Текст книги "Изабелла де Круа (СИ)"

Автор книги: Алексей Аряев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

А, меж тем, время до моего первого настоящего полёта в космос, неумолимо истекало. Нас снова проверили на состояние здоровья, устойчивость, как к перегрузкам, так и к невесомости. Снова центрифуги, «горки» на самолёте и посещение орбитальной станции. Никакого отсева не было. Готовы были все. И вот, наконец, нас вызвали на космодром Академии. На лётном поле, словно два небольших кита, зачем-то отрастившие себе множество ног, стояли два веретенообразных корабля. В длину они были порядка сотни метров каждый. Диаметр в миделе составлял навскидку метров двадцать. Корабли были аэродинамичны, так что, могли выполнять в атмосфере не только «взлёт-посадку».

Мы, по команде выпускающего инструктора вышли на поле и цепочкой пошли к кораблям. Кто был распределён на «Смелого», шли направо, к «Стойкому» – налево. Разумеется, я пошла налево. Курсанты быстро поднялись на борт эсминцев. Член экипажа быстро провёл нас, десятерых будущих космонавтов, в кубрик для десантников – разумеется, учебные корабли десанта не несли, а иначе, куда же ещё девать курсантов? Мы заняли места на противоперегрузочных койках и пристегнулись. А потом раздался голос из динамиков:

– Уважаемые курсанты! Приветствую вас всех на борту эсминца «Стойкий». Надеюсь, вы все заняли места и пристегнулись? Взлетать буду с отключенной гравизащитой – пора вам почувствовать, что такое настоящий старт!

Да, это был Его голос! Голос Алексея! О, как же я была счастлива, услышав его! Мы с той встречи, когда он мне передал мои новые знаки различия, больше не виделись. Алексей объяснял это тем, что связь – любая связь между курсантом и преподавателем – не то, на что будут смотреть сквозь пальцы. И даже то, что он негласно приглядывал за мной, могло стать поводом для чего-нибудь плохого.

Эсминец запустил и начал прогревать двигатели. Через несколько минут он начал подъём. Корабль поднялся на несколько метров на репульсорной тяге, после чего Алексей перешёл на маршевые плазменные двигатели. Корабль буквально «встал на хвост» и начал набирать высоту. На нас навалились несколько «g». Судя по ощущениям, не меньше четырёх. Дышать стало тяжеловато, но я знало, что это ненадолго: на Алексей набирал высоту с такой скоростью, что мы должны были оказаться на орбите в течении двух-трёх минут. Конечно, и три минуты при перегрузках могут показаться вечностью, но… Это – тоже было частью нашей работы…

И действительно, вскоре «Стойкий» вышел на орбиту Земли. Алексей дал нам несколько минут побыть в невесомости, пока он выводил корабль на вектор ухода с после чего активировал гравизащиту и включил нормальную гравитацию. Невесомость я переносила хорошо, почти сразу поняв, что без понятия «верха» и «низа» в космосе просто нельзя. После того, как корабль начал разгон до прыжка, Алексей сказал:

– Ну что же, товарищи курсанты. Наш полёт начался. Вы можете отстегнуть ваши ремни – сейчас мы покинем Солнечную Систему – и начнётся ваша практика.

Ну что же, я готова? Наверное, да. А от чего так бьётся сердце? От чего такое волнение? Да, наверное, ещё и от того, что через несколько минут я впервые в жизни буду прыгать через гиперпространство. Есть от чего разволноваться, думаю…

«Стойкий» ушёл в гипер. Простой человек этого не ощутил бы, да и у нес тоже ощущение прыжка было, скорее психосоматической реакцией. Во время прыжка можно было заниматься своими делами. Так что я раскрыла свой ноутбук, открыла статью по астронавигации и, запустив музыку в наушниках, погрузилась в чтение. Пару часов я честно прозанималась, а потом меня тронула за плечо Лена, из моей же группы.

– Изабелла, – сказала она, едва я сняла наушники. – Может, сходим до буфета? А то до обеда ещё долго, а чего-нибудь съесть я бы не отказалась.

– Да можно.

