Текст книги "Город теней"

Автор книги: Алексей Атеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Следующим на очереди был Иван Петрович Трофимов.

Трофимов проживал на задворках мегаполиса, за Кольцевой дорогой, в небольшом, но ухоженном домике, представлявшем собой помесь дачи и жилого сельского дома. Домишко хоть был построен еще до революции и вид имел ветхий, однако казался таковым лишь на первый взгляд. Здесь было все, в чем нуждается цивилизованный человека, а именно: электричество, газ и теплый туалет. Пенсионер Трофимов вместе с женой обитал в доме круглый год. Еще в доме проживали две собаки: спаниель Граф, немолодой, но чрезвычайно глупый и навязчивый пес, и беспородный кобелек Маврик, небольшой, угольно-черный и полный достоинства. Стационарного телефона в доме не было, но у Трофимова имелся сотовый. Жора быстро договорился о встрече, по голосу хозяина почувствовав, что ему обрадовались, прихватил бутылку коньяка и торт и отправился в гости.

При доме имелся довольно большой участок, засаженный плодовыми деревьями, в основном яблонями. Теперь они начинали понемногу распускаться и были словно окутаны белым пухом. Чуть поодаль от дома, рядом со старой бочкой, наполненной водой, стоял массивный, но несколько рассохшийся дубовый стол, а перед ним пара плетеных кресел. В одном сидел хозяин и перебирал рыболовные снасти – пестрые, поблескивающие под лучами солнца блесны. Увидев Жору, он расцвел в улыбке, поднялся и протянул руку.

Трофимов, в отличие от Главацкого, вовсе не походил на ученого. Он был невысок, коренаст, физиономию имел самую простецкую и скорее напоминал старого работягу, ныне пребывающего на покое.

Жора поставил на стол коньяк и коробку с тортом. Тут же появилась хозяйка, дама на вид весьма интеллигентная, и без лишних разговоров принесла рюмки, закуску: колбасу, сыр, нарезанный лимон…

– Я за рулем, – сообщил Жора, – поэтому – только чай.

– Ну, как знаешь, – отозвался Трофимов, – а я, брат, охотно выпью рюмашку, другую. Давненько, знаешь ли, не употреблял. – Он наполнил и тут же проглотил свою рюмку. – На рыбалку, понимаешь, собрался. Тут в окрестностях имеется одно озерцо, даже скорее пруд… Вот туда и двину. На щуку! Хотя весенний жор уже, пожалуй, кончился, но попробовать все равно стоит. А ты с чем пожаловал?

– Консультация нужна, Иван Петрович.

– Ну-ну, выкладывай.

– Не слыхали ли вы такое название – Лиходеевка?

– Лиходеевка? Это что же, речка, что ли?

– Да нет, не речка. Деревня так называлась.

– Ага. Деревня. А где она, позволь узнать, находится?

– Уже нигде. Застроили. А раньше располагалась в N-ской области. Маленькая такая деревушка…

– Так-так. И что там, в этой Лиходеевке?

– Да кладбище старое.

– Ага-ага. Кладбище… Лиходеевка. Погоди. Кладбище! Как будто нечто всплывает. Из глубин, так сказать, памяти. Лиходеевка… Нужно еще рюмаху проглотить. Эй, Манюня?! – позвал он жену. – Иди выпей со мной. За гостя нашего. Давай, Манюня, не кочевряжься. – Жена вовсе не протестовала. Она маленькими глотками выпила свой коньяк, потом вновь удалилась, но вскоре вернулась с кипящим чайником и тарелками, нарезала торт и придвинула синюю с золотом чашку к Жоре.

– Ты, Манюня, никогда не слышала про такую деревню – Лиходеевку? – спросил Трофимов.

Жена отрицательно покачала головой и принялась за торт.

– А я вот слышал, да вспомнить не могу, при каких обстоятельствах.

– Я и у профессора Главацкого побывал, – сообщил Жора. – Консультировался с ним.

