Текст книги "Люди, не люди и нелюди Зоны (СИ)"

Автор книги: Алексей Абвов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

Никакой награды за столь выдающееся эпическое достижение мне не отсыпали, посчитав, что вполне достаточно и одного предупреждения. С кем же я тут схлестнулся? Уж, не с представителем ли самого 'О-сознания'? Очень похоже. И если удалось одолеть одного – то найдётся чем крепко 'удивить' и всех остальных, пусть это сейчас и попахивает ложной самоуверенностью. Несмотря на целенаправленную накачку уверенности в благополучном исходе, липкий холодок страха всё же пробежался по моей спине, окончательно поселившись в пятой точке. Жирный намёк понятен, однако идти у обстоятельств на поводу – глупая затея. Убегающего догонят, спрятавшегося найдут – это вполне очевидно. 'А погибшего героя другие даже и не вспомнят', – ехидно добавил внутренний голос.

Подняв с земли прозрачный кристалл, внимательно осмотрел его. Многогранная призма длиной около пятнадцати сантиметров и толщиной в десять. Из четырёх сколов на боковых гранях как будто вытекает какая-то призрачная дымка, быстро рассеивающаяся в воздухе. Голоса Монолита нет, вокруг меня сконцентрировалась просто звенящая тишина. И вот что удивительно – я хорошо чувствую тянущую боль этого непонятного живого кристаллического образования. Оно хочет залечить свои раны, но не может этого сделать – потерянные кусочки сами не отрастут – их требуется вернуть. А форма одного скола подозрительно похожа на имеющийся у меня осколок, выпавший из брошенного в аномалию тела убитого контролёра. Я постоянно носил его в контейнере для артефактов, так как он способен резко обострять сразу все чувства при контакте с телом. 'И если его положить на место...' – задумался я, хорошо чувствуя быстро утекающие секунды относительного затишья, достал из инвентаря кейс артефактов, вытаскивая из него шарик с осколком. Стоило только приоткрыть его, как осколок сам прыгнул к кристаллу и крепко прирос к месту повреждения. Громкий щелчок срастания и повреждённая ранее грань стала идеальной. После этого кристалл словно очнулся, внимательно осматриваясь по сторонам. У него появились заметные чувства и прорезались какие-то эмоции, но боль от других ран всё так же терзала его. Моё энергетическое поле соприкасалось с ним, благодаря чему его ощущения легко передавались мне. Кристалл чувствовал направление к потерянным осколкам, буквально умоляя меня помочь ему обрести былую целостность. И за это он готов помогать мне в чём-то другом. Что же, пора проверить былые догадки и постараться вернуть множеству присутствующих неподалёку оболваненных Монолитом людей разум. 'А Монолитом ли?' – проскочила в голове шальная мысль-догадка. Чувствую – у меня вскоре появится возможность это выяснить.

– Готовься поднимать людей, – включив голосовой канал передачи, сообщил напарнице.

Она прекрасно видела схватку с призраком и её итог, выбравшись из кустов с 'Винторезом' в руках. Мало ли кто в меня со стороны лагеря стрелять начнёт. Стенка пространственной аномалии не является надёжной защитой от пуль. Когда она их задерживает, а когда вовсе отправляет ровно в обратную сторону, но чаще пропускает. Гарантированно останавливаются только относительно крупные объекты. Граната или снаряд уже вряд ли пролетят. К счастью, все фанатики вышли из лагеря, сберегая мозги от нарастающего давления или где-то прячутся. 'Им же хуже...' – со злорадным настроем я подошел к антенне.

Как я уже догадался – неизвестный кристалл способен усиливать и транслировать в окружающее пространство ментальный посыл того, кто его держит в руке. Пока остаётся вопрос – откуда он черпает энергию. Призрак собирал её со всего окружающего пространства или же притащил с собой. Хорошо видел, сколько у него её было. У меня тоже внутри кое-что есть. Сейчас проверим...

