Текст книги "Друзья, Выжить всем (СИ)"

Автор книги: Алексей Стерликов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Аннотация

   Много книг уже написано на тему Миров Содружества. Если кому-то будет удобно считать представленное произведение из-то же серии, я разубеждать не буду, по крайне мере, не придется по нескольку раз объяснять что такое нейро-сети, базы данных и прочее. Так что в целом, просто оцените мое творение.

   Рассказ – попытка, показать лучшие чувства человека и человечества. Но не обходится и без обратной стороны, той, что называют темной. Я постараюсь писать поменьше о темной стороне, но в то же время не забывать, что она есть, и никогда... никуда... не исчезнет. Как говорится, что бы познать хорошее, надо познать сперва плохое, иначе мы просто не поймем, что хорошее это хорошее.

   Глава 1. Вместо вступления.

   Все познается в сравнении. Эту истину я знаю, наверное, с рождения, хотя в моем случае это звучит смешно. Почему? Потому, что я помню только свои последние десять лет жизни. Диагноз амнезия совсем мне не подходит, хотя в карте записано именно так. Сколько мне лет я не знаю, определили как тридцать, с тех пор прошло десять лет.

   Мне сейчас сорок, я женат и у меня есть дочь семи лет. Я не помню, что было в моей жизни до потери памяти, но есть чувство, что жизнь была ужасной, трудной и постоянно на кромке. Порой я просыпаюсь в холодном поту ночами, мне кажется, что мне снится моя прошлая жизнь. Но ничего вспомнить не получается, сон забывается мгновенно.

   Установить, кто я есть, так и не получилось. Делали запросы даже в спецслужбы и интерпол. Нигде такой человек не числился. Они же помогли устроиться в жизни. Евгений Доброходов, сотрудник ФСБ, не буду говорить в каком звании, пробил по базе без вести пропавших и теперь я Алексей Калашников, некогда пропавший в Чечне капитан спецгруппы ГРУ. Я оказался на него похож... не только внешне. Хорошо, что когда всплыло это сходство, само ГРУ на меня лапу не наложило. Потаскать потаскали, но потом их спецы сказали, что я не их пропавший капитан, разрешили им назваться, и забыли про меня.

   Так что теперь я Алексей Александрович Калашников, 43 года от роду. День рождения у меня 23 июня. Год рождения я не называю, знаю, что не верный, ладно хоть на дату согласился, такая была у капитана.

   Первые месяцы в этой памятной жизни были самыми сложными. Если бы Доброходов не взял надо мной шефство, не знаю, где бы я оказался. Я тогда слонялся по улицам, не зная куда податься. Нарвался на засаду ФСБ, повязали вместе со всеми. Ну как повязали... попытались. Как оказалось, моя рукопашка была повнушительнее, чем у всех их спецов. Собственно, по этому качеству меня в ГРУ и пробили. Но когда разведка сказала, что я к ним не отношусь, Евгений даже растерялся. Повесили меня на него мертвым грузом. Ему деваться некуда было, взял к себе домой.

   Как потом рассказывал, он усиленно думал, как от меня избавиться, неизвестный мужик с провалами в памяти был совсем не лучшим кандидатом в сожители. Думал он так целых пять дней, пока я взахлеб читал все, что было у него дома. Мне так хотелось понять кто я, где я и все прочее, что я осилил все книги, которые были у Жени, а их было маловато. А потом у меня внутри что-то случилось, какая-то тревога, и я в тот момент долго не мог понять, откуда она.

   Евгений в как раз собирался на какую-то операцию, и когда я услышал звук открываемого замка, я, сломя голову, кинулся за ним. Не знаю, как он меня тогда взял с собой, почему позволил впихнуть ему под броник стальную флягу, да я и сам тогда не понимал, что делаю.

   Позже он признался, что побоялся тогда моего сумасшествия, и как советовали психологи, согласился с моими просьбами, только что бы я успокоился. Поэтому и флягу засунул за броник и даже книжицу какую-то, а потом и вынуть их забыл.