– А, у Константина Сергеевича… Как поживает старик? Все «вшей» собирает? Это я так монетки эти древнерусские называю. Как Петр Великий. Он эту мелочь вошками величал, с большой, знаешь ли, неприязнью. Понимал, зараза, что государство начинается с денег. Какие у вас деньги, таков и вес в цивилизованном мире. При нем ведь начали полновесную монету чеканить… Да ты знаешь. Значит, профессор Главацкий пребывает в добром здравии. Ну и слава богу. Постой, постой… Профессор, профессор?.. Профессор – Лиходеевка – кладбище! Ага, вспомнил! Мучительная работа мозговых извилин увенчалась успехом. Каково! А все – коньяк! Расширяет, зараза, сосуды! Давай-ка я еще одну замахну. Под чаек-кипяток. Может, и ты, а, Жорик? Рюмашку всего, а?.. Ну ладно, как знаешь.

Так вот, – переведя дыхание и прожевав дольку лимона, начал Трофимов. – Был у меня эдак году в пятьдесят восьмом один знакомец. Некий Струмс. Профессор Струмс. Чем он конкретно занимался, не ведаю. Только знаю – чем-то секретным. Не космосом, не ракетами там всякими и даже не бактериями. Чем-то еще более хитрым. Думаю, парапсихологией или чем-то вроде того. Знаешь: телепатия, телекинез, разные там ноль-перемещения. И эти… их сейчас называют биороботами, или репликантами. А скорешились мы следующим образом. Он, как вот ты, пожаловал ко мне за консультацией. Про темные стороны языческих верований у славян. Ну, там Триглав, Марена, Чернобог…

– Да ну?! – не поверил Жора.

– Вот тебе и ну! Веселый такой дядька, улыбчивый… Кругленький, как бильярдный шар, и такой же твердый. Как-то обмолвился: на древнем погосте испокон веку существует вроде бы секта поклонников Чернобога. Или, проще говоря, Сатаны. Представляешь?! Страна уверенной поступью движется к коммунизму, на полях взрастает заморская диковина – кукуруза, спутники запускаем, а тут вдруг язычники, сатанисты, Чернобог… Впрочем, на Руси во все века сектантов хватало. А сейчас тем более. Однажды пригласил меня в некий институт. Заметь, с самым обыкновенным названием. Нечто вроде Институт биологической селекции или Институт селекционной биологии. Ну, неважно. Вот там я с ним по-настоящему и разговорился. Этот Струмс попросил меня подготовить пояснительную записку касаемо этих славянских божеств…

В этот момент шустрый спаниель с ходу вскочил на стол, схватил кусок колбасы и был таков.

– Вот гад! – закричал Трофимов. – Вот подлец! Манюня, лови его, сукина сына! Он эдакие выходки частенько устраивает. Маврик, хватай Графа!

Дворняжка с лаем бросилась за спаниелем, и сад тут же наполнился звонким лаем и визгом.

– Так вот, – как ни в чем не бывало продолжил Трофимов. – Я записку, конечно же, смастрячил, вручил этому Струмсу, потом осторожно так спрашиваю: а на кой, мол, вам эти сведения? Это, отвечает, государственная тайна. А сам смеется. Еще пару раз мы с ним встречались, и только в конце он объяснил мне, в чем, собственно, дело. Сейчас, говорит, проверяю одну весьма интересную для моей работы информацию о некой деревеньке Лиходеевке. Будто там существует некое кладбище, сохранившееся с незапамятных времен. Существенно то, что похороненные на этом кладбище люди как бы воскресают. То есть как?! – не поверил я. А так. По прошествии какого-то времени с ними происходят определенные биологические изменения. Тела их не то мумифицируются, не то превращаются в жировоск. Но не это главное. Они сохраняют способность передвигаться и даже некие начатки разума.

Я принял эти речи за розыгрыш. Мол, дуркует профессор. Но вполне серьезно говорю: «При чем тут Чернобог?» – «А при том, – отвечает, – что кладбище это весьма древнее, а при нем существуют нечто вроде служителей, которые есть прямые потомки жрецов языческого Чернобога». Признаться, я не поверил. Чушь и еще раз чушь! Какие такие ожившие мертвецы? И при чем тут этот таинственный институт? Только позже, размышляя на этот счет, я понял: возможно, в словах Струмса была доля правды. Институт этот, скорее всего, работал над проблемой создания биологических роботов. Типа солдат, которые неуязвимы для пуль.