Мысленно настроившись через кристалл и антенну на окружающее пространство, попытался прочувствовать его для предварительной настройки. Облом. Воспринимаю только слабый зудящий тон выжигателя мозгов и настоящую какофонию из 'голосов Монолита', поселившихся в душах тех, кто уже поддался ему. Плохой результат – тоже результат. 'А теперь пришло время тяжелого рока', – заткнув уши гарнитурой, запустил плеер, выталкивая всё это из себя в кристалл. Тот едва заметно замерцал, но это свечение не шло, ни в какое сравнение с тем, что я видел ранее. Энергии ему действительно недостаточно. Пробудив внутри себя поглощённый организмом загадочный артефакт, потянул аномальную энергию из него, передавая её в руку. Внутри стало сильно припекать, но пока терпимо. Кристалл замерцал ярче и чаще, в какой-то момент равномерно засияв. Свечение было слабым, но оторвав от него взгляд, заметил активное шевеление в лагере. Многих там крепко проняло, и они бились в эпилептических припадках. 'Наверное, я выбрал неправильное воздействие', – пришла запоздалая мысль-догадка. Остановил трансляцию рока и выключил плеер, снова вслушиваясь в происходящее за пределами круга аномалии. Выжигатель шумит, зато 'голосов Монолита' больше не слышно. 'Эпилептики' же свалились на землю и лежали без движений, а в их головах воцарилась полнейшая пустота. Не такой результат мне нужен. Совсем не такой. Перебирая возможные варианты подходящего воздействия, стал воспоминать вечерние посиделки у костров, треск горящих дров и улетавшие в небеса с дымом яркие искорки. Внутри уже жарко горело – аномальная энергия шла через тело в сияющий кристалл. Затем воспоминания перекинулись на задушевные разговоры у того же костра с приятелями-охотниками. Уже забыты слова и темы бесед, но хорошо сохранились яркие эмоции и приятные переживания – то самое чувство единства и причастности к чему-то доброму и хорошему. Вспомнились и одиночные посиделки у вечернего костра тут в Зоне рядом с бункером Сидоровича. У другого костра расселись новички, травят старые бородатые анекдоты и бренчат на расстроенной гитаре, периодически поднимая металлические кружки под очередной тост за чьё-то здоровье. Незаметно для себя стал воспоминать весь свой путь в Зоне с первого момента появления. Дела, разговоры, люди, эмоции и переживания. Сияющий кристалл впитывал их в себя, транслируя наружу. Первая встреченная аномалия, первый добытый артефакт, первая схватка с опасным зверем. Образы и картинки вытекали из меня, чтобы передаться тем, кто был рядом. Не знаю, видели ли они их или же растревоженные чувства выдёргивали личные воспоминания, пробуждая подавленное и усыплённое 'голосом Монолита' сознание. Краем глаза отмечал, как лежавшие без движения люди с трудом поднимались на ноги и крутили головами, пытаясь определить, куда же они попали. Кто-то помогал подниматься другим – процесс реабилитации пошел. Заметил среди них и активно размахивавшую руками Вику, подсказывавшую пробуждённым сталкерам, что нужно делать. Эта активность радовала меня, открывая всё новые воспоминания. В моей жизни было много достойных людей, хороших товарищей, готовых всегда прийти на помощь по первому зову. Признаться – я сам далеко не всегда горел желанием помогать другим, особенно – бескорыстно. Но в трудный момент все меркантильные мысли бесследно улетучивались, оставляя твёрдое понимание – вместе мы сила и способны преодолеть любую напасть. Желание и напор, чувство товарищеского плеча и поддержки со стороны многих хороших людей – всё это поможет победить. Победить любых врагов и одолеть любые обстоятельства. Наверное, моя уверенность и передалась всем людям в лагере.

– Уходите отсюда как можно скорее... – подал через КПК команду голосом напарнице, заметив проявившееся неподалёку от нас злое внимание.

