Текст книги "Парня звали Дом"

Автор книги: Алексей Павлиенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Том 1. Расстояние до Марса.

Глава 1. Духовный приют. Дом.

… Где их видели влюбленных? В доме. Где их слышали влюбленных?

   В шторме. Как узнать их по глазам, избитых горем, голых. В чем их

   Выразить, в бумаге, в дыме… На картине? В музыке? Выстрадать.

   Цветок под снегом. Сверху, с – нежность.

  … Продолжение, а не З-з-зайка моя… З– заика. Испепеление из первой части и исцеление из второй. А в перерыве осень… Что может или уже только могло, как прошлое означать только одно – беседу на равных гения и поэзии, или гения и творчества. Или автора отдельно, со стороны, который даже как бы лучше смог бы прописать автора, страдающего… Сомлевающего. Старающегося помочь в достижение цели. Почти Нирваны, и нечего бряцать четками.

Пирожное с молоком, или молочные реки… Заикание прошло. Как волнение. Туристы стали вообще Свежими как снег. Снежными, как ком. Сон… Десантура или парашютисты. В белых маскировочных костюмах. Осень. Немного отступление от большой литературы, в сторону средней. Лишь бы не ниже… Шутка.

Клоун почти всегда прав, а на этот раз как раз исключение. Выступление на сцене театра с клоунами или массажистами слова. По-Тайски, в одежде. И неправильно думать, что всеми частями тела, обязательно голые, а совсем даже наоборот. С набитым ртом… В сон. Или из сна, покажите мне крону дерева, где тебе подмигнули два раза, для особо заумных, или очень тупых, но скорее всего просто не приспособленных, или озлобленных, как … Продолжение следует, а истина где – то в тех самых глазах, на любителя, или для профи. Стихи. Смог над городом улиц, или смог бы город быть выше себя самого. Сложно, если только это не сон… Продолжение линий рассвета на ладони. Исцеление первой волны.

Опровержений не будет. Цветок под снегом не умер. Но и не воскрес. Не кто и не стрелял в него не в упор, не с чердака, с помощью самомнения самонаводящегося лазерного прицела. Вдохновение как второе дыхание Новой волны, после первой. Просто старость, сердечный приступ. Но горный воздух… И его творческое начало сможет исцелить не только гения. Но и простого смертного, дерево. Льстите, или командир всегда прав и приказы не обсуждаются, так, только для страховки, если командир в стельку пьян. Самообман. И дурь или дурман. Шрамы, в конце концов, украшают дерево, а не мужчину.

… Проблема в словах. Льстите? Не сколько, колдую. Обуза. Муза или медуза. Всего два арбуза. Как бы сородичи или сродни и по интересам… простужено и сквозняки. Теперь уже не совместимо… Струны… Гитара заика… Плохой музыкант… А не беременная осень. «голь на выдумки хитра». И распятие тоже из этой же оперы. Но в целом получилось ничего. Картавите, это пройдет. Когда проснетесь. Эрекция еще не наступила. Но и самые лучшие сексопатологи ошибаются. Все – таки доктора. Секс на уровне дождя, а дождь на уровне секса. Отрава. Кстати у этого утра нет еще имени, только роса. И частичка поэзии.

… Это утро твое, принцесса. Бабочки и колокольчики… Славное. Как убежище снов… Не говорите спасибо. Это слова. Не подкрепленные ничем, кроме чувств. Шестого. Совместного позитивного… Пост творчества. Не многословия. Менталитет… Эссе про луну… Это скоро пройдет, как туман. Это слова, и не большой грех. Созерцания прямо в глаза… Природа подскажет. Развяжет руки или свяжет Слова. Созидание – это мечта. Разрушение – это Крушение… Снов. Опровержений не будет. Связка ключей от дверей.

… Сапоги скороходы… Крещение.

