Текст книги "Зубы дракона"

Автор книги: Алексей Корепанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

– Что ж, – ответил цироллец, – возможно, другого выхода действительно нет. В таком случае, нужно наблюдать за их кораблями.

– А не проще ли ждать их дома? – возразил Панаев.

– Сомневаюсь, что они придут. А если и придут, то уже не в открытую, не будут звонить в дверь, а попробуют обрушить на вас потолок или отравить газом. Устроят такую ситуацию.

– Черт-те что! – пробормотал Панаев, прижимая к горлу ворот свитера.

– Фильм ужасов.

Они свернули в узкий переулок, уходящий к реке, и пошли мимо вросших в землю кирпичных неказистых строений, помнивших еще прошлое столетие. Тротуар был усыпан отвалившейся от фундаментов штукатуркой,сырость темными пятнами поднималась по стенам до самых окон. Из подворотен тоже тянуло сыростью и еще какими-то неприятными запахами. Проезжую часть пересекала траншея, огороженная веревкой с красными лоскутками, привязанной к деревьям по обеим сторонам переулка, вздымались груды взломанного асфальта и бурой высохшей на солнце земли. На дне траншеи ржавела водопроводная труба. Переулок был безлюден и тих.

– Наблюдать за кораблями... ч-черт! – Панаев споткнулся, огибая траншею, обернулся к идущему следом циролльцу. – А почему корабли такие разные? Я видел классификацию в какой-то газете или журнале, не помню... Там рисунки, сделанные по описаниям очевидцев. И тебе шары, и веретена, и диски, и кольца. Все, что хочешь! Зачем такое разнообразие?

– Корабли биотов – это бывшие наши корабли, – пояснил цироллец, рассеянно глядя под ноги. – Все они шарообразной формы. Все остальные объекты, неопознанные летающие объекты, как вы их называете, не имеют к нам никакого отношения. Поверьте, это чисто земные явления, и кое-что я мог бы объяснить, только для этого нужно хотя бы приближенно, хотя бы в самых общих чертах... Осторожно!

Крышка люка, на которую наступил Панаев, внезапно начала опускаться. Цироллец резко отбросил не успевшего ничего сообразить Панаева к забору, а из-под арки выскочили четверо молодых людей в темных костюмах, с уже знакомыми Панаеву невыразительными манекенными лицами. Панаев еще ничего не понимал, цироллец выдирал из-под плаща оружие, но его уже схватили за руки и держали, а двое других притиснули к забору Панаева.

– А-а, группа захвата? – придя в себя протянул Панаев. – А мы-то вас разыскиваем.

– Значит, наши стремления совпадают, – немедленно отозвался один из биотов, упираясь руками в грудь Панаева.

Биот говорил очень внятно и очень правильно, слишком внятно и правильно. Так могло бы изъясняться автоматическое устройство, обученное русскому языку.

– Можете не держать, не убегу. – Панаев повел плечом, но биот еще

крепче прижал его к забору. – Да ей-богу же, объясниться надо.

За поворотом затарахтел, приближаясь, мотоцикл, биоты повернули

головы, прислушиваясь, и цироллец мгновенно воспользовался этим

переключением внимания. Он резко согнул руки, ударил локтями конвоиров, бросился на тротуар, вынудив их отпустить его запястья, сделал кувырок через голову, вскочил и побежал к подворотне, на ходу расстегивая плащ.

Паренек на ярко-красной "Яве" лихо вылетел из-за угла этаким белошлемным кентавром – блестящий на солнце корпус машины, зеркала, черная куртка пузырем на спине на ней золотыми буквами что-то по-английски, сиреневые выхлопы лупят по кустам, – разогнался на прямой, увидел груды земли у траншеи, резко затормозил, развернулся, крутанувшись на заднем колесе, и помчался назад, сотрясая грохотом переулок.

Цироллец из подворотни, поводя из-под плаща крючковатым тонким стволом своего оружия, двое биотов, растерянно опустив руки, стояли, глядя на него, а стражи Панаева наконец оставили его в покое и медленно отошли, не сводя глаз с готового к решитнльным действиям циролльца. В одном из окон дома напротив бледнело чье-то лицо.