Как будто кто-то сейчас смотрел на нашу суету и прикидывал варианты прихлопнуть всех противных тараканов одним тапком. И лишь немного опасался, что после придётся долго чистить кухню от разбрызгавшейся по ней грязи. 'Что же, некоторые тараканы могут больно ужалить, прикрывая бегство остальных', – злорадно ухмыльнулся я, направляя собственную злость в сторону таинственного наблюдателя. Терпеть внутренний жар становилось всё труднее, но остановка сейчас равноценна поражению. Чужое внимание сменилось сильным удивлением и даже промелькнувшим страхом, быстро исчезнув из зоны восприятия. Но это обещало лишь недолгую отсрочку – тараканам пора бежать от тапка. Вике всё же удалось организовать народ. С интересом отметил, как по дороге в сторону Барьера вытянулась большая колонна. Люди заметно спешили, а тех, кто не мог идти самостоятельно тащили на спинах. Пиликнул КПК, принимая пришедшее текстовое сообщение, но мне было недосуг его читать, я старался раскинуть собственное восприятие на максимальную дальность. Пришло окончательное понимание – сбежать вместе с остальными я просто не успею. Придётся принимать последний и решительный бой, прикрывая отступающую колонну.

Едва последние люди скрылись за поворотом, как всё окружающее пространство громко затрещало, заскрипело и начало пучиться. Отметил, как в самом центре лагеря быстро вспухает земля. Гравитационное искажение чудовищной силы рвёт, перекручивает и ломает всё, что попадает в зону его воздействия. Вокруг и по всей площади одновременно зарождаются тысячи гравитационных аномалий. Многие рождаются под землёй – другие возникают над ней. Они тянут в себя хлипкие строения, землю, оставшийся металл, прессуют всё это и создают поистине сюрреалистический пейзаж из ям, воронок и вытянутых вверх перекрученных каменных столбов. Над всей поверхностью поднимается горячий пар и дым – мгновенно спрессованная почва исходит жаром. Горит всё, что только может гореть. Вовремя заметив резкое возрастание аномальной энергии поблизости, рванул от антенны к стенке пространственной аномалии. Тело буквально горело и плохо слушалось команд мозга, но грозящая смертельная опасность заставляла в очередной раз пересиливать себя.

Выскочил вовремя – строение из досок и металла жалобно заскрежетало и начало медленно втягиваться под землю, затем сильное притяжение попыталось ухватить и меня, но я уже благополучно открывал проход. Воздушная волна от мгновенно испарившейся влаги чувствительно толкает в спину, стенка аномалии сразу же зарастает, стоило мне пересечь её границу. На месте антенны прямо на моих глазах растёт вверх пылающий купол из расплавленной почвы, а затем он взрывается, разлетаясь огненными пулями и гранатами во все стороны. К счастью, пространственная аномалия удержала их и частично прикрыла меня от ударной волны сильнейшего взрыва. Легонько оглушило, да и только. Новорожденная гравитационная аномалия сначала притянула всё к себе, крепко сжала, а затем вытолкнула собранное вовне. Всё пространство в кругу горит и чадно дымится, в центре исходит малиновым жаром большая круглая яма, над которой клубится ядро мощнейшей 'давилки'. Столь сильных аномалий мне прежде видеть не доводилось. Вовремя я оттуда сбежал. Впрочем, радоваться рано – процесс формирования огромного поля аномалий ещё продолжается, а я нахожусь достаточно близко к его центру. Хлопки и треск, взрывы то тут – то там, от них во все стороны разлетается горящая земля. Невидимые скульпторы Зоны бьют не глядя, наугад, со всей дури, желая уничтожить всё и всех, кто тут ещё мог оставаться. Стереть в пыль, а пыль дополнительно сжечь. Рядом опять скапливается аномальная энергия, лавируя между новорожденными аномалиями, стремительно пробиваюсь на относительно безопасное пространство.

