Текст книги "Привилегия выживания. Часть 1 (СИ)"
Автор книги: Алексей Шаханов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)
– М-да, ну и кто из нас параноик? – припомнил я Смоукеру его же собственные слова.
– Хант, я не шучу, – он, наконец, взглянул на меня.
По лицу было видно – не шутит.
– Ладно, – кивнул я, подтолкнув друга в сторону машины, – даже если это один из этих, не кажется он мне особо опасным. Может у них процессы от холода замедляются.
– Какой у мертвых к херам метаболизм? – отмахнулся Смоукер.
– Не такие уж они и мертвые, раз шевелятся, – неожиданно для себя самого произнес я.
Пока шли назад, несколько раз оглянулись, но труп продолжал лежать там, где его оставили.
– Ну, чего там? – спросил Рики, как только мы открыли задние двери машины.
– Труп, – ответил Смоукер коротко, – замерз насмерть.
Оставшийся путь до деревни я размышлял. Безусловно, несовместимые с жизнью ранения вроде бы однозначно отвечали на вопрос. С другой стороны, до вчерашнего дня смерть для меня была синонимом отсутствия какой-либо двигательной активности. Но ведь, в конце концов, жизнь – это всего лишь форма существования материи. А какая именно, с пульсом и обменными процессами или без – это уже тема для дискуссии. Впрочем, уверен, большинство бы сошлось на том, что эти твари людьми не могли быть признаны ни при каких обстоятельствах.
Впереди показались дома в два-три этажа. Старые, некоторые из которых наверняка проще было бы снести и выстроить новые, чем отремонтировать. Справа от нас почти вплотную к домам подступал еловый лес, а слева все так же тянулось огромное поле. Когда мы миновали первый ряд покосившихся заборов, дорога стала чуть получше, видимо, здесь колею все-таки выравнивали иногда.
И опять никого. Ни живых, ни мертвых. Похоже, что деревня давно уже загибалась, некоторые из домов явно были необитаемыми. Но полное отсутствие людей без видимой причины конкретно давило на нервы.
Я внимательно осматривал окрестности на предмет наличия какого-нибудь транспорта, но кроме проржавевшего насквозь трактора без колес в одном из дворов ничего не попадалось.
Не доехав буквально пару метров до пересечения с перпендикулярной дорогой, мы таки застряли. На перекрестке этом, несмотря на мороз, под снегом оказалось месиво грязи, и машина, угодив передними колесами в яму, села на днище.
Понадобилось минут десять, чтобы ее вытолкать назад. Даже Ольга, которая в то время как мы вчетвером, утопая по щиколотку в грязи, налегали на капот, сидела в машине, материлась не меньше нас. Было понятно, что дальше пытаться проехать смысла нет. Пришлось сломать один из заборов, чтобы хватило пространства развернуть автомобиль в обратную сторону.
После короткого перекура, Смоукер и я решили прогуляться по деревне пешком, оставив остальных у машины.
– Где все люди-то? – спросил он озадаченно, как только мы отошли. – Забор своротили, хоть бы кто выскочил.
– Может, не только со складом такая херня произошла, может, везде так, – высказал я единственное крутившееся в голове предположение. – Просто эти заранее успели съебаться.
– Один точно не успел, – хмыкнул Смоукер. – Кстати, глянь, у дальней двухэтажки.
Я посмотрел, куда он указывал. За забором виднелся сугроб в форме крыши автомобиля.
– Угу, вижу, только сначала в дом зайдем, во-первых, хозяева еще здесь могут быть, во-вторых, ключ от тачки сто процентов там, если он вообще где-то поблизости.
Смоукер кивнул.
Участок с домом окружал относительно новый по сравнению с большинством здесь штакетник метра полтора высотой с большой калиткой и воротами рядом, перед которыми и стоял темно-синий кроссовер.
Калитка оказалась закрыта, и мы по очереди аккуратно перелезли на участок. Я сразу переместился за капот автомобиля, укрывшись за двигателем, как самой пуленепробиваемой его частью, чтобы можно было наблюдать все четыре окна обоих этажей.
