Текст книги "Терранец(СИ)"

Автор книги: Алексей Садовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Садовский Алексей

Терранец

     Алексей Александрович Садовский

     Терранец

     Пролог.

     – Эй, Лёха! Давай, заканчивай уже ковырять эту кучу. Тебе же бугор сказал, что будем обходить этот участок стороной, через соседнюю долину. – крикнул мне мой напарник Саня.

     – Сейчас иду! Тут какая-то фигня вылезла, расчищу, чтобы посмотреть, интересно же.

     – А чё там?

     – А. Каменюка какая-то странная. – ответил я, – и блестит что-то.

     – Давай быстрее. – крикнул в ответ Саня. – С посёлка мастер приехал, премию привёз и водки ящик. Опоздаешь – фиг что получишь.

     – Да ладно! бабки получу, никуда они не денутся. А водку пейте сами. Ты же знаешь, что я к ней равнодушен. Как вы её только пьёте?

     У нас в бригаде только я и Афанасий Макарович, или как тут его все называли, Макарыч, не пили, я по убеждению не любитель алкоголя. А Макарыч с язвой мается, никак залечить её не может.

     Саня развернулся и, махнув на меня рукой, пошёл в сторону строительного городка, где уже собирались все бригады, работающие на прокладке газопровода. А я уставился на этот камень, пытаясь понять, что в нём такого странного. С виду, вроде бы, камень, как камень, но и не камень.

     Наш участок занимался подготовкой поверхности земли для установки железобетонных опорных блоков, на которые второй участок производил монтаж труб. Они отставали от нас на два километра. Из-за вредности их мастера, нам приходилось переделывать некоторые опоры, которые, на его взгляд, немножко криво стояли. Там всё было сделано хорошо, но ему не нравилось, что они нас не могут догнать. Хотя задержка, по-моему, наоборот шла на пользу: блоки успевали усесться в землю под собственным весом и больше не проседали. Но, начальству виднее. Тем более, он подписывал нам акты приёмки участка, вот и зверствовал, а без его подписи нам не выдавали зарплату. А тут ещё и премия!

     Остановив экскаватор, я вылез из кабины и отправился к блеснувшей на скудном северном солнце, хреновине. Что же тут может быть, здесь людей, кроме нас, не было, может быть, лет сто, если не больше. А может быть, это осталось после одной из экспедиций, проводимых во времена царской России. Тогда их отправляли в большом количестве, и отчаянные исследователи совместно с солдатами пешком проходили огромные расстояния, осматривая и картографируя местность. Может какой антиквариат остался, что-то выпало у кого-нибудь, так его продать можно будет. Хотя какой антиквариат, глубина, из какой я её выкопал, была метра два не меньше. Я раскапывал небольшую, поросшую кустарником, сопку, которая мешала нам по пути прокладки газопровода, и выход на поверхность скального основания дальше по пути ещё не был обнаружен геодезистами. После его обнаружения и было принято решение обойти этот участок стороной. Но мы не могли понять, почему нужно обходить его стороной – ведь скальное основание – лучшая опора для газопровода, чем песок. Но начальству виднее.

     Подойдя к этому месту, я увидел лежавшую в песке пирамидку с длиной грани сантиметров семь или восемь, на глаз сразу не определишь. Вдруг меня охватило непреодолимое желание взять её в руку и никуда от себя не девать. Взяв в руку Эту пирамидку, я ещё представить себе не мог, к чему это приведёт. Повинуясь какому-то наитию, я приложил большой палец правой руки к вершине пирамидки и с силой надавил. Почувствовав несильный укол в палец, тем не менее как будто пришёл в себя и, испугавшись, выронил пирамидку. С испугом глянул на проколотый палец, не хватало ещё инфекцию какую подхватить, кровь довольно быстро перестала течь. Глянув вниз, заметил, как по рёбрам пирамидки промелькнули голубого и красного цвета искры, спустя секунду промелькнула белая искра и тут же пропала. Из-за спины раздались шаги.

     – Интересная штуковина. – озвучил промелькнувшую у меня мысль подошедший мастер, – что это?

