Текст книги "Легкий способ перестать бояться летать"
Автор книги: Алексей Герваш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]
В 2009 году над Атлантическим океаном разбился самолет Air France рейс 447 из Рио-де-Жанейро в Париж. Погибли сотни людей. Причина катастрофы была не ясна. Мировое авиационное сообщество более 2 лет занималось поисками черных ящиков, чтобы установить причину крушения. В поисках маленькой коробки на дне океана были задействованы несколько подводных лодок и сотни аквалангистов. Поиски стоили сотни миллионов евро, едва ли не больше, чем сам самолет. Через 2 года непрерывных поисков посреди океана ящики были найдены, причины катастрофы установлены, выводы сделаны. Отчет о причинах этой катастрофы занял несколько томов и включал в себя четкие выводы и требования к производителю самолета, авиакомпаниям, пилотам и так далее. Более такого никогда не повторится.
И такое расследование происходит после каждого авиационного происшествия, независимо от того, привело ли оно к пострадавшим или нет. А теперь, представьте себе, насколько повысилась бы безопасность движения на дорогах России, если бы каждая неполадка того или иного автомобиля или ПОЧТИ аварийная ситуация разбирались и исследовались бы подобным образом! Да, самолет потенциально опасен, как и любое транспортное средство. Высокая скорость, большое количество пассажиров на борту, полные топлива баки, потребность во взлетной полосе – все это факторы риска. Все те, кто имеет отношение к авиации, прекрасно понимают это. Понимают этот факт и авиакомпании, техники, пилоты, диспетчеры и многие-многие другие. В результате – к самолету относятся совсем иначе, нежели к автомобилю или любому другому транспортному средству. При проектировании новой модели самолета, которое может длиться десятилетиями, принимается в расчет все, до мельчайших подробностей.
...
Уровень прочности самолета проектируется с коэффициентом 5–8 – то есть любая жизненно важная поверхность самолета может выдержать нагрузку в 5–8 раз превышающую расчетную.
Двигатели самолета развивают тягу, в разы превышающую необходимую в полете. Самолет с одним двигателем может безо всяких проблем долететь до пункта назначения, и при этом ему даже не потребуется использовать 100 % своей мощности.
...
Все системы двигателей полностью раздельные – то есть любой сбой в той или иной системе одного двигателя не повлечет перебои во втором двигателе. Все жизненно важные системы самолета дублированы, некоторые – дважды или трижды.
Например, в самолете Boeing-767 предусмотрены 5 (!) тормозных систем: основная и еще 4 на случай, если основная система не сработает по той или иной причине. Хотя за последние 10 лет, случаев отказа даже первой тормозной системы этого самолета не зарегистрировано.
Самолеты продуманы до мелочей. Например, даже в туалетах предусмотрены 2 (!) кислородные маски на случай разгерметизации. Вы спросите: «зачем две?». На тот случай, если в кабинке окажутся двое.
Хотите еще пример? Педали в кабине пилота, с помощью которых выполняются повороты на земле и некоторые маневры в воздухе, выполнены «в крупную сетку». Это сделано для того, чтобы в случае падения на пол баночки кока-колы, пилоты могли бы ее заметить, даже в том случае, если она закатится под педаль!
И это лишь несколько примеров перестраховки, которая в авиации является нормой.
...
Современный самолет – совершенен. Все его части выпускаются годами и по своей надежности – почти абсолютны.
За год в коммерческой авиации на 48 миллионов (!) рейсов в мире не набирается и 100 случаев отказа двигателей или других существенных неполадок, влияющих на безопасность полета. И это на весь мир! Да и в этих единичных случаях вина редко лежит на производителях самолета. В основном причина редких авиационных происшествий – в крайне маловероятном симбиозе человеческого фактора и многих других причин. Техника сегодня практически стопроцентно надежна.
Самолет это сложное электронное устройство. Все необходимые расчеты, управление и контроль работы всех узлов производятся с помощью компьютеров. Компьютеры, как и остальные жизненно важные части самолета, – дублируются и даже… проверяют друг друга. Контроль работы механизмов – непрерывен. В случае каких-либо, пусть даже самых малых отклонений, система даст сигнал пилотам и неполадка не останется незамеченной. Так, например, в момент начала разбега перед взлетом компьютер вычисляет соотношение между мощностью двигателя и различными показателями в каждую конкретную секунду. То есть, говоря простым языком, если при мощности двигателя в Х%, например, давление масла должно быть Y, то компьютер отслеживает этот показатель. Если при разгоне давление масла станет ниже или выше расчетной величины – пилоты получат предупреждение и смогут прекратить разбег.
