Текст книги "SÜr Сны (СИ)"

Автор книги: Алексей Павлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Annotation

Автор желает, чтобы Народ получше его узнал. А снившиеся ему в психушке сны его характеризуют. По мнению одного литературоведа записанные автором сны по стилю похожи на японскую поэзию. Но записаны они в сюрреалистической прозе, и часто заставляют улыбнуться.

Павлов Алексей Валерьевич

Павлов Алексей Валерьевич

SÜr Сны

Алексей Павлов

Дружносельская психиатрическая больница

2017

Барону Хейлику

На набережной Невы мальчик стоит и бросает откуда-то взявшиеся камни, типа, булыжники, в реку. Я присмотрелся, во что же он целится там в воде. Оказалось, там в воде плавает его ботинок, в который он старается попасть. Я сказал резонно мальчику:

–Ты же утопишь ботинок!

На что он мне ответил:

–А у меня ещё один есть! Ü

***

В питейно-закусочном заведении на улице Герцена (Большой Морской) рядом с аркой Главного штаба на свежем воздухе под навесами стояли столики, за которыми сидели люди и пили "Кока-Колу". Только она подавалась на эти столики не в бутылках, а разливалась по прозрачным стеклянным кувшинам, что во сне мне показалось удивительным: а как же газы? Они же быстро уйдут из "Кока-Колы"!

***

Сражаются 2 рыцаря в доспехах 14 века, причём оба они левши и держат свои мечи в левых руках.

***

Жуки играют на столе в футбол. Я наблюдаю за их игрой, сидя за столом.

***

Я сплю на койке в кормовом отсеке крейсера "Аврора".

***

Вода из Невы куда-то ушла. Обнажилось её дно, и стало возможным ходить по руслу реки, что я и делаю. С глубины речного дна необычно смотреть на набережные и дома вдоль реки. Ракурс необычен. Снизу вверх. Я хожу как вдоль реки, так и поперёк, и наискосок. Этот сон снится мне часто.

***

Я рассматриваю необычную фотографию. На ней лесная поляна и лес за ней. И я обоняю, то есть чувствую, запахи изображённых на ней трав, кустов, деревьев и, особенно, цветов. Но к изображённым на ней пахнущим предметам флоры примешивается ещё какой-то необычный резкий запах. Это резко пахнет, если не сказать: воняет, спящий где-то в растительности барсук. Ü

***

Я стою на набережной реки Фонтанки у Аничкова моста и замечаю, что вода в реке поднялась настолько высоко, что под центральным пролётом моста не видно просвета между водой и конструкцией моста. Мне захотелось показать это замечательное явление моим родным. Я иду за ними домой. А когда возвращаюсь с ними на Фонтанку, то перед нами открылась обратная крайность: вода из реки куда-то ушла, и обнажилось речное дно, на котором среди мокрого песка, ила и небольших луж лежали разные предметы, утонувшие в реке за века.

***

Я еду в танке. В качестве механика-водителя. Моя голова торчит из люка в носовой части танка под башней. И еду я по Невскому проспекту к площади Восстания. Перед светофором у перекрёстка с Владимирским проспектом на Невском проспекте застряла большая группа велосипедистов на спортивных велосипедах. Я не могу затормозить на своём танке несмотря на прилагаемое мной усилие: жму изо всех сил на тормоза, – но всё равно врезаюсь в толпу велосипедистов, и они вместе со своими велосипедами скрываются под носом моего танка, то есть я их давлю.

***

Я стою на Исаакиевкой площади и смотрю в небо, откуда на парашюте медленно спускается старенький автомобиль "Москвич-412". Он приземляется рядом с Синим мостом и откатывается вперёд, пока не упрётся в ограду реки Мойки.

