Текст книги "Требуется Темный Властелин"
Автор книги: Алексей Ефимов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
27
Уладив все оставшиеся дела в Фалане, мы отправились дальше. На очереди был Дардий Великолепный – возможно, наиболее вменяемый из всех герцогов страны и следующий после Колзона претендент на престол. Чтобы добраться до Гарвона, нужно было или ехать через всю страну, или плыть по морю. По морю – намного удобнее и быстрее, если б не одно «но». Этот маршрут – Фалан – Гарвон – был самым популярным у пиратов. Причин на то было несколько. Самая главная – это отсутствие должного охранения. Основные военно-морские силы были сосредоточены в порту Синдара. Соответственно они охраняли конвои по маршрутам Синдар – Фалан и Синдар – Гарвон. Столице было выгодно пропускать через себя основную массу товаров – это и пошлины, и ярмарки, и плата за охранение. А вот маршрут Фалан – Гарвон, эдакая третья сторона воображаемого треугольника, им был ну совсем неинтересен. Фалан и Гарвон, конечно, тоже имели свои корабли, но их было не настолько много, чтобы обеспечить постоянное эскортирование, с одной стороны, а с другой – их основной функцией было и остается контролирование и защита морских границ с сопредельными государствами. При таком раскладе на патрули в глубь моря особенно тоже никого не отрядишь. Вторая главная причина опасности маршрута заключалась в том, что он последовательно проходил сразу через территории всех трех пиратских архипелагов – Кразагского (со стороны Фалана), Синдарского (посредине, причем архипелаг оставался со стороны берега, что делало этот участок вообще безнадежным) и Фаренского (у Гарвона). Так что вероятность не нарваться на пиратов была намного меньше, чем вероятность, что пираты передерутся между собой за право вас грабануть! Все-таки иногда моряки ходили и по этому маршруту – сбиваясь в большие караваны и нанимая охранение самостоятельно (это вполне имело смысл, чтобы не платить синдарские пошлины), или в одиночку (на свой страх и риск). Одиночки, как правило, плавали на легких и быстроходных судах, надеясь уйти от преследователей, в случае чего. Такие одиночки всегда были излюбленной добычей для морских волков – если уж догнал, то сопротивления они обычно не оказывали, а грузы перевозили очень лакомые: маленькие партии ценных специй, тканей и так далее.
Мы, конечно, не дети беспомощные, но и пираты – не паралитики. Обдумав все стороны вопроса, я пришел к своеобразному выводу: почему бы не убить сразу несколько зайцев одним выстрелом? По моей просьбе господин Гальго выделил нам два десятка своих ребят посерьезнее. Нашли и подходящего капитана, знающего этот маршрут. Когда капитан получил аванс, существенно больший, чем иная прибыль за такой рискованный поход, то подумал, что мы везем какую-то редкую контрабанду, а когда в довершение всего узнал, что в качестве груза будет полный трюм экипированных мордоворотов и мы в принципе не возражаем против небольшой встречи с пиратами, то его лицо расплылось в очень хищной улыбке – ему было за что не любить любителей легкой наживы (за эту самую наживу, ему достающуюся тяжким трудом), и такой способ расквитаться за все обиды пришелся ему по душе.
Так что в условленный момент наши ноги покинули твердую почву, и мы доверили наши судьбы хлябям морским… Интересно, чего это меня на подобную лирику потянуло?
