Текст книги "Больше не одиноки"

Автор книги: Алексей Соколов

Соавторы: Дана Бай
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Сидящий в углу руководитель коротко кивнул головой – один охранник, подойдя сзади к доктору, коротко замахнулся и вколол ему под лопатку небольшой шприц. Такаши затих и медленно опустился на пол…

– Позаботьтесь о дальнейшем… а ведь кто-то из нас говорил, что нельзя принимать на работу учёных с повышенным чувством справедливости. Хорошо… хотя эксперимент не был доведён до победного конца, я предлагаю не уничтожать результаты столь долгой работы, а заморозить их в хранилище и принять за альтернативу использование этого… м-м-м, RX в качестве секретного оружия. Документы по Такаши и жертвам следует уничтожить…

Фокс знал, что обычно после уничтожения документа они нейтрализуют и отмеченного в нём человека… В дискуссию вступил ещё один голос.

– Господа… я не хотел бы огорчать вас, но, боюсь, один из этих приборов всё ещё находится вне пределов нашей досягаемости и сам по себе может представлять опасность в качестве доказательства.

– Неужели? И что вы предполагаете делать?

– Я не думаю, чтобы его нахождение потребовало особых усилий именно теперь, поскольку…

При всём искушении дослушать диспут до конца Фокс принял во внимание ещё одну особенность – лучше было скрыться под шумок разговора об этой теме, потому что он не мог поручиться за то, что не выдаст себя – он и так слишком долго сдерживался, чтобы не ворваться в эту воронью стаю и хотя бы парочку заговорщиков прикончить за их цинизм. Но он обещал остаться в живых, а потому отполз с карниза на свою шатающуюся «лестницу» и собрался ретироваться. Он не знал, правда, что вряд ли последняя часть его плана удастся – ведь всё это время он находился под взглядом бдительного ока трёх субъектов, абсолютно идентичных тем, которые охраняли зал. Агент спрыгнул на землю, отряхнул плащ, поднял глаза… и сообразил, что этот момент может стать конечным как в ходе расследования, так и в ходе его жизни вообще. Мрачный взгляд двух мужчин в чёрных костюмах не предвещал ничего хорошего. Окинув его взглядом с головы до ног, они молча двинулись на него, почти чеканя шаг. Фокс нахмурился и медленно отступил к углу дома, где в заборчике была какая-то калитка, которую он успел заметить ранее. Момент был явно напряжённым… Оба охранника не выдавали никаких претензий, и просто шли на него – агент ясно понял, что разговаривать они с ним не будут, а просто «возьмут». И тогда действительно – конец… А ведь ему, кажется, и при желании отсюда не выбраться… Вдруг почему-то он вспомнил тихие слова своей напарницы, над которыми, наверное, неловко усмехнулся – ведь… тогда она по-настоящему была ему благодарна за то, что он есть – а будет ли ей за что и кого благодарить вскоре?! Дана… Фокс ткнулся спиной в холодную стену возле угла и почувствовал, как затылок защекотала капля пота. Оружие он достать не мог – на выстрелы сбежались бы ещё двадцать таких молодчиков… да и не успел бы он выстрелить – только бы потянулся за пистолетом… и коченел бы его труп уже, стискивая пальцами кобуру – кто знает, что за вооружение у этих ребят? Ввязаться в драку – тоже не вариант. Агент по комплекции был довольно крупным, мускулистым и сильным, но каждый из «шкафчиков» мог вполне сыграть Рембо и был выше Фокса (а рост того составлял 185 см.) где-то на семь сантиметров – следовательно, исход боя был бы предрешён. Он никогда не был пессимистом, но реальная оценка обстановки не утешала. Один из церберов сунул руку в карман, а Фокс приготовился защищаться… Сначала Фокс услышал два сухих щелчка-выстрела пистолета с глушителем… и внезапно нападавшие замертво рухнули на грязную, заваленную мусором лужайку. Он с пару секунд совершенно поражённо глядел на два, по всей видимости, уже трупа, растянувшихся на земле – даже после смерти их лица оставались туповато-бесстрастными, и лишь потом поднял ошеломлённый взгляд. Из-за калитки вышел высокий чернокожий мужчина лет 45-ти, с коротко стриженными волосами и тонкой полоской чёрных усов, в длинном плаще – одним словом, это был его осведомитель, мистер Икс. Его лицо выдавало состояние крайнего недовольства; во внутренний карман он прятал «Sig Sauer». Резко обернувшись к агенту, он резко бросил ему в лицо.

