Текст книги "Нянька или Как обрести счастье, невзирая на сестер (СИ)"
Автор книги: Алексия Скай
Соавторы: Владимир Кучеренко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
Однако в этот раз поездка, которой я грезил едва ли ни с первого курса, не приносила ожидаемого удовольствия. Вроде было все так же интересно, увлекательно, работа затягивающая... впрочем, на работе я и держался. А стоило прийти в выделенную квартиру, как все существо тянулось домой к Алене. Подозревал, что буду скучать, хотеть к ней, но не ожидал, что полтора месяца работы в Лувре покажутся адским наказанием, а не подарком. Что неделя будет тянуться, словно год!
Ежедневно возникало желание наплевать на похвальные слова наставников, гордость родителей, бросить все, сесть на самолет и вернуть к моей девочке. Спасало от этого поступка только уверения Алены, что все хорошо, что время быстро пролетит, что она меня любит и ждет.
Что касается самой работы, могу сказать только одно – она стоило того, чтобы учиться и добиваться. Тут я реально работал! Мне давали это делать! Да, конечно, пока не доверяли особо сложную реставрацию, но все мне предоставлялась возможность показать свои способности! И это подкупало. Потому что на родине такого не было и не будет. Там, дома, молодые специалисты – что-то среднее между курьером и уборщиком.
Да, тут хорошо! Но без любимой, даже престижная работа в одном из культурных мегаполисов Европе – золотая клетка. Прутья дорогого желтого металла, инкрустированные самоцветами, шикарный средневековый бархат, мантии из горностая и гобелены известных мастеров, не выдерживают никакого сравнения с красотой Аленкиных глаз, с ее прекрасной улыбкой, с шелковыми прядями ее роскошных волос, теплотой нежных рук, звонким живительным голоском и чистотой ее души.
Как же медленно-премедленно тянется время разлуки. Не мил мне свет, без солнышка моего черноокого. Неделя тянется словно год. Возникает желание наплевать... Так стоп! Уже повторяюсь, так и свихнуться недолго.
С трудом переборол порыв снова позвонить Аленке (в три часа ночи, всё-таки!). Просто отослал её по электронной почте открытку с букетом цветов и собственные стихи:
Ты – мое Солнце, ты – мое Небо!
Со мной ты повсюду, где бы я ни был.
Ты – моя муза, мое вдохновенье.
Ты – мои силы, мое ты терпенье.
Весь этот мир, вся вселенная – Ты!
Ты – Бог! Ты – Любовь! Идеал красоты!
Ты – мое Солнце, ты – мое Небо!
Ты – мои жилы, ты – мои вены,
Ты – мое сердце, мой ангел-хранитель,
Ты – мои мысли, и моя ты обитель.
Жизнь – это Ты! Жизнь с тобой – это вечность,
Вечная молодость, юность, беспечность.
Ты – моя сказка, моя быль, моя небыль,
Ведь ты – мое Солнце, ведь ты – мое Небо!..
Проснется – будет сюрприз.
А вот кое-кто другой – наглый и мелкий, судя по статусу в Одноклассниках, до сих пор не дрыхнет.
"Ева, зараза такая, ты на часы смотрела?" – поприветствовал я сестренку.
"Здорово братик, я уже сплю, просто компьютер забыла выключить" – пришло в ответ.
"А сейчас случайно встала воды попить и видела меня?"
"Ага, бывают же совпадения! Хотя, удивительного ничего нет, мы – же родственники. Ты вот тоже не спишь!"
"Я взрослый! Ладно, как там дела дома?"
"С тех пор, как мы последний раз беседовали – то есть с вечера – ничего не изменилось. Как обычно – сумасшедшие отдыхают. Нормально всё, Русик!"
"Ладно, целую, семье привет. До связи!"
"Спочи, братик".
"Немедленно ложись спать!"
"Уже сплю".
Когда в полшестого утра жизнерадостный будильник сообщил о том, что пора вставать, сестренка все ещё была онлайн.
"Ева!!! Ах, ты свинюшка!!! Тебе же, балде, скоро на тренировку вставать, а ты еще не ложилась!!!"
"Определись: свинюшка или балда? И че так много знаков восклицательных – кнопка западает?" – нагло ответили мне.