Жора недоверчиво взирал на Трофимова. Уж не смеется ли тот над ним?

– Не веришь?! Напрасно. За что купил, за то и продаю. Конечно, выглядит все весьма фантастично, и поверить мудрено, но факт остается фактом. Имела место подобная история, и разговор тоже. Но послушай дальше. Как-то через полгода после последней встречи я решил навестить Струмса. Просто так, из любопытства. У меня его рассказ из головы не вылазил. Прихожу туда. «К кому?» – спрашивают. «К профессору Струмсу». – «Нет у нас такого». – «Как нет?» – «Нет, и все». – «Странно, – думаю. – Куда же он делся?» Вышел из проходной, а навстречу лаборант знакомый идет из лаборатории профессора. Как же его?.. Запамятовал. Ну да ладно. Спрашиваю: где мол, Струмс? Он жмется, вроде хочет сказать, а не может. Потом кивнул головой в сторону: отойдем, мол. И шепчет: погиб профессор при проведении секретного эксперимента. И больше ни слова! Тут меня осенило! Уж не в Лиходеевке ли, спрашиваю? Лаборант замахал руками и бегом от меня.

Трофимов прекратил рассказ и потянулся за бутылкой.

– Не довольно ли тебе, старый? – осуждающе спросила Манюня. – А то сейчас начнешь рассказывать, как с водяным общался.

– А что, и это было, – вполне серьезно ответствовал Иван Петрович.

Жора почесал затылок, не зная, верить или не верить. Трофимов всегда славился своими розыгрышами.

– И дальше что? – осторожно спросил он.

– А ничего! – Трофимов вытер губы и налил себе чаю. – Остыл чаек-то, – сообщил он жене. – Давай, Манюня, подогрей.

И когда Манюня скрылась в доме, поспешно налил очередную рюмку, махом проглотил ее и, только она вновь появилась, тут же сделал невинные глаза.

– Уж больно меня история заинтересовала, – прикрывая рот ладошкой, сообщил он. – Ну и решил покопаться в анналах. В Ленинку пошел. И ничего, понимаешь ли. Пусто! Никакой информации. Я уж отчаялся. И вот однажды в «Русской старине», кажется, за 1881 год мне попалась статейка некоего приват-доцента… как то бишь его? Остроглазов… Остроумов… Остродумов… В общем, остро… чего-то там… Полемика там была с каким-то французским этнографом. А суть полемики в отношении к языческим обрядам, практикуемым еще кое-где в Европе. Француз утверждал, что кажущиеся остатки язычества являются новообразованиями, литературщиной, а не исконными, идущими из глубины веков верованиями. Этот «острый» опровергал его, утверждая, что в глухих уголках, в частности, в России сохранились древние верования и обряды. В доказательство он ссылался на книгу какого-то отставного майора, чье поместье находилось неподалеку от этой Лиходеевки. Этот майор утверждал, что знает место, где до сих пор существует тайная секта колдунов. Это деревня Лиходеевка N-ской губернии. Будто бы колдуны эти способны оживлять мертвецов, чему майор самолично был свидетелем…

Получалось, мой знакомец Струмс имел основания для своих предположений. Но что же с ним самим случилось? Этот вопрос крайне занимал меня, но, конечно же, никуда я со своими расспросами бегать не стал. Себе дороже. Спустя пару месяцев я случайно прочитал в какой-то центральной газете заметку про строительство в N-ской области не то химического, не то металлургического комбината, и при нем города с поэтичным именем Светлый. В заметке упоминалось, что город строится на месте древней деревушки со смешным названием Лиходеевка. И тут меня осенило! Струмс погиб именно в Лиходеевке, не сумев справиться с тамошними колдунами! А в отместку за его смерть деревню решили снести, а кладбище заасфальтировать. И город следовало назвать не Светлый, а Струмск. Правда, это звучит не слишком благозвучно. Возможно, ход моих рассуждений покажется глупым. Построить город и завод в отместку за гибель одного человека. Но придумать что-нибудь более логичного я не смог. – Трофимов закончил рассказ, посмотрел на остатки содержимого бутылки, потом на сидяшую рядом Манюню.

