Текст книги "Приключения черного кота (СИ)"

Автор книги: Алексей Вебер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

   ПРИКЛЮЧЕНИЯ ЧЕРНОГО КОТА

   В услужении у ведьмы

   В холодную зимнюю ночь в подвале старой московской пятиэтажки появился на свет черный котенок Кузя. Хотя Кузей его стали звать позже, а в первые месяцы наш герой, как и большинство бродячих котов, обходился без имени. Да и нужно ли оно маленькому бездомному котенку, до которого никому нет дела? Правда, некоторое время о нем заботилась мать, но с наступлением весны кошка куда-то пропала, и началась полная лишений и опасностей самостоятельная жизнь. И неизвестно как бы котенок существовал в этом жестоком мире, если бы не счастливое стечение обстоятельств. Одна из жительниц дома взяла его в свою квартиру.

   Для любого бродячего кота подобное переселение огромная удача, для черного кота это удача вдвойне. Люди почему-то не любят эту масть, но в данном случае именно Кузина окраска сыграла решающую роль. Ведь его новая хозяйка, одинокая вдова и пенсионерка Клеопатра Ивановна Рагунская, была ведьмой.

   Свою будущую «благодетельницу» Кузя повстречал в конце марта. Солнце в тот день было по-весеннему ярким, но во дворе еще лежали горы почерневшего снега, а под крышей истекали последними слезами сосульки. Сжимаясь под порывами холодного ветра, Кузя крался вдоль границы помойки. Внимание его было занято стайкой воробьев, колбасными шкурками и прочими остатками съестного на обледенелом асфальте. Не забывал котенок и про дворового пса Степана, который гонял ворон в опасной близости от мусорных баков. А вот появление старухи он полностью прозевал. Когда рядом легла тень, он вжался в асфальт и хотел задать стрекоча, но какая-то сила удержала на месте. Осторожно повернув голову, котенок увидел ноги в стоптанных ботинках и край драпового пальто. Откуда-то сверху к нему нагнулось худое старушечье лицо. Недобрые глаза пристально рассматривали прижавшийся к асфальту черный комочек.

   -Хороший окрас – пробормотала женщина и бесцеремонно схватила котенка за загривок. Он постарался мяукнуть как можно жалобней, но на старуху это не подействовало. Рассматривая находку она продолжала разговаривать сама с собой :

   – А ведь из этого заморыша может вырасти неплохой котище. Будет заменой моему Вельзевулу. Пожалуй так его и назову Вельзевул Второй. Хотя нет, морда слишком простовата. Назову его лучше Кузей, в честь моего третьего муженька. Чем-то они даже похожи.

   Так решилась Кузина судьба. Вместе с именем котенок получил и постоянное место жительства. Квартира старухи была большой и мрачной. Пробивавшиеся между гардинами солнечные лучи робко скользили по дубовому паркету, боясь заглянуть в затянутые паутиной углы. Полумрак в комнатах, тяжелая старинная мебель отвечали характеру хозяйки. Клеопатра Ивановна не любила солнечный свет и терпеть не могла ничего яркого. Наверное, поэтому Кузина окраска и определила ее выбор. Кроме него здесь жили ворон Макбет и толстая жаба Клара. Держала их хозяйка не из большой любви к животным, и питомцы должны были отрабатывать свой корм. Клару ведьма заставляла плавать в травяных отварах для придания им каких-то особых свойств. Ворон летал шпионить за соседями и подслушивал, что говорят про Рагунскую старушки у подъезда. Нашлись и обязанности для Кузи. Его главная работа – ловля мышей даже доставляла котенку удовольствие. Зато выполнять другие поручения было хоть и не тяжело, но очень скучно.

   Рагунская подрабатывала гаданием, и к ней часто приходили дамы среднего возраста узнать о тайнах будущего и делах сердечных. И пока Клеопатра Ивановна раскидывала карты, Кузя должен был сидеть рядом на атласной подушке и таинственно сверкать глазами. На посетительниц это, как правило, производило впечатление. Слушая хозяйкино вранье про бубновых королей и коварных пиковых дам, котенок с трудом удерживал зевоту и боролся с искушением сбежать поохотиться на воробьев, нагло чирикавших на балконе. Но больше всего Кузе не нравилось, когда его заставляли работать швейцаром. Благо случалось такое только в ночь на полнолуние, когда к Рагунской приходили гости. По такому случаю Кузю одевали в лакейскую ливрею, и, стоя на задних лапках, он должен был приветствовать вновь прибывших.