– Малдер, какого чёрта?! Что вы здесь делаете?

Никогда ещё Фокс не видел его в такой ярости.

– Я… я был информирован…

– Кем – мной? Я вас информировал?! Нет, и вы попались, как щенок! Вас провели! – тихо отчитывал его Икс сквозь зубы, обыскивая тела и вынимая документы. – Я вижу, вы забыли свой первый принцип – «не доверять никому», и в погоне за информацией…

– Стоп-стоп-стоп! – оправился агент, делая рукой движение в сторону. Слушайте, на каком основании вы являетесь сюда после отказа от встречи, отстреливаете этих ребят…

– На таком, что – если бы я всё же не явился, все труды канули бы в Лету, и мы бы с вами вообще больше не увиделись. Вам надо уносить отсюда ноги, Малдер, и как можно скорее. Вы совершили большую ошибку, приехав сюда, не посоветовавшись со мной, и сейчас надо подчистить все следы вашего необдуманного поступка. Иначе военные начнут охоту, и вас, и вашего партнёра, и всё расследование ждёт плачевный и совсем не героический конец. Бегите отсюда, бегите, и как можно скорее. Никто не должен знать о том, что вы были здесь. Не пытайтесь поднять документальные доказательства только что собранных вами фактов… отсидитесь где-нибудь, а потом попытайтесь найти ускользающие нити этого расследования – я вам помогу… – вынув всё из карманов убитых, Икс поглядел на собеседника. – А что до причин убийства, то если бы я не убрал этих молодцов, они убрали бы вас. Вы же знаете их политику. – он выпрямился и закрыл лицо воротником. Фокс с секунду смотрел в его непроницаемые глаза тёмно-кофейного цвета, а потом тоже вскочил.

– Погодите… раз вы так точно рассчитали момент нападения, значит, вы долгое время были здесь? И всё видели?!

– Об этом – потом. Я позвоню вам. А сейчас – уходите…

– Постойте… а как же японец? Ему же ещё можно помочь… – Фокс подался вперёд, но уже не смог остановить высокую фигуру «осведомителя» в длинном плаще, тенью удалившуюся в сторону светлой аллеи. Мысли быстро метались в голове агента – как же поступить? Бросить всё ради безопасности, залечь на дно по совету Икса, или сунуть голову в самое пекло, попытаться расстроить планы военных и спасти несчастного учёного, чьи труды обернулись против него самого?.. Наконец него неуёмное желание найти истину взяло верх, и он, развернувшись от спасительной калитки, пересёк лужайку в противоположном направлении. Наконец прислонившись к другой стене, достав табельный «Smith amp;Wesson» и сняв его с предохранителя, Фокс вскинул руку, высунулся из-за кирпичного блока и настороженно оглянулся. У выезда из ближайшего тёмного переулка стоял грузовик с включёнными фарами и работающим мотором. Задние дверцы были раскрыты нараспашку. Пятеро мужчин в спецовках и чёрных очках (был поздний вечер) загружали в него большой бесформенный целлофановый мешок, похожий на те, которые использовали в моргах для транспортировки трупов. Агент притих, напряжённо наблюдая и стараясь не пропустить ни одной детали… Один из «грузчиков» заскочил в кабину, остальные закрыли дверцы, и грузовик тронулся… Запомнив номер – 240ЕАК – и проследив, как машина скрылась за поворотом, Фокс пригнулся, собираясь бежать к снятому им в автопрокате «Fiat'y», но… внезапно почувствовал толчок чем-то тяжёлым, холодным, металлическим в основание шеи… в глазах зарябило, стало быстро темнеть, звуки отдалились… а потом пространство вокруг рассыпалось на сотни молекул. И всё окончательно погасло… У мужчины подогнулись колени, он медленно сполз вниз по стене и ничком лёг на асфальт. Ударивший его неторопливо спрятал кастет и обернулся к товарищу.