   Нарвались они тогда на прикрытие, работал снайпер, хоть и далеко он был, но пули еще имели силу. Троих он тогда положил, Женя был четвертый, на нем снайпер стал издеваться. До этого-то у того был шок, поэтому пули летели в разные части тела, а вот на четвертом выстреле он прицелился и послал пулю прямо в сердце, хотя и знал, что там бронежилет, но для снайперки это была не преграда. В общем, если бы не фляга и не книжка, как амортизатор, тогда бы Евгения и не стало. Пуля прошила броник, расплющила флягу, и прожгла половину томика, сломала при этом три ребра, синяк был на пол груди, ну еще черепно-мозговая и сотрясение, от падения. Но главное, что он остался жив.

   Когда он вернулся в квартиру через две недели, он очень странно на меня посмотрел, а потом сжал в своих объятьях. С тех пор у меня не было друга ближе. И главное, он стал прислушиваться ко мне, несколько случаев даже было, когда я ему говорил, что операцию нужно отложить на пару дней. Ох и спорил он тогда с начальством, но все же добивался своего. Операцию откладывали, а потом через пару дней я подрывал его с постели и говорил, чтобы срочно возобновлял операцию. Первые разы его это возмущало, но потом он вскакивал как черт из табакерки и тут же поднимал своих. Успешность их дел при этом пошла в гору.

   Сам я без дела не мог сидеть долго, особенно тяжкими для меня были две недели отсутствия хозяина квартиры. Не читанных книг уже не осталось. Телевизор смотреть не мог, показывали постоянно одну чушь. Отдушиной стал интернет, где почерпнул много чего интересного. Но, тут же сделал вывод, что для нормального устроительства в жизни мне необходима специальность. После недолгих поисков выбрал направление робототехники. Евгений помог устроиться, хотя я этого не желал, но учился полностью своими силами и довольно успешно.

   Здесь же, в институте, познакомился со своей будущей женой, Ирой, и её братом Игорем, ставшим мне еще одним надежным другом. Игорь учился на юридическом и мы с ним часто пересекались, на входе в институт. Ира же училась в медицинском и к Игорю часто заезжала, ей тут было интересно.

   Девушка она была красивая и привлекательная, многих сводила с ума. На этом и попались они с братом.

   Арабы, непонятно как залетевшие в наш институт, быстро положили глаз на Иру. Сперва действовали со своей пахабностью и скотством. То есть подошли и предложили пару долларов за бесконечные ночи со всеми ими. Возмущению всех присутствующих не было предела, этих уродов прямо там чуть не прикопали. Особенно возмущался Игорь, ставший свидетелем.

   _Это может у вас одни шлюхи живут, а тут свои стручки обрежьте нахер, пока за вас не обрезали, – кричал он тогда. Его запомнили и посчитали парнем Иры.

   Мозги у них все же набекрень, считают себя центром вселенной, причем каждый. Вот пятнадцать таких "вселенных", обкуренных и принявших что-то до соответствия "состояния животного", встретили Игоря с Ирой вечером после пар. Народу было мало, достойного отпора дать было некому... кроме меня.

   Сам я тут ну никак не должен был присутствовать, если бы не моё чувство. Странно, Евгений и врачи называют его интуицией, но я сам считаю, что она тут всего лишь маленькая частичка, чего-то несравнимо большего.

   В общем, пришел я тогда по наитию, час околачивался, никуда не уходил, потому что едва делал шаг в сторону, и тут же начинало все ныть. Так и стоял в тени дерева, изображая из себя лишний куст, да еще зачем-то диктофон захватил. Позже узнал, как же он меня тогда выручил.

   Встречу пятнадцати отморозков и пары брата с сестрой, я наблюдал с расстояния в три метра. Диктофон работал на всю, и записывал такое, что волосы вставали дыбом. Тогда-то я понял, почему тут оказался. Нет, это было, к сожалению, не шанс спасти девушку и парня, это была больше политика. Но когда трое "черножопых" насели на Игоря, а Ира от страха закричала, мозг у меня просто выключился.

   В себя пришел в больнице, куда мы доставили Игоря. Меня оставлять не стали, разбитая бровь и оторванные рукава не сильно большие повреждения. Задержали меня уже на выходе из больницы. Сдался я без сопротивления, а вот Иру пришлось отдирать от меня. Опять заговорило мой чувство, поэтому, всунув ей в руки диктофон и назвав адрес, отправил к Женьке.