Я выключила ноутбук, убрала его, после чего вместе с Леной пошла на поиски буфета. Как оказалось, буфет и камбуз были здесь объединены. Пока время было не обеденное, можно было что-нибудь перехватить в буфете. Так как эсминец – корабль маленький, большая часть пищи была из полуфабрикатов, которые просто готовили. Например, стандартная замороженная котлета при изрядной доле мастерства легко может превратиться во что-нибудь вкусное. А что можно приготовить при наличии гречки, банки тушёнки, воды и воображения – это я вообще молчу. Общение с Алексеем не прошло для меня даром…

На камбузе в компании чашки кофе (очень большой чашки, смею заметить) и тарелки с булочками, сидел тот, кого я меньше всего ожидала здесь увидеть.

– Товарищ капитан! – синхронно мы с Леной встали по стойке «смирно!».

– Привет, курсанты, – ответил Алексей. Увидев меня, он на секунду улыбнулся. – Возьмите себе что-нибудь и присаживайтесь. Я не кусаюсь.

Мы улыбнулись, после чего я заварила себе тоже кофе (так меня его заваривать научил, конечно же, Алексей) и взяла несколько кексов. Лена быстро сделала себе чай и взяла пару свежеразогретых бургеров. Мы уселись рядом с Алексеем.

– Итак, курсанты, готовы к проверке навыков?

– Готовы! – ответили мы хором. Алексей поморщился:

– Девушки, а вам не кажется, что отвечать хором офицеру, не находящемуся на вахте – это как-то… невежливо?

– Ну, наверное, так же, как и называть нас «курсантами» в неслужебное время? – язычок у Лены был весьма ядовитый.

– Mea culpa, – ответил Алексей. – Как-то случайно вырвалось.

– Что? – спросила Лена.

– Латынь, – сказала я. – «Моя вина»?

– Ты знаешь латынь? – спросила Лена.

– Изучала когда-то. Полезный язык. И звучит красиво и загадочно в определённых случаях. Товарищ капитан, а почему вы здесь? Разве Вам не надо вести корабль?

– Корабль в гиперпространстве. На мостике дежурная вахта. Пока я отдыхаю – я имею полное право находиться, где угодно. Открою страшную тайну – пока я не на вахте, я даже имею полное право… спать!

Мы рассмеялись. Конечно, шутить Алексей любил и умел, в этом я уже успела убедиться. Вот только, как бы с ним наедине остаться? Не то, чтобы мне безумно хотелось, но… Хотя бы просто поговорить без свидетелей. Вот только, как бы это сделать?

Мы перекусили. Конечно, я старалась тянуть время, но, как ни старайся – чашку кофе и три кекса на час не растянуть. Лена тоже перекусила, мы отнесли чашки на мойку, после чего отправились на выход. А, ладно, чем чёрт не шутит…

– Лена, я догоню. Мне спросить одну вещь надо.

– Хорошо.

– Товарищ капитан, – начала я, пока за Леной закрывалась дверь. А в следующую секунду он уже сжимал меня в объятиях. Мы целовались довольно долго.

Когда поцелуй кончился, Алексей сказал:

– К сожалению, кроме поцелуев, ничего пока не обещаю. Корабль, сама видишь, маленький, места для уединения почти что и нет. Тяжело, конечно, но… Упрежу твой вопрос, милая. Я порекомендовал тебе лететь со мной по двум причинам – во-первых, мне очень хорошо вместе с тобой. Вторая причина – так как всё равно нам летать вместе, надо же сработаться, причём, именно, как паре капитан-штурман. Так же, моя должность, что здесь, что на крейсере будет не столько «капитан», сколько «первый пилот». Ты же – не только навигатор, но и второй пилот. Вот для этого я тебя и попросил лететь на «Стойком». Когда очередь дойдёт до твоего теста, устроим пару нештатных ситуаций, чтобы дать тебе попробовать «порулить».

– А это сложно? Я только-только «крестокрыл» освоить успела…

– Да нет, не так уж и сложно. На всех лёгких кораблях управление примерно унифицировано. Крейсер просто немного больше и лучше вооружён. Заодно скачай с сервера корабля симулятор управления эсминцем. Думаю, пригодится.

– Хорошо, милый.

Не успели мы поцеловаться напоследок, как пришлось очень быстро отойти друг от друга – зашипела, открываясь, дверь камбуза.

