Текст книги "Теневой Перевал (СИ)"

Автор книги: Алексей Осадчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Нужно отдать должное моему гостю, он довольно быстро справился со своими эмоциями и все-таки заставил себя оглядеть мое походное жилище. В его глазах снова читалось одобрение. О клинках Серого Жнеца он не проронил ни слова. Хотя, пока мы рассаживались за столом, я замечал его задумчивые взгляды, которые он мельком бросал на подставку с трофеями, а потом на меня.

Под ничего не значащий разговор о погоде мы некоторое время наслаждались кулинарными талантами моего нового повара, которого мне еще зимой представил Гуннар. Тот был его земляком, еще в молодости перебравшимся сперва в Вестонию, а затем и в Бергонию. Отслужив несколько лет поваром в доме у одного барона, он из-за начавшихся военных действий вынужден был бежать в Контерн, где впоследствии и познакомился с Гуннаром.

И вот сейчас старик нас баловал тетеревом с грибами в сметанном соусе, запеченной форелью с пряными травами, тушеной олениной и тремя видами паштетов.

Когда Гуннар начал расставлять блюда на столе, шевалье Дюваль, шумно вдыхая умопомрачительные запахи, на некоторое время позабыл о моих трофеях и полностью сосредоточился на еде. Лишь иногда он нехотя отрывался от своей тарелки, чтобы поддержать со мной разговор.

Когда он, наконец, насытился и, откинувшись на спинку стула, слегка осоловелым взглядом посмотрел на меня, я спросил:

– Судя по вашему выговору, вы не вестонец?

– Вы правы, ваше сиятельство, – ответил он. – Мои предки перебрались в эти края с юго-востока Бергонии.

– Понимаю, – произнес я. – И как сейчас обстоят дела в ваших владениях?

Мой вопрос заметно оживил моего собеседника. Ведь только что представился отличный момент, чтобы пожаловаться на сложную жизнь и скверно идущие дела.

Шевалье Дюваль полностью оправдал мои ожидания. Как и предполагалось, со слов моего гостя, в его владениях все шло очень плохо. Если до прихода Багряных он еще кое-как сводил концы с концами, то после вторжения ему пришлось спешно бежать на север и искать убежища у кланов горцев. Кстати, именно там он и услышал обо мне.

Вернувшись в свои владения осенью, шевалье Дюваль обнаружил свой замок разграбленным. Единственную деревеньку, принадлежавшую ему, Багряные сожгли, а крестьян, похоже, увели с собой.

На мой вопрос о Форте де Грис и об оставшемся в нем гарнизоне Багряных он сообщил, что ему практически ничего не известно. Мол, по дошедшим до него сведениям Красные плащи покинули Форт де Грис практически сразу же после поражения Серого Жнеца. Судя по всему, они ушли на северо-восток горными тропами. А главный город-крепость марки, по-видимому, сейчас предоставлен самому себе. В общем, как я и предполагал, в маркграфстве правит балом хаос и вольница.

В конце шевалье рассказал о том, как, с горем пополам перезимовав, он решил отправиться в Гондервиль, чтобы предстать перед новым маркграфом де Валье и попросить у него поддержки.

Я, внимательно слушая его рассказ, периодически кивал и сочувственно покачивал головой. А когда он, наконец, закончил, я взял со стола свой бокал с вином, задумчиво сделал глоток, а потом после непродолжительной паузы спокойно произнес:

– Мессир, мне кажется, вы упустили один очень важный момент в вашем рассказе. Вернее, этих моментов, скорее всего, множество, но для начала меня интересует только один. Мне бы очень хотелось обсудить его с вами, но только без вранья, которым вы меня только что пытались накормить. И да, прошу вас, избавьте меня от спектаклей вроде того, что вы устроили снаружи. Несомненно, вы обладаете даром перевоплощения, но я бы хотел сэкономить мое и ваше время. Осталось только понять, готовы ли вы на откровенный разговор. Хочу предупредить, от степени вашей откровенности зависит то, как сложатся наши будущие отношения. Что скажете?

Мои слова заставили Жана Дюваля подобраться и преобразиться. Еще недавно напротив меня сидел обычный побитый войной феодал, жалующийся на тяжелую жизнь, а спустя мгновение на меня уже смотрел опасный хищник, готовый в любой момент броситься в атаку.