   Прессовать меня начали сразу же, в сизо, но быстро перестали. Разбитые челюсти, носы, переломанные руки и ноги были довольно сильным для этого аргументом. Не смотря на наручники, я никому не собирался спускать хамства и невежества. Поэтому, когда те уроды, которые хотели повесить на меня всех собак, взялись за дубины, я ушел в перекат и работал ногами и головой.

   Доброходов, во главе штурмующей группы, явился в три часа ночи. Отделение они едва не снесли, ремонт потом делали пару месяцев. Меня выдернули из кутузки и увезли в спец больницу.

   Ира добралась до Евгений буквально за полчаса, но того дома не было. Вернулся он в час ночи, обнаружив у своей двери сомлевшую девушку. Объяснить та могла мало чего, но диктофон расставил все на свои места. Дальше была срочная операция по вызволению заложника. А еще дальше... крупные межгосударственный конфликт. Те пятнадцать чурок оказались из высокого звена, и обдолбанные поведали по секрету такое, что хватило многим. Особенно все страны заинтересовали слова о принудительном рабстве, мол они уже давно похищают девушек из разных стран, что бы делать из них своих рабынь. Когда это подтвердилось, арабов чуть не стерли с лица земли. Нет, даже не государства, сами люди. Кто знал, где они приютились и подозревали их в чем-то, даже не звонили в полицию, собирались и вламывались в квартиры. Порядка нескольких сотен тысяч арабов, расселившихся по миру, были разорваны на куски. Даже туристы, что в данный момент был в египте, такое учинили, что пришлось поднимать армию.

   Конфликт быстро угас, все же не все сволочи и уроды. Последних уничтожали на местах с особой жестокостью, оказалось, много у кого пропали то жены, то молодые дочери, то сестры.

   Для меня же вся эта история вылилась в знакомство с Ирой. Она не забывала обо мне ни на минуту. Пока шли разбирательство она так и дежурила у Евгения в подъезде, а того не было целых пять дней дома.

   Возвращались мы тогда вдвоем, меня выпустили из-под охранения, и вместе застали вновь заснувшую на ступеньках девушку.

   _Ира, ты же медик, будущий. Должна же знать, что застудиться можешь, – я подошел к ней, поднимая на руки. Спросонья она не сразу поняла происходящего, а когда разглядела меня, обняла с такой силой, что я аж задохнулся.

   _Живой, ты живой, – она разревелась у меня на груди.

   Игоря выписали из больницы через три недели, Ира за ним все это время ухаживала и рассказала собственно произошедшее. Он потом пришел к нам со словами благодарности, и сильно краснел, сознавая, что у студента денег немного, поэтому отблагодарить не в состоянии. Мне он очень понравился, чувствовался в нем стержень и совсем не грязная душа. Я бы сказал, он из тех, кто работает за правду и на совесть, а совсем не тот, кто старается спрятать концы в воду.

   Приметил его и Женя, став давать иногда мелкие поручения судебного характера, и судя по довольному лицу друга, я понял, что Игорь совсем не промах.

   С Ирой мы поженились спустя два года, я к тому времени организовал свою фирму, занимались многими делами, в основном предоставлением различных услуг. Это и компьютерное направление, закупка, настройка, ремонт. И юридические дела, и консультация во многих направлениях. Особого ажиотажа не было, но и со свободным временем было не очень.

   Работали у меня почти все друзья, которыми я успел обзавестись. Я сам начальником, Игорь вел юридические дела и все дела подобного направления по всем. Ира, сперва вела бухгалтерию, пока Женя однажды не приютил у меня одного гения мысли, за которым охотились. Тому было скучно сидеть без дела, и я привлек его к нашей работе. То, что он вытворял в экономике, меня просто ставило в тупик, но зато, за это направление я больше никогда не переживал. Жену я после этого сделал нашим медиком, фирма разрослась на несколько десятков человек, и нервные срывы тоже были, поэтому медик напрашивался. Даже сделали ей отдельный кабинет.