   Первым, как правило, появлялся Казимир Петрович Жмуриков – вертлявый лысый старикашка с вечно шмыгающим носом. Кузю он называл голубчиком и при этом почему-то гнусно хихикал. Через открытое окно в комнату влетала развеселая ведьма Эльвира. Кузе она кокетливо подмигивала и шутливо намекала, что как-нибудь заглянет к нему в облике хорошенькой кошечки. Потом через окна, двери и даже стены в квартиру проникала разношерстная публика: – дамочки в вечерних платьях, деревенские старухи, мужики с всклокоченными бородами, щеголи во фраках. Поначалу гости вели себя вполне пристойно, но ближе к полуночи облик кампании начинал меняться. В глазах молодых женщин вспыхивали красные огоньки. У старух вытягивались носы и отвисали губы. Кто-то переставал отбрасывать тень, у кого-то она наоборот, вырастала до чудовищных размеров. Вечеринка превращалась в настоящий шабаш. Под потолком со смехом кружились танцующие парочки. Любители поесть, вытягивая до чудовищных размеров шею, хватали зубами деликатесы прямо из тарелок. А из-под стола доносились богатырский храп и хрюканье, там отдыхали едоки уже совсем потерявшие человеческий облик.

   С первыми петухами гости начинали покидать квартиру. Молодые ведьмы улетали верхом на своих кавалерах. Старухи, жалуясь на годы и радикулит, со скрипом садились на метлы. Колдуны просто растворялись в воздухе. Последним, доев торт, уходил Жмуриков. В опустевших комнатах по воздуху плавали объедки, конфетные фантики, заколки и прочие мелкие предметы дамского туалета. Деревенская ведьма Аглая, служившая у Рагунской домработницей, с ворчанием ловила летающий мусор и прятала в крытую корзину. Сама хозяйка мучилась мигренью и срывала дурное настроение на своих питомцах. Кузя в такие дни предпочитал не вылезать из-под кровати, Макбет прятался в шкафу, а Клара отсиживалась в ванной.

   Не трудно догадаться, что Кузя ненавидел полнолуния. Еще за несколько дней у него начинало портиться настроение. Он даже уверовал, что если суждено случиться чему-нибудь плохому, то случиться это именно в такую ночь. И эти страхи, к сожалению, оправдались. Однажды в полнолуние произошло событие, круто изменившее жизнь домашнего кота и ставшее началом удивительных и опасных приключений.

   Тетушка из Залунья.

   Случилось это во второй половине осени. В тот вечер Клеопатра Ивановна почему-то не приказала Аглае накрыть большой стол. Она отпустила домработницу, и после ужина сама направилась на кухню, где долго гремела кастрюлями.

   – Будут сегодня гости или не будут? – спросил Кузя у Макбета.

   – Будут, да не те, – важно ответил ворон, а потом с усмешкой добавил:

   – Некоторым котам я бы с этими гостями встречаться не советовал.

   После этих слов Кузя ощутил непонятный страх. Какой-то внутренний голос подсказывал, что ворон говорит правду, но тон и усмешка Макбета задели кошачье самолюбие. Окно было открыто и ничто не мешало отправиться на прогулку по карнизам, но назло ворону Кузя решил остаться. Обозвав Макбета «общипанной курицей», он демонстративно улегся спать на шкафу.

   Между тем дело шло к полуночи. Без пяти двенадцать заскрипели настенные часы в прихожей. Нетерпеливая кукушка выглянула из своего домика, посмотрела на стрелки и спряталась обратно. Секундой позже окно широко распахнулось, по всей квартире захлопали двери, зазвенела посуда, и в гостиную ворвалось нечто большое, крутящееся и страшное. Кузя в одно мгновение оказался под шкафом и уже оттуда наблюдал за развитием событий.