Спонтанно и мило. Курьезно на фоне ночного дождя. Безропотно, но и не страшно. Кругом же свои… Осуждения и отчуждения. Дружите домами как сны. Совы…

Немного сонливо и скованно словно все это как бы скоро пройдет… А пока тернии… Самоанализ. И видение того что может… Произойти как варианты… Суждение и львиная доля дождя… Каплевидные мысли и может быть льдинки. Ежи за возможностью видеть ее. Как бы луну. И как бы лунатики. Благодарим…

… Сноска простите… Носки которые стоят под кроватью… Упрямо ржаво страдальческое как выражение лицо… Позитивного настроя не хватает… А серости в мыслях хоть отбавляй… Поносно и серая полоса. Атрибутика смены белья… И настроения. От негатива останется случайная крайняя от радуги рыжая как голова клоуна полоса. Вот потеха… Пьеса для сна… А не стихи… придуманные на досуге взамен Эссе. Страхи и критики… Мимы от мыслей. Крушение два…

Непринужденно как истина и обстоятельства… Гармонично. От циничности осталась только из семейного сервиза ода или две, или три пустые тарелка которые стоит помыть. Доесть вчерашний ужин. Подогреть… Сомнения только немного, но гложут. Поглядывая на облака и поглаживая мочку уха. М-можно если о-с-торожно или нельзя. Заика все-таки как новый канал для самаритян Амишей и туристов… А вдруг та самая тарелка выпадет из рук. Осеннее. Идеал.

… То есть от фальши и фарса до истиной и зловещей циничности всего один шаг… Растрепанности и воздержания. Глядя на снизу-вверх, а со стороны и примерно прямо… Не заикаясь. На пирамиды… М-можно все-таки когда захочешь. Смотреть на время. То есть на п-пирамиды примерно на одном визуальном уровне. Апчхи… Это время. И пыль времен. Амин… Санузел то где. Хочется в туалет. От пирамид… Осеннее. Характерное обострение. И забывание. Остыть и застынуть как памятник словно вчера… Речитатив. Оставить в покое вчера. Лестница на небеса… Как ужин. Меня для меню на сегодня. Как сны… Упыря…

Неужели даже не осторожно… кто-то может съесть меня любимого на завтрак. Ведь я же костлявый… Занудный и дряхлый как осень… На уровне пересечения вечности… Забавно, когда кто-то хочет сказать все тоже самое и занудное, но только своим словами. Все мы люди одинаковые и внутри заики… З-заика моя. З-зайка и философская утро. И мысли вслух… Натруженные обыватели слова. Мумии и пирамиды… А слева цветок на окне… Огнемет… И врасплох только когда приснится океанский лайнер. Но там меня нет. Не мой уровень… Как забвение… Мычание. Напряженное ослабление интереса… И мучительно не интересно… Эссе или поэзия.

… Но лучше бы не заикаться. А то по слабохарактерному темечку или забвение. Но тщеславие всегда победит. Хотя бы в мечтах и по настроению… Можно покартавить немного или как бы не сравнивать, а чередовать. Пока не сломается кровать… Апатия. А мне по-маленькому и на чердак за вдохновение. По последней не критичной моде… картавящий смысл. Но не суть… От гения. Здесь можно А. Пострадать и Б. Посмаковать. Порыдать в рубашку или в рубище… Подразумевая иммунитет на коммуны. Они не гениальны, а сумасбродны даже как Хиппи.

… Со сложным характерным им банальным опусом свободной, но коварной любви и цветы… Радуга… И как всегда самокаты. И вообще неприязнь и аллергию. Как впасть в транс… И занять лишний доллар. Для осени… До заката. Закатив рукава… А в перспективе… Не заикаться. Лучше просто обаять. И знать, что же будет завтра… Немного изжоги и бабьего лета. Немного рассвета… И стыдно. За вчерашнее. А теперь натощак аспирин. Просто как Хиппи. Опять в моде? А те, которые с хвостами все в море. С рыбаками.

Постепенно привыкнуть… Его лучшие произведения. А заодно и качества от библиографа. Астматика, наверное, или дальтоника. Аллергика или даже эпилептика. Но гения. И можно немного пофантазировать. Как заика… К-к-кужда мне до него. И до его собрания сочинений. Альтруисты и просто туристы на чердаки… как в библиотеку. Апчхи… А все остальное А. Плевать. И Б. До фени. Параллельно как вселенные и параноидальные тополя. От слова паранойя.

Но чердак то чердаком… и пыльно. Но… Как вердикт. Цыплят по осени считают. А вот и они пищат желторотики… Им отвели специальную коробку из-под обуви. Модные чертенята… И милые. Но переполоха в курятнике пока не будет. Лиса в Америке… Матросы… Уплыли… Мародеры и варвары на дереве. Там дом… С окнами на восход. Но только для избранных.