Смоукер же двинулся к небольшой веранде в центральной части фасада, в глубине которой располагалась входная дверь. Встав слева от косяка, он оглянулся на меня, после чего нажал кнопку звонка. Выждал несколько секунд и постучал в дверь кулаком. Наконец он подергал ручку двери, но тщетно.
Я в эту минуту внимательно следил за окнами. Висевшие там непрозрачные занавески так ни разу и не шелохнулись.
Ладно, а если так? Я с силой пнул передний бампер. Автомобиль мигнул аварийкой несколько раз, значит, сигналка сработала, и либо на ключ напрямую, либо через спутник должен был поступить сигнал.
Прождав еще пару минут, я направился к веранде.
– Может, оно и к лучшему, – Смоукер старался быть оптимистом, – не придется вести переговоры.
– То, что никто не вышел, еще не означает, что внутри никого нет, – напомнил я. – Давай через окно попробуем.
Тройной стеклопакет оказался значительно прочнее, чем мы думали. Разбить прикладом автомата само стекло Смоукеру удалось, но оказалось, что внешний слой был армирован почти невидимой металлической сеткой, с которой пришлось серьезно повозиться.
Пока Смоукер выбивал сетку из рамы, я озирался по сторонам. Звон осколков и звуки ударов вряд ли были слышны от нашей машины, но вот если кто находился в соседних домах, например, точно был в курсе происходящего.
Наконец, расковыряв приличную дыру рядом с ручкой, Смоукер разбил оставшиеся внутренние стекла, затем, просунув внутрь руку, открыл окно настежь и первым полез внутрь. Я последовал за ним.
Мы попали в довольно тесную кухню, в которой едва могли бы развернуться два человека. В доме было ничуть не теплее, чем снаружи. Смоукер занял позицию у единственного, если не считать открытого окна, выхода из помещения, я же позволил себе заглянуть в холодильник.
– Блин, нам нужен рюкзак, – шепнул я, разглядывая соседствующие с парой кастрюль нехилые запасы консервов и полуфабрикатов.
– Хант, мы вроде за ключами зашли, – недовольно поднял брови Смоукер.
– Слушай, нам и так трибунал светит, а ты из-за пары банок тушенки паришься.
– Ладно, – он махнул рукой, – пошли, осмотримся.
Закрыв холодильник, я попробовал покрутить краны раковины. Безрезультатно, примерзшие, они отказывались проворачиваться.
Из кухни вглубь дома вел коридор. Здесь нас встретил отголосок знакомого с недавних пор неприятного запаха, который становился сильнее по мере продвижения. Мы переглянулись.
Слева, судя по табличкам, едва различимым в полумраке, двери в ванную и туалет. Под прикрытием Смоукера я заглянул и туда и туда. Внутри никого не обнаружилось. В ванной комнате ручку крана поднять удалось, но вода не пошла. В туалете унитаз был расколот в нижней части, подтверждая мою мысль, сантехника в отсутствие отопления полопалась к чертям.
Коридор после поворота вывел в прихожую. Входная дверь справа, винтовая лестница на второй этаж слева, две двери прямо. Я показал Смоукеру на левую, сам направился к правой. Практически одновременно мы зашли каждый в свою комнату.
Небольшой рабочий кабинет. Несколько книжных шкафов у дальней стены, большой резной письменный стол с офисным креслом за ним, обращенный к входу, пара мягких кресел рядом, телевизор напротив окна. Я раздвинул шторы на окне, присел за стол и потыкал кнопку включения стоящего на столе ноутбука. Реакции ноль, разряжен напрочь.
Тут мое внимание привлекла незакрытая дверца шкафчика в основании стола. За ней я обнаружил также открытый сейф, в котором помимо каких-то документов находились две коробки патронов 9х19, и снаряженная обойма к пистолету. Любопытно, а где же…
– Хант, зайди, – Смоукер позвал в голос.
В просторной гостиной, посреди которой он, сидя на столе, дымил сигаретой, я обнаружил причину гадостного запаха. В углу комнаты в кресле, склонив голову на левое плечо, с пулевым отверстием в виске сидел труп мужчины. Рядом на полу валялся пистолет.
– Это еще не все, – зажатой между пальцами сигаретой Смоукер указал куда-то себе за спину.