Морское путешествие давало также шанс неплохо подтянуться в практической магии, а то со всеми этими интригами я недостаточно времени уделял своему самообразованию. Еще одной причиной нашего морского вояжа стала возможность проведения вполне конкретного магического эксперимента – его я запланировал заранее, да вот руки все не доходили. Я уже давно отказался от идеи иметь свою армию (да простят меня все Темные Владыки, вместе взятые, за очередное вопиющее нарушение «темного канона»). Но и совсем оставаться без вооруженных сил не собирался. Обдумав варианты, я остановился на доктрине спецназа. То есть небольших отрядах «присягнувших» мне бойцов, отлично подготовленных и экипированных, по меркам этого региона, разумеется. Такие и любое дело сделают, и не засветятся (надеюсь). Притом «оформить» их можно будет как королевские особые отряды (или криминальные – в зависимости от намечаемой цели). С «присягой» и экипировкой проблем не было. А вот вопрос подготовки стоит всегда. Настоящих профессионалов в любой области не так уж и много. Брать кого попало не хочется. Готовить с нуля – долго и опять-таки сопряжено с известным риском засветиться, чего мне не хотелось. Меня волновал вопрос – если я могу выделить у одного человека нужные мне навыки и в той или иной степени их освоить, смогу ли я эти же навыки подсадить другому человеку? Я был практически уверен, что смогу. Поэтому, как только мы отчалили и нормально обустроились, я принялся за дело. Предметом пересадки стали те навыки, которые я позаимствовал у Шрама.
На данный момент Шрам был, безусловно, наиболее высококлассным и достаточно универсальным бойцом из всех, кого я знал. Мы провели достаточно много времени за импровизированными сеансами «гипноза» и последующей корректировкой на практике, так что мне не было нужды опять его мучить. Шрам выбрал наименее подготовленного парня из нашей команды, и они как следует помахали мечами и кулаками – чтобы было потом с чем сравнивать. Когда наш подопытный узнал, что он, возможно, сможет овладеть частью приемов своего соперника (Шрам его изрядно повалял по палубе, особо не калеча, но разница в уровне была видна невооруженным глазом), то готов был нам ноги целовать. А когда я его предупредил, что у него вполне может и крыша поехать от такого «обучения», то он заявил, что «та и так не на месте, зато руки из задницы назад переберутся». Короче, пациент рвался в бой, да и остальные между собой уже решали, кто следующий «на пересадку мозгов». По ходу дошло до драки, и ребята заодно составили объективную «профессиональную лестницу». Нам оставалось только ее перевернуть, объяснив ребятам, что в случае успеха на «обучение» отправятся самые слабые – сильные будут пока так, на случай, если у ребят начнутся проблемы с головой. Проигравшие очень обрадовались и тут же пообещали победителям навалять им по полной после «переподготовки». На том и успокоились.
Процедура также облегчалась тем, что «пациент» был сходной комплекции и физической возможности со Шрамом. Согласитесь, глупо обучать приемам боя на фламбергах [4]4
Фламберг – двуручный (чаще всего) меч с клинком волнистой, пламевидной, формы.
[Закрыть]щуплого подростка, или, наоборот, выдавать громиле рапиру. Нет, можно и то и другое. Оно, конечно, повысит шансы на успех, особенно в бою против противника, вооруженного этим же оружием: знание техники обращения позволяет и эффективно защищаться, – но будем реалистами. Если процедура пройдет успешно, надо обязательно будет привлечь несколько действительно серьезных специалистов в разных областях – от маскировки до владения метательным оружием. Вот тогда и можно будет заниматься созданием моего «спецназа».
Процедура прошла успешно. Заняла она, кстати, не так уж и много времени – около часа. Перенимал я эти навыки у Шрама несоизмеримо дольше. Как следует отоспавшись, бойцы опять вышли на помост. Сказать, что все без исключения обитатели корабля, включая капитана и команду, смотрели на это с огромным интересом, – значит, не сказать ничего: ребята даже дыхание затаили. Намечалось два боя – сначала парня «экзаменовал» Шрам, а потом – сильнейший из команды. Хотели было побиться об заклад, но не получилось: все единодушно ставили на подопытного. Такая вера в мои силы меня очень умилила, я даже чуть слезу не пустил… Шучу, конечно, но все равно приятно.
