого испытания. Ее организм был слаб. Но несмотря на свою кажущуюся хрупкость, Астория была всегда слишком убедительна. Хотя это слабость мужчин нашего рода. Они всегда пойдут на все, что хочет их любимая женщина. Астория меня переиграла, и ей удалось забеременеть. Да, я был идиотом. Знал, что Астория пьет зелья, поэтому не всегда использовал заклинание. Астория, как оказалось, зелья не пила, ждала случая. А я не придавал этому значения, будучи уверенным, что ее организм настолько слаб, что она не сможет забеременеть. Но нет… Она скрывала от меня. Ей становилось все хуже, но я не связывал это с беременностью. Думал, что случился рецидив просто так. Разумеется, как в беременность со Скорпом она не принимала мои зелья. Ребенок съедал ее очень быстро. В конце концов она призналась мне в беременности, когда аборт было делать уже поздно, знала, что я не позволю его оставить. Только вот и для ее спасения уже было поздно… Я знал, что теряю ее. Это был отчаянный шаг. Я решил сделать маховик времени, чтобы отправиться в прошлое и предотвратить беременность. Что собственно я и сделал.