   Перестав крутиться, неизвестный летающий объект превратился в сидевшую на деревянной ступе старуху. Она казалась такой древней, что Клеопатра Ивановна вполне бы могла сойти за ее внучку. Лицо коробилось глубокими морщинами, нос, как у хищной птицы, загибался вниз, а изо рта торчали два желтых клыка.

   – Здорово, племяшка! Чай позабыла тетку?! – прогремела старуха.

   – Да разве вас тетушка забудешь! – отозвалась Клеопатра Ивановна.

   – Это верно. Меня раз увидишь, до смерти будешь помнить! – захохотала гостья, вылезая из ступы. Рагунская засуетилась, помогая ей спуститься.

   – Пожалуйте к столу, Маара Кащеевна! Я для вас парной козлятинки приготовила. Пальчики оближешь!

   Реакция гостьи была совершенно неожиданной:

   – Что, сдурела, не помнишь чем тетку угощать надо?! – заорала старуха.

   – Да знаю я, тетушка, вкусы ваши! Только где я вам в городе змеиных голов достану! И людей есть, у нас закон запрещает,– чуть не плача ответила Рагунская.

   – Закон запрещает!– передразнила ее тетушка, – Да что ты за ведьма такая! Тьфу, да и только!

   В сердцах старуха плюнула на пол. Потом, немного смягчившись, проворчала:

   – Ладно, тащи свою отраву!

   Рагунская побежала на кухню, и через секунду на столе оказалось огромное блюдо с еще дымящимся мясом. Старуха с голодным урчанием накинулась на еду. Рагунская сидела напротив и пыталась завязать беседу:

   – Как соседи ваши лесовики поживают? Как король семигорский, правит еще?

   В ответ слышно было только, как работают старухины челюсти. Потом Мара Кащеевна неожиданно прервала трапезу и сама спросила:

   – А скажи мне, племяшка, можно ли у вас тут человечка для дела подыскать? Такого, чтобы безобидным казался, а сам злодей был и душегуб.

   – Что же в Залунье свои злодеи перевелись? – поинтересовалась Рагунская.

   – Да куда они денутся! – прогремела в ответ старуха. – Но на кой ляд мне наши душегубы. У них рожу разбойничью за три версты видно, а тут дело деликатное, к королю своего человечка подставить надо. Смекаешь, дурья голова?!

   Поджав губы, Рагунская выдавила из себя согласие найти нужного человека. Зная характер хозяйки, Кузя удивлялся, как она терпит грубости дремучей старухи. Но, как вскоре выяснилось, что на то были веские причины. Расправившись с содержимым блюда, гостья принялась ковырять в зубах столовым ножом, а Рагунская по-прежнему сидела напротив и явно чего-то ждала. Заметив, наконец, ее напряженный взгляд старуха с усмешкой сказала:

   – Не смотри в рот, племяшка. Привезла я тебе молодильный корень.

   – Вот спасибо! Век благодарна буду! – обрадовалась кузина хозяйка. Гостья же, встав из-за стола, заковыляла к ступе. В руках ее откуда-то появился мешочек, по-видимому, с тем самым корнем, но отдавать его старуха почему-то не спешила.

   – Тоже мне, молодежь пошла! – проворчала она, насмешливо поглядывая на племянницу: – Мне вот скоро триста лет стукнет, а без всяких корешков обхожусь.

   – Да ведь вы же, тетушка, все на свежем воздухе и пища опять же здоровая! – оправдываясь, затараторила Рагунская. И в этот момент какой-то злой рок толкнул Кузю на нелепый поступок. Вместо того чтобы подождать пока гостья покинет квартиру, он вдруг выскочил из-под шкафа и перебежал ей дорогу.

   – Стой, замри, разбойник! – крикнула старуха, и Кузя тот час почувствовал, что тело его каменеет.

   – Подаришь мне эту кошатину? – спросила ведьма, залезая в ступу. Рагунская всплеснула руками:

   – А как же мой Вельзевул? Неужто сбежал от вас шельма!

   В ответ Маара Кашеевна нехотя проворчала:

   – Прибила я его намедни. Под горячую руку попался бездельник.