Многие люди, испытывающие страх перед полетом, внимательно вслушиваются в звук работающего двигателя или осматривают самолет перед посадкой на борт и даже изнутри, пытаясь обнаружить неполадки. Этого делать ни в коем случае не нужно: повторюсь, техника – совершенна. Не имея специализированных знаний, вы можете лишь создавать себе лишний стресс, пытаясь услышать или увидеть «неполадку» на борту. Одна из моих клиенток так описывает случай, приведший к развитию аэрофобии: «Мы летели с мужем и сыном из отпуска и чуть не разбились. Самолет вдруг резко пошел вниз, после чего один из членов экипажа вышел в салон, открыл верхнее багажное отделение и достал оттуда журнал. На этом журнале мы успели прочитать: «Журнал учета неисправностей». Это значит, что самолет был неисправен и поэтому он резко потерял высоту». Конечно же в этом случае речь идет о простом попадании самолета в нисходящий поток воздуха – абсолютно естественная для самолета вещь. Но она не естественна для пассажиров, летающих максимум 2–3 раза в год! Далее, мозг начинает рисовать сценарии, ничего общего с действительностью отнюдь не имеющие. Нет и не может быть никаких журналов учета неисправностей в пассажирском салоне! Тот журнал, с помощью которого пилоты передают наземным службам информацию о возникающих проблемах во время полета, находится в кабине пилотов. В авиации местоположение каждого предмета жестко регламентировано, и этот журнал НЕ МОЖЕТ находиться в верхнем багажном отсеке пассажирского салона. Вероятно, испуганные внезапной потерей высоты пассажиры увидели в своем воображении то, что предполагали увидеть. В крайнем случае это мог быть журнал учета неисправностей пассажирского салона, например – сломанный столик или протертая обшивка кресел, а «пилот» мог бы оказаться бортпроводником!
...
Повторюсь, не нужно отслеживать в полете звуки двигателя и действия экипажа. Они – профессионалы. А техника – совершенна.
Сотни тысяч людей в мире и миллиарды инвестированных в безопасность авиаперевозок долларов обеспечивают безопасность вашего полета. В момент, когда вы находитесь на борту, в небе вместе с вами по всему миру находятся еще десятки тысяч лайнеров, а в них – миллионы пассажиров.
Отслеживание возможных неисправностей имело бы смысл, если бы из 138 000 ежедневных рейсов в мире катастрофами бы заканчивалось 2–3 тысячи. Или хотя бы 2–3 сотни. А вы при этом являлись бы специалистом по авиации.
Причем не просто специалистом, а инженером, специально обученным определять неполадки у конкретно этого типа воздушного судна. Только в этом случае вам стоило бы напряженно вслушиваться в работу систем, пытаясь исключить вероятность неисправности.
Еще одно распространенное высказывание аэрофобов: «Я боюсь лететь на старом самолете. Ему, может, уже 30 лет, и как я могу быть спокоен?». Если вас пугает мысль о возрасте самолета, то вот факты:
В авиации возраст самолета не имеет значения. Все технические процедуры строго регламентированы, прописаны и четко выполняются. В сущности после 30 лет использования у самолета остаются «родными» только каркас, обшивка и крылья. Последние проектируются с таким колоссальным запасом прочности, что ни 30, ни 50 лет не имеют какого-либо значения. Никто ведь и никогда не слышал о том, что у самолета отвалилось от старости крыло…
Как правило, происшествия случаются с самолетами в возрасте 6–8 лет. Если бы «возраст» самолета имел бы значение для безопасности полета, то этот факт не мог бы быть верным.
Все узлы самолета, кроме каркаса, имеют определенный срок, после которого они заменяются, что отображается в паспорте воздушного судна.
...
Ни одна авиакомпания не станет эксплуатировать воздушное судно, в котором не выполнены те или иные регламентируемые работы. Такая эксплуатация – уголовное преступление.
В западных самолетах электроника даже не даст запустить двигатель, если некоторые, особо важные регламентные процедуры не выполнены.
