Текст книги "Сталкер-2 (СИ)"

Автор книги: Алексей Абвов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

'Поздравляем, Сталкер, тебе посчастливилось найти особый предмет и прикоснуться к одной из мрачных историй Зоны. Ты можешь забрать себе уникальный прототип детектора 'Велес' класса 'Легенда Зоны'. Личный именной предмет экипировки, забыть, украсть, потерять, передать кому-либо другому невозможно, при гибели сохраняется в инвентаре. Не имеет веса и объёма, не занимает лишний слот в экипировке'.

Сидорович, естественно, возражать против моего выбора не стал, зато в другой починенный аппарат схватился буквально двумя руками. Кому-то он его давно пообещал, вот только всё никак не мог выполнить своё обещание, ибо по его словам – 'Велесы' больше не производятся, и заказать их нельзя даже за очень большие деньги. Какое-то количество ещё осталось у учёных, и они их сильно берегут. Ибо только с их помощью можно найти и проявить уникальные артефакты, а после, по результату их изучения, доработать и прошивки для 'Медведей'. Поиск артефактов в Зоне весьма сложная профессия, требующая от сталкера не только смелости и безрассудства, но и серьёзных знаний, вместе с подобающей экипировкой. Лишь самое простое и дешевое может достаться зелёному новичку с 'Поиском', о чём-то более серьёзном ему лучше и не мечтать. Сидорович прочитал мне краткую лекцию по ценам на артефакты. Он сам скупает простые и распространённые 'плоды Зоны' минимум по двести рублей. А Рубль Зоны имеет весьма значительную стоимость, к примеру, за американский доллар дают здесь только шестьдесят пять копеек, а за евро – семьдесят три. Даже одинаковые по виду артефакты имеют приличный разброс характеристик, и цена артефакта может существенно повыситься или упасть в зависимости от его свойств. Характеристики артефактов зависят от силы породивших их аномалий и условий, где те аномалии живут. Особым спросом пользуются любые не радиоактивные артефакты. В Зоне изредка встречаются зааномаленные 'чистые места' и за контроль над ними идёт нешуточная борьба группировок и кланов. В качестве оплаты за труды, Сидорович скинул на мой наладонник свою личную 'Энциклопедию артефактов', которую он собирает со своего появления в этих краях. Говорит – 'даже у яйцеголовых информации меньше'. А вот на свой детальный прайс скупки он пожидился, гад, сказал – 'рано тебе голыми девками интересоваться, мал ещё'. Вот же ш скотина хитрая.

– Привет новому рабу Сидоровича! – Стоило мне выбраться поздним вечером из бункера на свежий воздух, как меня сразу же заметил Гриня Охотник, подходя ближе. – Погляжу, совсем тебя загонял торгаш старый, носу на улицу высунуть некогда.

– И не говори, – ответил ему немного раздраженным голосом, он сбил меня с одной интересной мысли, которую я не успел додумать. – А вы тут как живёте-можете? – Поинтересовался у него.

– Живём помаленьку, а можем... вот с этим порой возникают большие проблемы, – невесело заметил он. – Там это, Санитар тебя увидеть хотел, извиниться хочет, – Гриня аккуратно взял меня под локоток, дабы я куда-то не сбёг. – Хоть он ещё та хрюшка, но даже спьяну всё хорошо помнит. А отключать совесть, как делают некоторые, он пока не научился. Переживает.

– Ладно уж, веди, – я решил отдаться течению событий.

– Здорова, сталкер! – Поприветствовал меня сидевший у отдельного маленького костерка Санитар. – Присаживайся, есть тема поговорить, – он махнул рукой, предлагая устраиваться на ровный спил бревна.

Выглядел он существенно лучше, чем в момент нашей первой встречи. Волне чистая одежда из категории для рыбаков и охотников. Почти как у меня, только попроще. Пахло от него чесноком и дымом, видимо, заедает давешний перегар. Лицо, впрочем, сохраняет отдельные оттенки синюшности, зато чисто выбрито. Ну, просто классический российский интеллигент.

