355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Алексей Ларин » Ошибка сказочника » Текст книги (страница 7)
Ошибка сказочника
  • Текст добавлен: 31 декабря 2020, 13:30

Текст книги "Ошибка сказочника"


Автор книги: Алексей Ларин


Жанр:

   

Детская проза


сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Княгиня отвернулась с выступившими на глазах слезами. Да, она знала. Но легче ей от этого не стало.

«Однажды тебе придётся кому-то причинить боль, – вспомнила она слова из давно позабытых, казалось, уроков брата. – Однажды ты кого-нибудь убьёшь или устроишь что-то ещё более скверное. Конечно же, для блага других; конечно же, в исключительных обстоятельствах и только один раз. Не заблуждайся! Одним разом дело не ограничится. Некоторые поступки имеют слишком сильную инерцию. Ты не можешь исправить их и даже контролировать последствия. Они уже сами тебя ведут».

«Он был прав! – с ужасом думала Ольга. – Мы думали на нём всё закончится! Но теперь пострадают другие люди. Из-за нас, в том числе. Из-за меня! Если бы я тогда не согласилась, ничего бы этого не было!»

* * *

Тяжелее всего оказалось объяснить всё мальчишке. Ольга не смогла. Она только плакала и гладила его по голове, обещая, что всё будет хорошо и они что-нибудь придумают. Даже Марья почувствовала, что это выше её сил. Пришлось позвать Коломну.

Сухо и деловито дьяк разъяснил плачущему мальчишке ловушку, в которую его послал Бессмертный. Самый зловещий колдун Третьего мира был изгнан в мир без волшебства, где он не мог колдовать и творить те злодеяния, что совершал здесь. Проход между мирами устроен таким образом, что в волшебный мир из не-волшебного можно попасть только зная о нём и видя, куда направляешься.

В обратном же направлении можно переместиться лишь в том случае, если кто-то заменит выбывающего – иначе проход не откроется. Чтобы Костя вернулся обратно через озеро Истока в колодец на усадьбе Бессмертного, нужно чтобы кто-нибудь в это же время нырнул в колодец и открыл проход. Иначе вернуться не получится, можно просто захлебнуться и утонуть в озере.

Очевидно, Бессмертный рассчитывал поменяться с мальчиком, открыв для него проход, и самому вернуться обратно. Но есть проблема. Как Костя справедливо заметил, на нём заклятие Запрета. Он не может вернуться в волшебный мир, пока заклятие не снято. А снять могут лишь те, кто наложил его при изгнании: четыре сильнейших волшебника сказочного мира после него самого – Мороз, Велизарий, царица Марья и княгиня Ольга. И для этого нужно согласие их всех четверых.

Но согласия никто не даст. Бессмертный оставил по себе здесь слишком дурную память, чтобы кто-то снова решился пустить его в Третий мир. Он изменился, пытался доказать Костя, он стал хорошим, он никому не причинит вреда.

В это сложно поверить, возражал Коломна. Бессмертный обманул мальчика с Жар-Птицей, обманул с возвращением – хорошие люди так не делают. Если бы Бессмертный рассказал мальчику всю правду, если бы прислал с ним официальное предложение мира и доказательства своей благонадёжности, можно было бы о чём-то говорить. А так – нет.

Так он опять взялся за свои манипуляции, опять использует людей – хуже того: детей! – втёмную. Он рассчитывал, что жалость к ребёнку даст ему пропуск обратно в волшебный мир, к источникам магии, обретя которую он вновь станет почти всемогущим и подчинит себе все царства и земли Третьего мира. Но не в этот раз.

Пойми, мальчик, убеждал убитого горем Костика дьяк, ты стал игрушкой в руках Бессмертного, и нам всем тебя очень, очень жаль. Но мы не можем рисковать спокойствием и благополучием Девятого царства и всего Третьего мира ради того, чтобы вернуть тебя домой.

Меня ждёт мама, плакал мальчишка. Она не знает, где я, наверное думает, что пропал. Что же с ней будет, если я не вернусь?! У Ольги разрывалось сердце, она обнимала Костика, умоляюще смотрела на Марью. Царица стояла неподвижно, обхватив себя руками и глядя в огонь камина.