***

Зимняя канавка. Лебяжья канавка. Это реальные канавки, исходящие от Невы. Где-то здесь в центре Города мне приснилась ещё одна канавка, фантастическая. Вода из неё втекает, впадает в Неву, а не наоборот. А на берегу этой фантастической канавки стоит какой-то завод или фабрика и спускает в канавку горячую воду, так что при впадении канавки в Неву вода в Неве становится достаточно тёплой. Достаточно для длительного купания в ней. И я купаюсь в этом месте. Не я один. Мы купаемся не только перед канавкой и перед мостом через неё, что вдоль набережной, но и заплываем под мост и чуть выше по течению, то есть в устье канавки. А ещё у меня в реке маленький красный резиновый мячик. Я с ним играю в воде.

***

В лесу разбился самолёт. На месте его гибели я нахожу несколько крупных золотых монет размером с казиношные фишки. Я решаю увеличить своё богатство посредством игры в рулетку в казино. Придя в Петербурге в казино на улице Чайковского рядом с Литейным проспектом (вымышленное казино) я для игры меняю золотые монеты на фишки. В этом казино фишки необычные, они не в виде маленьких дисков-шайб, а представляют собой драгоценные камни круглой или слегка удлинённой формы разных цветов размером с ноготь. Я делаю ставки на колонку из 12-ти чисел, что для меня на самом деле не свойственно. Первая моя ставка не сыграла. Я ставлю ещё опять на колонку. На этот раз мне везёт. Я выигрываю ещё такие же камни-фишки. Я ещё несколько раз ставлю на колонки. Мне опять везёт. Далее я начал ставить "в лоб" и на сикс-лайны. Мне продолжает везти. Со временем у меня становится всё больше фишек-камней. Теперь у меня появились наигранные фишки-более мелкие камни. Среди камней стало попадаться всё больше разноцветных, в том числе полупрозрачных, бусин и бисерин.

Поскольку в казино нет часов, то я пришёл со своими карманными часами. Их у меня двое. Одни размером с крупное яблоко представляют из себя слегка сплюснутый шар из белого золота с открывающейся крышкой, под которой золочёные цифры и стрелки на циферблате. Эти массивные часы прикреплены массивной серебряной цепью, которая висит у меня на шее. Вторые же часы ещё большего размера (диаметр шара ≈10см) совсем похожи на новогоднюю игрушку-шар, так как имеют пимпочку сверху для завода часов и поворота стрелок. Эти вторые часы тоже из белого золота, но в отличие от первых часов они не имеют открывающейся крышки. Цифры и стрелки тоже витиеватые золотые. И те и другие часы мне в тягость: первые давят на шею, вторые – на карман пиджака. Поэтому я их размещаю на рулеточном столе рядом с собой. Все вокруг дивятся моим часам.

Наигравшись в рулетку и при этом выиграв я собираю со стола фишки: камни-самоцветы, бусины и бисерины, сдвигая их с края стола на блюдечко, подставленное сбоку, при этом немного просыпаю мимо. Меняю их обратно на деньги в кассе. Я чувствую, что при выплате мне долларов меня обсчитали. Тогда я размахиваю часами-шаром на цепи перед лицами сотрудников казино. Они меня испугались и выплатили мне недостающие доллары.

***

Каким-то образом у меня оказываются 2 музыкальных диска CD с записями Тани Булановой и Александра Малинина, чьи фото на обложках дисков. Причём на этих фото эти исполнители выглядят очень молодо – я отмечаю этот факт, а отметив, изучаю надписи на обложках более внимательно, и оказывается, что диски 1985 года выпуска.

Комментарий ко сну. В том году эти артисты ещё не пели на всю страну, и дисков тогда ещё не было.

***

Мне приснилось, что Английская набережная Невы без гранитной отделки, и там пляж. И поскольку в Неве течение очень быстрое, то я говорю своей сестре Полине, чтобы она заходила в воду с ближнего к Медному всаднику края пляжа, чтобы успеть выйти из Невы будучи отнесённой течением до окончания пляжа, то есть до "Адмиралтейских верфей".

***

Я приобретаю в винно-водочном магазине бутылку с водочной этикеткой "Пшеничная". Но присмотревшись к ней, я замечаю вместо слова "водка" надпись "водочный напиток", и я понимаю, что лучше купленную мной бутылку мне не пить, не рисковать здоровьем, а выбросить, что я и делаю.