– Привет, Алексей, – сказала высокая женщина. Её можно было бы назвать красивой, если бы не шрам, который проходил через лицо, лишь чудом не задевая глаз. Копна рыжих волос была лишь немного длиннее, чем было разрешено по уставу. Одета женщина была в такой же форменный комбинезон, как на мне и Алексее. Из табличек на груди было понятно, что передо мной штурман «Стойкого» Наталья Керенская.

– Привет, Нат. Как дела на мостике?

– Через час будем в системе назначения, так что – скука смертная. Серёга уже по третьему разу тесты систему гоняет. Предложила ему почитать что-нибудь, он говорит, что читать не любит в полёте. Тут что перекусить есть? Ты не всё умял, случайно?

– Да нет. Много чего осталось. Познакомься, кстати. Это – курсант Изабелла де Круа.

– Здравствуйте, – почти пискнула я. Керенская выглядела… ветераном, по сравнению со мной. А уж этот шрам… Он не столько уродовал её, сколько добавлял шарма.

– Привет, девочка. Значит, вот вы какие, джедаи из прошлого… Ты, кстати, отлично выглядишь. Очень красивая. Не жалеешь, что оказалась в нашем мире?

– А чего жалеть? Там меня ждала только смерть. Здесь же… новая жизнь. Вы, кстати, тоже, очень красивая…

– Хочешь спросить про шрам?

Судорожно я кивнула.

– Да, собственно, ничего такого здесь нет. Просто при зачётном полёте на истребителе так вышло, что из гипера вышел имперец. Времени на манёвр просто не осталось – пришлось катапультироваться. Ну, и при катапультировании неправильно сработал пиропатрон отделения фонаря. Точнее, он просто не сработал. Кресло пробило его специальными «рожками», но как-то неправильно вышло. В общем, осколок фонаря пробил мой лицевой щиток и вонзился в лицо. Я залила место пробития гелем – от греха подальше, чтобы щиток не лопнул совсем. Но вот не шевелить лицом в течение двух часов, пока меня достали, было проблематично. Вот сама себе и расковыряла таким образом. Совершенно ничего героического…

– Да ничего себе, «ничего героического»! – сказала я. – Вы же несколько раз погибнуть могли. То, что Вы выжили – уже героизм!

– Да ничего такого. Но вот имперцев я теперь как-то не очень люблю…

Немного посидев в компании Алексея и Натальи, я отправилась в наш кубрик. Так как отдельных кают нам предоставить не могли – просто не было таких кают на эсминце, кубрик представлял собой так называемые «соты», в которых нам и предстояло спать. Группа была смешанной – мальчики и девочки, так что… не надо было показывать то, что показывать не надо. То есть, забираешься в эту «соту», закрываешь за собой шторку, раздеваешься (место там есть), и ложишься спать. Можно переодеться, вылезти – и принять душ. Душевые, к сожалению, тоже общие – но есть разделение на мужское и женское время. Вот они, тяготы и лишения воинской службы. Только вот, ни тягот, ни лишений я особо не чувствовала.

Намыливаясь в душе, я млела от ощущения воды, текущей по коже. Меня как-то не очень смущало то, что эту воду уже использовали, как минимум, не один раз, а как максимум – раз пять или шесть. И это только за сегодня. Вообще, душ – это такое хрестоматийное место для разных разговоров «за жизнь», для выяснения отношений – и многого другого, по крайней мере, я так видела, просматривая фильмы и книги из коллекции Алексея. Вот и сейчас… Лена стояла в соседней кабинке.

– Изабелла, – начала она. – Можно вопрос?

– Конечно.

– Ты вот из прошлого. Но ты так быстро приняла наш мир… Я слышала про одного парня, тоже из прошлого, который так и не смог толком адаптироваться. Он всё время шарахался от машин и компьютеров. А врачей просто не подпускал, считая, что они хотят заразить его чумой…

– Ну, что сказать, – ответила я. – Для меня чудеса начались раньше, когда в мой замок приехал некто шевалье Алекс де Арьи, рыцарь, который хотел просить моей руки и сердца. А потом оказалось, что на самом деле его зовут Алексей Аряев – и он из будущего. Я уже отчасти была готова к тому, что я здесь увижу. Ну и видения Силы у меня были на тему будущего. Так что – то, что я здесь увидела, вовсе не было для меня таким уж шоком…

– Ты сильная девушка, – сказала Лена. – Нет, не перебивай – я, например, не смогла бы так быстро перестроиться на совершенно новый мир. А ведь ещё и Сила – как ты всё успеваешь?