– Вызывай машину.

– Ты его не убил?

– Этого не было в приказе – значит, нет. Вызывай машину. – и, вынув рацию, он чётко проговорил. – Мистер Смит, всё сделано. Агент полностью в наших руках.

Ему, видимо, что-то ответили. Один из внезапно возникших охранников сел, туго перетянул запястья Фокса капроновым шнуром – так, что они едва не вывернулись, словно невзначай ткнул его в грязь лицом и ногой перевернул на спину. Рассечённая о камень бровь кровоточила, мужчина едва слышно дышал… Крепко связав его ноги, охранник приподнял агента и кивнул своему спутнику. Тот шагнул к своему посту и сделал знак рукой, подзывая кого-то. Прибежало ещё несколько человек из внутренней службы. Подогнав грузовик, который всё это время стоял в одной из боковых подъездных аллей, они вновь открыли дверцы фургона и практически закинули Фокса туда. Защёлкнув замок, ранее пришедшие удалились в дом, а остальные заскочили в кабину и повели автомобиль «в неизвестном направлении»…

Вашингтон, округ Колумбия
Офис редакции журнала «Одинокие стрелки»
следующий день
7:04

Фрохайк почти упёрся носом в оконное стекло и устало фыркнул. На улице шёл мелкий, моросящий, неприятный дождь. Серые тучи на небе возникли часов в шесть утра и вполне могли остаться там на целый день, что, конечно, не улучшало обстановки. Точно так же мрачно и невесело было на душе у него. От Малдера не было новостей. Даже при всей своей скрытности и преувеличенной осторожности он никогда не забывал информировать их, тем более, если обещал. А теперь… от него нет новостей со вчерашнего вечера. Это плохо… Стрелки честно начали беспокоиться. Такое гробовое молчание обычно ни к чему хорошему не вело. Фрохайк «отклеился» от стекла, тоскливым взглядом обвёл комнату и сердито буркнул в адрес уютно развалившегося на диване Лэнгли.

– Ну а ты что скажешь – новостей не получал?

– Друг мой, насколько ты знаешь, за последние пятнадцать минут телефон не звонил. Дверь не открывалась, в почтовый ящик ничего не опускали, телеграфистка не приходила (а жаль!), по компьютерной линии никто не пытался устроить видеоконференцию… а то, что он на пару минут выскакивал попить водички – поверь мне, это ничего ещё не значит. – откликнулся Байерс, немного ослабляя воротничок рубашки. Фрохайк поморщился; неизменная привычка друга носить отглаженный костюм и галстук раздражала его. В принципе, любая мать гордилась бы таким сыном, умным и мягким в обращении, если бы не нескрываемая оппозиция Байерса к любым государственным организациям и неудержимая, прямо маниакальная страсть к тайнам НЛО. А ещё – эта идиотская снисходительность по отношению к товарищам – ещё бы, он ведь считался самым умным в их троице!! Фрохайк заметил насмешливый взгляд друга, поглаживающего аккуратную бородку, и невольно поёжился. Сам-то он, носящий непомерно большие очки, коротко стриженный, с щетинистым подбородком, не принадлежащий ни к одной социальной группе, всегда немного завидовал ему и не мог не признавать очевидных плюсов в таком стиле жизни…

– Я бы сказал, куда он ещё может выскочить – далеко и надолго… тоже мне, без дела шатается… – огрызнулся он.

– Успокойся, чайник. – обычно кинул ему Лэнгли, потягиваясь на диване с ленивой грацией. – Что ты, как наседка, крыльями хлопаешь, нервничаешь?.. Расслабься, Малдер – взрослый мальчик, сможет сам за себя постоять…

– Ему наверняка понравилось у друзей-военных. – откликнулся Байерс, всё же не с особым энтузиазмом поддерживая хиппи.

– Ну, а мне всё это совсем не нравится. – Фрохайк кашлянул. – Плохо идут дела. Вы разве не заметили – вчера Малдер здорово нервничал перед отъездом… И, мне так кажется, не всё нам сказал.