***

В магазине напротив метро "Чернышевская" я выбираю себе к лету брюки, но всё не могу выбрать. Одни коротки, другие длинны, третьи слишком широки, четвёртые узки, пятые из слишком толстой тёплой ткани, шестые в слишком яркую клетку, седьмые слишком мрачные и т.д. и т.п. А брюки я выбираю для летних солнечных дней, когда в джинсах будет ходить жарко. То есть мне нужны именно брюки, а не джинсы. В итоге я не купил в этом магазине брюк. Ещё меня в этом магазине привлекли брючные ремни. Особенно мне понравился тёмно-зелёный ремень – я никогда прежде не видел ремней такой расцветки. Но я его не купил, так как лишних денег на покупку дорогого ремня у меня не было (а этот ремень был дорогой). Выйдя из магазина я повернул направо, и на углу с Кирочной я свернул на ней направо. Зашёл в булочную, купил бублик. А по Кирочной ходили трамваи как в прежние времена. Я перехожу Кирочную и вижу, как одна бабуля не успевает сойти с трамвайных путей, и её сбивает трамвай. А трамваи ходят по Кирочной новые скоростные и очень тихие, поэтому бабуля и попалась. А расстояние между противоположно движущимися трамваями очень маленькое. Я стою посреди, а сзади и спереди меня одновременно проносятся встречные трамваи, наводя на меня жуть и страх, что не один, так другой трамвай меня заденет. Пронесло. Я остался не задетым трамваями.

***

Под Петербургом на южном побережье Финского залива расположен парк регулярной планировки. На одном из пересечений песчаных дорожек расположен небольшой павильон, вокруг которого у пересекающихся дорожек срезаны углы, так что павильон стоит на круглой площадке. Я захожу в этот павильон и вижу сразу при входе на полу маленькие статуэтки из прозрачного цветного стекла, так что мне надо выбирать, куда поставить ногу, чтобы не раздавить их. А внутри павильона почти всё пространство занято другими статуэтками: размером где-то с фут, то есть порядка 30 сантиметров. Причём эти статуэтки не стоят, а лежат плотными рядами одна рядом с другой. И они покрыты слоем то ли пыли, то ли грязи, так что они выглядят почти чёрными. Я беру одну такую статуэтку какого-то пупса-фигурки ребёнка с большой головой и стираю пыль-грязь пальцами. Мной обнаруживается, что статуэтки на самом деле светло-серые и вырезаны они из камня типа пемзы, то есть фактура их поверхности пористая. Так что пыль и грязь продавливается внутрь статуэтки пупса в его дырки-поры. Тогда я решаюсь помыть пупса из-под крана. Вода вымывает пыль и грязь из его пор-углублений. Но я вижу, что вода оказывает отрицательное воздействие на пупса: она растворяет-разъедает понемногу его поверхность. Тогда я пробую очистить статуэтку губкой из какого-то резинового или резиноподобного материала. Результат: забитые грязью и пылью поры, но поверхность в её выпуклой части очищена. И вот я как археолог-реставратор стою перед проблемой выбора способа очистки найденных в павильоне статуэток: проточной водой с потерей резкости поверхности статуэток до их естественного светло-серого цвета или резиновой губкой с забитием пор пылью и грязью, но зато с сохранением в первозданном виде формы статуэток, то есть без сглаживания.

***

Я устроился на работу экскурсоводом в железнодорожный музей. Что на Садовой. И прежде чем проводить экскурсии я сам изучаю экспонаты. В первом зале я изучаю технологию укладки железнодорожного полотна: как кладутся шпалы и рельсы. В другом зале я стою перед моделью пассажирского вагона 70-х годов XIX века. Он размером с большую спортивную сумку, и у него снимается крыша, так что можно изучать-осматривать внутреннее убранство этого вагона 1-го класса. Кроме крупных моделей вагонов и паровозов в залах музея полно движущихся мелких железнодорожных моделей, у которых рельсы уложены по-разному: где в круг, а где в разорванную кривую линию, то есть имеют начало и конец.