Некоторое время мы играли в гляделки, а потом, видимо, что-то решив для себя, шевалье Дюваль холодным тоном произнес:

– О чем пойдет разговор?

– Для начала мне бы хотелось узнать о том, что вам удалось добыть в Тени, – в тон ему ответил я, наблюдая как меняется его лицо. – От вас буквально разит магией Барьера…

Глава 10

Несомненно, шевалье Дюваль был хищником. Опасным и опытным. Собственно, другие в Тени не выживают. Но так вышло, что он по собственной воле попал в самое логово другого хищника, находящегося на следующей ступени пищевой цепи. И я видел, что Дюваль это понимал.

Молча взяв свой кубок с вином, он медленно поднес его к губам и сделал неторопливый глоток. Затем, не делая резких движений, достал из-за пазухи кисет с небольшой слегка изогнутой трубкой и вопросительно взглянул на меня.

Дождавшись моего молчаливого благосклонного кивка, Дюваль занялся набиванием трубки. Мой новый вассал таким незамысловатым способом брал паузу на размышления. Видимо, не ожидал, что его игру так быстро раскусят и возьмут в оборот.

Я же, попивая из своего кубка вино, с ленивым любопытством наблюдал за шевалье, великодушно давая ему время, чтобы собраться с мыслями. Кстати, от моего внимания не ускользнуло то, что его трубка, а также кисет и сам табак – все было, так сказать, теневого происхождения.

Тем временем Дюваль, раскурив трубку, затянулся и, задумчиво глядя на меня, выпустил сизый дым из ноздрей. Мой шатер мгновенно наполнился сладко-пряным ароматом с древесными нотками.

Сделав еще одну затяжку, он привстал и, перегнувшись через стол, положил передо мной свой кисет.

– Багровый лист, – произнес он, кивая на открытый мешочек, из недр которого выглядывала коричнево-красноватая волокнистая масса. – Один из лучших местных сортов измененного приливом табака.

Аккуратно взяв маленькую щепотку, я принюхался и кивнул.

– Приятный аромат. Необычный. Вы сказали – один из?

– Да, – ответил шевалье. – Есть и другие, но Багровый лист – самый лучший и самый редкий.

Полагаю, это один из тех товаров, которые он спешил доставить в долину. И я даже знаю кому… Уверен, что за то время, пока все пути из моей марки были перекрыты войсками Багряных, у него скопилось достаточно добычи. Конечно, ранее ему приходилось большую часть по дешевке сдавать Багряным, но ни за что не поверю в то, что он не смог припрятать кое-что от их скупщиков.

– И сколько у вас есть этого товара? – спросил я.

На мгновение на лицо Дюваля наползла тень. Но он довольно быстро справился со своими эмоциями. Правда, досаду и обреченность во взгляде не смог спрятать.

Я примерно понимал, о чем он сейчас думал. Попытался по-быстрому проскочить в долину с ценным товаром в надежде хорошо распродать его старым клиентам, чтобы хотя бы немного поправить свое материальное положение. Наверняка после хозяйственной деятельности Багряных у местных с финансами все очень плохо. Может так статься, что рассказ Дюваля о его замке и крестьянах не полностью выдуманная история.

В общем, в долину спуститься он не успел. Я своим походом опередил его, чем нарушил все планы удачной торговли. Учитывая специфику своей деятельности, шевалье Дюваль наверняка уже попрощался со своими барышами. Не думаю, что он верит в то, что новый маркграф позволит ему беспрепятственно покинуть свой лагерь, да еще и с товаром. «Обдерет как липку… Как пить дать…» – читалось в глазах моего собеседника.

Ведь маркграфство Валье живет по законам королевства Вестонии, в которых четко указано, что все товары из Тени должны быть проданы Янтарной гильдии, получившей привилегии от короля. О грабительских ценах, по которым эта гильдия скупает теневые ресурсы, даже говорить нечего. Здесь они мало чем отличались о тех же Багряных.

Я, кстати, после всех событий по старой памяти довольно прозрачно намекнул Самире Клеман, что в ближайшее время ни ее саму, ни ее коллег в своем маркграфстве видеть не хочу.

Размещению филиала Янтарных у себя в марке официально я препятствовать не могу. Но до моих земель им еще предстоит добраться. После войны на дорогах, несмотря на патрулирования, еще много банд разбойников и мародеров промышляют. За всеми, увы, не уследишь.