Обойдя стол, я увидел еще два трупа. В замерзшей луже крови на боку лежала женщина с тремя пулевыми ранениями в спине, прижимая к себе маленького ребенка, закрывшего руками лицо. У обоих были прострелены головы.
Я много успел повидать на эвакуационном КПП такого, от чего потом ночью нормально заснуть не мог, но чтобы ребенка, вот так… Смоукеру, похоже, тоже было не по себе, большая часть пепла от сигареты падала ему на штанину. Вдруг он соскочил со стола, растоптал окурок и повернулся ко мне.
– Мы должны вернуться домой. Обязаны, бля. – с этими словами он подобрал с пола пистолет и протянул мне.
– Твоя находка, тебе и носить, – помотал головой я.
– У меня еще полторы обоймы к АК, – Смоукер хлопнул ладонью по магазину автомата, – а у тебя одна, и та неполная.
– Как знаешь, – мне оставалось только смириться.
Ключи от машины нашлись в ящике шкафа в прихожей вместе с компактным, но достаточно мощным фонарем с почти полным зарядом, и пачкой сигарет, которая в первую очередь перекочевала к Смоукеру в куртку.
После чего он отправился на второй этаж, а я в это время занялся своим новым оружием. «Зиг Зауэр» двести пятидесятый, компактный, с коротким стволом, такой только за пазухой и носить. Кобура, правда, для него отсутствовала, пришлось соорудить из снятых с обуви в прихожей шнурков перевязь через плечо. Получилось не очень удобно, достать пистолет можно было только минимум в два движения, да еще и придерживая левой рукой, чтобы он не выпал, когда первым движением дергаешь за свободный конец узла-самосброса. Но рисковать потерять хотелось еще меньше, да и доставать его из кармана – это еще та лотерея: зацепится, как пить дать. В кабинете высыпал из коробок и распихал по карманам патроны и запасную обойму. Пристрелять бы еще совсем не помешало, надо заняться, как появится возможность.
В животе предательски заурчало, только сейчас я вспомнил, что не ел ничего уже больше суток. Наскоро закончив разбираться с патронами, я двинулся прямиком на кухню, по пути встретив Смоукера, который закончил осмотр второго этажа.
– Наверху две спальни, ничего интересного, – разочарованно проговорил он, бухая ботинками вниз по лестнице, – кстати, рюкзака нигде не было, зато нашел сум…
Я остановил его на полуслове, резко подняв руку. Смоукер замолчал, замер и недоуменно воззрился на меня. Я тоже замер и, почти не дыша, прислушался. Далекие выстрелы. Короткая очередь. Мы рванули на кухню и уже секунд через пять стояли снаружи дома, бегло осматриваясь. Никакого движения в обозримом радиусе.
Женский крик. Откуда-то со стороны перекрестка, где мы оставили машину. Перемахнув через забор, не скрываясь, на всех парах понеслись обратно к перекрестку. Не добежав метров сто пятьдесят, мы снова услышали короткую очередь. Инстинктивно упали мордой в снег и перекатились к противоположным заборам. Я, наконец, сообразил, откуда конкретно раздаются выстрелы.
– Смоук, это от леса за участками, – выдохнул я, поднимаясь.
– Из таких же стволов долбят, – кивнул Смоукер, очевидно имея в виду наши АК.
Еще издалека стало понятно, что рядом с машиной никого нет. Передняя и задняя дверь с водительской стороны были открыты, из выхлопной трубы тянулся пар, значит, двигатель продолжал работать. Смоукер остался прикрывать меня на углу ближайшего к машине дома, а я уже крадучись дошел до автомобиля. Внутри пусто, снаружи пусто, крови не видно. Ну не испарились же они?
Присмотревшись, я увидел цепочки следов уходившие от перекрестка в сторону леса. Махнул Смоукеру, чтобы тот подтянулся, и двинулся по следам. На границе последнего ряда домов дорога обрывалась, дальше следы вели между елок по довольно глубокому, почти по колено, снегу.
Метров через пятьдесят я увидел чуть поодаль, рядом с толстой сосной, стоящего спиной к нам человека в камуфляже. По характерной манере закатывать шапку на самое темечко я узнал Фитиля. Он явно прятался за стволом дерева от кого-то впереди. От кого, и сколько их там – рассмотреть мешал довольно густой ельник.