– Ну это, извини меня, и ежу понятно. Он же у нас всегда такой молчаливый…

– Да я не об этом! Вы же знаете, хоть немного, а на всякий случай он нас обычно вводил в курс дела, а тут – пожалуйста. «Я уезжаю», и всё. Он видимо торопился, дёргался… и так открыто просил… хм, позаботиться о Скалли… Необычно.

Байерс подпёр щёку рукой.

– Да-а-а, даже для него это необычно…

– А по-моему, нет. Он очень испугался за неё тогда, и потому… мне кажется, так искренне попросил. – серьёзно заметил Лэнгли.

– Было, из-за чего… – вздохнул Фрохайк. – Кстати, она ещё отдыхает?..

– Сомневаюсь, чтобы она вообще за эти сутки отдыхала. Свет из-под двери всю ночь было видно… Малдер зря ей ничего не сказал – меньше волнений было бы… она же и так знает, что что-то не то происходит, и не хуже нас, а может, и лучше, поняла, что он опять влип в какую-то переделку… Сдаётся мне, что наше с вами пророчество сбудется. – Байерс наконец-то встал.

– Какое из них?

– А такое, что очаровательный агент душу из нас вынет, если ей потребуется что-нибудь узнать. Она же волнуется больше нас, вместе взятых…

– Это да… – и все трое дружно вздохнули. Потом Лэнгли, подумав, изрёк.

– Знаете, друзья мои… и мне дело начинает нравиться всё меньше и меньше. Уж когда возникает желание бросить все доказательства и идти спасать приятелей… явно ничего хорошего из этого не выйдет.

– Ладно, кончаем ахать и причитать. Выношу окончательный вердикт – если будет возможность, будем молчать, как партизаны, не выдавая тех сведений, которые Малдер изволил нам сообщить. – решил сразу всё подытожить Байерс, чувствуя за собой молчаливое согласие коллег. – Возможно, это будет трудно, но… нельзя допустить, чтобы мы лишились и второго агента. Если Малдеру что-то угрожает или угроза уже сбылась, то и Скалли вполне может попасть под огонь военных… опять. Это кому-нибудь надо? Нет. – резюмировал он. – Будем действовать осторожно. А вообще… надо бы прозондировать почву и спросить Скалли о том, что она собирается делать.

В глазах Лэнгли за стёклами очков запрыгали весёлые бесенята.

– Это верно… Так прямо сейчас пойти и спросить, верно?

– Правильно. – Байерс уловил ход его мыслей. – Хм-м, на кого же возложить эту почётную миссию?.. Фрохайк, слушай, сходи-ка ты…

Вжавшийся до этого в угол несчастный Фрохайк густо вспыхнул и вскочил на ноги.

– Кто… я?! – громко воскликнул он. Оба его товарища переглянулись, изо всех сил сдерживая смех. Они специально так метко задели его «больную тему» открывая поистине правительственную тайну, можно было сказать, что Фрохайк давно и тайно был влюблён в Дану Скалли, но дальше разговоров с его стороны дело ещё ни разу не пошло. Было похоже на то, что его хватит удар, если Дана вдруг согласится с ним куда-нибудь пойти, но этого, к счастью, ещё не случилось, да и вряд ли когда-нибудь могло, потому что Фрохайк был просто гигантски застенчив. Итак, этот взлохмаченный невысокий субъект стоял посреди комнаты, шумно дыша. Побыв статуей от силы минуты три, он, вдруг поёжившись, спросил.

– Ну… народ, вы что, серьёзно?..

– Да нет, шутим. – Лэнгли скорчил очередную свою мину. – Учитывая то, что я сегодня добрый, я согласен тебя сопровождать…

В результате непродолжительных переговоров все трое с перешёптыванием выбрались из «компьютерного центра» и тихо пошли вперёд по коридору, сопровождая свой путь всевозможными небольшими стычками…

Неловко переминаясь с ноги на ногу и покашливая, Фрохайк стоял у двери в «гостиную», где Дана жила последние сутки, и молчал. Потом, подталкиваемый под бока сотоварищами, он тяжело вздохнул, протянул руку и робко постучал.

