Текст книги "Диверсанты времени. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Алексей Махров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 55 страниц) [доступный отрывок для чтения: 20 страниц]

Гимнастерка, шинель и портупея висели на спинке кровати. Галифе и сапоги с него не снимали. Корреспондент подставил плечо, и Петр с трудом поднялся. Добротная суконная гимнастерка была безвозвратно испорчена, но вот шинель, несмотря на сквозную дыру, еще могла послужить. Политрук помог майору одеться и выйти наружу. Уже стемнело.

От свежего воздуха Журавлеву стало лучше. Он достал закаченную папиросу, закурил и задумался. Четверо загадочных людей вопросительно смотрели на Петра.

‑ Кто вы такие? Только не врите, что вы из газеты! Я в это еще во время первой встречи на дороге не поверил. Да и раненые рассказали, что это именно вы остановили немецкую атаку и даже сбили самолеты.

‑ Специальная группа ГРУ, я подполковник Иванов, это капитаны Суворов и Тюрин, наша радистка лейтенант Качалова, ‑ ответил политрук.

Такая версия вполне удовлетворила бы майора, если бы не несколько фраз, мимоходом брошенных его визави. Но Журавлев решил сделать вид, что поверил. Ведь то, что эти люди действовали на его стороне и в интересах Красной армии, это было совершенно точно.

‑ Хорошо, я попытаюсь решить поставленную вами тактическую задачу, ‑ сказал майор. ‑ Значит, если я вас правильно понял, то по минимуму вам надо вывезти одного человека, а по максимуму вы не хотите здесь оставлять никого?

Подполковник кивнул, глядя на Петра уже весьма заинтересованно.

‑ Какими техническими средствами располагаете? ‑ продолжил Журавлев.

‑ Несколько стволов легкого оружия, немного боеприпасов, связи нет, поддержки извне не будет, ‑ ответил парень в бушлате, названный капитаном Тюриным. И продолжил, словно диктуя вводную: ‑ Неплохо знаем местность и достаточно хорошо владеем информацией о расстановке войск противника. В селе около двухсот красноармейцев, а при них два лейтенанта и один капитан. Есть две полуторки, но маловато бензина.

‑ Задача понятна, ‑ сказал майор, чувствуя себя словно на экзамене в академии. ‑ Вариант один: наличными силами занимаем круговую оборону и держимся до подхода более крупных соединений, идущих на прорыв.

‑ В течение суток немцы плотно укрепят фронт, ‑ парировал подполковник. ‑ Промедление смерти подобно…

‑ Вариант два: здесь оставляем небольшую группу, для прикрытия и возможной связи с подкреплениями, а всех раненых эвакуируем лесом.

‑ И раненых не доведем, и себе руки свяжем, ‑ ответил Иванов. ‑ Но мыслишь ты, майор, правильно. Есть комбинированный вариант. Ты ходить можешь? Можешь! Отлично! Сейчас ты с капитаном Суворовым и лейтенантом Качаловой идешь в село и берешь командование над разрозненными группами красноармейцев. Потом занимаешь вокруг церкви круговую оборону. А я с капитаном Тюриным иду на поиск и разведку. Километрах в трех отсюда у нас припрятано еще одно средство передвижения. Новейшая разработка ‑ чтото вроде бронетранспортера, но абсолютно невидимого в темноте. Вместить он может человек тридцать за раз. Так что, пока вы тут будете обороняться, мы за несколько рейсов перебросим сначала раненых, а потом и всех остальных за пределы кольца окружения.

‑ Хорошо, ‑ согласился Журавлев, не особо веря в секретный бронетранспортер. ‑ Давайте попробуем!

Майор не верил, что Иванов и Тюрин вернутся. Сразу решив надеяться только на свои силы, он принялся организовывать оборону. К наступлению полной темноты двести тридцать два бойца окопались вокруг вершины небольшого холма, увенчанного церковью. По предложению Суворова красноармейцы наведались в сельпо и реквизировали там весь запас минеральной воды боржоми. Судя по толстому слою пыли на бутылках, этот товар не пользовался в селе особой популярностью. Воду частично выпили, частично перелили в питьевые бачки, остальное просто вылили на землю. А в освободившуюся стеклотару заправили весь собранный в деревне керосин. Запас метательных снарядов составил триста пятьдесят штук. Теперь даже в случае танковой атаки немцы получат большой сюрприз. Майор был вынужден признать, что столь неординарная идея вряд ли пришла бы ему в голову.