– Извини меня за ту встречу, – продолжил он, когда я уселся на предложенное бревно, – не в себе тогда был, за старого врага принял. Мне Гриня позже всё рассказал... стыдоба-то какая. Не держи зла, а? – И вид такой совсем-совсем виноватый, явно не врёт, хотя при этом ему от меня чего-то надо.

– Забыли! – Коротко кивнул ему, закрывая тему. – Слушай, а чего тебя здесь Санитаром кличут? Ни имени, лишь одно прозвище, – во мне вдруг проснулось любопытство.

– Так это... я пять лет санитаром в психушке отработал, причём в 'буйном отделении', – признался он без всякого стеснения. – Руки крепкие, вязать узлы научен. Вот и прозвали меня так, стоило в первый день у костра рассказать народу о себе. А имя с фамилией со временем забылись. Санитар и Санитар. Из психушки удрал сюда, когда понял, что и сам легко окажусь в числе местных постояльцев. Шиза, она ведь такая – заразная. Лучше уж сгинуть в аномалии. Но я не только узлы вязать могу, но и раны зашивать, застрявшие пули вытаскивать. Всё же у меня образование есть. В таблетках тоже кое-что соображаю, в Зоне без них быстро загнёшься, облучившись или надышавшись рядом с химической аномалией. Я здесь за доктора. В случае чего – обращайся, – порекомендовал он мне свои услуги.

– Знаешь, постараюсь как-то обойтись... – я усмехнулся в ответ на такое 'заманчивое' предложение. – Лучше расскажи, что тебе от меня потребовалось, вижу же – жмёшься, боишься прямо спросить.

– Так это... – а смущение просто неописуемое, – я тут Сидоровичу задолжал малость, а он взял в залог мою аптечку и инструменты. Денег у меня сейчас нет, а аптечка и инструменты в любой момент могут понадобиться, вон, руку Грине нормально обработать, а то всё никак не заживёт. Ты с Сидоровичем общаешься, помоги, а... – и в глазах такая мольба, – а уж я тебе чем-то отдарюсь со временем.

– Если пообещаешь, что больше не станешь напиваться до свинячьего состояния! – Выставил ему условие со своей стороны.

– Вот те крест! – Он размашисто перекрестился своей огромной лапищей. – Я себя уже закодировал – не более ста грамм вечером перед ужином и ни капли больше. Совсем завязать Зона не позволяет.

Я лишь громко рассмеялся, глядя на этот цирк.

– Не веришь? – Обиженно спросил Санитар. – А зря. Я и вправду гипнозом владею, могу больной зуб или ноющую рану заговорить. Закодировать от пьянства мне тоже по силам. У тебя чего-либо болит? Хочешь проверить? – Он брызгал эмоциями, доказывая мне свою исключительную честность.

– Ладно, верю, – попытался успокоить его, а то и вправду загипнотизирует. – Сейчас поговорю с Сидоровичем, жди, – я решительно поднялся с бревна и пошагал в сторону бункера, провожаемый полным надежды взглядом.

– Очухался, значит... – хмыкнул торговец, выслушав мой рассказ. – Так, куда я его шмотки бросил, – он осмотрелся в своей забитой всяким барахлом каморке, – Вот, сейчас... – вытащив потёртый туристический рюкзак, сноровисто развязал его, доставая оттуда большую брезентовую скатку и развернул её. – Так, бинтов совсем мало, сейчас это поправлю, – тут он полез в другую коробку, вытаскивая из неё упаковки с бинтами и запихивая их в кармашки внутри брезентовой скатки. – Таблеток тоже маловато осталось... – вслед за бинтами пришла очередь пачек с таблетками, каких-то пузырьков и одноразовых шприцов, а также скальпелей.

Я смотрел на его манипуляции с открытым ртом, совершенно не понимая, что он сейчас делает.

– Закрой пасть, муха залетит и нагадит! – Краем глаза он заметил моё обалделое состояние. – Хочешь спросить, зачем я всё это делаю? – Я лишь кивнул головой, подтверждая его догадку. – Санитар мужик толковый и крайне полезный, он народ лечит и просвещает на счёт опасностей Зоны. Эх, не повезло ему в жизни с глупой бабой, – тяжело вздохнул торгаш, продолжая комплектацию аптечки всем необходимым из своих запасов. – Был бы сейчас видным хирургом, делал бы сложные операции богатым пациентам за много денег. А так, когда со своей 'любовью' разругался, бросил ординатуру и подался в дурку вязать психов, а после и сюда прибежал. Всё страдает, переживает, себя винит. Да и напиваться ему нельзя – совсем дурным становится. Я помогаю ему в меру сил, иначе бы он уже давно сгинул в Зоне или тут копыта от водки откинул.

