Текст книги "Я познаю мир. Арктика и Антарктика"

Автор книги: Алексей Бочавер

Соавторы: Андрей Прокудин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

В холодные весны пуночка запаздывает почти на месяц: частые ветры задерживают ее в пути, после пурги даже в мае на снегу можно найти массу мертвых птиц. В желудках у них обычно пусто, это говорит о том, что из–за неблагоприятной погоды они не смогли найти корма и погибли.

Пуночки, появляющиеся в начале апреля, – лишь предвестники массового прилета этих птиц. Вся миграция длится больше месяца, и птицы этого вида, самые распространенные из всех полярных сухопутных птиц, прилетают в Арктику в течение апреля и почти всего мая.

Первыми появляются самцы. Это характерно для всех мелких певчих птиц, но разница во времени прилета самцов и самок у пуночки больше, чем у других птиц, самки прилетают только через три–четыре недели.

Птицы, прилетевшие на Север первыми, недели две держатся небольшими стайками, а затем каждый самец находит место, подходящее для выведения потомства (интересно, как они безошибочно угадывают эти места под снегом?) и начинает петь. Но прилетают новые самцы, и начинается борьба за места; занятые первыми самцами большие участки тундры постепенно дробятся на более мелкие. Наконец все готово к приему самок, но прилетают они только в мае.

В сердцах жителей Арктики пуночка занимает особое место. Ведь ее мелодичная песня знамение весны. Ее появление трогает даже чужаков, даже тех, кто оказался в Арктике далеко не по своей воле.

Гуси и казарки

Появление в тундре гусей – лучший знак того, что природа в Арктике вступила в пору летнего труда. Под снегом растения уже тянутся вверх, получая достаточное количество света. Ничего, что на поверхности морозно, под снегом образуются полости – «снежные парники», в которых могут раскрываться листья и набухать бутоны. Под снегом же, на поверхности голой почвы, под пресными льдами тундровых озер и солеными морскими льдами, плодятся одноклеточные водоросли и становится достаточно еды для планктонных животных. На залитом солнцем снегу часто можно встретить насекомых, например ногохвосток. Тундры и полярные моря живут летними заботами, хотя, на взгляд южанина, это «зима, да еще какая!»

Вот что пишет о появлении в сибирской тундре гусиных стай наш известный зоолог игеограф, Николай Алексеевич Бобринский:

«Прилет гусей большое событие в жизни весенней тундры, он придает ей весенний колорит. Куропатки и пуночки хотя появляются и раньше гусей, но они не так заметны, как большие стаи этих крупных птиц, днем и ночью с громкими криками несущиеся на север. Молчаливая до сих пор тундра наполняется весенними звуками, оживлением.

Краснозобая казарка

Первым прилетает самый крупный из гусей гуменник, несколько позже белолобые гуси, черные и краснозобые казарки.

Гуменники прилетают в последних числах мая, когда едва только начинают появляться первые пятна проталин.

Чтобы облегчить себе дальние перелеты, гуси выбирают дни, когда ветер бывает попутным; их не останавливает ни снегопад, ни очень сильный ветер. В июле 1948 г. я видел стайку из восьми гуменников, быстро удалявшуюся на север при попутном ветре, скорость которого достигала двадцати двух метров в секунду. При таком сильном ветре гуси не могли долго сохранять в полете свой обычный порядок, он часто нарушался.

Бывает, что наступившее похолодание или начинающаяся пурга заставляет гусей улетать на некоторое время обратно, так как иначе они могут погибнуть.

Единственное место, где гуси могут найти себе корм ранней весной, это первые проталины. Не все проталины одинаково привлекательны для гусей, а только те, на которых их любимая пища пушица легко выдергивается из оттаявшей почвы.

Такие проталины раньше всего появляются вдоль речных долин и по берегам озер, сюда–то и летят гуси. Замечательно, что гуси в арктической тундре приспособились весной к питанию таким кормом, которым почти ни одно другое растительноядное животное больше не питается. Корм этот прикорневые части пушицы, очень мягкие, сочные и вкусные весной. Для куропаток, оленей и зайцев этот корм недоступен, так как пушица сидит в почве крепко, и выдернуть ее способен только гусь своим зазубренным клювом».

Время, которое тундра может отпустить птицам для выведения потомства, очень коротко. Поэтому птицы не могут ждать, пока полностью стает снег и сойдет лед на озерах. К этому времени надо будет уже выводить в большой мир вереницу пушистых птенцов. Первые полыньи на реках и на море бывают временами забиты массой птиц, тундровые участки делятся между парами еще по снегу.