Около полуночи в той стороне, куда ушли Иванов и Тюрин, вспыхнула перестрелка. Стоящий рядом с Журавлевым Суворов достал из внутреннего кармана какуюто коробочку, не больше папиросной пачки, и, нажимая на ней кнопку, стал говорить:

‑ Серега, Серега! Ответь! Здесь Мишка. Прием, прием! ‑ В коробочке зашуршало, но никто не ответил. Суворов замысловато выругался и продолжил: ‑ Гарик, Гарик! Ну, хоть ты, зараза, отзовись!

Ответа не последовало. Качалова подошла поближе, вопросительно глядя на Михаила. Тем временем перестрелка стихла, и через мучительно долгую минуту из коробочки донесся голос капитана:

‑ Миха! Это Гарик, мы попали в засаду! Я сумел прорваться к «окну», а Серега кудато пропал! Буду ждать его здесь! А, черт!!!

Перестрелка вспыхнула с новой силой. Суворов еще несколько раз вызывал друзей, но больше никто не отзывался.

‑ Надо было с ними идти, ‑ бубнил себе под нос Михаил в перерывах между вызовами.

Качалова стояла рядом, притопывая ногой от нетерпения.

‑ Раз до сих пор стреляют, значит, они еще живы, ‑ попытался успокоить их Журавлев. ‑ Я смотрю, у вас какоето новое оружие. Вот эти карабины. Неужели вы не можете определить их выстрелы по звуку?

‑ Точно, ну, блин, я и дурак! У «калашей» звук такой, что ни с чем не перепутаешь! ‑ Михаил стал прислушиваться. ‑ Живы, курилки, оба ствола молотят!

‑ А чего они по рации не отвечают? ‑ спросила Качалова, заметно волнуясь.

‑ Машенька, не трясись. Руки у них заняты, ‑ успокоил Суворов. ‑ Да чтобы таких лосей, как наши пацаны, завалить, нужен пехотный батальон!

Перестрелка снова смолкла. Капитан опять стал вызывать друзей по радио. Ответа не было. Качалова закусила губу. Журавлев тоже с удивлением отметил, что переживает за этих малознакомых и таинственных людей.

‑ Либо в «окно» ушли, либо… ‑ минут через десять произнес Суворов, устало убирая рацию в карман.

Журавлев задумался над тем, что может означать эта загадочная фраза.

‑ Ну, почему, почему я не сказала ему, что люблю, люблю его, супермена чертова! ‑ почти выкрикнула девушка и зарыдала.

ГЛАВА 20

Когда до опушки леска, в котором скрывалось «окно», оставалось не больше пятидесяти метров, мы с Гариком нарвались на немецкий дозор. Изза деревьев раздался негромкий оклик, и тут же ударила пулеметная очередь. Я рывком ушел в сторону, но несколько пуль всетаки достали меня. Три или четыре попали в грудь, а одна зацепила руку, чуть повыше локтя. Бронежилет выдержал, но боль была такой, словно меня били кувалдой. Да и под рукавом сразу заструилась кровь.

Пулемет продолжал долбить, распуская по полю оранжевые плети трассеров. Я быстро сделал несколько перекатов, уходя с линии огня. Справа, там, где должен был находиться Горыныч, коротко рявкнул «калаш». Пулемет захлебнулся, но вместо него нестройно захлопали винтовки. Я дал несколько очередей по вспышкам и опять перекатился на другое место. Укрывшись за небольшим бугорком, я полез во внутренний карман за рацией, чтобы согласовать с Горынычем тактику. Но верная «моторола» оказалась разбитой пулей. Вот неудача! Мало того, что ранен, так еще и без связи остался.

Автомат Гарика замолотил уже гораздо правее и ближе к лесу. Видимо, мой друг имеет намерение зайти фрицам во фланг. Ну что ж! Даже без согласования мы начали выполнять стандартный прием охвата. Я стал уходить еще левее, периодически постреливая. Снова ожил пулемет, видимо, убитого сменил второй номер расчета. Пришлось успокоить и этого героя.

