Текст книги "Вожди СССР в откровениях соратников, охраны и обслуги"

Автор книги: Алексей Богомолов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Конечно, рассказ Юлиана Семёнова требует некоторых уточнений. На самом деле фильм Хрущёву показывали по инициативе начальника «девятки» Н. С. Захарова, но реакция первого секретаря и председателя правительства описана достаточно точно. Сам же процесс посмертного награждения Зорге также занял не неделю, а почти три года. Указ Президиума Верховного Совета СССР Анастас Микоян подписал уже после свержения Хрущёва – 5 ноября 1964 года. Но факт остаётся фактом: зарубежный фильм, наверное, единственный раз в советской истории, послужил восстановлению исторической справедливости.

Владимир Медведев, на протяжении многих лет работавший с Брежневым, вспоминал о том, как Леонид Ильич смотрел кино у себя на даче в Заречье:

–  Иногда после ужина шли в небольшой, на несколько человек, кинозал. Брежнев любил детективы, ещё больше – «про разведчиков», «про войну». Вспоминал свои военные годы, даже и довоенные, поэтому мог смотреть фильмы и на колхозные темы. Когда здоровье было уже совсем подорвано, смотрел и плакал. Из отечественных фильмов больше всех обожал «Подвиг разведчика» с Кадочниковым. Из иностранных трофейных – «Серенаду Солнечной долины», «Девушку моей мечты». Посмотрит, вздыхает: «Раньше они мне больше нравились».

Мог заказать три документальных ленты «Клуба кинопутешествий», и до художественного фильма дело не доходило.

Из актёров любил Андреева, Бернеса (несколько раз смотрел «Два бойца»), Крючкова, Матвеева, Глебова, Тихонова. Из эстрадных артистов – Райкина.

Крайне занятная история произошла с фильмом «Семнадцать мгновений весны». Его Брежнев посмотрел несколько позже, чем большинство советских телезрителей. И настолько был уверен, что штандартенфюрер Штирлиц, он же майор Исаев – лицо реальное, что дал приказ сотрудникам «девятки» выяснить, был ли на самом деле такой разведчик и какова его судьба. Это, как представляется автору, несколько напоминало историю с фильмом про Рихарда Зорге, который в своё время посмотрел Хрущёв. Попытки убедить генерального секретаря в том, что это собирательный образ, успеха не имели. Дошло до того, что он подключил к поискам Штирлица председателя КГБ Юрия Андропова. Была даже проведена служебная проверка, но Исаева так и не нашли. Но Леонид Ильич решил, что героя всё равно нужно наградить, и не суть важно, военный он или кинематографический. Поэтому Золотую Звезду получил исполнитель главной роли в «Семнадцати мгновениях весны» Вячеслав Тихонов.

Алексей Сальников, который много раз обслуживал Брежнева, вспоминал, что тот в 1970-е годы увлекался просмотром американских вестернов. Некоторые из них, такие, как «Золото Маккены», потом появлялись у нас на экранах, а уж о фильмах производства ГДР и Югославии, рассказывавших о приключениях «индейца» Гойко Митича, и не говорим – им была открыта самая широкая дорога на экраны СССР.

–  В основном в хрущёвские времена смотрели наши новые фильмы, а в брежневский период – разные. Например, после охоты в Завидово при Брежневе показывали и американские фильмы. Поохотились, выпили и в кинозал – ковбойские фильмы смотреть…

Виктор Суходрев писал в своих воспоминаниях о том, как во время официального визита в США в 1973 году, когда генеральный секретарь и президент Никсон облетали на самолёте Гранд-Каньон, Брежнев продемонстрировал своё знакомство с американской классикой:

–  Особых восторгов Брежнев не высказал и заметил лишь, что видел этот каньон в американских фильмах-вестернах, которые он очень любит, с их стрельбой, ковбоями и драками. Он даже вспомнил какой-то фильм, просмотренный им незадолго до визита, и, к моему удивлению, назвал имя Чака Коннорса, актёра, исполнявшего в нём роль главного героя. При этом Брежнев даже изобразил, как тот стреляет сразу из двух кольтов от бедра.