***

Я в детстве гостил с бабушкой у её двоюродной сестры в Белоруссии. И вот мне приснилось, что я снова в белорусской деревне. Мне приснился во дворе рядом с домом небольшой загончик из досок, в котором находилось неизвестное мне домашнее животное размером с овцу, с копытами, но короткошёрстное, а морда у него была как у верблюда, но горбов на спине не было. Цвета оно было серого. При виде меня оно приподнимало верхнюю губу, обнажая не только зубы, но и десну. А на кухне деревенского дома я заметил два вплотную друг с другом стоящие однокассетные одинаковые магнитофоны модели похожей на магнитофон "Весна", но это были не русские магнитофоны, а японские: на них крупно было написано название японской фирмы SUPRA красными буквами. Как я понял, мне приснилось время, когда двухкассетных магнитофонов ещё не было, а может быть, они ещё не были распространены в белорусской деревне по причине их новизны и дороговизны. Как объяснили мне хозяева-белорусы, 2 магнитофона в их доме имеются для перезаписи кассет, а также на случай, если один из магнитофонов будет забран из дома куда-нибудь на озеро, чтобы слушать его на берегу, типа: и дома осталась музыка, и отдыхать на озере не скучно.

***

Я хожу по Петербургу в поисках в продаже игральных карт, но не нахожу их нигде, ни в крупных магазинах, ни в ларьках и на лотках. Мне снится реальный факт: в Петербурге прекратили единственное на всю страну производство игральных карт. Фантастическим в этом сне было то, что нигде мне не удаётся найти хлынувших в нашу страну дешёвых китайских карт, а также то, что мне в конце-концов удаётся случайно в комиссионном магазине найти потрёпанные, бывшие в употреблении игральные карты, но я их не покупаю, так как я не привык играть ветхими картами.

***

Я ем зеркало, заедая его сдобной булочкой с изюмом. Но качеством поедаемого зеркала я не доволен: оно из более толстого стекла, чем я ел обычно. Наверное, это зеркало, что я ем сейчас, старинное, дореволюционное, ведь в старые времена тонких зеркал ещё не делали, – думаю я во сне.

***

Я включаю телевизор. Причём старый, чёрно-белый. Показывают хоккей. Меня он не интересует, и я переключаю массивным переключателем, со щелчком, на другой канал. Там тоже транслируют хоккей, только другую игру. Я снова переключаю канал. Теперь на экране показывают прыжки с трамплина. Стало быть, настала зимняя олимпиада, – думаю я во сне.

***

Мне снится огромный ангар. Он не металлический, а тряпочный, то есть фактически он – огромная вытянутая в длину палатка. В нём внутри стоит посередине мощный нагреватель воздуха. И чтобы тепло не улетучивалось наружу, я пытаюсь с одного торца палатки, там, где вход в неё, натянуть до земли "створки" палатки, чтобы привязать их нижние углы, те, что у центра проёма внизу, но у меня не получается: типа, не хватает материи до земли.

***

В очень большом зале стоит колонна с квадратной капителью (сверху образует квадрат размером 2 на 2 метра). Этой капителью колонна не упирается в потолок, а оставляет зазор ≈2 метра до потолка. На этой верхней площадке колонны сижу я и собираю рельсы игрушечной железной дороги. У меня есть из рельсов 2 железнодорожные стрелки, 2 перекрёстка, много изгибающихся в сторону рельсов двух радиусов: крутой изгиб и слабый, и немного прямых рельсов. Если собирать из рельсов круг с помощью круто изогнутых рельсов, то рельсами будет охвачена очень маленькая часть площадки-капители. А если только с помощью рельсов с большим радиусом искривления, то площадки для образования из рельсов замкнутого круга не хватит. То есть я во сне собираю разные круги из рельсов, и в конце концов собираю квадрат с круглыми поворотами и небольшими участками из прямых рельсов на сторонах квадрата. А на одной из сторон этого квадрата я устраиваю разветвление путей с помощью стрелок и перекрёстков. Тут во сне рядом с моей колонной появляется ещё одна такая же. С такой же капителью. На ней сидит один мальчик. Наши колонны находятся рядом друг с другом, так что между капителями совсем маленький участок пустоты. И мы с этим мальчиком пытаемся навести мост из рельсов между двумя капителями. Я продвигаю рельсы в сторону его капители над пропастью, а он хватает руками их конец.