Если у Бессмертного осталась хоть капля совести, убеждал Коломна, он придумает, как убедить твою маму, что ты жив и с тобой всё в порядке. Но вернуться ты не сможешь, мальчик. Коломна посмотрел прямо и строго. Лучше тебе понять это сразу и окончательно. Да, сейчас будет тяжело. Но потом станет легче.

– Не станет! – зло проговорил Костя, отмотнув головой. Он вытер глаза, насупился, изо всех сил стараясь сдержать новый прилив слёз. Его вдруг осенило. – А как же Алексей Иванович? Как он оказался в нашем мире? Ведь никто с нашей стороны портал не открывал, вы же его изгнали.

– Да, – согласился Коломна. – Но видишь ли, в чем дело, Костя. Мощь заклятия, используемого при изгнании, и перегрузки при переходе из нашего мира в твой таковы, что обычный человек, да хоть бы даже и волшебник, их не выдержит. Погибнет без вариантов. Остаться в живых мог только Бессмертный.

Костя нахмурился. Бессмертный… бессмертный… Ну что ж… Раз они не оставляют ему других вариантов.

– А как он стал бессмертным? – спросил Костя. Он ещё раз вытер глаза, хотя плакать уже не хотелось.

Сёстры переглянулись. Коломна наморщил лоб, пожевал губами.

– Этого никто не знает, Костя. Эту тайну он унёс с собой в твой мир.

Вот как! Костя перевёл взгляд с бесстрастного Коломны на напрягшуюся Марью и смутившуюся Ольгу. Кажется, ему опять что-то недоговаривают. Что ж, ладно. Раз ему не хотят говорить, он сам узнает, как стать бессмертным, станет им и вернётся домой. Чего бы ему это ни стоило!

* * *

– Ольга, подумай ещё раз. У тебя своих трое, зачем тебе ещё этот мальчик?!

Они стояли у крыльца, выходящего на Дворцовую площадь, тёмную и пустую в этот поздний час. Царица не хотела привлекать внимания к тому, что здесь сейчас происходит, поэтому площадь заливал один лунный свет.

– Ты его доканаешь тут, Марья, вот зачем, – сердито ответила Ольга, поддёргивая и укладывая на плечах плащ с застёжкой из маленького хрустального лебедя у шеи. – Ему нужно отвлечься от всего этого, сменить обстановку. У нас море, ладьи, дети. Ему будет с кем поиграть. А у тебя тут что? Коломна твой этот…

– Я могу приглядеть за мальчиком, – Марья была немного уязвлена.

– Не надо, Марья! – Ольга не особо старалась скрыть сарказм. – Я же знаю, тебе некогда. У тебя дела государственные, у тебя ещё что-то. Да и вообще, – княгиня наконец уложила плащ как надо, взглянула на сестру прямо, – не нужно ему оставаться здесь. Здесь всё ему будет напоминать о сегодняшнем дне. А это, наверное, худший день в его жизни.

– Ладно, уговорила, – царица устало махнула рукой. – Постарайся его там… отвлечь как-нибудь…

Ольга посмотрела на сестру предельно выразительным взглядом. Как раз за этим его и забираю, без слов поняла Марья.

Царевич хмыкнул. Царица резко обернулась к пасынку, но не успела ничего высказать – с крыльца спускались Коломна с Костей.

Насупленный мальчишка был уже одет по-здешнему. Плотная замшевая куртка с ольховыми пуговицами была опоясана кожаным ремнём, на одном боку которого удобно пристроился небольшой кошель, а на другом была заткнута пара перчаток. Вместо потерянной бейсболки мальчику дали круглую шапку с алым верхом и меховой опушкой, а вместо белых кроссовок алые же кожаные сапожки на каблуках, подбитых гвоздями.

Если бы не обстоятельства, при которых он получил новое платье, мальчишка был бы в восторге. Даже сейчас, несмотря на горестное настроение, Костя, вышагивая по мраморным полам и ступенькам крыльца, невольно старался пристукивать каблуками – уж очень ему нравился этот звонкий и бравый звук.

Когда же мальчишка увидел кургузого двугорбого конька на площади перед крыльцом, у него захватило дух. Неужели это то, что он думает?! Он стремглав скатился с крыльца, подбежал к коньку, осторожно коснулся гривы.

– Вот, держи! – князь подошёл к Костику, протянул морковку. – Угости его!