     Я постарался спрятать пирамидку за спину, но не успел. Достав руку с пирамидкой, я показал её мастеру.

     – Хрен его знает, из земли выкопал. – ответил я, – там вон ещё плита какая-то странная. А под нею яма.

     – Пойдём глянем, что там. – сказал мастер, – а то Саня прибежал, кричит там могила, там могила, Лёху на покойников потянуло, и смеётся.

     – Вот приколист. – ответил я, – он не может без шуток и приколов, он у меня дошутится когда-нибудь.

     – Сергей Михайлович. – обратился к мастеру подошедший следом за ним бригадир, – мне мой земляк по рации сообщение вчера присылал, что на ихнем участке два дня назад нашли следы древнего поселения. Так ихний начальник участка такой шум поднял, особистов вызвал, археологи из Москвы должны прилететь. Говорит, что находки там какие-то странные, закопаны в земле метра на два, как у нас, а выглядят как новые. И пистоль какой-то странный. Потом связь прервалась, видать отключили. Может и у нас что-то такое?

     – Вы ребята не из болтливых, так что я вам скажу: сегодня утром все мастера участков получили предписание по поводу таких находок, под роспись. Никому не говорите об этом инциденте пока. Ребятам скажем, что это был просто обломок скалы и всё. А сообщу я об этом через три дня, когда переедем в соседнюю долину, чтобы меньше кто видел. – сказал мастер.

     – Хорошо, только это я оставлю себе. – сказал я мастеру, – она в стороне лежала и рядом с ней ничего больше, она цельная, никаких швов и трещин. Наверное, какая-то безделушка.

     – А если найдут её у тебя? – спросил бригадир.

     – Не найдут, я её спрячу, на память будет.

     – А если это что-то ценное и кто-то про это узнает? Мне же тогда голову оторвут. – сказал мастер.

     – Ну, как раз клады и закапывают в землю, ну там золото, серебро, драгоценные камни, а это, похоже, сделано из нержавейки, никакой ювелирной ценности. Я её спрячу так, что никто не найдёт. Неужели вам самим не хочется взять себе что-нибудь на сувенир, а? Это же какая тайна. – сам себе не веря, и удивляясь своим словам, я продолжал убеждать своё начальство.

     Мастер взял пирамидку из моих рук, прикинул на вес, осмотрел со всех сторон и сказал:

     – Больше похоже на титан по весу, а так ничего примечательного. Ладно, уговорил. Оставляй, только я ничего не видел и не знаю. Через три дня мы приедем сюда и посмотрим, что находится под плитой, – вынес своё решение Сергей Михайлович. – а потом я сообщу о находке. Лёха, ты присыпь плиту, чтобы никто не видел. А ты, Виктор, проследи, чтобы никто тут не лазил. Я поехал, приеду через три дня.

     Ага, видел бы он пять минут назад, что происходило с пирамидкой, ни за что бы не разрешил её оставить. А я ни за что не хочу её отдавать кому ни будь.

     -Сергей, мы тут С Алексеем осмотримся пока, а потом он засыплет, я прослежу.

     -Хорошо, только аккуратно, чтобы никто не видел.

     -Будь спокоен.

     -Хотя нет, мне самому интересно. Я с вами.

     Мы подошли к выкопанной плите. Поддев её вынутым из инструментального ящика ломиком, я начал её аккуратно сдвигать в сторону. После того, как я зацепил плиту ковшом, она сдвинулась в сторону и какое-то количество песка насыпалось внутрь. Сдвинув плиту немного в сторону и, таким образом, открыв обзор, три пары заинтересованных глаз уставились вниз. Яма представляла собой вытянутый прямоугольник метра три в длину и полтора в ширину. Глубину определить было невозможно, так как яма оказалась засыпанной почти под самый верх. Плита оказалась чуть больше полутора метров в длину и пол метра в ширину и прикрывала только часть ямы. Вот только сам материал вызывал сильный интерес – песочного цвета с вкраплениями небольших камушков, переливающихся на солнце разными цветами, как радуга.

     -Как считаете, это алмазы? – тихим голосом спросил бригадир, вытирая вдруг выступившую испарину дрожащей рукой.