***

Во сне я – коллекционер почтовых марок. Откуда-то у меня появилась эфиопская марка с двумя чернокожими эфиопами в белых балахонах в полный рост на ней. И как только у меня появилась эта марка, со мной стали происходить неприятные случаи: автобус проезжает мимо меня без остановки, хотя я рассчитывал сесть в него; я подхожу к тележке с мороженым, но меня опережают дети. Целая толпа детей раскупает передо мной всё мороженое. Я не могу перейти улицу ввиду плотного и безостановочного, быстрого движения транспорта передо мной. Во сне я понял связь между моими неприятностями и моей эфиопской маркой. Я решил от неё избавиться. Но просто взять её и выбросить я почему-то не мог. Я пытаюсь сбыть эту свою мистическую марку другим коллекционерам, но она никому не нужна. И поэтому я продолжаю претерпевать всякие неприятности. А выбросить её, или порвать, или сжечь я почему-то не могу. Так я и мучаюсь со своей маркой. Всё мучаюсь и мучаюсь я, бедолага.

***

Мне почему-то захотелось пойти на службу в синагогу. Но я же не знал, как себя вести во время богослужения в синагоге! Поэтому я составил конспект на нескольких листках в клетку – писал убористым почерком в каждом ряду клеток – писал конспект обо всём, что я увижу-услышу, и что мне надо делать во время еврейской службы в синагоге. Но на деле у меня не очень-то получалось следить за службой, читать конспект и выполнять требуемые действия. Но я не отчаивался и продолжал присутствовать во время богослужения в синагоге, благо, меня никто из собравшихся в синагоге евреев не прогонял. Но тут я заметил, что мой правый карман отсырел и набух. Я смотрю вниз на карман и сую в него руку. В кармане я обнаруживаю размякшие-раскисшие набухшие в воде сырые хлебные крошки белого хлеба. Каждая из крошек размером с сантиметр. И количество хлебных крошек продолжает расти. Крошки уже не помещаются в карман и лезут из него наружу. Я пытаюсь надавить на эту сырую хлебную массу, типа: утрамбовать её и предотвратить выпадение отдельных хлебных крошек на пол синагоги. Но у меня это плохо получается. Крошки всё в большем количестве падают мне под ноги. А от того, что я трамбовал-мял эту массу в кармане, выделилась масса чистой воды, которая размочила мне все брюки, стекая на пол, и образовала лужу на каменном полу. Я понял, что мне необходимо немедленно покинуть синагогу, пока меня не обвинили в том, что я намусорил крошками и устроил в синагоге потоп. Я пошёл к выходу, но почему-то сразу я его не нашёл ╛– я заблудился в синагоге, которая у меня во сне состояла из множества залов, коридоров и множества дверей в них. Выбившись из сил в поисках выхода, я отошёл к крайней колонне в углу какого-то зала и прислонился к ней. Закрыл глаза. А когда открыл их, то мой взгляд упал на находящуюся рядом оконную нишу. На глубоком подоконнике я заметил плотно скатанный цилиндр-бочонок из тысячерублёвых купюр, охваченных тонкой голубой резинкой. Я взял деньги, осмотревшись по сторонам. Я был один в этом колонном зале – все были на службе в главном зале синагоги. Найденные деньги прибавили мне сил, подняв настроение. Но разворачивать цилиндр и пересчитывать деньги в синагоге я не решился, поэтому в поисках выхода я всё гадал-прикидывал, сколько денег может быть в этом цилиндре. А вот и выход. Я вышел на улицу. Место выхода оказалось не тем, откуда я заходил. И оказалось оно во дворе главного здания Петербургского государственного университета напротив длинной галереи в нём рядом с домом Блока. И была солнечная погода во дворе.

