Текст книги "Слепой Прыжок (СИ)"

Автор книги: Алексей Колентьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Колентьев Алексей Сергеевич
Слепой Прыжок

Бей же, звонарь, разбуди полусонных!

Предупреди беззаботных влюблённых,

Что хорошо будет в мире сожжённом

Лишь мертвецам и ещё нерождённым.

"Набат" Владимир Высоцкий.

ЧАСТЬ I

Без права на ошибку

Короткая справка: «слепым прыжком» в среде военных разведчиков и диверсантов называется заведомо рискованная операция в глубоком тылу противника; Разведывательно-диверсионная группа действует автономно, полагаясь лишь на собственные силы. Как правило, на слабо изученной вражеской территории.

****

Земля. 12 сентября 1993г. 6 день первого месяца, года 5693 от окончания Передела, по летосчислению Гелиона. 12.38 по местному времени. Военный полигон Министерства обороны СССР Капустин Яр. Склад временного размещения АР 077/906. Подземное строение 41, горизонт 2. Командир в/ч 073178, генерал армии Северской В.И. Новички и Старички.

С самого утра, полковник Северской ощущал необъяснимое, ни с чем не связанное волнение. Кроме того после выхода на поверхность, его знобило, а застуженные ещё в молодости суставы, буквально выкручивала ноющая боль. Однако же, он не подавая виду, шёл по коридору скупо освещённому лампами в старомодных толстых плафонах, забранных в железные решётки и приветливо здоровался с сотрудниками, попадавшимися ему по пути. Люди не должны видеть, как ему больно и как он растерян. После введения режима автономии, пришлось отключить телетрансляции из внешнего мира вообще. Это успокоило панику, люди стали возвращаться к привычному распорядку и работе. Но как долго это ещё продлится без того самого главного проекта, который должен был спасти советских людей, воссоединить раздираемую врагами на части страну? Этого Василий Иванович пока не знал наверняка. Но сегодня как раз тот самый день, когда на первый уровень должны были доставить один из главных компонентов будущего плана спасения. Как ни странно это был человек, пускай, не совсем обычный. Но необычность его заключалась скорее в исключительном везении, нежели в чём-то ещё. Майор Егор Шубин, так звали того ловкого диверсанта, умыкнувшего у американцев прямо из-под носа информационную сферу, редчайший инопланетный артефакт. Именно на него, сейчас будет сделана основная ставка. Проникновение в чужой, абсолютно неизвестный мир, должен будет осуществить один человек. Предыдущая попытка, стоила жизни шестерым подготовленным разведчикам управления "С" и с треском провалилась...

– Введите повторный идентификационный код!

За размышлениями Василий Иванович не заметил, как оказался у двери собственного кабинета. Быстро набрав пароль на матово-чёрной панели, открывшейся после того, как сработали датчики движения, Северской замер.

– Код принят!

Северскому ещё не до конца удалось привыкнуть к новой системе охраны. После того как объект был переведён на режим строгой изоляции, были сменены системы шифрования и обмена данными, а так же усилены схемы охраны. Теперь, даже если где-то во внешнем мире произойдёт утечка информации о Складе, враг ничего не найдёт на поверхности и не сможет проникнуть внутрь. Специально для такого случая, ещё двадцать лет назад, по прямому указанию куратора проекта – товарища Зайцева, было выстроено ложное хранилище с двумя подземными горизонтами. Сейчас оно было старательно обезличено, специальная бригада имитировала налёт охотников за цветными металлами, приведя в негодность и вывезя всё что можно. Так что если утечка и произойдёт, то враг вытянет пустышку. В архивах Партконтроля и КГБ, уже очень давно не осталось ни одного настоящего документа о Складе и его сотрудниках...

Внутри двери, оклееной обычной казённой плёнкой "под дерево", что-то загудело и щёлкнуло. Загудел электромотор и дверь мягко ушла вправо. Панель с погасшими цифрами набранной комбинации погасла и тоже спряталась под стальной пластиной. Не оборачиваясь, Северской прошёл прямо к столу и отодвинув массивное деревянное кресло с прямой спинкой и с вытертой на подлокотниках когда-то чёрной кожей. Василий Иванович сел, привычно погладив ручки на удачу. Так делал куратор из Центра, который в своё время подарил молодому майору Северскому это кресло захваченное в Германии, среди прочих трофеев. По преданию, в этом кресле сидел французский философ Дени Дидро, а после захвата Франции, подчинённые подарили его рейхсфюреру СС Гиммлеру. История действительно походила на легенду, хотя на Склад кресло попало прямиком из замка Вевельсбург – главной штаб-квартиры "чёрного ордена СС". Так что, звучало предание вполне правдоподобно.