   После моей женитьбы я почувствовала некоторую зависть со стороны Жени, и от этого мне было неловко. И я стал интенсивно подыскивать ему жену. Даже сказал ему об этом, на что он только посмеялся. Но, как бы там не было, однажды, на одной выставке вооружения, я приметил ту, которая заинтересует Женю.

   Девушка снайпер, тоже от какого-то силового ведомства, уже в отставке по ранению. Была она на выставке из-за своей любви к оружию. Вот их-то я и столкнул. Завязав шутейный спор, мол, кто из нас метче стреляет, я ненароком перевел стрелки на девушку Юлю.

   _Ха, да я готов держать пари, что любой здесь стреляем точнее, чем ты, – нагло заявил я другу, – да любого давай возьмем, да хоть вот эту девушку. Девушка, как вас зовут? Вы согласны доказать моему другу, что ему еще учиться и учиться стрелять.

   Девушка Юля согласилась и через пять минут заставила Доброходова покраснеть и побледнеть. О! Что это была за дуэль, весь полигон пришел посмотреть. В итоге ничья, и то, только потому, что девушка поддавалась, я это чувствовал.

   Потом суть да дело, и Женьку мы женили через год. Образовалась только одна неразрешимая проблема. Юля оказалась в отставке по ранению в живот. Пережила очередь из автомата, на её прекрасном теле было всего два пулевых ранения, но по гадскому стечению обстоятельств, больше всего пострадали именно детородные органы.

   Отчаивался Женя постепенно. Кучи операций, едва не сотни попыток. Но, ничего нt выходило. У нас тогда уже была дочь Лена, четырех лет. И смотря на нее, я видел тоску моего друга. И вот, однажды, когда он уже совсем отчаялся, я подошел к нему. Это был день рождения Юли, а радости у него не было совершенно. Тогда-то я и вышел вслед за ним. Мы сели на лавочку возле подъезда и он начал дымить сигаретами, а ведь я знаю, что он ради Юльки бросил.

   _Знаешь, я сейчас смотрел на Юлю, и видел, что ей так же херово. Она знает, чего ты хочешь, и так же смотрит на Иру, как ты на меня. И я вижу ваши глаза, когда вы смотрите на Лену. И знаешь, у меня такое чувство, что у вас все еще будет. Не сегодня, не завтра, но... может через несколько лет. Я не знаю как, не знаю почему, но вот посмотрел на Юлю сейчас, и возникло такое чувство. Я даже невольно подумал, как она с животом-то будет. Смешно, правда...

   Да нет, ему не было смешно. Он на меня так посмотрел, что казалось, у него глаза выскочат. И столько надежды в них было, безумной надежды, которая получила неожиданно подпитку, что мне аж неловко стало. Я боялся в тот момент, что обманываю надежды друга.

   Обратно наверх он летел через пять-шесть ступенек. Недокуренную сигарету пришлось затушить мне, он вообще про все на свете забыл.

   Юля была в недоумении, что такого произошло с её мужем, но в этот тяжелый для нее вечер, она получила такую поддержку, что начала сама светиться счастьем.

   Я сочувствовал друзьям, сам пережив этот волшебный момент рождения ребенка. Помню, когда я впервые взял дочку на руки, у меня весь мир перевернулся. Я осознал себя не просто отцом, а кем-то большим, кто ответственен теперь за новую жизнь.

   С того дня прошло три года. Приближался очередной день рождения Юли, а точнее выходные после него. Для празднования Женя с Юлей выбрали место на природе, где-то на невысоких горах, они стали малость повернуты на туризме и экстремальных видах спорта. Нам они позвонили уже в пятницу вечером и сказали, что бы в воскресенье были. Мы с Ирой и Леной было немного заняты, поэтому раньше приехать не могли. Если честно, то занят был только я, а отпускать жену с дочкой отдельно, я не хотел. И я готовился к этому походу как никогда раньше.

   Это предчувствие появилось у меня примерно полгода назад. Предчувствие того, что должно что-то случиться. Такое, что сильно изменит нашу жизнь. И все эти полгода я готовился к этому. Когда это что-то должно произойти, я сказать не мог, поэтому и не говорил никому.