 Глава 2. Покойник снов…

  … Парня звали Дом. В прямом и переносном смысле, типа вокруг дома с ночевкой. По правилам телодвижений и передвижений, параллельно и строго вверх, одичавшим странникам. Потеха. Без страховки и без доспехов. Очень напоминает уличный или не дай бог домашний театр. Одного или двух актеров, и скандала уже не миновать. Судьба такая и с гордо поднятой головой Судьбоносца или рогоносца – одинокая карьера засветилась на горизонте… Или одиночка в тюрьме. И случайно донесшееся эхо из сна. Или наоборот, спящий арестант услышал себя в детстве, уже тогда он немного заикался…

Сложный случай… Что не могли вылечить логопеды. Немного старости к звездам и получится параллельная и старшая вселенная. В не вселился заика… Л-л-логопед его д-друг, а не в-враг… на фоне л-листопада. Красиво и романтично, но далеко не роскошно жить не з-запретишь…

Он, как дом, зевал. Он, как Дом видел все из своих запотевших или очень чистых и стерильных окон, и плакал с дожем, надеялся на скорое выздоровление, как почти инвалид. До потери пульса старающийся свыкнуться с мыслью о смерти, или в надежде проснуться… смерти вопреки. В надежде проснуться и падение, но не высший пилотаж. Предродовые схватки или депрессионные колики, от голода. Не черновик, а уже чистовик, залитый кофе или сгущенным молоком, придется переписывать и наверняка получится больше и лучше. Как танец протуберанца на солнце, а пока он долетел до земли, получился маленький солнечный заяц. Который постучался в дом один из первых в это раннее утро. Без имени.

Дом хотел бы стать монахом именно в это утро… Как маленьких червячок, не попавший на крючок. И не поймавший большую рыбу. Дом не хотел бы стать святым. Коверкая слова… Не хотел остаться или оказаться в детстве. Из узкого круга обреченных на вечный покой. Домовой обходил свои владения, с отдышкой по-стариковски… Как просто поклонник старины и страхов. И жертвоприношений. Мышей и тараканов. Просветивший… Получив из негатива позитив. Позицию сна…

Посетивший себя. В палате для самых старых и осиротевших поклонников Страхов. Отбой. Снотворное не надо? Нет, лучше молока с медом. И один банан. И пару маслин. И кусочек сыра. Печенье. И все.... И спокойной ночи. Кстати, облака и всемирное тяготение несовместимы, как мимы и тени. Как дети и клоуны. Не согласны. Как маски и опять же сладкий мед. Что еще можно предложить от Снотворного. Дерева. Или куста. Цветущие розы или Шиповник. По устам текло, в рот не попало. Кстати, мало. А с медом хорошо творог. Домашний и жирный. Не озабоченный присутствием слишком большого количество холестерина.

И жиры, обогащенные кислородом. С пастбищ Швейцарии, как шоколад Милка. По-Домашнему. Кстати и на самом деле красиво. Теперь все.... И спокойной ночи. С парой маслин. На блюдце уже на завтрак. А если завтра Новый год. И елка осыпается иголками? Симфония света. Облака. И елочные украшения. Световые гирлянды. Совести, или креста на них нет. На елках. Но звезды есть, и звездная болезнь тоже. В Швейцарском шоколаде все. Однозначно.

 … Озлобленно. Параноик и неудачник. Ему не хватает страховки или повадка…

… Или весело и с добрыми пожеланиями и только. Один за всех и все на одного. Одно название что стоит – домашняя выпечка. Смекалка. Как кличка. Звонко.

…  Однажды, а потом уже каждый день. Как утренняя шутка или анекдот. Почти дежурный и совсем без бороды, а гладко выбритый, как степень бакалавра. Дом.

 … Аттестат – вечный покой. Очень похоже. Прохожий. Проваливший последний экзамен, как ветер. И фонари. И небоскребы. Дальние родственники. Город подскажет дорогу, прохожий. В порядке? Страшно волнуюсь. Я проститутка. Первый раз на панели. Как бывшая леди. Честное слово. Я на работе.