– Послушай, Жорик, а чего это ты вдруг вспомнил про Лиходеевку?

– Клад там закопан. На кладбище этом… – не стал хитрить Жора, зная, что Трофимову известна его тайная страсть.

– Клад, говоришь? И большой?

– Приличный. Был я в этом Светлом. Смотрел…

– И что?

– Как вы и сказали: все заасфальтировано. Дома вокруг…

– Н-да. И никак не подобраться?

– Можно, но сложно. Представьте себе современный город. И вот посреди него… Ну как там копать?!

– Безвыходных ситуаций, как известно, не бывает, – заметил Трофимов и потянулся к бутылке.

– Ваня! – строго произнесла Манюня.

– Ну что Ваня, что Ваня?! В кои-то веки приехал гость…

Домой Жора возвращался, словно с удачных полевых изысканий. Рассказ Трофимова произвел на него сильное впечатление, хоть он до конца и не поверил в него. Впрочем, несложно проверить. Стоит только отыскать подшивку «Русской старины» за 1881 год. И Жора решил на следующий день отправиться в Ленинскую библиотеку.

ГЛАВА 5

Все оказалось весьма просто. Искомую статью он нашел довольно быстро, всего за каких-то полчаса. Изложено оказалось именно так, как и рассказывал Иван Петрович. Приват-доцент, фамилия его Остродумов, спорил с французским этнографом Фюрнье и при этом ссылался на книгу отставного уланского майора Кокуева. Знакомая, между прочим, фамилия, отметил про себя Жора. Видать, потомок того Кокуева, в чьем склепе спрятан клад. Интересное совпадение. Случайное ли? Книга отставного майора называлась: «Сонмища демонов черных и белых». Сам Остродумов был знаком с автором книги и, между строк читалось, относился к нему с некоторой иронией. Майор, как следовало из статьи, отличался нелюдимостью характера и странностями в поведении. К тому же пытался искать клады, причем с помощью черной магии. «Сатана не дал ему богатства», – иронически замечает по этому поводу Остродумов. «Ага, если он был небогат, значит, клада он так и не нашел», – тут же смекнул Жора. Кое-что уже проясняется.

Он два раза прочитал статью, потом попросил сделать копию на ксероксе и поинтересовался, имеется ли в наличии книга «Сонмище демонов черных и белых»? Такого издания не оказалось, его направили в отдел редких книг и рукописей, но и там данного труда не имелось в наличии.

Что ж. И это неплохо. Объем информации об этой Лиходеевке все расширяется. Теперь, после прочтения статьи в «Русской старине», становятся понятны намеки директора Светлинского краеведческого музея. Как он там говорил? «Может, что другое имеется, только не золото». Теперь понятно, о каком «другом» шла речь. Но можно ли верить во всю эту чепуху? Мумии, ожившие мертвецы… По здравом разумении, конечно же, нет. Возможно, эти мифы придуманы специально для того, чтобы отпугнуть от кладбища докучливых кладоискателей? Чтоб не рыскали… Хотя сомнительно. Ведь там, насколько он понял, хоронили усопших. И никто этому не препятствовал. Вообще, если вдуматься, полная чепуха! Быть этого не может! Да к тому же и советский миф к древним мифам приплели. Про этого Струмса. Хотя Трофимов как будто не врун. Может, и не врун, тут же вступил внутренний голос, однако пошутить любит. Но с какой стати ему шутить? А с такой… Благодушное настроение плюс коньяк… Но ведь статья имеется. В ней все именно так, как и говорил Иван Петрович. Ну и что из этого следует? Ведь автор статьи вовсе не утверждает о подлинности сведений, приведенных в книге этого майора Кокуева. Напротив, он относится и к фактам, и к самому автору достаточно иронично. С одной стороны, он не сомневается, что существует кладбище и некая группа людей при нем. Группа, которая тайно исповедует язычество и, соответственно, практикует древние обряды. С другой же стороны, рассказы об оживших мертвецах явно вызывают у него сомнение. То, что, как он пишет, этот Кокуев самолично присутствовал при данных обрядах, еще не доказательство их достоверности. А профессор Струмс… Да существовал ли он в действительности? Допустим, существовал. И что из этого следует? Занимался проблемами биокопий человека… Хорошо, поверим. Нашел эту Лиходеевку. Вполне возможно. А потом? Потом он исчезает. Но откуда у Трофимова уверенность, что Струмс погиб в единоборстве с языческой сектой? Никаких конкретных фактов у него не имеется. Просто догадки, а скорее даже фантазии… А потом, это нелепое предположение: в отместку за гибель Струмса Лиходеевку уничтожили, а кладбище заасфальтировали. И для этого на ее месте был построен город. Весьма своеобразная месть. Весьма! Можно было осуществить ее значительно проще и дешевле. Ясно одно: рассказы о кладбище имеют под собой реальную почву. Конечно, никаких оживших мертвецов и прочей кинематографической чертовщины не было и быть не может, но существовала то ли секта, то ли реликтовая группа потомков жрецов Чернобога. А клад? Скорее всего, он лежит на своем месте до сих пор. Добраться до него представляется чрезвычайно сложным и дорогостоящим предприятием. И очень хорошо, что девчонка забрала назад папку с документами. Пускай ищет, если уж так приспичило.

