Текст книги "Очерки старой Тюмени"
Автор книги: Алексей Улыбин
Соавторы: Лев Боярский,Станислав Карнацевич,Аркадий Иванов,Николай Захваткин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)
2. Ярмарка
Открытие ежегодной ярмарки летом ознаменовывалось служением молебна с выносом икон и хоругвей из церкви Спаса – где сейчас областная библиотека. Кто помнит картину «Пролог» в кино, может себе представить, что из себя представляют хоругви и иконы. Молебен купечество служило против нынешней типографии. После службы с провозглашением здравствия диаконом с громогласным басом царствующему дому Романовых – его императорскому высочеству Николаю и православному купечеству – хор пел «Многая лета, мно-о-гая лета!». Священник окроплял святой водой трёхцветный флаг с продольными полосами – белый-синий-красный – флаг свёртывался и поднимался на 10-метровую мачту. Поднимающий дёргал за бечёвку и флаг распускался.
Священник окроплял водой граждан и давал целовать крест серебряный с позолотой с изображением Христа, распятого на кресте. Граждане подходили по рангу – исправник, именитые купцы – крестились и целовали крест, а некоторые купцы и купчихи и руку священника. Служилые люди уносили иконы в церковь. Расходясь, граждане торговые люди вели разговор, что флаг дружно развернулся и не поник, значит, будет хорошая торговля. Такая была примета у торговых людей. Открывались магазины, лабазы, ларьки и начиналась торговля часов с 11-ти дня – ярмарка давала 1,5 милл. оборот.
Вся крупная торговля оптовая была сосредоточена не на площади в магазинах и лабазах, она значения почти не имела на оборот, а была сосредоточена за городом, за Загородным садом, за ж.д. веткой на р. Туру где сейчас городок судостроителей. Здесь в ограде в полкилометра стояли тесовые амбары. В ограде были сложены большие гурты кож, накрытые брезентом, вмещавшие десятки тысяч кож. Кожи были завезены на баржах со степей Казахстана и Тюменской губернии. Здесь они разделывались, сортировались, прессовались в тюки на ручных прессах и отправлялись в Н. Новгород (Горький) и за границу. Купля-продажа совершалась через нотариуса Албычева.
Организованная в 1911 году Тюменская биржа маклером Безродным, успеха не имела, не привилась, несмотря на то, что еженедельно выпускался бюллетень с ценами на зерно и сорта кож, которым купцы с охотой пользовались, так как в нём указывались цены, какие стояли в разных городах, согласно телеграфного обмена между биржами. На бирже было сделано несколько сделок и она немного просуществовала. Маклер Безродныйушёл работать табельщиком на ж. дорогу, а после смерти жены и сам умер.
На бирже я проработал мальчиком рассыльным полгода за 60 руб. Исполнял все работы рассыльного и писаря в конторе и пособлял на кухне кухарке и ходил на базар за продуктами и ухитрялся брать в кредит по заборной книжке мясо, муку, масло. Сообщал цены по указанию маклера.
3. На пристани
В Тюмени пароходовладельцами были: Братья Колмаковы, Жернаков, Братья Курбатовы,Богословское горнозаводское акционерное общество, Братья Плотниковы, товарищество Западно-Сибирского пароходства и торговли с главной конторой в Ленинграде и небольшие пароходы с баржами Текутьева, Обрубоваи других. По обслуживанию рек туры, Тобола, Иртыша и Оби до Обской губы и для производства дноуглубительных работ в верховьях рек было пароходство Министерства речных путей сообщения с главной конторой в г. Томске. На зимовку осенью собиралось до 30 и 40 пароходов и до 50-ти деревянных барж и 2 землечерпальные машины. Оплата труда в Министерстве речных путей сообщения была на 5 руб. выше против других пароходств для рядового состава и руб. на 15 для среднего и высшего – командиры. Все работали помесячно и зарплату получали каждого 20 числа.