   Звонок Жени поставил в моем ожидании жирную точку. Я понял, что оно окончилось, когда нажал кнопку на телефоне. Тут же пришло понимание, что ничего уже не изменишь. Да и лучше ничего не менять. Да, будет ужасно тяжело, я чувствовал, что мы все пройдем по грани, но я просто знал, что нам надо там быть. Чувствовал, что моим друзьям, моим близким и родным людям достанется много испытаний, но отвернуть я не мог. Просто не мог. Поэтому я, сжав зубы, пошел собираться.

   Брал все, что мог, даже незаконно проник в квартиру к Евгению, ключ у меня был. Брать вещи было не хорошо, но сейчас я пошел на это преступление. Смотался на работу, выгреб все, что мог, прихватил драгоценности, оставил завещание. Все деньги, которые были, собрал и прикупил несколько драгоценных камней. Вот не знаю, зачем делаю, но жужжит в одном месте и все.

   К месту назначения мы выезжали перегруженные до нельзя, Ира удивленно смотрела на меня, но ничего не говорила. О моей маленькой особенности она знала, а потому только бледнела и молчала, раз делаю, значит так правильно.

   Глава 2. Совсем не веселое начало.

   Рано утром, в воскресенье, народ, дрыхнущий по палаткам, разбудил звук работающего двигателя и треск камней. Ничего не понимающий Доброходов вылетел из палатки, что бы натолкнуться на капот моей машины. Глаза все сказали за него, такого идиота, поехавшего в горы на машине он еще не видел.

   _Ты... сдурел что ли? – поприветствовал меня Женька, когда я вышел из-за руля.

   _И тебе доброе утро, – кивнул я.

   _Ты как сюда вообще заехал? – это был Игорь, приехавший сюда еще вчера.

   _Сам не знаю, – пожал я плечами, прислушиваясь к себе. Чувство, что не отпускало меня последние пол года, неожиданно замолчало и отпустило. Зато стал разгораться пожар чего-то другого.

   _Не, Лёха, ты точно псих, – Женька стоял в одних трусах, и возмущенно хлопал глазами. А пожар все нарастал.

   _Жека, у нас пять минут. Херовое у меня чувство, поэтому торопился. Одевайтесь в темпе, – от этих слов моего друга как подменили. Он вытянулся, протрезвел, глаза сузились, легкие наполнились воздухом и он заорал.

   _Рота подъём, вашу мать. Готовность сорок.

   В сорок секунд они не уложились, но за три минуты вполне. Все вещи были экстренно собраны в рюкзак, с палаткой не возились, бросили, одевались хоть и быстро, но вроде все одели правильно. Рядом со мной выстроились мои друзья. Женька с Юлей, Игорь, наш экономический гений Ёся, по национальности полу-еврей, его жена Софи, русская, хоть и с непривычным именем, и Марина, работница из моей фирмы. Последнюю я не очень ожидал тут увидеть, но вроде она стала хорошей подругой Юлии, поэтому, наверное, и оказалась здесь. В палатке, из которой она выскочила, продолжалось какое-то копошение, я знал, что у нее есть парень, но еще ни разу не видел его, сейчас он тоже не спешил показаться нам на глаза. От рева капитана проснулась Ира, присоединившаяся к нам, слава богу Лена была на заднем сидении, в окружении вещей, и продолжавшая спать. Дочку мне было очень жалко, я не хотел для нее всего того, что должно произойти, но так же понимал, что с мамой и папой ей будет лучше, чем... вот что это чем я и не знал.

   _Что? – только и спросил Женя.

   _Не знаю, Жень, не знаю. Полгода меня гнело, а сейчас отпустило. И снова... – я отвернулся, не зная, что сказать еще, наши слова были понятны только Ире и Юле, остальные ничего понять не могли.

   _Что делать? – растерянности у друга как не бывало, он был опытным и тертым калачом, за последние десять лет все операции у него проходили без потерь и он винил в этом только меня.

   _Не... – я хотел сказать, что не знаю, но неожиданно прозвучал новый звоночек. Я с таким еще не сталкивался, и был удивлен, поэтому удивленно и высказался, – Пить! Водка еще осталась?

