Текст книги "Декаданс (СИ)"

Автор книги: Алексей Максимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Пройдя практически через весь битком набитый зал, мы заметили собирающуюся уходить семью, и направились к их столику. Глава семейства в одежде чем-то напоминающей мне мою собственную – плотные штаны и рубаха из однотонной ткани – уже поднялся и отсчитывал подбежавшей к столу, чтобы унести всё лишнее, официантке монеты, которые та засунула в карман на переднике. Грузный мужчина от которого исходили едва уловимые эманации, свидетельствовавшие об успешно завершённом когда-то обряде инициации, направился к выходу, следом за ним из-за стола вышли его супруга и сынишка лет десяти, но, поровнявшись с нами, он внезапно остановился и повернулся к нам лицом, что заставило и нас замедлить шаг.

-Юная госпожа Кайлина Маир и её брат Вергилий Маир, я верно назвал имена своих собеседников? Вы не могли бы уделить мне несколько минут вашего времени? – голос был густым и ровным с настолько приятной хрипотцой, что я бы многое отдал ради возможности побывать на выступлении его обладателя, окажись тот придворным бардом или странствующим рапсодом. Мужчина посмотрел на свою спутницу, кивнул ей, и та вместе с ребёнком проследовала на улицу. Нас же он пригласил к столику с которого расторопная официанта уже успела убрать все следы предыдущей трапезы.

Мы с Кайей недоумевающе переглянулись, она пожала мне плечами, давая понять, что даже не догадывается о причинах предстоящего разговора, и мы присоединились к человеку, севшему к нам спиной и даже не смотревшему, последуем мы за ним или проигнорируем, просто выбрав для трапезы другое место.

Обойдя стол с разных сторон, мы сели на крепко сбитую деревянную лавку, приставленную вплотную к стене. Тем временем наш новый знакомый заказал два кувшина морса и поднос жаренной птицы, тушёной с капустой и яблоками.

Ждали, пока принесут заказ, мы в полнейшем безмолвии. Мужчина, видимо, подбирал слова, а мы не хотели начинать беседу первыми, ограничившись многозначительными переглядываниями.

Когда занимаемый нами стол заполнился широкими тарелками с пищей и пузатыми кувшинчиками с ягодными настоями, я на правах главного – мужчина из правящего рода, как никак, – придвинул к себе блюдо, взял глухаринную ножку и вгрызся зубами в сочную плоть. Поперхнуться меня заставили первые же слова расположившегося по ту сторону стола.

-Позвольте представиться, я – Анджей Верилион Дэвиш, господин дома Дэвиш.

С этими словами он подтянул длинный рукав, закрывающую наполовину его пальцы, и продемонстрировал нам браслет главы дома. Точно такой же носил и Гэбион Маир. Браслеты ничем не отличались друг от друга, хотя бы потому, что на тонкую не рвущуюся вечнозелёную лозу, которая, обвив запястье, росла сама в себя, просто невозможно было поставить сигил клана.

Социальная значимость сидящей перед нами фигуры была воистину огромной, а набор навыков заставлял кровь стынуть в жилах. Анджей Дэвиш был искушённым ядоведом и самым умелым убийцей в стае. И то, что мы не признали в пригласившем нас за стол мужчине главу клана, лишь подтверждало его репутацию скрытного затворника и мастера шпионажа.

Хоть и были наделены кланы Дэвиш и Тарес схожими ролями в нашем быте, – обеспечением безопасности в племени и неприкосновенности границ, – подходы их существенно разнились. Так как жители Леса не устраивали захватнических рейдов на чужие территории, то люди клана Тарес занимались исключительно охранительной деятельностью – следили за соблюдением гражданами законов племени и отражали случайные набеги отрядов окружающих государств, если наши территории внезапно оказывались на пути проведения их военных компаний в отношении других стран.

Клан Дэвиш же, напротив, внутри леса вёл исключительно охотническую деятельность, пополняя городские запасы и, в частности, снабжая лечебницы Маир и храмы Велес животной пищей. В полной же мере их мастерство раскрывалось за пределами наших земель. Дэвиш были шпионами и диверсантами, наёмными убийцами и карателями, несущими через иглы и яды волю матери-природы туда, куда не доставали копья Тарес. Меч и щит нашего государства. Семьи Дэвиш и Тарес.