Форма рабочая и парадная выдавалась бесплатно. На некоторых пароходах казны отдавалась честь по-военному. Рабочий день был 12 часов. Люди работали десятками лет. Имели за рекой свои домики и коров и кур – жили неплохо. Половина судового состава с постановкой судов на зимовку везде сокращалась, а весной снова принималась на работу. Много было из деревень, расположенных по реке, где они заготовляли дрова и подвозили к пристани – пароходы отоплялись исключительно дровами.
Ремонт машин пароходов производился в зимовках у каждого пароходского хозяина. Строились деревянные баржи зимой и летом, их снимала большая вода с городков. Пароходы весной красились, машины собирались и, беря груз, уходили на низ. Большое количество рабочих на пристани не всегда имели работу. Или пароходов не было и барж, или работали определённые артели. Чтобы получить работу во время затишья, надо было получить металлическую бирку с номером от приказчика и вот в 1910 г. я был очевидцем [того], как ранним утром часа в 4 на пристани бр. Плотниковых на поляне и у забора находилось чел. 200 рабочих и получали бирки из прорезанного отверстия в заборе, наподобие как у кассы цирка. Некоторые рабочие в широких шароварах и таких же широких блузах из холста лезли напробой за бирками. Не обходилось и без кратковременных драк.
Пятнадцатилетним парнем мне пришлось работать на пристани № 1 «Товарищества». Попал на работу по знакомству матери и отца с пакгаузным – были кумовья. Я ставил марку, то есть номер на грузы. Грузчики работали по 12–14 часов, носили мешки с дёрном, мукой, сахаром. Ходили цепочкой человек по 100 в дождь и непогоду и, если кто-либо выходил из запалки по выносу определённого количества мест, то лишался заработка. Работали с тысячи пудов, сдельно. Иногда выручали таких грузчиков грузчики, не получившие работы, а заработанные деньги делили. Никаких кранов, транспортёров не было. Неудобные грузы или с дальним расстоянием мешки возили на 2-х колёсных тачках – в парке их стояло до сотни и больше. Рабочий один шёл в кореннике, а с боку с верёвкой другой. На крутых подъёмах ещё стоял грузчик, помогал и так же на спусках. В тачках работало много и женщин и девушек.
Подённая оплата на ряде работ была подённая. Мужчине 80 коп. и женщине 60 коп. Расчёт производился каждую субботу. Работали до 2 час. дня и с 7 час. утра с получасовым перерывом на завтрак за столом, поставленным у пакгауза. Заведующий ложил на стол мешочек с рублями серебряными и мешочек с полтинниками. Медяки высыпал в коробку. К столу подходили согласно порядкового номера, записанного в расчётной ведомости, где стояла и фамилия и сумма заработка. Роспись не делали, а при выдаче денег пакгаузный делал отметки карандашом синим и это потому, что большинство были неграмотные.
В воскресные дни редко работали. С получки в субботу грузчики заходили в кабак и в пивные, пили. Большинство уносили получку домой в семьи. Часть грузчиков пропивали деньги, ночевали у заборов или за драку полицейские увозили и уводили в арестное помещение и, если буянили дорогой, то в каталажке избивались и, конечно, никаких оставшихся денег не выносили – они отбирались. В воскресенье, в понедельник многим надо было опохмелиться, выпить водки. Денег не было, закладывали вещи – пинжаки, брюки, сапоги в частные ломбарды под проценты – такой один был на Ишимской напротив мельницы Жернаковых.Выдавалась взамен сменка – рубаха, штаны, опорки от сапог. Грузчик опохмелялся, болел и среди недели шёл на работу. Тяжело было зимой одиночкам без одежды и работы. Такие ютились в ночлежном доме, жили впроголодь и существовали до весны на приношения купечества и сердобольных граждан.