Я призываю вас не контролировать в полете ничего! Если на 48 000 000 вылетов происходит 5–10 авиакатастроф с жертвами в год, – значит, все работает и делается так, как и должно быть. В противном случае цифры были бы совсем-совсем другими. Не стоит также утверждать, что написанное здесь не верно, так как «был же случай Х-Y-Z». Случаи, то есть исключения из правил, есть везде и всегда, но любое исключение лишь подтверждает правило.
ГЛАВА 6 «Непонятные люди» в кабине, или Вся правда о пилотах
Одним из самых распространенных высказываний людей с аэрофобией является такое: «Как я могу доверить свою жизнь каким-то непонятным и незнакомым людям в кабине?». В этом разделе книги остановимся подробнее на этом высказывании.
...
Прежде всего, знайте: пилоты – специалисты высочайшего класса. В подавляющем большинстве случаев пилоты – это элита общества.
Посудите сами, для управления современным самолетом, нужно: в совершенстве знать английский язык, в том числе технический и профессиональный (обучение управлению западной техникой проходит на английском языке в Денвере, США, или в Тулузе, Франция), в совершенстве разбираться в компьютерах, знать метеорологию, физику, уметь работать с радионавигационным оборудованием самолета, а в случае его отказа – самостоятельно прокладывать и рассчитывать маршрут, выполнять в уме молниеносные математические расчеты, досконально разбираться в устройстве самолета, уметь оказывать первую медицинскую помощь, а главное – уметь принимать решения и управлять гигантской машиной в трех измерениях. Заметьте, в жизни обыкновенного человека третьего измерения практически нет – высота не имеет большого значения в нашей повседневной деятельности. Пилоты же постоянно контролируют высоту полета, координируя ее со скоростью и различными внешними факторами. Для того чтобы просто быть в состоянии выполнять все эти задачи, требуется немалый интеллект, ответственность и глубокие знания в самых разных областях. Кроме того, пилоту необходима координация движений, скорость принятия решений и много других качеств. Настало время сказать – мифы о глупых пилотах, время от времени выпивающих за штурвалом, – не более чем вымысел далеких от авиации людей. Каждый пилот понимает ответственность за своих пассажиров, за экипаж, за машину, в конце концов – за свою жизнь.
...
Ни один пилот никогда не поставит безопасность полета под угрозу.
На Западе стать пилотом непросто – конкурс на каждое место велик, а отбор претендентов очень тщательный. Перед тем как сесть за штурвал пассажирского лайнера, пилот проходит бессчетное количество проверок, тестов, экзаменов.
Летный сертификат выдается лишь на год, и по окончании этого года пилоту необходимо на специальных тренажерах вновь доказывать свои навыки, причем в самых сложных ситуациях. Таким образом, пилот постоянно совершенствует свои умения, в противном случае он просто не сможет продолжать летать.
...
По объему изученной информации и имеющихся знаний командир воздушного судна сегодня может быть приравнен к профессору.
Ситуация в РФ несколько иная: Россия испытывает на сегодняшний день существенную нехватку пилотов. Происходит это из-за того, что не все экипажи, летавшие на отечественных самолетах, смогли переучиться на западную технику, используемую сегодня российскими авиакомпаниями. Для управления, например, ТУ-154 требуются 4 человека: командир корабля, второй пилот, штурман и бортинженер. При такой «четверке» каждый выполняет свою собственную, четко определенную роль, а командир воздушного судна «дирижирует оркестром».
Для управления «иномаркой» нужны всего 2 человека, при этом каждый из пилотов может выполнять все требуемые в процессе полета процедуры. Каждый из членов экипажа – и пилот, и штурман, и радист и бортинженер в одном лице. Следовательно, для управления самолетом западного производства необходим более высокий уровень знаний и интеллектуальных способностей, доступный далеко не всем. Другая причина – в недостаточном количестве выпускников авиационных вузов и в непризнании Россией иностранных пилотских свидетельств. Однако те пилоты, которые смогли переучиться на западную технику, однозначно достойны чести управления современным самолетом и являются специалистами высочайшего уровня.