Эта история имела продолжение. В ходе визита Брежнев познакомился с Коннорсом и даже получил от того в подарок два кольта, с которыми тот снимался (об этом – ниже). А во время отлёта советской делегации из Сан-Клементе Брежнев, общаясь с американскими космонавтами, вдруг снова увидел своего любимца. Встреча, как вспоминает Виктор Суходрев, была восторженной:

–  Вдруг Леонид Ильич заметил, что в нескольких метрах от него стоит Чак Коннорс, который приехал проводить своего высокопоставленного поклонника. И Брежнев, оставив астронавтов, с распростёртыми объятиями подошёл к нему, а тот, обхватив генсека могучими ручищами, приподнял его над землей. Это, как мне потом рассказывали в Москве, тоже попало в прямой эфир. Но при повторном показе данную сцену вырезали… Брежнев пригласил Чака Коннорса в СССР, и спустя несколько месяцев тот действительно приехал. Брежнев, как мне помнится, его не принимал. Тем не менее актёра у нас в стране встретили тепло, даже с помпой. Был он и гостем «Мосфильма», и прочих киношных организаций. Посол США устроил в его честь большой приём, на котором демонстрировался довольно примитивный вестерн с участием Коннорса…

А сталинский «домашний кинотеатр» всё это время простаивал. Техника, которая была установлена в нём, постепенно устаревала. Но его никто не смел трогать, ни Хрущёв, ни Брежнев. Просмотры новых фильмов проходили на «Мосфильме» или на государственных дачах… Лишь после появления в Кремле Михаила Горбачёва в конце 1985 – начале 1986 года вместо кинотеатра был воссоздан находившийся в этом месте в царские времена зимний сад. Другое время, другие люди, другие фильмы. И кинотеатры – тоже другие…

Михаил Горбачёв, по инициативе которого кинотеатр из Кремля убрали, относился к кино спокойно и смотрел его вместе с супругой по большей части для развлечения. Выглядело это, по словам его телохранителя Владимира Медведева, так:–  В летнем кинотеатре под открытым небом прямо перед ними лежал список фильмов с краткой аннотацией, иногда между членами семьи затевалась дискуссия, какой фильм смотреть. Обычно шли друг другу на уступки. Случалось, начинали смотреть кино, потом давали знак киномеханику, просмотр прекращали, заказывали другой фильм.

Сегодня технические возможности кинематографа серьёзно расширились, но на государственных дачах и в резиденциях руководителей России всегда есть место, где можно посмотреть кино. Вспомним хотя бы просмотр президентом Владимиром Путиным фильма «Девятая рота», который состоялся 7 ноября 2005 года в его резиденции Ново-Огарёво. Туда были приглашены не только министр обороны и директор «Мосфильма», но и съёмочная группа, ветераны Афганистана и журналисты.

Суровая мода секретарей ЦК

По большому счёту понятие моды в среде высших партийных и государственных руководителей СССР просто отсутствовало. Многие помнят скромные ленинские костюмы, выставленные в его музее, галстук в горошек и неизменную кепку. Точно так же Сталин ходил в достаточно скромной одежде – обычно военной или полувоенной. Свои шинели и френчи он занашивал чуть ли не до дыр, просто привыкая к их удобству и не обращая внимания на какие-то эстетические моменты.

В своё время Артём Фёдорович Сергеев (сын видного большевика Артёма, фактически усыновлённый Сталиным) вспоминал:

–  Сталин часто ходил в старой дохе… По-видимому, она у него была с Гражданской войны, но многие считали, что он привёз её из ссылки, из Туруханского края… В прихожей висела его фронтовая шинель, которую ему однажды пытались заменить, но он устроил скандал: «Вы пользуетесь тем, что можете мне каждый день приносить новую шинель, а мне ещё эта лет десять послужит!» Старые-престарые валенки…

А Вячеслав Молотов дал сталинскому отношению к «моде» следующую характеристику:

–  Сталин очень строго к этому относился. Его и хоронить-то не в чем было. Рукава обтрёпанные у мундира подшили, почистили…

Мне довелось побывать на Ближней даче Сталина в Волынском и выслушать трогательный рассказ смотрителя о том, как вождь, укутавшись в рваненький тулупчик, морозными зимними вечерами сидел на холодной террасе и работал. И действительно, по большей части его одежда была сильно поношенной, а с понятием «мода» не ассоциировалась вообще. Несколько лет назад газета «Кремль-9» рассказывала о гардеробе «вождя народов» и его «пристрастиях»:

–  В последние годы жизни вождя спальню использовали как гардеробную. В ореховом платяном шкафу висела одежда Сталина – военная и штатская, а между креслом и кроватью была расставлена его обувь – военные сапоги, ботинки, валенки и даже нанайские унты. Одним из любимых предметов обуви у Сталина были тапочки, с которыми он не расставался, даже отправляясь отдыхать на юг. Рассказывают, что с ними связана удивительная история, произошедшая в середине 1940-х годов. Сталин после отдыха возвращался из Сочи в Москву: путь вождя был связан со сложностями – по перевалу, где проходила железная дорога, стало невозможно проехать. Спецпоезд решили подать в другую точку, отправив состав кружным путём через Грузию, а сам Сталин должен был достичь места посадки в поезд на автомобиле. В суете и спешке в багаж забыли положить его любимые тапочки. Чтобы избежать гнева вождя, тапочки отправили в Москву самолётом в сопровождении сотрудника охраны. Любимая обувь прибыла на «ближнюю» даже раньше своего хозяина.

Основная часть гардероба вождя, как сообщают авторы исторического путеводителя «Ближняя дача», хранилась именно там, в Волынском. Хотя кому-то он покажется немаленьким. На вешалке в прихожей висели меховое пальто на котиковой подкладке, бекеша на лисьем меху, коричневое пальто из драпа, пальто военное, военный плащ, пальто серое коверкотовое штатское с надставленными карманами, пальто летнее старое, шарф коричневый, шарф клетчатый, фуражка штатская со звездой, шапки меховые: котиковая, из чёрно-бурых лисиц и колонковая, коричневая фетровая шляпа, рукавицы заячьи, валенки фетровые подшитые, галоши № 11. Одежду Сталину шили в пошивочной мастерской 2-го отдела спецснабжения, которой руководил А. И. Летнер, в 1944 году награждённый орденом Красного Знамени.

К приезду Мао Цзэдуна в конце 1940-х годов Сталину сшили два коричневых костюма традиционного для революционного Китая фасона. Вот как описывается в книге «Ближняя дача» содержимое орехового платяного шкафа Сталина:

–  При жизни Сталина в правом отделении висела на плечиках военная и штатская одежда: два кителя, две пары брюк на подтяжках, толстовка и два серых френча с накладными карманами. Эти френчи генсек носил не только на даче – именно в них он часто появлялся на публике: во время рабочих встреч, на кремлёвских приёмах и даже на съездах партии.

Слева в том же отделении висел плащ светло-серого цвета и летнее пальто покроя «реглан». Внизу лежали ещё две пары брюк.

В левом отделении шкафа – полки. При жизни Сталина все они, кроме первой и пятой, были застелены салфетками. На верхней полке лежали две шляпы – серая и коричневая. На второй – две стопки носовых платков – клетчатых и белых с каймой. На третьей полке – четыре пары батистовых кальсон и ещё несколько платков, на четвёртой – батистовые нижние рубашки с манишкой, воротником и манжетами из светло-серого крепдешина. В ящике под полками хранилось несколько пар запасных тапочек.

В комнате, переделанной под гардеробную, стояли несколько пар обуви: военные сапоги, фетровые валенки, даже нанайские унты. Ходил он дома, как утверждали свидетели, либо в тапочках, либо в разношенных полуботинках на тонкой подошве. Вся обувь была довольно поношенной, поскольку обновок генералиссимус не любил: ему сильно мешали разнашивать её сросшиеся пальцы на левой ноге.