4. Стройки
Все каменные стройки в городе велись исключительно ручным способом. Копка канав для закладки фундаментов, подвозка кирпича с кирпичного завода на лошадях, а также песку и извести. Никаких кранов, бетономешалок не было и в помине. Мы сейчас видим, как только начинается стройка, устанавливается башенный кран, ставится бетономешалка, транспортёр, приводимые в действие электроэнергией. Грунт раньше отвозили из котлованов на тачках с одним колёсиком, а дальше его везли на двухколёсных грабарках – ящиках-самосвалах. Известь приготовлялась в творилах вручную, носили её на носилках. Кирпич также [переносился] на носилках и козлах, надеваемых на плечи, по 30–40 шт. Кирпич был тяжёлого типа. Шлак не применяли.
Первое потолочное железобетонное перекрытие потолков и полов было сделано в ремесленной школе на углу Садовой и Томской и в пристрое Спасской церкви в 1914 году осенью. Работу производили частные подрядчики – брались с тысячи и по договору аккордно. Затем сдавали работу рабочим артелям или платили подённо. Артели также самостоятельно производили работы, что им было выгодно, но чернорабочую силу нанимали подённо. Если человек заболел, то ему никакой оплаты не было.
Строили в городе исключительно двухэтажные дома и исключение – это постройка Коммерческого училища, где за Тюменкой – обком и облисполком. Построен он купцом Колокольниковым, а подрядчиком стройки был Перемотин.Зимой стройки каменные не производились, а только рубили деревянные дома. Кирпич производили кустари в сараях летом, да на кирпичных заводах Буркова и Гилёва, заводы эти и сейчас действуют как национализированные. Так уже было заведено: перед закладкой застройщики служили молебен, бросали серебряные рубли в известковый раствор по углам. Каменщики клали кирпич, но потом деньги эти находили и пропивали…
5. Снабжение водой города
Население города было тысяч 40–50 с Зарекой. Подача воды производилась с реки Туры водокачкой Городской Управы, стоявшей у берега по Водопроводной улице. На горе стояло каменное здание с прямоугольным баком, служило оно и некоторым водонапором и было водоразбором. Было выведено 2 трубы для наливки воды в чаны и для разлива в вёдра и кадочки. Горожане, имевшие лошадей, сами брали воду. Зажиточные и купцы, имея дворников, их посылали за водой. Были и специальный промысел – водовозы. Они на своих лошадях возили воду, продавая воду по 10 коп. за бочку и в розницу по копейке ведро. Была водоразборная будка на перекрёстке улиц Царской и Иркутской – это против облфинотдела. Водоразбор был у почты на Александровской площади – там, против Реального училища стояла чугунная чаша, автоматически наполнялась водой (поплавок при наполнении чаши перекрывал воду). Водовозы черпали воду черпаками. Ещё была колонка у монастыря и у вокзального моста. Заречные жители пользовались водой с реки и из колодцев.
6. Транспорт
В городе до 1919 г. была только одна автомашина легковая – у купца Колокольникова. В городе перевозили грузы ломовые извозчики. Обозы имели: Лошкомоев, Горбунов, Бередкин, Текутьеви другие. Для перевозки граждан были частные легковые извозчики. Они стояли на биржах напротив вокзала, у почты, на Малой Разъездной, угол Спасской и Водопроводной, за Тюменкой. Содержатели ломовщины имели наёмных рабочих, содержали их на своих хлебах. Ставили сено, сеяли овёс. Гоняли ямщину по району.
7. Союз охоты
В городе существовал «Союз правильной охоты». Членами Союза выдерживались сроки охоты и организовывались коллективные выезды на охоту в осенне-зимнее время. В правление взносились годовые членские взносы. Членами Союза состояли купцы, чиновники, доверенные, военные, судьи и зажиточные граждане – фабриканты-заводчики. Излюбленная охота была осенью поздней на зайцев, их водилось множество в районе.
Охотники выезжали в назначенную по расписанию деревню или с вечера и являлись рано утром. Приехавшие с вечера охотники пили водку, пиво, играли в карты, заказывали пельмени хозяевам и гуляли. Утром староста охотников нанимал в деревне загонщиков – взрослым платил 80 коп., а подросткам по 50 коп. Выдавал им хлопушки и трещотки, посылал в определённом направлении за километр-два от места, где ставил охотников на номера в ста шагах друг от друга. Обложенные зайцы, поднятые шумом загонщиками, неслись на охотников.