Гуси

У любого жителя нашей страны может возникнуть хороший шанс наблюдать северных птиц весной, когда, в ожидании вскрытия рек и озер севера, гусиные стаи задерживаются на многих водоемах и осуществляют «челночные» полеты, проверяя, нельзя ли уже совершить марш–бросок в желанную тундру. Если состояние водоемов еще не позт воляет его произвести, птичьи стаи откатываются назад. Осенью птицы чаще всего летят быстро и высоко, отдыхают обычно на одних и тех же водоемах, и увидеть их можно не везде.

Если вы никогда не видели весенний пролет гусей (среднюю полосу России основная масса гусей пересекает ежегодно в среднем с двадцатого по тридцатое апреля), поспрашивайте, где его можно понаблюдать в вашем краю.

Послушать весной' перекличку гусиных клиньев, значит, самому стать свидетелем одного из самых замечательных явлений природы Арктики. После этого небо без птиц начинает казаться пустым.

Очень показательно, что в религиозной традиции Индии, которая является одним из постоянных мест зимовки наших тундровых гусей, их образ ассоциируется с просветленными людьми. Такой человек еще не принадлежит небу, но это уже не житель земли, его голос будоражит людей, заставляя отвернуться от будничных забот и задуматься о вечном.

В эпосе северных народов гуси часто имеют еще большее значение: североамериканские индейцы из племени бунгискри приписывают им соавторство в сотворении мира: «Перед сотворением мира все кругом было заполнено водой. И не было ничего

живого, кроме нескольких гусей, которые изредка прилетали из неизвестных краев. Веесе–ке–Йак (Верховный Дух племени) расспросил их и узнал, что гуси родом с юга. Там, далеко–далеко, есть суша. Веесе–ке–Йак не растерялся и попросил гусей, когда они прилетят опять, принести ему немного земли. Гуси так и сделали.

С помощью этой земли Веесеке–Йак сотворил мир и украсил его пастбищами, деревьями и травами. Потом он создал зверей, птиц и рыб».

В тундрах России гнездится пять видов гусей. Самый массовый вид нашей тундры белолобый гусь.

На пролете его можно встретить по всей стране, причем птицы летят широким фронтом, их клинья можно увидеть не только в малолюдных местах, но даже в центре Москвы.

Гнездится белолобый гусь на огромной полосе тундровой зоны, которая опоясывает север Евразии и Северной Америки, а также на некоторых арктических островах. Зимующие стаи распределяются на таких же огромных пространствах. Американские гуси улетают в Центральную Америку, российские частью в Англию, частью на Черное, Каспийское и Средиземное моря и в субтропики Азии, а некоторые улетают к Индийскому океану, пересекая даже хребты Гималаев. Изображения белолобых гусей встречаются на фресках Древнего Египта.

Гнездиться белолобый гусь предпочитает на озерах в сухой низменной (не горной) тундре. Издали он выглядит как серый, но в бинокль легко различить белый «лоб» и черные пятна на брюхе. Если вы хотите рассмотреть птиц поближе, то вам придется прибегать к тем же хитростям, что и охотникам: замаскироваться и сесть в засаду там, где птицы кормятся или часто летают.

В отличие от белолобого, белый гусь в нашей стране гнездится сейчас только в одном–единственном месте – на острове Врангеля. Основные его гнездовья расположены на самом севере Северной Америки и Гренландии.

Эта поразительно красивая птица раньше жила и в материковых тундрах Чукотки, но сейчас полностью там исчезла. Белый гусь внесен в Красную книгу России.

Эта птица впервые была описана в 1769 году русским зоологом и географом Петром Симоном Палласом по экземпляру, добытому в Восточной Сибири. Паллас присвоил этой птице латинское имя Анас гипербореус.

Бореем древние греки называли северный ветер, позже ученые начали называть бореальными северные регионы, лежащие к югу от Арктики. Приставка «гипер» означает «сверх». В буквальном переводе с греческого гиперборейский гусь – гусь, живущий дальше борея. Однако если очень хочется, название можно прочесть как «гусь сильного северного ветра».

Позже это название не сохранилось, так как за одиннадцать лет до Палласа шведский ученый Карл Линней уже дал имя этой птице.