В общем, Самира Клеман, кажется, прониклась и, присоединившись к свите принца Филиппа, отправилась в столицу.

А других «кураторов» от Янтарных мне пока не присылали. У них там, насколько я слышал, сейчас не самые хорошие времена настали. Из-за болезни короля началась возня за влияние. Великий магистр Янтарной гильдии Гильбер де Амбрель стягивает в столицу всех боевых магов…

– Не очень много… – уклончиво ответил Дюваль. – В этом году было всего несколько отливов…

– Понимаю, – кивнул я и с ожиданием уставился на него.

Жан Дюваль прочистил горло и нехотя продолжил. Следующие несколько минут он, периодически вздыхая, перечислял все свои товары, а также отвечал на мои уточняющие вопросы.

Я и до этого много общался с другими страйкерами о походах в Тень, но с Жаном Дювалем, который, похоже, охотился на фронтире и за Барьером с ранних лет, никто из них не мог сравниться. И если по большому счету моей целью были круды, ну, или может еще ценные шкуры или кости монстров, то шевалье Дюваль относился к своему делу более скрупулезно.

Например, сейчас, помимо шкур, мехов и костей теневых монстров, шевалье вез в долину желчные камни, железы, топленый жир и сушеных насекомых.

Я понимал, что таким образом он старательно пытался увести разговор от главного вопроса. Но этот вопрос все-таки прозвучал.

В итоге выяснилось, что шевалье Дюваль вез на продажу две с лишним дюжины магических кристаллов разных цветов и величины. Причем лиловых крудов или тех же жемчужин среди них не было. Последние, естественно, были для личного использования.

В нашем разговоре на некоторое время повисла пауза, которой воспользовался Гуннар. Он внес поднос с бутылкой бренди и поставил его на небольшой столик у походной печи.

Выйдя из-за стола, мы с шевалье Дювалем перебрались в кресла поближе к теплу и приступили к дегустации бренди.

– Значит, гарнизон Багряных покинул марку? – спросил я.

Если смена темы и удивила моего собеседника, он никак это не показал.

– Да, ваше сиятельство, – ответил он. – Аталийцев провели горными тропами.

– Полагаю, без помощи кого-то из местных у них бы ничего не получилось… – полувопросительно-полуутвердительно произнес я.

– Так и есть, – подтвердил он и брезгливо добавил: – Барон ди Феста постарался.

Ага… А вот и второе имя из журнала сокровищницы сапфировой гильдии. Этот барон ди Феста являлся самым крупным поставщиком из моей марки. Выходит, он принял сторону Багряных. И неудивительно… Судя по имени, он аталиец. Осталось узнать о третьем отряде контрабандистов.

Шевалье Дюваль бросил полный ненависти и отвращения взгляд на изогнутые клинки, висящие на подставках, а потом повернул голову в мою сторону.

– Вы вольны подозревать меня в чем угодно, – негромко, но с достоинством произнес он. – Но видят боги, я никогда не имел никаких дел с этими кровожадными тварями.

Он снова бросил взгляд на мечи Серого Жнеца и задумчиво произнес:

– Да, я не стал ждать пока Багряные заявятся ко мне в замок, как это сделал покойный барон де Вилар. Чтобы сохранить своих людей, мне пришлось уйти сперва в горы, а потом на фронтир. В тот момент мы считали, что нас все бросили и моей главной задачей было выживание.

Хм… Похоже, не врет. Но его слова потом все равно надо перепроверить.

Услышав третье имя из журнала, я переспросил:

– Барон де Вилар?

Жан Дюваль хмыкнул.

– Винсент на старости лет выжил из ума. Он верил, что замок, построенный его предком, магом-артефактором, выдержит любой штурм… Его мозг выцвел, как и его глаза… Двоим бойцам из его отряда, благодаря их специфическим навыкам, удалось спрятаться в канализации под замком. Сейчас они служат мне. Они рассказывали, что Серый Жнец лично пытал старого барона, не давая тому умереть несколько суток.

Кажется, я догадываюсь, кто именно эти двое…

– У барона де Вилара были наследники? – спросил я.

– Были, – качнул головой Дюваль. – Но, увы, все они мертвы.

– Насколько это достоверная информация? – уточнил я.