– Агент Скалли? – окликнул Байерс, невольно подтянувшись и поправляя галстук.

– Одну секунду! – отозвался спокойный, довольно бодрый, чуть глуховатый женский голос. Ручка на замке повернулась, и дверь широко раскрылась. Дана возникла на пороге, завёртывая рукав вычищенной рубашки до локтя и совершенно невозмутимо глядя на трёх столпившихся стрелков.

– Доброе утро… – внезапно весело поздоровалась она. – Как дела?

– Живы пока… – неадекватно отреагировал Лэнгли. – А вы как?

– Спасибо, тоже жива, хотя и посредственно. – отпарировала она, слабо улыбаясь.

– А что так? – стараясь скрыть волнение, спросил Фрохайк.

– Да ничего особенного… не волнуйтесь. Ваш курс лечения дал результаты, кстати, так что ещё раз спасибо. Я, в принципе, чувствую себя нормально… просто ночь не спала. – Дана завела золотисто-рыжую чёлку за ухо и посмотрела вниз. Стрелки тоже «потупились»… Байерс, вдруг ощутив неловкость из-за своих планов и разговоров с коллегами, негромко хмыкнул.

– Надо же, у нас схожие симптомы…

Все четверо усмехнулись.

– Мы не мешаем? – вежливо продолжил он.

– Нет-нет, всё в порядке…

Байерс понял, что даже его манеры в обращении с этой… чёрт возьми, немного загадочной, умной и, несомненно, привлекательной женщиной могут не дать ожидаемых результатов в ходе беседы. Вообще-то они общались через Малдера, но – непосредственно… очень редко, и потому это было сложно. Разговор мог и не начаться из-за отсутствия предмета для него… но тут всех выручила пробивная непосредственность Лэнгли. Шутливо и чуть ли не в пояс поклонившись, он, явно строя глазки из-под очков, жеманно произнёс.

– Может быть, вы, мадам, согласитесь немного осветить своим присутствием наше недостойное мужское общество и внести радость в наше серое пребывание здесь? – получив сильные толчки под рёбра от своих товарищей, он тут же замолчал. Дана, поняв его юмор, улыбнулась.

– Честное слово, его поступок не стоит столь сурового наказания… и его слова не лишены высокого смысла. – проходя мимо надувшегося хиппи, она с некоторой усмешкой произнесла. – Вы мне только объясните, почему – только немного осветить?..

Несколько минут спустя вся компания – теперь уже в составе четверых, довольно спокойно устроилась в компьютерном центре штаба, потому что это было самое «оборудованное» место во всей квартире. Каждый занимался, чем хотел иного выхода не было – лишь изредка перебрасываясь парой слов для поддержания призрачной дискуссии. Стрелки копались в технике и что-то налаживали, иногда перекликаясь и на чём свет стоит ругая производителей мини-отвёрток и прочих тонких инструментов для ювелирной работы во внутренностях приборов. Дана же, довольно уютно устроившись в потрёпанном скрипучем кресле в углу, о чём-то думала, оглядывая помещение. Стараясь отвлечься от главной темы – напряжённого ожидания – она просто вспоминала всю информацию по учреждению, где сейчас находилась.

На двери офиса «Одиноких стрелков» не было примечательной вывески, и ни в одной телефонной книге нельзя было найти их имён. Троица предпочитала вести свою деятельность тихо и незаметно.

Кто бы и когда ни звонил в офис, разговор обязательно записывался на магнитофон, исключая звонки её напарника – с ним стрелки предпочитали говорить конфидециально. При этом они всячески старались скрыть от посторонних глаз свои деяния в Вашингтоне и его окресностях…