Прошло не больше пары минут, и с дозором было покончено. Я вломился в спасительный лес и двинулся вглубь. Найти в полной темноте небольшую полянку со свернутым «окном» было делом чрезвычайно трудным. В правой стороне опять послышались выстрелы. Сразу несколько автоматов. Я сразу узнал характерный чавкающий звук немецких «МП40». Им солидно ответил «Калашников». Видимо, немцы выслали подмогу дозору и наткнулись на Гарика. Я стал пробираться на шум, чтобы помочь другу. Вскоре впереди замелькали человеческие силуэты. Так как голос его автомата сдвинулся в сторону, это могли быть только немцы. Не раздумывая, я нажал на спусковой крючок. Положив троих или четверых, я сменил рожок и прислушался. Судя по звукам, Гарику противостояли всего двое. Определив на слух их местоположение, я зашел с тыла. Вот они, собаки! Две короткие очереди, и все смолкло.

‑ Эй, Серега, это ты там безобразничаешь? ‑ раздался из темноты голос Игоря.

‑ Нет, это Кентервильское привидение! ‑ ответил я. ‑ Давай скорее сваливать, а то еще ктонибудь нагрянет!

‑ Да я бы рад, но вот не могу найти нужное место, ‑ озабоченно сказал Гарик.

Вдвоем мы быстро нашли нужную полянку и развернули «окно». Нашей радости при виде внутренностей фургона «КамАЗа» не было границ. Перейдя на «базовую», мы свернули «окно» и выбрались из машины. Щурясь от яркого полуденного солнышка, я скинул пробитую в нескольких местах шинель на зеленую летнюю травку. Расстегнул гимнастерку и попытался выколупнуть застрявшие в кевларе жилета пули.

‑ Серега, да у тебя весь рукав в крови! Емое! И входное и выходное отверстия, навылет, надо перевязать, ‑ почти запричитал подошедший Гарик. Достав нож, Горыныч вспорол ткань, и мы оба в обалдении уставились на то место, где должна была быть сквозная рана. Но под тонкой коркой запекшейся крови ничего не было!

‑ Если бы сам не увидел, ни за что бы ни поверил! ‑ осипшим голосом прошептал я. ‑ И десяти минут не прошло! Да мы же неуязвимы!

‑ А ты еще говорил, что мы не универсальные солдаты. ‑ Гарик заулыбался. ‑ Да мы, Серега, круче! Да мы же Горцы, блин. Дунканы и Конрады Маклауды! Ну, все! Я пошел за водкой. Сейчас вмажем по поллитра и начнем пули зубами ловить, как Терминатор!

Горыныч полез в салон стоящего рядом с грузовиком «Геленвагена». Я в изнеможении сел на землю. Произошедшее не укладывалось в голове. Ведь это не исчезнувший за пять минут синяк! Игорь быстро накрыл на капоте джипа импровизированный дастархан. Хлопнув по стопарику и закусив, мы закурили и наконецто расслабились.

‑ Куда будем вывозить раненых? ‑ спросил Горыныч. ‑ На это место не стоит. Это же как менять шило на мыло!

‑ Я подумывал завезти их куданибудь под Можайск, ‑ ответил я, вновь наполняя пластиковые стаканчики, ‑ это километров сорок, придется повозиться, понадобится десять рейсов.

‑ Фигня! Здесь за пару дней управимся, а вот погрузка и выгрузка займет минут пятнадцатьдвадцать за один раз, так что в сорок первом пройдет несколько часов. Я думаю, успеем до рассвета, а ночью немцы на холм не полезут.

‑ Скорее всего погрузка и выгрузка раненых будут занимать до получаса, а вот здоровенькие попрыгают в кузов за пару минут. Да, за несколько местных часов управимся!

‑ А ты подумал, как они объяснят своему командованию телепортацию на несколько десятков километров? ‑ поинтересовался Горыныч.

Мы жахнули по второй, закусили маринованными огурчиками.

‑ А никак. Пробрались лесами, ‑ ответил я. ‑ А если ктонибудь и будет плести насчет грузовиканевидимки, так ему все равно никто не поверит! Да у них сейчас такая неразбериха начнется в связи с немецким прорывом и окружением, что выход из котла столь незначительной группы может пройти незамеченным!