– Может, Сила помогает? Я заметила, что, конечно, много всего изучать приходится – но усталости особой не ощущается. Может, и впрямь, Сила помогает…

– А каково это вообще – чувствовать связь с Силой?

– О! Это сложно объяснить. Хотя… Вот смотри – у тебя, помимо пяти стандартных чувств, есть ещё, так называемое «шестое чувство». Чуйка, или интуиция, или ещё его как-нибудь называют, правильно?

– Ну, есть такое.

– Вот. И у тебя это «шестое чувство» срабатывает лишь время от времени. А у меня оно работает постоянно. Я так думала, что это «шестое чувство» есть у всех людей. Просто, как говорили на занятиях, Сила есть везде. Одни люди могут с ней работать постоянно, а другие – только в какие-то особые минуты или секунды. Вот и всё…

– А это правда, что джедаи умеют читать мысли?

– Нет. По крайней мере, я про такое никогда не слышала.

– Жалко.

– Почему?

– Ну, я думаю о том, что ты красивая девушка…

– Скажешь тоже… Диана из нашей группы куда как красивее меня. У меня и рост не совсем типичный – я немного ниже капитана нашего корабля, и… грудь тоже не самая… выдающаяся. У тебя, кстати, больше. Я – самая обычная.

– Ну, с большой грудью тоже жить не так уж и просто, уж можешь поверить. Да, парни на неё клюют, как мухи на мёд – но не в ней счастье…

– Я это знаю. Счастье – это найти того, кого ты любишь, с кем тебе хорошо – и вдвойне счастье, когда это взаимно.

– Ты уже нашла?

– Да. Но я не скажу, кто это.

– Да мне и не надо. Просто это очень хорошо, что ты нашла себе любимого человека…

После душа я вытерлась, надела чистое бельё и, обернув себя полотенцем, вернулась в кубрик. Использованное бельё ушло в лючок стиралки, которая сама его рассортирует (на топе и трусах пришлось пришивать именные бирки), упакует и доставит в мою «соту». А вот что было не очень хорошо – то, что не было положено никакой другой одежды после душа. Нет, я не про то, что некрасиво, или что-то ещё. Просто не хотелось «светить» бельём на весь кубрик. Конечно, группа – это семья, и вообще, та же Лена как-то не особо смущалась, забираясь по лесенку в свою «соту», но всё же… Ладно, смущение-смущением, но, раз Лена не смутилась, тем более, что никто из ребят особенно не реагировал, значит, и мне не надо. Я открыла люк своей «соты», взлетела по лесенке, лихо «ввинтилась» внутрь, и закрыла люк за собой. Впереди у меня было повторение «Расчёта курса при помощи штурманского вычислителя «Нав.Ком. мод.25»». Так что, я углубилась в это чтиво.

Около полуночи кто-то постучался в люк «соты». Искренне не понимая, кто это, я спросила:

– Кто там?

– Ты пока не спишь? – раздался шёпот Лены.

– Пока нет. А что?

– Можно к тебе?

– А что случилось?

– Да ничего. Просто страшно одной так вот лежать. Как в гробу…

– У тебя что – клаустрофобия?

– Вроде бы нет. Просто в этой «соте» реально как-то не по себе…

– Ладно, заползай. В тесноте, да в не в обиде.

В самом-то деле, в «соте», рассчитанной на десантника, из серии «косая сажень в плечах», две девушки, пусть и не самого субтильного телосложения, могут разместиться, пусть и не без проблем, но всё же, более-менее нормально.

Лена забралась ко мне в «соту». Я подвинулась, чтобы девушке стало удобно. Лена вытянулась на подушке рядом со мной. Я тоже устроилась, закрыла глаза и постаралась заснуть. Завтрашний день не обещал ничего нового – в очереди на практику я была где-то в середине группы, так что, пару дней мне предстояла лишь теория. Тем не менее, вскоре я ощутила некие прикосновения в области спины и ягодиц.