Пилоты проходят постоянные проверки, тесты, курсы повышения квалификации, разбор всевозможных внештатных ситуаций. Для этой цели используются тренажеры, стоимость каждого из которых едва ли не выше стоимости настоящего самолета. Каждые полгода пилоты проходят занятия на тренажере, на котором моделируются самые невероятные ситуации, которые только можно предположить в полете. Помните случай, когда самолет авиакомпании United Airways совершил экстренную посадку на реку Гудзон в Нью-Йорке в январе 2009 года? То, что позволило самолету, оставшемуся без двигателей на взлете из-за столкновения со стаей пеликанов, спланировать и совершить посадку на единственное подходящее на Манхеттене место, – это отнюдь не чудо. Это – плод профессионализма пилотов, их умения мыслить в экстренных ситуациях, а главное – плод системы обеспечения безопасности авиаперелетов. Именно эта система отбирала лучших из лучших на должность пилотов, обучала их, тренировала на тренажерах и постоянно контролировала их профессионализм. Эта система, а отнюдь не чудо, обеспечила безопасную посадку самолета на воду, даже в столь экстренных и крайне редко происходящих ситуациях.
Многие читатели, вероятно, отреагируют на эту информацию так: «Ну да, этим повезло, но почему автор не пишет ничего о постоянных авиакатастрофах? Где же были эти «чудо-пилоты» в те разы, когда погибли люди?». Спешу заверить – в дальнейших главах мы обязательно рассмотрим причины авиакатастроф.
...
На этом этапе подчеркну: абсолютно безопасных процессов в жизни не бывает!
Увы. А исключения из правил лишь подтверждают правила. Из 48 000 000 (!) ежегодных рейсов во всем мире происшествиями заканчиваются менее 30, да и те в основном без жертв. И эта статистика позволяет мне повторять раз за разом: летать – практически абсолютно безопасно! Техника совершенна, а пилоты высокопрофессиональны. Да, бывают исключения. Крайне редко. Но ни один процесс жизнедеятельности не гарантирует вам 100 %-ной безопасности, даже нахождение в вашем собственном доме. Можно вспомнить взрывы в жилых домах в Москве, взрыв жилого дома в Евпатории и многие другие случаи, когда люди погибали, просто находясь у себя дома. То есть, как правило, находиться в жилом помещении безопасно, но КАК ИСКЛЮЧЕНИЕ что-то вполне может произойти. В авиации ситуация такая же. Однако именно при авиаперелете вы находитесь в наиболее защищенном, продуманном пространстве и ваши риски минимальны, всего около одной стотысячной процента. Это гораздо меньше, чем риски при большинстве ежедневных процедур, которые мы выполняем, не задумываясь о потенциально заложенной в них опасности. Даже погибнуть от падающей сосульки или утонуть в собственной ванне в полтора раза более вероятно, чем погибнуть в авиакатастрофе. Поездка на велосипеде более опасна в 28 раз, но при этом никто не боится ехать на велосипеде и все покупают их своим детям!
Уместно сказать несколько слов о делегировании полномочий. Люди, не доверяющие другим, чаще страдают аэрофобией, чем те, которые с легкостью делегируют свои полномочия. Если вы не доверяете пилотам, предлагаю вам подумать в таком ракурсе: если, не дай бог, кому-то из членов вашей семьи потребуется операция – станете ли вы оперировать самостоятельно, или все же доверите операцию хирургу? Ответ очевиден. Если находясь на борту, вас посетит мысль «почему я должен (или должна) доверить свою жизнь незнакомым людям?» – вспомните о примере с хирургом. Существует большое количество ситуаций, подобно этой, когда мы доверяем свою жизнь и здоровье специалистам в той области, в которой мы не разбираемся совсем или имеем лишь отдаленное представление. Самолет – не исключение. Положа руку на сердце: вряд ли бы вы, с экономическим, скажем, образованием, хотели бы управлять этим самолетом! Доверьте свою жизнь пилотам. Они провели тысячи часов в воздухе, отработали все возможные ситуации на сложных симуляторах, прошли бессчетное количество комиссий и проверок. Они доставят вас в пункт назначения. Не сомневайтесь. И еще. Учитывая российский менталитет, по стране гуляет немыслимое количество баек о пилотах, выпивающих перед рейсом или даже во время полета. Практически у каждого из моих клиентов, якобы «есть» Друг/Брат/Сват, которые «лично видели» или «точно слышали» как пилоты были пьяны или пили во время рейса. Я, как пилот, со всей ответственностью заявляю: ЭТО – ЛОЖЬ! Нет и не будет пилота, который позволит себе выпить перед рейсом. Пилоты отвечают за людей, за машину, за профессиональную