Выпив по третьей, мы перекурили еще раз и начали собираться назад. Умылись, проверили оружие. Переодеться, к сожалению, было не во что, ведь мы взяли всего по одному комплекту военной формы. Я сел за руль «КамАЗа», а Гарик повел свой «Геленваген». Проскочив деревню, которая полностью преобразилась за пятьдесят лет, мы поднялись на холм. Церквушка стояла на том же месте и до сих пор была заброшена. Мы беспрепятственно подогнали грузовик задом ко входу в храм, залезли в кузов и развернули «окно».

На нас обрушились холод и темнота. Глаза еще не привыкли к перемене освещения, и я вслепую спрыгнул наружу, нос к носу столкнувшись с майором Журавлевым. Сказать, что он был удивлен, это значит не сказать ничего. Я подумал, что майора сейчас хватит кондратий. Мишка и Маша находились поблизости и, заметив наше прибытие, поспешили навстречу. Маша в слезах бросилась мне на шею (!!!).

‑ Я до последнего момента боялась за тебя, думала, тебя убили, ‑ шептала девушка. Я молча обнял мою любимую и прижал к себе. ‑ Там стрельба началась, а вы на вызовы не отвечаете!

‑ Да мне рацию пулей разбило, ‑ ляпнул я. ‑ Успокойся, милая, все обошлось. Майор, не стой столбом, командуй погрузку!

Журавлев стал отдавать необходимые распоряжения, и работа закипела. Практика показала, что в кузов «КамАЗа» можно запихнуть сорок раненых или пятьдесят здоровых. Поэтому с перевозкой мы справились даже быстрее, чем планировали первоначально, гдето за локальные сутки. Исчезновение четырехсот человек из Городищ немцы прошляпили, но вот появление этой группы под Можайском, в тылу Красной армии было моментально засечено мобильной группой НКВД. Мы как раз занимались выгрузкой последней партии, когда в наш импровизированный лагерь въехало несколько мотоциклов со здоровенными ребятами в черных хромовых куртках. Вооружены они были новехонькими автоматами «ППШ».

Бойцы уже покинули фургон, и внутри остались только наша команда, майор Журавлев и бесчувственный Ясулович. Было около восьми утра местного времени. Рассвело, и проем «окна», словно висящий в воздухе, был прекрасно виден. Слегка оторопев от такого зрелища, автоматчики направили на нас стволы и приказали выходить. Разборки с представителями местной госбезопасности не входили в наши планы, поэтому, не вступая в пререкания, я просто свернул «окно». У Журавлева от неожиданности отвалилась челюсть. Ну, еще бы! С точки зрения постороннего наблюдателя это выглядело так: обширная, заполненная людьми поляна, освещенная только что поднявшимся над горизонтом солнцем в мокром осеннем лесу исчезла, и на ее месте возникла веселенькая лужайка, окруженная березнячком с сочной летней листвой, где на зеленой травке стоял одинокий «Геленваген», солнце стояло в зените и палило вовсю.

‑ Что это? ‑ осипшим голосом спросил майор.

‑ Бэтмен, твоя очередь придумывать объяснения, ‑ сказал я, выпрыгивая из кузова и с наслаждением стягивая надоевшую шинель.

‑ Ага, нашел, блин, сказочника, ‑ весело ответил Мишка, присоединяясь ко мне, ‑ может, Гарик чтонибудь сообразит?

‑ Нет, Серегину байку про невидимый бронетранспортер хрен переплюнешь! ‑ в тон нам продолжил Горыныч. ‑ Машенька! Давай расскажи товарищу майору, где он оказался!

Маша не ответила. Она во все глаза смотрела на окровавленный рукав моей гимнастерки. Я помог девушке вылезти из фургона и был тут же подвергнут самому внимательному осмотру. Но под дырявым рукавом никаких ран не оказалось.

‑ Не волнуйся, Машуль, уже все заросло, ‑ поспешил я успокоить любимую, ‑ и следа не осталось!

Ребята, весело перекликаясь, сбрасывали надоевшую военную форму прямо на землю. Уже поступило предложение организовать пикничок прямо здесь, не отходя от кассы. Из грузовика на это безобразие ошалело смотрел Журавлев.

‑ А вот, кстати, прекрасная возможность провести второй эксперимент по чудесному заживлению, ‑ сказал я. ‑ Майор, выходи, снимай шинелку, а то тут жара градусов под тридцать!