… Домовой, обходящий свои владения в гриме. В домашнем халате или спортивном костюме. Поскрипывает пол, или раздавленные тараканы. Из жертвоприношений стихов и страхов. Как коротких рассказов на ночь. Черный юмор, когда черное время суток. Бывают еще мыши. Другие, не компьютерные, а живые. Которые свечи. Короткие басни перед рассветом. Забыли потушить. Как иногда не выключают телевизор. Ревизор – сон. Аттестат зрелости – дождь.

… Японский городовой.  Ожидание праздников и второго дыхания смерти.

… И все. И спокойной ночи. Но однажды простуженный дом «остался за кадром», и умер. «Апчхи!» Чихал он и хлопал открытыми окнами и дверьми балконов. Даже пламя в камине вздрагивало и вырывалось наружу. «Воскрес». Бабочки, коровы и прочие животные. И люди. Собаки и кошки.

…   Ожидание самурайского харакири. Апчхи!..

  Будни.... Простите за предложение – смыться. Апчхи!.. Будьте здоровы.

  … Адреналин. Подогревая кофе ради кофеина. И страсти ради новых впечатлений и друзей по застолью. Клубные и шкурные интересы не для прессы… Наверное, все дома сладкоежки. И букинисты. Любители старых книг. Раритетов и фолиантов. Смеха. Паритетов к старости – стихов. И молитв. Апчхи!..

  Присутствующие в хвост и в гриву клоуны – в масках и в гриме. Гости. Игральные кости и сапоги скороходы. Скатерть самобранка и ковер самолет. Из сказок, как снов. Перед самым рассветом. Только, только начинало светать. Как осадок в вине. Или шрам на лице. Седовласого мушкетера. Одного из четырех.

Сторон света, или времен года. Двадцать минут спустя – пробуждение всего, и вся… Как двадцать лет спустя – фотография. Без комментариев. И кто вам сказал, что это – именно этот рассвет. А может быть другой. Многозначительно подмигнет рассвету. Как леди. Шутка. Это не о сексе, а просто деловом партнерстве. Дом старит конечно. Но одновременно и молодит. Как его живая и мертвая вода.

Остепенение. Устойчиво и в меру уступчиво как разложение на атомы и дисциплинарный дипломатичный квадрат. А вы подумали дипломат и тем более если батальон… Вульгарно прежде всего и безымянно. Треуголка… Наполеона. А вот и слова… Умолчание и Акстись. В прорву. Шуток и балаганных сцен. Это – предчувствие рассвета. Так будет. Не может не быть. И счастье есть. Не промахнуться бы. В идеале этот рассвет – букинист.

Или современник и все равно поэт. А как очернительная и саркастическая кляуза от критика, почти заказная от недоброжелателей – Это агония огня. Распутника на распутье. Куда же.... Податься. Так и рассвет. Как начало. Две стороны одной медали. Как новости, хорошая и плохая. Очень смешная и просто грустная. Луна. А от времени суток осталось одно. Ответственное решение. Новый день, полный неожиданностями и заполненный удачами и промахами.

Пусть вторые будут незначительными и незаметными, а первыми в масштабах вселенной или осени, не иначе. Утраченный смысл. Ангельский гонорар. Рассвет. И дьявольский гонорар, разве не ночь? Тогда что же? Акула и осень? Дьявольский смех. Пустословие. Он не поэт. И даже не клоун. Аскет. Как два начала не только в человеке, но и в доме. Света и тьмы. Без них не куда. И все примерно знают об этом. И догадываются. Стелятся облаками. Рожают с иконами и умирают с дождями. Черного юмора горсть. Винограда. Вина бы. Домашнего.

Дом отдыхал. Вернее, сейчас он уснет. При первых, или в первых лучах солнца, купаясь и обмываясь. Стараясь понравиться ветру. Гордость. Или упрямство? В рассвете. И благородство. Так и знал, что дворянин. Нет, все – таки больше мушкетер и клоун. Двойник рассвета. Или дальний родственник, еще из детства.