– И многим ты так помогаешь? – Поборов своё изумление, спросил у Сидоровича.

– Многим... – вздохнул тот. – В Зоне нужно помогать хорошим людям, порой себе в убыток, иначе удача отвернётся от тебя. Жалко этого не все понимают... – ещё один вздох сожаления. – Тут надо крепко держаться друг за дружку и тогда все выживут и обретут блага от Зоны. Но жадность и глупость в людях, к сожалению, гораздо сильнее порядочности. Только ты сам выбираешь кем стать – моральным уродом или достойным человеком.

Я снова глубоко проникся его словами. Уж очень этот Сидорович отличался от своего прототипа из старой игры. Не циничный торгаш, трясущийся над каждой лишней копейкой, а настоящий... уж даже и не знаю, кем его назвать... истинный патриот Зоны, ещё не потерявший веру в людей. И, как это ни странно, такая позиция приносит ему хорошую прибыль, учитывая и закрытость места, где он обитает. Ему самому многого не требуется, а всё необходимое у него есть. Вот так и живёт, помогая другим сталкерам.

Третья глава.

Первая вылазка.

Только на пятые сутки я окончательно раскидал весь хламовник Сидоровича. Починилось далеко не всё, примерно четверть ушла на доноры для другой техники. Когда запасы барахла подходили к концу, а нового пока ещё не поступало, я занялся подготовкой к последующим выходам в Зону и обратился к вечно чем-то занятому торговцу за советом.

– Фонарики, значит, тебе нужны...? – Он оторвал глаза от экрана своего старенького компьютера, который ему был дорог скорее как память чем реально полезен, и внимательно окинул взглядом мою фигуру, как будто в ней могло что-то измениться. – А чего тогда не взял себе отремонтированный 'ночник'? – Похоже, я его сумел удивить своей тупостью, раз спрашиваю о такой ерунде.

– Да дерьмо все эти китайские 'ночники'! – Тут я хотел выругаться куда более грубо, но сдержался.

С приборами ночного видения в Зоне оказалось всё плохо. Даже самые лучшие военные аппараты на основе электронных умножителей фотонов выходили из строя всего за пару часов активной эксплуатации из-за 'дыхания Зоны'. Причём, дох в них самый главный и дорогой элемент – тот самый умножитель, его деградация была совершенно необратимой. В результате от такой слишком ненадёжной техники все отказались. Дешевые же китайские поделки по типу миниатюрной видеокамеры с ПЗС матрицей, оказались более живучими. Но 'дыханье Зоны' негативно действовало и на них – в момент прохождения очередной волны 'дыхания' они просто слепли, затем работоспособность благополучно восстанавливалась. К тому же им требовалась активная инфракрасная подсветка, иначе картинка в темноте получалась мутной и совершенно неразборчивой. В Зоне имелись и специальные изделия на той же основе, как у китайцев, лишенные части их недостатков, однако среди доступных запасов дохляка мне не повезло их найти, а заказывать новый Сидорович вряд ли согласится. Игрушка дорогая и крайне дефицитная.

– Ты прав, – фыркнул Сидорович, но я могу предложить тебе вариант поинтереснее в качестве оплаты твоих прежних трудов. Поверь, оно того стоит, – добавил он, заметив мою весьма кислую реакцию. – Как ты переносишь волны 'дыхания Зоны', кстати? – поинтересовался он у меня. – Пробирает или как?

– Скорее взбадривает, – честно признался ему.

– Очень хорошо, – тот задумчиво пожевал нижнюю губу. – А выброс как на тебя влияет? Долго в ушах шумело?