– Пойдемте отсюда, – предложил Панаев, обращаясь к застывшим биотам.

– Действительно надо поговорить, только не здесь, а то сейчас могут милицию вызвать.

– Я пойду последним, – добавил цироллец. – Оружие обещаю не прменять.

– Ничего у вас не выйдет, – отозвался один из биотов. – Район, где спрятан корабль, нам примерно известен, просматривается и уйти вы не сможете. А оружия надолго не хватит. Нас много.

Из калитки на противоположной стороне переулка уже выглядывала какая-то бабка в пестром платке, к траншее приближался мужчина с портфелем.

– Сюда, к речке.

Панаев, не оборачиваясь, пошел по горбатому тротуару, слыша за спиной шорох шагов, свернул в узкий проход между заборов, который, понижаясь, исчезал в зарослях пыльных лопухов и разлохмаченного кустарника. Вокруг лежали кучки печной золы, валялись разбитые ящики, дырявые сплющенные ведра, куски рыжих от ржавчины труб. Панаев смело нырнул в лопухи, развел руками колючие ветки кустов; прошел по трухлявому бревну, утопающему в частоколе осоки, и очутился на захламленном берегу, под раскидистой ивой, рядом с речушкой, скрытой за высокой стеной камышей. Биоты неторопливо приблизились, стали полукругом, поглядывая на циролльца, остановившегося за бревном метрах в четырех от них. За речушкой тянулись по склону холма огороды, а дальше вздымались многоэтажные корпуса заводских общежитий и худосочная верхушка телевышки.

– Ну вот, – сказал панаев, прислонившись спиной к стволу и отдирая колючки от рукавов свитера. – Давайте поговорим.

Четыре манекена застыли, повернув к нему невыразительные лица, и молча ждали продолжения.

– Я тут уже объяснял, – Панаев посмотрел на циролльца, скрестившего руки на груди, – и еще раз говорю: все ваши опасения – это ерунда.

Вы вот тут патрулирование устроили, наблюдаете за нами, следите – а зачем? Напрасная трата времени. Ни на кого мы нападать не собираемся и планета ваша нам не нужна. Нам своей хватит. А если вас так тревожат мои разблокированные способности – я готов хоть сейчас от них отказаться и жить как раньше. И вообще, чем следить исподтишка – давно бы перестали в шпионов играть явились бы честь по чести, хотя бы в ООН и мы бы с вами столковались. Сами ведь проблему себе выдумали и зациклились на ней. Повторяю, нам ваша Циролла не нужна, мне лично не нужна и другим не нужна, а все ваши опасения наверное от западной фантастики. Да, грыземся, но не вечно же будем грызться! Вы же анализируете, видите, что в мире происходит. У вас свой путь, у них был свой, – Панаев опять посмотрел на циролльца, – а у нас свой. Думаю, тесно нам не будет.

Панаев одернул свитер, обвел взглядом неподвижных биотов. Лица их оставались безучастными, словно и не слышали они его.

– У меня, собственно, все.

– Вы потенциальные носители зла, – ровным голосом сказал один из биотов. – Да. непосредственной угрозы пока нет, но мы обязаны заботиться о будущем. А лучшее будущее – это постоянное сохранение сложившегося порядка вещей.

– Ну что ты скажешь! – Панаев развел руками. – Ну что мне, бить тревогу, кричать на каждом перекрестке: "Люди, давайте жить дружно!"

– забастовку устроить до тех пор, пока все не помирятся? Не нужна нам ваша планета, понимаете? Не нужна! С нас своей хватает. Пути у нас разные, не пересекающиеся никогда и нигде, понимаете?

– Вы потенциальные носители зла, – упрямо повторил биот.

– Гос-споди! – Панаев с отчаянием закатил глаза, потом умоляюще

повернулся к циролльцу. – Ну как мне им объяснить?

Цироллец сделал неопределенный жест, лицо его было унылым.

– Контроль мы не снимем, – непреклонно продолжал биот. – Трогать вас мы пока не собираемся, но наблюдать просто обязаны. Во имя нашего спокойствия.