Северской наклонился к правой тумбе стола, ещё раз набрал комбинацию из десятка цифр и букв. Дверца встроенного сейфа открылась и генерал вынул не особо толстую папку, лежавшую на верхней полке сверху остальных документов. Он едва успел развязать тесёмки и разложить перед собой несколько фотографий и листов бумаги мелкого машинописного текста, как из скрытых в стеновых панелях динамиков раздался механический голос:

– У двери находится полковник Возницын. Код идентификации А2973.

– Доступ разрешаю, двери открыть.

– Принято.

В кабинет быстрым шагом вошёл давний помощник Северского. Генерал как обычно окинул подчинённого взглядом: деловит, подтянут, но под глазами залегли чёрные круги от недосыпания. В обычной офицерской повседневке, со знаками войск связи в чёрных петлицах, он казалось совсем не изменился внешне. Северской про себя отметил, природных блондинов, седина вообще не так явно заметна. Новые полковничьи погоны, вот пожалуй и всё, что могло бросится в глаза. Китель и брюки ношенные, а погоны совсем новенькие. Махнув рукой на попытавшегося было отдать официальный рапорт, Северской пригласил заместителя к столу. Тот снял фуражку и положив её на край стола со своей стороны присел на краешек вполне обычного стула, тоже с высокой спинкой, но явно проще и скромнее, чем трофейное генеральское кресло.

– Присядь, Андрей. Я тут уже начал пасьянс раскладывать. Доклад по "Зениту" уже готов?

– Да, Иван Васильевич. Минут сорок назад. Доктор Брагин только два часа как закончил с новым образцом импланта.

– Ты распорядился по поводу семей погибших?

– Да, сразу же после инцидента. Сейчас за ними присматривают люди полковника Татаринова из оперативно-поискового управления. Семьи обеспечены всем необходимым, всё оформлено через наш благотворительный фонд. Так что подозрений у противника это не вызвало. Всё проводится через швейцарскую нелегальную резидентуру Партконтроля.

– Хорошо. Своих забывать нельзя... чёрт, даже тела вывезти не удалось. Почти полгода прошло, а совесть всё ещё не на месте.

– Увы, вернулся только капитан Свешников. Но это и дало нам так необходимые сейчас данные по планете. Он прожил ещё шесть часов после извлечения импланта. Даже саркофаг Ра не помог. Мне очень жаль, Иван Васильевич...

– Война, мать её ити... Ладно, Андрей. Давай к делу, потом помянем ребят как положено.

– Слушаюсь...

– Столько лет вместе служим, а ты всё стойку делаешь. Брось, рассказывай что удалось узнать.

– Хорошо, Василий Иванович. Разрешите?

Возницын дождался одобрительного кивка генерала и раскрыл свою папку, негромко лязгнув замком-молнией. Оттуда он выложил на стол ещё одну картонную папку и развязав тесёмки стал выкладывать перед начальником Склада фотоснимки и бумаги исписанные вручную мелким аккуратным почерком.

– Согласно предложенному руководством плану, тринадцать месяцев назад, мы сформировали разведывательную группу из числа офицеров нелегальной разведки, чья специализация была схожей с поставленной задачей. Все имели стаж боевой и оперативной работы в среднем по пятнадцать лет. В разных странах, во всех климатических зонах земного шара. Шесть человек, командир – подполковник Журавлёв.

Возницын двинул к генералу чёрно-белый снимок, где шестеро облачённых в походную амуницию бойцов с оружием и массивными рюкзаками, стояли на фоне сигарообразного объекта, с откинутым трапом. Лица у всех были напряжённые.