     -Не знаю, вернее, даже не уверен. – ответил Сергей Михайлович. – Да и кому придёт в голову тратить алмазы в облицовку стен?

     -Ну, в Арабских Эмиратах облицовывают же стены золотом! – проговорил я. – Я по телевизору видел, там отель показывали, в котором не только стены, но и пол с потолком покрыты золотом. Возможно, кто-то и кучу алмазов потратил на украшение.

     -Так. Сейчас нет времени на раскопки. Алексей, верни плиту на место, засыпь и заровняй тут всё. Дня через два я вернусь, мы тут без свидетелей всё раскопаем и осмотрим. Ну а мы пойдём, мне ещё премию нужно успеть выдать. И почему её на карточки не переводят?

      *

     На следующее утро мы переехали на другое место. На месте находки я всё старательно засыпал и заровнял так, что следов не осталось. Ничего больше не напоминало об этом, только пирамидка лежала под сиденьем моего экскаватора, замотанная в ветошь, да Саня всё подкалывал меня на счёт могилы.

     На третий день бригадир мне сказал, что мастер приболел и будет через неделю. И мы втроём пойдём на то место смотреть что там под плитой. И ему, и мастеру очень интересно. что же там такое есть.

     Через два дня, проводя профилактику своей VOLVO, я решил достать пирамидку и рассмотреть её поближе. Площадка для техники располагалась между двух сопок, находящихся буквально в пятидесяти метрах от нашего строительного городка, а видно её оттуда не было, так как обзор перекрывала ещё одна сопка. Подойдя к кабине экскаватора и выругавшись на неряшливость второго экскаваторщика, он оставил пустую бочку из-под масла на площадке, между нашими экскаваторами, хотя должен был убрать её в сторону к другим бочкам, я попытался достать пирамидку из-под сиденья, но она не хотела вылезать оттуда. Её как будто раздуло. Так как я после того укола находился в перчатках, хотя даже следа укола не осталось, то перчатки скользили по поверхности пирамидки, и я её не мог хорошо ухватить. Сняв перчатки, схватил пирамидку и тут же отдёрнул руку: пирамидка была очень холодная. Взявшись более аккуратнее и опасливее за пирамидку двумя руками и стараясь не касаться её вершины, с силой потянул её на себя. Неожиданно легко пирамидка вылезла из-под сиденья, и я, не удержавшись, упал на спину, больно ударившись затылком о стоявшую рядом бочку из-под масла. Сознания я не потерял, но голова начала болеть сильно и в ушах шумело. Машинально я приложил к голове, к затылку холодную пирамидку с желанием охладить ушиб, и вдруг почувствовал покалывание и сильный холод под пирамидкой и потерял сознание.

      *

     О боже, как же только болит голова. Как будто в голову забили тысячу горячих гвоздей и продолжают ещё забивать по одному, не спеша, но тщательно, равномерно нанося удары тук-тук, тук-тук, тук-тук. Мне не было так плохо ещё никогда, хотя это немного напоминала отходняки после студенческой пъянки, когда я учился в институте. Институт я так и не закончил, хоть вышел со школы с золотой медалью и в институте все зачёты и курсовые сдавал исключительно на отлично, но последнюю пъянку не забуду никогда. Как сопливый мальчишка, намешал разного алкоголя и после этого неделю пытался прийти в себя.

     Странно, но почему мне именно это пришло на ум? Ассоциации о схожести боли? Ведь напиться я не мог. После той памятной вечеринки я, иногда, выпивал пиво, но только по большим праздникам, да и то понемногу. Наверное, выбрал свою норму.

     Попытался пошевелиться и с трудом смог повернуться на бок. Повернувшись, боль понемногу начала отступать, но где я нахожусь, я никак не мог вспомнить. Кругом была кромешная тьма. В руке что-то тяжёлое побуждало что-то вспомнить, но воспоминания никак не спешили почтить меня своим присутствием. Попытался сесть, с большим трудом это удалось, и начал двумя руками ощупывать предмет, находящийся у меня в сильно сжатой судорогой руке. И тут я всё вспомнил – В руке находилась эта злосчастная пирамидка, из-за которой я ударился головой и потерял сознание. Боль понемногу утихала, и с уходом боли в глазах начала появляться резкость, причём такой насыщенности, какой ранее у меня не было. Оказалось, что меня окружает не кромешная тьма, а на небе светят звёзды, и из-за соседней сопки виднеется свет фонарей освещения нашего строительного городка.