Выйдя за условную границу зоны апокалипсиса, обернулся – ни следов лагеря, ни дороги, ни леса вокруг него. Всё пространство перерыто-перепахано, обожжено и перекорёжено. Новые аномалии ещё появляются, скоро там вообще станет невозможно пройти. На пару секунд проявилось постороннее внимание, сразу же заметив и выделив одиночную чёрную фигур в рукотворном аномальном аду. Резко укололо чувство опасности, заставив активнее шевелить ногами. За спиной формируется ядро гигантской 'плазмы', мгновенно перегревающей огромный объём воздуха. Едва успел завалиться в канаву с водой на обочине – ударная волна сильнейшего взрыва прошла сверху, сдувая и расшвыривая растрескавшийся асфальт как лёгкие листки мятой бумаги, ломая и вырывая с корнями окружающие дорогу деревья, выплёскивая из канавы грязную воду. Благодаря собственной стойкости и хорошей броне я благополучно пережил все последствия. Даже слух частично сохранился. Выбравшись из грязи, снова активно заработал ногами – постороннее внимание вернулось оценить результат нанесённого по одиночной цели удара. И теперь наблюдавших субъектов стало больше одного. На мои мозги сразу же попытались крепко надавить, однако сияющий в руке кристалл помогал отбиваться. Опасность одновременно спереди и сзади – прыгаю в буреломный лес, стараясь поскорее уйти из зоны следующего удара по площадям. Сбоку треск и грохот – меня опять пытается ухватить мощная гравитационная аномалия, вырвав с корнями как ближайшие крупные деревья. Огибаю опасный участок, снова вырываясь на дорогу. Бежать по лесу слишком трудно, да и прятаться бесполезно – невидимые враги пользуются объёмным восприятием. Оно буквально приклеилось ко мне, стараясь сбить с ритма движения, затормозить и парализовать. А уж там и добить окончательно.

Следующий сильный удар последовал в момент достижения перекрёстка дорог. К моему появлению всё уже было заранее подготовлено. Всё окружавшее меня пространство заискрилось электрическими разрядами, одновременно сверкнули десятки ярких жгутов молний, сильно оглушив громовым хлопком. Выкладываясь до самого предела организма мутанта, я успел проскочить эпицентр, потому отделался лишь лёгким испугом. С каждым пройденным метром пути становилось сложнее сдерживать беспрестанные ментальные атаки. Кристаллу не хватало энергии, а я хорошо чувствовал, как медленно сгораю изнутри, постепенно увеличивая её напор. Каждое движение отзывалось острой болью в мышцах – ещё немного и я окончательно свалюсь. Оставалась надежда на бегство через тайную тропу – до электрического поля аномалий уже совсем близко. Бьющая по площадям аномалиями сила почти выдохлась – новые удары следуют с большими паузами, да и их мощь заметно упала. Скорее они напоминают беспокоящий огонь по площадям. Впрочем, останавливаться на одном месте всё так же смерти подобно. Продавливая возбуждённые аномалии силой воли, несусь прямо сквозь них, наплевав на боль и страх. Спасенье так близко – нужно ещё немного поднажать. Вспышки и хлопки молний злобный треск электрических разрядов остаются за спиной. Ментальное давление достигло предела моей сопротивляемости – ещё чуть-чуть и оно меня убьёт. Снаружи или изнутри – уже не имеет значения.

Вот и узкий лаз сжавшейся тайной тропы – напрягая последние силы, бросаю в него своё тело. Ментальное давление преследует меня и там, и только когда я прополз на четвереньках сотню метров по пылающему со всех сторон узкому коридору, пройдя крутой поворот, оно наконец-то отстало. Хочется лечь и передохнуть, но делать это сейчас категорически не стоит, так как и так близкие стенки коридора тайной тропы вдруг дрогнули, и стали медленно сжиматься. Напрягая оставшиеся силы, выскочил из другого выхода, сразу же свалившись в холодную болотную воду. Вокруг шумят камыши, где я нахожусь совершенно непонятно. Где-то. За Зону вряд ли вывалился. К тому же поблизости весьма характерно гудит потревоженная гравитационная аномалия. И пока меня снова не нашли те страшные силы, нужно успеть спрятаться. Вряд ли они отстанут, пока не убедятся в полном уничтожении угрозы. Чёрную броню долой в инвентарь, непонятный кристалл туда же. На тушку возвращаю привычный комплект невидимки. Я совсем не тот, кого вы ищите. И ходу отсюда, ходу! Благо по болотам я умею быстро перемещаться, хоть организм уже находится на пределе истощения и заражения аномальным жаром.