Первый же бой показал, что эксперимент можно считать удавшимся. Шраму-то он в конечном итоге проиграл, но дрались они почти на равных. Лидера команды «пациент» вообще разделал под орех, после чего вспыхнула новая драка за право поучаствовать в эксперименте, но убедительной она не была – ребята вполне всерьез валились на доски от легкого касания и долго и жалобно причитали. Покачав головой, я объявил, чтобы особо не торопились, – я сначала понаблюдаю за «пациентом» пару дней, а там посмотрим.
Наблюдал я за ним очень серьезно – не люблю калечить людей, и мне не хотелось причинить вред моим ребятам. Я по много часов аккуратно копался у него в голове, проверяя, насколько прижились навыки, – ведь, как ни крути, это часть жизни другого человека – его опыт, его мировосприятие. Они вполне могли вступить в конфликт с «родными» привычками и взглядами на жизнь. Когда одна часть тебя рвется вытаскивать меч и крушить все вокруг, а вторая – спрятаться под стол, намного вероятнее схлопотать шизофрению, чем превратиться из труса в героя. Думаю, такие вещи мне не по зубам, пока, по крайней мере, а вот научить одного рубаку парочке приемчиков оказалось более чем реально. Это не требовало от него пересмотра жизненных концепций, а скорее воспринялось как где-то загулявшая, но родная часть себя.
Настоящий экзамен не заставил себя долго ждать: к нам на всех парусах мчались корсары с Синдарского архипелага. Судя по цвету флага (тут, как и у нас, цвет пиратского флага объявлял о намерениях разбойников, только в качестве пиратского символа тут был кто-то типа спрута, спеленавшего своими щупальцами хрупкое суденышко), нам предлагали остановиться и сдаться в обмен на жизнь и свободу. Разумеется, мы так и сделали. Капитан, довольно потирая руки, отправил команду в трюм – чтобы не попалась под горячую руку, – а я накинул на своих ребят что-то типа пелены, отводящей от них взгляд. Поэтому, когда нас взяли на абордаж, прицепив понадежнее крюками борт к борту, и господа пираты с радостным гиканьем сиганули все на наш борт, они видели только двоих – тщедушного капитана на мостике и меня рядышком. А вот когда я снял пелену, они поняли, что описать их положение не возьмется ни одно литературное агентство, потому что даже самые либеральные нормы цензуры от таких слов скончаются в диких конвульсиях. Я не совсем понял, что именно их так напугало, – то, что они зажаты со всех сторон на чужом корабле просто на редкость серьезными ребятами в полном боевом, или то, что эти ребята возникли на совершенно пустой палубе. Кстати, судя по их лицам, я был уверен, что корсары просто побросают оружие и сдадутся, но пираты решили пробиваться на палубу родного корабля любой ценой и с воплями «А-А-А! КОЛДОВСТВО-О-О!» дружно ринулись напролом. Видимо, решили, что от колдунов пощады ждать им не придется. С чего бы это? Мы, темные маги, и мухи не обидим, разве что в целях эксперимента или если теплой кровушки хлебнуть хочется! Ну а то, что мир собираемся уничтожить, так у всех есть свои маленькие слабости!
Пираты дрались до последнего, несмотря на то что шансов у них не было никаких. Сдались только несколько оставшихся бойцов, прижатых к стенке тройным полукольцом моих ребят. Их аккуратно упаковали в трюм, а я занялся осмотром раненых. Делал я это не от переизбытка гуманности, а из практических соображений: надо же и медицину осваивать. Мало ли, пригодится.
Посудину пиратов – примерно такую же, как и наша, – я решил прихватить с собой: хорошая шхуна, пригодится. Поначалу на ней пришлось поработать и моим ребятам – команду нельзя разделить пополам без потери эффективности, а потом, проведя «душеспасительную» (а скорее, жизнеспасительную) беседу с оставшимися пиратами и выслушав их заверения в вечной службе, я мог с гордостью констатировать, что у меня появился собственный флот. Звучит гордо, конечно (понимаю, что выглядит несолидно), но надо же с чего-то начинать.