     Я повернулся немного и облокотился спиной о гусеницу своего экскаватора. Мне надо прийти в себя. Никто сюда ко мне не придёт, все знают, что я люблю свой экскаватор и могу с ним возиться с утра до ночи, а то и с ночи до утра. Меня не пугала окружающая обстановка, не пугало наличие в округе диких зверей – звери боялись техники и близко к нам не подходили. Как сказал приезжавший к нам с инспекцией инспектор по экологии, после нашего вмешательства в окружающую нас здесь природу, дикие звери успокоятся не раньше, чем через полгода. А некоторые уйдут от сюда навсегда.

     Вдруг перед глазами мелькнула неясная тень. Я чуть не вскрикнул от неожиданности.

     – Джек, – обрадовано позвал я. – как ты меня напугал.

     Джек, так звали нашу собаку – сторожа, подбежал ко мне, виляя хвостом и, что меня очень удивило, лизнул меня в нос. Такое он позволял себе делать только своему хозяину – Макарычу, а ко всем остальным он подходил только тогда, когда все ели и выпрашивал себе куски по вкуснее, при этом смешно морщась и этим веселя всех присутствующих. Всех с нашего участка он знал, со всеми дружил, но никогда никому не лизал даже руку, не говоря за лицо. Только своему хозяину. Смесь немецкой овчарки и непонятно кого, он при этом был очень умным псом, много раз будил нас, когда близко подходила стая волков, и каждое утро поднимал нас на ноги своим весёлым заливистым лаем. Будильника не надо – поднимал всегда в одно и тоже время. Мы поначалу даже спорили, на сколько минут он ошибётся, но такого ни разу не было. Очень умный пёс. И теперь он меня лизнул, да не просто в руку, а в нос. Улёгся передо мной на землю и положил голову ко мне на ноги.

     Оглядевшись, я, ещё раз удивившись своему зрению, рассматривал окружающую меня обстановку: стоит передо мной бочка, за ней экскаватор Витька, в стороне стоит вагончик на колёсах, в котором хранятся запчасти для экскаваторов и пустые бочки из-под масла. Завтра эти бочки должны отвезти за новой порцией масла, а Витёк свою, о которую я ударился головой, не убрал. Будет завтра один пол дня копать.

     Вдруг, привлекла моё внимание пирамидка. На одной из её граней замигала какая-то мешанина из палочек и закорючек, очень напоминающая древнюю клинопись. Всмотревшись в неё, я, неожиданно для себя, понял, что там написано. надпись гласила:

     = «Запись информации не была закончена. Поместите малый медицинский бокс на затылок и не отпускайте до полного окончания».

     Да что же это делается! Моя рука сама поднялась и приложила пирамидку к затылку. Сознание померкло.

      *

     В этот раз боли не было. Я лежал на земле и смотрел на розовеющий край неба – значит уже около пяти утра. Джек лежит рядом со мной и не бежит никого будить, впервые за всё время. Странным образом меня ночное происшествие ни капли не волнует, как будто это был самый заурядный случай, происходящий чуть ли не каждый день.

     Поднявшись на ноги, я осмотрелся – за ночь ничего вокруг не изменилось. В теле была необычная лёгкость, словно я не провалялся всю ночь в беспамятстве, а неделю отдыхал на каком-нибудь курорте. Мне хотелось бегать, прыгать, казалось, мне хватит сил запрыгнуть на мой экскаватор. Но проверять я этого не стал понимая, что это невозможно. Позвав Джека, я побрёл, не спеша в сторону своего вагончика: надо было привести себя в порядок после проведённой непонятно как, ночи. Идущий рядом со мной Джек глянул на меня и вопросительно гавкнул, словно спрашивая разрешение.