Красивое имя осталось без применения. Когда же над головой в весеннем небе прокатывается вал из нескольких сотен гусей, можно услышать «песню северного ветра», потому что все эти птицы через несколько недель увидят тундру.

Перелеты

Птицы самый благодатный объект для наблюдения. Они активны днем и часто бросаются в глаза, и в отличие от зверей, их легко увидеть.

Способность птиц к полету создает для них благоприятнейшие возможности путешествовать по всему свету. Помимо характерных для многих видов птиц кочевок и перелетов, надо учитывать особенности поведения молоди пернатых.

Так же, как и молодые люди, подростки зверей и птиц часто обладают неусидчивым и подвижным характером. Поднявшихся на крыло птенцов часто можно обнаружить в многих сотнях и даже тысячах километров от обычных мест обитания своего вида. Кроме того, когда пытаешься представить себе образ жизни любого высокоорганизованного животного, надо помнить, что они не меньше отличаются друг от друга по своим особенностям, чем индивидуальные люди. Если внимательно смотреть по сторонам, то можно увидеть самые необычные вещи. На территории Украины отмечен залет гвинейского голубя, раскрашенного пестро, как попугай. В Заполярную Воркуту залетал черный гриф, а на Чукотке отмечены появления крохотных американских птичек зеленых колибри. Как–то зимой в самом центре Москвы, под мостом, где реку Яузу пересекает Садовое кольцо, два месяца в компании с кряквами провел зиму мелкий тундровой гусь пискулька, внесенный в Красную книгу России.

Природа Арктики отличается неустойчивым и капризным характером, поэтому раз в несколько лет, когда в тундре начинается бескормица, белая сова, которая в лучшие годы предпочитает оставаться на Севере, нередко встречается даже в лесостепях и степях.

Перелеты птиц явление непростое, и далеко не все здесь изучено. Дело в том, что европейская наука долгое время шла по пути переписывания старых текстов и собирания рассказов купцов и искателей приключений. Профессиональной науки тогда не было, но сведения постепенно накапливались и сопоставлялись друг с другом.

Первая подробная книга о природе Севера принадлежит перу архиепископа Упсальского из Швеции, Олауса (Олафа) Магнуса, она вышла в 1555 году и называлась «История народов и природы Севера». Там он описывает и птичьи перелеты, например мы знаем из этой книги, что многочисленные гусиные стаи и лебеди–кликуны появлялись в Швеции в начале апреля. Сейчас может показаться странным, но долгие века в Европе сохранялись представления, что многие птицы зимой не улетают на юг, а впадают в оцепенение на морском дне. Например, так считал в отношении ласточек Карл Линней, хотя уже задолго до него были ученые, утверждавшие, что ласточки – это перелетные птицы.

Существовало даже мнение, что птицы улетают зимовать на Луну, причем крупные переносят мелких на своих спинах.

Научные данные о птичьих перелетах начали быстро накапливаться в XIX веке.

Первым, кто всерьез занялся систематическими наблюдениями за перелетами птиц, был немецкий ученый Г. Гетке, поселившийся в 1837 г. на острове Гельголанд в Северном море. Здесь на протяжении тысяч лет птицы регулярно останавливались на отдых во время перелетов. Гетке стал изучать, какие птицы совершают перелеты через Гельголанд, какие из них мигрируют днем, какие – ночью. На острове была создана станция по исследованию миграции птиц, которая действует До сих пор.

Новая эра в изучении миграций птиц началась с того времени, как в 1899 году датчанин X. Мортенсен стал метить птиц, прикрепляя к их ногам легкие металлические кольца, на которых указывались порядковый номер и адрес.

С тех пор в мире было окольцовано около 100 миллионов птиц. Ежегодно кольцеванию подвергается 2 миллиона пернатых. Именно поэтому мы узнали многое о зимовках, путях перелетов и гнездовании птиц.

Многие морские птицы, живущие в Арктике, зимуют на островах и по берегам Атлантического океана. Летом там тепло. Почему же они улетают огромными массами в Арктику? Почему предпочитают ее ледяные воды?

Птенцы

Разливы арктических рек и ручьев своеобразны. Вода здесь появляется вначале на поверхности снега и льда. Когда ее скопится достаточно много, образуется поток, который с каждым днем становится все более бурным. Потом уже взламывается лед. Впрочем, ледяной покров бывает лишь на самых крупных реках. Большинство же небольших рек и ручьев так пересыхает к осени, что ни о каком ледоставе не может быть и речи.