– Ты чего? – спросила я.

– Тебе не нравится?

– Ну, как сказать. Нравится. Но я, как бы не по той части.

– Я тоже. Просто реально как-то нехорошо стало. А так… Я не хочу на самом деле, ничего такого… предосудительного. Если не нравится, или не хочешь – я не буду…

– Ну, ладно.

И под успокаивающий массаж спины я просто заснула. Спала я, как всегда, очень хорошо. Сны были – но не такие, чтобы их хотелось запомнить. Помню только то, что они были добрыми, тёплыми и светлыми.

И вот, наконец-то, с утра начались практические занятия. Первым был парень, по имени Дима, из моей группы. Способностями джедая он не обладал, но учился неплохо. Сутки он был на мостике. Вернулся он оттуда весь в мыле – гоняли его там нещадно. За Димой пошла Лена. Тоже – около суток. Лена, в отличие от Димы, держалась бодрячком. И только потом на мостик пошла я…

========== Часть 6 ==========

Когда я взошла на мостик, там присутствовали Алексей, штурман Наталья и бортинженер Сергей, которого я раньше не видела. Это был тоже молодой человек, того же возраста, что и капитан. Сам мостик представлял собой помещение, немного вытянутое вперёд. Места пилотов находились ближе к передней части мостика, штурмана и бортинженера – сразу за ними. Специально для таких, как мы, было установлено дополнительное рабочее место навигатора. Освещение на мостике специально было подобрано так, чтобы не напрягать зрение, чтобы люди как можно дольше могли работать.

Я доложила:

– Курсант де Круа прибыла для прохождения практики.

– Что же вы все такие формалисты-то, – сказала Наталья. – Вот, помнится, мы в ваши годы…

– Нат, мы вели себя так же, – сказал Алексей. – Не придирайся к манерам девушки.

– Уж и пошутить нельзя. Итак, Изабелла, это мостик нашего корабля. Твоё рабочее место – рядом с моим. И теперь серьёзно – тут у нас излишне формальные отношения и обращения не приняты. Обращаться ко всем – по должности, или по имени. Никаких «товарищ капитан, разрешите обратиться». Ибо, пока такое выговариваешь, особенно, в бою – три раза сбить успеют. Сколько тебе надо времени на то, чтобы освоиться?

– Ну, пару минут мне дадите, Наталья?

– Хорошо.

Я села за штурманский компьютер. Конечно, симулятор – это одно, а настоящее рабочее место навигатора – совершенно другое. Здесь не было ни «мыши», ни тачпада. Здесь был трекбол. Это было надёжнее разного рода сенсоров и прочего. Дисплей панорамного типа с большим разрешением – не дань традиции, а суровая необходимость – карты космоса, как правило, большие. Клавиатура – металлическая, кнопки покрыты лазерной гравировкой, устойчивой ко всему.

Я подогнала под себя кресло, пристегнула ремни. Запустила тест системы. Разумеется, всё работало хорошо. Запустила основную программу. Посмотрела карту системы, в которой мы сейчас находились. Двенадцать планет, пригодных для жизни нет…

– Штурман, наше местоположение? – спросил Алексей.

– Принято, выполняю, – ответила я, запуская программу определения координат. Сенсоры корабля навелись на самые яркие, по его мнению, звёзды, комп немного подумал, «переваривая» поступающую к нему информацию, после чего выдал мне ответ.

– Наши координаты – мы в системе P38/56-86659. Исследована три тысячи лет назад. Планет, пригодных для жизни, нет, имеются небольшие залежи трансурановых элементов на третьей и шестой планетах. Разработка признана нерентабельной.

– Молодец, штурман, – сказал Алексей. – Ну, раз всё так хорошо – дай мне курс на Комменор.

– Принято.

Так, это уже сложнее – но и интереснее. Я выбрала в каталоге Комменор, в другом нашу систему. Посмотрела на расстояние, впечатлилась. Нет, конечно, расстояние немаленькое, но в гиперпространстве его преодолеть не так уж и сложно. Я набросала несколько вариантов курса – один большой прыжок, практически, на пределе возможностей гипердвигателя корабля, вариант с большим количеством прыжков, и два варианта с пятью и тремя прыжками. Просмотрев все варианты курса, я отправила их все на консоль Алексея.