На широких полках, крепко привинченных к стенам, размещалась всевозможная аппаратура для наблюдения, прослушивания, видеозаписи и тому подобного, а так же несколько больших мониторов, способных «разложить» трёхмерное изображение на видеоплёнке более детально. Опутывающие стены провода обеспечивали возможность подключения к любой телефонной или компьютерной сети, будь то частный или правительственный сектор. «Одиноким стрелкам», по всей видимости, никогда не представляли официального допуска ко многим системам, но это абсолютно не мешало им проникать в базы данных государственных учреждений или крупных промышленных организаций и спокойно доставать любые нужные данные. Виртуозное исполнение таких вещей обеспечивалось качеством техники – обычно они доставали её у таких же, как они сами, «умельцев», которые преуспевали в хакерстве и конструировании хитроумных кодов-вирусов настолько, что оставалось удивляться, почему их изобретения не вышли на широкий рынок и не оставили Билла Гейтса ни с чем. Обычный купленный компьютер стрелки вполне могли превратить в центральный процессор сети Интернет, но благоразумно этого не делали, оставляя за собой свободные источники информации…

Все три стула, странно выделявшиеся в обстановке комнаты среди скопления приборов, были заняты коробками с плотными жёлтыми конвертами, лежащими адресами вниз. Краем глаза скользнув по огромной горе журналов в углу, Дана поняла, что пришло время рассылки, и конверты мирно ожидают нового выпуска «одиноких стрелков» и отправки к неизвестным адресатам. Про себя она улыбнулась – с точки зрения скептика справедливо (на тот момент) считая занятия троицы довольно несерьёзными, она как-то призналась Малдеру, что считает эксцентричных типов, издающих подпольный журнал, самыми ненормальными людьми из тех, кого она встречала. Со временем, правда, Дана поняла, что отнюдь не во всём это так. Разве не они столько раз выручали её партнёра? Разве не они спасли жизнь ей самой сейчас?.. К тому же, по своему теперешнему горькому опыту Дана знала, что и публикация всевозможных разоблачительных статей, и знание истинной подоплёки множества тайных акций, совершённых при участии правительственных структур, достойны глубочайшего уважения только уже по тому, что люди, имеющие смелость вытаскивать наверх все полученные факты, всё ещё живы… Это снимало большую часть «тяжести» их сумасбродных характеров.

Лэнгли, что-то бормоча под нос, начал трудолюбиво разбирать копии журналов по индексам. Нечаянно выронив один, он тряхнул головой, потянулся за ним… не удержался и растерял всю стопку, что была у него в руках, да и сам чуть не упал. Вид комичной неудачи приятеля заставило двоих его коллег сдержанно фыркнуть в кулак. Побарахтавшись на полу с минуту, Лэнгли вскочил и горестно уставился на чёрное дело своих неуклюжих рук. На пространстве перед ним в полнейшем беспорядке было разбросано штук тридцать журналов. Остальные стрелки и не подумали сжалиться над растерявшимся хиппи – Байерс невозмутимо продолжал надписывать конверты, а Фрохайк возился на металлическом помосте с разобранной на части дорогой камерой. Смотреть на кислую физиономию оставшегося в одиночестве Лэнгли было невозможно без смеха, но Дана чувствовала себя в некоторой степени обязанной ему – всем им, а потому слезла с дивана, подошла к сидящему на корточках стрелку и спросила.

– Может, вам помочь?

– Неплохо было бы. – пробормотал он, поправляя очки в чёрной оправе и ожидая насмешек, к которым он привык в общении с своими товарищами. Ничуть не смутившись от прямого ответа, Дана присела рядом и, рывком головы откинув назад волосы, стала собирать размётанную по полу кипу. Едва успевая за её ловкими движениями, Лэнгли искренне удивился.

– А откуда у вас такие классные навыки?

Усмехнувшись его точной формулировке, она произнесла.

– А вы представляете – что такое – искать нужный документ в кабинете Малдера? С ним можно ко всему привыкнуть… вы знаете об этом, я так думаю.

– Ну вы-то лучше и ближе осведомлены… – теперь пришла его очередь усмехаться.

– Зато вы – дольше… – невозмутимо откликнулась Дана, ставя перед ним большую половину выпусков в аккуратной стопке. На секунду встретившись с упорным и в то же время смеющимся взглядом, Лэнгли отвёл глаза и сказал.