Как раз вчера вечером прошел очередной выброс. Хоть мы тут, считай – на самом краю Зоны, однако волны выброса всё так же смертельно опасны, если застали тебя в чистом поле. Замкнутые стены каких-либо капитальных строений снижают их до почти безопасного уровня, но переживания, говорят, весьма 'приятные'. И только спрятавшись глубоко под землёй, можно совсем не обращать на выброс внимание. Я же вчера застал первую ещё слабую волну на поверхности, пытаясь добежать до бункера Сидоровича из деревни, и потому смог прочувствовать всё на своей шкуре.

– Знаешь, как-то не проникся... – я пожал плечами. – По башке легонько стукнуло, секундная растерянность и крепкий дружеский пинок под зад с целью придания дополнительного ускорения в сторону укрытия. На этом всё.

– Везёт тебе, – Сидорович завистливо вздохнул. – А вот меня даже в бункере трясёт. Может быть, это нервное, я ведь не всегда тут сиднем сидел, успел и в глубине на Зону посмотреть... – ещё один вздох, теперь уже вздох явного сожаления.

А я вдруг понял, что же его держит тут в этих краях. Весьма непростой этот мужик, Сидорович.

– Иди за мной, сейчас проверим твою удачу, – он решительно встал своего стула и пошагал в сторону массивной двери, ведущей в глубину бункера.

Вскоре мы оказались в одной из многочисленных подсобок. Сидорович долго рылся в большом деревянном ящике, и наконец-то распрямился, протягивая мне тёмный предмет. Я взял его, рассмотрев. Это оказались старые советские мотоциклетные очки, полностью закрывающие глаза на ремне с резинкой. Стёкла очков были абсолютно чёрными.

– Примеряй, чего стоишь, – поторопил меня Сидорович.

– Э... – я замялся, показывая пальцем на черноту стёкол.

– Надевай, надевай! – Мои сомнения тут никого не интересовали.

Надев эти очки, я вначале и вправду погрузился в полную темноту, но затем стёкла резко просветлели.

– Как меня видно? – Поинтересовался Сидорович.

– Замечательно. Даже как-то подозрительно чётко, – ответил ему, немало удивившись своему зрению.

С возрастом у меня зрение несколько упало и даже при переходе сюда оно осталось дефектным. Сейчас же я видел как в детстве, а может и ещё лучше.

– А сейчас? – Сидорович щёлкнул выключателем на стене.

У меня же видимая картинка сохранилась, лишь потеряв все краски, став ещё более контрастной, о чём я и поведал хозяину бункера.

– Очень хорошо! – Хмыкнул он, снова зажигая свет. – Так, ещё один момент... – порывшись в другом ящике, он вытащил маленькую металлическую коробочку, сдвинув в сторону толстую крышку и сразу же задвинув её обратно, а мои глаза резанула яркая тёмно-фиолетовая вспышка.

– Увидел? – Спросил он меня.

Я лишь кивнул головой, попытавшись протереть глаза, но очки этому помешали.

– Это мощный эталонный радиоизотоп для проверки артефактов и защитного снаряжения, – пояснил Сидорович. – Наверное, ты сможешь увидеть и проявления аномальной активности, не знаю.

И в этот момент Зона в очередной раз 'вздохнула'.

– Аааа... – ярчайшая вспышка резанула по глазам, а болевой удар взорвал изнутри мою голову. Сознание надолго не задержалось, я успел лишь почувствовать, как падаю на бетонный пол.

– Раз очухался, вставай, нефиг мне тут долго разлёживаться! – Вместе с возвращением сознания, вернулся и сильно недовольный голос Сидоровича.

Я открыл глаза и проморгался. Мотоциклетные очки так и прилипли к моему лицу, но зрение стало даже ещё чётче и контрастнее.

– Хорошо видишь меня? – Судя по тону, это был не столько вопрос, сколько – утверждение.

– Угу, – я поднёс к своему лицу правую руку и внимательно рассматривал её. Кроме самой руки, вокруг неё замечалась какая-то едва заметная белёсая дымка. Вокруг фигуры Сидоровича, кстати, тоже. Поначалу списал это на освещение или же глюки восприятия, однако исчезать они явно не собирались. Прошло несколько мгновений, и перед моим взором появилась надпись:

'Поздравляем, сталкер, благодаря удачному сочетанию нескольких уникальных факторов, Зона позитивно изменила твоё зрительное восприятие. В перспективе возможно и дальнейшее аномальное развитие твоего организма, но не обязательно с позитивным итогом. Будь всегда осторожен, сталкер, внимательно прислушивайся к своей интуиции, совершая какие-либо необычные действия'.