"Всё, прямо сейчас бужу маму!!! Нет, лучше папу!!! Он тебе обрежет Интернет, и установит "локальную версию "Одноклассников"!!!"
"А это как?"
"Это за учебниками до двадцати одного ноль-ноль, потом мультик от Хрюши со Степашкой, на горшок и спать!"
"НЕ НАДО!!! Просто снова совпало: забыла отключиться, а сейчас пописать ходила".
"Это ты так говоришь, потому что про горшок напомнил!"
"Нет, Русланчик, ЧЕСНО".
"Последнее слово через букву "т" пишется, двоечница! И не ври, что только встала! Кто пятнадцать минут назад "посчитал классной" фотку облезлых мартышек и вступил в группу "Меня тиранит старший брат"?".
"Не я, чесТТТТТно! Я уже сплю давно. Это вирус наверное".
"Спишь? И болтает со мной вирус?"
"Нет, это уже – автоответчик! И обезьянки – не облезлые! Это – орангутанги новорожденные".
"Ева, да я тебя ....", – дописать и отправить сообщение не успел, так как статус сестренки стал оффлайн.
Алена
– Аленушка, может, хватит полночи разговаривать с Русланом? – сквозь сон прорывался мягкий мамин голос.
– Угу...
– Я понимаю, любовь! Вы скучаете, но ты же не высыпаешься, на работе устаешь.... Вон уже стала худая, как вешалка!
– Угу...
– Алена! – громыхнуло над ухом.
– А? Что, мам? – подняла глаза на родительницу и наткнулась на строгий взволнованный взгляд. – Ты плохо себя чувствуешь? Что-то болит?
– Сердце у меня болит за тебя! Аленка, тебе отдохнуть надо, выспаться!
– Все хорошо, правда! Ну, подумаешь, сонливая хожу, зато счастливая! – улыбнулась я.
– Нельзя так, родная!
– Не переживай ты так! – одним глотком допив чай, поставила чашку в раковину и чмокнув маму, направилась на выход. – Я ушла! Не скучай!
Прошло уже больше месяца, как маму прооперировали, и как Руслан уехал. Мама чувствовала себя отлично. На третий день после операции она без посторонней помощи поднялась на ноги. А еще через пять дней ее выписали из клиники! Правда, чтобы выздоровление было более действенным, к лекарствам и витаминам, которые помогают организму восстановиться, прописали курс лечебной гимнастики,
Что же касается отсутствия любимого, тут было гораздо сложнее. Провожать на самолет, я не поехала. Не отпустила бы просто. Да и Руслан потом уже по телефону признался, что так было бы труднее уехать.
А сейчас тоска просто пожирает изнутри. Телефонные разговоры (и даже иногда видеосвязь!), конечно хорошо, но хочется человеческого тепла. Хочется прижаться к Руслану, услышать стук сердца, почувствовать тепло рук и мягкость губ. Все же ожидание противное чувство!
Рабочее время тянулось невыносимо долго. Вроде и народу полно, а стрелки часов лениво отсчитывают минуты. Понимаю, конечно, что эти ощущения – последствия того, что нетерпеливо жду вечера. Точнее вечернего разговора с Русланом, но все равно, хочется, чтобы время проходило чуток быстрее.
– Аленка, ты что-то сегодня бледная! – около моего рабочего места появился новый охранник. Неплохой парнишка, но слишком уж навязчивый.
– Не всем быть такими смуглыми, Марат!
Резкий прилив тошноты заставил меня вскочить на ноги, зажимая рот рукой. Хлопнула рукой по кассе, заблокировав ее, помчалась в туалет.
Подняла голову и посмотрела в зеркало. Видок оставлял желать лучшего. Мало того что лицо и волосы мокрые от холодной воды, так еще бледность, как у мертвеца. За спиной стояла Лада и внимательно смотрела на меня.
– Ты как?
– Лучше. Спасибо.
– Ален, может скорую вызвать? – спросила Лада подойдя ко мне.
– Не надо, все нормально. Ничего страшного не случилось. Подумаешь, вырвало. Наверное, отравилась чем-то! – отмахнулась я, а сама задумалась.