Возницын отодвинул фотографию в сторону и продолжил всё тем же деловым тоном, хотя Северской чувствовал усталость помощника:

– В задачу группы входила скрытная высадка на планету, оборудование передовой базы, сбор первоначальных установочных данных. На всё отводилось девяносто дней, полюс контрольный срок ещё четырнадцать суток. Однако, по истечении контрольного срока, инопланетный аппарат который мы называем Челнок, вернулся лишь с одним членом группы – капитаном Свешниковым. Он получил тяжёлое ранение головы. Как мы выяснили, рану он нанёс себе сам, дабы ослабить ментальный контроль некоего импланта. После этого, Свешников был помещён в карантин на восьмом горизонте со строгой изоляцией группы следователей и учёных, работавших с выжившим. Врачи под руководством академика Брагина обнаружили в мозгу Свешникова этот биокибернетический имплант. Как говорил сам Вадим Свешников, аборигены называли такие устройства – "аксон". Их вживляют рабам и преступникам. На момент обследования, биоимплант был повреждён, как и мозг Вадима. Было предпринято две попытки извлечения, но обе закончились неудачей. Брагин в своей докладной записке указал на невозможность извлечь аксон, не убив носителя. Однако Свешников изначально предупредил нас, что имплант скоро восстановится и всё равно убьёт его. Так как он вышел за пределы контрольной зоны, устройство переключилось в режим самоуничтожения. Группа врачей и вызванных в карантин биохимиков, сделали всё, чтобы замедлить начавшееся восстановление инопланетного организма, поместив Свешникова в состояние искусственной комы. В течение следующих двух суток было предпринято ещё три попытки извлечения импланта, но опять неудачно. После этого, коллегиально было принято решение разбудить выжившего, дабы как можно более подробно опросить его об обстоятельствах задания.

Слушая доклад помощника, Северской заметил, как непроизвольно его пальцы сжимают кожаные подлокотники кресла. Ставя себя на место погибшего разведчика, он не мог представить каково это, отправиться в неизвестность, выжить, вернуться и знать, что жить тебе осталось считанные часы. Парень герой, но рассказать о подвиге никому и никогда будет нельзя. Справившись с нахлынувшими эмоциями он спросил Возницына:

– Вы сказали ему, что ничего сделать нельзя?

– Да. И ещё сказали, что о его семье позаботятся, как положено. Вадим был разведчиком, пока был в сознании, рассказал всё, что произошло с группой и с ним лично. Есть видеоотчёт. Всего около восьми часов. Но в связи с плохим состоянием выжившего, часть его рассказа это набор бессвязных воспоминаний. Свешников часто сбивался на личные воспоминания из детства, личной жизни. Мозг всё-таки сильно повреждён. Аналитическая группа восстановила, что могла.

– Хорошо... Проговорим ещё раз, что там удалось выяснить. Давай коротко, скоро уже привезут Шубина.

– Да, товарищ генерал. Я как раз подготовил краткую выжимку. Агенту будет предоставлена короткая версия, дабы исключить утечку в случае провала.

– Но в тёмную мы его отправить не можем. Проследи, чтобы информация для Шубина была максимально возможно содержательной.

– Есть... так я продолжу доклад по основной теме?

– Извини, перебил. Продолжай.

– Техническому специалисту группы удалось подключиться к местной информационной сети, охватывающей весь Элисий. Американцы разработали нечто подобное совсем недавно, технология очень полезная, но есть и определённые тонкие моменты. Наши специалисты работают в этом направлении, изучают американский опыт, но есть и свои наработки. По словам Свешникова, удалось скопировать большой объём информации о планете и её жителях. К сожалению, портативная ЭВМ и накопители уничтожены во время нападения на лагерь группы, связист успел активировать механизм самоуничтожения. Всё, что у нас есть на данный момент, это обрывки пересказанные выжившим. Они не отражают и десятой части накопленного объёма данных. Я подключил нашу основную группу ксеноаналитиков сразу как только начался опрос Свешникова. И так, вот что удалось установить. Планета земного типа, сопоставимой гравитации, с двумя естественными спутниками на орбите. Это луны Хорус и Себек, каждая на треть меньше нашей земной Луны. Три континента, но обитаем только один, местные называют его Элисий. На втором, который имеет название Ма, неизвестно что находится. Континент накрывает непроницаемое для сканирования поле. По морю тоже не добраться, из-за некоего явления, именуемого линией Аримана. Любой корабль или подводный аппарат мгновенно уничтожаются, причём без всякого следа, воздействие неизвестной местным природы. Никто не может определить оружие это или природный феномен. Третий континент лежит подо льдом на северном полюсе. Там ведётся добыча какого-то энергоносителя, выживший не успел сказать ничего более конкретного, даже названия. Южный полюс ограниченно обитаем, там находится полис Ван, более ничего не известно. Околопланетное пространство наводнено искусственными спутниками различного назначения, есть даже космическая станция. Одна из древнейших рас построила на орбите Себека автоматический модуль, колоссальных размеров. Согласно выжившему, это сделала раса Лим, одна из первых земных сверхцивилизаций. Неизвестно ни то, для чего станция была выведена на орбиту, ни времени её создания. Больше об "Аргусе" на самом Гелионе никто ничего не знает, даже название станции придумали позднее, около тысячи трёхсот лет назад. Станция предположительно имеет военное назначение и мешает выводу в дальний космос любых пилотируемых аппаратов и автоматических кораблей. Сбивает всё, что удаляется от Гелиона на расстояние более сотни тысяч километров. Местные довольствуются коммуникационными и метеоспутниками, хотя на планете есть технологии постройки космических кораблей на фотонной тяге. Все попытки взять "Аргус", как местные окрестили станцию, под контроль, стабильно проваливаются вот уже полторы тысячи лет. При этом, станция игнорирует корабли извне. Причина такой избирательности не известна.