С другой стороны, он был законодателем стиля для многих сотен тысяч чиновников, носивших «сталинские» френчи и сапожки. Единственным исключением из правил был фантастической роскоши мундир генералиссимуса, который сшили для Сталина после Великой Отечественной войны. Выглядел он феерически, более всего напоминая одеяние какого-нибудь латиноамериканского или африканского диктатора. Один образец этого мундира сохранился до нашего времени. Он представляет собой двубортный френч цвета морской волны со стоячим воротником с двумя рядами (по 6 штук) золотых пуговиц с гербом СССР (сильно подозреваю, что золото настоящее). На рукавах шитые золотом лавровые ветви, на воротнике – аналогичная отделка. Полы френча, а также края рукавов отделаны красным. Внутренняя часть воротника тоже алая. На погонах, естественно, тоже шитых золотом, – герб СССР в полном цвете и вышитая пятиконечная звезда. Правда, носить такой мундир Сталин отказался, как рассказывают очевидцы, сказал: «Я не павлин. Достаточно на моём мундире только петлиц». И скромно ходил в стареньком маршальском кителе со звездой Героя Соцтруда…

Иногда скромность вождей и их близких была просто болезненной. Алексей Алексеевич Сальников, офицер 9-го управления КГБ, работавший с первыми лицами СССР с середины 1950-х годов, застал многих сотрудников, которые обслуживали в Кремле проживавших там старых большевиков. И он передал мне рассказ своей коллеги, во второй половине 1930-х годов обслуживавшей вдову Ильича: –  Крупская жила на Коммунистической улице. Тапочки у неё были рваные-рваные. И она всё время мучила женщину, которая за ней и по дому ухаживала, её тёзку Надю, чтобы та ей их ремонтировать отдавала. В здании Арсенала была сапожная мастерская. Отнесёт сестра-хозяйка тапочки в мастерскую, а ей говорят: «Уже ниткам не за что уцепиться, взяли бы да сшили ей новые!» И потом мастера сделали новые. «Надежда Константиновна, мастера говорят, что некуда ниткам зацепиться, вот новые сделали». А Крупская отвечает: «Я же вас просила, чтобы мне те заштопали! Отнеси обратно, Надюша!» Сестра-хозяйка было собралась отнести обновку обратно. Но Надежда Константиновна, подумав, всё-таки нашла новым тапочкам применение: «Не надо относить обратно. Я в воскресенье собралась в дом престарелых поехать, их кому-нибудь подарю». Поехала в дом престарелых и отвезла. Это рассказывала мне именно та женщина, которая её обслуживала…

Большинство советских чиновников, даже высокого ранга, в довоенные годы были далеки от веяний моды. И часто попадали впросак, особенно за границей. Анастас Микоян, занимавший высокие государственные посты в СССР более 50 лет, вспоминал о своей первой поездке в Европу и Америку в 1936 году.

–  В Берлине, куда мы приехали после Варшавы, с нашей делегацией произошёл курьёзный случай. В СССР тогда одевались просто. Я, например, ходил в гимнастёрке, армейских сапогах и носил фуражку военного образца. Перед отъездом мне сшили костюм и ботинки «на европейский манер». Товарищам, которые ехали со мной, в Москве тоже сшили костюмы в ателье. Когда мы вышли на берлинском вокзале, то заметили, что все немцы с удивлением смотрят на нас. Подумываю: что такое? Оборачиваюсь и вижу, что все мы в одинаковых шляпах, ботинках и костюмах, одного цвета и фасона. Удалось исправить положение только в США.