Еще вчера в вершине ручья появилась на поверхности снега вода. Сегодня она быстро, на глазах, продвигается вперед. К вечеру поток достиг озера, и с этого момента ручей зашумел...

Когда тепло и тихо и над тундрой сияет солнце, она полна весеннего оживления, которое не прекращается даже в самые поздние ночные часы. Висят в воздухе и распевают на разные лады токующие кулики и лапландские подорожники, с громкими визгливыми криками проносятся стайки поморников, верещат рассерженные лемминги, трещат над токовыми кочками самцы куропаток, и в разных направлениях снуют над тундрой гуси.

Но вот скрылось солнце, подул холодный ветер и повалил снег. И веселого оживления как не бывало. Тундра притихла, и кажется, что птицы покинули ее.

Но это неверно, птицы все здесь. Они лишь попрятались в укромные места и ждут тепла и солнца.

«С той поры, как Гусыня, – пишет Пол Джонсгард, – начала насиживание, прошло три недели. В начале насиживания она весила полных два килограмма, теперь же едва тянула на полтора.

Ее грудные мышцы так истощились, что острый киль почти просвечивал сквозь кожу; она очень ослабела и стала чувствительной к холоду. Многим самкам в колонии не хватало жировых запасов, и, чтобы не погибнуть от холода, они вынуждены были оставить кладки и кормиться и яйца оставались не защищенными от снующих вокруг чаек и поморников.

Гусыня насиживает яйца

Были и такие гусыни, которые, невзирая на голод, оставались на гнездах и тихо умирали, не дождавшись каких–нибудь нескольких дней начала вылупления. Случается, что на последней стадии насиживания гибнет пятая часть всех кладок колонии».

Участь самцов немногим лучше. Оставаясь вблизи гнезда для охраны, они также почти не отлучаются на кормежку и очень слабеют.

Спустя почти три недели с момента насиживания потомство Гусыни, еще заточенное в скорлупу, начинает заявлять о себе. Из яиц доносится слабое постукивание, а на тупых полюсах яиц появляются трещинки. Они увеличиваются и постепенно разбегаются по всему тупому полюсу яйца.

Гусенок работает ловко и уверенно, можно подумать, что внутри орудуют долотом. Подчиняясь рефлексам, птенец долбит и долбит скорлупу, постепенно перемещаясь в яйце.

Благодаря этому перемещению, удары наносятся не в одну точку, а в разные, но близко один от другого. Из первых четырех яиц птенцы вылупятся почти одновременно ровно на двадцать третий день с начала насиживания. А еще через день вылупится птенец из последнего яйца. В больших кладках он, как правило, заметно слабее своих братьев и сестер.

Беспрерывно копошащиеся малыши заполняют все гнездо. Плотной кучкой жмутся они к груди матери; время от времени то один, то другой перевешивается через край гнезда. Тесно в гнезде от птенцов и скорлупы, и гусята, едва появившись на свет, вынуждены бороться, чтобы не быть растоптанными или задавленными насмерть.

Наутро семья готова покинуть гнездо. Гусята отдохнули после напряженного труда освобождения из скорлупы, а не полностью израсходованные запасы желточных мешков дают им возможность несколько дней обходиться без пищи. Однако пить они хотят, да и мать очень голодна, поэтому надо скорее покинуть гнездовье и отправиться на поиски места, где она сможет кормиться и начать пополнять свои энергетические запасы.

Итак, семья покидает гнездо навсегда. Четыре гусенка шустро семенят за родителями, переплывают мелкие лужи и поклевывают насекомых. Только самый младший, лимонного цвета, все чаще и чаще отстает, несмотря на настойчивые призывы родителей. Внезапно он падает от неожиданного удара, и вот уже гусенок мертв, его уносит серебристая чайка, чтобы съесть где–нибудь в сторонке.

Начало июля. Солнце не заходит круглые сутки. Под его лучами появляется на свет масса насекомых, особенно много комаров. Гусята, которые очень любят лакомиться ими, необыкновенно прожорливы и растут на удйвлёние быстро. Большинство выводков уже покинули гнезда; в ранних выводках – четыре–пять гусят, в поздних уцелели по три–четыре птенца.