   Капитана как ветром сдуло, только полог палатки шелохнулся, и обратно он вытащил два ящика водки.

   _Мля, как знал, что мало беру. Сколько нужно? – он посмотрел на меня. Я мимоходом отметил, что у него, судя по его виду, тоже было какое-то предчувствие.

   _Тебе три бутылки. Ёся, тебе двух хватит. Софи и Ира, вам полторы. Юля, ты вторую малость не допивай, с полпальца оставь. Марина, тебе одна с четвертью. Начали, у нас меньше минуты.

   Мне самому вроде надо было выпить четыре, почему так я не знал, но советом пренебрегать не собирался. А вот кое-кто собирался.

   _Алексей, вы с ума сошли? Мы жэ тут и окочуримся, – высказался Ёся.

   _Ёсь, лучше молча сделай, – капитан ФСБ (а сейчас Женька стал именно им, а не просто другом Доброходовым). Мне он три сказал, и я их вылакаю, даже если сдохну, все равно. Поверь мне, к его словам лучше прислушаться.

   Он хотел еще что-то возразить, но увидел, что Юля и самое главное Ира тоже приложились к бутылкам, давясь, но впихивая в себя все.

   _Быстрее! – крикнул на всех капитан.

   Первая... вторая... третья... когда я стал лакать четвертую, Женя тоже дернулся, но я остановил его рукой. Когда четвертая бутылка оказалась допита тело само напряглось и приготовилось к драке. Женя уже знал эту мою черту и резко развернулся, ища опасность.

   Именно в этот момент земля ударила нам в ноги. Деревья с жутким треском переломились, небо прыгнуло на встречу. Алкоголь, выпитый на голодный желудок, уже начал действовать, поэтому мы все наблюдали все несколько отстраненно, да и падение на землю заставило заняться другим, а не наблюдением. В стороне раздался мат, это был так и не собравшийся парень Марины.

   Что-то с силой вдавило нас в камень, у кого-то из ушей и носа пошла кровь, а потом мы потеряли сознание.

   Сколько я пролежал без чувств, сказать не могу, сознание плавало в алкогольном отравлении. Но внезапно сквозь этот туман прорезался детский истошный крик. Лена! С моей дочерью что-то происходит, картинка резко стабилизировалась, и я пришел в себя.

   *На орбите земли. Пиратский крейсер.

   Капитан крейсера пиратов мог быть доволен. И он был доволен, пока не началась вся эта операция.

   Они засекли мощное пси-излучение, явно работа ментата. Но это было сильно удивительно, ведь на этой дикой планете не должно быть никого из содружества. На свой страх и риск произвели разведку и обнаружили невероятное. Ментатом оказался один из аборигенов, дикий.

   План захвата возник мгновенно, к поверхности отправили челнок с гравизахватом. Даже если и повредят тела, все равно в регенераторе починят. Главное, чтобы не насмерть. Захват произошел без осечек, дикие сидели на каменной возвышенности, вот со всей верхушкой их и утащили. Места в трюме заняло много, но туда уже направилась команда чистильщиков. Проверят всех, кого можно взять на товар, остальное за борт.

   Чистильщики, или правильнее говоря – обычные шестерки, занимались самой отстойной работой. Им приходилось на месте разбираться кто годен на товар, а кто нет. При этом чаще всего приходилось разбираться не с людьми, а со всяким мусором, который захватывали совместно с людьми таким способом.

   Огромная каменная глыба произвела впечатление, это же сколько кубометров ненужного мусора. Пришлось карабкаться наверх, где стоял какой-то непонятный флаер, почему-то с колесами, и рядом лежали тела.

   Быстро проведя анализ диагностом, чистильщик по кличке Тестер, пришел в шок. Все тела кроме одного, в сторонке, имели токсические отравления. Если бы не это, можно было бы радоваться такой находке, все девки были ох как хороши, с такими бы можно было позабавиться. А так срочно пришлось сдавать их в медблок.

   Другие чистильщики в это время проверяли палатки и флаер. Из последнего раздался испуганный визг ребенка. Пираты только счастливо улыбнулись от этого крика, но порадоваться ему не успели. Одно из "отравленных" тел неожиданно вскочило и кинулось на них.