Через день ко мне подошел младший член экипажа нашего суденышка – совсем еще мальчишка – и сказал:
– Дяденька Колдун, – он так и обратился, честное слово, – а не могли бы вы и меня научить так драться?
Я с сомнением оглядел тощую фигуру паренька и попытался ему объяснить:
– Парень, нельзя за час стать умелым бойцом. Ни за час, ни за день, ни за неделю или месяц. На это нужны годы. Твое тело неспособно делать тех вещей, которые тренированный боец считает нормой, – оно не прошло соответствующей подготовки. Эти ребята, – я кивнул на своих молодцов, – каждый в своей жизни эту школу прошли – годами тренировались, получали шишки, дрались с другими противниками. Воевали и убивали, в конце концов. Я просто обучил их нескольким приемам, которые они при должном упорстве и возможностях могли бы освоить и сами. Ты тоже можешь. Теоретически. Но не таких – тебе двуручник ни к чему, да ты и сдохнешь, если пару раз им взмахнешь. – Парень явно обиделся и надулся. – Знание приемов не означает их эффективного применения. Возможно, оно позволит тебе самостоятельно подготовить себя к их использованию – я не спорю. Вопрос в том, хватит ли у тебя выдержки и самодисциплины. Сомневаюсь. Хочешь стать хорошим бойцом? – Я кивнул в сторону вышедшего на палубу Шрама. – Иди к нему. Шрам за свою жизнь занимался много чем, в том числе и обучением зеленых новобранцев. Нам плыть еще три дня. Если ты его убедишь, что с тобой стоит возиться, – я тебе помогу. Только учти еще одно: перепиливать чужие глотки – это далеко не так весело, как может показаться со стороны. Уметь защитить себя и то, что тебе дорого, – это одно. А убивать всех подряд – совсем другое. И оно тебе не надо.
Парень побрел к Шраму. На его лице читалось угрюмое упрямство. Посмотрим, надолго ли его хватит. Если даришь человеку мечту – смотри, чтобы эта мечта его не раздавила: это будет на твоей совести. Человек должен сам добиваться того, о чем мечтает. Если ему принести все на блюдечке, он этого не оценит, примет как должное, поиграет и выбросит, как надоевшую игрушку. Да еще и обидится, что все получилось не так, как он представлял. И никому от этого не станет хорошо.
28
В Гарвон мы прибыли по расписанию. Еще до моего отъезда из столицы, выслушивая информацию от мастера Андреаса, а затем и управляющего Колзона, я понял, что герцог Дардий очень отличается от своих родственников. Происходи действие в другом месте – он, скорее всего, попытался бы перехватить власть. Это было не так уж и сложно – его единственным реальным конкурентом был наследный принц Антей, а когда до короны нужно сделать всего один шаг, соблазну поддаются и более стойкие люди. Удачные покушения на принцев – не такая уж редкая и невыполнимая вещь.
Стойким к соблазнам герцог Дардий не был (да и зачем?), а вот сильным, хладнокровным и опытным – был. Единственное, что его реально останавливало, – это страх перед придворным магом, которого, похоже, никак нельзя обойти. Преданность мага короне была известна, а вот больше о маге не было известно ничего даже герцогу. Он был человеком осторожным и расчетливым, а потому понимал, что переть на неизвестного, но очень живучего противника – самоубийство. Самоубийцей герцог явно не был. Более того – он являлся самым грамотным военным стратегом всей страны.