Судя по тому, что он одобрительно хмыкнул, я поняла, что мои варианты ему понравились.

– Конечно, я могу понять, что, если бы нам срочно надо было попасть на Комменор, я выбрал бы твой первый вариант. Но после пришлось бы долго ждать, пока остынет гипердвигатель. А что бы порекомендовала серьёзно?

– А серьёзно, я выбрала бы третий вариант. Он наиболее хорош в смысле соотношения скорость/расход энергии. Это наиболее эффективный курс, который позволит нам попасть в систему Комменора, всего за сорок восемь часов.

– Очень хорошо, Изабелла. Значит, этот курс мы и выберем.

Алексей ввёл проложенный мной курс в компьютер, подтвердил его, после чего активировал автопилот. «Стойкий» начал разгон до гиперскорости. Алексей откинулся на спинку своего кресла.

– И всё? – спросила я.

– Ну да. А что не так? Автопилот рулит. Сейчас идёт разгон. В момент, когда корабль будет готов к прыжку, я должен буду проконтролировать, чтобы всё прошло штатно. А потом – просто ждать, пока летим в гипере. Наша настоящая работа начнётся при маневрировании внутри системы и на подходе к орбитальной станции.

– Мы зайдём на станцию Комменора?

– Да. Дам вам два часа на её разграбление. Только не увлекайтесь.

– Хорошо.

Следуя примеру Алексея, я тоже откинулась на спинку кресла. Эсминец разгонялся, ионно-плазменные двигатели толкали его вперёд. Наша скорость неуклонно росла.

– А до какой максимальной он способен разгоняться? – спросила я Алексея.

– По паспорту – до 0,9 от скорости света. Но это только для прыжка. Боевая скорость, при которой сохраняется возможность манёвра – 0,2 от скорости света. Большие корабли могут вести боевые действия лишь на скорости до 0,1.

– Понятно. А защита?

– Ну, – усмехнулся Сергей. – Она «есть». То есть, здесь стоит стандартный дефлекторный щит, который сможет уберечь нас от одного-двух «скользящих» попаданий. Прямое попадание того же турболазера снесёт и щит – и нас за компанию. Так что под такие выстрелы попадать как-то нежелательно.

– Ну, к счастью, – сказал Алексей. – У нас есть манёвренность. Если идти курсом «пьяный пилот», то они долго по нам стрелять будут…

– А чем можем стрелять мы?

– У нас восемь торпед. Два турболазера ГК и несколько скорострельных лазерных орудий. Торпеды выстреливаются из четырёх торпедных аппаратов, так что два залпа мы сделать сможем. Но, знаешь, что самое мерзкое?

– Нет.

– А самое мерзкое во всём этом то, что во всей Галактике, все, как помешались на ближнем бое. Торпеды бьют всего на тысячу километров. На тысячу! В космосе! Лазеры, конечно, оружие более дальнобойное – но у него мощность – только по истребителям стрелять, так как они брони не несут от слова «совсем». Турболазеры – они, по идее, очень дальнобойные – но никто не озаботился создать хоть какие-то таблицы для стрельбы на большие дистанции. Максимум – есть данные про стрельбу на две – три тысячи километров. А ракетного вооружения, такое ощущение, никто, ни Империя, ни Республика, даже не знали. Собственно, Земле это даёт ряд преимуществ – сейчас строятся эсминцы УРО, названные так в честь старых эсминцев УРО – с управляемым ракетным оружием. Там уже реализована новая система управляемых ракет, которыми можно прицельно бить на дистанции до миллиона километров. Сенсорные массивы нового поколения вполне это позволяют.

– Ничего себе! То есть – один такой эсминец вполне может «закидать» крейсер или линкор?

– В теории – да. Конечно, имперцы хвастают, что у них очень хорошие защитные системы ПКО, но… Как говорят у нас – «на любой хитрый болт всегда найдётся своя гайка с левой резьбой». ПКР нового поколения должны будут преодолевать эту ПКО. Обещают доработать и лазеры вместе с турболазерами. Но всё это будет ещё не очень скоро…

– Понятно, – сказала я. – То есть, пока что придётся пользоваться тем, что есть.