Идеальная родословная – туман… Идеальный герб – слон. И идеальный девиз Дом. Шутка. Немного провокационная и похожая на светскую только критикой, со стороны Больших слов в маленьких стихах. Такое бывает. И вселенная вздрогнет от нового тика, как взрыва. Это вселенское начало стало рассветом. У дома. Где живет поэт. Или гений. Так просто? И эстетически заверено смертью. И счастьем. Что будет быстрее? И вселенная не содрогнется, а только станет тенью поэта и его ангелом хранителем.

Как бы не звучало это поэтично и романтично. Светало. Теперь уже наверняка. К счастью. И цирк шапито, в облаках и в обмане. Навстречу. По-домашнему. С клоунами на ходулях впереди. Дому бы такие?.. У кого бы украсть. Коварная шутка злодея. Зевая. Дом Отдыха. С бассейном. И дом осени… Со склепом. Но все равно с мороженым на любителя…

Присутствующие понимали, что дома тоже стареют и болеют. Хоть внешне они более или менее сносны и сносу не подлежат. Светает. Жалуются на головные боли и отсутствие аппетита. Снижение веса или наоборот ожирение. Апатия и депрессия. Старение кожи и выпадение волос, в данном случае упрямство и непостоянство. Черепицы начинают течь и протекать тоже. Изжога и черный дым из трубы. Облака подумывают, что это паровоз.

Букет на длинных стеблях, но не джентльмена и попугая, а снобы и зануды, со свинячим похрюкиванием и поросячьим хвостиком на вертел. Не карьерист. Но запахи любит. Уже совсем расцвело. И не понадобится подзорной трубы и позорного столба, чтобы увидеть это. Природную наготу. Но не осень.

Как гости, которые не обижались, а укутывали ноги и отодвигались от камина подальше. Волны памяти и собственные флюиды, смешиваясь, окутывали их и в то же время предостерегали. От повторения прошлых ошибок. Память. Окутывали их богемным дурманом, как стихи и проза. «Овсянка, сер». «Вы маленький зануда, сер». Я вас раскусил и раскрутил на пару стихов. А не оплеух. Простите. Детство. Только кто или что у кого в гостях. Попугаи и облака.

Итак, от старости и святости. От сырости, особенно если дырявая крыша или сырой погреб. К счастью без мышей и тараканов. Что вы, что вы. Не может быть. Но это почти в прямую зависит от нерадивости живущих и их менталитета. Как эмоции, так и крошки на столе для домового. Приятеля дома. Тоже «парня»? Скорее всего, нет. И уже очень давно. Старикашка. Но еще романтик. Просиживающий на крыше и наблюдающей за облаками целыми вечерами.

Птицами в их собственный час пик и закатами, целыми сутками и годами. Последние, из которых очень даже напоминают пожар. Закаты, а вы подумали года? Поразительно.... И принципиально не хочется тушить. Они не профессиональные пожарные. А закат, это как последняя стадия пожара – живая. Как говорят пожарные – агония. У огня самурайский характер. Дождя не хватает.

Листва.... Как мужское начало в доме. Мужчины, живущие в доме, интеллигентные, но не пьяницы. Выпятив живот, как и подобает мещанам. Сутулятся понемногу. Растрачивая тестостерон по пустякам. И адреналин тоже. Которого почти нет. Да не очень то и надо.

… Как будто поскрипывал снег. Половицы. И карамель. Как Кармен… Утро и трели… Как женское начало. Но не половина дома. Пуповина. И, воспользуюсь случаем, откровенно. В утробе было куда лучше и спокойнее. Шутка. Утро и мычание коровы. Запах парного молока и вкус сыра. Сливочного и экологически чистого и свежего продукта. По состоянию здоровья похоже на розовощекие облака. На чистом и голубом небе. Шутка.

… Ветерок и его запахи, сегодня более или менее «одноэтажные», а не городские. Цветение и легкий бриз от далекого водоема. Светло зеленого пространства и вечно зеленого женского романтического настроя. Лукавства. И его тени. В саду. Среди пчел и бабочек. Втирая им сказки, а в кожу мазь от загара. Ресницы.... Немного лукавят. Глаза. Немного свысока или исподлобья. Более или менее смирившись с дождем. Успокоившись в ритме и мире капели. Как это?.. Это к поэту. Все тихо и мирно, как там.... Но и в жизни нормально. И в доме. Второе дыхание, женское начало. Шутка. Или женское дыхание в ухо – два. В левое.