Едва выбрался на протоптанную тропу, как небеса озарились ярчайшей вспышкой внепланового выброса. Воздух загудел, зарокотал, что-то грозное и ужасно смертоносное медленно опускалось к земле. Чьё-то злое внимание старательно выискивало мелкую букашку, вздумавшую больно укусить его обладателя за мягкую задницу, причём сумевшую сбежать от неизбежного возмездия. Перед глазами выплыл из камышей какой-то старый навес на кривых подпорках, быстро прячусь под хлипкую крышу, свернувшись калачиком и снова выталкивая из себя аномальную энергию вовне, дабы противостоять злой силе снаружи. Меня здесь нет – есть лишь самая обычная одиночная аномалия, одна из многих тысяч. Снаружи быстро растёт напряжение перемешанной со злой волей аномальной энергии, требуется увеличивать ответ, дабы не впустить её в себя, тем самым полностью раскрывшись. Терпеть внутренний жар совершенно невозможно – сознание буквально плавится в нём. К счастью, внешнее давление постепенно уходит. Внеплановый выброс быстро растратил запасённую где-то в самом центре Зоны энергию. Почувствовав заметное облегчение, сразу же провалился в пустую бездну забытья.

Третья глава.

Болотный доктор.

Слух это сознание или ещё нет? И кроме слуха больше ничего. Шум ветра и кто-то поблизости, кажется колет дрова. Ощущения тела нет, и есть ли само тело – вопрос без определённого ответа. А может я аномалия? О! Что-то уже вспоминается, хотя этот процесс и доставляет заметный дискомфорт. Отложим его на потом. Вот слушать приятно. Но слушать нечего. Удары топорика да треск разгорающегося костра. А может просто треск. И повисшие вопросы – 'кто я', 'что я'? Загадка. Удары топорика затихли, сменившись тихим пошкрябыванием. Кто-то что-то старательно тёр. А вот и тяжелые шаги вместе с натужным дыханием. Живые? А мне дышать тоже нужно? Вопрос. Отложим его.

– Привет Сашок! – Какой-то глуховатый голос, как будто сквозь препятствие.

– О, Лёха! Наконец-то! – Ответили ему со стороны, откуда до этого слышалось пошкрябывание. – Снимай противогаз, здесь можно. – А вообще мы тебя ещё позавчера ждали, где застрял?

– Да с этой нежданной войной вообще еле пробился к вам сюда, – глухой голос стал нормальным, послышался звук скинутого на землю тяжелого рюкзака.

'Рюкзака?' 'Интересно, откуда я это знаю', – тем временем подумалось мне.

– Все тропы перекрыты постами и секретами, пришлось пробираться через мёрзлые подземелья, – вещал голос пришедшего сталкера.

'Сталкера?' – ещё одна мысль-узнавание вместе удивлением. Что-то знакомое, но пока непонятное.

– Налей мне горячего чайку, до сих пор никак не согреюсь, – попросил пришедший. – И где все, кстати?

– Да на прополку грядок свалили, – проинформировал его первый. – К ночи вернутся, если ничего такого не случится, – послышалось соударение чего-то металлического и тихое журчание льющейся жидкости. – Лучше расскажи, что сейчас в большом мире творится. А то я сижу тут безвылазно второй месяц, сам видишь, по какой причине. Сети здесь нет, а на внешних помойках такой гвалт поднялся – хрен разберёшь. Ты же у нас всегда был в курсе событий.

– О, там такая каша заварилась... – в голосе пришедшего послышался настоящий восторг. – Ладно, сейчас ополовиню кружечку и расскажу с началом от печки. Иначе действительно хрен разберёшься, – сталкер замолчал, и настороженный слух воспринимал только шум ветра, треск прогорающей древесины и тихие глотки с характерным причмокиванием. – Значится так! – Он выразил желание продолжить тему. – Помнишь, мы ещё прошлой осенью говорили об исчезновении местных?

– Угу, – откликнулся первый голос.