Оправдание конечно неплохое, но вот в чем на самом деле проблема? Я со вчерашнего вечера ничего не ела! С утра было как-то не до еды, да и не хотелось. Чай и тот с трудом поместился в желудке, а вот в обед... в обед у меня уже была тошнота!
– Собирайся, родная, домой! – грозно приказала администратор.
– Зачем?
– Чтобы отдохнуть!
– Лада, перестань! Со мной все хорошо! Сегодня отработаю, а завтра уже отдохну! – отвергла ее предложение и направилась на рабочее место.
– И в кого ты такая упертая?
– В маму! – улыбнулась я, повернувшись к девушке.
Голова сильно закружилась, заставляя прикрыть глаза, чтобы унять чувство "карусели".
"Наверное, не стоит так резко поворачиваться после пяти минут стояния вниз головой!" – подумала я, открывая глаза.
– Ох, голубушка, что ж не бережешь-то себя? – перед глазами появилось добродушное лицо женщины. – В таком положении надо к себе относиться, как к королеве!
– Простите, а где я?
– В больнице, лапушка! Обморок у тебя случился на работе, вот коллеги и вызвали неотложку. Как себя чувствуешь?
– Нормально. Спасибо! – попытка встать не увенчалась успехом, слабость в теле, как при гриппе.
– Да ты не вскакивай! Сейчас врач придет и все скажет. Может ты у нас тут и задержишься.
– Мне нельзя тут задерживаться! Мне домой надо!
Страх волной накатывал, а мозг лихорадочно искал причины, по которой меня могут тут оставить. Однако ничего путного в голову не приходило, все мысли сводились к тому, что подумает мама, если я скажу ей, что попала в больницу.
За своими размышлениями я не заметила, как в палату вошел мужчина в белом халате, а женщина вышла. Наверное.
– Так, Ковалева Алена Радосветовна, как мы себя чувствуем?
– Хорошо? – почему-то интонация вышла у меня вопросительной.
– Это я вас спрашиваю, – улыбнулся врач. – Голова кружится? Тошнит?
– Нет, только слабость в теле, – говорить, конечно, не очень хотелось, но уже приучена горьким опытом скрытия проблем, решила лучше выложить всю правду.
– Это нормально. Скоро пройдет, – кивнул врач, что-то чиркнул в листочке и опять посмотрел на меня. – На учете стоите?
– Что? – на каком учете?
– В женской консультации?
– Зачем? – глаза распахнулись, а рот само собой открылся.
– Значит, нет. Беременность, как я понимаю первая?
– Чья? – врач повторил мое выражение лица, только рот его попеременно открывался – закрывался.
Картинка со стороны, наверное, выглядела потрясающей: смотрим друг на друга с открытыми ртами, как два карася, секунду назад мчавшиеся по просторам пруда, и вдруг оказавшиеся в тесной банке, и понять ничего не можем. Супер!
Доктор пришел в себя первым. Пробормотал что-то о нынешней молодежи и уведомил меня:
– Ваша!
Вот тут у меня настал настоящий ступор и максимально, что я могла выдавить из себя это последнюю букву алфавита, потому что мысли в голове скакали, как блохи на дворовой собаке.
– Я...
– Похоже, вы не знали! Неужели цикл не приостановился?
– Э...
Минут десять я приходила в себя. Точнее пыталась осмыслить новость. А сделать это оказалось не просто! Когда обнаружилась задержка, я все списала на переживания. Цикл и раньше "скакал", а уж если появлялась какая-либо нервотрепка, то был полный крах. А сейчас получается, что я беременна. Мы же с Русланом даже не обсуждали эту тему! Мы даже еще толком не знаем друг друга! Любовь любовью, но дети это огромная ответственность!
Я буду мамой! Какой кошмар!
Руслан
Скоро! Еще несколько дней и домой! К Алене!
Честно скажу, вчера чуть было не сорвался, потому что малышка была какая-то подавленная. Вроде темные глазки все так же горят любовью, но блеск был в них какой-то странный. Словно она чего-то опасалась. На все вопросы любимая отшучивалась, говорила, что мне кажется, а блеск – это тоска по мне, которая пробивается через ее самообладание.