Слюнки текут, и захватывает дыхание. И ауру над головой. Шутка. Дом Городской, как трущобы. Слюнки текут. Ему не чужды слова и стихи. И он рад бы послушать. Но не укусит. И детьми его не пугают. Он добрый. Не старый и не молодой. И старит, и молодит, но не омолаживает. Лечит только рассветом и сном. Как гипнозом. И шутит. Мужское начало. Как хиппи и рок. Или Девидсон в гараже, который Харлей. Или просто красный Феррари.

Это и час пик птиц. Ах вы, маленькие зануды. Струны и качели. Шарманки и прочие трели. Не нужное зачеркнуть. Подчеркнуть только летнее, место и лестное душе облака. Полетаем? В конверте не листья, а мысли. Подытожим словами. А может быть стих, как мужское начало. Рассмотрим и это предложение. Немного печали. Свистели и пели. Как клоуны в цирке. Стихами. Писали. И плакали снами. Описались от смеха. И строго по расписанию – дрожь или дождь. Не простыть бы, мужскому началу, без сна.

И подкрепиться словами и выплакать дождь. Для начала побриться. В час пик птиц. А потом освежится рассветом, и продлить свою жизнь с облаками. Просто напиться. Вы будете долго смеяться, но это призванье. Быть в детстве поэтом. Мужское начало карьеры. Приколы и тернии. Аплодисменты и маятник двери. Как гости. Трели из часа пик птиц.

А прошло всего полчаса из мужского начала дома. Не мало. Осталось лишь сладкого на десерт. И завтрак закончен. Рассвет о былом. Дом. Можно и стих, на десерт. И пусть он в жанре растает и растормошит, сон. Дом.

 … К дереву прислониться и слушать, как соки земли питают ветки.

  До последнего листка. Которые все равно погибают. Склонившийся в

  Полупоклоне ветер. Как дерево с японским началом. И ветки обрежут,

  Как не нужные сны. Но слова… Обитают не всегда под ногами. И в

  Кронах цвета луны и тюремного сердца. Слушать, как плод созревает,

  Уже на седьмом, или уже на восьмом. В дереве… Похожем на песни

  Китов. Кто же отец? То ли священник, то ли прибой. В белоснежном как

  Пена или седой. В лунном и модном. Или в цветном. Потертым до дыр.

  Ангел хранитель и крестный седой. Как художник. Этой картины.

  … Символически, картины с льдинами. И без картин, льдины. Дыры на

  Полотне. Полуслепой, полусвятой дом.

… Или о самом себе. Браво, наверное. Без комментариев. Только вот японское начало веет Ра. Кажется, больше мужское и только потом, или немного все-таки женское, на втором плане. Или как дополнительная информация к размышление. Даже как реклама. Женского начала. По сравнению с мужским дым. Но все – таки. Дом не устоит перед его чарами. Честно признался хотя бы – артист. Шутка. Но клоун, прочтя этот стих, сможет или не сможет перевести все в шутку. Или хотя бы половину? Озлобившись на облака. А что они ему сделали.

Они как рыбы, молчали. Или подслушали стих? И окунулись с головою в сон.... На месте преступления Плен ходячий или собачий хвост. Образ или вопрос. Клоун или это серьезно. Как дождь. Реставрация плена и капли за воротник. Зонтика нет. Как мужское начало. Вернемся к стиху. Да.... И все – таки пересеченная местность на карте и место под солнцем. После дождя.

Полуслепой и проклятый наверняка. Всеми ветрами дом. Творчество мысли из облаков. Какао. Но не кофе без кофеина. Сложно как сон. И просто как осень. Весеннее настроение из начал. Как рассвет и гербарий. Полупоклон. Или восточное начало из настроений. И красное домашнее вино. В нем сила винограда и солнца. И каждого рассвета, и заката, проведенного вместе. И так же луна. Было бы так, были бы вместе. Шутка. От клоуна и винограда. Вино. Не о молоке речь, а о философии дождя и сердца.