– Я лично присутствовал на их похоронах три года назад, – уверенно ответил Дюваль.

Я заметил его многозначительный взгляд. Если с землями примкнувшего к аталийцам барона было все ясно – теперь ими буду владеть я – то с феодом этого Вилара следовало поступить по закону. И раз наследников у него не было, тогда там тоже все, в принципе, понятно.

Следующий час шевалье Дюваль рассказывал мне о моем маркграфстве. Чем дольше он говорил, тем больше я понимал, что все мои предположения об этом крае подтвердились.

Если раньше в царившей на этих землях вольнице еще кое-как поддерживалось какое-то подобие порядка, то после Багряных там стало совсем плохо.

Когда мой собеседник закончил свой рассказ, я обратился к нему:

– Мессир, благодарю вас за эту крайне занимательную беседу. Благодаря вам, я теперь примерно представляю, с чем столкнусь. Что же касается вашего путешествия в долину… У меня есть к вам деловое предложение.

Несмотря на расслабленную позу, я, благодаря истинному зрению, видел, что шевалье Дюваль весь подобрался.

– Я вас внимательно слушаю, ваше сиятельство.

– Во-первых, я предлагаю вам сэкономить время и избавиться от вашего товара, не покидая маркграфство, – сказал я, наблюдая за тем, как начинает хмуриться Дюваль. – Другими словами: я готов выкупить все, что вы намеревались продать в долине, по очень хорошей цене. Скажу сразу, после войны в Бергонии будет очень сложно реализовать теневые ресурсы. Рикардо ди Лоренцо, которого еще называют Золотым львом, прошелся по городам и поселениям, как опытный рыбак мелкоячеистой сетью, выловив все самое ценное. Сейчас там больше нуждаются в продовольствии, чем в магических ресурсах. Да, я понимаю, что у вас наверняка есть свои каналы сбыта, но уверяю вас – лучшей цены, что дам вам я, не даст сейчас никто. Кроме того, не нужно забывать о риске. Все-таки ваш товар, мягко говоря, специфический.

С каждым моим словом у шевалье Дюваля все выше приподнимались брови. На смену мрачной безысходности несмело приходила осторожная надежда.

– Во-вторых, – произнес я, не давая ему опомнится. – На время, пока я буду заниматься делами маркграфства, мне бы хотелось, чтобы рядом со мной находился человек, знакомый с местными реалиями. Вы, как никто другой, подходите на эту роль. И, наконец, в-третьих…

Я поднялся и подошел к инсталляции, устроенной Гуннаром. Взяв один из мечей, я легко крутанул его в руке, а потом направил в него небольшой сгусток маны. Под ошарашенным взглядом Жана Дюваля клинок засветился золотым светом.

– Мне понадобится опытный проводник для похода в Тень.

* * *

Спустя три недели наше войско, наконец, добралось до Форта де Грис, нашей конечной точки. Жан Дюваль, находившийся все это время при мне, неплохо справлялся с ролью проводника и экскурсовода.

В тот день, когда я озвучил ему свои предложения, он попросил время, чтобы все обдумать. На что я дал свое добро и позволил ему и его людям беспрепятственно покинуть наш лагерь.

Давить на своего нового вассала я не собирался. Такие люди, как он, должны идти за своим сюзереном добровольно, хорошо понимая свой интерес.

Вайра, неотступно следовавшая за отрядом контрабандистов «довела» их до их лагеря и потом подробно мне рассказала о совете, что устроил шевалье Дюваль со своими ближниками, двумя страйкерами-медиусами.

В конечном итоге, Дюваль дал мне свое согласие. Правда, его ближники отнеслись к его решению со скепсисом. Кстати, они оба были с востока. Один сухой и гибкий – типичный кочевник из Великой степи, а родиной второго, коренастого и массивного, было одно из свободных княжеств…

Я стоял на вершине холма и смотрел на крепость, о которой до сего дня слышал лишь в рассказах. Весенний горный ветер, еще злой и кусачий, обдувал мое лицо, принося с собой запах сырости и гниения. Вокруг простирался город, который может быть когда-то и был гордостью этих земель, но теперь выглядел жалко и убого.