Это время самое опасное для водоплавающих птиц. Сейчас они особенно доступны крупным хищникам, а рост новых перьев сопряжен со значительными затратами сил. В период линьки грудные мышцы истощаются порой даже сильнее, чем во время насиживания. Зато желудок, который к концу насиживания совсем сжался, теперь увеличился почти вдвое...

В большинстве случаев взрослые восстанавливают способность к полету за несколько дней до окончания шестинедельного периода, необходимого для подъема выводка на крыло. Перед началом линьки маховых перьев родители уводят свое потомство с мест гнездования. С сотнями других гусей направляются они за несколько километров от гнездовья, к большим озерам, где будут надежно защищены от наземных хищников на тот период, пока не смогут летать.

Гуси и лебеди обычно не начинают размножаться на первом году жизни. Однако пары часто образуются на первом году, на зимовках. Этот первый, полувзрослый, год своей жизни пара проводит вместе, совершая «свадебное путешествие» по тундре. Особенно сильное впечатление оставляет игра молодой лебединой пары. Июнь... взросльге птицы сидят на гнездах, а молодые несутся в каньоне петляющей среди ивняков реки.

Они то касаются воды, то поднимаются над деревцами и кустами, и временами кажется, что они обнимают друг друга крыльями на лету. «Лебединая песня», которую они поют, это песня тундры от самого ее юга – от парковых редколесий до арктических пустынь.

Сухопутные границы Арктики

Большинство биологов согласны с тем, что южную границу Арктики на суше надо проводить там, где начинают расти леса. Эти леса не очень похожи на чащобы или рощи средней полосы: деревья там невысокие, растут далеко друг от друга.

В тех местах, где деревья попадают под выжигающий напор зимнего ветра, стволы их сильно перекручены и искривлены. Ветви с одной стороны такого дерева часто укорочены, а с другой более пышные и густые. С первого взгляда на такое дерево можно достоверно сказать, откуда зимой дуют преобладающие ветра. Крона дерева напоминает полощущееся на ветру знамя, поэтому такая форма называется флаговой.

Самые северные на Земле леса называют криволесьями, или редколесьями.

Флаговая форма деревьев

На открытых местах там часто можно увидеть деревья с чахлой кроной и пышной «юбкой», которая располагается на стволе ниже той линии, где зимой его укрывает снежный покров. Местами стволы и ветви деревьев просто стелются по земле, зимой полностью уходя под снег; такая форма называется «стланик».

Как уже говорилось, большинство согласны с тем, что эти леса как раз и расположены по границе Арктики. Правда, одни считают, что Арктика расположена уже там, где криволесья начинаются, а другие – что там, где они заканчиваются.

Образное описание своих впечатлений от лесотундры северной Якутии дал известный русский этнограф (этнография – наука о культуре и быте различных народов) прошлого века В.Л. Серошевский: «Лес этот жалок. Преждевременно состарившийся, покрытый бородатыми лишайниками, с жидкой, желтоватой зеленью на немногочисленных живых побегах, с высохшими, часто обломанными верхушками, он тянется широкой, редкой, траурной каймой вдоль всей северной опушки лесов. Деревья хворые, уродливые, от трех до пяти метров высоты и от десяти до пятнадцати сантиметров в диаметре, покрыты массой бородавок, сучков, ветвей, засохших однолетних побегов, торчащих вдоль ствола, точно шипы. Зелени на них чрезвычайно мало. Они почти не дают ни тени, ни защиты; в таком лесу всюду видишь над собой небо, а кругом прогалины».

Стелющаяся форма дерева

Правда, хотелось бы заметить, что при всей точности этого описания в нем нагнетается ощущение безобразности, которого на самом деле лесотундра не производит. Это очень красивый ландшафт, но красивый по–своему. Человеку, привычному к роскоши пышной южной природы, он может представиться неказистым, но летней, по–дневному светлой полночью он представляется сказочным пейзажным парком, где над каждым деревом и кустом потрудился гениальный художник. Ученые так и назвали этот уголок природы «парковые леса и редколесья».

Для человека, который никогда не видел этих лесов, может показаться, что их границу провести легко: можно просто сделать фотографии с самолетов и спутников, а потом нанести их на карту.

Однако взгляд с воздуха не очень напоминает карту из школьного атласа. Даже с самолета видно, как сложно сплетаются между собой пятна и полосы лесов и безлесных пространств. По понижениям, речным долинам и южным склонам гор леса пробираются далеко на север, а по продуваемым ветрами возвышениям между долинами крупных рек покрытые кустарниками и кустарничками моховые пространства южных тундр тянутся далеко на юг. На плоскогорьях же тундровая растительность встречается даже в южной части таежной зоны Сибири.