***

Иран. Побережье. На берегу моря на песке стоит телевизор экраном в сторону моря. Дно у берега пологое песчаное. И от того места, где сидя на песчаном дне море скрывает человека с головой, по 5 сидящих человек в шеренге и по 12 человек в ряду (ряд в направлении углубления моря – но углубление незначительное) рассаживаются на свои задницы на дно всё первое отделение этой (Дружносельской) психбольницы. Командует рассаживанием медсестра Ольга Викторовна. Поскольку сейчас по телевизору, установленному на берегу, начнут показывать футбол (чемпионат Европы), то в первые шеренги предлагает она сесть любителям футбола (Рощину, Ефимову, мне и другим). А рядом с подводным первым отделением психбольницы прячутся под водой иранские военные с оружием и боевой техникой. И так замаскировались мы от американских самолётов, бомбардировки которых на нас мы боимся. А с дыханием под водой у нас проблем не возникало. Но мы как люди всё-таки свежий воздух предпочитали тому, которым мы дышали под водой. Поэтому нам по одному разрешалось вставать в полный рост (вода оказывалась нам по пояс) и дышать свежим воздухом, типа: одиночная фигура в море могла быть принята американскими лётчиками за купающегося человека.

***

Я еду в трамвае. Сидя. А на коленях я держу горизонтально крышку люка, чугунную, тяжёлую, грязную. А в трамвае народу очень много, так что можно сказать, что трамвай набит людьми. Вокруг меня толпятся дети младшего школьного возраста. Я стелю на люк газету, которую загибаю по краям люка вниз, чтобы не пачкать детей грязной кромкой люка, так как детей толпа прижимает прямо на люк. А сверху на люк я сажаю одного маленького мальчика, и мне становится ещё тяжелей, но я терплю.

***

Я в районе жилых новостроек Парижа. Домов высотой в 12-16 этажей вокруг очень много. Я любуюсь их современной архитектурой, ведь они все очень нескучные для глаза, не то, что у нас в России. А вся эта новая застройка происходит на месте панельных домов, уже потемневших от времени, постройки 70-х годов, скучных на вид, таких, каких у нас полно в Купчине. То есть эти "старые" дома сносят, и на их месте возводят новые. Кварталы новостроек вплотную подходят к аэродрому, с которого взлетают современные самолёты средних размеров (до 100 пассажиров на борту). А после аэродрома опять идут новостройки. И снова аэродром посреди жилых новостроек. И далее жилые дома. И если я точно знал в начале своего сна, что я в Париже, то есть во Франции, так как окружающие меня люди говорили по-французски, то теперь я был в Германии: вокруг меня говорили по-немецки. Но вот ещё на что я обратил внимание. Люди в общении были неэмоциональны, как будто запуганы проявлять свои эмоции. И ещё я во сне стал свидетелем того, как немцы тайком, боясь быть застигнутыми, с ностальгией рассматривают карту Германии в границах 1990 года. То есть карта, на которой обозначены государственные границы, в приснившемся мне недалёком будущем будет предметом изъятия, крамольным предметом для правительства Евросоюза – единого и неделимого Евросоюза.

***

Я служу в армии где-то далеко за полярным кругом. Основным продуктом питания у нас, военнослужащих, является рыба, так как наша в/ч (воинская часть) расположена на берегу Северного ледовитого океана. Пойманная нами самими, солдатами, рыба складируется на улице – так там холодно, что она не портится на открытом воздухе. Зато она сильно обледеневает. Как-то будучи в наряде по столовой я с товарищами солдатами перенёс ледышки с рыбой внутри льда в помещение, где мы эти ледышки бросаем об стену, чтобы разбить сковавший рыбу лёд, а затем с помощью ножа, специального, с длинным узким лезвием – это даже не лезвие скорее, а штык-трёхгранник – откалывает тот лёд с рыбы, что не отбился об стену. А в помещении том у стены стоял шкаф. На одной из полок моё внимание привлёк резной, из чёрного дерева, большой индийский слон, 30 сантиметров высотой. И вот я смотрю на этого слона. И вдруг из-за него показалась чёрная блестящая тонкая змея. И вот она бросается на меня. Я успел отвернуться от неё, и она оказалась у меня на спине. А был я в старой солдатской шинели советских времён. И мне другие солдаты кричат, чтобы я немедленно сгорбился, чтобы змее невозможно было зацепиться в укусе широко раскрытым ртом длинными ядовитыми зубами за шинель на спине. Я немедленно сгорбился, натянув ткань шинели на спине, и протягиваю через голову находящемуся позади меня другому солдату свой штык. И этот солдат, взяв у меня штык, придавил змею штыком у её головы к моей спине и пилит-режет её. Я спасён.