– Пропадали опытные и весьма осторожные мужики. Как на самом краю – так и ближе к центру. Одиночки и члены группировок – без разницы. Пропажи по обыкновению списывали на мутантов и аномалии. Нашего брата – игрока особо не считали.

'Игрока?' – возник ещё один вопрос-изумление. Вроде бы и я когда-то был игроком. А кем стал?

– Мы-то обычно воскресаем, – хмыкнул первый сталкер.

– Не всегда... – второй выразил явное сожаление и отхлебнул из кружки, стукнув о металл зубами. – Ты же тогда мне сам говорил, что многие попавшие в плен к 'Охотникам', – слово было выделено голосом, – видели завершающее игру сообщение и начинали заново с пустыми карманами. Про Женьку, вот, рассказывал, хотят тот и сам мог с горя удалиться.

– Ага, – подтвердил первый.

– Так вот, только теперь стало известно о том, что всех пленных и пойманных работорговцами оптом скупали монолитовцы, – выдохнул второй.

'Монолитовцы?' – сказанное слово больно стукнуло в то, что старательно пряталось за слухом, приоткрывая доступ к чему-то забытому. Какое-то зло, какая-то опасность. Враги. Странно.

– Да... – только и выразил эмоции первый сталкер. – Как я теперь понимаю – их превращали в таких же пустоголовых фанатиков?

– Не на стройку же века их отправлять, – усмехнулся второй. – Хотя, говорят – понастроили они что-то серьёзное, – добавил он пару секунд спустя. – Говорят – 'Монолит' хотел вообще всех сталкеров подмять под себя, а тех, кто окажет сопротивление – уничтожить или выгнать за периметр. Но это вряд ли. Скорее – просто расширить зону контроля, как все прочие группировки. 'Свободу'-то им почти удалось потеснить – те удержались буквально чудом. А ведь кое-кто мог им и в спину ударить.

– Ну да, ну да... – поддакнули ему. – И что же такого произошло, что даже заядлые враги вдруг объединились и устроили настоящую бойню отдельным кланам, да и вообще – крепко прижали нашего брата-игрока?

– Помнишь, на прошлой неделе неожиданно вышла очень большая группа пленных с территории 'Выжигателя мозгов'... – еле слышимый хмык был подтверждением. – О том, что там произошло – только слухи ходят. Говорят – постарались те самые 'Легендарные', ну ты тогда сам о них говорил, – ещё один подтверждающий хмык. – Их стерва как-то соблазнила высокопоставленного фанатика, и он ударил в спину своим хозяевам в самый ответственный момент.

Чувство зыбкого узнавания снова посетило меня, как будто я видел те события или даже участвовал в них. Правда, непонятно в какой роли.

– 'Легендарные' после этого крепко рассорились, и, говорят – их команда вообще распалась, – продолжал вещать рассказчик. – Нам с того, впрочем – ни холодно, ни жарко. Однако вырвавшиеся пленники рассказали о том, что с ними делали и хотели ещё сделать. И о том, кто их продал монолитовцам. Неписи прикинули, что запросто могли оказаться на их месте и решили устранить потенциальную угрозу, заодно наказав и всех причастных. Прижатые к стенке торговцы информацией поделились с главарями группировок самыми интимными секретами. В результате всех работорговцев выбили всего за один день, уничтожив все известные их базы. Крепко потрепали и охотников за головами. Бают – самого Стервятника грохнули вместе со всей его кодлой, накрыв прямо в логове. А затем начали методично зачищать всех, кто отметился в связях с работорговцами и адептами Монолита. 'Долг', 'Свобода' 'Рассвет' и даже бандиты выступили единым фронтом и ударили по запятнавшимся кланам игроков.

– И те не смогли оказать им достойного сопротивления? – Сильно изумился первый сталкер.