Самая северная точка на Земле, где встречаются деревья, находится в Сибири, в нижнем течении реки Лены и вблизи устья реки Хатанги на полуострове Таймыр.

На протяжении тысяч километров северной границы лесов разные породы деревьев сменяют друг друга. В Скандинавии и на Камчатке самые северные леса образованы березами, на севере европейской части России, в Сибири и Северной Америке – это различные виды елей и лиственниц. Местами к северной границе лесов приближаются сосны, а на полуострове Чукотка вдоль реки Анадырь далеко на север заходят рощи душистого тополя.

Деревьям, стремящимся проникнуть в зону Арктики, приходится очень тяжело. Размножение семенами на границах лесов происходит очень редко, только при стечении благоприятных условий, которое может сложиться один раз за сто лет. Появление на лесных границах нашей «цивилизации» привело к катастрофическим последствиям.

Сейчас, после десятилетий «освоения» российского Севера, лесная граница отступила довольно далеко на юг. Там, где первые исследователи видели еще нормальную высокоствольную тайгу, сейчас растут только кустарники. Нельзя не заметить, что биологи и географы указывали на эту опасность еще в прошлом веке: «...Беспечно срубая крайние лесные криворосли, эту созданную самой природой защиту от ветра, человек быстро содействует дальнейшему распространению тундр», – писал русский естествоиспытатель и путешественник А.Ф. Миддендорф.

Вряд ли Миддендорф мог бы даже предположить, как целенаправленно, с каким бессмысленным упорством человек будет уничтожать природу под видом прогресса. Большая часть лесов таежного севера и лесотундры была даже не вырублена для отопления или строительства, а просто сгорела в ходе случайно возникавших пожаров.

Сгоревшая лесотундра

Если летишь над лесотундрой на вертолете, приближение трассы газопровода ощущается за многие десятки километров: начинают мелькать черные проплешины, которые как пятна гангрены, разрастаются й сливаются друг с другом. Когда за бортом уже видны только отдельные очаги или даже искры сопротивляющейся зелени, возникает огромная просека, посредине которой лежат приподнятые над искалеченной землей чудовищные, извивающиеся к горизонту уродливые тела газовых труб.

Царство кустарничков

Там, где в понижениях вдоль рек и ручьев еще растут довольно высокие деревья, поднявшись на водораздел, можно оказаться в царстве кустарников и кустарничков. Одно из первых научны^ описаний этого сообщества растений дал в 1837 году А. Г. Шренк, который посетил ненецкую тундру, лежащую на крайнем северо–востоке европейской России. Мы приводим с некоторыми упрощениями выдержки из этого описания: «Повсюду вокруг, куда ни посмотришь, раскинулась тундра. Она беспредельна, словно морская гладь, и теряется в голубеющей туманной дали, где там и сям едва заметная волнистая линия, сливающаяся с бледной каймой небосвода, выдает присутствие гряды холмов, важных для ненцев ориентиров в этом тундровом океане. Растительный покров образуют карликовая береза и заросли ив, затем подбел, багульник, голубика и брусника, последняя очень мелкая и распростертая по поверхности, шикша, морошка и княженика, затем вездесущие мхи и лишайники, покрывающие почву... Атмосферная влага удерживается в рассеянных тут и там едва заметных углублениях под сфагновыми мхами или сливается в небольшие озера. Мягкие мхи не образуют здесь обманчиво колеблющегося покрова, поскольку не бывают отделены от твердого основания никогда не оттаивающего грунта, находящегося на глубине в несколько вершков от поверхности».

Карликовая береза

Обаяние этих мест неброско, передать его довольно сложно, тем не менее они красивы.

Весной, после схода снега, все быстро покрывается цветами: морошка цветет белым, княженика ярко–розовым... Воздух в это время буквально звенит от птичьего крика и свиста крыльев, над цветами хлопочут шмели и бабочки. Ходить в это время очень легко: почва и моховой покров только начинают оттаивать, и везде, где позже начинаешь проваливаться по колено на каждом шагу,

идешь как по дорожке. Ночами большинство звуков стихает, солнце снижается к горизонту, и ночь похожа на застывший закат. Когда скользишь на байдарке по гладкой, как стекло, воде, у каждого понижения берега вплываешь в струю стекающего с остывающей тундры холодного воздуха. Он несет настолько богатые запахи цветущих трав и кустарничков, что, если бы их удалось перевести, в духи, эта гамма выиграла бы первый приз на любой парфюмерной выставке.