Счастливые охотники из дробовых двуствольных ружей отстреливали за день по 15–20 зайцев. Во время обеденного перерыва разводились костры, охотники располагались группами – жарили сосиски над костром, пили, закусывали. А охотник Бенхен– городской колбасник – выезжал с походной кухней и с поваром.
Интересной охотой осенью была охота на уток на Андреевском озере на 20-м разъезде и на Дуванах – со стороны деревни Субботиной. Там были устроены балаганы, имелись лодки Союза и сторожа-рыбаки. В вечернюю и утреннюю охоту набивали по мешку уток и расходовали по сотне и две патронов.
Излюбленным времяпровождением охотников зимой была стрельба по тарелочкам и по голубям. У ипподрома был построен павильон у лога, где охотники и проводили соревнования и всегда сводили стрельбу в азартную денежную игру. А некоторые охотники занимались игрой в карты и пили пиво, которое всегда имелось в буфете. Подранки-голуби десятками ютились около павильона, так как лететь не могли, шли в пищу собакам и сторожу павильона. Голубей к воскресному дню привозили из города и держали на вышке помещения и кормили. Их ловили на вышках школ – магазинах, где они жили сотнями.
8. Кулачные бои в Тюмени
Излюбленным времяпровождением граждан в воскресные дни [было] смотреть и участвовать в кулачных боях – стенка на стенку. Бои происходили часов с 10 утра, происходили они в разных частях города. Дрались в переулке по Иркутской – Городище с городом. Дрались у завода Машарова(Механик) – сарайские с городскими. Дрались и на реке у водокачки по Водопроводной – заречные с пристанскими. Бои начинали подростки, затем входили взрослые и бородачи. Дрались напористо, жестоко. Лопались перчатки и рукавички от ударов, били по груди и голове, кто не в силах был держаться, ставал на колено и отдыхал или выходил. Но беда была тому, кто в рукавичке имел свинцовую перчатку и его обнаруживали – окружали и избивали до полусмерти. Результаты были всегда плачевные: сломанные рёбра, побитые зубы, синяки на лице и на теле уносили любители боёв.
Мой покойный дед Павел – неграмотный печник, крупного телосложения, участник боёв, рассказывал, как священник Спасской церкви с псаломщиком на Пасхе на второй день шёл от прихожан выпивший и вступил в бой в переулке. В результате потерял нагрудный крест с цепью в глубокой грязи и галоши. Наутро крест и галоши были молодцами найдены и доставлены священнику, после чего вся компания вместе с ним выпила четверть ведра водки и дружно разошлась.
Иногда бои принимали ожесточённый характер – полиция вызывала пожарных и они разливали водой любителей кулачных боёв. В школах тоже любили драться стенка на стенку. В начальной школе Текутьева (шк. № 2) городские дрались с сарайскими и в получасовую перемену в ограде принимал бой с взрослыми учениками и учитель Н.Д. Абышев, но сторож звонком прекращал схватку. На уроке учитель не мог вести диктант и обыкновенно читал историю – про Куликовскую битву и Бородино и все успокаивались и были довольны, а домой шли с синяками под глазом.
9. Добровольное пожарное общество
В Тюмени от скученных построек, от несоблюдения противопожарных правил, плохого водоснабжения были частые пожары. Редко проходила неделя благополучно, обязательно где-нибудь был пожар. Пожарная основная часть была около Городской Управы (музей), да и та на Пасхе сгорела вместе с лошадьми и пожарником, закурившим на сеновале в пьяном состоянии. Пожарную отстроили и усилили летнюю на площади, где стояли в запряжке по 2 часа дежурные лошади в сухую ветреную погоду.
Было организовано добровольное пожарное общество. На средства Городской Управы и от членских взносов содержался штат на летней пожарной. Часть зимой несколько свёртывалась: часть лошадей раздавалась членам пожарного общества на зиму, а весной обратно приводились. Лошади использовались на домашние работы и для выездов, лошади были хорошие, резвые и умные.