– Э-э-э… спасибо… – увидев, что она обратила внимание на индексы, жирным синим маркером выведенные на краях титульных листов журналов, он запротестовал. – Нет, сортировку я сам произвожу…

– O.K… – она пожала плечами, зная, что спорить с ним абсолютно бесполезно. Никогда и ни за что никому не открывать своих секретов – имён потенциальных клиентов – а знающий индексы вполне мог легко их «вскрыть»… Утаивая улыбку, она подумала, что, наверное, в их списке стоят и чиновники, против которых ведётся борьба… Снова опускаясь в кресло, Дана от нечего делать спросила, скрестив руки на груди.

– Нарушая конспирацию, можно поинтересоваться – а о чём будет очередной номер вашего издания?

Нюхом опытного редактора и невыслушанного гения почуяв слушателя, Лэнгли протянул ей свеженький журнал, действительно забыв обо всей конспирации. Двое его коллег тут же навострили уши, приостанавливая свои дела…

– Это специальный выпуск «Одиноких стрелков». Наша новая идея – «Уход короля поп-музыки с Олимпа. Тайна карьеры Майкла Джексона».

Изогнув бровь треугольником, Дана не без настоящего удивления увидела на глянцевой обложке знаменитое лицо короля американского поп-жанра со всем, ему присущим – чёрной шляпой, маской, нездоровой бледностью и взглядом чуть подведённых глаз. Неопределенно проговорив что-то, она осторожно переспросила.

– Джексон? Знаете… вообще-то, судя по рассказам Малдера, я думала, что вы специализируетесь в области аномальных явлений… несколько другого рода.

– Для нас нет неизведанных тем! – с комическим пафосом произнёс Байерс. Хотя и приятно, что вы оказались столь высокого мнения…

Дана отвела глаза, стараясь не рассмеяться.

– Понимаю.

Лэнгли снял очки и протёр их краем балахона. Потом уставился голубыми глазами на неё и снова водрузил дужку на нос.

– Скалли, но ведь вы не представляете, что мы раскопали. Я думаю, что когда вы прочтёте наш обзор архивных данных деятельности Джексона, ваше отношение к этой теме полностью изменится. – гордо выпятив грудь, он присовокупил. – Я провёл большую часть расследования и сам написал обо всём. Мы думаем, что Джексон был выдвинут на роль «чудо-мессии» неизвестными нам могущественными людьми… Ведь подобные примеры уже встречались в истории! Человек идёт на всё ради известности – даже на изменение цвета кожи – такое стремление к цели всегда вызывало уважение, а потом и всеобщую любовь – ведь, как обычно оказывается, идола можно любить не только за его голос, но и за человеческие качества… хоть какие-то. Может ли найтись более мощная база для новой коварной религии?!

Дана пожала плечами и всё-таки решила вступить в беседу, наконец-то имея возможность поговорить, не используя множественные компьютерные термины.

– Вы имеете в виду многочисленных голливудских звёзд? Или, допустим… Элвиса, прошедшего многие трудности по пути к славе и за это объявленного своими фанатами королём? Он вроде бы обещал им вечно быть с ними, но посмертно его непогрешимый облик был несколько развенчан журналистами и биографами…

– Я вовсе не имел в виду, что Элвис или Джексон непогрешимы, как боги но, согласитесь, когда образ Элвиса был… хм-м, развенчан, многие полюбили его ещё больше за то, что он оказался ближе к простым смертным. А за что любили Иисуса Христа? За то, что он был более близок к народу, чем его Отец, хотя он и творил чудеса направо и налево. Вот и здесь… с Джексоном расчёт был поставлен на то, что благодаря музыке и разным изыскам он кажется полубогом, но когда многие читают о сложностях с его кожными операциями, они понимают, что всё же (!) он остаётся человеком.

– Да, бульварные газеты непохожи на Евангелие, но при желании… улыбнулась она. – Хорошо, допустим, кто-то хотел сделать из Джексона культ. Тогда почему вы пишете об «Уходе короля…»?

Немного подумав, он ответил.