Журавлев с опаской покинул грузовик и, действительно ощутив жару, стал неловко снимать шинель. Я быстро размотал повязку на его простреленном плече. Так и есть! Под толстым слоем запекшейся крови раны не было! Ведь майор тоже попал в чужую реальность.

Увидев это чудо, Журавлев в изнеможении сел на траву. Мишка, уже доставший из багажника «Геленвагена» коньяк, сунул в руку майора пластиковый стаканчик, наполненный до краев. Журавлев машинально выпил, но както странно, мелкими глотками, словно холодную воду.

‑ Эк его проняло, бедолагу! ‑ участливо произнес Мишка, подсовывая Журавлеву бутерброд с колбасой. ‑ Накась, закуси, а то развезет с голодухи. Тебя как зовутто, майор?

‑ Петр, ‑ ответил Журавлев. ‑ Так где мы очутились, товарищи?

‑ Ладно, Петя, не будем юлить! ‑ Я решил выложить майору правду. ‑ Мы путешественники по времени, прибыли из будущего, относительно тебя. Сейчас мы вернулись домой!

‑ Из какого года вы прибыли? ‑ тут же поинтересовался Петр.

‑ Из две тысячи третьего, ‑ ответил я, ‑ двадцать первый век, третье тысячелетие!

‑ Так, теперь понятно, откуда у вас такая техника и оружие, ‑ проговорил майор, откусывая от бутерброда солидный кусок. ‑ Слушайте, а чем война кончилась?

‑ Наши победили, естественно… ‑ сказал я. ‑ Вот только победа случилась в одна тысяча сорок пятом году и стоила России двадцать семь миллионов жизней.

‑ Ни хрена себе! Нет, я, конечно, понимал, что доктрина «малой кровью, на чужой территории» в наших условиях не сработает. Но чтобы воевать четыре года и понести такие потери! И кто в этом виноват?

‑ Ты только не кидайся на нас сгоряча, ‑ предупредил я Петра, ‑ но виноват ваш великий гений всех времен и народов, товарищ Сталин.

‑ Так я и думал, что изза этой суки усатой мы обосремся! ‑ выдал Журавлев. Мы обалдели. ‑ А что вы думаете, у нас все его любят? В моей дивизии всех грамотных командиров пересажали в тридцать девятом. Уже ко мне подбирались, но чтото их остановило. Вряд ли то, что я успел повоевать на ХалхинГоле и в Финляндии.

‑ А ты, оказывается, ветеран, Петя… ‑ протянул Мишка задумчиво. ‑ Нам бы очень пригодились твои знания и опыт. Времени у нас сейчас вагон, так как вернуть мы тебя сможем в тот же день и час, из которого забрали. Так что подумай на досуге, захочешь ли ты остаться у нас или вернешься домой. Вдруг ты будешь рваться Родину защищать, хотя там и без тебя пушечного мяса хватает.

‑ Ладно, давайте перекусим побыстрому, переоденемся и будем решать, как нам Ясуловича лечить, ‑ подытожил наши разговоры Гарик, уже успевший соорудить праздничный стол на капоте джипа.

‑ А чего решать, ‑ ответил я, ‑ он сам через пару часов или даже быстрее оклемается. Так что я сейчас ему снотворное кольну, чтобы раньше времени в панику не ударился.

Мы наскоро сполоснулись водой из пластиковых канистр, подобрали Журавлеву подходящую рубашку, джинсы и кроссовки из наших запасов и после легкого завтрака не спеша поехали в Москву. На МКАДе Мишка свернул направо, чтобы загнать «КамАЗ» на Гарикову дачу, а мы на «Геленвагене» поехали через центр, давая возможность майору полюбоваться красотами города. После двухчасовой экскурсии остановились пообедать в уютном кабачке на Радищевской. Вдоволь насмотревшись и наохавшись от восторга на чудеса архитектуры и прочее (особенно поразил майора вид длинноногих девушек в топиках и миниюбках), Журавлев впал в легкую меланхолию. Он вяло ковырялся вилкой в жюлъене и изредка отхлебывал из бокала белое чилийское вино, а мысли, видимо, блуждали гдето далеко. Еще по пути Маша, достав ноутбук, покопалась в архивных файлах Министерства обороны и выяснила, что майор Петр Журавлев числится пропавшим без вести под Вязьмой в октябре сорок первого года. Родственников у Петра не было, с женой он развелся до войны, а детей они не завели. Так что в прошлом его ничего не удерживало. Ну, может быть, чувство долга перед страной.