   Кузя понял, что пропал. Спасительное окно было рядом, но старухино «замри» сделало лапы тяжелыми и непослушными. Посмотрев на хозяйку, Кузя мяукнул так жалобно, что даже черствое сердце ведьмы должно было дрогнуть. Но мешочек с молодильным корнем было еще в руках старухи, и ради него Рагунская готова была пойти на любое предательство. Собственной рукой она схватила кота за загривок и бросила в ступу, которая уже отелилась от пола и в следующий миг вылетела в окно.

   Они быстро понеслись прямо в ночное небо, где в окружении звезд желтел круглый диск луны. Через некоторое время, набравшись смелости, Кузя вскарабкался по деревянной стенке и высунул мордочку за край ступы. Далеко внизу проплывают огни ночного города. Где-то среди этого светящегося моря затерялась родная пятиэтажка. То, что составляло для кота целый мир, оказалось лишь песчинкой среди необозримого пространства. Подавленный тем, что увидел, он снова забился на дно, а старуха, взмахнув метлой, закричала:

   – Чуфало, буфало, крутись! Мир в Залунье обратись!

   В тот же миг луна сорвалась с места и закрутилась по небу. За ней светящимися точками устремились звезды. От страха Кузя закрыл глаза, а когда открыл их, то вместо полной луны увидел тоненький серп молодого месяца. Небо стало глубоким и темным, а звезды непривычно яркими и большими. Казалось, кто-то протер окно, сквозь которое он раньше смотрел на мир. Ступа еще быстрее понеслась в пронизанную звездами мглу. По-летнему теплый ветер трепал седые космы старой ведьмы и свистел, как лихой разбойник.

   – Веселей, залетные! – кричала, взмахивая метлой ведьма.

   – Летные...летные– вторило ей эхо.

   Сбросив скорость, ступа неожиданно пошла на снижение. По днищу захлестали ветки, и из темноты вырос силуэт избушки. Когда они влетели в распахнутую дверь, ступа остановилась посреди темной комнаты, Кузю бесцеремонно выкинули на дощатый пол. Даже не став осматриваться, он сразу же забился в дальний угол под лавку, где и провел остаток ночи.

   На новом месте

   Разбудил Кузю прокравшийся в избу утренний холод. Сначала он лежал с закрытыми глазами, надеясь, что вчерашнее происшествие окажется дурным сном. Однако нахлынувшие со всех сторон запахи быстро развеяли все надежды. Пахло плесенью, копотью, старым деревом и полевыми мышами. Сквозивший по полу ветерок доносил незнакомые волнующие запахи леса. Смирившись, Кузя открыл глаза, покинул убежище и стал обследовать свое новое жилище. По сравнению с квартирой Рагунской обстановка избы выглядела очень убого. Добрую половину единственной комнаты занимала огромная печка, на которой храпела старуха. У стен стояли деревянные лавки и кадушки. Огромный чурбан, судя по жирным пятнам и остаткам еды, служил обеденным столиком. Все предметы были покрыты слоем копоти и казались чужими и враждебными.

   Окончив с осмотром дома, Кузя решил выглянуть на улицу. Осторожно приоткрыв дверь лапой, он просунул в щель мордочку и застыл от изумления.

   Из серой раскисшей от дождей московской осени судьба забросила его в самый разгар лета. Прямо перед ним лежала, окруженная стеной могучих деревьев, поляна. На изумрудной траве блестели тысячи росинок, цветы прямо на глазах раскрывали лепестки навстречу солнцу. Чуть дальше у кромки леса, под раскидистыми лапами вековых елей из травы торчали коричневые шляпки грибов. Только вокруг самой избушки земля была черной и безжизненной, словно старое кострище.

   Сгруппировавшись, Кузя уже хотел прыгнуть в траву, но избушка вдруг резко накренилась, и он кубарем полетел вниз. Перевернувшись в воздухе, кот мягко приземлился на лапы. А перед самым его носом, разбрасывая комья черной грязи, из земли вылезла огромная куриная нога и стала чесать бревенчатый бок.

   – Хватит скрестись, шелудивая! – закричала проснувшаяся от тряски старуха. Куриная лапа тут же вернулась на место, а старуха снова крикнула:

   – Поди сюда, бездельник!