– Ну, может быть, «уход» – это слишком резко, но… сейчас его деятельность и кипучая слава начинает утихать… под наплывом новых звёздочек. И не только – снова начались проблемы с его лицом – он сейчас так похож на маленького серого человечка! – и о странном поведении – вроде он начал отдаляться от друзей, следить за своим здоровьем ещё больше… Возможно, он боится того, что его призрачные могучие хозяева могут его убрать. Почему? Потому что они боятся, что после появления ребёнка он может изменить свою скандальную репутацию, стать мягче… и напрочь разрушить свой имидж идола надо быть «земным», но не до такой же степени, иначе вся божественность и почва для культа пропадёт… в глазах почитателей. – тряхнув бесцветными, как пакля, волосами (скорее всего, крашеными), Лэнгли встал и заходил по комнате, ожесточённо жестикулируя и продолжая мысль. Как оказалось, убедить «пассивную» слушательницу было очень и очень непросто… Остальные с удовольствием наблюдали за практически односторонним спором. Дана, подперев висок ладонью, смотрела за возбуждённо ходящим по комнате стрелком. Высокий и сухопарый, небрежно одетый, он мог сойти за своего и в компании компьютерных психов, и среди устроителей концертов рок-групп. Чёрный балахон с лохматыми «Scorpions» был сильно «изжёван», а тут ещё хозяин принялся немилосердно комкать его, и ткань вскоре приобрела соответствующий вид. Наконец Лэнгли – после полминуты раздумий изрёк.

– Но я не думаю, что его покровители решатся убрать его после стольких затраченных усилий и приобретённых результатов – ведь фанаты Джексона составляют чуть ли не целую армию… и они могут встать на его защиту сенсация была бы вполне подходящей для имиджа этих структур, но если они уберут короля поп-музыки десятилетия, то сколько уйдёт времени и денег на создание ещё одного?!

– Ну, с этим у них никогда нет проблем. – заметила она. Лэнгли сбился.

– Это да… и, к тому же, кто знает? Может, у могущественного папочки есть дочурка, исходящая криком по Джексону?.. Во всяком случае, этот бело-чёрный парень даёт почву для скандалов и нового фанатичного культа.

– Так или иначе, все почему-то любят это «чудо», – склонив голову набок, Дана поднесла к глазам портрет кумира и взглянула на его таинственный гордый вид. В сощуренных зелёных глазах мелькнула ирония.

– Ну и как же может быть срежиссирована новая религия? Ведь далеко не все преданы Джексону – и не всем дочуркам удастся убедить отцов, что он – новый мессия.

Фрохайк решил вступиться за незадачливого редактора.

– Агент Скалли, вы же знаете, что для убеждения в истинности мессии не обязательно вести такой жестокий напор – заставлять всех говорить, что Джексон – бог. Просто достаточно многократно прокрутить по радио несколько его наиболее «мирных» песен – и постепенно все пойдут за ним…

– И по радио такой хит покажется убедительнее, чем все заповеди Ветхого Завета. – добавил Байерс.

– Да… всё будет здорово, если начать крутить его последний альбом «Плохой». Так все в него уверуют… – протянула она, от души весело разглядывая всю троицу.

– Но ведь люди в структурах тоже имеют мышление, так что… – Лэнгли почесал затылок. – Правда, о такой возможности тоже стоит написать – надеюсь, общий эффект не будет испорчен…

Его пламенную речь прервала трель телефона. Успокоенное выражение мгновенно исчезло с лиц всех четверых. Стрелки переглянулись… Байерс тут же кинулся к одному из мониторов и что-то быстро начал рассчитывать. Когда же через несколько секунд он повернулся к присутствующим, его глаза выражали крайнюю степень беспокойства и удивления.

– Этот звонок идёт не по нашей общей телефонной сети. Значит, чей-то сотовый… – он дёрнул бородку и начал искать «абонента» по звуку. Фрохайк с Лэнгли едва не вытянули шеи, следя за его осторожными и методичными передвижениями… Наконец Байерс подошёл к одному из компьютеров, на котором позавчера работал Фокс, и поднял маленькую коробочку мобильного, небрежно закинутого за клавиатуру. Зелёная лампочка на телефоне мигала изо всех сил, а динамик рассыпался в коротких, требовательных звонках. Медленно повернувшись, Байерс поднял руку с кожаным футляром, в котором был блок, словно вопрошая «чей»? Дана переглотнула и почти вслух ответила на его немой вопрос, едва ли не шёпотом произнеся.