Костя поднёс морковку коньку. Тот понюхал, аккуратно подхватил её теплыми мягкими губами и с аппетитом захрумкал. Костя погладил его по крупу, чувствуя, как волна восторга захлестывает и перебивает даже обуревавшую его горесть.

– Я полечу на нём?! – всё ещё не веря прошептал он.

– Да, родной, ты полетишь на нём. – Ольга ласково огладила Костика по плечам, застегнула пропущенную пуговицу. – Чтобы не продуло. Наверху сейчас холодно, можно и замерзнуть. Так что перчатки лучше надеть.

Костя торопливо закивал, вытащил перчатки из-за пояса, натянул их и с помощью Ольги вскарабкался в седло между двумя небольшими горбиками на спине Конька. Ольга помогла ему надеть рюкзак, и Костя, чувствуя себя на вершине блаженства, натянул поводья и упёрся каблуками сапог в стремена.

– Натягивать не надо, – посоветовал князь, и Костя тут же послушно ослабил поводья. – Ты просто держись за них, и Конёк сам донесёт тебя куда надо.

Костя согласно закивал.

– И ещё кое-что, родной. – Ольга взяла его за руку, улыбнулась немного извиняющейся улыбкой. – Это твой первый полёт, так что давай примем кое-какие меры предосторожности. На всякий случай.

Она взмахнула рукой с блеснувшим в свете луны синим перстнем, и крепкие кожаные ремни накрепко примотали Костика за ноги и поясницу к седлу и крупу Конька. Теперь даже если бы он и захотел, упасть с него было нельзя.

Но сидеть было удобно. Костя пошевелился – да, определённо удобно. Не то что Гарри Поттеру на метле. Кто вообще придумал летать на метле? Наверное, тот, кто никогда в жизни не держал узкую палку между ног и не пытался удержаться на ней в таком положении на весу. Костя пару раз пробовал для забавы, и это был, конечно, кошмар. Совсем не то, что в этом плотном и удобном седле.

Мальчишка глубоко, удовлетворенно вздохнул, обернулся. На него смотрели все, но он невольно задержался на царице. Её неизъяснимый взгляд был полон печали, сожаления, и, кажется, тревоги, и ещё чего-то… Костя не мог понять чего. Надо было, наверное, сказать что-нибудь на прощание, поблагодарить за сапоги и Конька, извиниться, что ли, со своей стороны. Но Костя смог выдавить только «до свидания!» и снова сердито отвернулся. Не хочется ему сейчас с ними говорить, ну их! Невозможная семейка!

Марья печально усмехнулась. Баюн, устроившийся на перилах лестницы, скучающе зевнул, лениво прищурился, посмотрел на планирующего над крыльцом ворона. Не нравился ему этот ворон. Не из Чёрной ли балки этот разбойник? Да нет, откуда?! Как изгнали Бессмертного с той стороны, никто больше сюда не прилетал. Некому их посылать. Разве вот что Елена…

– Ладно, Маша, прощай. – Ольга торопливо поцеловала сестру, кивнула Ивану с Коломной и, взявшись за края плаща руками, развернулась лицом к площади. То же самое сделал князь.

Оттолкнувшись ногой от земли и взмахнув краями плаща, княгиня обернулась лебедем и взлетела в ночное небо. Тут же за ней устремился ястреб и, расправив два крыла по бокам, Конёк-горбунок. Несколько секунд над площадью раздавался, быстро удаляясь, восторженный визг мальчишки, потом стремительно набиравшая высоту группа превратилась в точки и растворилась в ночном небе.

– Думаешь, мы правильно поступили? – негромко спросила царица, провожая взглядом улетевших.

– Не мы, – поправил царевич, тоже прищурившись в ночное небо. – Ты. Это было твоё решение. – Он перевёл взгляд на мачеху. – Но да, думаю, ты правильно поступила.

Марья страдальчески поморщилась, покачала головой.

– Не знаю, Иван. Не знаю. До слёз жалко этого мальчишку. Как он вынудил нас поступить с ним, это просто… У меня даже слов нет!

– Да, паршиво, – нахмурился царевич. – Но выбора особого не было. Ты всё сделала правильно.

Коломна вздохнул.

– Что? – резко обернулась к нему Марья. Знала она эти его вздохи, наизусть выучила.