   Кузя почему-то сразу понял, что обращаются именно к нему, и поспешил на зов. Началась для нашего героя новая служба. Сначала, хозяйка заставила кота чесать ей когтями пятки. Взбодрившись после этой процедуры, она слезла с печки вышла на порог и приказала:

   – Сбегай к лесовику, скажи, чтобы ягод прислал!

   Видя в глазах кота полную растерянность, она соизволила дать некоторые пояснения:

   – Пойдешь до буреломища, свернешь налево. Там на старом пнище лесовика и увидишь. А если он дурить начнет, пригрози, что хозяйка уголищей натравит.

   Кузя и на этот раз плохо понял, куда ему идти и кого искать. Он спрыгнул на траву, растерянно огляделся по сторонам, и тут взгляд его упал на торчащие за углом избушки шесты. На верхушках кольев белели клыкастые черепа каких-то животных, но не они привлекли внимание. На самом дальнем шесте, сиротливо трепыхалась на ветру черная тряпка. И приглядевшись, Кузя с ужасом опознал в ней кошачью шкуру.

   Словно выпущенный из рогатки камень кот, несколькими прыжками преодолел поляну и оказался на тропинке. Сначала он бежал, подгоняемый жутким страхом, но с непривычки быстро выдохся и перешел на шаг.

   Впервые в жизни Кузя оказался в настоящем лесу. Здесь было прохладно и сумрачно как в квартире его прежней хозяйки. Но вокруг теперь лежал незнакомый и таинственный мир. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь зеленый полог, скользили по стволам деревьев, веселыми зайчиками прыгали по узловатым лапам корней. Траву сменил зеленый моховой ковер, над которым поднимались шляпки грибов и разноцветные бусинки ягод. Пахло прелой хвоей, сырым мхом, зверями. И от этого обилия незнакомых запахов даже начинала кружиться голова.

   Кузя долго бежал по тропинке и уже начал бояться, что пропустил нужный поворот. Но потом тропа неожиданно оборвалась у лесного завала. Чья-то дурная великанья сила хорошо погуляла здесь, свалив в кучу вырванные с корнем деревья. Судя по всему, это место и называлось буреломищем. Следуя указаниям хозяйки, Кузя свернул налево и вскоре оказался на усыпанной голубыми колокольчиками полянке. Посреди ее возвышался огромный поросший мхом пень. Не зная, что делать дальше, Кузя подошел к нему и поскреб когтями. И тут же откуда-то сверху послышался ехидный голос:

   – В гости пожаловал, или когти точить негде?

   Подняв голову, Кузя увидел странное существо одновременно похожее на маленького человечка и на обрубок дерева. Лесовик сидел на краю пня, болтая сучковатыми ножками, обутыми в лапти. В отличие от сувенирного варианта, висевшего в прихожей Рагунской, обувка лесовика была потертой, с прорехами, из которых торчали пучки травы. Да и сам он выглядел не декоративным, а настоящим замшелым, тертым и очень хитрым чудищем. На суковатой физиономии играла нахальная ухмылка, из-под заросших мхом бровей озорно глядели похожие на бусинки лукавые глазки.

   Сбиваясь от волнения, Кузя промурлыкал приказ хозяйки. На что лесовик только развел руками.

   – Что же делать, вдруг он по-кошачьи не понимает? – в панике подумал Кузя. Но, поймав хитрый взгляд лешего, тут же понял, что тот отлично знает, о чем шла речь, и просто валяет дурака. И тогда неожиданно для самого себя Кузя на чистом человечьем языке выпалил:

   – Кончай дурить, пугало лесное! Делай, как велено, а то хозяйка уголищей натравит.

   – Так бы сразу и сказал! – ответило чудище. Пока Кузя размышлял об открывшихся вдруг новых способностях, лесовик куда-то исчез, но вскоре снова появился на поляне с полным лукошком ягод. Поставив ягоды на землю, он подпрыгнул на левой ноге, свистнул в три пальца, и лукошко само заскользило по мху в сторону старухиного дома. Гордой своей победой, Кузя побежал рядом. Но по возвращению его ждало еще одно более трудное задание.