Уже через много лет после описанных событий Анастас Микоян в очередной раз отправился в США на похороны президента Кеннеди. И в этот раз оказался полностью экипированным, хотя и не особенно понимал, во что именно и как ему нужно было одеваться. Виктор Суходрев, сопровождавший его в качестве переводчика в этой поездке, вспоминал:–  В Англии и США на похоронах принято присутствовать в визитке – чёрном сюртуке с закруглёнными, расходящимися спереди полами. По всей своей предыдущей практике я знал, что наши руководители ни смокингов, ни фраков не имеют. Каково же было моё удивление, когда Микоян вдруг заявил, что привёз с собой «какой-то пиджак с длинными полами». Потом выяснилось, откуда он у него появился. Оказывается, Анастас Иванович ездил на церемонию инаугурации президента Пакистана, а там для разных церемоний были предписаны фрак и визитка. Микоян решил не нарушать этикета, и ему тогда сшили и то и другое. Принесли вешалки с костюмами. Выяснилось, что кто-то из обслуживающего персонала, перепутав, на вешалку с фраком повесил полосатые брюки, а на вешалку с сюртуком-визиткой – чёрные брюки с шёлковыми лампасами. Возник небольшой спор. Я сразу обратил внимание присутствующих на то, что костюмы неправильно скомплектованы. Со мной не согласились. Корниенко(Георгий Маркович Корниенко, советский дипломат, в то время советник посольства СССР в США. – Авт.) принёс толстенный энциклопедический словарь. Открыли, нашли описание и даже маленькую картинку, которая подтверждала мои слова. Микоян глянул на меня с одобрением.

В послесталинские времена манера одеваться у советских лидеров тоже не предусматривала следования моде. Хрущёв был в этом смысле человеком достаточно консервативным. Единственное, что он мог сделать, – это надеть вместо классической рубашки вышитую украинскую сорочку. Как вспоминал заместитель начальника его охраны Николай Васильев, Хрущёв одевался только в советское, то, что шилось для него в спецателье. Даже материал для его костюмов был отечественным:

–  И не дай бог, чтобы он чего-нибудь импортное надел. Он носил только наше, кроме шляпы. Но потом на фабрике стали и шляпы делать, и он всё говорил: «Наконец хоть иностранщину сброшу!» И везде он прославлял кунцевский материал, трико, драп, всегда хвалил его.

Больше всего Хрущёву не хотелось надевать фрак – уж слишком забавной выглядела бы его фигура в подобном наряде. В первый раз вопрос о нём встал в 1955 году во время подготовки к Женевской конференции. Сын Никиты Сергеевича Сергей Хрущёв вспоминал:

–  Сразу возникала масса проблем, связанных с протоколом: во что одеваться, как здороваться, какими вилками пользоваться и многое другое. Отец не стеснялся задавать вопросы, главным экспертом по этикету стал Молотов.

Представители Министерства иностранных дел заикнулись даже о фраках. Я представил себе отца во фраке и не смог удержать улыбки, уж больно они не сочетались. Отец, видимо, думал о том же. Он стал рассказывать о поездке Микояна в 1930-е годы в Америку, вспомнил, как потешались тогда над его фраком.

– И ты наденешь фрак? – замогильным голосом перебила его мама.

– Нет, примут и таких. Нечего подлаживаться. Хотят разговаривать с рабочими – пусть привыкают.

Проблема фраков отпала. Несмотря на все старания, выглядели наши отцы неуклюже, понадобились годы, чтобы освоиться.

Хрущёв приехал в обычном костюме. Но через год ему пришлось отправиться в Великобританию, а английский протокол был одним из самых строгих.

–  Неожиданно снова, как и перед Женевой, встал вопрос о фраках. Теперь отец отверг предложение с порога, не помогла даже ссылка на планирующийся визит к королеве. Запросили хозяев. Англичане ответили, что фрак общепринят, но если он стесняет гостей, то они могут явиться в любой приличной одежде, предпочтительно тёмного цвета.

Отцу срочно сшили чёрный пиджак, служивший потом ему верой и правдой не один год и при зарубежных визитах, и на приёмах в Москве.