Взглянул на часы, и грустный вдох вырвался из груди. Шесть часов, значит дома сейчас девять – Аленка, наверное, спит еще, все-таки выходной.
Телефон под подушкой "ожил" и из приглушенного динамика полилась мелодия джаза. Звонил Димка. Первая мысль, что возникла в голове, тут же озвучилась, стоило взять трубку.
– Что случилось?
– А с чего ты взял? – невозмутимо отозвал брат.
– Ну, может быть с того, что у вас девять, а у меня сейчас шесть утра?
– М-да, лоханулся! Ладно, признаюсь, пойман с поличным на любопытстве!
– Клоун! – беззлобно буркнул я. – Говори уже.
– С Аленкой все нормально? – понизив голос, спросил Митька.
– В каком смысле?
– Да в прямом! Не болеет?
– Дим, ты можешь толком объяснить? Все же я не экстрасенс, чтобы читать мысли на расстоянии, тем более из Парижа!
– Да в том-то и проблема, толком тебе сказать ничего не могу! Одно дело, если бы мы были знакомы, и я имел права подойти к ней, спросить что она забыла в больнице. Но нас так и не удосужились официально...
Димка еще что-то бормотал, я не слышал. В голове билась лишь одна мысль – с Аленой что-то случилось! Почему она ничего не сказала?
– Когда?
– Что когда? Ты вообще слушал меня или нет? – возмутился брат.
– Слушал. Почти. Да неважно это! Когда ты видел Алену в больнице?
– Ой, е! Вот послать бы тебя, братишка, чтобы наука была! Как думаешь, о чём я тебе сейчас рассказывал?
– Жаловался на то, какая я гадость неблагодарная – бросил друзей ради девушки! – зарычал я.
– Не психуй! Судя по тому, что красавица твоя на своих двоих передвигалась, значит ничего страшного! Да и звонить бы я тебе не стал, просто странная она какая-то была.
– В чем странность?
– Да не знаю. Дерганая какая-то! По сторонам странно озиралась, словно ждала маньяка, который выпрыгнет из-за угла! Еще руки к животу прижимала, как воришка, который за пазухой украденное тащит и боится, что оно сейчас выпадет!
Дурдом какой-то! Разговор с братом не выходил из головы. Особенно его последний вопрос о предательстве. Причем тут вообще это? Он же прекрасно знает, что предательство я никогда не прощал и прощать не собираюсь, какие бы причины на него не были. Уже научен горьким опытом, спасибо! Предавший раз – предаст снова.... Меня успокаивает лишь одно – Алена не такая. Я верю!
Алена
С утра мысль о беременности казалось шуткой, однако подкатившая тошнота развеяла сомнения. Да и вчерашнее обследование, которое устроил мне Олег Сергеевич не оставляло шансов на ошибку. Анализы четко показали десятую неделю беременности. Так что теперь осталось ужиться с этой мыслью и набраться смелости рассказать любимому. Последнее мне казалось самым сложным. Хотя мама, которой пришлось признаться еще вчера, посоветовала не тянуть. По ее словам, Руслан должен был узнать сразу, как только мне сказали. Может, конечно, она и права, но вот храбрости во мне что-то не нашлось. Вечером, беседуя с ним, я несколько раз пыталась выдавить из себя признание, но в последний момент трусила и переводила тему.
Да и как можно подобрать правильные слова? Спросить как дела, как погода в Париже, выслушать ответ и на такие же вопросы ответить – "У нас вчера дождь прошел, на работе меня стошнило, я упала в обморок, меня отвезли в больницу и там мне сказали, что я беременна! Ты рад?". Так что ли надо?
– Боже, что за глупость?! – простонала я, подтягивая ноги к животу.
Сейчас как никогда хотелось поплакать. Просто завыть в голос пожаловаться на .... Да не важно на что! Просто пожаловаться. Понимаю, что моя жизнь не так плоха, но как-то тяжело мне в последнее время. Много потрясений, и неважно, что они хорошие! Жизнь до этого текла спокойно и размеренно, но появился Руслан и все изменилось. Мир наполнился красками, удача начала улыбаться и дарить подарки, но что-то внутри не дает расслабиться и насладиться этим. Словно знаю, что будет "удар" после "ласки". Потому что, по закону подлости, за хорошим всегда следует плохое. По крайней мере, так было до этого. Вероятнее всего, это мое больное воображение, однако поделать с собой ничего не могу.