– А мы не в зоопарке, – свирепея, процедил Панаев. – Соглядатаев нам не надо. Катились бы вы, товарищи, подобру-поздорову...

– Вот видите, вы уже начинаете угрожать, – невозмутимо заметил биот.

– Да я же с вами по-хорошему! – взорвался Панаев. – Просто унизительно это – подглядывать, вы же нас унижаете. Вы знаете, что такое унижение?

– До тех пор, пока вы представляете потенциальную...

– Тьфу! – Панаев плюнул от бессилия. – На колу мочало. Так ведь можно до бесконечности, от зари до...

– Выслушайте наши предложения, – остановил его тот же биот. Создатель блокирует ваши способности, – биот кивнул на угрюмого циролльца, – блокирует все впечатления, связанные с нами, с ним, с Цироллой, и мы оставляем вас в покое. Мы позволяем создателям вернуться на Цироллу, но уничтожив оружие, и поселиться в любом городе или опять уйти в Сады Наслаждений. Мы готовы терпеть присутствие создателей, не вмешиваться в их жизнь и при необходимости помогать. Такие условия устраивают создателя?

Биоты обернулись к циролльцу. Тот старательно выковырнул из земли камешек носком ботинка, поднял, внимательно осмотрел и бросил в камыши. Медленно вытер ладонь.

– Мне все равно. Только вернемся мы самостоятельно и с оружием, и будем жить так, как сами захотим. Хотя... чего мы хотим? А насчет блокировки... Что ж...

– Ну уж дудки! – Панаев рубанул рукой воздух. – Позвольте и мне жить так, как я хочу. Я же не подопытное животное! Да, лишайте меня способностей, жил без них, проживу и дальше, но память не трогайте, я хочу помнить все. И о них, и о вас. Не знаю, что мне дальше делать, но память оставьте. Убеждать бесполезно, мы же потенциальные носители зла...

– Мы вынуждены думать о будущем, – вставил биот.

– Да, да, думать о будущем, понимаю. Для вас мы опасные звери, нас лучше в клетку запереть. Не знаю, красноречия мне не хватает, не слышите вы меня. Мы вам зубами дракона кажемся – и все дела! Зря волнуетесь, только ведь никак вам это не втолкуешь, упираетесь. Давайте заканчивать – и разойдемся. Время покажет, кто из нас прав, а кто нет. И надеюсь, вы не будете добиваться того, чтобы я сломал себе шею? Как с этим люком.

– Надейтесь, – ответил биот. – Итак, создатели возвращаются, вы лишаетесь своих способностей и мы вас больше не трогаем. Создателей тоже не трогаем. Наблюдения, разумеется, будем продолжать.

– Да продолжайте! – Панаев устало махнул рукой. – Только уж поверьте на слово: не агрессоры мы, не кровожадные звери и с проблемами своими справимся, вот увидите. Живите себе спокойно. А мы не только друг друга не перебьем и планету вконец не загадим, но еще и начало новой жизни дадим. Как создатели ваши... и наши. И тесно нам не будет, не беспокойтесь.

– Хорошо, – сказал биот. – Будущее покажет.

Цироллец поставил ногу на бревно, уперся руками в колени.

– Хорошо, когда есть будущее...

Его лицо словно бы осунулось за эти минуты, серый длиннополый плащ тусклым пятном застыл на фоне серо-зеленых кустов.

– Лучшее будущее – это навсегда остановившееся настоящее, – отчеканил биот.

Панаев с сожалением глядел на них, на одинокую серую фигуру с усталыми безжизненным лицом, на четверку одинаковых манекенов с ничего не выражающими глазами, и вновь чувствовал, как поднимается, идет из глубин его существа теплая пьянящая волна, и кружится голова, и растворяется захламленный берег невзрачной речушки, странным светом наливается, полнится нежное осеннее небо и что-то проступает, бледными тенями колышется в беспредельности, сладостно-горько сжимая сердце, то ли предупреждая, то ли обещая, что-то зовет и надвигается, и зов этот, и это движение кажется грозным... или ласковым?.. Не понять...

Он вздохнул – и ветер в ответ прошуршал камышами, словно дунуло холодом... Теплом?..

23 сентября – 5 декабря 1989, г. Кировоград