Или козий сыр в шоколаде. Или городской, простите «дурачок», или все – таки гений, и все это дом. Одичавший не от одиночества, а от стихов. Внедрился. Высморкался и замолчал. Засопел в две дырки. Даже вспотел. Но не дрожал от нетерпения и наивного творческого собачьего счастья. Повзрослел, возмужал. Остепенился и поумнел. А совсем не наоборот. Не приснился. Кому – то, кто далеко. И соскучился по дому, где вырос, или его просто зачали. Где прошли его лучшие годы. В наследство он получил только ностальгические воспоминания. И работу клоуна и мима. Шутка.

Не возражал, от предложения стать знаменитым. С новым бассейном и не отказался бы от нового фасада. И изданной книги стихов. Шутка. К дереву прислониться и слушать. Промолчать, когда надо, или просто завыть? Или не надо?.. К дереву прислониться и слушать. И видеть. Украдкой прислушаться к детству. Детство дома. И кто еще мог написать стихотворение о доме. И деревьях, его окружающих, как не сам дом.

… И его мечты. И о его мечтах, безусловно, тоже. Две корочки хлеба. На черный день. Или черная ночь. При лунном свете рождается осень. В дереве, или в его ауре, похожем на песни китов. Городские трущобы. Проклятие стен. Не перечисленные возможности численного превосходства – капель дождя и волн морского прибоя. Работа такая.

Работа дома, война. Шутка. Уже на седьмом или на восьмом месяце. Дерево, совсем как человек. Блеф. К простому сезонному дождю прибавить дом и его философию крыши над головой. К простому дворнику прибавить бы осенний лес с каждым деревом личность.... Если прислушаться. Это пародия? На незаконнорожденные деревья, в продолжении темы стиха.

 Дом стесняется.... Критиковать самого себя. Но, наконец, он решился. Напившись кофе с кофеином, что прибавило ему сил. И энергии. Усталости творческой смерти. Агонии облаков – расторможенные где – то в осеннем лесу. И пропавших. Испортивших воздух, как шутка. Утративших смысл. Кочевать как цыгане. Не противореча закону вражды с облаками. Дожди.

  В блаженстве капели, стихи и акробаты как в цирке. В оригинальном исполнении самих стихов, а не поэтов. Детство. Неестественно правдиво. В лучшем случае дом гений. В худшем прибой. Одолжение дома. Как художника этой картины. И хватит об этом стихе. Чтобы не показаться упрямым. И крайним. Поэтом. Под звуки капели уйти не прощавшись. Негативное мнение – сны. Как остаток не дерева, а его ауры. В гостях у дома. Шутка. Посыпанные головы пеплом. От рассвета или до заката. Листопад.

Дом уже не кого не боялся. Кроме пожара и урагана. Молнии и наводнения. Листопада. Последнее – шутка. Подъемного крана. Начало. Фундамент. Мужского начала. Следующее опять может быть женским. Придется переодеваться в платье, натягивать парик и подводить брови, ресницы и губы. Румяна от облаков. Еще одна стадия начал. И шуток. Карманный фонарик от ночи.

… И солнцезащитные очки от дня. Рассвета не надо. Вернее, дождя. Простого начала. Как исповедь. Одного из начал. Плотина прорвалась. Ах ты… Прорва такая. Предвосхитив карантин. Слишком много домашние съели конфет. Шутка. Испытав на себе сон и обман. Ожоги и шрамы. И просто дурь. Не дурман. Мужское начало.

Из женских, лишь это. Затрудняюсь сказать. Но и промолчать не в силах. Я на работе. Проститутка с панели… В отпуске я. Отдыхаю, от… Проституток с панели. Заикой чуть не стала. Румяна от облаков. Еще одна стадия смотрящих. Не потушенных Городовых и придурков. На совсем дураков не похожи. Толстокожие, как стихи. Или критики. Второе больше подходит. Но и первое совсем ничего. Белокожие и гладковыбритые. Темнокожие и кудрявые дети. Не от него. Дома. Простите.

За то, как детей находят в капусте. Или за домом. Самым настоящим. А не из сказки о капусте и огороде. Еще об аисте ничего не слыхали? А жаль. Даже песни поют. Это я, аист. Шучу. И не клоун, а друг облаков. Артисты, мать их, так. Но зачем? Вопрос джентльмена. Компьютера с детства. Работа такая. Мер городишки от облаков. Или ласкательно…меришка города Облаков. Облапанных и заляпанных. Залапанных до дыр и в заплатках, немного заплаканные, чтобы не кто не увидел. Как командир. Как дым. Как мимы, напротив. Дурачатся. И не смеются. Им не смешно? Они и так профессионалы и артисты… По-фи-ги-сты. Это примерно, как ку-ка-ре-ку. Будьте здоровы, а не кто не чихал. А, впрочем, пускай.