В свои лучшие времена население Форта де Грис насчитывало около трех тысяч жителей. Но сейчас, если и наберется пятая часть от того количества, это будет чудом. Хотя вряд ли…

О нашем приближении местные знали заранее и большинство из жителей города предпочли покинуть свои дома. Хотят отсидеться подальше от нового начальства и понаблюдать за его действиями.

Крепость, которая когда-то должна была внушать страх своим врагам, сейчас казалась, скорее, печальной реликвией прошлого, чем грозной твердыней. Ее массивные каменные стены, некогда мощные и неприступные, были покрыты черными пятнами плесени и мхом.

Камни местами обвалились, оставляя зияющие дыры, словно раны от давних сражений, которые так и не зажили. Башни выглядели неухоженными. Некоторые из них потеряли свои зубцы, а крыши из темных черепиц, похоже, не знали ремонта уже много лет. Ворота, еще сохранившие свои тяжелые деревянные створки, скрипели на ветру, словно жалуясь на свою тяжелую долю.

Под крепостью на склонах холма раскинулся человеческий муравейник. Узкие улочки, залитые грязью, напоминали больше потоки разжиженной земли, чем дороги. Дома, построенные из серого камня и дерева, выглядели покосившимися, многие из них явно давно не видели заботливой руки. Крыши, покрытые гнилой соломой или прогнившими досками, местами провалились, и мне казалось, что любая следующая зима станет для этих строений последней.

Люди, которых я увидел на улицах, шли с опущенными головами, их лица были серыми, как и окружающий их мир. Одни тянули за собой телеги с едва заметным грузом, другие просто брели, опираясь на длинные палки.

Жизнь здесь текла медленно, как грязь под ногами, и ощущение бедности и запустения проникало повсюду. Эти земли долгое время находились под властью ордена, и это отчетливо ощущалось во всем, что меня окружало. Аталийцы не только разграбили город, но и вытянули из него жизнь, оставив лишь оболочку.

Наш въезд в город местные жители наблюдали с осторожным интересом. В основном это были старики или пожилые люди. Даже вездесущих стаек детворы не наблюдалось. Вся молодежь, особенно женщины, были спрятаны от греха подальше.

По сути, нас встречали как еще одних захватчиков. Хотя самые горластые бойцы из передового отряда, зашедшего в город перед нами, уже проехались по всем улочкам и закуткам этого городишки, объявляя во всеуслышание о скором прибытии хозяина этих земель.

За воротами крепости уже кипела жизнь. Отовсюду слышались крики моих бойцов, грохот деревянных колес, лошадиное ржание, мычание коров и блеяние овец.

Солдаты и гражданские из обоза, подгоняемые своими командирами, носились туда-сюда с ведрами, охапками соломы, корзинами и тюками. Из помещений слышались приглушенные возгласы, возмущенные ругательства и громкий смех. Первоначальное впечатление от города, вогнавшее меня в легкий ступор, отступило, и мне полегчало.

Я взглянул на стоящего в окружении своих миньонов сенешаля и улыбнулся. Очень скоро Ганс наведет здесь порядок.

Пройдя немного внутрь крепости, я оказался во одном из ее внутренних дворов и огляделся. Все здесь казалось мертвым и давно заброшенным. Трава, пробивавшаяся сквозь каменные плиты, была единственным признаком того, что здесь еще теплится жизнь.

Я прошел вдоль крепостных стен, разглядывая узкие окна и бойницы. В некоторых местах стена настолько обветшала, что, казалось, ее можно было свалить простым толчком.

На главной площади, которая должна была быть центром городской жизни, царило запустение. Хотя, судя по разбросанному вокруг мусору, помоям и лошадиному дерьму, до нашего прибытия здесь явно что-то происходило. Наверняка что-то вроде ежедневного или еженедельного рынка.

Задумчиво оглядываясь по сторонам, стараясь при этом отрешиться от противных запахов, я представлял себе, как первые правители этой марки, закладывая этот город и эту крепость, надеялись на то, что они станут символами их власти. Увы, но это место в данный момент являлось воплощением упадка и отчаяния.

Я понимал, что вернуть этим землям не то что былую славу, а хотя бы более или менее приличный вид, будет, мягко говоря, нелегко. Но вместе с тем я ощущал поднимающуюся во мне решимость. Эти земли теперь мои, и я пришел сюда не один. Предстоит много всего сделать, но трудности меня не пугают. И пусть теперь попробуют выкурить меня отсюда…