Я почувствовал, как по спине стекают капли холодного пота. Я уже успел пожалеть о своей дерзости схватить первую ножку с тарелки и теперь радовался тому, что вряд ли глава мог прочитать мои мысли, в которых я примерял на того менестрельи обличья. С трудом проглотив наполовину прожёванный кусок и отложив косточку с остатками бледно-розовой мякоти я поднял глаза на мужчину.

Кайлина же, ещё не приступавшая к трапезе, лишь перестала опираться на стену таверны, выпрямилась в струнку и коротко кивнула в знак приветствия власть держащему собеседнику.

Медленно ползущее по небосклону солнце било в окно таверны и сейчас уже своими лучами добралось до повёрнутого боком к оконному проёму лица главы клана, отчего Анджей Дэвиш был вынужден укрыться за своей широкой мозолистой ладонью.

Удовлетворившись произведённым впечатлением, тот вновь заговорил, обратившись ко мне.

-Здравствуй, Вергилий. С тобой я уже заочно знаком – твои наставники, которых Гэбион вызвал из наших рядов, подробно и детально описывают ваши тренировки, отчитываясь о всех твоих успехах и неудачах. Слава зелёной земле, что среди нас нет представителей Слоан, иначе вынужденные расшаркивания и притворная вежливость растянули бы нашу беседу до вечера.

Господин Анджей потянулся к наполненному до краёв кувшину, ловким движением поднёс его к губам, не расплескав при этом ни одной капли и принялся прямо из горлышка поглощать настой глубокими жадными глотками. Это зрелище было настолько противоречивым, что я не мог оторвать глаз. С поразительным изяществом пронеся посуду от стола до рта сейчас глава клана держал кувшин наклонённым так, что просто не успевал глотать льющуюся жидкость, отчего ароматная влага совсем не грациозно стекала по его щекам, подбородку и тонкой струёй лилась на пол у стола. Кайлина была впечатлена не меньше моего.

Отставив кувшин и утерев лицо рукавом туники, самый опасный человек леса продолжил.

-Когда я был в твоём возрасте и только-только готовился к обряду инициации, я основательно обдумывал своё будущее. Пытливый знаток растений одинаково пригодится и в лавке с лекарствами, и за шторой с отравленной иглой. Как и мастер лезвия одинаково важен и в палатке хирурга, и на поле брани. Я остался в семье Дэвиш потому, что не люблю неизвестное. Болезнь нельзя потрогать, нельзя увидеть, у неё нет материальной оболочки, которая облачит твои страхи в конкретную форму. Потому я избрал тропу, где избавляю Лес от врагов, которых знаю в лицо. Тропу, на которой я смог достичь высот. Если ты в какой-то момент захочешь перейти из клана врачей в клан убийц – я окажу тебе всевозможную поддержку. Если ты решишь сделать такой выбор после своей инициации, то я буду этому искренне рад – ведь в таком случае моя поддержка тебе не потребуется, ты будешь волен войти в любую семью. И помни, что наш народ ориентируется не на личностную преданность и всевозможные связи – будь то родство, верность, любовь, нет. Ты должен найти то место, где принесёшь нашей общине самую большую пользу.

Я постарался ответить сдержанно и спокойно, хотя внутри всё бурлило от переполняющих меня чувств.

-Я польщён вашими словами, глава. И благодарен за столь высокую оценку моих успехов. Я обязательно обдумаю ваше предложение.

Получив мой ответ, мужчина хохотнул и допил остатки графина, пока я пытался побороть ошеломление, вызванное его речью. Это было совершенно не то отношение, с которым мы с Кайлиной сталкивались в строгом и скупом на проявления чувств доме Маир. Не буду говорить о себе, но не знаю, доводилось ли даже Кайе на её закрытом обучении слышать хоть единожды такое явно выраженное одобрение от своего отца! Я безуспешно старался взять себя в руки и усмирить колотящееся сердце, а наш собеседник продолжал, обращаясь уже к Кайлине.