– Лихо. Ну, хоть с заброской агента проблем не будет. А что есть по аборигенам, кто они, сколько их?

– Расклад сил приблизительно таков. На Гелионе проживает порядка пяти миллиардов разумных особей. Есть шесть разумных рас, чьё существование так или иначе подтверждено местными учёными. Преимущественно это перемешавшиеся потомки вывезенных с Земли цивилизаций. Есть неорганические формы разумной жизни, но Свешников пробыл на планете слишком мало времени, чтобы узнать подробности. Более всего влияния у расы атлантов. И образованного ими союза семи городов, или Семиградья. В каждом из семи городов свой правитель – автарх. Все они объединены в конфедерацию, спорные вопросы решаются на совете. Неофициальная столица – полис Медиолантий, там сосредоточена вся власть, культура и штаб-квартиры торговых гильдий и корпораций Конфедерации.

– Интересно. Похоже на структуру древней Греции.

– Да, но лишь отчасти. Совет автархов содержит на средства города формально общие для всех медиа-структуры, крупные армейские соединения, а так же управление разведки и МВД. Единоличным решением канцлера правители полисов не раз менялись по щелчку пальцев, бывали случаи. Но есть нюансы, тут как водится не без ухабов.

– И кто кроме "греков" там ещё есть?

– Строго говоря, это не греки, а скорее потомки этрусков. Письменность очень схожа больше с латиницей, однако присутствуют и ранее не известные символы. Это отражено в общем для Элисия языке – фонете. А кроме них есть империя Ра, более отсталая, но обширная по территории. Там господствуют шумерские и египетские верования, а люди называют себя "урду". Общий для Империи Ра язык – урдук, это сплав восточных наречий большей частью земных. Письмо иероглифическое, египетское. Также есть области, где используется нечто похожее на шумерскую клинопись. Есть государства помельче – Аргос, там правит тиран Константин. Это остров, где главное ремесло это сдача своей армии в наём, эти зовут себя "селевкидами" и чтут как бога Александра Македонского. Однако селевкиды пользуются фонетом, собственного языка не имеют. Есть Эвксин, там правит некто Митридат Бессмертный, но разведчики мало что смогли выяснить за столь короткий срок. Там тоже используют фонет и зовут себя атлантами, но в остальном островитяне придерживаются изоляционизма. Местные упоминали в разговорах о расе разумных рептилий "дагонитов" – сынов Дагона и некое сообщество киборгов, зовущих себя "синтетами". Последние используют какой-то свой способ общения, аналитики считают, что это мнемонический язык, напоминающий наш земной ассемблер. Ну, знаете: нули и единицы, двоичный код. Однако точно пока сказать нельзя. Свешников не общался с синтетами а в структурной памяти аксона заложено всего две-три фразы на этом языке. У наших аналитиков возникла гипотеза, что станция на орбите луны планеты, построена их более ранней версией. Поскольку слово "лим" на фонете, означает "малая единица измерения объёма информации".

– Длинно как-то.

– На самом деле, нет. У нас это "бит", у инопланетян "лим"...

От всего услышанного, у Северского слегка закружилась голова, а во рту появился кислый привкус. Задача которую они намеревались поставить перед одним единственным агентом становилась поистине титанической. Но вслух он спокойно произнёс:

– Вот каша-то какая... С другой стороны, простор для поиска нужных нам технологий открываются широкие перспективы. Хорошо, что с выживаемостью? Местные это понятно, приспособились, а как будет с нашим агентом?