Слезы уже приготовились выкатиться из глаз, однако моментально высохли, стоило мне услышать мужской голос. И владелец этого голоса явно находился за стенкой. Если быть точнее, то у нас на кухне. Прислушалась и различила мамин шепот, сквозь слезы. Времени думать не было, тело среагировало само, и меня буквально подбросило на кровати. Вскочила на ноги, не задумываясь о халате, выскочила из комнаты в шортах и майке.
– Аленушка, мы тебя разбудили? – углядела меня мама в дверном проеме.
Я внимательно посмотрела на ее покрасневшие глаза, перевела взгляд ниже на руку, в которой она держала мужскую ладонь. После чего, как по цепочке, на обладателя конечности. Крупный седовласый мужчина примерно лет пятидесяти, с грубыми чертами лица, показался мне смутно знакомым.
– Привет, крестница! – поднялся с улыбкой гость и двинулся ко мне.
– Мама? – ничего не понимая, я вылупилась на родительницу и отступила на шаг.
– Тамара, ты ей не сказала?
– Прости, Вадим. Аленка вчера меня ошарашила новостью, и я забыла! – мама сжала руку мужчины и подошла ко мне. – Ален, это твой крестный отец. Ты должна его помнить...
Лицо Вадима и, правда, было знакомым. А вот тот факт, что у меня есть крестный, как-то затерялся в недрах памяти. И пока я пыталась вспомнить наличие у меня пускай не кровного, но все-таки родственника, мама начала рассказывать, куда и когда он пропал. Слушала я в "пол уха", но суть уловила ясно. И могу сказать только одно – жизнь Соболева Вадима Викторовича достойна телесериала. К тому же бразильского! Если коротко, то после смерти моего отца, с которым крестный были лучшими друзьями, Вадим Викторович перебрался из столицы в наш город. Вот только потомственному военному тут места не нашлось, военная часть не принимала новые кадры, а наоборот пыталась расформировать старые. Соболев пытался устроиться на другую работу, но и там было все не особо благополучно.
Два года он проработал охранником, после чего не выдержал, что какой-то сопляк с купленным военником и папиными деньгами командует им. Хотя, как признался сам мужчина, можно было бы пересилить себя, если бы не постоянная урезка зарплаты. После этого стало совсем невмоготу. Грянул очередной экономический кризис, пришлось перебиваться случайными заработками. Это длилось примерно полгода. А потом ему позвонили со старого места службы и поинтересовались, не желает ли капитан вернуться в строй, правда, в другую часть. Решение далось нелегко, все же Вадим привык жить с нами и вот так бросать нас, ему не хотелось. Однако деньги из воздуха не появлялись, и крестный уехал.
В другом городе дядя Вадим оформил на мамино имя банковскую карту, и каждый месяц перечислял туда деньги. К слову сказать, именно с этого счета и были сняты последние сбережения на операцию мамы, но мне об этом стало известно только сейчас. Я знала о карте с запасом на черный день, однако от кого были деньги, не догадывалась. Точнее не помнила. И уж тем более не предполагала, что сумма регулярно пополнялась.
Жизнь Вадима Викторовича шла своим чередом. Мужчина редко приезжал к нам. На частые поездки не было ни времени, ни лишних денег. А вот шесть лет назад пропал. Перестали приходить письма, деньги (хотя это меньше всего интересовало маму), а звонки уходили в никуда. Мама тогда подумала о самом плохом, наверное, это свойство человека – ожидать только худшего, как бы не хотелось хорошего. Хотя и нельзя сказать, что повода не было. В то время по всем телеканалам гремела скандальная новость о подрыве военного склада, именно там, где и служил крестный. Ведущие по несколько раз на дню рассказывали о многочисленных жертвах этого происшествия, вот только фамилии не назывались. Родительница некоторое время пыталась вызнать о судьбе друга, но в конечном итоге сдалась и можно сказать похоронила Вадима.
Как дела обстояли на самом деле, мама узнала только вчера, когда Соболев позвонил в дверь, чем едва не довел мою родительницу до нервного срыва.