– Я бы послал постеречь Исток, – негромко проговорил Коломна. – Он смог заслать сюда мальчишку. Может это не последний его ход…

– Да, – пробормотала Марья, растерянно глядя на Коломну. – Да, ты прав. Как я об этом не подумала. Иван, ты не мог бы? – она просительно обернулась к царевичу.

– Разумеется, – тот склонился в полупоклоне с насмешливой улыбкой.

– Собери людей, – распорядилась царица. – Выставь дозоры. Если завтра кто-то объявится – сразу ко мне. Если нет, оставь караулы и возвращайся. Тебе там торчать не обязательно.

Царевич опять поклонился. Выпрямляясь, он задержался взглядом за женский силуэт, застывший в освещенном окне на верхнем этаже Южной башни. Марья перехватила его взгляд.

– Тебе не обязательно к ней заходить, – холодно сказала она. – Я сама скажу Лике, где ты и когда вернёшься.

Марья взяла пасынка за руку. Он с трудом оторвал взгляд от окна, посмотрел на царицу. Невесело усмехнулся, ещё раз наклонился, поцеловал её руку и, развернувшись, направился к конюшне. Коломна задумчиво рассматривал свои сапоги, старательно не замечая происходящего.

* * *

Марья очень устала. Баюн уговаривал её ложиться, обещал золотые сны, предлагал, ежели царица пожелает, усыпить вообще без снов. Без толку. В конце концов, кот сдался, растянулся на кушетке возле камина и захрапел. Он обещал, поступая на службу, следить за здоровьем царицы, но что он может поделать, коли она сама не хочет за ним следить. Правильный режим и распорядок дня, очевидно, не для этой семейки.

Она не могла спать. Уже, собрав людей, ускакал в ночь царевич. Получив последние указания, спустился к себе Коломна. Давно уже спала Лика, спал дворец и весь город. А она не могла.

Марья сидела за столом и рассматривала в отблеске свечей такие знакомые, пугающе знакомые золотые часы брата. Он сделал их в те времена, когда они ещё были семьей, когда ещё не рассорились и не погрязли во взаимной смертельной вражде. Он тогда только начинал свои рискованные опыты, и вот эти часы стали его едва ли не первым по-настоящему серьёзным успехом и прорывом. Марья не могла представить себе, чтобы он с ними расстался по доброй воле. Он всегда ходил с ними, и даже на тот свет с собой уволок – зачем же вернул обратно?

Марья намотала мягкое тёплое золото цепочки на пальцы, открыла крышку. Ну да. Конечно. «КБ». Этот вензель он выгравировал, взяв старую мальчишескую кличку и присовокупив к ней свой нынешний зловещий титул. Он и им с Ольгой предлагал сделать такие же часы, но они отказались. Постоянно носить с собой пороховую бочку с зажженным фитилем – удовольствие ниже среднего.

Но кое-кто не отказался. Марья знала, что такие же часы есть в этом мире у ещё одного человека, и это было ещё одной причиной, мешающей ей спокойно заснуть.

Она захлопнула крышку часов и задумалась, постукивая точеными ногтями по мраморной поверхности стола. Если часы сейчас у неё, значит брат отправлял их именно ей. Но зачем? Что он хотел этим сказать? Не проще ли было написать письмо и передать его с этим мальчишкой? Уж почерк-то она его отличит от миллиона прочих, да и кто вообще захотел бы подделываться под Кощея?

Она опять открыла крышку часов. Стрелки мёртво стояли на без четверти три пополудни. Она не знала, работали ли часы в том мире или нет, но время это она помнила прекрасно. Незачем было брату напоминать ей об этом.

Без пятнадцати три они вышвырнули его из этого мира. Без пятнадцати три остановились его загадочные часы. Навсегда ли?

Затаив дыхание, Марья сдвинула колёсико хода и вздрогнула, тут же отдёрнув руку. В недрах золотых часов раздался тихий щелчок, и стрелки, набирая ход и негромко потрескивая, закрутились всё быстрее и быстрее, пока не слились в сплошной круг, вращающийся с головокружительной скоростью. С непонятным ей самой страхом, Марья следила за бешенным вращением стрелок, непроизвольно пытаясь поймать количество оборотов, прекрасно понимая, какая это бессмысленная затея.