     – Беги, буди всех, как ты это делаешь. – сказал я ему, и он, заливаясь своим весёлым, басовитым лаем, побежал по привычному ему маршруту будя всех.

     – О, а ты где пропадал? – спросил меня вышедший из вагончика, Саня, – я просыпаюсь, а тебя нет, на часы глянул – пятнадцать минут шестого, Джек не будит – значит проспал. Впервые за всё время! Надо было с кем-нибудь поспорить, если бы знал. Эх, упустил такую возможность, давай на следующую ночь ты его опять удержишь где-нибудь, а я поспорю, что собакин проспит, а?

     – Иди уже умывайся, юморист – спорщик. Сегодня твоя очередь на всех воду греть. – сказал подошедший со стороны своего вагончика и смеющийся от Саниных слов, бригадир, – А кто сегодня проспал свою очередь на кухне, а, трудоголик? Что мы теперь есть будем, опять консервы? Лёха, ты хоть предупреждай или с кем-нибудь договаривайся.

     – Андреич, извини, запамятовал. Завозился с экскаватором, да и задремал в кабине. – сказал я. – А за кухню вообще из головы вылетело.

     Я очень не хотел рассказывать никому о том, что со мной произошло ночью – засмеют сначала, а потом ещё закроют куда-нибудь, до выяснения. И тем самым я подставлю всех, особенно мастера. Кто же знал, что эта безделушка окажется такой опасной, на мой взгляд, вещью.

     – Так может тебе жениться на своей ненаглядной «Вольве», гы-гы-гы. – поспешил вставить свои пять копеек Саня, – ты готов с ней в обнимку круглыми сутками находиться и в выхлопную тру…

     – А ну марш отсюда. – прикрикнул, не дав закончить фразу, на Саню бригадир, – тебе дай волю – ты весь участок на уши поставишь, тебе лишь бы поржать, а человек за техникой следит. И его она ни разу не подводила. Ты на своей трамбовке масло давно менял? После завтрака проверю.

     – Так, Алексей. – проводив взглядом уходящего Саню, бригадир повернулся ко мне, – Мне сегодня ночью опять не спалось, так что завтрак я приготовил. Смотри, чтобы это не вошло в привычку. понял?

     – Понял я, понял Андреич. Я больше не буду. – плаксивым голосом и при этом еле сдерживая смех ответил я, – прости засранца!

     – Ох, тяжело с вами, клоуны. Ладно, иди умывайся и за стол. У нас сегодня много работы. Нужно переделать часть вчерашней – дракуле опять что-то не понравилось.

     Дракулой мы за глаза называли вредного мастера второго участка за его характер.

     – Хорошо. – ответил я и пошёл приводить себя в порядок.

      *

     За завтраком все удивились поведению пса. Джек сидел возле меня и не выпрашивал еду ни у кого, даже у Макарыча, своего хозяина. Когда его кто-нибудь подзывал, пёс подходил к этому человеку, смотрел ему в глаза и возвращался ко мне. Без Саниных шуточек и здесь не обошлось:

     – Чем ты его опоил, шаман? Каким зельем? Что он от тебя не отходит, а? Или ночь бурная была. – заливаясь смехом проговорил Саня. Он очень часто любил позубоскалить, подкалывая и издеваясь над всеми окружающими.

     – Сань, ты за языком последил бы. Я знаю, что ты мелешь языком не думая. Почему Джек к тебе никогда не подходит? Я тебе отвечу: Джек умный, он не хочет находиться с тем, кто глупее его. А тебе от этого обидно. Вот ты всех и достаёшь своими шуточками.

     – Ты хочешь сказать, что я дурак? – взревел обиженным голосом Саня, – что я глупее какого-то вшивого пса? Ах ты хохол долбаный.

     – Да, я хохол, как и ты. – спокойно ответил ему я, – а раз я долбаный, то значит и ты долбаный. А Джек и правда умнее тебя, это факт.

     Саня, как и я, был родом с Юго-Востока Украины. Только он жил в России уже больше десяти лет и считал себя коренным россиянином и обижался, когда ему напоминали об Украине, а я всего три года.