честь, в конце концов. Нет, не для того они прошли долгий путь к штурвалу пассажирского лайнера, чтобы так НАДРУГАТЬСЯ над любимым делом. Более того, пилоты проходят предполетный медосмотр, и, поверьте, никто не возьмет на себя риск допустить нетрезвого пилота к рейсу. Представьте себе, станет ли рисковать медсестра, проводящая предполетное освидетельствование экипажа, якобы «закрывая глаза» на его нетрезвое состояние? Конечно же нет! Ведь если бы даже пилоты позволяли себе употреблять алкоголь незадолго до рейса, ответственность в случае аварии нес бы тот, кто допустил, верно? А уж этого никто себе не пожелает – отвечать перед законом и своей совестью в случае, не дай бог, авиационного происшествия. Кстати, если на предполетном медосмотре у пилота будет найден в крови алкоголь, то он имеет все шансы навсегда лишиться летного удостоверения. А теперь, зная все это, подумайте сами, правдивы ли байки про пьяных пилотов или же, что гораздо более вероятно, это плоды чьих-то вымыслов? Помните случай, когда известная гламурная дива устроила скандал на борту самолета, готовившегося к вылету в Америку? Она утверждала, что голос командира корабля был замедленным в момент, когда он обращался к пассажирам по внутренней связи. Отсюда она сделала вывод о том, что пилот пьян. И потребовала заменить экипаж! И после этого еще 2–3 недели СМИ рассуждали о пьянстве пилотов на борту, хотя, сказать откровенно, кроме PR-акции по раскручиванию самой себя вряд ли у сей дивы были иные цели в этой ситуации. И если такой «пилот» найдется и позволит себе выпить перед рейсом, будьте уверены, та самая СИСТЕМА обеспечения авиационной безопасности вычислит его и не допустит до рейса. В авиации никто и никогда не возьмет на себя риски, связанные с вашей безопасностью.
ГЛАВА 7 Об электронике в воздухе и на земле
Человеческий фактор – это наиболее слабое звено авиации. Как вы уже знаете, техника – совершенна, все системы самолета дублированы (некоторые – не один и не два раза), двигатели сверхнадежны и воздушное судно может оставаться в воздухе до 40 минут даже при наличии существенных неполадок, в том числе и без двигателей вообще (!). Самолеты никогда не «падают камнем» вниз, и выход из строя какой-либо одной системы НЕ МОЖЕТ серьезно повлиять на безопасность полета. Так спланированы и построены самолеты.
...
Большинство из редких авиакатастроф – это результат симбиоза человеческих ошибок и многих других факторов.
Да, пилоты – это профессионалы высокого уровня. Но как известно, не ошибается только тот, кто ничего не делает. И увы, в одном из десятка миллионов случаев, несколько ошибок нескольких людей на одном рейсе, происходящие одновременно и с уникальными по своей сложности метеоусловиями и редчайшими отказами техники, могут привести к авиакатастрофе. Точно так же, как ошибки водителей приводят к сотням ежедневных (!) жертв только на дорогах России. Однако, благодаря системе обеспечения безопасности полетов, шанс на роковую ошибку пилотов в тысячи раз ниже, чем шанс на столь же роковую встречу с нетрезвым водителем КАМАЗа на дороге.
Вместе с тем в современной авиации огромные ресурсы посвящаются исключению даже малейшего возможного влияния человеческого фактора на безопасность полетов. Так, например, после нашумевшей авиакатастрофы в небе над Швейцарией, произошедшей по вине швейцарского диспетчера, в мире разработаны и внедрены более десятка электронных систем, которые не допустят повторения подобной трагедии. Сегодня самолеты оборудованы системами предупреждения при опасном сближении с другим бортом, электронными системами взлета и посадки, системами контроля отклонения от курса, бесчисленными электронными системами контроля всех узлов и систем воздушного судна и многими другими приборами и средствами, призванными исключить возможную ошибку пилотов, техников или диспетчеров. В результате за последние 25 лет пассажиропоток растет из года в год на 10–15 %, а количество авиакатастроф ежегодно сокращается на те же 10–15 %. Столкновений двух воздушных судов в воздухе после трагедии в Швейцарии не было вообще!
ГЛАВА 8 Авиационные техники, или Миф о «Дяде Ване, плохо закрутившем гайку»
Людям, далеким от авиации, свойственно воспринимать авиационных техников так же, как воспринимаются слесари по ремонту автомобилей на земле. Не совсем трезвые, в меру расхлябанные, не бритые и не выспавшиеся люди, от которых, о ужас (!), зависит безопасность полета.
Естественно это не так.
...
В авиации нет случайных людей.