Бойцы на пожарной работали годами, часть их несли службу на каланче и имели одну большую пожарную машину с ручной качкой. Машина имела вид большого самовара для подогрева клапанов. Мчатся, бывало, ночью пожарные, запряжённые четвёркой лошади резво несут сани с машиной, а из неё развевает пламя как от зашурованного самовара. Воду доставляли водовозы, они были этому обязаны и горожане. Члены Д.П.О. были командирами на пожаре.
В зимнее время обществом открывался каток, где сейчас сад Карла Маркса. Играла музыка. Каток обслуживался пожарными. Точились и выдавались коньки, была вешалка для одежды, небольшой буфет. На Новый год устраивалась огромная ёлка, освещённая электролампами, была и лотерея. Устраивались и соревнования конькобежцев – лучший был бухгалтер Государственного банка Бобиков.Каток работал с 4 час. дня до 11 час. ночи. Освещён [каток] был в последние годы электричеством, а до этого керосиновыми ламповыми фонарями. В день закрытия ёлки игрушки выдавались посетителям, а перед закрытием ёлку срубали и отдавали всем, кто что сможет взять.
10. Маслянка
За 40 дней до Пасхи, а она бывает в разные числа – март-апрель по ст[арому] стилю – у православных наступает великий пост. Он начинается с понедельника после масляной недели. На этой неделе, начиная с четверга, дни ознаменуются у всего населения города и деревни печением блинов и обжорством с субботы по воскресенье и пьянством, и проходила [эта неделя] шумно и весело. Большое количество лошадей у горожан, имевших свои усадьбы и дома, позволяли участвовать в катаниях по улицам.
В домах пекли гречневые крупчатные блины, ели со скоблённым молоком, мороженным с сыром, икрой, маслом. Стряпали изюмные пироги, торты, плюшки, стряпали пельмени, варили пиво и пили – пиво своё, заводское, водку, вино. Ходили друг к другу в гости, засиживались допоздна. Традицией было катанье на лошадях по ул. Царской от музея до Первомайской, а, когда наплыв был большой, то полицейские околоточные направляли поток вкруговую по Ленинской [улице].
В кашёвки большие и малые, запряжённые лошади были украшены искусственными цветами, бубенцами, у дуг были по 2 колокольчика. Кошёвки были покрыты добротными коврами и русской работы и персидскими. Если масляная неделя была поздняя и была уже оттепель, то снег от массовой по нему езды становился серый от примеси земли. Народ ходил по тротуарам сплошным потоком или стоял, любуясь запряжками. Приезжали и крестьяне из деревни на своих разукрашенных санях и катались.
Кончалось воскресенье масляной [недели]. Вечером ели пельмени, рыбные пироги и всё уничтожали, а утром, в понедельник, называемый чистым, мещане и дворяне, особенно набожные, ходили по своим близким знакомым, кланялись в ноги и просили прощения. Хозяева в свою очередь им кланялись и говорили друг другу: «Бог простит». Во время этих 40 дней скоромные мясо, молоко, яйца, скоромное масло есть было нельзя – грех. Ели картофельный суп, жареную на постном конопляном масле капусту и огурцы солёные, редьку с квасом, лук, груздёвые пироги.
В великий пост ходили в свою приходскую церковь к священнику говеть. Простаивали дня три краткую обедню и вечерю в церкви. В субботу шли на крылос к священнику, он, сидя в кресле, накрывал прихожанина или прихожанку, вставшего на колени, своим фартуком и задавал вопросы: «Грешил ли отцу, матери?». Надо было отвечать: «Грешен, батюшка» и другие вопросы – до десятка, смотря, кто исповедовался. А затем читал молитву и говорил: «Бог простит» и давал целовать евангелие и крест. Исповедывающийся клал полтинник или рубль в тарелку и уходил.