Когда-то, давным-давно, брат учил их развивать внимание и наблюдательность, заставляя подсчитывать количество птиц в стае, листьев на дереве, и муравьёв, снующих по муравейнику. Они с Ольгой как ни старались, так и не смогли достигнуть его уровня – он мог подсчитать даже зёрна, высыпаемые из мешка в ларь.

Но здесь и он был бы бессилен. Нельзя было уследить за стрелками, нельзя было подсчитать, сколько они сделали оборотов. У Марьи было смутное ощущение, что несколько сот тысяч, а может и миллионов, пока стрелки, наконец, не замедлили ход и стало можно отличать секундную от минутной и часовой.

На 2:11 часы встали, и секундная стрелка пошла обычным плавным ходом. Марья непроизвольно взглянула на свои настольные часы с дельфинами. Они показывали 2:09.

Ей захотелось немедленно кого-то разбудить, растолкать, поднять с постели – Коломну ли, Велизария, да хоть бы Баюна, безмятежно дрыхнувшего на диване, – чтобы поделиться увиденным, спросить, посоветоваться. Она не понимала, что происходит, что вообще произошло только что на её глазах. Рука автоматически потянулась подвести свои часы, и ей стоило немалых усилий остановиться.

Она не станет подводить своё время под время брата! Если в этом состоял его план, она не будет способствовать его осуществлению. Ни за что! Ни за что, сцепив зубы и сжав кулаки повторяла про себя Марья. Каковы бы ни были его планы, она сделает всё, чтобы их разрушить!













Часть вторая

Братья и сёстры

Глава 1


Приглашение

Василиса знала, что её ждут. Она могла быть уже на месте, но не могла отказать себе в удовольствии пройти хоть немного пешком. В последние годы это удавалось ей всё реже и реже – и потому что болели ноги, и потому что просто не было времени.

Из-за больных ног она даже завела ходить с посохом. Не очень-то приятно в сорок лет обзаводиться старушечьим подспорьем, но что поделать: приходится расплачиваться за бурную и не слишком разборчивую молодость. Ей хотя бы можно делать вид, что это не посох, а волшебный жезл, приличествующий её статусу и званию. Многие верили.

Сегодня, однако, она не могла отказать себе в удовольствии. Майский лес был прекрасен, и не прогуляться по просыхающей после дождя и блестевшей в лучах полуденного солнца молодой дубраве было бы преступлением. И ноги почти не болели, и настроение было замечательным, и всё сегодня складывалось почти идеально, как редко уже бывало в последние годы.

Полгода назад она была здесь в прошлый раз. Сестра уже была на сносях, и Василиса клятвенно заверяла, что будет к родам, и – не успела. Опять. Опять всё обошлось без неё, и опять ей достаётся всего лишь являться с подарками и поздравлять роженицу и всё семейство с очередным прибавлением. Ну в этот раз у неё хотя бы годное оправдание и ценный, по-настоящему ценный подарок.

Василиса шла по тропинке, радостно вдыхая свежие весенние ароматы и вспоминая вчерашний вечер. Велизария оказалось уговорить не трудно, да, в сущности, ничем особым он себя и не связывал. Ну, примет, ну, посмотрит. К восторженным заверениям Василисы Велизарий до сих пор относился скептически, но это уже было неважно. Он согласился посмотреть Кешу, согласился проверить его – этого было достаточно.

Василиса была уверена – Кеша справится. Знала она все проверки и испытания Велизария, и сама их устраивала племяннику неоднократно. Кеша проходил их с пугающей лёгкостью. Смышлёный подросток явно заслуживал большего, чем оставаться в деревне чистить хвосты коням, и сейчас самое время вырвать его наверх.

Полина, конечно, будет против. Конечно, ей не захочется отпускать сына в далёкий Халдон, но с сестрой, была уверена Василиса, она справится. Она убедит её, что со способностями Кеши ему просто необходимо начать профессиональное обучение, и не по книгам, которые она то и дело привозит ему, а на практике, у настоящего мага и учителя.

Она могла бы и сама, наверное, но времени не было. Она постоянно нужна была в Малахите, и сейчас – как никогда ранее. А Кеше нужно учиться, и Велизарий подходит для этого, как никто другой.