Костюмы для первых лиц государства с конца 1950-х годов шили в специальном ателье в начале Кутузовского проспекта. Конечно, сами вожди туда не приезжали, примерки проходили либо на работе, либо в домашних условиях, но жёны членов Президиума ЦК, а потом и Политбюро бывали там. Вообще-то там было три уровня обслуживания. Первый – для членов Политбюро и секретарей ЦК, второй – для членов ЦК, третий – по списку: министры, аппарат ЦК и прочие. В хрущёвские времена ткани, как правило, использовались отечественные, а в брежневские стали закупать и импорт. Сама работа без стоимости ткани стоила в семидесятые годы прошлого века рублей сорок – пятьдесят. А материал мог быть и дорогим – стоить втрое дороже. Уже при Брежневе появился там и специальный магазин, в котором можно было приобрести некоторые западные изделия, причём не за чеки «Внешпосылторга» или валюту, как в магазинах «Берёзка», а за обычные рубли. Ещё один магазин такого рода был в ГУМе, так называемая «сотая секция». Посещать её могли только «избранные», обычно родственники «руководителей партии и правительства». На входе каких-либо пропусков не требовали, но нужно было, чтобы или тебя знали в лицо, или ты был в списке, или мог сказать своего рода «пароль» – имя-отчество человека, «от которого» ты пришёл. Третий магазин «закрытого типа» находился в Доме приёмов на Ленинских горах. Там проблем с «отсечением» посторонних лиц не было, поскольку вся территория находилась за высокой стеной и под круглосуточной охраной. Просуществовало это «предприятие советской торговли» до 1987 года, а потом было ликвидировано в рамках горбачёвской «перестройки» и «борьбы с привилегиями». Кстати, особенностью всех этих магазинов было то, что товары в них продавались по более чем щадящим ценам.

Но вернёмся к Хрущёву. Человек он был достаточно консервативных взглядов, к тому же не очень молодой (стал главой государства, когда ему уже было за 60). Это во многом определило его отношение к одежде. Если костюмы, сорочки и галстуки были более или менее современными, то бельё было не то чтобы модным, скажем точнее – малоприличным. Как вспоминает Алексей Сальников, обслуживавший Хрущёва с 1956 по 1964 год и отвечавший за его гардероб, эти предметы туалета было стыдно даже отдавать в стирку, особенно за рубежом. Кальсоны на верёвочках, рубашки «в рубчик», которые, кстати, тогда были у всех членов Президиума ЦК…

Обшивавший Брежнева модельер Александр Игманд (о нём ниже) вспоминал, что до него было как-то не принято упоминать тех, кто шил костюмы и другие предметы одежды Сталину, Хрущёву и другим государственным лидерам. Но одну фамилию ему всё-таки назвали, когда в 1967 году знакомили с персоналом Общесоюзного дома моделей. Ему показали человека, назвав его «конструктор Хрущёва».

–  А что он шил?

– Да тут надо было срочно Хрущёву кальсон сшить из хлопка на верёвочках, так он нашил ему целую дюжину.

Звали этого человека Игорь Алексеевич Угольков.

Хрущёв очень любил купаться в море и плавать в бассейне, Хрущёв очень любил купаться в море и в бассейне, хотя плавать практически не умел. При этом никаких плавок и купальных костюмов не признавал. В воду входил исключительно в чёрных или тёмно-синих сатиновых трусах, которые в народе получили название «семейных».

Да и семья Никиты Сергеевича в плане отношения к одежде и моде в целом была довольно неприхотлива. Алексей Сальников рассказывал, что после смещения Хрущёва писали, что его дочери якобы чуть ли не в Париж ездили делать себе причёски. Но он-то видел всё, что называется, «изнутри», был фактически членом семьи:

–  Всё это враньё. Раду Никитичну вы видели. Она пострижена под мальчика, да и в молодости так ходила…

У меня осталось в памяти, как Нина Петровна Хрущёва ходила дома: наденет какой-нибудь халатик ситцевый внатяжечку на пуговичках. И так же ходила Рада. Какие там французские причёски? Кто из девчонок Юля, Рада и Лена куда-то ездил? Рада из модниц вообще исключается. Юлия Никитична, дочь от первого брака, которая жила в Киеве, та модницей была, очень за собой следила. Она и за лицом ухаживала. Её муж, Виктор Петрович, был директором оперного театра в Киеве. Но никаких поездок за границу стричься не было. Никита Сергеевич этого просто не позволил бы.