В воскресенье во время богослужения в церкви священник выходил с золочёной чашей. Пели певчие на хорах: «Тело Христово, примите источник, вкусите». Говельщики подходили по именитости и священник совал в рот чайную позолоченную ложку с горячим вином и крошкой профоры (хлеба крошка). Причастник целовал край чаши и отходил, запивая причастие вином с горячей водой, брал профору, закусывал и таинство говения было совершено – грехи сняты за год.
Все прихожане в церкви по книгам были на учёте, где делалась отметка о посещении. Книга была актов рождения, крещения и смерти. Метрические выписи выдавалась в церкви и при советской власти изъяты в ведение советов. Масляная неделя ещё много лет существовала при советской власти, но с закрытием церквей пошла в область прошлого. И ещё есть старые люди – соблюдают обряды и посты и говеют, но это капля в море и уходит в область старого прошлого бытия горожан.
11. Гости
Русский народ – хлебосольный народ. Любит поработать и любит погулять во всю ширь. Дни православных праздников: Пасха, Рождество, Крещение, Николин день, Троица, Успеньев день, Казанской иконы день, Егория и дни рождения и именин, похорон – справлялись средними слоями торгового и служилого населения обстоятельно. Как говорят, в грязь лицом не ударить. Служилые люди, доверенные, приказчики, чиновники обязательно ходили к именитым гражданам с визитом – кого они знали в лицо.
Приходили, пожимали руку, поздравляли. Хозяин наливал стопку вина или водки, записывал посетителя, [который] редко – садился, благодарил и уходил. Если хозяев не было дома, оставлял свою визитную карточку, отпечатанную в типографии на хорошей карточной бумаге, где стояла фамилия, имя, отчество и снизу должность. Этим делалась честь хозяину. К вечеру визитёры, а большинство из них ездили или на своей лошади с кучером или на извозчике, являлись домой еле тёпленькими от хмельного.
Хлебосольные хозяева готовились к праздникам по достатку. Имели свои небольшие дома, занимались торговлей на базаре. Семью имели небольшую, имели корову, а кто и лошадь, жили скромно, но в праздники разворачивались. Было загощено, надо было и самим угощать. Готовились, в доме наведя чистоту. Варили и жарили мясо, рыбу, холодец. Делали копчёную и фаршированную рыбу. К Пасхе коптили окорок, стряпали пироги сладкие, рыбные, мясные. Покупали пиво, водку, вино, консервы, икру, кильку, конфеты и фрукты-яблоки.
Готовили стол, где всё выставлялось на вид с батареей бутылок по ранжиру. Ставились стаканы, стопки, рюмки, ложились ножи, вилки. Колбаса была разносортная, хлеб, перец, горчица, уксус были также не забыты – всё на столе. Гости прибывали обыкновенно парами, с ходу грелись у стола, кто чем желает. Сбор обыкновенно был к часу дня. Поздравления, скромные подарки были обычаем. Часа в 2 дня садились за стол в комнате чел. 15–20. Хозяйка сама обслуживала стол, да ещё кто-нибудь из близких гостей, родни помогал.
Начинали с ухи или щей с лапшой из свинины. Предварительно всем наливали вина или водки – кто чего желает – чокались и обедали. На второе бокалы снова наполнялись и водкой и пивом, и во время обеда несколько раз. Третье было или компот или желе. Со стола убирали. Гости выходили покурить, подавался чай или кофе, на стол ставились пирожное доморощенное, конфеты, торты, яблоки. Все чаевали. После чая всё убиралось и столы. Под граммофон или гармонь пели и плясали. Снова подходили к столу, где выпивали по просьбе хозяина, кто чего желает.
Повеселившись, втаскивали столы и начинали играть в карты – 66 и в лото по маленькой ставке. Вели разговоры. Часов в 7 вечера устраивался ужин и чай. На ужин обыкновенно подавали мясные пельмени без ограничения и они поедались сотнями, а часов в 8–9 вечера гости расходились по домам, а некоторые уезжали на лошадях и увозили попутных. На следующий праздник или на второй день хозяева сами отправлялись по гостям – а праздников было много в году и поэтому время проводили весело, но не все, а зажиточные мещане.