Возницын пролистал несколько страниц и вынув нужный лист, продолжил, почти не заглядывая в текст:

– Отправленные первоначально группы исследователей сделали заборы грунта, воздуха и биоматериалов. Тогда о планете мало что можно было сказать, люди были в герметичных скафандрах, а заборы образцов производились радиоуправляемыми роботами. Да и визит планировался кратковременный, группа была на Гелионе всего 2736 часов, после чего челнок вернули обратно. После двух месяцев испытаний на животных и людях-добровольцах, были сделаны выводы, что специальные средства защиты требуются ограниченно. В частности, это и было одной из задач "Зенита", как можно глубже изучить патогенную среду планеты. К счастью, сам капитан Свешников пробыл на Гелионе достаточное время, чтобы нами был разработан комплекс вакцин, для выработки иммунитета. Новому агенту уже практически не грозят те инфекции, которыми потенциально мог был заражён Свешников. Сроки адаптации тоже приемлемые. Тем более, что месяц уйдёт на проверку вживлённого импланта.

– Что, без этой мокрицы нельзя?

– Наши аналитики уверены, что нет. Однако команде Брагина удалось заглушить функции подчинения, оставив контрольные импульсы импланта неизменными. Если агент попадёт в ситуацию аналогичную той, в которой оказался Свешников, разбивать голову ему не придётся. Кроме того, Брагину удалось сохранить полезные свойства импланта: агент будет владеть в совершенстве большинством языков Гелиона, а так же легко обучаться любой специальности. Рабство на этой планете отточено до абсолюта, как бы ни отвратительно это звучало. Это даже легло в основу легенды прикрытия: беглый раб, со стёртой после вживления импланта памятью. Деталей о нахождении в рабстве оказалось достаточно, для разработки вполне адекватной истории.

– А что с "потерей памяти"?

– Это одна из защитных функций нового импланта Брагина. Выживший сообщал о принудительном сканировании через аксон, если раб вызывает подозрение или есть необходимость проверки его полезных навыков. Наши специалисты настроили имплант на трансляцию своеобразного "белого шума". Кроме того, пытки тоже не помогут, аксон погрузит агента в состояние искусственной комы.

– Полезная штука, Андрей... полезная...

Северской непроизвольно сомкнул пальцы на левом подлокотнике кресла. Ту часть доклада, в которой Свешников говорил об обстоятельствах захвата группы в рабство, он слышал лично из уст умиравшего офицера. Лагерь обнаружили по топорному подключению к инфосети, двое суток слушали радиопереговоры, а потом... Свешников уловил только вспышку ярко-голубого света и очнулся уже в тесной камере, набитой голыми людьми. О товарищах ничего не знал, их разделили в момент беспамятства агента. Потом пытался бежать и тут же рухнул парализованный импульсом невыносимой боли. Про имплант узнал от других рабов, но не смирился. Разбил себе голову, почти не надеясь на удачу, но подчиняющий импульс ослаб. Свешников убил троих надсмотрщиков, достал карту и оружие, угнал авионик – тихоходный автомобиль, чей двигатель работает на антигравитационных принципах. Агент сообщил, что разновидностей авиоников много, этот был самым простым, использовался для грузоперевозок. Бегал долго, но понял, что чем дальше он уходит от лагеря хозяев, тем больше слабеет. Так или иначе, но через неделю он добрался до тайника оборудованного майором Журавлёвым и инициировал вызов челнока. Зная, что жить осталось недолго, всё время пока ждал корабль и в полёте, записывал на видеокамеру всё, что мог припомнить о планете и её жителях. Жаль, но оружие пришлось оставить, челнок не впускал его внутрь с местным аналогом пистолета, хотя до этого оружие землян пропускал свободно...

– Василий Иванович, вы как?

– Нормально всё, Андрей... Просто вспомнил, как мы этого храбреца из капсулы вынимали. А вот невозможность вывезти образец оружия или технологий... Это может стать проблемой.

– Доктор Антонов, изучающий челнок, сейчас занимается этим. Что касается капитана Свешникова, то он проявил чудеса смекалки. Раненый, в крайней степени обезвоживания не утратил ясность мысли и догадался выкинуть оружие. Смелые у нас ребята, отчаянные даже. Это верно, товарищ генерал. А Свешников ещё послужит Родине. Брагин нашёл способ выращивать изменённые импланты, но... Короче, мы отдали вдове не его тело. Сославшись на особые обстоятельства, якобы прошла процедура кремации. Тело капитана Свешникова сейчас служит инкубатором для выращивания изменённых имплантов. Академик говорит, что пока некоторые жизненные функции организма поддерживаются, им удаётся иссекать большую часть аксона, перепрограммировать его и подсаживать к обрубку оригинала. Ткань регенерирует и в течение суток у нас есть готовый к трансплантации имплант. Звучит не очень красиво, но...