   – Пойдешь моих цыпушек пасти! – приказала хозяйка. Следуя за ней. Кузя ломал голову:

   – Кого это она так ласково?

   А старуха, подошла к стоявшему за избушкой низенькому сарайчику и подняла плетеную перегородку. Оттуда, пища и толкая друг друга, на поляну вырвалась целая стая мышей. Кузя в растерянности смотрел, как мыши побежали в сторону тропинки, потом, опомнившись, бросился за ними, а вслед ему уже гремело напутствие:

   – Поведешь на поле перед озером. Вечером обратно пригонишь. Хоть одну потеряешь, шкуру спущу!

   К счастью мышки бежали все вместе и видимо хорошо знали дорогу. У буреломища они свернули направо и вскоре добрались до небольшого лесного озера. С трех сторон деревья подходили к самому берегу и верхушки их отражались в зеркальной глади воды. Но со стороны тропинки лес отступал, и на склоне между деревьями и камышовой отмелью золотились колосья дикой пшеницы. Мышки тут же разбежались вдоль берега. Ловко орудуя острыми зубками, они отправляли в рот спелые зерна, а Кузя ходил вокруг пастбища и следил, чтобы ни одна не потерялась.

   Выполняя хозяйкино поручение, кот даже не заметил, как пролетел день. Солнце, проделав положенный ему путь, зацепилось огненным краем за верхушки деревьев и быстро покатилось вниз. На озеро легли длинные тени. Чувствуя приближение темноты, мышки стали жаться друг к другу, настала пора вести их обратно. Кузя не знал, как это сделать, но выручила смекалка бродячего кота. Он давно приметил толстую мышь, которая, судя по всему, была вожаком стаи. Осторожно взяв ее зубами, кот побежал к дому, и все мыши послушно устремились следом.

   Пересчитав мышей, ведьма закрыла их в сарае, потом поставила на порог миску козьего молока и нехотя пробурчала:

   – На вот, полакай, бездельник!

   Наевшись, кот растянулся на пороге, положил голову на лапы и задремал. Закончился его первый день в новом мире. Над крышей избушки уже плыл месяц. На темнеющем небе проступали звезды, и время от времени, вспыхивали яркие полосы. Это, в запряженных драконами каретах, спешили на бал к семигорскому королю феи.

   Нити заговора

   Кузя быстро привык к новому месту. Жизнь на природе пришлась ему по нраву. Он исправно выполнял все поручения ведьмы и научился не попадаться ей под горячую руку. Временами даже начинало казаться, что хозяйка его просто ворчливая старуха с дурным характером. Но, взглянув в очередной раз на болтавшуюся на шесте черную шкуру, Кузя тут же вспоминал, кто она, и какая судьба ждет его в случае оплошности.

   Надо сказать, что вся окрестная нечисть тоже побаивалась кузину хозяйку. Лесовики и кикиморы, стараясь задобрить старуху, дарили ей грибы и ягоды. Даже водяной, к большой Кузиной радости, посылал Мааре Кащеевне свежей рыбы. А однажды кот стал свидетелем того, как хозяйка расправляется с непокорными. Как-то маленький и смешной лесовик Кирюха, видимо изрядно хлебнув мухоморовки, затеял со старухой спор. От пререканий по поводу грибного оброка, спорщики быстро перешли на личности, и Кирюха обозвал кузину хозяйку «старой жадной колодой». Наверное, он и сам сразу пожалел о сказанном, но было уже поздно. Казалось, даже лес дрогнул от рева старой ведьмы. Словно хищная птица взметнулась она над оскорбителем, а налетевший вдруг ветер разметал, превратив в пучок растревоженных змей, ее седые космы. Опомнившись, Кирюха кинулся бежать.

   – Ко мне, уголищи! Держите его! Спалите его! – кричала ему вслед ведьма.

   Тут же распахнулась дверь избушки. На поляну выскочили похожие на огненных пауков существа, и, разбрасывая искры, кинулись вслед за убегавшим. Больше Кирюху никто в окрестных лесах не видел. Уголищи тоже не вернулись из чащи, но кот знал, что эти твари появляются каждый раз, когда хозяйка начинает топить печку. Злобно потрескивая за чугунной перегородкой, они, казалось, только и ждали приказа спалить очередную жертву.