-С вами же, юная госпожа, мы будем вести беседу в другом ключе. Нет-нет, – торопливо одёрнул себя глава клана, увидев как в одно мгновение Лина подобралась и напряглась, – я не собираюсь выражать какие-либо претензии в ваш адрес. Речь о том, что в последние месяцы с лесом происходят странные и неощутимые, но в своём общем числе всё-таки заметные метаморфозы. Мои охотники и наблюдатели ежедневно кладут на мой стол папки с отчётами, складывающимися в картину, которая полюбилась бы многим площадным кликушам с их регулярными и безосновательными пророчествами о конце света, всевозможных карах на наши головы и прочей чепухе. Я не берусь делать какие-то прогнозы, оставлю это на жрецов и судей, и не стану делиться с вами преждевременными выводами, которые вполне могут оказаться чрезмерной паникой старика, всю жизнь видящего преимущественно изворотливость и предательство, поэтому выступаю как простой неравнодушный житель. Убедительно прошу вас, Кайлина Гэбион Маир, быть предельно осторожной на грядущем испытании и беречь себя.

Господин Анджей приподнялся из-за стола и подбадривающе потрепал опешившую сестру по щеке, затем поймал какую-то чумазую девчонку с подносами, аккуратно вложил монеты в нагрудный карман прислуге – плату за наш стол, похлопал пару раз меня по плечу и направился к выходу, пожелав нам на прощание насладиться тушёным глухарём.

-И что ты об это думаешь? – Кайлина даже не стала дожидаться, когда коренастая фигура скроется с глаз. Я не осуждал её, нас обоих переполняли эмоции, но сам бы я был чуть терпеливее.

-Ну, его предложение кажется мне весьма здравым. Из врачевания я смогу в лучшем случае повязку наложить, а вот охотник, судя по услышанным только что похвалам, из меня может выйти вполне себе! Особенно такая перспектива будет мне греть душу, если ты не инициируешься. Слушай, а как ты смотришь на то, чтобы перейти в семью Дэвишей со мной? Разумеется, мы поменяемся ролями, ты будешь носить за мной силки и стрелы, следить за моими тренировками и обрабатывать мои ссадины и ушибы...

-Да не про твои успехи я и всё то, что ты наговорил потом, фантазёр, – Лина раздражённо перебила меня, – а про то, что нам только что рассказали о ритуале! Ритуал никогда не был полностью безопасным мероприятием, и это всем известно: иногда животное, которому предстояло стать проводником лесной воли, нападало на инициируемого, иногда даже со смертями, кто-то, заблудившись ночью и выйдя в охотничьи угодья, попадал в ловушки загонщиков, кто-то просто калечился, но это те опасности, которые подстерегают нас в лесу на каждом шагу и в любой другой день! Что может произойти такого необычного, что об одной вероятности этого нас соизволил предупредить сам глава чужого дома?! – на последнем слове голос сестры ещё больше растревожившей и напугавшей саму себя поднялся до высоты сопоставимой с визгом.

-Ты не припоминаешь среди перечисленных жрецом имён кого-нибудь из его клана? Не мог он обмануть тебя, предположив, что твоё расстройство снизит твои шансы на слияние с Лесом или вообще заставит тебя отказаться от испытания? Я не говорил тебе, что ты производишь впечатление беззащитной и трусливой зайки? – Я засмеялся, затем причмокнул губами, обгрызая ножку, и продолжил в небольшом упадке духа. – И если он мог обмануть тебя, то вполне мог обмануть меня. В таком свете его выступление преобретает другие очертания. Глава Дэвиш сказал то, во что я хочу верить, ровно для затем, чтобы после его ухода я довершил начатое и ещё больше деморализовал тебя, цепляясь за правдивость его слов. Вполне в духе одного из лучших мастеров интриг города.

Кайлина, успевшая заесть мои размышления и свои нервы большими ломтями мяса, теперь вытирала заляпанные щёки и пыталась говорить с набитым ртом.

-Эта версия мне кажется более правдоподобной, но, как я читала в одном из трактатов, то, что мы не можем что-то вообразить, не значит, что это невозможно. Придём в лечебницу, где сейчас должен быть мой отец, и перескажем ситуацию ему. Он скажет, что делать.

Мы встали, докинули на стол ещё пару монет в качестве чаевых и из полутьмы угла таверны направились в сторону слепящего солнцем дверного проёма, уворачиваясь от начавшего танцевать и петь празднующего народа.