Ситуация была непонятная, поэтому окликнуть его я не решился. Вместо этого шепотом подозвал Смоукера, показал ему, куда смотреть, дождался, пока он сам найдет глазами Фитиля.
– Вижу, – сказал Смоукер, – остальные где?
– У него и спросим, давай в клещи, я справа, ты слева.
Мы разошлись по широкой, метров в пятьдесят дуге, обходя с обеих сторон все так же торчавшего на прежнем месте Фитиля. Продвигаясь, я, наконец, увидел за ельником прогалину, на которой находилась оставшаяся троица. Что-то явно было не так, двое лежали на снегу без движения: Рики и Лена. Ольга сидела на коленях, склонившись над сестрой. Я уже отчетливо слышал голоса, которые становились все громче по мере моего приближения, но слов разобрать никак не получалось.
Не имея возможности нормально оценить обстановку, я нашел себе укрытие между нижних ветвей большой разлапистой ели, и заметил, что Смоукер с противоположной от меня стороны залег за здоровым пнем. Присутствия внешнего противника, наличие которого могло бы как-то объяснить происходящее, не наблюдалось. Наоборот, создавалось впечатление, что укрывшийся за деревом Фитиль держит на прицеле именно троих человек на прогалине.
– Фитиль! – позвал я его громко.
Он и Ольга дернулись, резко развернувшись на голос, Фитиль даже повел автоматом в мою сторону, но так и не сообразил, видимо, где именно я нахожусь. Говорить что-то дальше у меня желание поутихло, мало ли, еще шмальнет с психа, зацепит.
– Свои это, свои! – крикнул Смоукер.
У него была более выгодная позиция для ведения переговоров, и, несмотря на то, что Фитиль резво развернулся в его сторону, продолжил, вообще не высовываясь из-за пня.
– Что тут, твою за ногу, происходит?!
– Сержант, она его убила! – крикнул в ответ Фитиль, узнав голос своего командира отделения.
– Противник есть?! – проигнорировав ответ, решил на всякий случай уточнить Смоукер.
– Нет! Чисто! – помедлив пару секунд, ответил Фитиль.
После этих слов Смоукер поднялся из-за своего укрытия и направился к центру прогалины. Я выбрался из-под ели, и двинулся туда же.
– У нее калаш Рики! – предупредил Фитиль, все еще стоя за деревом.
Рядом Леной действительно валялся автомат, но та явно не была в состоянии им воспользоваться, правое плечо кровоточило, она плакала и стонала от боли. Ольга, которая, размотав шарф с головы, пыталась сделать сестре перевязку, могла бы в принципе схватить ствол, но очень маловероятно, что смогла бы опередить меня и Смоукера.
Самого Рики, подойдя ближе, я теперь хорошо видел. Он лежал на боку рядом с расстеленной на снегу курткой. Штаны с трусами были спущены до колена. Очевидно, он пытался отползти, но наискось прокатившаяся по спине очередь не дала ему шанса. Потянув за плечо, я перевернул тело на спину и сглотнул, сдерживая рвотный позыв. На месте причиндалов было кровавое месиво. Еще одна очередь, причем, судя по черным точкам порошинок на незалитых кровью участках кожи, с близкого расстояния.
– Да что тебе надо-то от нее, а?! – крик Ольги заставил меня вздрогнуть. Она орала на Смоукера, который было склонился к Лене, теперь, подобрав автомат Рики, пошел ко мне. – Что тебе объяснить, а?! Как один из вас, сволочей, ее насиловал, а второй чуть не убил?! Это что ли тебе объяснить?!
Смоукер не отвечал. Он лишь коротко махнул Фитилю, чтобы тоже подошел, и, сложив приклад, повесил автомат Рики через плечо. Глядя на Смоукера, я вопросительно мотнул головой в сторону девушек.
– Спросил у Лены, что произошло, – сказал он вполголоса.
– И?
– Ненавижу, – безэмоционально произнес Смоукер.
– В смысле? – я непонимающе нахмурился.
– Это все, что она сказала, – пожав плечами, пояснил он.
– Что по подстрелу?