В период с конца 1950-х по начало 1980-х годов олицетворением консерватизма среди высших руководителей СССР был главный идеолог КПСС Михаил Суслов. Над его привычками и манерой одеваться в 1970-е годы стали подшучивать даже коллеги по Политбюро. Да и обычные граждане, увидев мощный огромный ЗИЛ, едущий по Кутузовскому проспекту со скоростью 30–40 километров в час, перемигивались и говорили друг другу: «Суслов поехал!»

Владимир Медведев, в те времена телохранитель Леонида Брежнева, в своей книге «Человек за спиной» так писал о Суслове:

Перестраховщик, педант, догматик и в словах, и в поступках. К тому же очень упрямый человек. Его, главного идеолога партии, более всего опасалась передовая творческая интеллигенция. В высоком же окружении характер и привычки этого человека вызывали иронию. Чего стоили одни галоши, с которыми он не расставался, кажется, даже в ясную погоду и которые стали чем-то вроде его визитной карточки, как, впрочем, и его старомодное пальто, которое он носил десятки лет. После шутливого предложения Брежнева членам Политбюро скинуться на пальто Суслову тот, наконец, приобрёл себе обнову.

Одним из охранников Суслова в своё время был офицер 9-го управления КГБ Дмитрий Селиванов, который, кстати, прослужил в органах госохраны более 40 лет. Вот что он вспоминал о «сусловской моде»:

–  Это в одежде особенно проявлялось. Например, его знаменитый «пирожок»-шапка. Он за границу выезжал редко. И однажды его пригласили во Францию с официальным визитом. Майя, это дочь его, начала его экипировкой заниматься. «Пап, ты сними шапку, поменять тебе её надо на другую, пальто другое». Он очень сопротивлялся. Он всегда любил ходить осенью, весной на ботинки надевая галоши. И по поводу этих галош она его убеждала: «Не вздумай их там надеть». Но если он привык к какой вещи, то его не убедишь, чтобы он её поменял. Дочери, семье стоило больших трудов, чтобы его чуть-чуть адаптировать под современный стиль.

У него на пятом этаже кабинет был рядом с Леонидом Ильичом, в ЦК. Вот на время дежурства, когда совпадает, Леонид Ильич приглашает Михаила Андреевича к себе. А он очень не любил курящих, Михаил Андреевич. Леонид Ильич об этом знал. Как ему приходить, Суслову, он тут же бросает сигарету: «А то Миша не любит, – говорит, – когда курят». У них вот такие были отношения.

А главный кремлёвский доктор Евгений Чазов был первым, кто публично сравнил Суслова с известным чеховским героем:–  Партия и народ спокойно восприняли потерю второго человека в партии – Суслова. Многие совершенно справедливо считали, что с его именем связан не только догматизм, процветавший в партии, но и консерватизм, пронизывавший не только жизнь общества, но и все сферы государственной деятельности. Если бы меня спросили, кого из литературных героев он напоминает мне по складу характера, принципам и человеческим качествам, то я бы, не задумываясь, ответил: персонаж из рассказа А. П. Чехова «Человек в футляре», учителя Беликова. Сходство даже не только в том, что Суслов долгое время ходил, как и Беликов, в калошах, любил длинные пальто старых моделей, а в основном принципе, которого всегда придерживался, – «так не может быть, потому что так не было».

Леонид Ильич Брежнев, Генеральный секретарь ЦК КПСС, до конца 1960-х годов одевался «как все», то есть пользовался услугами спецателье на Кутузовском проспекте. Костюмы у него были добротными, но несколько консервативными. Владимир Мусаэлян, его личный фотограф, вспоминал, что импортных костюмов Брежнев не носил:

–  Ему всё шили. Он очень следил за тем, как выглядит, любил, чтобы костюм хорошо сидел, чтобы волосы аккуратно лежали. Ему здесь шили костюмы и рубашки тоже, по его мерке шили на фабрике. А в быту он носил самую обыкновенную одежду. На отдыхе – спортивный костюм, на охоту тоже просто одевался. Однажды я его попросил специально надеть кожаную куртку, унты, и он мне позировал после удачной охоты. А так, видите, на других фотографиях – свитер самый обыкновенный, солдатская рубашка. На поясе кольт в кобуре.