***

Я прогуливаюсь по правому берегу Невы летним днём. У берега стоит военно-морской катер и несколько дизельных подводных лодок, по одной вдоль берега. Оказывается, что на катере организован призывной пункт для службы в военно-морском флоте на этих подводных лодках. Я, интересуясь, захожу-поднимаюсь на катер, и мне дают направление посетить эти подводные лодки и выполнить одно тестовое задание, одинаковое для всех подлодок, поочерёдно на каждой из них. Я решаюсь испытать себя, и вообще, мне интересно, как там всё на подводных лодках, то есть я ещё сам для себя окончательно не решил, хочу ли я служить на этих подводных лодках или нет. Поднимаюсь на первую подлодку. Матросы оказались приветливыми. Офицеров не было. Мичман прочитал моё направление и объяснил мне суть тестового задания. Оно оказалось каким-то нелепым, но таковым оно мне во время сна не казалось. Нужно было к фанере прикрепить кнопку, к кнопке привязать верёвку, к другому концу которой привязать поролоновую конструкцию – бумажную длиннющую трубу, внутри которой поролон, так что труба не рвалась. Этой трубой с поролоном я должен был по кругу – спиралевидно обложить внутри рубку подводной лодки, в некоторых местах прикрепляя трубу к рубке. Для чего я это делал, я не знал, и моряки мне не объяснили. Труднее всего мне оказалось с кнопкой: она не хотела углубляться-втыкаться в фанеру. Поэтому я воткнул её слабо, неглубоко. И поэтому, когда я укладывал поролоновую трубу, кнопка вылетала, верёвка ослабла, и поролон вываливался в начальном участке трубы, что был привязан верёвкой. Поэтому я задание выполнял крайне медленно. И на другие подводные лодки не успевал. Но матросы меня успокоили, сказав, что мне не нужно на все подводные лодки, а достаточно на одной из них выполнить задание. Пока я его выполнял, я успел оглядеться в помещении подлодки. Уютно. Играла музыка. На стенах висели плакаты и фотографии известных рок– и пописполнителей. Матросы мне пояснили, что в пределах Балтийского и Северного морей они слушают немецкие музыкальные радиостанции. Когда я, наконец, выполнил задание, матросы пригласили меня на ещё одно их "мероприятие". И я пришёл на него. Оно состоялось на бывшем Марсовом поле. Теперь там Нептунов бассейн, у берегов которого стояли всё те же маленькие (в сравнении с атомоходами) дизельные подводные лодки. Я взошёл на ту же подводную лодку, на которой я проходил "тест" с поролоновой трубой. Причём я взошёл не "совсем вовнутрь" её, а в отсек между внутренним корпусом её и наружной обшивкой, то есть туда, куда вливается вода при погружении подлодки под воду. Там я оказался не один: там были все матросы подлодки, причём каждый из них на пару с голой девицей. Как только я взошёл в это "межкорпусное" пространство, где вдоль бортов сидели матросы с девицами, нос субмарины стал погружаться в воду, и люди стали погружаться вместе с ним. И там, где нос уже погрузился, началось бурление-вспенивание воды. Матросы, что сидели рядом со мной, и их девицы успокоили меня, что мне нечего бояться, что в бурлящей "воде" очень много воздушных пузырьков, так что мне будет чем дышать, когда и корма лодки, где я сидел, тоже погрузится под "воду". Слово "вода" матросы и их девицы произносили как-то загадочно, с улыбкой и блеском глаз, как будто речь шла о шампанском. Но я всё равно сидел в напряжении, ожидая затопления кормы подлодки. Но вот и мы, последние, погрузились в бурлящую-пенящуюся "воду". А она и в самом деле оказалась шампанским. И дышать пузырьками в нём оказалось свежо и приятно. Воздух был с кислинкой. И пить окружившую меня "воду"-шампанское тоже было очень приятно. После того, как все на подлодке напились-надышались шампанским, она вынырнула на поверхность Марсова поля – ой, простите! – Нептунова бассейна. И мне захотелось служить на таких дизельных подводных лодках. И я понял причину, почему у всех матросов с этой подводной лодки такие красивые девушки. Ü