– Я особо не успел посмотреть. Один вот здесь, – он показал на себе, – в район ключицы, второй чуть повыше локтя, но там вообще царапнуло. Сами по себе раны не смертельные, да и крови вроде немного, на терминал пока не тянет.
– Так, ладно, – я переключился на подбежавшего Фитиля, – кратко и без эмоций, с того момента, как мы ушли.
Он вздохнул, закрыв глаза, будто собираясь с мыслями.
– Короче, вы как ушли, она с ним ни с того ни с сего потрепаться решила. Ну, в смысле, младшая с Рики. Потом говорит такая, типа поссать, одной идти стремно. Ну и он, ясен хер, вызвался.
– Дальше, – кивнул я.
– Их минут десять не было, потом пальба, визги, старшая из тачки и туда…
– А ты зачем из тачки и туда? – прервал Фитиля Смоукер абсолютно верным, хотя и несвоевременным вопросом.
– А я, ну это… – Фитиль замялся, понятно было, что сработал рефлекс сторожевого пса, ожидать от него адекватного объяснения не стоило.
– Ты дальше давай излагай, – подгонял я.
– Короче я ее обогнал, она вообще хер ориентируется, сюда дотопал, смотрю, Рики уже синего дал, младшая с его калашом стоит. Я только сунулся, она на меня, ну а мне че делать? Я пальнул, потом старшая подлетела, хер знает, что на уме…
– В общем, ясно, – махнул я рукой, – остальное – лирика.
На самом деле я уже примерно представил развитие событий, еще когда осматривал труп Рики. Фитиль просто подтвердил отсутствие противоречащих вводных.
– А что ясно-то? – Смоукер удивленно вздернул бровь. – С чего фейерверк начался?
– Куртка расстелена, он раздет, она одета, тут не пахнет изнасилованием.
В этот момент Лена взвыла. Ольга от неожиданности отшатнулась от нее, так и не затянув до конца узел на повязке.
– Твою налево, куда поверх одежды-то? – закатил глаза Смоукер и направился к девушкам.
Ольга после этой фразы, увидев наше приближение, бросилась на нас с кулаками, объяснять ей, что мы хотим помочь, было бесполезно, поэтому Фитилю была поручена роль смирительной рубашки.
Дальше я и Смоукер, несмотря на стоны и всхлипывания Лены, поставили ее на ноги и аккуратно сняли с нее сначала повязку, а потом пальто. Под пальто оказалась толстовка.
– Только через голову если, – пробурчал Смоукер.
– У тебя вроде ножик был.
Смоукер извлек из внутреннего кармана куртки миниатюрный складной нож. С его помощью удалось, разрезав толстовку и футболку под ней, оголить правое плечо девушки.
– Хорошего мало, – сухо заключил Смоукер, осмотрев рану, – скользнула по ключице… Судя по выходному, ушла вниз, пробила лопатку.
Мы быстро сделали некое подобие давящей повязки, шарфов, которыми девушки обвязывали головы, и отрезанного рукава толстовки за глаза хватило, чтобы перевязать и зафиксировать руку, после чего надели пальто обратно.
– Держи вот так, – Смоукер сложил руки стонущей от боли Лены на животе так, чтобы левая поддерживала за локоть правую.
Ольга уже давно перестала кричать и вырываться, и как только мы закончили перевязывать ее сестру, я махнул Фитилю, чтобы отпустил.
– Мы донесем Лену до машины, – обратился я к Ольге, – у нас теперь свой транспорт в наличии, так что больше не задерживаем.
Она добежала до сестры, остановилась, потом резко обернулась, как будто только сейчас до нее дошел смысл моих слов. Глаза расширились.
– Не задерживаете?! – прошипела Ольга в бешенстве. – Не задерживаете?! Нас здесь бы вообще не было, если бы не вы, уроды. А теперь у моей сестры пуля в плече из-за вас!
– Пуля у нее потому, что она убила одного из нас и пыталась убить еще одного! – взревел я.
Ольга не ответила. Отпихнула меня и Смоукера, обняла пошатывающуюся Лену и повела к деревне. Та шла с трудом, еле переставляя ноги, постоянно норовя споткнуться.