– Идёт война, каждый отдаёт всё, что может. А порой и гораздо больше. С этим пока закончим. Как только прибудет кандидат на заброску, сразу ко мне, на беседу... Что по обеспечению кадрового резерва?

Возницын деловито кивнул, снова перекладывая документы в папке. На этот раз документов было гораздо меньше, всего три или четыре листа скреплённые блеснувшей в рассеянном свете ламп новенькой скобкой.

– Пока особо докладывать нечего, Василий Иванович. Группы оперативного прикрытия полковника Николайчука работают с новыми властями Ахтубинска. Пока на предмет долгосрочной аренды земли под основание коттеджного посёлка. Сейчас это довольно легко сделать, мы привлекаем местных чиновников. Нужных вербуем, ставим под контроль. Но пока всё делается очень осторожно, дабы не привлекать лишнего внимания западных контрагентов. Силами отдела физического воздействия создана почти настоящая организованная преступная группа. Легендирование крепкое, конкурентов давим. По сути, делаем работу правоохранительных органов. Но без фанатизма, очень осторожно. Сейчас в районе старого полигона как раз начинает работу комиссия "Гринпис".

– Ишь ты, добрались-таки. Под чьим прикрытием работают люди Консорциума?

– Группы наружного наблюдения службы оперативно-поискового управления уверенно опознали трёх кадровых сотрудников британской МИ-6(1). Все очень слабо легендированы, работают почти открыто. Местное управление ФСК(2) активности не проявляет. Однако в британской резидентуре СССР(3) все трое уверенно опознаны как офицеры частного охранного агентства "Кобра" – прикрытие для филиала Консорциума в Великобритании.

– Докатились, наша контрразведка стелит красную ковровую дорожку врагу, на секретный объект... Но чего ещё ожидать-то в смутные времена?.. Продолжай, Андрей.

– Пока все семьи сотрудников Склада останутся в расположении части. Как только оборудуем инфраструктуру под Ахтубинском, постепенно переведём их туда. Для сотрудников готово надёжное прикрытие. Все они будут якобы выезжать заграницу, на длительные сроки. Через структуры комитета партконтроля, в разное время созданы подставные коммерческие фирмы в странах Ближнего Востока, в Гонконге, Сингапуре, Индии и Южной Корее.

Северской удовлетворённо кивнул. В процессе распада страны, сотрудники стратегической разведки и отделов партконтроля проделали огромную работу по выводу финансовых активов зарубеж, создания подставных фирм и целых научных центров. В результате к настоящему времени уже пошло финансирование долгосрочных проектов, призванных сохранить научный и военный потенциал Советского Союза. Так же полным ходом шло наращивание мощностей для обеспечения работы центров сопротивления Консорциуму внутри России. Но пока всё делалось осторожно, дабы не насторожить врага. Скрыть имеющиеся в рукаве козыри, до нужного момента.

Работа затруднялась прежде всего тем, что во всех частях некогда огромной и мощной державы пошли необратимые на данном этапе процессы распада. Начались междоусобные войны, население поставлено на грань выживания, поднялась невиданная волна бандитизма, при полной беспомощности властей. Предприятия теряли связи с партнёрами, хирели и закрывались. Промышленность уничтожалась рекордными темпами, каких не было в первые два года Великой Отечественной войны. Города существовавшие вокруг какого-то одного предприятия чаще всего превращались в призрачные руины. Главным ремеслом для выживших, становилась примитивная спекулятивная торговля. Усилилась власть региональных руководителей, быстро перекинувшихся из партийных функционеров в мэров, губернаторов и даже президентов. Резко возросла угроза сепаратизма внутри России. Мелкие царьки всё громче говорили об отделении, автономии, введении собственных границ и валюты. По сути, страна откатывалась в средневековье.