   _Как? Как я вас спрашиваю, обычный дикий, с голыми руками, смог отправить всех моих парней в капсулы? – кричал капитан пиратов на главного медика.

   _Мне бы тоже хотелось это знать, – не менее гневно отвечал доктор, – если бы ваших чистильщиков было на одного больше, мне пришлось бы кого оставить умирать. Все восемь ваших дебилов сейчас в капсулах, и куда запихивать этих диких я даже не представляю. Хотя...

   _Что сейчас с этими дикими?

   _Без сознания. Все. Даже тот, что отправил в капсулы досмотровую команду. Отрубился. Сам, когда обезвредил последнего.

   _В космос его!

   _Нельзя, это ментат, из-за которого вся операция и затеяна была.

   _Твою бездну. Кто он такой?

   _По данным диагноста, обычный человек. К тому же сильно отравлен.

   _Что значит отравлен? Кто?

   _Это не ваши парни. Судя по всему, они отравились прямо перед захватом. Не отравлен только один захваченный.

   _И у нас все восемь регенераторов заняты? – угрожающе спросил капитан.

   _Чистильщики все в критичном состоянии, без регенератора они бы не выжили. Что касается диких, то у меня есть одна мысль.

   _Какая? – спросил капитан уже спокойнее. Дикие это рабы, за которых могу хорошо заплатить, особенно за ментата, и терять свои доходы они был не намерен.

   _Те капсулы, что мы везем в пятом грузовом.

   _Пятом грузовом? – с угрозой спросил капитан, – что-то ты больно много знаешь.

   _Не забывайте, что именно я делал заключение, на то, что это. А услышать у ваших шестерок, куда они его отправили, вообще не тайна, они кричат об этом на весь корабль.

   _Убедил. Я распоряжусь, что бы их пригнали в медотсек. Их как раз восемь, на всех хватит. И раз уж они будут у тебя, залей им все необходимое.

   _Пока только язык, – покачал головой доктор, – гипно блоки не встанут. То отравление, что у них, действует в основном на мозг, так что еще язык под вопросом, как встанет. Сперва выведу всю отраву, проверю на языке, потом гипно-блокада.

   Все восемь человек с отравлением экстренно переносили в мед блок. Охраняли их при этом двенадцать человек, все в боевой броне. Девятого, сильно избитого отправили в карцер, для него все равно не хватало регенератора и на какое-то время о нем забыли.

   Еще не смогли найти маленькую девочку, да собственно и не искали. Досмотровая группа просто не успела о ней сообщить, а искин не наблюдал за этим отсеком, во избежание, так сказать, он вообще не наблюдал за внутренними перемещениями, только за внешней обстановкой.

   Поэтому никто из пиратов не видел, как за ними, тихо и уверенно кралась тень, маскируясь так мастерски, как будто десятилетиями отрабатывала проникновение на кишащий пиратами корабль.

   Ни папе, ни маме Лена никогда не говорила, что у нее есть дар. Он был сильно похож на папин, но об этом она и сама не знала. В тот момент, когда он сказал, что им придется уехать, и возможно надолго, семилетний ребенок понял, что это не надолго, это будет навсегда. И она тоже собирала вещи, только в этот раз она взяла не самое дорогое, она взяла самое нужное, то, что поможет им выжить.

   Идти по кораблю ей помогало её чувство правильного. Оно предостерегало, когда кто-то проходил мимо, и тогда она до дрожи в коленках вжималась в перегородки. Когда говорило бежать сломя голову, девочка бежала с широко открытыми от ужаса глазами, но её никто так и не увидел.

   Куда унесли маму с папой, она не знала, следовать за хозяевами корабля было опасно, поэтому она медленно, но уверенно приближалась к своей непонятной цели.

   На всё ей потребовалось двое суток корабельного времени, почти сорок восемь часов, которые она провела в напряжении. Кончились две баночки сока, и три бутерброда, которые она несла с собой. В нише между палубами ей удалось прикорнуть пару часов, но чувство после этого заставило поторапливаться, пока не случилось чего-то страшного. В руке девочки остался только маленький столовый нож, удобный для чистки овощей.