Прежде всего, международные нормы гражданской авиации строго регламентируют образование людей, имеющих право на наземное обслуживание воздушных судов. Авиационные техники являются высококвалифицированными специалистами, долгие годы изучавшими свое дело, в том числе и на заводах – производителях самолетов. Во-вторых, люди, посвящающие свою жизнь самолетам, делают это с любовью. Это их призвание. Более того, они также понимают свою ответственность за безопасность полета. А посему – делают свою работу хорошо. И в трезвом виде. Всегда.
...
Попробуйте-ка вспомнить: когда, в последний раз, вы слышали о катастрофе самолета по вине техников?
Правильно, никогда. Потому что авиационные техники не хотят попасть в историю как люди, допустившие крушение. Они также не хотят попасть в тюрьму за халатность. Они любят самолеты и небо. И они СЛУЖАТ им всю жизнь.
Более того, все процедуры, проводимые техниками на земле, четко регламентированы международными организациями, отвечающими за безопасное небо. А таких организаций – несколько. Производители самолетов так же четко прописывают необходимые нормы обслуживания, не выполнив которые компания-эксплуатант рискует навсегда потерять лицензию на эксплуатацию данного вида воздушного судна. И что будет делать авиакомпания с сотней боингов или аэробусов, на эксплуатацию которых она, не дай бог, потеряла право?
Естественно, что и авиакомпания, которая эксплуатирует самолет, разрабатывает собственные нормы эксплуатации, всегда превышающие минимальные регламенты, установленные производителем.
Знаете ли вы, что самая длинная проверка, которая выполняется каждые 15 лет эксплуатации самолета, занимает… 1 год. В это время тщательно, с использованием ультразвука и других средств, проверяются ВСЕ механизмы и узлы самолета, начиная с тестирования металлических поверхностей на износ и вплоть до проверки работы сливной системы в туалетной комнате.
...
Не забывайте – безопасность полета обеспечивается комплексно: государственными органами, производителями самолетов, авиакомпаниями и экипажами.
...
В авиации нет ни одного процесса, когда один человек или одно действие могут привести к катастрофе воздушного судна. Все механизмы дублированы как минимум дважды.
Пилотов – минимум двое. Все работы по обслуживанию самолетов регламентированы, прописаны, контролируются как минимум двумя людьми, а зачастую еще и компьютерами. В авиации нет места случайностям. Именно поэтому мировая авиация может гордиться вышеприведенной статистикой безопасности полетов. Только пока вы читали этот абзац, в мире приземлилось около 65 бортов. Приземлились не только боинги и аэробусы. Приземлились «Тушки» и «кукурузники», «Русланы» и «Антеи», новые и отлетавшие по 35 лет, приземлились не только в Париже и Лондоне, но и на Камчатке и в Сомали, в жестких погодных условиях, в тропических ливнях и снежных бурях. На длинную и сухую полосу и на короткую скользкую ВПП под наклоном. При сильной турбулентности и без нее. С попутным или с перекрестным ветром. И все, все эти самолеты делают ЭТО ежедневно и по много раз. И таких бортов – сотни тысяч. Такая надежность не может быть волей случая, она – результат слаженных действий всех людей и организаций, находящихся в цепочке обеспечения безопасности вашего полета.
Эта система продумана таким образом, что при том или ином недостатке, недосмотре, ошибке – цепь не разрывается, а исправляется другими участниками процесса обеспечения безопасности полетов.
ГЛАВА 9 И все-таки: «почему они все время падают?»
Многие мои читатели на этом этапе, зададут вопрос, вынесенный в заголовок этой части. Пришло время ответить на него. Но сначала давайте перефразируем сам вопрос. В этой форме, а именно так его задает большинство подверженных аэрофобии людей, вопрос сам по себе ВРЕДЕН для понимания авиации и достижения нашей с вами общей цели – спокойного полета.