Жора прекратил изыскания, связанные со Светлым, и почти забыл о его существовании. Правда, нет-нет да и вставал перед внутренним взором пустынный двор, мокнущие под дождем качели и скамейки… И полнейшая тишина, словно вокруг было глухое поле, а не многолюдный город.

Приближалось лето, а значит, и отпуск. Четких планов на сей счет у него пока не имелось. Хотелось поехать к морю, скажем, на Таманский полуостров, и совместить поиски древностей с отдыхом в палатке где-нибудь в пустынной, пропахшей полынью и тимьяном балке. Можно побродить с металлоискателем по давно намеченным местам в средней полосе. Словом, перспективы вырисовывались довольно заманчивые.

Жора решил пойти в отпуск с середины июня. К этому времени, как он надеялся, погода стабилизируется, холод и дожди уступят место ясным, солнечным дням, можно будет загорать и купаться. До начала заветной поры оставалось буквально пара дней, которые он досиживал в своем кабинете как на иголках. За окном шел дождь, но мелкий, теплый, суливший скорое появление солнца. И как раз в эту минуту в кабинете раздался звонок.

Жора снял трубку. Требовали его. Голос был незнакомый, вернее, когда-то он его уже слышал.

– Я на проводе, – отозвался наш герой. – А кто это?

– Сергей Белояров. Забыли, наверное… Директор краеведческого музея в Светлом.

– Как же я мог вас забыть? – вежливо возразил Жора, одновременно размышляя: интересно, что ему нужно?

– Твоя работа? – резко спросил директор.

– Ты о чем?

– Ну, как же… Кладбище-то начали раскапывать.

– Не может быть!

– Да, точно! А я считал, ты в курсе.

– Честно говоря, нет. Я уж про него и думать забыл. Расскажи поподробнее.

– А чего рассказывать… Раскопки пока что не начались, но площадка во дворе, та самая, по которой мы с тобой бродили, уже отгорожена. Я случайно узнал… Не поверил. Прихожу: точно! Кинулся в городскую управу. Никто ничего не знает. Отослали за разъяснениями в жилищно-коммунальное хозяйство города. Там и объяснили. Все, оказывается, очень просто, – в голосе Сергея звучала ирония. – Началась замена труб теплотрасс.

– И что тут такого? – удивился Жора.

– А то, что я кинулся к эксплуатационникам. Мол, растолкуйте, кто ведет работы, какой срок они займут и можно ли мне присутствовать в качестве археолога? И они меня огорошивают: работы производит сторонняя организация, чуть ли не из областного центра, и, что самое интересное, частная. Это, мол, своеобразный эксперимент в рамках коммунальной реформы. Кто, спрашиваю, дал разрешение. Показывают пальцем наверх. Управа. Я опять туда. Снова полное непонимание. Мы, мол, не в курсе. Словом, концов не найдешь. А между тем забор отгрохали высоченный. Вот первое, что меня насторожило. Ну скажите мне, зачем при замене теплотрасс забор?! Ведь это не строительство. И второе. Самих труб, которые обычно подвозят перед началом работ, не наблюдается вовсе! Как это все понимать?! Тут я вспомнил о тебе. Не иначе, думаю, мой московский знакомый затеял самостоятельные раскопки. Однако ты отрицаешь… А может быть, все-таки нет?