Кто что имеет против, прошу удалиться, как мер городишки цветов. Или меришка города снов и букетов. Будьте здоровы, а не кто не чихал. Очень приятно.... А не кто не знакомился. Скромные дети. Да. И милые тоже. И толстые. И с плохими зубами. Сладкоежки. Наверное, как облака. Не шпионы. Простите. Или проверьте или прочтите. Самореклама. Но там, за углом, дом продается.... Очень приятно. Но не кто не чихал. Очень любезно. Но не кто не стучал. Входите, открыто. Стихи не хотите. Вон там положите, на стол. Взаимно… Стол, кажется, спал стоя. А стул сидя. А дом.... Вообще не ночевал дома. Шутка. А клоуны кто? Просто артисты?.. Дождя как театра луна и тюрьма.

Дом не лукавил, когда говорил, что поэт и театр. Из семейства грибов. И семейки рассветов. То ли сон, то ли дождь, то ли дым. Чей – то город и посох. Возможно кумир. Он одинокий король. Заторможенный циник и просто посол. Как осел. В блаженстве не душа, а просто капели, романтик. Но лужи.... Желали быть лучше и глубже. Наверняка.

  С одиночеством надо завязывать. Этот мундир. Командир. И Наполеон. Второе блюдо – его треуголка. Мороженого не хотите. Позвольте… А не произвол ли это. Дом?.. А не общипанная курица. Или шампанское в ведерке со льдом. Неожиданно. Для успокоения души. И прозрения или презрения совести. Кармы вообще не надо. Увы. Или увольте. Оставьте мне сил, и второго дыхания. Сон. Я не прощаюсь. Пока.

Преисподняя. Как станция метро. И облака. Нарисованы на стенах. И реклама молока. И детского батончика. А вот и он, дом.... Простите, кто не знал и увидел впервые. Не открывайте рты, грешники. Но можете грешить и дальше. Все равно будет рассвет. И опять запоют птицы.... В час пик. Надеяться надо. Хотя, надежды так мало. А черти упрямы. Пока. Из дневника дома. Из ада. И клоуна из цирка. Шутка.

Производное от впечатлений. Свечи. Производное от свечей – вечер. И ужин при свечах. Вдохновивший его на стих. А ее на поцелуй. Жаркое дыхание свечей, это их трепет. Домашних тапочек от Кутюрье и дома. Начало дождя. Новое из впечатлений. Вчера была луна. Чуть выше забора. Холодное дыхание полнолуния. Полночь. Это к забытому вечностью сну. И пустому ведру. Плохая примета.

  … – Давайте оживлять предметы, как на уроке доброты. И патриотизма. Через утробу, к звездам. А тернии – это мы. Без вопросов, но и без проблем.

– Давайте оживлять. Клин клином… Вышибалы в баре. Первый предмет, стул или стол? – Спросил ученик у профессора.

– Дом…Дом – вампир, трус, или тугодум. Три ярких примера. А в действительности, или лучше сказать ярко выраженных. Как рыжие. Или глупости.

 Профессор вздохнул.

– Дом крепость или дом – личность. Природное благородство не помешает тоже. И природная скромность или лукавое тихое помешательство, дом как домовой и помощник. А не вредитель. Любит покой и чистоту.

– И еще… Дом альтруист и такой же карьерист как все. Обуза и зануда, каких мало. Или много. Игра слов. – Профессор улыбнулся.

– Дом не кнут, а пряник. Дом водитель и священник в одном лице.

– Дом деревенский житель. И по-доброму старит. А не молодит. Или так. Он молодит утром и старит вечером. По временам суток. А по временам года – только что вышел. Его нет. Шучу. – Профессор шутил.

– Дом любит спать. Но и мечтатель. Наверное, это его конек.

– Дом не слон.... Но и не воробушек тоже. Что – то среднее, как голубь. И может быть даже почтовый. Простой товарный поезд, а не скорый.