   Однако, водились в этих краях и те, кого побаивалась сама Маара Кащеевна. Однажды, пригнав домой мышей, Кузя улегся спать около печки. И вдруг избушка вздрогнула, задрожала, а в раскрывшуюся дверь пахнуло чем-то смрадным и горячим. Старуха испуганно выскочила на порог. Задрав вверх голову, поздоровалась, а оттуда в ответ прогремел страшный голос. Несколько минут длился разговор, смысла которого Кузя не понял. Потом в дверь опять дохнуло горячим смрадом, послышалось хлопанье гигантских крыльев и уже откуда-то с неба прозвучало:

   – Быстрей начинай, старая! Если, что не так, с тебя спросим!

   С почерневшим лицом старая ведьма вернулась в избу. Долго расхаживала из угла в угол, а потом, выйдя на порог, вызвала сову и отправила ее куда-то с поручением. С тех пор в лесную избушку зачастили гости. Слушая их разговоры, Кузя все больше узнавал о мире, в котором оказался, и вскоре уже хорошо разбирался в проблемах здешней политической жизни.

   За дремучим лесом лежала страна, которая называлась Семигорьем. Как и во всем залунном мире, там бок о бок с обычными людьми жили колдуны и ведьмы. Впрочем, подданные Семигорского королевства вполне спокойно относились к такому опасному соседству, и даже набеги драконов воспринимали как обычное стихийное бедствие. Так было из испокон веков, но семигорский король Светлозар решил сломать сложившийся порядок. Всех, кто злым колдовством причинял вред людям, стали изгонять за пределы королевства. Самые смелые и сильные рыцари по королевскому приказу развернули настоящую охоту на драконов. Все это должно было встретить поддержку, но нашлось и немало противников новой политики. Оказалось, что многих старое положение вполне устраивало. Кто-то с помощью ведьмы навел на своего врага порчу, кто-то выведал чужую тайну, кто-то изменил облик и скрыл свое прошлое. И даже драконов иногда звали, чтобы разорить имение соседа. Подобные услуги стоили вроде бы не очень дорого, а иногда и вообще обходились даром, но теперь обнаружилось, что платить за них все-таки придется. И все, кто хоть раз прибегал к помощи темных сил, оказались вовлеченными в заговор. Нити его опутали все королевство, а сходились они в лесную избушку старой ведьмы – кузиной хозяйки.

   Первым делом заговорщики стали устранять из окружения короля честных и преданных людей и заменяли их своими ставленниками. С помощью колдовства и ложных доносов они быстро преуспели в этом черном деле. А потом появился некий Казимуш. Непонятно откуда взявшийся проходимец в одночасье сделал головокружительную карьеру и получил титул первого министра. По стране поползли слухи, что король в нарушении всех традиций собирается передать трон Казимушу. Но на пути заговорщиков пока еще стояла дочь короля – принцесса Элана. Как ни старались они извести законную наследницу, ничего не получалось. Более того, девушке удалось защитить многих оклеветанных людей. И, наконец, в избушке состоялся совет главарей заговора, на котором решено было принцессу похитить. И сделать это планировали во время большой королевской охоты.

   Западня для принцессы

   В то утро Кузя сразу заметил, что хозяйка ведет себя как-то необычно. Она не ругалась, не давала поручений, а только угрюмо ходила по избе из угла в угол. Но вот издалека послышались звуки охотничьих рогов, и старуха сразу оживилась. Выйдя на поляну, она свистнула три раза, из леса тот час появился странный зверь – полу кабан полу волк. Представ перед ведьмой, урод закрутился волчком, жалобно скуля и хрюкая. Старуха подняла горсть земли и через левое плечо кинула ее на спину зверя. Он закрутился еще быстрее и прямо на глазах стал превращаться в оленя. Прошло несколько мгновений и перед избушкой уже бил копытами белоснежный красавец с черным пятном на спине.