На подходе к Козьему мосту Василисе по привычке пришлось отгонять шальную мысль навестить сначала Ядвигу. Всякий раз одно и то же, всякий раз ей приходится выбирать между сестрой и старой школьной подружкой – к кому гостить первой? Но только не сегодня, осадила себя Василиса. Сегодня сестра точно заслуживает быть первой.

Василиса вышла из леса, спустилась по пологому склону холма, перешла Медянку и через десять минут подходила к небольшой деревне. У крайней избы крепкий невысокий мужик выверенными движениями окашивал лужок, периодически покрикивая на кур и гусей, лезущих под ноги.

– Федя! – Василиса радостно окликнула зятя, приветственно взмахнув посохом.

– Василиса! – улыбнулся он, откладывая косу и обнимая свояченицу. – Как раз к обеду поспела, – он отстранился. – Ты проходи, я сейчас тут закончу…

– Да ладно, Федя! – Василиса нетерпеливо повела ладонью с перстнем, срезав оставшуюся траву под корень. – Успеешь ещё поработать, посиди с нами сегодня.

Фёдор хмыкнул, кивнул на проезжающего в телеге мужика, бросавшего на соседа мрачные взгляды.

– Не стоит тебе здесь колдовать, Васса. Соседи тебя не любят. Ну и нас заодно. Думают, прошлогодний падёж обошёл нас, потому что ты заколдовала.

– Да ну их! – махнула рукой Василиса. Не это её сейчас интересовало. – Ну что там, как у вас? Всё хорошо?

– Нормально, – улыбаясь, кивнул Фёдор. – Вчера родила, всё нормально. Девочка. Олей назвали.

– Ой, как хорошо! – Василиса, не сдержавшись, обняла Фёдора, притиснув к груди. – Извини, Федя, не смогла вчера прибыть. Сначала в Малахите застряла, потом в Халдоне…

– Не переживай! – Фёдор махнул рукой. – Справились, не первый раз. Маша хорошо помогала.

– Да ты что?! – обрадовалась Василиса. – Ну, Маша, умница. Всегда знала, что из неё выйдет толк. Ладно, Федя, чего стоим? Пошли уже, проведаем нашу мамашу.

Они зашли в дом, прошли полутёмные сени и оказались в просторной светлой горнице с большой белой печкой в правом углу и подвешенной к потолку зыбкой в левом. У зыбки сидела женщина в белом сарафане с голубой вышивкой, небрежно заплетённой косой, усталой, но счастливой улыбкой, и, тихо напевая без слов, качала её. У окна на скамейке сидел хмурый подросток и читал книгу. Темноволосая девочка резво бегала по комнате, расставляя на столе тарелки и кружки.

Подняв голову на вошедших, девочка брякнула тарелки на стол и, радостно завизжав, бросилась к Василисе.

– Тетя Вася! – Она с разбега обхватила её руками, повиснув на шее. – Приехала!

– Приехала, Маша, приехала зайчонок! – Василиса радостно целовала племянницу. – Как же ты выросла, проказница, какая тяжелая стала. Ой, отпусти меня, задушишь.

– А мы тебя вчера ждали, – тараторила Маша. – А у нас сестренка родилась… А я знаешь, как вчера помогала…Я и печку топила, и воду грела, и посуду мыла, и зыбку качала…

– Ой, ты моя умница! Совсем взрослая стала, не страшно и дом на тебя оставлять. Ну, давай, давай, веди.

Маша подтащила Василису за руку к зыбке, заглянула с гордостью, приподнявшись на цыпочках.

– Ч-ш-ш! – Полина приложила палец к губам. – Тихо ты, только уснула, – зашептала она, поднимаясь и целуясь с Василисой.

Василиса стиснула сестру за плечи, заглянула в свою очередь в зыбку. Крепко спеленатая малышка, с личика которой ещё не сошла краснота, спала, посапывая и причмокивая в такт зыбки.

– Какая красивая! – прошептала Василиса. – Сразу видно – вся в мать.

– А я? – обиделась Маша.

– А ты тоже красивая, – Полина тихо засмеялась, потрепав дочь по голове. – Только в тётю. Видишь, Оля светленькая будет, как я, а ты тёмненькая, как Василиса.