   Когда за спиной доктора открылась створка, он не среагировал на нее, шастали к нему много и часто. А когда он почувствовал у своей шеи лезвие ножа, сделать он уже ничего не успевал.

   _Разбуди моего папу, – прошептал явно детский, но злой голос. При попытке дернуться доктор понял, что конец ножа приставлен к одной интересной точке, она имелась только у него. Дефект при установке нейросети. Стоило ему дернуться еще на миллиметр, и он просто умрет. Об этой его особенности не знал никто, даже тот, что совершил эту ошибку, уже был мертв. А тут какой-то ребенок сумел поставить его существование на грань.

   _Папу и маму. И дядю Женю с тетей Юлей, – нож двинулся вперед, всего на полмиллиметра, но доктора сковал страх.

   Это было похоже на сон. Я плохо помню, как нас несли, хотя какой-то частью мозга отслеживал это. Потом нас засунули в какой-то ящик, или в что-то похожее. Сознание «навещало» меня несколько раз, но я не понимал, что происходит. Слышались какие-то голоса, я куда-то полз, вжимался в перегородки, и был маленького роста. Непонятно откуда появлялись бутерброды и я их судорожно жевал. Неожиданно, они давали мне силы, а выпив сока, я успокаивался.

   Потом я пришел в себя рывком, я находился в коробе, или саркофаге (о могиле думать не хотелось) и дверь медленно открывалась. Тело чувствовало себя великолепно, как никогда раньше. Мне даже показалось, как заново родился.

   Я шагнул на свободу и тело напряглось, я даже не сразу понял почему. Первое, что я увидел, был человек в белом комбинезоне, его глаза испуганно и настороженно смотрели на меня. Но он не сильно меня заинтересовал, я увидел детскую ручку и кинулся вперед.

   Доктор так и не сдвинулся с места, причина мне стала понятна, когда я его обогнул. Едва увидев дочку я прослезился, но сейчас было не время для этого. Она стояла позади доктора, приставив к его затылку ножик, которым недавно научилась чистить картошку, и этим совершенно несерьезным оружием заставила этого эскулапа замереть на месте. Она сильно исхудала и было видно, что едва держится на ногах, но нож в её руке не дрожал.

   Какую же я тогда почувствовал гордость за свою дочь, это не передать словами.

   _Пожалуйста, попросите её отпустить меня, я уже ничего не смогу сделать, – слова были мне не знакомы, но я их понял.

   _Меня интересует, что происходит и где мы находимся? – в это время из капсул стали выбираться остальные.

   Рассказ космического доктора мы слушали все вместе. Очень внимательно и с непередаваемым офигением. Оказалось, нас похитили с родной планеты космические работорговцы, из-за того, что во мен почувствовали ментата. Что это такое мы пока решили не разбираться, а вот что делать, надо было решать.

   Так же он нам рассказал, почему мы оказались здесь и Ёся посмотрел на меня таким взглядом, как будто я был пророком. Ведь верно получилось. Если бы мы все не налакались водки и не получили отравление, то нас бы просто заперли бы в карцере, до процедуры рабства, после которого мы бы уже ничего не могли сделать. При этом, доза отравы все же не была тяжелой, очистились мы быстро. А вот почему мы двое суток пролежали в капсулах, док не мог сказать. Дальнейшее нам понравилось еще меньше. Эти капсулы были разработкой некой древней расы, которая пропала уже несколько сотен лет назад. Её артефакты все еще находят и даже удачно используют, но не понимают при этом, как все работает. То, что нас разместили именно в них, было удачей для пиратов. Дикие, к коим нас причисляли, не имели нейросети, с которой капсулы древних было не в ладах. То есть, если бы тех уродов, которых я отметелил, попали бы сюда, они бы умерли в муках, когда устройства древних извлекали бы из них нейросети. Почему так происходит, никто не знал. А нас это интересовало еще меньше. С другой стороны, если бы я тогда не уложил бы тех восемь человек, то мы бы попали в обычные регенераторы, установленные в медблоке, и там бы за нами наблюдали постоянно. В общем, со всех сторон везение. Так бы и дальше.