– Что они могли противопоставить грамотно взаимодействующим слаженным боевым отрядам с лучшим оружием и экипировкой? – Хмыкнул второй. – Если бы кланы сумели объединиться – тогда был шанс. А так... – ещё один ехидный хмык, – кое-кто наивно рассчитывал, что разошедшихся неписей круто обломают их надоевшие конкуренты и можно будет легко прижать победителя, хорошенько поживившись за его счёт. Вот так всех по очереди и раздавили, разорив базы и сделав невозможным возрождение погибших в точках привязки. Теперь им только на рерол идти – других вариантов нет. Кто-то, конечно, в тайных схронах затихарился, но и их со временем достанут. Да и всем прочим игрокам теперь порой приходится доказывать, что они совсем не причём. На базах группировок и у всех известных торговцев теперь автоматически выключается игровой интерфейс и включается полное восприятие боли. Многие боятся даже приближаться к таким местам, чувствуя за собой немало старых грешков.

– Да уж... – тяжело вздохнул первый, переваривая информацию. – Хорошо хоть к нам пока никаких новых претензий.

– Нам и старых вполне достаточно, – второй явно не разделял его энтузиазма. – Сколько раз тебя и меня убивали просто за одну внешность? И каково на людях постоянно ходить в противогазе?

Сталкеры продолжили разговор, а на меня вдруг резко свалились воспоминания. Целый поток, целый шквал воспоминаний. Они пробились из-за сдерживающего барьера, мгновенно затопив хлипкое сознание, в который раз погасив его.

Слух снова включился. Вместе со слухом из небытия вылезла ещё и память. Теперь я – да, можно уверенно сказать – 'Я' вспомнил всё. Кто я, откуда, вот только вопрос 'зачем' задавать бесполезно. И ещё оставались вопросы 'где я' и 'что со мной'. Ощущения тела как прежде нет. Да и глаза, походу, отсутствуют. Зато есть слух.

– ... Да, Паштет, врать ты у нас первый мастак... – кто-то заметил ехидным тоном. – Те ещё скажи – с той химерой в салочки играл, – рассмеялся он, и его смех был подхвачен ещё несколькими сталкерами.

Похоже, я лежу или нахожусь рядом с костерком, вокруг которого расселись вернувшиеся с ходки мужики и теперь расслабляются в меру сил и возможностей. Травят старкерские байки мало отличающиеся от рыбацких и охотничьих. Признаться – я и сам не чурался подобного в компании старых друзей. Да – все прекрасно понимали – сказки они и есть сказки, однако даже в них порой проскакивали интересные мысли и крайне удачные идеи. Вот и сейчас я слушал и даже запоминал. Может, что-то и пригодится, если снова стану человеком или хотя бы на него похожим существом.

– ... А прикиньте, что я нашел у неё в желудке? – Кто-то эмоционально вопрошал молодым голосом. – Вы даже представить себе не можете. Вот, смотрите, что там было... – зашуршала одежда, из-под которой что-то старательно доставали.

– Охренеть! Так это же 'мятый лист', – кто-то сразу узнал предъявленный публике аргумент, и по народу прошелся вздох восхищения вперемежку с лёгкой завистью.

– Теперь я плотей целенаправленно бить буду, раз в них изредка попадается такое... – заявил народу удачливый охотник.

А я подумал, что тех плотей теперь ждёт настоящий геноцид. Плоть – это мутировавшая хрен пойми во что обычная домашняя свинья. Что-то большое, тёмное почти бесформенное с торчащими четырьмя ногами с острыми копытами на концах. Вымахивает до полутора метров высоты и весит под полтонны. Говорят – изредка встречаются экземплярчики и за тонну весом. Для опытных сталкеров плоть почти не опасна – с таким весом достаточно медлительна. Но если тихо подкрадётся – ударом копыта легко пробьёт человека насквозь. Да и бронежилет вряд ли ему поможет – весь ливер будет всмятку. Подстрелить её сложно. Череп толстый – обычный патрон точно не пробьёт. Всё остальное тело закрыто слоем плотного жира, в котором легко вязнет свинцовая картечь, и застревают даже остроконечные бронебойные пули. Потому стрелять при встрече с плотью сначала нужно ей картечью по ногам, и только после добивать в пару уязвимых мест. Ещё эти мутанты обладают относительно слабыми по сравнению с пси-собаками и контролёрами ментальными способностями. Попавшие под их влияние сталкеры слышат голоса давно погибших друзей, мольбы раненных о помощи и другие галлюцинации. На плотей охотятся редко – мясо воняет какой-то химией и совершенно несъедобно. Ими даже другие монстры брезгуют, подыскивая более вкусную добычу.