Правда, Брежневу время от времени показывали эскизы различных популярных в то время художников-конструкторов модной одежды. Смотрел он и модели молодого в то время Славы Зайцева. Но в начале 1970-х он выбрал себе модельера из Общесоюзного дома моделей (ОДМО) Александра Игманда. Правда, выговорить необычную фамилию он не мог и именовал его Зигмундом. Да тот и не возражал – попробуй поправь генсека!

Каких-либо модных тенденций, или, как говорят сейчас, «трендов», Леонид Ильич не придерживался. Хотя некоторые импортные вещи, особенно облегчавшие процесс одевания, ему нравились. Например, он в середине 1970-х «попался» на одну «модную штучку». Виктор Суходрев вспоминал, что кто-то показал Брежневу галстук-прищепку. Это галстук с готовым узлом фабричного изготовления, который держался на рубашке за счёт пришитого к верхней части узла специального пластмассового крючка и двух узких длинных «крылышек», отходящих влево и вправо от узла. Крючок цеплялся за верхний край рубашки, а крылышки подсовывались под воротник. В принципе это были дешёвые галстуки для бедных или слишком ленивых. Но Брежнев потребовал привезти ему такие.

Руководство спецоперацей «Галстук» взял на себя министр иностранных дел, член Политбюро Андрей Громыко, а исполнителем был выбран, конечно, Суходрев. Как он ни пытался объяснить главному дипломату СССР, что негоже генеральному секретарю использовать такой ширпотреб, тот был непреклонен. В приличных магазинах этих галстуков не оказалось, пришлось отправляться в дешёвый район и покупать галстуки-прищепки. И Брежнев начал их носить! Естественно, его при удобном случае высмеяли американские журналисты… Кстати, иногда Леонид Ильич, будучи, например, на охоте, надевал военную рубашку защитного цвета и к ней галстук, причём даже не на «прищепке», а на резинке, такой, как носили армейские офицеры.

Александр Игманд рассказывал, что знакомство с Брежневым состоялось следующим образом: его вызвал директор ОДМО, они проехали на Новый Арбат к министру лёгкой промышленности Тарасову, а тот на своей «Чайке» отвёз их в Кремль. Брежневу тогда понадобился лёгкий костюм для поездки в Индию.

Понятное дело, закройщик, как и врач, часто видит своего подопечного раздетым или полураздетым. Игманд, видевший генерального секретаря «неглиже», отметил две детали: хорошую для своих лет фигуру Брежнева и то, что он в качестве нижнего белья, в отличие от своего предшественника Хрущёва, носил не кальсоны, не советские сатиновые трусы, а импортные трусики, хотя и близкие по форме к «семейным», но «очень качественные, каких в Советском Союзе днём с огнём было не сыскать».

Костюм для этой поездки было решено делать из льняной ткани с небольшим добавлением синтетики. Маломнущаяся ткань светло-песочного цвета как нельзя лучше подходила для индийской жары.

Работать пришлось быстро, поскольку примерку назначили на следующий день. Теперь уже за модельером прямо на работу приехал брежневский ЗИЛ. В комнате отдыха кремлёвского кабинета Брежнева модельер провёл все необходимые процедуры, что-то отметил, что-то заколол булавками и сказал Леониду Ильичу, что потребуется ещё одна примерка. Произошёл такой диалог:

–  А что, с одной нельзя? – полушутя спросил он. – Вот мне прежде в ателье шили с одной примерки. – Во-первых, мы встретились в первый раз, а во-вторых, у меня принцип: никогда не делать с одной примерки, чтобы потом не переделывать, – мягко настаивал я.