В этих условиях, был сформирован подпольный центральный комитет коммунистической партии Советского Союза. В ЦК вошли те, кто отказался разваливать страну и вовремя ушёл в тень, когда стало ясно, что открытое столкновение с врагом пока невозможно. Теперь уже комитет вёл работу по внедрению агентов влияния в аппарат новой власти, агенты оперативных подразделений шли в армию, банки, становились биржевыми маклерами и просто "нечаянно" разбогатевшими счастливчиками. Подпольщики старались быть везде.

Северской тоже не так давно общался с представителем Комитета, который координировал действий нескольких центров подобных Складу. Этот человек появлялся всегда неожиданно и носил старый псевдоним всех кураторов Склада – Василий Васильевич Зайцев. Неделю назад, такой человек прибыл с краткой инспекцией проекта "Зенит". На вид ему было лет сорок, внешность совершенно заурядная. Северской дал ему прозвище – Безликий. Настолько лицо куратора и вся его фигура, были лишены каких-то особых черт и особенностей.

Зайцев спокойно выслушал доклад об уничтоженной разведгруппе Журавлёва. Северскому показалось, что куратор даже ожидал чего-то подобного. Однако гостя заинтересовал следующий этап проекта, в котором должен принимать участие майор Шубин. Он ознакомился с работой группы академика Брагина, одобрил кандидатуру Шубина и сам план повторной заброски. Собственно с тем и уехал, опять растворившись среди многочисленных пассажиров поезда дальнего следования. Зайцев предупредил, что режим изоляции следует сохранять по крайней мере ещё полгода. В стране назревает угроза начала гражданской войны. Все силы оперативных подразделений ЦК брошены на коррекцию событий, дабы помешать агентам Консорциума развязать полномасштабную гражданскую войну(4). Но Зайцев особо подчеркнул особую важность проекта "Зенит" в сложившихся условиях. Отправился ли он затем в Москву, или на Дальний Восток, это Северского никогда не интересовало. Главное, что куратор разглядел в новом плане шанс на успех, а значит работу можно будет продолжить...

– Василий Иванович, у меня всё.

Голос помощника отвлёк от размышлений. Но это не значило, что Северской его не слушал. Просто доклад по операции прикрытия он знал в мельчайших подробностях, а Возницына вызвал чтобы проверить, не упущено ли чего. Поэтому он снова кивнул и поднимаясь из-за стола предложил:

– Давай-ка, Андрюша, ещё раз посмотрим на новый, двенадцатый горизонт. Хочу сам увидеть, как идут последние приготовления к приёму нашего агента.

– Там уже всё готово, Василий Иванович. Технические группы работают с настройкой саркофага и челнока. По сути, осталось только подготовить агента и ввести его биопараметры в программатор, а затем в навигационный вычислитель челнока.

– Сам маршрут полёта удалось взять под контроль?

– Я не достаточно понял доктора Антонова, который руководит изучением челнока. Спустимся к нему в лабораторию и он сам всё расскажет. Учёные не всегда выражаются понятно, к сожалению.

– Ладно, надеюсь, Павел Николаевич сделает скидку для нас с тобой. Пошли.

... Лифт спускался только до четвёртого горизонта, созданные ещё в середине шестидесятых годов прошлого века, эти помещения выглядели архаично. Их ремонтировали, содержали в достойном виде, однако что-то невыразимое проступало сквозь свежую краску и новые стеновые панели. Может быть это дух времени? Северской никогда не мог точно ответить на этот вопрос.

На четвёртом горизонте, всегда было многолюдно, ибо это был своего рода вокзал. Отсюда, все сотрудники новых отделов и лабораторий добирались на скоростных поездах, ибо расстояния уже измерялись иногда сотнями километров. Особо опасные производства, где проводились самые рискованные исследования, находились на большом удалении от основных помещений Склада. В случае чего, тоннель можно обрушить и похоронить неудачу с гарантией.

Северской сел в небольшой пассажирский вагон, прицепленный к длинному составу, где большинство остальных вагонов были закрытыми матово-серебристыми цилиндрами, с широкой чёрной полосой вдоль борта. В каждой полосе скрывался цифровой код, который говорил диспетчерам и обслуживающим метро бригадам куда и когда направить груз содержащийся внутри. Когда состав тронулся, незаметно набирая скорость, на стёкла опустились защитные металлические шторы и свет ламп под потолком вагона стал чуть ярче. Кроме генерала и его помощника внутри больше никого не было, вагон был пуст. Они ехали в молчании ровно двадцать минут, в практически ни чем не нарушаемой тишине, пока в какой-то момент двери выходившие на правую сторону, не распахнулись с тихим шипением.