Между тем к костру подошли ещё люди, вызвав в кругу сидящих заметное оживление.

– Специально для нашего спасителя и благодетеля... – громко продекларировал кто-то, беря в руки тренькнувшую случайно задетой струной гитару.

– Служили два товарища в больнице городской... – прозвучали громкие слова в такт простому аккорду.

Один был стоматологом – проктологом другой.

Лечили они кариес, лечили геморрой...

Но 'правило буравчика' знал первый и второй!

Голос и гитара умолкли, на пару секунд воцарилась тишина, взорвавшаяся дружным смехом.

– Ох, и уморил, да и уважил заодно, – высказался кто-то сквозь смех. – И ведь как тонко подколол, нахал... – тихо добавил он, когда народ почти отсмеялся.

– Братва, а что такое 'правило буравчика'? – Робко спросил кто-то из присутствующих.

Вместо ответа народ снова дружно прыснул. Га-га-га...

– Ну, ты и тёмный Мыкола, – прокомментировал кто-то, едва сдерживая душившие его порывы хохота, – очередная жертва реформ образования, – вопрошавший же замолк и, наверное – обиделся.

– Посидим мы тут с вами немного, – сказал голос, отметивший ранее тонкую подколку.

– Лёха! А сыграй нам чего-либо весёлого, – попросил кто-то из сидящих у костра парней.

– Да настроение совсем не то... – упомянутый Лёха пошел в отказ.

– Ну, сыграй... ну сыграй... – другие парни тоже стали дружно конючить.

– Ладно, давай сюда инструмент, – гитарист быстро сдался напору товарищей.

Послышался одиночный звон подтягиваемых струн. Гитара была явно хорошей, но редко попадала в опытные руки. Добившись правильной расстановки тонов, гитарист проиграл для разминки парочку достаточно сложных аккордов, настраиваясь на что-то серьёзное. А я вдруг почувствовал почти забытое ощущение ментального контакта. Лёгкое и почти незаметное, но для меня весьма отчётливое. Сыграв ещё пару аккордов и войдя в ритм, парень запел неожиданно сильным звонким голосом:

Белый снег, серый лёд

На растрескавшейся земле,

Одеялом лоскутным на ней

Город в дорожной петле.

Парень выдержал секундную паузу, а я сразу же узнал песню, можно прямо сказать – ещё из своей первой молодости. Но не это поразило меня до самой глубины души – вместе со словами я вдруг увидел прекрасную и даже немного пугающую своей реалистичностью картину. Стою на вершине продуваемого со всех сторон голого холма и смотрю вдаль. Полы моих длинных одежд развиваются на холодном пронизывающем ветру, но я сейчас не чувствую того холода, полностью сосредоточившись на увиденном. Подомной расстилается бескрайняя серая заснеженная долина, прочерченная редкими квадратами огороженных крестьянских полей и разделённая на две части петлёй широкой дороги. И там впереди из морозной дымки медленно проступают очертания отдельных тёмных домов, целых кварталов и высоких каменных сооружений с золотыми куполами крыш где-то в самом центре.

А над городом плывут облака,

Закрывая небесный свет,

А над городом жёлтый дым,

Городу две тысячи лет,

Прожитых под светом

Звезды по имени Солнце.

Голос великого певца и исполнителя буквально опускался с небес, всё более чётко проявляя увиденную картину. Она приобретает объём, насыщенность, ещё мгновенье – и она полностью оживёт. Стягивающиеся со всех сторон к городу тяжелые облака, грозящие вскоре обрушиться на него сильнейшим снегопадом. Природа хочет засыпать его, навсегда скрыть со своих глаз под толстым белым покрывалом. Между облаков пока ещё остаются редкие разрывы, сквозь которые пробиваются к земле яркие лучи звезды по имени Солнце. Из бесчисленных печных труб над крышами домов поднимется тот самый желтый дым, наполняя город удушливым смогом.