И вот теперь самое интересное, так сказать сериальная часть!
Взрыв склада с боеприпасами произошел накануне отъезда крестного. Соболев отрабатывал последние дни, собираясь уволиться и приехать к нам, узнав о болезни матери. Происшествие спутало все планы. Трагедия унесла жизнь тридцати солдат, а семнадцати нанесла увечья. Одним из них оказался наш Вадим. Сильная ударная волна буквально впечатала его в стену. Итог – сильное повреждение головного мозга, четыре сломанных ребра, прокол легкого и брюшной полости. Год комы, из которой мужчина выбрался только чудом и как последствие – полная амнезия.
Память восстанавливаться не хотела. Врачи только разводили руками, повторяя одну и туже фразу: "со временем все вспомнится, может быть". Сослуживцы пытались помочь, рассказывая что, где и как. Однако им Вадим не рассказывал о прошлом и о том, что кому-то пересылает деньги. Из-за этого мамин счет больше не пополнялся. Но самое удивительно то, что после возращения в строй, Соболев продолжал откладывать деньги, даже не понимая, зачем и для кого.
– И как же память вернулась? – спросила я.
– Случайно, в городе пересекся с одноклассником, Архиповым. Я-то его не узнал, а вот он меня очень даже. Обрадовался, начал расспрашивать о жизни, а я стоял и ничего не понимал. Смотрю на него, как баран на новые ворота и понять ничего не могу. Мишка замолчал на минуту и тут выдал вопрос, который и прорвал лавину воспоминаний.
– Какой? – вот всегда я была любопытной!
– Про твоего отца спросил. Сама понимаешь, имя Радосвет – не такое уж распространенное, а на нем и было все завязано. Я же почти всю жизнь его знал...
Алена
Вчерашний день выдался на редкость тяжелым, на моральном уровне. Столько новостей и разговоров, что осмыслить все было довольно сложно. Мы долго говорили с Вадимом. Даже поспорили, хотя спор касался только его имени, ну не привыкла я к тому, чтобы обращаться по просто имени к человеку, который мне в отцы годиться. Однако как выразился сам крестный – "Я тебе не отец, а друг! По крайней мере, хочу им стать!". На этом тема была закрыта, я уступила.
Не знаю почему, но от крестного исходило особое тепло. Словно от родного человека. Такие ощущения не касались меня уже давно. И сейчас я очень благодарна Вадиму за это. Мне настолько непривычно, но приятно разговаривать с ним.... не могу подобрать слов. Как бы объяснить? Что-то похожее я испытывала только с отцом. Лишь папа вызывал во мне теплый огонь, который грел меня изнутри. Он мог одним взглядом дать такую поддержку, которую другой не даст, проговорив час. Мы говорили обо всем. О прошлом, о настоящем и будущем. За обсуждением совершенно не заметили, как на город опустилась глубокая ночь, а мама ушла спать.
Сейчас же складывая вещи, я пыталась понять, как Вадим уговорил нас переехать к нему? Ну ладно мама, она легко поддается уговорам, а я? У меня работа, скоро институт и я согласилась переехать загород! Хотя работа у меня теперь, скорее всего, тоже поменяется. Возможно, в скором будущем я стану переводчиком, даже без образования. Дело в том, что крестный вместе с Михаилом, который посодействовал в возращении памяти, решили открыть издательство. Точнее Михаил его давно планировал открыть, уже и здание подыскал, документы оформил, начал подбирать коллектив. Впрочем, по этой причине они и встретились. Архипов, пытался переманить главного редактора из какого-то издательства в том городе, где служил крестный. К слову у него это не вышло, зато теперь появился партнер и начальник безопасности.
– Аленка, ты еще долго? – в комнату заглянул Вадим, сияя, как начищенный чайник.
– Сейчас! Вот только мне интересно, когда вы все успели? – спросила я, намекая на большую часть собранных вещей.
– Твоя мама еще в первый день согласилась, правда предупредила, что тебя одну не оставит. А потом, кто-то сегодня слишком долго спал!
– Кошмар! Заговор за моей спиной!