– Ни сном ни духом! – закричал Жора. – Не я это, дорогой Сергей Александрович! Не я! Есть у меня некие догадки… Но только догадки. Однако все весьма занятно.

– Тебе, может, и занятно, а мне каково!

– А ты-то тут при чем?

– Да ведь я отвечаю за все исторические памятники Светлого.

– Так кладбища как такового не существует. А под землей мало ли что лежит.

– Это ты так считаешь…

– Ладно, не будем усложнять. А скажи: фамилия Струмс тебе что-нибудь говорит?

На другом конце провода повисло молчание, затем Сергей довольно тихо, словно опасаясь подслушивания, произнес:

– Говорит.

– И кто же это?

Вновь пауза. Потом Жора услышал:

– Не по телефону.

– А если я приеду, – осторожно поинтересовался Жора, – не помешаю?

– Отчего же. Буду только рад.

– Ты это серьезно?

– Вполне. Может быть, пригодишься.

– Хорошо. На следующей неделе у меня как раз начинается отпуск. Значит, я приезжаю.

– Буду ждать.

«Н-да. Дела! – кумекал наш герой. – Неужели эта Бланка настолько шустра? Просто-таки не верится. Меньше чем за месяц она смогла организовать экспедицию, и не просто экспедицию, а солидное предприятие, требующее значительных капиталовложений. На кого же девчонка вышла? Чувствуется, на серьезную личность. Ладно, посмотрим. А если это не она? Тогда кто? Действительно, некая структура, действующая в рамках жилищной реформы? Вовсе маловероятно. Самое простое: съездить туда и посмотреть своими глазами. Правда, непонятен сам ажиотаж вокруг этих раскопок. Директор явно перегибает палку. Может, он тоже знает о кладе? Какое ему дело до древних захоронений. Или в самом деле такой фанатик краеведения?»

В воскресенье утром Жора накупил припасов, взял на всякий случай палатку, спальный мешок, удочки, естественно, не забыл металлоискатель, верный «Фишер», и двинул в путь. Дорогу он уже знал и до областного центра допилил к обеду. Не останавливаясь в городе, Жора заправился и поехал в Светлый.

Если в апреле леса по краям шоссе стояли голые и только набирались живительной подземной силы, то нынче они радовали глаз свежей зеленью. Дорога сразу показалась веселей. Жора не торопился. Он не спеша ехал по относительно пустынной дороге, и хотя обошел несколько тяжело груженных фур, но вовсе не стал соревноваться в скорости с обогнавшим его «Мерседесом». Проехав с полчаса, он увидел между деревьев голубую полоску воды и тут же съезд к ней. Джип медленно сполз с шоссе, и Жора покатил по мягкому, грунтовому проселку, выведшему машину к заросшему болотной травой берегу небольшого озера. Место казалось совершенно безлюдным, ветер посвистывал в камышах, а сердце нашего героя неожиданно наполнилось беспричинной грустью. Он достал сигарету, закурил и некоторое время меланхолично наблюдал, как носятся над водой кулички. Однако солнце светило столь жарко, а от росших почти на берегу сосен шел столь сильный смоляной дух, что Жора вмиг развеселился и решил порыбачить. Ведь не зря же захватил рыболовные снасти. Он достал спиннинг и пошел вдоль берега, ища подходящее место. Метров через сто в стене камыша возникло «окно». Жора взмахнул спиннингом, и леска хлестнула по неподвижной воде. Он безрезультатно швырял блесну, пока наконец она не зацепилась за какую-то корягу и никак не хотела сходить с зацепа. Поняв, что вытащить ее не удастся, наш герой обрезал леску и привязал новую снасть. Но и эта блесна очень быстро зацепилась за что-то. Решив достать ее, Жора разделся, но стоило ему ступить в воду, как ноги тут же провалились в вязкий ил. Чертыхаясь, он кое-как вылез на берег, подобрал одежду, бесполезный спиннинг и поплелся к джипу.