     – А ну тихо. – крикнул бригадир, – вы ещё подеритесь, горячие украинские парни. Быстро премии лишу, и половины зарплаты. Вы все знаете правила – никаких драк в командировке, вот вернёмся в Тюмень – там хоть поубивайте друг друга. А здесь я за вас отвечаю, и я не хочу из-за каких-то придурков неуравновешенных садиться в тюрьму. Хохлы, блин. Да я сам с Украины, и что? Должен на всех кидаться, как собака? И тем самым показывать, что я недалеко ушёл от обезьяны? Значит так, хохлы, чтобы вы остыли, сегодня работаете раздельно. Ты, Александр, пойдешь с Сергеем напарником, а с Алексеем пойдёт…, пойдёт…, о, пойду я. И рабочий день до семи вечера. Кому не нравится – все претензии к этим двум горячим парням. Только чур, сильно не бить. Приступаем.

     Саня, обиженный, поднялся из-за стола и пошёл к выходу. На выходе он повернулся и показал мне кулак. У нас в бригаде часто случались ссоры и скандалы, все мы друг другу уже по приедались, но до драк никогда не доходило. М-да не думал я, что Саня окажется таким мстительным.

     Выходил я из вагончика-столовой последним, так как был дежурным по кухне, и вдруг почувствовал, что падаю от подсечки. Упав, я успел перевернуться на спину и выставить руки вперёд от себя. На меня сверху навалился Саня, шипя от злости.

     – Я тебя, гадёныш, придушу. – шипел он мне на ухо, – зарою в сопках – лет сто никто не найдёт.

     Он пытался дотянуться своими руками до моего горла, а я, ошеломлённый подлым нападением со спины, пытался отвести его руки в стороны. Он был выше меня на голову и тяжелее килограмм на тридцать. Нелегко будет его с себя скинуть. Неожиданно меня охватило то же чувство лёгкости и всесилия, какое было утром. Перехватив его руку своей, я с лёгкостью отвёл её в сторону, а второй упёрся ему в горло и стал отталкивать от себя. Неожиданно налетевшая туша Джека сбила с меня Саню в сторону. Я быстро вскочил на ноги и застыл с открытым ртом: Джек, дружелюбный пёс, стоял над Саней с оскаленной пастью и очень зло на него рычал. Его противник старался не шевелиться, потому что малейшее его движение вызывало порцию нового, ещё более злого рыка Джека.

     – Джек, фу! – сказал я, – Не трогай каку, отравишься.

     Со стороны рабочей площадки к нам бежали мужики, первым подбежал бригадир. Когда Джек увидел, что люди рядом, то он отошёл от Сани ко мне и сел рядом, а Саню подхватили и удерживали за руки двое подбежавших первыми, мужиков.

     – О, ты смотри на них! Снюхались! – видя, что собака отошла и больше на него не рычит, закричал Саня, – вы видели, он на меня собаку натравил, да его теперь выгнать за это надо, а эту шавку пристрелить, чтобы на людей не кидалась! Да я его по судам затаскаю! Вы у меня все свидетелями будете! Он мне по гроб жизни будет моральный ущерб выплачивать!

     – А ну, заткнись! – крикнул на Саню бригадир, – мы все видели, как ты на него со спины напал и пытался придушить. И если бы не Джек, то тебе бы это удалось. Ты уволен. Сегодня в девять утра машина едет в посёлок за продуктами. Собирай свои вещи и иди грузись. Докладную записку я перешлю позже, и моли бога, чтобы Алексей на тебя в суд не подал. Ты уже всех здесь достал со своими подколками. А когда тебе достойно ответили – полез драться, обиделся, видите ли. Точно выходит, что Джек умнее тебя. Всё, иди собирай вещи.

     – Я тебя в посёлке дождусь, козёл! Там то ты мне за всё и ответишь, сволочь! – повернув ко мне голову, произнёс Саня, – считай, что ты больше не жилец.