Вообще, для человека из своего времени Журавлев держался просто великолепно. Любой другой на его месте, попав из мясорубки боев в Москву начала третьего тысячелетия, впал бы в шок. А Петр както мгновенно принял наши объяснения и начал понемногу адаптироваться к новой среде. Чисто внешне он гармонично вписался в обстановку со своей «модной» трехдневной щетиной на лице. Я даже заметил несколько упавших на майора заинтересованных взглядов девушек.

Вернувшись на Гарикову дачу, мы устроили Журавлева в гостевой комнате и оставили наедине со своими думами. Ясулович к тому времени уже проснулся. Беглый осмотр показал, что он тоже в полном физическом порядке. Снабдив Ясуловича чистой одеждой, мы отправили его в душ. Когда он, благоухая шампунем, вновь появился в холле, Мария подробно объяснила Илье, куда и зачем он попал, и какие перспективы перед ним открываются. Затем я повел Ясуловича ужинать на кухню, Маша засобиралась домой, Мишка и Гарик решили съездить в ночной клуб развеяться. Я остался, чтобы присмотреть за гостями. Журавлев уже крепко спал, и Ясулович, немного покопавшись в библиотеке, тоже отправился на боковую. Огромная хоромина постепенно погрузилась в тишину.

Я немного послонялся по опустевшему дому, затем, покопавшись в Гариковой коллекции DVDдисков, выбрал какойто боевичок и уселся в холле, перед огромным экраном проекционного телевизора. Фильм оказался совершенно пустым, и вскоре я уже перестал следить за сюжетом, целиком погрузившись в собственные мысли. «Зачем мы все это делаем? Зачем проливаем свою и чужую кровь? Зачем втягиваем в свои игры посторонних людей? Ради богатства? Так денег у нас столько, что хватит нашим детям, если, конечно, они у нас появятся. Ради приключений? Так развлекаться можно и не покидая своего времени. У нас хватает экзотических мест, где мы не успели побывать. Хотим принести благо России? Вроде бы да, именно такой идеологией мы и прикрываемся. Вот только что мы успели сделать полезного? Экспроприировали у экспроприаторов ценности? Да! А принесли этим пользу? Очень сомнительно! В семнадцатом веке переломили об колено закономерный исторический процесс и тут же бросили эту новоиспеченную реальность как надоевшую игрушку! А ведь еще неизвестно, к каким последствиям это может привести! Может, мы зря качаем историческое древо? Вдруг оно переплетется корнями или ветками, то есть потоками реальностей? Не дай бог начнутся пересечения, пробои!»

Если бы я знал тогда, к каким последствиям в действительности приведут наши действия!!!

ПРОБОЙ РЕАЛЬНОСТИ 3

Девчонка голосовала перед эстакадой на пересечении Восемьдесят третьей с Лексингтонавеню, видимо, не подозревая, какое место она для этого выбрала. Ни одна из редких машин, проносящихся в этот поздний час по бульвару, не останавливалась. Водители видели в ней бандитскую приманку.

Намокшие от ночного дождя волосы и потемневший от влаги плащ доказывали, что девушка уже довольно давно торчит на улице. Из своего укрытия в переулке частный детектив Владислав Косарев наблюдал за ней уже минут пятнадцать, раздумывая, какой черт занес несчастную в эту дыру. В отличие от случайных прохожих, он совершенно точно знал, что местным бандам сегодня не до засад на дорогах. Лексингтонавеню в этом месте являлась границей между территориями «Ночных пауков» и «Боеголовок», третий день воюющих друг с другом.

Не обнаружив активности со стороны бандитов, Влад всетаки решил прийти девушке на помощь, прекрасно зная, что в лучшем случае ее просто изнасилуют и убьют. Про худший вариант даже не хотелось думать. Достав из оружейной пирамиды «АК204», Косарев опустил предохранитель и положил автомат на соседнее сиденье. Не включая фар, тихонько вывел машину из переулка. Последние двадцать метров Владислав проехал очень медленно, внимательно осматриваясь ‑ вроде все чисто. Скрипя сервоприводом, открылся правый люк, и в кабину ворвался холодный воздух, пахнущий гниющими отбросами и пороховым дымом.