Настоящим украшением тундры выступают состоящие из льда и торфа куполообразные бугры пучения, или булгунняхи.

Особенно красивы они осенью, перед снегом, в середине сентября: из желто–оранжевого болота поднимается малиново–лиловый купол, иногда высотой десятки метров. Издали он кажется идеально гладким, но вблизи становится видно, что его покрытые сфагновым мхом склоны, густо опушены кустиками багульника и голубики, ветви которой едва видны из–под спелых ягод.

Кустарниковая лесотундра

В южных тундрах встречаются и единичные древесные растения, чаще всего лиственницы. Они низкорослы, имеют искривленные тонкие стволы или особую стланиковую форму.

Царство мхов

Типичная тундра называется так потому, что именно там особенно ярко выделяются все особенности этого сообщества растений.

Здесь нет не только деревьев, но и достаточно высоких кустарников на водоразделах. Высота растительности полностью определяется мощностью снежного покрова. Вследствие снежной корразии (истирания частицами снега и мелкими ледяными кристаллами, летящими с большой скоростью), зиму могут пережить только те растения, которые спрятаны под снегом. Между тем его толщина невелика, чаще всего от 20 до 40 сантиметров. Кустарниковые заросли высотой до одного метра развиты в низинах, в долинах ручьев и по берегам озер, где скапливается много снега.

Растительность тундры

Типичные тундры – это царство мхов. Мощная моховая дернина, сплошным слоем покрывающая почву, самая важная часть растительного покрова. Ее толщина обычно чуть больше пяти сантиметров, местами больше десяти. Она состоит из многих видов мха.

Моховой покров играет огромную и противоречивую роль в жизни тундры. Именно мхи обеспечивают полную сомкнутость растительности (то есть там нет пятен голой земли) на водораздельных пространствах этой подзоны. С одной стороны, моховой покров задерживает оттаивание мерзлоты, препятствует прогреванию почвы и тем самым отрицательно действует на развитие организмов. С другой стороны, моховой покров препятствует глубокому протаиванию грунтов и подземных льдов и тем самым оказывает стабилизирующее действие на растительность. Хорошо известны губительные последствия сдирания моховой дернины в результате, например, движения гусеничного транспорта.

Применение гусеничных вездеходов для передвижения по тундре стало одним из самых травмирующих воздействий человека на природу Севера. Металлические треки легко сдирают тонкий моховой или лишайниковый покров, а восстанавливается он мучительно долго, ведь эти организмы растут там очень медленно всего по нескольку миллиметров в год.

Еще важнее, что под эти тонким живым одеялом лежит вечная мерзлота – тысячелетиями не оттаивающий слой промерзшей почвы с линзами или прослойками чистого льда. Даже однократный проезд вездехода оставляет заметный след, а после шести проездов по колее в ней остается голый грунт. Мерзлота начинает оттаивать, образуется провал, заполненный талой водой, и возникает новый водоем странной формы. Когда–нибудь он превратится в болото, а потом его затянет мхом. Тундра заживит свою рану, но увидят ли это хотя бы внуки или правнуки нынешних младенцев? Если такая колея образуется там, где есть уклон, даже небольшой, то возникает прекрасный желоб для стока воды. Талые и дождевые воды проточат его – и появится овраг. Такое место изменится необратимо. Чтобы сами собой зажили подобные раны, планете уже понадобятся промежутки времени, сравнимые со всей человеческой историей.

В летнее время моховая дернина препятствует иссушению верхних горизонтов почвы, что крайне важно в связи с малым количеством осадков. В то же время весной и осенью она как губка впитывает воду и создает условия, близкие к болотным. В моховую дернину погружены стебли, корневища, а часто и корни цветковых растений. Благодаря ей в тундрах благоденствуют некоторые виды, имеющие длинные, разветвленные корневища.

В моховой дернине тундр обитают не только те организмы, которые обычно живут в подстилке, но и те, кто в более южных зонах населяет почву, например дождевые черви..

Над моховой дерниной во множестве поднимаются осоки, поэтому такие тундры в научной литературе часто именуют осоково–моховыми. Местами можно увидеть множество пушиц и злаков. Есть и растения с красочными цветами.