– Снимай очки, тебе они больше не нужны, – требовательно заявил Сидорович.

Кое-как чуть ли не с кожей оторвал их от своего лица, удивившись тому, что их стёкла стали абсолютно прозрачными. Но изменённое зрение осталось при мне.

– Разрядился артефактик, – хмыкнул Сидорович, ловко выхватывая их у меня из рук. – Ничего, за полгодика опять зарядится, можно будет ещё на ком-то повторить эксперимент, авось получится так же хорошо, как и у тебя.

– Что, далеко не все эксперименты были удачными? – У меня внутри вдруг резко похолодело от слишком поздно пришедшего понимания той глубины задницы, в которой я мог случайно оказаться.

– А ты как думал! – Он взглянул на меня как на глупого ребёнка, у которого хитрый дядя отобрал сахарный леденец. – В Зоне сложно сказать наперёд, что да как будет. Есть отдельные признаки, по которым удаётся заранее определить степень потенциального риска, на них и стоит ориентироваться при манипуляции с 'дарами Зоны'. Вот, на себя я эти очки ни за что не надену, мне ещё мои глазки пригодятся! – Громко хохотнул он, видя моё ошарашенное состояние. – Да не ссы ты так, всё прошло исключительно удачно. Иди, прогуляйся на улицу, прочувствуй изменения, так сказать... – он подтолкнул меня к выходу из моей каморки, в которой я не знаю, как оказался после потери сознания.

А на улице день уже клонился к вечеру, косые солнечные лучи потыкали маленькие белые облачка в вышине и пробивались до самой земли сквозь почти облетевшие кроны высоких тополей. Пахло прелыми листьями и мокрой землёй. Несмотря на календарную середину октября, стояла достаточно тёплая погода, градусов двадцать, а может и все двадцать два. Деревня оказалась покинутой, все куда-то ушли, даже обложенное закопчёнными кирпичами костровище, вокруг которого обычно рассиживался народ, давно прогорело и только в самой середине тлело в серой золе несколько красных угольков. Тоненькая струйка дымка колыхалась слабыми порывами тёплого осеннего ветерка. Неподалёку сложена поленница толстых напиленных чурбаков, большой топор с длинной рукоятью воткнут в старый крепкий пень. Решил устроить себе лёгкую разминку, заодно наколов полешек. Раз, два, короткий и сильный взмах топором, и увесистая чурка разлетается на две отдельные половинки. Подбираю одну из них, снова устанавливая на пенёк. Хлоп, ещё две половинки от половинки. Я так разошелся, что не заметил, как целые полешки закончились, а вокруг меня валялись расколотые четвертинки. А ведь даже и не устал, силушка так и хлещет через край. Остановив себя усилием воли, закинул к уголькам охапку сухой травы и тонких веток, наложив поверх колотых дров. Стоит чуток подождать, костёр разгорится сам собой. А пока можно навести порядок, сложив наколотые чурбачки в аккуратную поленницу под навесом от дождя. Я бы сейчас ещё и двуручной пилой поработал, но нужен напарник. Костерок сначала густо задымил, а потом начал постепенно разгораться. Устроившись удобнее на земле, я долго смотрел, как от быстро чернеющих желтых деревяшек отрываются вверх яркие языки пламени. Обновлённое Зоной зрение просто заставляло меня им наслаждаться, улавливая самые малые нюансы и оттенки цветов.

– ЗдАрова, мужик, – стоило мне только глубже уйти в себя, купаясь в новых для себя ощущениях прекрасного, как кто-то грубо выдернул меня на поверхность.

– Здорово, Охотник, – я поднял на подошедшую человеческую фигуру свой взгляд, удержав возникшее было грязное ругательство внутри. – Где все? – Спросил его, окинув взором окружающую пустоту.

– А, это... – он коротко хохотнул, – они здоровенное сухое бревно сюда тащат, надрываясь от натуги. А я вперед вышел, проверить, мало ли тут кого постороннего случаем принесло.