‑ Присаживайтесь! ‑ вежливо пригласил Косарев. Девушка сунулась в люк, но, увидев лежавший на сиденье автомат, отпрянула от машины.

‑ Садись быстрее! ‑ заорал Влад, но спасаемая в ужасе бросилась от спасителя.

Ему бы нажать на газ и уехать, плюнув на эту идиотку, однако это означало оставить ее на верную смерть. Поэтому Косарев выскочил изпод прикрытия бортовой брони и, в несколько прыжков настигнув девушку, грубо схватил ее и поволок к машине. Девчонка заорала так, что у него заложило уши.

‑ Заткнись, дура, своим криком ты созовешь всех бандитов района, ‑ рявкнул Владислав.

До машины оставалась пара метров, когда сильный удар в спину свалил их на землю. Скосив глаза через плечо, Влад увидел торчащую под левой лопаткой арбалетную стрелу с синезеленочерным оперением ‑ цветом «Боеголовок». Девушка от неожиданности замолчала и успела увидеть, как рядом с ее головой от асфальта рикошетировала еще одна стрела.

‑ Не двигайся, ‑ прошептал Косарев, ‑ притворимся мертвыми.

Будь он один, то, пользуясь защитой бронежилета, прыгнул бы в машину и благополучно смылся. А теперь придется давать бой.

Боевики медлили выходить изза укрытий ‑ хороший признак, значит, здесь только патруль, а не вся банда. Наконец послышались шаги четырех человек. Выходит, как минимум двое сидят в прикрытии.

Подпустив противника поближе, Косарев рывком вскочил, выдергивая из кобуры импульсник Стечкина. С интервалом в полсекунды прошелестело четыре выстрела. Пробитые пулями тела «Боеголовок» еще падали на землю, а Владислав, швырнув девушку в открытый люк и выхватив автомат, уже скрылся в темноте под эстакадой.

Оторопевшие от такого развития событий снайперы из группы прикрытия с запозданием открыли огонь. Своей стрельбой эти дураки только обнаружили себя. Косарев прекрасно видел их через мощный инфракрасный прицел. Два выстрела ‑ два трупа.

Через минуту, проскочив под эстакадой и вырулив на Лексингтонавеню, Владислав мчался в направлении Тринадцатой улицы, где у него был схрон. Девчонка билась в истерике, и он как мог успокаивал ее. Выяснилось, что девушка поссорилась со своим приятелем и выскочила из его машины в первом попавшемся месте. Минут через пятнадцать Косареву удалось узнать, где живет несчастная, и доставить ее домой в целости и сохранности. После этого Влад немного расслабился и почти перестал следить за окружающей обстановкой ‑ результат не замедлил себя ждать. Кабину залил яркий белый свет, под колесами грохнуло, машина несколько раз перевернулась, Косарев ударился головой о приборную панель и потерял сознание.

Часть II

ВСТРЕЧНЫЙ БОЙ

ГЛАВА 1

Через пару недель жизни на арендованной вилле на Лазурном Берегу в октябре 1975 года мы сильно заскучали. Ужасы экспедиции в осень сорок первого уже успели выветриться из памяти. Да и получили мы от тогдашнего мероприятия гораздо больше, чем рассчитывали. После находки либереи Ясулович предпочел остаться в семнадцатом веке и стал у Дмитрия Первого чемто вроде министра культуры. К Илье присоединился и майор Журавлев. Петра мучила совесть, что он не может исполнить свой долг перед Родиной и, поступив на службу в Новую армию, он наконецто обрел желанный покой. Когда через три местных месяца мы покинули уже ставшую нам вторым домом Москву семнадцатого века, Журавлев уже занимал должность начальника штаба и был правой рукой СкопинаШуйского. Теперь мы имели в той реальности двух резидентов. Ну, вот! Мы уже начали обзаводиться агентурой.

В один из прекрасных светлых, теплых вечеров мы, отправив в город местных подружек Гарика и Мишки, вчетвером уселись возле камина. От ничегонеделания стали развлекаться выдумыванием сценариев самых невероятных и как можно более нелогичных вмешательств в историю. Мелькали предложения спасти «Титаник», развернуть каравеллы Колумба, помешать высадке Александра Македонского на азиатский берег, не дать китайцам построить стену. Поразвлекавшись так около часа, мы примолкли. Ведь с нашими возможностями все это вполне осуществимо. После паузы Машенька предложила спасти от огня Александрийскую библиотеку. Эта идея была отвергнута с порога. Ну, как же! Мы уже преподнесли своим современникам сокровище либереи Ивана Грозного.