***

Я с сестрой Полиной живём в высоком доме с плоской горизонтальной крышей. На крыше поколениями наших предков устроен склад вещей из коробок и чемоданов в несколько ярусов глубиной как в багажном вагоне. От своих предков мы знаем, что среди этого склада есть клад, то есть чемодан или коробка с фамильными драгоценностями, но "перелопатить"-попереставлять все чемоданы и коробки в поисках клада нам с сестрой не только не под силу. Мы с ней ещё боимся активными действиями на крыше в поисках клада привлечь к себе внимание кладоискателей-чужаков, которых мы боимся, что они слетятся на крышу полчищами, и тогда нам с Полиной – мы так с ней полагаем и боимся этого-не справиться с ними, не отстоять своё сокрытое богатство. Поэтому с время от времени появляющимися на крыше кладоискателями-чужаками, неизвестно нам откуда прознавшими про клад или, может быть, и не знающими про клад, а просто шарящими в поисках чего-нибудь стóящего, мы с сестрой, боясь, что им случайно удастся найти клад, переставляя коробки и чемоданы, поступаем следующим образом: мы подкрадываемся к ним из-за нагромождения коробок и чемоданов и сталкиваем их с крыши вниз. Типа: несчастный случай.

***

Я захожу в не известную мне ранее комнату в нашей квартире. Она залита жёлтым солнечным светом, в котором перемещается пыль. И стены в этой комнате с жёлтыми обоями. А посреди этой комнаты, а не вдоль стены, стоит старый, 1970-х годов, полированный шкаф-секретер из светлого – можно сказать: жёлтого дерева. Полировка шкафа блестит на солнце. Так что всё вокруг ярко, жёлто. Я приближаюсь к секретеру и обнаруживаю в нём старые, с пожелтевшими обложками и страницами книги, среди которых замечаю книги по немецкому языку, в том числе учебник Левковской в жёлтой обложке. Также в секретере я вижу коробку из пожелтевшего картона. А в ней старые пожелтевшие фотографии моих предков, близких и далёких. Персонажи на некоторых фотографиях оживают при их просматривании, как в "Гарри Поттере". Кроме средних и больших фотографий в жёлтой картонной коробке попадаются и пожелтевшие маленькие фотографии для документов, на которых выделяются желтые "уголки", на некоторых из них печати. В этой же жёлтой коробке я нахожу значок из жёлтого металла какой-то комсомольской стройки, на которой был мой отец. А также я достаю из коробки и рассматриваю "командирские" старые часы в корпусе из жёлтого металла. Эти часы я кручу за пимпочку, крутятся жёлто-металлические стрелки, а в окошке последовательно указывается год: 1941, 1942, 1943, 1944 чёрным цветом и 1945 – красным. Я надеваю эти часы с жёлтым кожаным ремешком на руку и выхожу на чёрную-чёрную лестницу, а мои – теперь мои! – часы продолжают светиться в темноте золотым светом, как золотой ключик у Буратино.

***

Я в гостях у двоюродного брата. Живёт он в достатке и сам говорит мне, что живёт он хорошо. Я же не вижу в его доме детей и догадываюсь по обстановке в его доме, что их у него нет, из чего я заключаю, что он живёт с женой всё-таки плохо.