Провожать не стали. Обойдя медленно бредущую парочку, мы молча двинулись обратно к дому, в который я и Смоукер забирались в поисках ключей от машины.
Теперь, будучи уже втроем, набрали в сумки, добытые Смоукером, максимум полезного из того, что удалось отыскать: восемь банок консервов, в основном, тушенки, пять пластиковых бутылок с превратившейся в кусок льда водой, кое-какие инструменты, два больших кухонных ножа, пару кастрюль, три столовых ложки, аптечку с небольшим набором лекарств, туристическую газовую горелку и три небольших баллона с газом для нее, полотенца, теплые носки, перчатки, блокнот и карандаши. Единственный найденный мобильник оказался с расколотым экраном и попытки включения игнорировал.
Наскоро упаковавшись, закинули барахло в кроссовер, предварительно очистив его от снега.
Я сел за руль, устроил автомат между дверью и сиденьем и нажал кнопку запуска двигателя. Тот, несмотря на явно длительный простой, завелся без проблем. Обратив внимание на ожившую панель приборов, я только сейчас сообразил, что мы не успели проверить уровень топлива. Будет очень несмешная комедия про трех дебилов, если горючка на нуле. Посмотрев на шкалу, облегченно выдохнул, в баке оставалось почти три четверти, запас хода – четыреста пятьдесят два километра, можно смотаться, куда ворон костей не заносил и обратно.
Загрузившийся навигатор бесстрастно сообщил, что сигнал GPS потерян, и предложил подключить устройство с доступом в интернет. Молодец, ты бы еще сказал, где его взять.
Включив обогрев всего, что только можно, я поежился, пока вентиляторы климат-контроля разгоняли по салону еще холодный воздух, но уже через минуту почувствовал боль в отогревающихся на теплом руле закоченевших пальцах. К тому моменту, когда электроника дала оборотам движка упасть, через оттаивающее лобовое я увидел Смоукера, идущего со связкой ключей в руке от дома к воротам.
Фитиль все-таки цапанул с собой ноутбук из кабинета, уселся на заднее сиденье, воткнул в прикуриватель неизвестно откуда взявшийся у него зарядник и теперь ожесточенно шмыгал носом и чесал затылок, пытаясь угадать пароль методом перебора всех известных ему слов.
Смоукер тем временем, наконец, подобрал из связки нужный ключ, открывающий ворота, и распахнул обе створки. После чего жестом заставил меня проехать несколько метров и внимательно изучил место, с которого машина трогалась.
– Что там? – спросил я, когда он забрался на переднее сиденье.
– Да так, глянул, не течет ли чего, – ответил Смоукер, прислоняя кисти поочередно то ладонями, то тыльной стороной к воздуховодам.
– Куда едем? – осведомился я, выруливая на дорогу.
– Давай сначала на трассу выйдем, а там разберемся.
– Можем сразу домой рвануть в принципе, один раз по пути заправиться, полагаю, осилим.
– Тоже об этом думаю, но хорошо бы карту бумажную раздобыть, – ответил Смоукер.
Я кивнул и покатил в сторону перекрестка. Машина уверенно проглатывала кочки и ухабы, не внедорожник, конечно, но сомнений по поводу ее способности преодолеть месиво дерьма на перекрестке не возникало ни малейших.
Легковушки на месте уже не было. Нет, учитывая то, что произошло с Рики, меня совершенно не мучила совесть. Тем не менее, когда мы проезжали место последней стоянки, мысль о том, что в машине девушек дикий холод и полное отсутствие каких-либо припасов, забралась ко мне в голову.
Фитиль, тихо матюкнувшись, оставил попытки залогиниться и отложил ноутбук.
Смоукер достал две сигареты, прикурил, и протянул одну мне.
– Сержант, и мне дай, – попросил Фитиль, сунувшись между передними сидениями.
– Ты ж вроде не куришь? – ухмыльнулся Смоукер.
– Да я бы и на грудь принял вообще, с такой жести-то. А курить просто перед армейкой бросал, думал, дыхалки не хватит столько бегать, – объяснил Фитиль, пока Смоукер доставал третью сигарету.
Машина в очередной раз подпрыгнула на кочке, Фитиль снова матюкнулся и полез под сиденье за оброненной зажигалкой.