Так получилось, что его область граничила сразу с тремя соседними странами, которые были сильными и сами по себе, но научились очень неплохо «дружить» против кого-нибудь еще. Касайся дело более слабой страны, война случилась бы уже давно, а так на границе постоянно происходили однообразные конфликты – группа «разбойников», слишком хорошо подготовленных и организованных, проникала в глубь территории, чтобы грабануть какую-нибудь деревеньку. Если их ловили, то даже на эшафоте они бормотали что-то типа «я не я, корова не моя, моя хата с краю», если спрашивали «с какого именно краю твоя хата» – несли полную околесицу. Соседи официально пожимали плечами и разводили руками: «Мы своих бандитов не контролируем, и вообще это не наши бандиты, а соседей, и это вы их спровоцировали – ваши козы слишком много мекают, да сначала на своих дорогах порядки наведите, а потом нам претензии кидайте». Я, конечно, утрирую, но общий смысл понятен. Особенно если учесть, что, как только «грабители» с успешного рейда проникали на свою территорию, то таинственным образом исчезали прямо средь бела дня – на своих территориях ни одна деревня нападениям не подвергалась ни разу. Зато стоило Дардию собрать в одном месте войска для более-менее серьезной зачистки от вконец охреневших «разбойников», как с другой стороны области случался какой-нибудь особо крупный «набег». Подобная солидарность работников ножа и топора могла бы вызвать умиление, если бы не вызывала скрежета зубовного и припадков бессильной ярости, от которой хочется рвать на себе волосы. Поговаривают, что Великолепный был лысым именно по этой причине.
Он постоянно просил войска и помощь, но получал в лучшем случае десятую часть того, чего хотел, и наставления в придачу. «И так справишься, племянничек», – отвечал король Рамзон на постоянные просьбы и призывы. Граничащему с юга Ладару и правящему там Ланцену Победоносному проблемы двоюродного брата тоже были до фени: его больше интересовали турниры, а разбойников гонять – дело неблагородное (самого его такие проблемы не волновали – Ладар был гористой областью, и у его соседей зрели другие проблемы).
Разумеется, Дардий мечтал стать королем своейстраны, объединить и возглавить своивойска, чтобы дать по морде им. Но приходилось ему именно выживатьв этом вечном круговороте. И он вполне хорошо научился выживать. Опасный противник.
Дардий прекрасно понимал, что необходимым условием для того, чтобы дожить до завтрашнего дня, была полная информированность о дне сегодняшнем. Поэтому кроме серьезной военной машины он создал и постоянно поддерживал в исправном состоянии аппарат разведки. Его тайная служба была наиболее компетентной в стране и, не будь она так завалена реальной работой, вполне могла бы попытаться подмять под себя и всю остальную страну.
Не верьте, когда вам говорят, что у слабого, глупого или шибко доброго правителя может быть очень хорошая, сильная, но честная и благородная тайная служба. Лучше верить в то, что розовые слоны по небу летают, – не будете выглядеть полным идиотом, с одной стороны, и дольше проживете – с другой. Розовые слоны на голову не сваливаются, а вот звание «врага короны» – очень даже вероятно. Слабого правителя сильная тайная служба подомнет под себя, не моргнув и глазом, – убедит, что вокруг одни заговоры, все точат кухонные ножи с целью убить ими обожаемого монарха и страна окружена только и ждущими повода напасть агрессорами. И чтобы всего этого не произошло, нужно наделить тайную службу особыми полномочиями – брать без суда и следствия, неограниченным финансированием (это ж все на благо короны… Особняки, породистые кони и золотая посуда? Тоже на благо. И вообще это прикрытие. И чтобы враги видели, что у нас все хорошо. Что враги делают у вас в имениях?Шпионють. И вообще – везде враги, и надо от них немедленно защититься. Подпишите тут, тут и тут).
Сваливать все беды в стране на происки тайной службы – тоже очень удобно: эдакая универсальная пугалка, которую все ненавидят и боятся. Поэтому процесс протекает в обе стороны и никогда не останавливается. Передел власти – всегда гадская штука.