– Да не страшно, – улыбнулся Алексей. – Ведь как говорят – «главное – не размер, а умение пользоваться!».

– Точно, – рассмеялась Наталья.

Тем временем корабль разогнался до скорости прыжка, и сам вошёл в гиперпространство. Такого зрелища я пропустить просто не имела права – звёзды на обзорных экранах сначала вытянулись в длинные полосы света – а потом наступила тьма. Корабль нёсся, обгоняя свет.

– Так как теперь мы в гипере – разрешаю всем оправиться и перекурить, – с очень серьёзным выражением лица сказал Алексей.

– Лёша, хватит пугать девушку, – ответила Наталья. – А если серьёзно – можно сходить, перекусить чем-нибудь. Кстати, я видела твой курс – очень хорошо проложила.

Мы с Натальей пошли в буфет. Вахты на мостике не всегда совпадали с режимом работы камбуза, так что буфет был для нас оптимальным выходом. Я взяла себе картофельное пюре с бифштексом, пару булочек и кофе. Наталья выбрала манты, обильно полила их соевым соусом и приступила к трапезе. Разговаривать при еде, конечно, нехорошо, так что, пока я ела пюре, а Наталья расправлялась с мантами, мы молчали. Но когда дело перешло к сладкому, разговоры и начались.

– Ну, что же, Изабелла, рассказывай…

– Что рассказывать-то?

– Тебе ведь Алексей наш нравится?

– Это так бросается в глаза?

– Ну, не так, чтобы очень. Сергей, например, не заметил ничего. Но мне видно. Итак, нравится?

– Да. И очень сильно.

– Это хорошо. Мы вместе учились – и он, хоть и дружил с многими, но ни с кем не сближался. Да что я говорю! Когда праздновали «экватор», чуть ли не оргию устраивали – мол, половина учёбы позади, всё можно. Алексей был на торжественной части, выпил бокал лимонада (!) – и ушёл, когда начали играть в «бутылочку». Такого серьёзного человека я просто раньше не встречала. На втором курсе я пробовала его соблазнить. И знаешь, с каким результатом?

– С каким? – спросила я.

– С нулевым. Мы с подругой припёрлись к нему в гости, якобы лабораторную делать. Пока он помогал Наде решать задачки и писать программу, я полностью расстегнула блузку, юбку подняла чуть ли не до пояса… Бесполезно! Он в это время объяснял Наде, как лучше всего прокладывать курс.

– Он что – не замечал? Бывает такое, когда сильно чем-то занята, вообще ни на что не реагирую…

– Если бы… Когда Надя в туалет вышла, этот обормот повернулся ко мне, и сказал, что, мол, всё было очень красиво, но он не готов пока что «сделать настолько серьёзный шаг». Мол, подождать хочет. Я намекнула, что с таким подходом ждать придётся очень долго. Алексей так улыбнулся – знаешь, эту его безмятежную улыбочку – и сказал, что он на это готов. А знаешь, почему я тебе это рассказываю?

– Почему?

– Да я вижу, что ты – хорошая. И я вижу, что у вас с ним было.

– Это тоже бросается в глаза?

– Да. Когда ты смотришь на Алексея, ты буквально расцветаешь. Начинаешь светиться изнутри. Так что – я искренне желаю тебе и Алексею счастья.

Мы ещё немного поболтали с Натальей, после чего вернулись на мостик, сменить Алексея и Сергея. Наталья уселась на место первого пилота.

– А теперь серьёзно, Изабелла. Штурман должен уметь управлять кораблём. Я так понимаю, что «крестокрыл» ты уже освоила?

– Да.

– Ну, здесь, на самом деле, отличий в управлении не так уж и много. Тоже джойстик с тремя степенями свободы, педалей нет. Сектор тяги слева. Движения ручкой, как и на «крестокрыле», в космосе, управляют маневровыми двигателями. Разумеется, той «бешеной» манёвренности, которой славятся истребители, от эсминца не получить, но она и не требуется.

– Понятно. Я так понимаю, что меня за посадят не раньше, чем будем подходить к Комменору?

– А ты хотела, бы пораньше?