– Может, пристегнешься все-таки? – обратился ко мне Смоукер.
– Я, знаешь, некомфортно себя чувствую, привязанный к креслу.
– Зато гранаты под трупами выискивать ты первый, – припечатал он.
Придумать адекватное оправдание я не успел. Впереди выросла знакомая легковушка, которая, находясь в единственной колее узкой дороги, преграждала нам путь. Издалека было сложно понять, работает ли мотор, но никаких признаков движения не наблюдалось.
Я и Смоукер переглянулись и синхронно пожали плечами. Когда до легковушки осталось метров десять, я сбросил скорость до нуля, но глушить не стал из принципа, хотя деться особо было некуда, если что.
Из машины вышла Ольга и направилась в нашу сторону. Остановилась перед капотом.
Мы вылезли из кроссовера, и я краем глаза заметил, что Фитиль единственный, как бы невзначай, прихватил с собой автомат.
– В чем проблема? – спросил Смоукер у Ольги, хлопнув дверью.
– У нас бак пробит, – медленно, поникшим голосом произнесла та, – наверное, пробили еще пока сюда ехали, я не заметила, пока лампочка не загорелась. Даже на десять километров уже не хватит.
– Хреново, – кивнул Смоукер.
– Слушайте, – Ольга говорила с явным усилием, наверняка мы были последними людьми на земле, к кому бы она сейчас обратилась за помощью, – Ленке нужно в больницу, а это только назад в город, там центральная еще работает, наверное.
Я глянул на Смоукера, он на меня.
– Минуту погоди, – сказал он Ольге.
– Че-то пиздит она походу, – хмыкнул Фитиль, как только мы втроем отошли за багажник. – Не помню, чтоб мы так напоролись.
Конспиролог хренов. Я в принципе его предвзятость понимал, к стреляющим в меня тоже теплых чувств не питал бы, но это уже перебор какой-то.
– Ей смысла пиздеть нет, – покачал головой Смоукер, – а даже если и так, разницы-то по-хорошему никакой. Парни, смотаемся до города, что мы теряем, в конце концов? Заодно, может, карту достанем.
– Дальше КПП не проедем, машина угнанная, документов нет, а даже если в периметр каким-то раком попадем, назад нас точно не выпустят, – напомнил я.
– Через КПП и не поедем, – спокойно уступил Смоукер, – высадим перед проходной, там тоже врачи есть.
– Бля, вот знаете, если честно, я хуй пойму, с чего мы им помогать собрались? – не унимался Фитиль.
– С того, что мы им должны, – отрезал Смоукер, – во-первых, нас до деревни довезли, во-вторых, без машины они остались по нашей вине.
У Фитиля на лице было написано, куда все эти долги, по его мнению, девушкам надлежит себе засунуть, но спорить не стал.
Я же Смоукера внутренне поддерживал. Обе девушки в этом дерьме оказались по нашей вине. Что бы там ни произошло между Леной и Рики, оно не случилось бы, не останови мы утром на трассе эту машину. И если сейчас мы уедем – наверняка похороним обеих. Ольга сестру не оставит, а дотащить ее на себе даже обратно до деревни силенок не хватит.
– Хер с ним, – нарушил я повисшее молчание, – прокатимся до города. Смоук, попробуй их тачку отогнать, я не протиснусь, с дороги съезжать не хочу, увязнем еще.
Смоукер показал «окей» и направился к легковушке.
После того, как Фитиль переложил автоматы Рики и мой в багажник, а Ольга помогла Лене дойти до кроссовера и усадила на переднее сиденье, я объяснил ей план дальнейших действий.
– К какому КПП? – Ольга недоуменно покосилась на меня. – Вы что, вообще ничего не знаете? Нет там больше никаких КПП, как бы мы из города, по-твоему, выехали?
В этот момент двигатель легковушки взревел, она буквально прыгнула из колеи вправо на высокий придорожный сугроб, но перевалиться через него так и не смогла, застыла, продолжая реветь мотором, на долю секунды в верхнем положении, после чего сползла вниз и, уперевшись левыми колесами в землю, завалилась на борт, каким-то чудом удержавшись от переката на крышу.