Но тайной службе постоянно надо доказывать необходимость своего существования, поэтому в стране никогда не переведутся «враги режима». И только если такие враги реальны, пахать приходится тоже реально, потому что при смене власти такая тайная служба пойдет под нож первой – просто будет заменена на аналогичную службу победившей стороны. На проигравших спишут все прошлые грехи и ошибки, и все пойдет по новой.
Когда враг реален, хорошему правителю (плохой правитель – в данном случае мертвый правитель) нужна информация, а не признания и разоблачения. В этом-то, пожалуй, и состоит основная разница. Хороший правитель умеет этой информацией вовремя воспользоваться, а не говорит потом, что «надо было делать это и это». Все мы крепки задним умом. Хороший правитель крепок умом передним.
Дардий был прекрасно осведомлен обо всем, что происходит, а главное – что произойдет как снаружи, так и внутри страны. Мне было очень интересно, что этот господин успел накопать про меня, – я ведь наверняка наследил достаточно, чтобы привлечь внимание его службы. Вопрос в том, сумел ли он «сшить» фрагменты картины воедино. Меня интересовала скорость получения им информации – это можно было проверить на истории с герцогом Макенбором – и глубина «раскопок». Об объеме его информированности можно будет судить по его осведомленности о криминальных делах столицы.
Чего мне делать точно не следовало – так это сходить на берег в компании моего зверского отряда «коммандос». Поэтому в город мы (я и Шрам) вошли через боковые ворота на своих двоих. Остальных отправили в столицу на водном транспорте, предварительно расплатившись с капитаном. Я полностью скрыл нас от внимания стражников, и мы тихо сняли комнату в обычной гостинице.
Свой криминал в Гарвоне тоже был. Не надо думать, что сильная полиция означает отсутствие организованной преступности. Собственно, именно тайная полиция в подобных случаях эту преступность тщательно организовывает и культивирует. И не забывает собирать урожай. Поэтому от обычной своей стратегии – сначала обработать криминал, затем собрать информацию и только потом во всеоружии заявиться к главному лицу – я предпочел в этот раз отказаться в пользу «блицкрига». Я рассчитывал, что у меня уже достаточно сил для самостоятельного нанесения визита герцогу и разговора о серьезных вещах.
Я не знал, как пойдет наша беседа, – придется импровизировать. А вот что точно следовало сделать – так это подготовить все для срочного отступления. Поэтому перед выходом «на дело» я особенно тщательно обновил все свои защитные заклинания (у меня их к этому времени скопилось уже очень много – это стало моим своеобразным хобби, которому я посвящал все свое свободное время: различной комбинации и плетению защитных заклинаний) и подготовил экстренную телепортацию – выделил и зарезервировал энергию на подобный прыжок, произнес наиболее громоздкую часть заклинания и зафиксировал точку возвращения. Все это гарантировало, что «прыжок» я смогу совершить практически в мгновение ока. Шрам в любом случае должен был ждать меня в гостинице и не предпринимать никаких активных действий, а в случае чего – выбираться из города самостоятельно.
С наступлением сумерек я двинулся по направлению к дворцу герцога. Время суток я выбрал не специально – просто рассчитывал, что герцог как раз закончит со своими основными делами и нас не станут отвлекать. Планировки дворца я не знал, но это и не было необходимо. Оставаясь невидимым для посторонних глаз, я прошел прямо в приемную, а оттуда, следуя за слугами, через некоторое время нашел и что-то похожее на каминный зал, в котором был накрыт небольшой стол для ужина. Обрадовавшись подобной удаче, я не стал идти дальше, а удобно расположился в одном из кресел, стоящих у камина, спинкой ко входу. Герцог параноиком в вопросах безопасности не был, но я явственно ощущал, что в декоративную спинку большого кресла вшита пластина, способная выдержать удар арбалетного болта.