   – Беги, Свиноклык, егерей запутай, закрути, девчонку ко мне приведи! – крикнула ему ведьма. Новоявленный олень склонил в знак покорности рогатую голову и скрылся в чаще. Вскоре звуки охоты стали приближаться. Весь день в лесу раздавался собачий лай и крики загонщиков, но к вечеру все стихло. Кузя уже думал, что ничего так и не произойдет, но вдруг на поляне появились два всадника. Впереди ехала девушка в охотничьем наряде. Кузе она понравилась с первого взгляда. Хотя наш герой был равнодушен к представительницам человеческой породы, он не мог не оценить красоту незнакомки. В движениях всадницы чувствовалась мягкая женская грация и настоящая сила. А раскрасневшиеся щеки и озорной взгляд делали ее гордое аристократическое лицо очень милым и по-детски открытым.

   – Неужели в этой глуши кто-то живет? – удивленно произнесла девушка, остановив коня возле избушки. В это время на пороге появилась ведьма. Кузя с трудом узнал свою хозяйку. Исчезли куда-то торчащие изо рта клыки, взгляд стал кротким и масляным.

   – Скажите, добрая женщина, далеко ли отсюда до охотничьего замка? – спросила девушка.

   – Далеко милая, верст двадцать не меньше, – ответила старуха елейным голосом. Поклонившись, она распахнула дверь в избу и пригласила:

   – Вы бы, госпожа, зашли, отдохнули с дороги, напитка моего чудодейственного попробовали.

   Второй всадник, в котором Кузя уже узнал одного из заговорщиков, подъехал к девушке и быстро заговорил:

   – Ваше высочество, я давно уже слышал про эту добрую ведунью. Ее целебные отвары настоящее чудо, усталость как рукой снимает. А ведь вы, принцесса, с самого утра в седле.

   – Вижу вам, сударь, самому не терпится попробовать напитка – улыбаясь, сказала девушка, – хотя, честно говоря, и я не отказалась бы сейчас даже от стакана воды.

   Опираясь на руку спутника, она легко соскочила с коня и пошла за старухой в избу. Кузя был в отчаянии. Он всем сердцем желал спасти принцессу, но не знал, как сделать это, не навлекая на себя гнев ведьмы. И тогда, вспомнив о нелепом человеческом суеверии, кот перебежал девушке дорогу.

   – Прочь, негодник, не пугай гостью! – заорала старуха.

   – Не волнуйтесь, я не боюсь черных котов – беззаботно ответила девушка.

   – Да не меня бояться надо! – тоскливо подумал Кузя, но сделать уже ничего не мог. Принцесса взяла из рук ведьмы позолоченный кубок и поднесла его к губам.

   – Странный вкус! – произнесла она, обращаясь к спутнику. А тот, уже зная, что должно произойти, испуганно пятился к дверям. Принцесса удивленно посмотрела на него и вдруг схватилась за горло.

   – Что со мной происходит?!

   – То, что ты заслужила, мерзавка! – захохотала в ответ старуха. В тот же миг с нее слетела личина доброй ведуньи. Глаза снова горели злобой, а изо рта грозно торчали клыки. Девушка в ужасе отшатнулась, по телу пробежала судорога и она на глазах стала уменьшаться, теряя человеческие черты. Вскоре там, где только что стояла принцесса, испуганно металась и била об пол копытами белая козочка. Ведьма накинула ей на шею веревку, потом повернулась к коту и прошипела:

   – А ведь ты, шельма, предупредить ее пытался!

   Ожидая жестокого наказания. Кузя забился под лавку. Но старуха неожиданно смилостивилась, и, привязав пленницу, приказала:

   – Стеречь ее будешь. И смотри у меня!

   Бегство

   В тот вечер в избушке собрались все старухины соседи. На радостях ведьма не поскупилась на угощение. Нечисть веселилась так, что дрожали стены, а несчастная пленница была в центре внимания:

   – Будешь у меня травку кушать!– хохотала захмелевшая хозяйка.

   – А мой козлик станет тебе славным женишком!– хихикал сосед колдун.

   – Разрешите подоить вас, ваше высочество! – гнусавили кикиморы.

   Но несчастная, казалась, не слышала издевательств. Большие человечьи глаза козочки отрешенно смотрели куда-то вдаль, в прежнюю навсегда потерянную жизнь.