     – Не мешает тебе наличие свидетелей? – спросил бригадир у Сани и отвесил ему оплеуху, – за такое тебе ещё и срок добавят. Ты думай, что говоришь. За драку в рабочее время – увольнение, об этом все знают, но не дошло только до одного тебя. Всё, остынь и иди собирайся. Задумайся о том, куда ты со статьёй в трудовой книжке сможешь устроиться.

     Саня развернулся и пошёл в сторону своего вагончика собирать вещи, а я встал с земли и принялся отряхиваться от песка. Вывалялся сильно, даже в карманы набралось.

     Вот, так – так. На ровном месте от придурка чуть по лицу не получил. И за что? Только за то, что ответил ему так же, как и он говорил. Да ещё и дождаться обещал.

     – Так, Алексей. – повернулся, проводив взглядом Саню, ко мне бригадир. – Ты в порядке? Вижу, что да. Так как напарник твой уволен и замены пока нет, езжай на экскаваторе в то место один и аккуратно расчисти площадку. Завтра приедет мастер, пойдём смотреть, что там есть интересного.

     – Так Вы сказали, что он заболел и будет дней через пять.

     – Да полегчало ему, тем более такой инцидент, а радист уже передал мастеру об этом. Так что завтра приедет.

     – А нельзя его без статьи уволить? Он хоть и дурак дураком, но у него жена беременная и трое детей, ждут четвёртого, семью жалко.

     – Я подумаю, вернее с мастером подумаем, посоветуемся. Идейка появилась. Переведём его на четвёртый участок, он триста километров от нас и туда, кстати, переводят Дракулу. Пусть ему подарок будет. Ладно, езжай. Возьми на кухне консервов и хлеба дня на три-четыре, чтобы с запасом. Днём поешь, а остальное оставишь там, нам на завтра будет. Хорошо? Плохо, что я с тобой никого отправить не могу, никто не должен пока знать о твоей находке. И возьми рацию у радиста, у неё дальность до десяти км, так что хватит. если что – вызывай.

     – Хорошо, не переживайте. Экскаватор у меня надёжный, а стёкла закрыты защитными сетками. Всё будет в порядке. Ладно, я поехал, а то мне туда ехать часа полтора. Далековато успели отойти.

     Мы пожали руки с бригадиром и я, зайдя к радисту за переносной рацией, отправился к своему экскаватору. А Джек так и продолжал ходить за мной по пятам, странно он стал себя вести, нужно будет поговорить с Макарычем.

     Подойдя к своему экскаватору, я увидел торчащую из песка пластинку треугольной формы. Точно, я же ночью за пирамидку эту совсем забыл, видать я её выронил, а когда ворочался потом на песке, засыпал её. Но почему пластинка? Нагнувшись, я откинул песок и поднял, ну точно, пластинку треугольной формы, а под ней лежали ещё три таких – же и квадрат. Эх, видать ночью раздавил. Присмотревшись, понял – нет, не раздавил. Она разложилась сама ровно по углам. Как догадался? На пластинках не было ни малейших следов деформации, а края были ровные, без сколов. Собрав остатки пирамидки, положил их обратно под сиденье экскаватора, откуда вытягивал её вчера вечером. Надо будет-отдам мастеру, хотя нет – не отдам, пусть всё-таки у меня будет, на память. Хотя такую память лучше забыть, а ещё лучше – чтобы такого вообще не было. Такая головная боль была, что и врагу не пожелаешь.

     – Так, Джек. беги к хозяину. А мне ехать пора. – сказал я собаке, потрепал его по голове и почесал за ухом, и полез в кабину. Заведя экскаватор, подъехал поближе к кухне и загрузил едой небольшой багажник возле двигательного отсека. Ну, с Богом.

     Проехав уже около часа, у меня перед глазами неожиданно зажглась заставка с неизвестными, но и в тоже время, такими знакомыми буквами. Я не из пугливых, но данный инцидент вызвал у меня крик ужаса, и я, резко нажав на тормоза, закрыл глаза руками. Ничего не помогло.

     В это время я смог прочитать надпись, мигающую перед глазами: Вас приветствует био-симбионт «верховный главнокомандующий 12 мм», а ниже добавлено: произвести синхронизацию и привязку? И два окошка: Да и Позже.