– Не сердись, Ален! Уверен, дом тебе понравится! Там воздух свежий, а насчет работы не переживай...
– Знаю. Мы вчера все обсудили. Просто не привычно вот так сразу поменять все.
– Понимаю. Но теперь у вас есть я. Позволь мне позаботиться о вас...
– Я стараюсь, Аадим! – улыбнулась я.
– Ты и это вспомнила? – удивился крестный.
– Да. Правда не вспомнила, сколько мне тогда было! – вчера еще за разговором, из глубин сознания всплыло имя Соболева в моем детском исполнении – без первой "в", зато с двумя "а"!
– Года два, если не ошибаюсь, – в карих глазах мелькнула грусть. – Ладно, крестница, собирай остатки своих пожитков, и на выход!
– Иду!
Посмотрела в спину уходящему мужчине и смахнула со щеки слезу. Сама того не желая "наступила на больную мозоль". Два года... мне было два года, когда Вадим потерял жену и годовалого сына. Грипп... кто бы мог подумать, что поначалу обычная простуда станет смертельной болезнью. После личной трагедии крестный и уехал из города, чтобы потом вернуть вновь, только по причине другой смерти.
Еще раз утерла слезы, побросала оставшиеся вещи в сумку и направилась на выход. И тут же была обругана за поднятие тяжести. Честно слово, едва не рассмеялась – косметичка, фоторамка и любимая книжка, ну никак не походила под раздел тяжести!
Всю дорогу до нового местожительства, я пыталась себя настроить на разговор с Русланом. Понимаю, что такие вещи лучше говорить с глазу на глаз, но боюсь, что тогда любимый этого не услышит никогда. Сам догадается по выросшему животу. Оказывается я трусиха!
Что же касается дома, в котором теперь предстоит нам жить, то можно только восхититься. Небольшое, двухэтажное строение, выкрашенное в светлый цвет, с большими окнами заставило улыбнуться. Первый этаж отведен нежилой зоне – гостиная, кухня и кабинет. А вот второй располагал в себе четыре спальных комнаты. Которые уже были полностью обставлены мебелью.
– Удивительная оперативность! – хмыкнула я, намекая на то, что дом почти обжитый.
– Ну не мог же я прийти к вам, как голодранец! Первым делом был этот дом! – улыбнулся Вадим и потрепал меня по голове.
– Аферист!
Моя комната мне понравилась. В комнате было все необходимое, даже то о чем я могла только мечтать – собственная ванная комната! Хотя признаюсь, больше всего меня привлекло большое окно с выходом на сад, рядом с которым прямо в стене были полки, выкрашенные внутри в белый цвет, делая их похожими на небольшие окошки. Светло-желто-зеленая стены, бежевый пол, двуспальная кровать с тумбочками по бокам, спрятанный в стене шкаф с зеркальными дверцами, комод и компьютерный столик. Все было настолько уютно, что ощущение дома прочно поселилось в душе.
А еще из окна видна красавица-ива, с лавкой-качелями в тени множества ее сребролистых кос.
Вещи я разобрала быстро. Да было что разбирать! Одежду в шкаф, книги на полку, косметику в комод. Никаких статуэток и прочего мелкого "хлама" у меня не водилось. Поэтому быстро освободившись, я направилась к маме.
Как и ожидалось, родительница обнаружилась на кухне. Посмотрев в ее сияющие глаза, я поняла, что правильно сделала, согласившись переехать. Возращение Вадима и так придало ей радости, а вот возможность заботиться не только о взрослой дочери, которая постоянно отправляет ее отдыхать, вообще окрылила ее.
– Тебе помочь? – спросила я, видя, как мама сразу начала готовить.
– Нет, родная! Отдыхай!
– Да я вроде, как и не устала! – хмыкнула и ушла с кухни, понимая, что мне точно ничего не дадут сделать.
Раз из кухни меня выгнали, я направилась на поиски Вадима, может ему какая-то помощь понадобиться?
Крестный обнаружился в гостиной, правда, занятый – разговором по телефону. Вадим заметил, поманил рукой, похлопал по дивану рядом с собой. Улыбнувшись Соболеву, я присела рядом и вопросительно посмотрела на него.
– Да Миш, я тебя слушаю! Да о чем разговор! Аленка согласна!