Жора был человеком суеверным, опасался нехороших примет, и все случившееся воспринял как некое предзнаменование. Две блесны потерял, в грязи вывалялся как свинья. Нехорошее начало. Не вернуться ли? Однако до Светлого оставалось пути всего ничего. Жора мысленно высмеял собственные нехорошие предчувствия, потом достал бутерброд с ветчиной, налил из термоса кофе и перекусил. Только сейчас, с чашкой в руке, он по-настоящему огляделся вокруг. То, что он принял за озеро, больше походило на болото. И тянуло от него затхлым, гниловатым запашком. Из воды, между камышом, торчали гнилые черные коряги. Лишь пернатая живность, которой здесь было великое множество, оживляла тоскливое однообразие места. Жора допил кофе, сплюнул и закурил. Отшвырнув окурок, он достал канистру с питьевой водой и стал приводить себя в порядок. Закончив туалет, он завел машину и вырулил на шоссе. Вскоре показался знакомый монумент в форме пирамиды с раструбом на вершине, символизирующий лабораторную колбу. Жора въехал в город химиков и металлургов.

Как ни странно, дом, где жил директор краеведческого музея, он отыскал сразу, хотя и был здесь один раз, да и то вечером. Поднялся на лифте, долго звонил в дверь, но никто так и не отпер. Никого нет дома. Где же Сергей? Хотя Жора не предупредил о времени своего приезда, он все равно должен ждать. Хотя, возможно, выскочил в магазин. Или?.. А вдруг он крутится возле этого забора? Скорее всего. Отправлюсь-ка туда.

Он прекрасно помнил адрес громадного дома, ограничивавшего пресловутый двор с одной из сторон: проспект Химиков, 13. Минут через пять джип остановился в кармане, возле одного из подъездов. Жора вышел из машины и обозрел окрестности. Первым, что он увидел, был забор. Это солидное, добротное сооружение из неструганых досок высилось метра на три и перегораживало громадный двор чуть ли не пополам. Жора вдоволь налюбовался на капитальную постройку, потом подошел к воротам, изготовленным из такого же горбыля. Ворота оказались плотно затворенными. Жора подергал их, но, поняв тщетность своих попыток, попытался найти хотя бы крошечную щелку. Однако таковой не имелось. Забор был сработан капитально.

Он отошел в сторону и стал наблюдать, как молодая мамаша раскачивала на качелях свое чадо. Зазвонил сотовый телефон. Жора достал трубку.

– Вы чего там крутитесь? – услышал он недовольный голос и узнал Сергея.

– Приехал вот… Вас ищу.

– То, что приехали, хорошо. Извините, не встретил. Я тут наблюдаю за ходом работ. Вы вот что. Посмотрите налево. Видите десятиподъездный дом? Идите к шестому, войдите внутрь и поднимитесь на лифте на последний этаж. Квартира 284. Жду.

Жора выполнил требуемое и вскоре стоял перед нужной дверью. Замок щелкнул, на пороге возник директор в джинсах и черной футболке. В руке у него был мощный бинокль.

– Заходите, Георгий. Рад вас видеть. Ага, познакомьтесь. Это хозяйка квартиры Любовь… э-э… Степановна.

Жора увидел за спиной Сергея миловидную невысокую женщину лет тридцати в домашнем халатике.

– Скокова, – протянула та узкую ладошку. – Можно просто Люба.

– Сотрудница нашего музея, – отрекомендовал Любу директор. – Любезно позволила мне организовать в своей квартире наблюдательный пункт.

– Очень мило, – отозвался Жора. – Куда проходить?

– Да на кухню. Вот здесь у окна я и устроился. Под прикрытием занавесок. Соблюдаю маскировку. Увидеть меня с площадки непросто, однако все равно необходима осторожность. Заборище видели? Ну и размахнулись! Каковы гады?!

– Н-да, – согласился Жора. – И что же вы узрели?

– Пока дела в подготовительной стадии. На площадку привезли компрессор, отбойные молотки… Рабочих пока нет, ходят лишь какие-то типы с теодолитами. Прикидку, видать по всему, делают. И это в выходной день.

– Дайте-ка взглянуть?