– Ну, конечно, хотела бы. Но меня вполне устроит этот вариант. А кто управляет вооружением корабля?

– Тот, кто свободен. То есть, так-то положена должность комендора – но, так как корабль у нас не столько боевой, сколько учебный…

– Я поняла. То есть, управление вооружением, есть на всех консолях?

– Кроме твоей. Надеюсь, ты понимаешь?

– Понимаю, – ответила я. – Рано мне пока по людям стрелять.

– Ну, в общих чертах – да.

Вскоре вернулись Алексей и Сергей. Мы с Натальей разошлись по своим местам. Я посмотрела на показания своего компьютера.

– Расчётное время до входа в систему Комменора – полчаса. А хороший у нас гипердвигатель стоит…

– Не просто хороший, – сказал Сергей. – Лучший. Повстанцы передали данные по одному проекту, который хотели разрабатывать в Республике – сверхдальний разведчик. Посчитали, что Земля вполне потянет такой проект. Земля потянула. Но пришлось объединять несколько аэрокосмических корпораций, чтобы более-менее довести проект до выпуска в «железе».

Вскоре мы вышли из гиперпространства внутри системы Комменора. И, пока мы двигались к планете, Алексей на полном серьёзе учил меня управлять кораблём. Я заняла место второго пилота и плавно, учитывая все советы и наставления Алексея и Натальи, попробовала себя в должности пилота. «Стойкий», повинуясь моим командам, начал движение к станции, которая находилась на геостационарной орбите Комменора. Я не разгонялась, корабль шёл на нескольких процентах крейсерской скорости. Тем временем, Алексей запросил станцию о стыковке. Стыковку разрешили. Алексей посмотрел на меня, я ответила умоляющим взглядом.

– А ты точно сможешь?

– Смогу, – ответила я.

– Хорошо, – сказал Алексей.

Передо мной, на мониторе появились параметры стыковочного узла станции. На самом деле, там не был ничего сложного – надо было попасть специальным щупом в стыковочную мишень – после чего остальное сделает автоматика самой станции. Я медленно и аккуратно, буквально по сантиметру стала подводить корабль к этой самой мишени. И через две минуты щуп вошёл в центр мишени. Манипуляторы станции подхватили «Стойкий» и осторожно ввели его в док. После этого на корпусе корабля со щелчком сомкнулись специальные захваты, а люк дока закрылся. Была подана атмосфера. Стыковка была завершена.

– Всем курсантам – только что мы прибыли на станцию планеты Комменор. Даю два часа на «разграбление» станции – я имею в виду сувениры. Особая просьба – ничего не откручивать и не отламывать. Покажем, какие мы культурные и цивилизованные.

Я тоже побывала на станции. Можно было поесть экзотических блюд, можно было прикупить сувениров (оказывается, популярностью в последнее время пользовались магнитики на холодильник с видами того места, где ты побывал). Я прикупила несколько магнитиков – раздать товарищам по Академии. Конечно, товарищей у меня было немного – Айвенго, Настя, теперь вот ещё и Диана. А у Алексея этих магнитов было столько, что под ними было просто не видно холодильника.

Через два часа надо было отходить от станции. Алексей выполнил манёвр сам. Отведя эсминец на безопасное расстояние, он приказал:

– Штурман, курс на систему P25/85-86.

– Приняла. Работаю.

Здесь уже не было ничего такого сложного. Так, где эта система? Ага, очередная необитаемая система. Ничего интересного и нужного здесь нет. Расчёт курса не занял много времени, и вскоре я переслала курс Алексею. Он подтвердил его и ввёл программу в автопилот. Корабль лёг в разгон. Расстояние было небольшим, так что на всё про всё (вместе с прыжком) у нас ушло не больше трёх часов.

А потом мы вышли из гипера в нужной системе, и я очень сильно удивилась – в системе шёл бой. Ну, как, бой… На расстоянии в несколько миллионов километров шла погоня. Сенсоры нашего эсминца обнаружили лёгкий имперский крейсер класса «каракка», который преследовал некое подобие космического корабля, которое у меня в подпрограмме опознавания кораблей высветилось, как «кореллианский лёгкий грузовой корабль класса «YT-1300»». Я сбросила эти данные капитану. Алексей выругался.