– Ну вас! – недовольно буркнула Маша, мотнув головой и не признаваясь, что замечание матери ей больше польстило, чем рассердило.

– Мой подарок новорождённой, – прошептала Василиса, проводя рукой и подвешивая над зыбкой хрустальную гирлянду тихо позванивающих и покачивающихся белых, синих и золотых лебедей.

Все восторженно ахнули; Маша тут же потянулась потрогать лебедей.

– Тихо, разбудишь! – сердито прошептала Полина, перехватив руку дочери. – Потом поиграете.

– Ну зачем же потом, – улыбнулась Василиса, отводя за плечи недовольную Машу в сторону. – Можно и сейчас. Держи, зайчонок! – Василиса повернула руку и протянула на ладони игрушку. – Это тебе.

Маша осторожно взяла круглый прозрачный шар на подставке, под куполом которого виднелся крохотный, но различимый во всех очертаниях город.

– Что это, крёстная? – спросила девочка, восхищённо разглядывая город посередине которого как настоящая текла, поблёскивая, река.

– Это Волхов, Маша. Царская столица. Ты всё хотела там побывать. Обязательно побываешь как-нибудь, но пока просто полюбуйся. И тут не только Волхов. Переверни-ка вверх дном, а потом верни обратно.

Маша перевернула шар и опять восторженно ахнула. Вместо города с дворцом на реке под куполом оказался город на скале, выступающей в море. Огромный утёс поднимался уступами вперёд в море, и по склонам утёса теснились, прижимаясь, а кое-где и подпирая друг друга, узкие разноцветные домики. На самом верху утёса, нависая над скалистым обрывом, поднимался небольшой, но высокий дворец с узкими башенками, крутыми лестницами и висячими переходами.

– Скальный Грай! – пояснила Василиса. – Самый неприступный порт Тёплого моря, за который по сию пору идёт война.

– Красота! – восхищенно вздохнула Маша, разглядывая город под стеклом. Подошли Фёдор с Полиной, тоже с интересом склонились над игрушкой дочери. Только подросток продолжал хмуро сидеть со своей книгой у окна, украдкой бросая взгляды на игрушку сестры.

– А это Халдон, – назвала Василиса следующий город, появившийся под стеклом вместо перевернутого Скального Грая. Утонувший в тропической зелени и окружённый со всех сторон песками разноцветный город смотрелся под стеклом такой же экзотической игрушкой, как и сам магический шар. – Знаешь что-нибудь про Халдон, зайчонок?

– Ага, – торопливо закивала Маша. – Кеша рассказывал. Это столица Барханного каганата, город посреди пустыни. Там учит волшебству маг и прорицатель Велизарий Хлор, советник трёх последних каганов.

– Правильно. – Василиса уже не могла сдерживать довольную улыбку. – И этот Велизарий прислал приглашение Кеше.

– Чего?! – Маша резко вскинула голову, недоумённо посмотрев на тётку, потом на брата. Подросток наконец оторвался от книги, недоверчиво взглянул на Василису.

– Не может быть! – ахнула Полина. – Васса, ты что, ты в самом деле хочешь его отправить туда?

– Разве я не говорила в прошлый раз? Велизарий объявляет очередной набор, самое время попробовать Кеше.

Василиса подошла к племяннику улыбаясь, но увидев у него синяк под глазом, нахмурилась, поняв, чего тот сидел и упорно не оборачивался от окна.

– Ты же говорила, что к Велизарию не попасть просто так, – заметил Фёдор.

– А это не просто так, это по моей просьбе, – сообщила Василиса, беря подростка за подбородок и критически осматривая синяк. – Так, Кеша, что на этот раз?

– Ничего, – буркнул подросток, отмотнув головой.

– Кеша! – Василиса старалась придать голосу строгости, но получалось плохо, губы сами собой разъезжались в улыбке.

– Соседские ребятишки опять дразнили Машу, – пояснила Полина, подходя. – Кеша полез заступаться, ну и… вот.

– Сколько можно уже, Кеша?! – вздохнула Василиса, проводя рукой над глазом племянника и убирая синяк.

– А ты бы что сделала, если бы при тебе стали обзываться «ведьминым отродьем»? – горячо возразил Кеша. – Ладно меня, но они Машу…

– Балбесы! – усмехнулась Василиса. – Не взирай. Это они со страху. Скажи им, что скоро сам станешь колдовать и превратишь их в клопов – сразу отстанут.