Директор протянул Жоре бинокль. Тот навел резкость… На площадке среди песочниц и горок стоял строительный вагончик, а возле него компрессор и кунг. Еще здесь имелись две иномарки: джип «Ниссан Патрол» и «Ауди». Обе машины с московскими номерами. На площадке присутствовало также несколько человек. Жора внимательно изучал лица людей. Одно показалось ему знакомым. Он присмотрелся. Не может быть! Он или не он? Кажется, он. Так и есть! Сэм! Жора предчувствовал нечто подобное. Он саркастически усмехнулся.

– Узнали кого? – спросил Сергей.

– Кажется, да. Вон того, в коже.

– Кто таков?

– Все называют его Сэмом. Известная в определенных кругах личность. Профессиональный кладоискатель. Раньше был черным следопытом.

– Это которые по полям былых сражений шарят?

– Вот-вот. Из них. Но окопы и блиндажи Сэм давно забросил. Теперь он роется лишь в местах, сулящих приличную прибыль. То есть ищет настоящие клады. И не просто ищет, а частенько и находит. Создал собственную фирму «Трэшер айленд Лтд.», «Остров сокровищ» по-русски. Кстати, ищет не только на суше, но и на море. По слухам, недавно отыскал шведскую галеру начала восемнадцатого века в Финском заливе. Рассказывают, на Днепре, возле Запорожья, поднял какое-то древнее судно. Копал в Крыму, в Чуфут-Кале, на Березани… Но главные места его изысканий – в центральных губерниях России. Искал и находил забытые дворянские склепы в заброшенных поместьях, говорят, неплохо поживился в крупных провинциальных городах, где до сих пор много старинных домов.

– Но ведь это же незаконно! – воскликнул Сергей. Круглое, добродушное лицо его выражало возмущение.

– Возможно, и незаконно. Но что из того? Что-то он сдает государству, что-то продает в музеи. Иногда даже дарит. Обставляет эти акции с большой помпой. Дает интервью. Даже книгу написал. Своего рода пособие по поиску кладов. Оборотистый парняга. Несколько раз его пытались прижать к ногтю. Один раз даже посадили, но быстро выпустили за отсутствием состава преступления.

– Свинство какое!

– Каждый зарабатывает как может, – меланхолично заметил Жора. – Он ничем не хуже всех этих шустрил, приватизировавших нефтяные скважины, заводы, газеты, пароходы…

– Иди с ним почеломкайся, – презрительно произнес Сергей.

– Целоваться нам не стоит, – спокойно отозвался Жора, – а потолковать можно. Ведь я первый узнал о кладе.

– Какой там клад?! Ерунда все это! – пренебрежительно заметил директор.

– Клад существует. Ведь не зря же здесь появился Сэм. Поверь, он просто так ничего не делает. А о кладе я тебе могу рассказать. Тем более что это уже не тайна.

Он отложил бинокль в сторону, уселся на табурет перед Сергеем и стал спокойно повествовать о Бланке, документах из старой папки и своих изысканиях. Директор напряженно слушал, но не перебивал, только время от времени облизывал губы.

– Ты полагаешь, девушка отнесла папку этому Сэму? – наконец спросил он.

– В этом нет сомнения. Ты же сам видишь… Коли поиски начались, значит, рукопись и дневник попали к Сэму. Как уж она вышла на него, один черт ведает. Скорее всего, через Интернет.

– Нет там никакого клада! – твердо произнес Сергей.

– Что ты заладил как попугай: «Нет и нет!» Пусть нет. Тебе-то какое дело? Разроют они двор… Неприятно, конечно, но опять же ты тут не живешь. Однако я считаю: ищут они не наобум. К тому же сомнений в подлинности старинной рукописи, тем более дневника этого шофера, у меня нет.

– Может быть, чаю? – вступила в разговор хозяйка квартиры.

– Неплохо бы, – отозвался Жора, – а то ваш директор уж больно разгорячился.

– Вот ты по телефону спрашивал: не слышал ли я о таком Струмсе? А ты откуда о нем узнал?

– Да уж узнал, – отозвался Жора. – Слухом, так сказать, земля полнится. Дело хоть и давнее, но его помнят. А правда, что он погиб в этих местах?