Гриня Охотник, кстати, выглядел гораздо лучше с момента нашей крайней встречи. Выстиранный охотничий камуфляж, помятые и запылённые хромовые сапоги, бритая физиономия и аккуратная повязка на правой руке. Двустволка висела за спиной на ремне.

– Хорошо сходили? – Поинтересовался у него.

– Ты даже не представляешь как! – Он присел рядом со мной к костру на хорошенько отполированную сталкерскими задницами половинку чурбака, вытягивая уставшие от долгой ходьбы ноги, и перекладывая ружьё со спины на свои колени. – Мы с Санитаром снова за мальков крепко взялись, а то они тут постепенно сопьются от безделья и скуки. Да и ещё появилось тут четверо 'детей Зоны', – это он, видимо, про игроков, – надо бы их тоже к делу как-то приставить. Иначе опять какую-то гадость устроят по своей обычной дурости. Вот мы и обошли сегодня отдельные аномалии с целью научиться их обнаруживать и проверки на наличие появившихся после выброса артефактов.

– Удачно? – Судя по исключительно довольному лицу Грини, им действительно повезло.

– Угу, – кивнул он. – Пять 'медуз', три 'каменных цветка' и даже один хороший 'выверт'. Сейчас понесу Сидоровичу, пора с долгами хоть частично рассчитаться и за подаренный детектор 'Медведь' сказать отдельное спасибо. Это ты, кстати, пополнил его загашники, раз он так сильно раздобрился? – С хитрым прищуром спросил он меня.

– Дык! – Кратко ответил ему, широко улыбнувшись.

– Вижу, совсем старый хрыч тебя загонял, вон, красные круги вокруг глаз, – он внимательно вгляделся в моё лицо. – Спать нужно больше, а не вкалывать сутками напролёт! – Жестко припечатал он. – Хватит сидеть там под землёй, бери выходной и идём завтра вместе с нами к большой плеши гравитационок около железнодорожной насыпи. Там собак много бегает, мне второй хороший стрелок в команду нужен. А то Санитар ещё тот мазила – сегодня два раза подряд промахнулся по собаке с десяти шагов. Опять консервы жрать придётся. Ты же, погляжу, хоть и молод, но охотник опытный. Знать тебя с детства батька крепко натаскивал.

– Угу, – я кивнул, признавая его правоту.

К охоте меня действительно отец ещё в детстве пристрастил. Сначала просто водил с собой, рассказывал о повадках дичи, учил читать следы, а позже дал в руки заряженное ружьё и показал в сторону пустых консервных банок. Я тогда крепко отбил себе прикладом плечо, но отец лишь посмеялся и позже научил правильно стрелять. Я много раз вспоминал его науку благодарным словом, также приучая к оружию и своего сына. Впрочем, тот охотой так и не проникся, предпочитая ей аэроклуб, но периодически ходил со мной в тир хорошенько оттянуться по мишеням с пистолетом.

Тем временем с шутками и прибаутками, сипением и кряхтением в деревню по дороге втягивалась большая процессия, придавленная большим тяжелым бревном.

– Бросили! – Шедший рядом с процессией Санитар громко скомандовал, и бревно с сильным грохотом упало на землю, едва не задавив пару слишком зазевавшихся парней.

– Фух, наконец-то допёрли! – Народ стал раз разминаться и отряхиваться, подтягиваясь к нашему костру.

– Ладно, я к Сидоровичу, – Гриня Охотник поднялся на ноги, направившись в сторону подземного бункера.

– Прихватить на обратном пути не забудь! – Бросил Санитар ему в спину, имея в виду понятно что, усаживаясь на оставленное Гриней полено рядом со мной.

– Ты же вроде как закодировался!? – Недоумённо спросил его я.

– Сто грамм можно, – твёрдо ответил тот, – причём не только можно, но и нужно! – Добавил он мгновеньем позже.

– Опять ведь сорвёшься... – попытался легонько надавить на его совесть.

– Да что ты понимаешь! – Недовольно фыркнул он. – Ладно, не переживай ты так, действительно сто грамм, не больше, я и вправду завязал как-никак.