Во-первых, самолеты ВСЁ ВРЕМЯ не падают. Они вообще практически НИКОГДА НЕ ПАДАЮТ. Как вы уже знаете, пока у самолета есть крылья и скорость – он не может упасть. Крыло проходит через воздух, давление под крылом выше давления над крылом, следовательно – есть подъемная сила. А коль она есть – ни о каком падении говорить невозможно. Даже если в полете по какой-то мистической причине откажут разом все двигатели – скорость останется до тех пор, пока самолет сохраняет инерцию. Более того, в случае отказа двигателей, даже при создании небольшого угла наклона носа самолета к земле сила земного притяжения будет разгонять самолет, обеспечивая необходимую для спокойного планирования скорость. Для того чтобы самолет начал именно падать, необходимо ввести машину в штопор, что сделать практически невозможно, даже желая этого. Для того чтобы самолет попал в штопор, необходимо снизить обороты двигателя до минимальных, при этом задирая нос самолета все выше и выше. При снижении скорости сработает предупреждающая сигнализация, но ее необходимо проигнорировать. В этот момент нужно придать самолету вращение вокруг своей оси с помощью одной из педалей и продолжить, беря штурвал на себя, задирать нос самолета вверх, гася скорость. Только через несколько секунд самолет начнет падать. Как видите, дабы самолет упал, нужно приложить немало усилий и мастерства. К тому же контроль высоты, тангажа, крена и скорости – в крови у каждого пилота, доведен до автоматизма и дополнительно и неоднократно контролируется электроникой. Поэтому именно падение самолета с круизной высоты – крайне, крайне редкое явление. Оно столь редко, что рассматривать его как возможный вариант развития событий при полете на современном реактивном лайнере – ошибочно, ведь именно падение самолета с круизной высоты происходит один раз в среднем в 15 лет, и это на весь мир. За последние 50 лет подобные случаи можно пересчитать по пальцам одной руки. Для того чтобы пилотам «удалось» сорвать машину в штопор, должно произойти очень много событий, с реальностью ничего общего не имеющих. Напомню, что ежегодно в мире происходит около 48 миллионов коммерческих рейсов, то есть шанс оказаться в падающем самолете – примерно один на 800 000 000. Заметьте, что при всем при этом такой мельчайший шанс все равно имеется. Но, как я уже отмечал в этой книге не раз, абсолютно нулевых шансов в жизни не бывает ни на что и ни при каких обстоятельствах. Даже ложась спать, у человека есть определенные шансы на то, что он не проснется утром, даже будучи накануне абсолютно здоровым, и эти шансы в несколько раз выше, чем шансы погибнуть в авиакатастрофе.
Теперь, понимая, что самолеты не падают практически никогда, давайте перефразируем вопрос: Почему самолеты все время попадают в авиакатастрофы?
И вновь подобный вопрос вызывает у меня, как у специалиста по аэрофобии, несогласие. Слова «все время» создают для вашего мозга факт, в который он, ваш мозг, начинает немедленно верить. Ведь именно он только что именно так задал этот вопрос: «Почему они ВСЁ ВРЕМЯ попадают в авиакатастрофы?»
Формулировка вопроса подобным образом приводит к тому, что факт постоянности авиакатастроф становится для мозга очевиден, и с его точки зрения, сомнению не подлежит. Мозг уже не в состоянии реально оценить периодичность авиапроисшествий, так как он находится «в плену» собственных, только что сделанных заявлений и заданных тем самым установок. Вы уже знаете, что авиакатастрофы с жертвами происходят крайне редко. За год их набирается около 5–10, из них в развитых странах – 1–3 случая в год. И это при 48 000 000 ежегодных рейсов! Следовательно, ВСЕ ВРЕМЯ происходят не авиакатастрофы, нет. ВСЕ ВРЕМЯ СМИ нас пичкают сюжетами об авиакатастрофах. Иногда – о случаях десятилетней давности. Но – по многу раз подряд, смакуя пикантные подробности и гиперболизируя факты.
И вновь предлагаю вам перефразировать вопрос следующим образом: «Если все так надежно и замечательно в авиации, то почему все равно происходят авиакатастрофы и гибнут люди?»
Этот вопрос хорош тем, что он не устанавливает никаких фактов, он открыт и ставит перед собой цель – действительно понять и разобраться. На него мы и ответим. Ответ таков:
Авиакатастрофы всегда происходили, происходят (сегодня – меньше, чем раньше) и, увы, будут происходить в будущем (еще меньше, чем сейчас).
Одна ошибка, «одна не до конца завинченная гайка», одно неверное действие пилота – не приводят к необратимым последствиям. Так устроена авиация. Однако: незавинченная гайка + сбой в работе компьютеров + ошибка пилота + аномальные погодные условия + неверные действия диспетчера, все это ВМЕСТЕ ВЗЯТОЕ, именно в этот момент времени и именно на этом рейсе – да, такой симбиоз может привести к авиапроисшествию. И приводит. К счастью, как вы уже знаете – очень-очень редко.