     Попробовав руками ухватить буквы перед глазами, я понял… да ничего я не понял – они как-бы были, но прикоснуться к ним я не мог.

     Я прочитал много фантастики, но так, чтобы самому попасть в фантастику? Нет, я такого и предположить не мог. Вдруг я заметил внизу ещё одну надпись, это был обратный отсчёт, и он уже заканчивался. Моё сознание померкло.

     На этот раз не было никакой головной боли, потери зрения или шума в ушах. Ничего. Я сидел в той же позе, не завалившись на бок на сиденье, не откинув назад голову. Глянул на часы и понял, что отключился всего на пятнадцать минут. Блин, я же в экскаваторе ехал, хотя стоп, я успел остановиться. Слава богу! А может я уснул и мне это всё приснилось? Как я был бы этому рад! Ага, размечтался. Справа внизу мигала небольшая полупрозрачная иконка как на мониторе компьютера. Попробовав поводить перед глазами рукой, я понял, что ничего не получится. Вдруг перед глазами появилась надпись:

     «Для вызова меню симбионта наведите на него взгляд и мысленно нажмите на него.»

     Первый мандраж прошёл, так что попробую, во что, в какую задницу я встрял. Попытавшись скосить глаза на иконку, только почувствовал себя идиотом – иконка уходила в бок вместе с поворотом глаз. Минут десять я пытался поставить иконку перед глазами и ничего не получалось. Я представил себя со стороны и громко заржал – идиотское зрелище, сидит какой-то придурок, и бешено таращась, вращает глазами во все стороны. Пора на дурочку ехать.

     Наконец, не выдержав больше такого испытания, я крикнул:

     – Давай уже открывайся, абонемент в сумасшедший дом.

     = Задействовано голосовое управление, придать имя «абонемент в сумасшедший дом» ярлыку вызова меню симбионта?

     Сказать, что я офигел – это ничего не сказать. Мысленно смачно вы матерившись, я вслух сказал: нет, только открыть меню. Перед глазами начали появляться иконки, всё больше и больше, их стало так много, что они не помещались у меня перед глазами.

     – Стоп, – скомандовал я. – А как их упорядочить? Их сильно много.

     «Вы можете дать мне указание, и я распределю все иконки по папкам, а папки по группам, и вы сможете с ними работать. можно отдавать мне распоряжения мысленно.»

     – А как это сделать? – подумал я. – И как я тебя вызову снова?

     «Придумайте мне имя, и когда будет необходимо, обращайтесь по имени.»

     – Да, интересно, никогда своей голове имена не придумывал. Узнают – точно в жёлтый дом на опыты закроют. Ладно, назову тебя Ада, сокращённо от «адмирал». Ты же у меня верховный главнокомандующий, а значит адмирал.

     «Принято имя Ада. на языке Джоре означает солнечная.»

     – А почему надписи сначала были на каких-то каракулях, а сейчас на русском языке?

     «При установке была считана память и создана учебная база по русскому языку. А вам была установлена языковая база Джоре, но она не была корректно изучена, в процессе загрузки информации в мозг произошел разрыв соединения между одноразовым индивидуальным медицинским боксом и получателем. (Это, наверное, когда я ночью пришёл в себя от головной боли.) хорошо ещё, что установка био-симбионта и имплантатов прошла успешно, но потом был повтор загрузки прерванной информации и произошло наложение. При изучении информации будет произведена коррекция данных и лишнее будет удалено. Когда будете находиться на борту рейдера, настоятельно рекомендую посетить медицинскую капсулу для окончательной подгонки симбионта и восстановления организма. Организм носителя длительное время подвергался губительному воздействию небольшой дозы радиации, так же, в организме обнаружены отложения отравляющих веществ и тяжёлых металлов, что значительно сокращает продолжительность жизни. В медкапсуле будут предприняты все мероприятия для восстановления организма.»

     Ага, за меня переживают, будут следить за моим здоровьем, почистят организм от всего плохого. И во сколько же мне это всё обойдётся? Ладно, потом выясним. Лишь бы не потребовали продать им душу.