После кратковременного раздумья Горыныч кинул мысль помочь объединенной армии русских и половцев выиграть битву на Калке. Но не желая больше вступать в близкий контакт с аборигенами, использовать в финальной стадии сражения боевой вертолет. И та и другая противоборствующие стороны могут расценить появление «вертушки» как акт божественного вмешательства. Это может напугать разведчиков Чингисхана и позволит оттянуть массовое вторжение войск хана Батыя. Получив свежую тему для интеллектуальных упражнений, мы принялись азартно обгладывать косточки этого предложения.

Смогут ли русские грамотно воспользоваться предоставленной отсрочкой? А если смогут, то во что это выльется? Ведь для гарантированного отражения монгольского нашествия русским княжествам необходимо консолидироваться. А при тогдашней политической обстановке в стране это весьма проблематично. Гораздо проще для нас было бы работать в четырнадцатом веке. Московские князья уже подгребли под себя половину России. К тому же в Европе уже вовсю пользовались порохом, и нам не придется заново изобретать его.

Но Гарик всетаки убедил нас попробовать осуществить его авантюру и проследить последствия в течение хотя бы ста лет. Прервав каникулы, мы рванули в Москву. По скорости, с которой это было сделано, я понял, что все давно соскучились по новым приключениям. Такое «сафари» становилось для нас наркотиком. Вернувшись на «базовую», мы развили бурную деятельность по подготовке. Но вскоре столкнулись с одной проблемой. Одной, но весьма существенной для нашего плана. Дело было за малым ‑ достать боевой вертолет.

Я с друзьями склонялся к тому, чтобы полуофициально купить подержанный «Ми24» или, на худой конец, «Ми8» в гражданском исполнении, с последующей модернизацией. Но тут нас всех удивила Мария. Девушка разработала совершенно фантастическую на первый взгляд операцию по угону новейшего «Ка50» прямо с авиашоу в честь дня авиации на аэродроме в Тушино. В основе Машиного плана лежала хитроумная манипуляция с «окнами». Нужно было только сделать рамку «окна» размером, соответствующим габаритам вертолета.

На изготовление легкой разборной рамы ушло всего несколько часов. Затем был приобретен заброшенный заводик по Симферопольскому шоссе. На его территории располагались подходящие для хранения нашей техники помещения. В день осмотра новой недвижимости мы обратили внимание на огромную замерзшую лужу посреди самого большого ангара. И это в конце августа! С этого момента наша новая база стала именоваться «Каток». Еще несколько дней было потрачено на разведку, отработку действий и эксперименты с «окнами».

Наконец мы приступили к реализации плана нашего гениального аналитика. Обычным будним днем мы подъехали на «КамАЗе» к Тушинскому аэродрому. Погода для нашей акции была самая подходящая ‑ с неба сплошным потоком низвергалась вода. За небольшую по нашим меркам сумму ‑ пятьсот долларов нас беспрепятственно пропустили на поле. Горыныч с «глазком», наведенным на девяносто восьмой год, прошелся по пустой полосе и нашел стоянку с полностью готовым к демонстрационным полетам вертолетом. И что немаловажно ‑ возле боевой машины только два механика. Мы собрали свою гигантскую рамку и по указанию Гарика подтащили ее на нужное место.

Вся операция заняла несколько минут. Развернули «окно», выскочили изпод дождя под синее безоблачное небо прошлого. Вырубили механиков электрошоком. Зацепив вертолет лебедкой, утащили его к себе. Закрыв после этого «окно», тут же открыли его снова, механики уже както привычно упали от прикосновения шокеров, и в нашем распоряжении оказался второй вертолет, до последнего винтика идентичный предыдущему. Опять открыли «окно», но теперь в девятнадцатый век. Здесь важна не точная дата, а возможность быстро убрать обе «Черные акулы» с открытого места, чтобы современники не засекли это чудо. Пока от чужих глаз нас прикрывал ливень. Поэтому мы дружно навалились и затолкали машины на поросший репейником пустырь. Я и Гарик остались возле вертолетов, а Маша и Бэтмен со своей стороны свернули «окно». Половина дела сделана.