Ужин был накрыт на одного, из чего я заключил, что семья герцога в совместной трапезе не участвует. О том, что этот ужин именно для герцога, говорила посуда (золото и серебро) и небольшой дополнительный столик, заваленный кипами бумаг. Ужин намечался рабочим. Я чувствовал, что ожидание мое не будет долгим. Так оно и оказалось: через некоторое время я услышал твердую поступь немаленького человека и торопливые шаги кого-то догоняющего.
– И проследите, чтобы мне доложили об этом незамедлительно. – Только незваных гостей мне не хватало!
– Как прикажете, господин! – С этими словами сопровождающий шустро удалился, прикрыв за собой тяжелую дверь, а герцог с шумным выдохом направился к своему месту.
– Добрый вечер, герцог. Ожидаете кого-то?
В зале повисла абсолютная тишина. Я прекрасно слышал, как учащенно забилось сердце герцога, и буквально спиной ощутил яростный и недоуменный взгляд, которым он пытался проникнуть сквозь спинку моего кресла. Через несколько мгновений герцог еще раз шумно выдохнул и произнес с явным неудовольствием:
– Похоже, мой последний приказ можно отменить. И давно вы в городе?
– Только сегодня.
– Ясно. Значит, решили начать прямо с меня?
– Разумеется. А разве есть смысл начинать с кого-то другого?
– В моем городе – и правда нет. Чего вы хотите? И кто вы все-таки такой, шакалы вас заешь!
– Если не возражаете, я бы хотел сначала послушать вас: вы ведь достаточно информированы о времени моего приезда, да и о многом другом. Простите, что оторвал вас от ужина, но, кажется, он и так намечался рабочим?
Поняв мой намек правильно, герцог еще раз шумно выдохнул и все-таки сел на свое место. Я наконец получил возможность его рассмотреть – выше среднего роста, ширококостный грузный мужчина, еще вполне в неплохой форме. Его голова и правда была лысой, а лицо покрывали глубокие шрамы. В сочетании с не менее глубокими морщинами и рыжеватой бородой это создавало скорее пиратский облик.
– Выпьете? – В голосе герцога звучали ворчливые нотки, однако в них можно было даже расслышать оттенки гостеприимства.
– Нет, спасибо.
– Я знаю, что вы не любите алкоголя, – у меня есть неплохой гранатовый сок: только сегодня гранаты с рынка доставили.
Опа! Это ж нехило он про меня копал, если знает такие подробности! Из кого он их вытряс и как? Я догадывался, что он знает о моем существовании, но чтобы так?.. Мое лицо скрывал капюшон и отводящее взгляд заклинание. Тем не менее я порадовался, что умею выслушивать разные новости с каменным лицом. Мало ли какие козыри припас этот очаровашка!
– Приятно чувствовать себя достойным внимания такой выдающейся персоны. Многие на это всю жизнь тратят.
– Не прибедняйтесь – уж кого нельзя назвать любителем внимания, так это вас, – это, кстати, ваша вторая отличительная черта, кроме нелюбви к алкоголю. Кстати, а как у вас с серебром и чесноком?
– Чеснок люблю, к серебру равнодушен во всех смыслах, а какую именно черту вы имели в виду? Я все-таки не специалист, вы уж меня просветите…
– Незаметность. Так уж получилось, что мои люди обратили внимание на некоторые события. Первое из которых – изменение поведения высших криминальных руководителей столицы. Прекращение разборок вокруг мелкого рынка в районе ремесленников, очерчивание границ спорных территорий, притом без всякой крови, и так далее. У меня много людей в столице. И все, что они раскопали, так это то, что в течение нескольких дней главы группировок встречались между собой. Притом не перекрестно, а с кем-то одним. Все указывало на мастера Андреаса, но ему одному такой фокус, как бескровное и, главное, непререкаемое объединение криминала столицы, не по силам, иначе он провернул бы его раньше, притом просто перебив конкурентов, что мигом породило бы новых, и так далее, как оно шло вот уже целые поколения. А так – ничего. Все попытки моих людей что-либо разузнать натыкались на пустоту. За таким важным событием обязательно кто-тодолжен стоять. Сами собой такие вещи не происходят, тем более просто так. Группа или один человек – не так важно, но всегда есть кто-то.