Я лишь тяжело выдохнул, понимая всю бесполезность борьбы за трезвость в сталкерской среде. Вскоре вокруг костра расселись чуточку отдохнувшие мальки, завязав разговоры и щедро делясь эмоциями, обсуждая сегодняшнюю вылазку в Зону. Меня же они быстро выкурили с насиженного места. Терпеть не могу табачный дым. Прихватив из костра горящую головню и несколько полешек из-под навеса, направился к маленькому костровищу в дальней стороне деревни, около которого обычно любили сидеть бывалые сталкеры.

– Ты ведь тоже игрок, да? – Когда окончательно стемнело, сделав для меня окружающее пространство чёрно-белым, ко мне подошли с тихим вопросом два непонятных тела.

Одежда мятая и грязная, оружия при себе нет. Я тоже, кстати, лишь с одним ножом на поясе, оставил своё ружьё в бункере. Именно этих двух типов я и видел в первый день моего попадания в Зону. И ведь тогда двустволки у них были, как помню. Не иначе где-то успели посеять. Ожидая какую-то гадость с их стороны, нашарил во внутреннем кармане плаща свой наладонник, включая запись разговора отдельной настроенной кнопкой на его боковой поверхности. До этого момента записывал все разговоры с Сидоровичем, чтобы после прослушать их ещё разок, вылавливая пропущенную сознанием ценную информацию и анализируя свои эмоции. Хоть я и перешагнул пятый десяток, но попав сюда, веду себя в полном соответствии с возрастом помолодевшего тела. То есть постоянно туплю.

– И? – Я поднял на подошедших парней свой взгляд, оторвав его от красных языков пляшущего пламени.

– Мы тут слышали – ты к Сидоровичу на работу как-то устроился... – парни нагло присели с двух сторон от меня, забыв при этом спросить разрешения.

– Ну? – Походу, краткость моих ответов кого-то сейчас сильно бесила, он с трудом держал ровное выражение на лице.

– Наверное, хорошо платит? – Продолжали закидывать меня вопросами, постепенно выводя из равновесия.

– Нет, – я продолжил традицию кидать им только по одному слову.

– Значит, он чем-то другим расплачивается, – высказал свою догадку сидевший от меня справа парень, самый злой и наглый, к слову. – Шмотками редкими там или информацией, – а ведь угадал, гадёныш мелкий.

– И? – Я ещё не до конца понял, куда он клонит, но уже начинал догадываться.

– Тебе, наверное, раньше говорили, что с друзьями положено делиться? – Вкрадчиво поинтересовался второй парень.

– Нет! – Я лишь ухмыльнулся такой наглой предъяве.

– Ну, значит, теперь рассказали... – зловеще оскалился первый.

– И? – Моя лаконичность и выражение лица кого-то совсем взбесили.

– Ты не втыкаешь, чувак... – зло зашипел пацан, приподнимаясь со своего места и приближаясь ко мне почти вплотную, – Нам достаточно лишь кому надо шепнуть и тебе не дадут жизни, едва ты выйдешь отсюда в Большую Зону. Да и здесь тебя легко прищучим, сто раз пожалеешь, что выбрал полный реализм, – посыпались из него угрозы, причём, прекрасно чувствовалась их выполнимость.

– Сгинь в ближайшей аномалии, мудила! – Я мгновенно подобрался, ощутив, что меня сейчас попытаются ударить.

И вправду, сидевший слева от меня парень, без лишних слов, попытался пробить тускло блеснувшим острым пером в мой бок, но я легко перехватил его руку, рывком уводя её от себя, одновременно крепко врезая коленом между ног первому, попытавшемуся наброситься на меня сверху, повалить на землю и задушить. Резко оттолкнул придавившее меня тело, легко перелетевшее через горящий костёр, крутой залом, до сих пор крепко удерживаемой руки с ножом, ласкающий мой слух хруст перелома костей и громкий вскрик боли. Попытавшийся придушить меня парень свернулся на земле за костром в пользу эмбриона, судорожно пытаясь вздохнуть. Буквально через тридцать секунд около нас нарисовался встревоженный Гриня Охотник с ружьём наперевес, вооруженный топором Санитар чуток приотстал от него.