Глаза расширились от удивления – на что это я согласна? Крестный увидел это, усмехнулся и по-мальчишечьи подмигнул.
– Конечно! Завтра отправлю ее увольняться, а потом к тебе! Ну, все пока!
– И что это было? – спросила я.
– Как что? Решение твоей карьеры! Ты же сама говорила, что свободно владеешь двумя языками и два знаешь на среднем уровне. Или ты передумала быть переводчиком?
– Нет, но нельзя же так! Ни собеседования, ни проверки моих знаний, может я наврала!
– Ты не врешь! – уверено заявил Вадим. – К тому же собеседование у тебя завтра.
– А зачем увольняться? Может я его не пройду! – стояла я на своем. Вот не люблю, когда мою судьбу решают за моей спиной!
– Ну... была бы моя воля, ты бы вообще не работала, а готовилась стать мамой, но я уже успел понять, что такое не пройдет с тобой...
– И решил взять хитростью? – перебила я.
– Почти!
– Аферист! – усмехнулась я.
Вечер был просто волшебный. В доме чувствовалась теплота и уют, а посиделки, после ужина создавали семейную идиллию. Ужин был – пальчики оближешь! Мама расхорохорилась и решила устроить праздник желудка – все-таки новоселье!
Потом я оставила влюбленных (да-да, все вижу – не слепая. И весьма этому факту рада! Хватит маме быть одной.) ворковать на кухне, а сама помчалась наверх – звонить своему голубю.
Решила использовать момент, пока пробудились зачатки храбрости, и признаваться. Руслан прилетает уже завтра, и велик соблазн подождать сутки и посмотреть на его лицо, при озвучивании новости. Но мой дрожащий от испуга внутренний голос советовал сообщить о беременности сейчас, ибо потом действительно струшу, и ребенок сам расскажет (точнее – покажет) папе, что он есть.
Трубку любимый снял сразу же, словно держал палец наготове.
Обычное приветствие, вопрос, почему не видео-звонок и бесконечные признания в любви. Не знаю почему, но я не сказала, что нашелся мой крестный и мы переехали, наверное, просто потому что в голове крутилась лишь одна мысль – как урвать момент и преподнести сюрприз. Вот только момент что-то не находился, хотя, скорее смелость куда-то подевалась. Однако судьба решила за меня и если честно я не знала, то ли благо это, то ли насмешка, но Руслан задал вопрос, который практически заставлял меня рассказать ему.
– Аленушка, как ты себя чувствуешь?
– Хорошо, – легкая попытка отвертеться.
– Точно?
– Да! А что?
– Просто тебя видел мой брат выходящей из больницы!
– Мне на работе стало нехорошо, администратор вызвал скорую, – промямлила я.
– Что-то серьезное? Что врач сказал?
– Ничего страшного! Просто оказалось, что я беременна! – выдохнула я и замерла в ожидании.
Несколько секунд я непонимающе слушала молчавший телефон, понимая, что такую новость надо "переварить". Однако через полминуты рискнула позвать Руслана. Ответом мне послужила тишина. Грустно улыбнулась и посмотрела на телефон – темный экран показал что он "умер". Даже неизвестно услышал ли любимый новость?! Осмотрела комнату на наличие зарядки и не найдя ее, решила пойти на поиски маминого телефона.
К моему удивлению мамин телефон вообще не был найден, а мобильный Вадима я брать не стала. Может оно и к лучшему, что мой телефон сел?
"Если Руслан услышал, что скоро станет отцом, то у него будет время свыкнуться с этой мыслью и завтра уже выдаст обдуманные мысли, а если нет, значит, скажу при встрече!" – с этой мыслью я направилась спать.
Но до постели не дошла, на глаза попалось зарядное устройство – лежало на видном месте. Да я же глаз не сомкну от любопытства! Подключила блок питания к телефону и повторила последний вызов. Занято. Выждала целую вечность – почти четверть часа и снова набрала Руслана.
– Да? – как-то черство ответили мне.
– И снова привет, любимый! – бодро поздоровалась я и тут же, на одном дыхании со скоростью улетучивания смелости выпалила: – Поздравлю, Барсов! Ты станешь папой!