Дальше – больше: после объединения криминала не произошло ничего заметного. Это меня насторожило намного больше, чем объединение. Зато через некоторое время новости приходят, откуда не ждали, – помирающий герцог Колзон начинает прыгать петушком. В день его странного и чудесного выздоровления его посещает «некто». Описания этого «некта» нет – никакого, как будто прислуга глаза пропила. Странно, да? Буквально через несколько дней в столице появляется новый аристократ – граф Салкам Могущественный. Между прочим, первый человек, который получил хоть что-то от герцога Колзона. Я не имею в виду титул графа – до этого герцог не баловал подарками вообще никого и никогда, даже на коронацию родного брата он заявился с пустыми руками, чем, кстати, вызвал скандал больший того, если бы вообще не пришел. Вы знали об этом?
– Нет, продолжайте, пожалуйста, я весь внимание!
Герцог явно был не прочь покрасоваться своей осведомленностью, чем стоило воспользоваться. В любом случае у этого человека стоило учиться и учиться!
– Продолжаю! Новоявленный граф с большими бумагами и большим мешком денег покидает столицу. Его сопровождает… Шрам – самый крутой головорез в стране и известном мне зарубежье, правая рука мастера Андреаса. Кроме Шрама в карете еще пара ребят из его бригады, все с дли-и-инным послужным списком, и некто. Когда служанка заявляет, что не запомнила посетителя, – я этому не верю: служанки всех запоминают, особенно странных посетителей. Когда посетителя не запомнил ни один слуга в доме – я подозреваю заговор, запугивание или прямой приказ. А вот когда проезжающего на лошади человека не могут даже приблизительно описать мои люди, которые способны распознать голубя в стае, видев его один раз краем глаза во время подсматривания за шлюхами в дорогом борделе, – я начинаю всерьез беспокоиться. Но я продолжу: даже не будь вас там, наличие Шрама прямо связывало эти два совершенно беспрецедентных дела. А тут явно появилось главное действующее лицо. Так что в Фалане вас уже встречали мои люди. Поначалу все вроде шло логично – встреча с криминалом и поход к герцогу. А вот потом? Скажите, зачем вы устроили этот розовый балаган?
– Я исполнил желание герцога…
– А что получили взамен? – Мой собеседник даже подался вперед – было видно, что ответ на этот вопрос очень его волнует.
– Благодарность. Его искреннюю благодарность, не более того.
– Ну-ну… – Герцог недоверчиво покачал головой. – После этого вы прямо средь бела дня берете двадцать отборных мордоворотов и за большие деньги нанимаете опытного капитана, специализирующегося на маршруте Фалан – Гарвон. Кстати, как встреча с пиратами? Состоялась?
– Да. Одним кораблем пиратов меньше. Продолжайте, пожалуйста.
– А дальше я все-таки буду спрашивать. Хотя вы и уезжали из столицы, приезжали в Фалан и уезжали из него без прикрытия, то уж ко мне прибыли прямо во дворец без единого шороха. Я так понимаю – это дань моей осведомленности, – вы решили проявить осторожность. Ценю. Так кто вы все-таки такой и что вам надо? Я ответил на ваши вопросы. Более того – я прекрасно понимаю, что не в силах заставить отвечать вас. Звать стражу тоже бесполезно – как вы проникли, так и уйдете. О ваших возможностях я вообще не имею представления. Присмирить головорезов, поднять с постели чуть живого старика – что вы еще можете?
– Заставить поцеловаться Колзона и Макенбора. Прилюдно. В общественном сортире.
– Ну тогда вы можете вообще все на свете, в том числе перевернуть горы и заставить птиц летать задом наперед, выщелкивая при этом государственный гимн!