– Что здесь у вас произошло!? – Требовательно спросил Гриня, окинув взглядом всю живописную картину.

Вместо ответа достал КПК, переключая запись диктофона на громкое воспроизведение.

– У, шакалы! – Едва запись закончилась, Гриня воспылал праведным гневом к лежащим на земле телам, парочку раз отметив носком сапога ближайшего игрока. – Значит так, уроды, – присев к ним, прошипел тот, – у вас есть всего три минуты, чтобы навсегда исчезнуть отсюда. Если я увижу вас ещё раз, пристрелю без предупреждения. Всё, побежали, скоты! – Он поднялся и легонько отметил своим сапогом второе тело, которому я сломал руку.

Несмотря на полученные тумаки, игроки мгновенно всё поняли, и тяжело поднявшись на ноги, побрели в ночную темноту из деревни. Я хорошо видел, как они дружно упали на землю, едва пересекши границу подгнивших от времени дощатых заборов. Мой взгляд замечал размытые белёсые засветки вокруг их тел даже за плотными досками. Лезть в Зону ночью без подходящей экипировки – гарантированная смерть. 'Ничего, пусть отлежатся, без оружия они нам не опасны', – с этой мыслью я поднялся со своего места, и побрёл в бункер отсыпаться. Из-за этих двух дебилов настроение сильно упало, и появившаяся ранее идея прогуляться вокруг деревни, проверяя своё новое зрение, окончательно улетучилась. Засыпая, я пытался представить, что там вообще происходит в 'Большой Зоне', раз кое-кто так легко и просто решил по-быстрому прикончить меня из-за моего нежелания делиться с ними честно заработанным. Причём, наплевав на какую-либо ответственность за свои действия. В отличие от меня, та парочка тут давно обретается, знает обо всех местных порядках куда больше. Что у меня такое может быть, по их представлению, раз они решились на столь жесткие действия? Или же хотели просто вовремя остановить, раз не удалось запугать и прогнуть под себя и тех, кто за ними стоит? Вполне вероятно, вполне вероятно. Помню, они там про какой-то клан трепались, по заданию которого они здесь и очутились. То есть это не какая-то мелкая банда, а вполне приличное объединение игроков, способное финансировать и организовывать полноценные разведывательные миссии. Теперь придётся учитывать ещё и этот долбанный фактор риска, постоянно внимательно оглядываясь по сторонам даже в этой деревне новичков. Да и всегда ходить с оружием наготове. Вот ведь дерьмо-то какое!

Проснувшись рано утром, сразу же озадачил Сидоровича своим желанием немного отдохнуть, как все обычные сталкеры. То есть прогуляться по окрестностям, и принести ему давно обещанный хоть какой-то артефакт в качестве доказательства своей состоятельности. Тот лишь хмыкнул, словно давно ожидал такого решения, и положил передо мной пяток круглых пластиковых шаров серо-зеленоватого цвета примерно десяти сантиметров в диаметре, если оценить их на глаз.

– Это специальные контейнеры для артефактов, – пояснил он. – В ближайшей округе практически все 'плоды Зоны' условно безопасны, их хоть в карманах можно таскать, но лучше сразу привыкать соблюдать технику безопасности – так дольше проживёшь. Да и складывать их вместе настоятельно не рекомендуется, авось случится суперпозиция и ага! Шандарахнет – даже обгорелых костей после не найдёшь. Зря не рискуй, в задницу не лезь. Лучше внимательно слушай, что вам более опытные сталкеры станут рассказывать, – напутствовал он меня.

Кроме контейнеров я получил у него десяток картечных патронов и одноразовую газовую зажигалку. Выбравшись наружу, долго любовался пустотой деревни и только занимающимся осенним поздним рассветом. Прямо на моих глазах в мир возвращались краски, из серого и контрастного он быстро превращался в яркий и насыщенный различными цветами. Парочка вчерашних засранцев уже куда-то свалила, подняв моё настроение. Сходив за дровишками, натесал ножом тонких лучинок и запалил маленький костерок, там же, где сидел вчера вечером, в ожидании, когда проснётся остальной народ. 'Да и перекусить бы уже пора...' – с этой мыслью достал из своего рюкзака банку тушенки и батон свежего хлеба.