– Еб твою мать, – только и смог тихо выговорить я.
Мы с Фитилем бросились к машине, навалившись с разбегу со стороны крыши, смогли ее «облокотить» на сугроб.
Через минуту стекло со стороны пассажира опустилось, и наверх как ни в чем ни бывало выбрался Смоукер. Каскадер долбаный.
– Сержант, ну ты, ебта, даешь, – протянул Фитиль.
– Живой? – спросил я скорее по инерции.
– Да заебись вообще, – отмахнулся Смоукер, спрыгнув на дорогу. – Я в отличие от тебя пристегиваюсь.
– Я в отличие от тебя машины не переворачиваю, – парировал я ему в тон.
– Дорога свободна? – с обидой в голосе спросил Смоукер.
– Относительно, – вздохнул я.
– Все, какие еще вопросы? – вздернув бровь, изрек он и, не дожидаясь ответа, направился к нашей машине.
– За руль не пущу, – крикнул я ему вдогонку, – эта тачка у нас последняя.
Он на ходу через плечо продемонстрировал мне средний палец.
К тому времени как мы впятером выехали на шоссе и устремились к городу, снова начался снегопад, причем настолько лютый, что видимость установилась практически нулевая. Несмотря на то, что трасса была прямой, будто по линейке проведенной, рисковать все же не хотелось, поэтому тапкой в пол не давил, машина, кроме шуток, у нас действительно была всего одна, да и ясно было как белый день: случись что, ждать помощи неоткуда.
Пытаясь рассмотреть в свете противотуманок сквозь летящий навстречу снежный поток стелющуюся впереди дорогу, изредка поглядывая на затихшую на переднем сиденье Лену, я с интересом слушал рассказ Ольги. Не обладая до сих пор практически никакой реальной информацией, кроме выпусков новостей по ящику, которые, помимо откровенного наебательства и неизвестно откуда взявшейся статистики, по большей части никаких ценных сведений не несли, я только сейчас начал осознавать весь масштаб происходящего.
Понятия не имею, по какой причине Ольга вдруг решила всем этим поделиться, вряд ли в поисках среди нас сочувствующих, хотя, по сравнению с ее рассказом, будь хотя бы половина из него правдой, ночное нападение на склад боеприпасов казалось новогодним утренником в младшей группе детского сада.
После первых вспышек в нескольких удаленных друг от друга точках планеты того, что СМИ поначалу именовали не иначе как эпидемией, изредка спекулируя на тему бактериологического оружия, по городу прокатилась волна убийств и суицидов. Количество полиции в городе сильно увеличилось, ввели комендантский час. После чего все официальные СМИ вдруг резко сменили риторику, сосредоточившись в основном на зарубежных беспорядках, панике и числе жертв. Про нашу страну сообщения и интервью сводились к лютому оптимизму, типа не смотрите, что у нас так же херово, мы полностью контролируем ситуацию, а завтра будем совсем полностью контролировать.
В интернете тем временем поползли слухи о живых мертвецах, появились фотографии, видеозаписи. Эту информацию на удивление быстро давили, удаляли материалы, отключали сайты и блоги.
Бессрочно закрылись на карантин школы, вузы, детские сады, предприятия, магазины, клубы, рестораны, некоторые больницы и поликлиники. Из домов настоятельно рекомендовали не выходить без крайней необходимости.
Спустя еще неделю по всей стране ввели военное положение, на улицах появились люди в камуфляже и техника. За окнами периодически стали раздаваться выстрелы.
Младший брат Егор серьезно заболел, и у отца не осталось выбора, кроме как рискнуть съездить за лекарствами в центральную больницу, найти работающую аптеку было уже невозможно. Его арестовала полиция, как было ими заявлено по телефону, по подозрению в грабеже. С ним самим даже не дали поговорить.
Молодой человек Ольги, решивший съездить в отделение полиции, куда отца якобы увезли, объявился у нее на пороге спустя почти сутки, истекающий кровью, с рваными ранами на теле, будто от укусов. Он умер у нее дома спустя несколько часов, скорая так и не выехала, невзирая на мольбы и угрозы. Ольга вместе с Леной завернули тело в простыню и вытащили на лифтовую площадку, это было все, что они могли сделать.