– Так это что, правда? – недоверчиво спросил подросток.

– Ну да, – улыбнулась Василиса. – Я поговорила с Велизарием, рассказала про тебя. Он так впечатлился, что готов провести персональные испытания. Вылетаем завтра.

Подросток ошеломлённо смотрел на торжествующую тетку, явно гордую своим подарком, встревоженных родителей и радостную сестренку и не мог привести в порядок свои мысли.

Конечно, говорили они об этом с Василисой, не один раз говорили. Спрашивала его крёстная – хочет ли он учиться волшебству, пойти по её стопам? Ещё бы он не хотел! Он потому и читать выучился едва ли не первый в деревне, и Василису расспрашивал, как колдовать и не научит ли его тоже.

Василиса книжки привозила, но от учёбы отнекивалась – говорила, что и времени нет, да и учитель из неё тот ещё. Но над вопросом обещала подумать, что-нибудь сообразить, походатайствовать у кого нужно.

И вот – сообразила. Свалилась как снег на голову и забирает его на испытательные в Халдон – к самому Велизарию. Без подготовки, без тренировки, без ничего.

А если он провалится? И что тогда? Снова возвращаться в деревню к топору и лопате? Под привычные насмешки и издёвки соседских остолопов. Подросток почувствовал, как страх сдавил ему грудь до того, что стало тяжело дышать.

– Кеша! – услышал он как сквозь пелену. Василиса взяла его за плечи, хорошенько встряхнула. – Ты что завис? Ты станешь волшебником, ты понимаешь это?! Тебе дадут Лонгир, вот как у меня. – Василиса приблизила к глазам подростка ладонь с синим камнем в перстне. – Ты будешь колдовать, ты овладеешь силами, подвластными немногим. Разве не об этом ты мечтал?!

Подросток поднял на тетку сияющие глаза. Да! Именно об этом он мечтал, именно к этому стремился, с тех пор как помнил себя.

Он поедет в Халдон! Он пройдёт испытания и поступит в школу, чего бы ему это ни стоило. Он станет волшебником! Разве это не лучший подарок, который только могла ему сделать тётка-волшебница?!

– Спасибо, крёстная! – выдавил он из себя, обнимая Василису. Та даже шмыгнула носом, расчувствовавшись. Наконец-то она проняла и этого застенчивого гордеца. Велизарий тоже будет доволен – она привезёт ему одного из лучших учеников за последние годы. Возможно, самого лучшего.

Глава 2

Не по плану

В зарешёченное окошко уныло вползал дождливый октябрьский рассвет. Бессмертный сидел на застеленной жёсткой койке уперев локти в колени и уронив голову в ладони. Он не раздевался со вчерашнего вечера, и, кажется, просидел так всю ночь.

В коридоре послышались тяжёлые быстрые шаги, потом лязг замков, и в дверь вошёл Шмидт. По лицу и одежде было видно, что он тоже всю ночь не спал. Шмидт захлопнул за собой дверь, подхватил табуретку и сел напротив Бессмертного.

– Почему не вернулся мальчик? – спросил он.

Бессмертный буравил его взглядом.

– Да, – кивнул Шмидт. – Понимаю. Mea culpa! Я тебя кинул, ты имеешь полное право свернуть мне шею. Понимаю. Но ты бессмертный, у тебя есть шанс на вторую попытку. У меня его нет. Так что… давай попробуем ещё раз. На этот раз по твоим правилам, обещаю. Только объясни сначала, почему не явился мальчик?

Несколько секунд Бессмертный продолжал разглядывать усталое и где-то даже потерянное лицо Шмидта с холодной злостью.

– Я так понимаю, ты отправил кого-то из своих птенцов в колодец, – произнёс он.

– Да.

– И, судя по заходу, он ушёл в портал.

– Да. Но мальчик не вернулся. Почему? Ты же говорил…

– Говорил? – невесело усмехнулся Бессмертный, хрустнув пальцами. – Я много чего говорил.

– Ты говорил, что кто-то его должен заменить в том мире. Ты не говорил, что именно ты.

– Я и подумать не мог, что Исток откроется вам. Неужели вы и впрямь поверили в мои россказни?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю