Текст книги "Девочка и химера"

Автор книги: Алексей Олейников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

– Это мое дело! – ощерился Роджер. – Согласно Уложению…

– Согласно Уложению, мы можем изгнать тебя из Магуса Англии, – жестко прервал его Марко, и Дженни не узнала его суровый голос. – Это тянет на беспамятное изгнание, Роджер.

– Джентльмены, – Брэдли примиряюще поднял руки. – Билл, Марко, Дьюла, Эд. Не надо крайностей. Мы же не первый год знакомы.

– Вот именно. И такой глупости от тебя я не ждал, – фыркнул Эдвард. – Ты же нас всех подставил. Если СЛВ про это узнает…

– Они не должны узнать! – взорвался дрессировщик. – Никто не должен был узнать! Всего одна, две ночи! Все бы было тихо, если бы…

– И что случилось? – спросил директор.

Роджер принес и поставил пустую клетку.

– Антагонист исчез.

– Маловата что-то клеточка, – засомневался Эдвард.

– Да, Барды много в отлове и содержании зверей понимают, – парировал Роджер. – Бряцай лучше на лире…

– Спасибо, я лучше на ирландских нервах сыграю.

Обстановка накалялась, и директор снова вмешался:

– Хватит глупых пререканий! Ведете себя, как подростки. Роджер, какого ты подобрал антагониста?

– Фоссу [7]7
  Фосса (Cryptoprocta ferox) – самый крупный млекопитающий хищник острова Мадагаскар. Слегка похожа на мелкую пуму, поэтому долгое время зоологи причисляли ее к семейству кошачьих. Однако ближайшие родственники фосс – мангусты. В длину достигает 80 см, причем длина хвоста часто равна длине туловища – до 65 см. Высота в холке до 37 см. Весят фоссы от 7 до 12 кг. Быстрый и ловкий полудревесный хищник. Фосса способна прыгать с ветки на ветку, по подвижности превосходя не только кошек, но и белок.


[Закрыть], – буркнул дрессировщик и, очевидно, увидев недоумение на лицах, мрачно пояснил: – Мадагаскарский лев. Вчера ночью он был здесь.

Роджер вяло пнул пустую клетку. Едва Дженни увидела клетку, то начала потихоньку пятиться. Искра-невидимка горела в ладони, но ей казалось, что все вот-вот повернутся и ткнут в нее пальцем.

«Это не я. Я не виновата. Я всего лишь освободила милого котика, – девушка паниковала. – Что может мой львенок сделать с этой, с этим… чем бы оно ни было!»

Дженни попыталась уверить себя, что совершенно ни при чем, но получалось плохо. Минувшей ночью произошло много странного, но ярче всего она запомнила напряженную, до предела натянутую невидимую струну между львенком и химерой.

«Две тысячи за льва. Сам знаешь, без него ты с химерой не сладишь», – так ведь сказал Сэм-продавец. Сэм-Эколог, как его назвал директор. Если ее львенок и неведомая тварь из сейфа связаны между собой… Значит, это из-за нее началась зима в августе? Доигралась, допрыгалась, донаспасалась!

«Но ему было страшно! – тут же вспыхнуло в сердце. – Он маленький и очень одинокий, нельзя было его бросить!» Она спорила сама с собой, а в кулаке ворочалась злая искра, но девушка не замечала, что от ее ног отступает лед, снег и иней и вокруг ширится кольцо зеленой травы.

– Ясно. Здесь была фосса, и она сдерживала силу химеры, – продолжил дознание Морриган. – И куда она делась?

– Хотел бы я знать. Замок взломан. Ее украли.

– Кому в Восточном Суррее понадобился детеныш мадагаскарского льва? – изумился Марко.

«Дед же все знает, – обмерла девушка. – Но покрывает меня?!»

– Зверь редкий, стоит дорого, – мрачно ответил Брэдли.

Искра-невидимка жгла уже невыносимо. Дженни прикусила губу и закачалась на месте, баюкая руку на груди.

«Теперь мне полная и окончательная хана, – подумала она. – До свидания, Лондон на Рождество».

– Значит, антагониста украли? – Дьюла подался вперед, на его лице застыло неприятно хищное выражение. Он походил на пса, почуявшего добычу. – И это кто-то из цирка?

– Скорее всего, это кто-то из наших, – ответил Брэдли. – До ближайшей фермы здесь километров пять. Но вор кое-что обронил. Я верну фоссу до вечера. А вору пальцы переломаю!

Он что-то достал из кармана. Дженни выглянула из-за спины Марко и с ужасом поняла, что в руках у дрессировщика кусачки, которые она стащила у деда и забыла у клетки со львенком.

– Ты что, не можешь узнать имя вора? – поразился директор.

– Я же не Властный, – пожал плечами Брэдли.

– Дай взглянуть.

Морриган протянул руку. Дженни замерла. Ну почему же дед ничего не делает? Стоит как вкопанный! Надо хватать кусачки и бежать! Или нет, надо всех отвлечь, а потом схватить и бежать… или нет…

Девушка плохо соображала: она качалась на месте, изо всех сил стараясь не разжать кулак, в котором ворочался злой пылающий уголь. Она плакала быстрыми случайными слезами, сама того не замечая. Ноги подкашивались, а к горлу от нарастающей боли подступала тошнота. Дженни не замечала, что Марко потихоньку отступает назад и периодически покашливает, скрывая ее от собравшихся. Она терпела: вокруг происходит что-то невероятное, жизнь ее вот-вот перевернется вверх тормашками, и есть только одна возможность во всем разобраться: молчать и слушать, как велел дед.

«Чертова искра! – девушка села на корточки и зажала руку между колен. – Почему она так печет?!»

– Роджер, ты давно Калеба видел? – неожиданно спросил Марко, и дрессировщик, потянувшийся, чтобы отдать кусачки, вздрогнул.

– Нет, то есть да, в общем, видел, – путано ответил Брэдли. – Вчера вечером. Зачем тебе мой пацан?

– Ты видел, что сомур сделал с цирком? Некормленая химера такую площадь не накроет.

Дрессировщик переменился в лице.

– Нет, – он замотал головой. – Марко, это невозможно. Наверняка парень где-нибудь околачивается…

– Уильям, ты чувствуешь? – Марко повернулся к директору. – Здесь душно…

Директор цирка нахмурился и громко щелкнул пальцами.

Взрослые, явно понимая, в чем дело, взглянули вверх.

Дженни тоже посмотрела на небо.

Над цирком, закрывая облака, переливалось багровое марево.

– Чертова метка [8]8
  Чертова метка, она же знак Ковена. «Черные маги, также темниками именуемые, власть имеют проклинать и насылать на людей и скот сглаз, порчу, болезни. Для этого у них есть множество способов, один из коих – метка чертова. Оную метку они могут наложить как на человека или зверя, так и на дом или любое место, магу не приглянувшееся. Из такого дома убегают животные, а люди болеют и вскорости умирают, ежели не догадаются убежать вослед животным. Также оная метка утверждает власть мага над сим местом, где без его ведома ничего не может совершаться». Из записок Теодоруса Додекайнта.


[Закрыть], – сказал, как сплюнул, Дьюла. – Доигрались.

Людвиг Ланге выдал длинную замысловатую фразу на немецком.

Директор взглянул на дрессировщика:

– Конечно, Роджер, где химеры, там и «темники». И кто этот любитель несуществующих животных?

– Брэдли – кому ты должен был отдать химеру? – Дьюла подступил к дрессировщику и схватил его за грудки.

Смотрелось это нелепо: клоун был на пять сантиметров ниже и килограммов на двадцать легче, чем дрессировщик. Но в жилистых руках Дьюлы Роджер сразу как-то обмяк.

– Вот дерьмо… – простонал Брэдли.

Клоун встряхнул еще раз.

– Да отвяжись ты, Дьюла! – гаркнул Роджер, словно приняв какое-то решение, и вырвался. – Я должен был отдать ее Фреймусу!

Над зверинцем повисла нехорошая тишина.

– Альфреду Фреймусу по прозвищу Щелкунчик? – переспросил Билл Морриган. – Главе Западного ковена Англии?

– Он купил сомура через свою «куклу», – Брэдли одернул куртку, мазнул рукой по волосам. – Когда я просек, что к чему, назад ходу не было – мы уже контракт подмахнули. Правильныйконтракт.

– Ты дал слово Магуса, что доставишь химеру в Британию, – продолжил Морриган. – Когда ящик поставили на английскую землю, Фреймус заявил на него права.

Дрессировщик кивнул, давая понять, что в целом ход рассуждений директора верен.

– Ночью химеру разлучили с антагонистом, который сдерживал ее силы. К утра химера пробила сейф. – Морриган звонко постучал по останкам ящика. – Но убежать не смогла из-за «кольца» [9]9
  «Кольцо» Магуса – одна из способностей, дарованная эльфами людям Договора. Глава Совета Магуса может воззвать к силе всех членов сообщества и закрыть доступ к необходимому месту. При активированном «кольце» никто не может ни выйти за его пределы, ни войти внутрь. Человек, попытавшийся подойти к месту, закрытому таким образом, обычно начинает блуждать и оказывается совершенно в другом месте. В сочетании со «светлым сном» «кольцо» часто использовалась в Средние века для защиты Магуса.


[Закрыть]Магуса, которое, согласно протоколу, накладывают на стационарную стоянку.

– Зачием ета лекция? – с сильным акцентом спросил клоун. Он заметно нервничал. – Все мы знаем, как устроен Миагус. Надо решить другой вопрос. Он приедатель…

Брэдли съежился под взглядом клоуна.

– Не надо никого решать, – отчетливо проговорил Морриган. – Пока. Для начала нужно восстановить ход событий. Итак, в восемь утра сюда пришел Калеб – кормить зверей. – Морриган сделал паузу и выразительно поглядел на дрессировщика.

– Жалко пацана, – искренне вздохнул тот. – Я не хотел…

– Не хотиел?! – Дьюла взорвался. – Ты… из-за тебя мы все под ударом…

Дьюла поднял ладони со скрюченными пальцами и потянулся к Брэдли. Тот в ужасе отшатнулся.

– Спокойно! – вот теперь Билл Морриган повысил голос. – Мистер Дьюла, держите себя в руках, вы не в Трансильвании!

Дьюла издал короткий, нечеловеческий рык и прыгнул вперед, сбив дрессировщика с ног.

– Убе… уберите его! – завопил Брэдли. – Он же меня укусит! Помогите!

– Да оттащите его! – гремел голос Морригана. – Марко, что ты стоишь?! У него же припадок!

Марко торопливо отступил в сторону, нащупывая что-то в кармане. Дьюла тем временем навалился на Роджера, придавил к земле и потянулся зубами к горлу.

– Из-за тебя все это повторится! – брызгал он белой слюной. – Все как тогда, в Югославии!

Людвиг Ланге обхватил клоуна в кольцо могучих рук и рванул назад – изо всех сил, багровея лицом. На шее его вздулись жилы.

«Вот странно, – вяло подумала Дженни, – большой Людвиг и не может справиться с таким маленьким клоуном». Ее мутило. Казалось, что глаза клоуна горят желтым огнем, он хрипел, рычал и захлебывался пеной. Дженни плавно опустилась на землю: она уже не чувствовала ни ладони, ни предплечья, и жидкий огонь поднимался все выше. Сквозь сомкнутые пальцы пробивался золотой свет, и на него было куда приятней смотреть, чем на нелепые прыжки взрослых. Она еще успела заметить, как Марко кинулся в сумятицу, подсовывая Дьюле что-то под нос, а потом все смешалось и померкло.

Глава пятая

Бледный свет и холод. Она парит. Вихрь кружит ее, вознося все выше. Холод жгучий, холод белый сжимает ее в челюстях. Ветер срывает с губ замерзшее дыхание, швыряет в пасть снежной тьмы. Белая тьма играет ею, бросает из стороны в сторону. Это тьма – метель. Дженни поднимается все выше, бешеным зверем выгибается слепая бездна внизу. Страшно глядеть туда. Чудится, кто-то плачет там внизу, бесконечно далеко, тихо и обреченно. Сердце стучит едва-едва, время тянется, как чужие слова. Она на вершине. Оказывается, вокруг еще длится день. Под ногами прозрачная полусфера, в ней – буря. А во все стороны ползет лоскутное одеяло полей, криво простеганное дорогами, а вдали город поднимает к небу трубы, вышки связи, рога антенн и ребристые спины крыш. На горизонте темная стена леса. Солнце уже зацепилось нижним краем за верхушки деревьев. Тихий летний вечер плывет над полем, на которое будто бросили гигантский стеклянный шар со снегом. Далекое стенание усиливается. В белоснежном хаосе закручивается темная спираль. Что-то несется вверх быстрее ветра, вздыбливает воздух. Все ближе и ближе, вот оно припадает к ее ногам. Пластается по прозрачной пленке, отделяющей снежную тьму от тихого летнего вечера. Смятое в беззвучном крике человеческое лицо кажется знакомым.

«По… мо… ги», – читает она движение посиневших губ, обсыпанных кристалликами льда. Она не успевает узнать лица, глаза существа вспыхивают, оно бьет – руками? крыльями? – в незримую границу, и Дженни падает, падает, падает…

Дженни распахнула глаза. У нее бешено стучало сердце. А над ней склонился Марко. Он рассматривал ее… как экспонат в музее. Совсем без родственной любви.

– Дед? – заморгала девушка. – Ты чего?

Вместо ответа Марко вдруг отвесил ей полновесный щелбан. Дженни взвыла и подскочила в постели.

– Да ты что?!

– Легче?

Дженни опешила.

– То есть?

– К тебе кошмар прицепился. Теперь легче?

Девушка обняла подушку, которую уже собралась швырнуть в Марко. Немного подумала. И с удивлением заметила:

– Да, намного. Спасибо.

В голове просветлело, но ей по-прежнему было холодно. Словно снежная буря, привидевшаяся ей, не ослабляла хватки. Девушка выдохнула клуб пара. А в вагончике-то действительно холодно! Она, оказывается, спала под двумя покрывалами. Марко достал из шкафа старинное цветастое одеяло на вате – впервые на памяти Дженни.

«То-то кошмары снились. Оно же, как могильная плита. Придавит, не выберешься».

Она взглянула на настенные часы. Уже пять вечера! Она провалялась столько времени?..

– Так… Марко, – она растерянно поглядела на фокусника. – Я, ты, вы… что вообще… Я исчезла! На самом деле, по-настоящему, с глаз долой! Это вообще как?!

– Миа кара [10]10
  Моя дорогая (итал.).


[Закрыть], притормози, – остановил ее дед. – Может, чаю?

– Марко, я хочу понять, а не пить!

– Просто разговор будет долгий. – Фокусник принес стул, сел у кровати с чашкой кофе. – Итак, давным-давно…

– В одной далекой галактике… – в тон отозвалась Дженни. – Марко!

– А я не шучу. Эта история начинается еще до появления человечества.

– Ты мне хотя бы объясни, как я могла исчезнуть?! Что это за штуковина? Она мне чуть руку не сожгла.

– Это жаба.

– Что?!

– Та искра, которую я дал тебе, – это жаба-светоед, – пояснил Марко. – Очень хорошая вещь. Дает временную невидимость. Я не успел рассказать, как с ней обращаться. Дьюла помешал.

– Жаба-светоед? – тупо повторила Дженни. – Жаба?!

Марко сделал глоток. Задумался. Дженни захотелось стукнуть его чем-нибудь, чтобы он говорил быстрее.

– Что непонятного? Жаба, которая ест свет. Талисман.

– Как кроличья лапка на удачу? – переспросила Дженни. – Но лапка не работает! Я хочу сказать, если бы кроличьи лапки помогали, то в первую очередь везло бы самим кроликам. А если у кого-то на поясе болтается кроличья лапка, это значит, что самому кролику реально не повезло. И где тут логика? А меня действительно никто не видел! Это было как волшебное кольцо во «Властелине колец»! Или волшебная мантия Гарри Поттера? Это магия?!

– Пф! Ты уже взрослая. Не бывает волшебных колец. Во всяком случае, таких, которые дают силу и ничего не требуют взамен.

Дженни вспомнила – жгучая боль, текущая от руки до самого сердца. Она взглянула на ладонь. Та была чиста. Почему нет ожога?

– Светоед дает тебе возможность быть невидимой, но взамен берет очень многое.

Фокусник отставил чашку. Достал из кармана плотно закрытую коробочку из темного отполированного дерева – не больше коробка со спичками.

– Что это?

– Она там. – Марко осторожно подцепил ногтем крышку. – Прикрой глаза!

Ослепительная вспышка осветила вагончик, щедро плеснула солнца в окна. Франчелли защелкнул коробку.

– Видела?

– Что-то я точно видела. – Девушка тряхнула головой. Перед глазами плавали белые пятна.

– Жаба была на солнце почти час. – Марко постучал по крышке. – И объелась. Теперь будет отдавать этот свет неделю.

– Да как эта жаба делает меня невидимой, даже если она ест свет? [11]11
  На самом деле жаба-светоед поглощает не весь свет, падающий на нее. Иначе она бы выглядела абсолютно черной точкой. Большая его часть как бы «огибает» светоеда и не отражается от него. Так как человеческий глаз видит вещи благодаря свету, который отражается от них, предметы, которые свет огибает, оказываются невидимыми. Именно этим свойством воспользовалась Дженни. ( Прим. авт.)


[Закрыть]

– Это долгая история, которая требует экскурса в курс оптики.

– Тогда не надо, – решила Дженни. – Рассказывай про зиму и всякие загадочности вокруг.

– Самая большая загадка – это одна цирковая девушка, которая думает, что все ей сойдет с рук. Почему ты сразу не сказала о сделке Брэдли?

Дженни замялась. Помолчала. Потом вздохнула – как обычно делала перед выходом на манеж, к публике.

– Прости. Не подумала, что так все обернется.

– Еще и улики бросаешь, где попало… – Марко вынул из кармана кусачки. – Взломщик из тебя никудышный.

– Дед…

– Зачем ты украла фоссу?

– Мне его стало жалко! Его же контрабандой привезли сюда. Он, наверное, летел в коробке со связанными лапами и кляпом во рту!

– Не исключено, – согласился Марко.

– И почему у моего львенка такое дурацкое название?

– Твоего львенка?!

– Я жизнью рисковала ради него. Имею право.

Львенок высунул острую мордочку из-под одеяла и принюхался.

– Ну как можно его обижать? – Дженни погладила плотный рыжеватый мех. Тело львенка, мускулистое и гибкое, казалось, состояло из одних мышц. – Ты погляди, какой красавец.

Марко не ответил, повернулся к окну, отдернул шторы.

Все стекло было во льду. Дженни глянула на обогреватель, стоящий у кровати, – тот был включен на максимум.

– Химера набирает силу. Снаружи уже минус десять, и температура падает. Думаю, ночью дойдет до двадцати.

– Двадцать?! А такое вообще бывает?!

– Как правило, в Англии – нет, – пожал плечами Марко. – Но сейчас необычная ситуация.

«Минус двадцать!» – Девушка пыталась это представить. Где такое возможно? Ну, может быть, где-нибудь в Антарктиде, у пингвинов. Но здесь?

– Только не говори, что я к этому имею отношение!

– Самое прямое.

– Но как? Как какой-то зверь может создать такой холод? И как ему может помешать маленький львенок?

– Надо не перебивать, а слушать! – сказал Марко. – Давно бы все поняла. Итак, настоящий владелец химеры – Альфред Фреймус, глава Западного ковена Англии. И только попробуй задать хоть еще один вопрос, – повысил голос Марко, увидев, как Дженни подалась вперед, – запихну тебе в рот жука-словоеда! [12]12
  Вообще-то таких жуков не существует. Хотя… я бы с Франчелли не шутил. ( Прим. авт.)


[Закрыть]

– А есть и такие? – ввернула Дженни.

– Лучше тебе не знать, – отрезал Марко, и на сей раз девушка промолчала.

– Главный вопрос – что такое Магус, – продолжил Франчелли. – Ответив на него, ты поймешь и все остальное. О том, что такое «ковен», ты можешь прочесть в энциклопедии. Но ни одна энциклопедия в мире не скажет, что такое истинный Магус.

– А чего тут непонятного? Магус – это наш цирк.

– Это для тебя Магус просто передвижной цирк. А Эвелина, Эдвард, Роджер, Людвиг, Дьюла, Билл и остальные просто циркачи.

– Ты это к чему клонишь? – насторожилась девушка. – Ничего себе «просто циркачи»! Да у нас лучший цирк в Англии! У Людвига на стене места для дипломов не хватает. Эдварда с Эвелиной в Дю Солей [13]13
  Цирк дю Солей.


[Закрыть]звали! Ты же сам говорил, что мы созданы для цирка, что это наш дом! Марко?!

– Это не дом, это убежище. Единственное место, где такие, как мы, могут быть в безопасности. Мы действительно особенные, как я тебе всегда говорил. Но мы отличаемся от всех остальных циркачей. Есть настоящий Магус – Магус внутренний, Магус мистикус, Магус верус. Это последняя частица прежнего мира, мира «людей Договора». Это мост и переход. Место, где еще живет Древнее Искусство и помнят Договор между смертными и  туата.

– Ты вроде по-английски говоришь, а я тебя не понимаю, дед. Что за тайны? Цирк – это цирк, а мы – циркачи. Акробаты, жонглеры, клоуны, фокусники, укротители зверей и глотатели шпаг. Что может быть необычней?

– Ты стала невидимой. Химера устроила зиму посреди лета. «Волшебный шкаф» не выпускал тебя наружу. Даже для цирка-шапито это не вполне обычно.

– Но есть же какие-то нормальные объяснения! – воскликнула Дженни. – Хватит надо мной издеваться. Это твоя очередная шутка, да? Какой договор, какие туаты?!

– Волшебный народ. У них были тысячи имен и тысячи обличий – эльфы, сиды, фейри, альвы, нимфы и сатиры, дэвы и джинны. Мы называем их первыми – потому что они первыми пришли на эту землю, когда человека еще не было. Рожденные из дыхания Праотца-океана и плоти Праматери-Геи, они по своей природе больше походили на туманы и молнии, чем на живых существ из плоти и крови. А вот такие, как мы с тобой, – лишь наглые захватчики, выгнавшие хозяев из дома. Впрочем, это случилось не сразу. Пока люди были слабы, первыене обращали на них внимания, мало отличая их от прочих детей Геи. Для туата между медведями, волками, бобрами и людьми не было особой разницы.

Да, Джен, когда-то и звери были иными – куда разумнее сегодняшних. Франчелли смотрел в окно, за которым для него распахивалась необъятная даль неизведанного, чудесного мира. Мира, жившего лишь в его мыслях.

– Эльфы… Эльфы? Эльфы! Марко, нет! Терпеть не могу фэнтези!

– Хватит веселиться!

Дженни показалось, что фургон тряхнуло. На одно мгновение она потеряла равновесие. Если бы не сидела на кровати, то обязательно упала бы.

– Не перебивай, – помрачнел фокусник. – И слушай. Чем больше ты узнаешь, тем больше у тебя шансов выжить.

Дженни изумилась, но под взглядом деда тут же прикусила язык. Марко Франчелли был не сахар, но таким она его никогда не видела. Дед был суров.

– В начале времен людям нужны были защитники и посредники. Те, кто мог бы общаться с  первыми, понимать, чего они хотят, и объяснять, что нужно людям. Такие посредники появились. Именно они основали Магус – братство древнее пирамид и Китайской стены и, уж конечно, древнее всех тайных обществ. От шаманов и колдунов первобытных племен нить Традиции Магуса тянется к жрецам Шумера и Древнего Египта, к даосским мудрецам, тибетским ламам, римским жрицам и мистагогам, к славянским ведунам и кельтским друидам. Сотни веков они хранили древний Договор [14]14
  Суть этого Договора не разглашается обычным людям. Но, по преданиям, в нем обговариваются права и обязанности волшебного народа и людей. Также по этому Договору люди Магуса получили дары – особые способности, отличавшие их от простых людей.
  «Договор, заключенный в незапамятные времена меж Магусом и фейри, силу имеет поныне и расторгнут быть не может до тех пор, пока жив хоть один из людей Магуса и существует хотя бы один эльф. Многие дары были дадены людям Магуса по сему Договору, и фейри порой ворчат, что чрезмерные. Однако, заметим справедливости ради, что люди Магуса, также людьми Договора именуемые, оными дарами никогда не злоупотребляли». Из записок Теодоруса Додекайнта.


[Закрыть]между людьми и  первыми. И пока существует Магус, этот Договор в силе. Мы миротворцы, Джен. Мы стоим меж двух миров – людей и  первых. Но затем пришло время Ветхого Завета. Одно за другим стали расти царства Древнего мира – Египет, Шумер, Ассирия, Китай. Людей становилось все больше, и мир изменился…

Франчелли замолчал. И на сей раз Дженни не торопилась с репликами. Дед был серьезен, но поверить в его слова… значит, перечеркнуть всю жизнь до этого. Как же это – цирк вовсе не цирк, а артисты – не артисты? И она тоже не настоящая циркачка? Она вовсе не акробат?! А кто тогда она? Все, кто ее окружал, – они врали ей всю жизнь? Притворялись, что им нравится цирк?

Дженни стало плохо. Она положила подушку на колени, на нее положила голову и совсем уже не слушала, что там рассказывает Марко. А он все говорил и говорил.

– …суть первыхпроистекает из трех стихий – воды, земли и воздуха. А суть людей – огонь. Его легко разжечь, но трудно удержать: он пожирает все на своем пути. Люди шли по миру, как пожар, и взгляд их – алчный и невежественный – испепелял все на пути. Они упивались собственной силой и позабыли древний Договор. Время богов, духов и героев ушло. Первыеушли следом за ним сквозь Врата Фейри [15]15
  Врата Фейри (Врата Скрытыхземель) – легендарное место, где скрыт проход в Скрытые земли – последнее прибежище волшебного народа.
  «После заключения Договора меж фейри и Магусом – со стороны людей – волшебный народ решил окончательно затвориться в Скрытых землях. Врата Фейри закрылись, и с тех пор ни один смертный более не мог проникнуть во владения фейри (что прежде было делом обыкновенным). Однако ж сами эльфы не перестали время от времени посещать Внешние земли, и редкие счастливцы из людей и поныне могут с ними встретиться, если такова будет их удача». Из записок Теодоруса Додекайнта.


[Закрыть], растворились во мгле времен. Мир разделился на Внешние земли, где сейчас живут люди, и Скрытые земли – потаенную страну, приют всех волшебных существ. В мире людей остался лишь Магус. Горстка на весь мир. Малое число тех, кто хранил знания первых. И тогда пришли «темники». – Тень пробежала по его лицу.

– Кто это?

– Нам пришлось прятаться, – продолжал Марко, будто не слыша ее вопроса. В его голосе, обычно ровном и сдержанном, проступило волнение. – Ведь первыеушли, и мы остались одни.

– Кто такие «темники», Марко? – повторила Дженни. – Ты опять мне врешь?!

Фокусник удивился.

– Я тебе никогда не врал. Я просто не говорил всей правды.

– Просто чудесно, – Дженни отбросила подушку. – Уйди!

– Сперва дослушай…

– Зачем?! Чтобы ты мне очередную ложь рассказал? Как мне тебе верить? Как вообще в это можно поверить? Оказывается, наш цирк – вовсе не цирк, а черт знает что на колесах! А я, наверное, черт знает кто! Может, и родители не погибли, а просто бросили меня?!

Марко вздрогнул, приподнялся на стуле. Дженни вдруг почудилось, что он сейчас отвесит ей пощечину.

– Ты что себе позволяешь?!

– А ты? Как можно так врать? Для чего?!

– Чтобы ты могла выжить! – повысил голос Марко. – Это общая практика. Никто из детей Магуса не знает, какой он крови. Мир полон волков, и все они норовят тебя сожрать.

Дженни хотелось его убить.

– Хватит тайн! Хватит истории. Хватит намеков. Скажи прямо – кто я, кто ты, кто мы все? Кто такие «темники»?

– Это маги, ведьмы и колдуны. Люди, которые ищут власти над силами природы, Инойвласти, чем власть науки.

– В смысле, используют всякие заклинания, пентаграммы, зелья и волшебные палочки? Это все действует?

– Не совсем так, как тебе представляется. На фильмы не похоже. Сегодня «темники» в основном занимаются алхимией. Именно с помощью алхимии была сотворена ледяная химера. Еще они прекрасно умеют манипулировать людьми, владеют разными техниками гипноза, занимаются инвольтированием, проще говоря, порчей и сглазом. Портят коров, воруют молоко, губят скот…

– Издеваешься?

– Ничуть. После заключения Договора… – Марко помедлил, словно коснулся неприятной темы. – Из-за Договора мир изменился. И «темники» потеряли часть своей силы.

Картинка в голове у Дженни начала складываться. Как всегда, нет дыма без огня. Если кто-то кого-то преследует, причем на протяжении веков, значит, кто-то кому-то очень сильно насолил.

– И много сил они потеряли?

– Почти все, – вздохнул фокусник.

– А что они умели, эти «темники»?

– Почти всё.

Девушка фыркнула.

– Я бы тоже разозлилась.

– Договор был необходим, – твердо сказал Франчелли. – Магус раз и навсегда оградил людей от угрозы со стороны первых.Среди них были разные создания. Кто-то питался росой и светом, а кто-то – человеческими младенцами. Мы пошли на эту жертву, мы разделили единый прежде мир на Внешние и Скрытые земли.

– И тогда пришли «темники»… – повторила Дженни. – Но что они могли без своей силы?

– У них было золото. Было влияние. Знания. Они научились управлять людьми, используя страхи и суеверия. К тому же, когда древние пути закрылись и Магус затаился, «темники» начали стучаться в другие запретные двери… И некоторые из них – на беду – открылись. Так что они очень скоро снова обрели силу, не такую, как прежде, но достаточную, чтобы начать на нас охоту. Магусам пришлось скрываться.

Кто-то начал кочевать с «вольным народом» – цыганами. Кто-то скрылся в горах и пещерах, кто-то ушел на Восток, и следы их затерялись среди песков. А кто-то превратился в бродячих ярмарочных шутов и скоморохов. Мы стали артистами – поддельными волшебниками, акробатами, танцорами и менестрелями. И никогда подолгу не стояли на месте, чтобы не возбуждать подозрений. Постепенно наши труппы обросли чужаками, ничего не знающими о природе Магуса. Так цирк вошел в нашу плоть и кровь. Мы не поддельные циркачи, Дженни, мы циркачи в квадрате. Я иллюзионист. Но также я и Властный Магуса Англии, хранитель Синей Печати [16]16
  После ухода эльфов из Внешних земель Врата Фейри были запечатаны семью печатями: красной, оранжевой, желтой, зеленой, голубой, синей и фиолетовой, по числу цветов радуги. И «…семь лучших из людей Магуса поклялись сохранить их вечно. Так появились семь родов хранителей Печати – самые почитаемые рода Магуса». Из записок Теодоруса Додекайнта.


[Закрыть]. И то и другое – часть меня.

– А мои родители?

– Роберт и Эдна были частью Магуса Англии, – кивнул Франчелли. – Твой отец – очень талантливый Бард, а маме пророчили будущее Видящей. Кое-кто поговаривал, что она могла призвать к силе Договора и открыть Врата Скрытых земель. Это, правда, только теория. Если бы не та катастрофа…

Франчелли замолчал.

– Бард? Видящая?!

– Коротко говоря, люди Договора, составляющие любой Магус, делятся на пять Сословий. Ловцы – они способны управиться с любыми животными, Стражи – их огромная сила защищала Магус, Барды – их музыка заставляла танцевать даже камни и могла заворожить любого, Властные, повелевающие стихиями, и Видящие – они умели видеть скрытоемира, взывать к его началам.

– Что это значит?

Марко пожал плечами:

– Мне о Видящих почти ничего не известно. Последняя из них жила слишком давно. Может быть, на островах Авалона, в библиотеке Великого Совета и найдется том-другой о Видящих. Но туда мы с тобой едва ли попадем…

У Дженни закружилась голова. Сколько же всего существует в этом спрятанном от всех мире? И почему их до сих пор не раскрыли? Люди же давно придумали камеры, спутники и рентген. Сегодня каждый островок на планете подсчитан!

– Авалон не в этом мире, – пояснил Марко. – Этот архипелаг нигде и одновременно везде, в месте-меж-мирами. Между Внешними землями, где живут люди, и Скрытыми, куда ушли фейри. Попасть на Авалон можно из любой точки планеты. Но нужен проводник. Лоцман.

– Постой, Авалон? Вот почему ты меня в детстве сказками про короля Артура пичкал? Он что, и правда там похоронен?

– Не пичкал, а прививал любовь к классической литературе, – одернул ее Марко. – Что касается Артура, то он не совсем там. И не до конца похоронен. Но это долгая история… Важнее для понимания, что на островах Авалона расположен Великий Совет.

– Это такое начальство над всеми Магусами?

– Великий Совет Магусов организация почетная, но мало что решающая, – отмахнулся фокусник. – Туда обыкновенно избирают заслуженных старцев из Магусов разных стран. Но у Совета есть две службы. Две руки, как их называют. Правая и левая. Служба Вольных Ловцов и Лекари Душ. У каждой из них есть свой остров в архипелаге Авалона и своя резиденция. Башня Дождя у СЛВ и Замок Печали у Лекарей.

– И чем они занимаются, эти службы? – Дженни поневоле становилось интересно, хотя она поминутно себя одергивала: «Не может этого быть!» Ну какой разумный человек поверит в колдунов и эльфов?

– СЛВ занимается поиском и отловом магических созданий. Следит, чтобы волшебные создания не причиняли вреда людям.

– Погоди! – девушка нахмурилась. – Ты же сказал, что после Договора эти, Врата Фейри, закрылись, и все эльфы, гномы и прочие хоббиты ушли в Скрытые земли. И носа оттуда не высовывают.

Марко вздохнул.

– Я уже забыл, каково это – объяснять, как все устроено, новичкам, – признался он. – Привыкаешь, все кажется естественным. Да, Договор разделил мир на две части – Внешние и Скрытые земли. Первыеушли, оставив нам, людям, планету.

– Куда ушли?

– Этого точно никто не знает. Они рядом, но их нет. Представь… как соседи. Только голоса доносятся из-за стенки. Но иногда эта стенка как бы становится… непрочной.

– Дырявой? – догадалась Дженни.

– Точно. И если подгадать с местом и временем, то можно попасть к нам во Внешние земли. Такие случаи мы называем прорывами.Иногда их легко устранить, отловить нарушителя и нейтрализовать его. Иногда это сложно. А иногда это кончается трагедией. С Той стороны, из Скрытых земель может прийти не только цветочная фея. – Лицо его помрачнело.

– И СЛВ ловит все, что лезет к нам с Той стороны? Такие ветеринары-пограничники?

Фокусник поперхнулся.

– Гм, можно и так сказать. Но лучше не стоит. Если о химере узнают на Авалоне, к нам наведается как раз Служба Вольных Ловцов. Поверь, полномасштабный рейд оперативников СЛВ в полной боевой выкладке тебя не обрадует. Так что найти химеру необходимо.

– Ладно. – Дженни поймала львенка, прижала к себе. Ей нужна была разрядка. Немного животного тепла. Немного пахнущей шерсти. Порция усов и фырканья. Слишком много всего и сразу она узнала. Девушка почесала зверя. Вопросов было так много, что она задала первый пришедший на ум:

– Не понимаю все равно. «Темники» управляют людьми, наводят сглаз, создают химер и портят коров. Люди Магуса живут в передвижных цирках, вспоминают об эльфах и тоскуют о прошлых временах. Чего этому Фреймусу от нас надо?

– Как и всегда – знаний и тайн первых, – пожал плечами Марко. – С тех пор как был заключен Договор и туата ушли в Скрытые земли, «темники» преследуют нас.

– Но у нас какие могут быть тайны? Если мы особенные, в чем наша сила? Мы не наводим сглаз и порчу, не гипнотизируем, не создаем монстров… Как это – повелевать стихиями и заставлять танцевать камни? Зачем их вообще заставлять танцевать? Камни должны лежать и мирно обрастать мхом. Так чем мы отличаемся от обычных людей? Тем, что у нас есть разные эльфийские штучки?

Фокусник неожиданно улыбнулся.

– Полагаю, ты бы хотела увидеть небольшое чудо?

– Только, чур, настоящее! – потребовала девушка. – Без потайных карманов в рукавах или шляп с двойным дном.

Марко встал, сходил на кухню, вернулся со стаканом воды. Взял в изголовье кровати стеклянную вазочку с засохшим букетом ромашек.

– Эй! – ревниво отозвала Дженни. – Осторожно. Это мой букет. Первый, между прочим, за свой собственный номер.

– Не волнуйся…

– Это сложно! – Дженни вспомнила, как придумала танец на проволоке с большим веером. Как долго уламывала Эдварда, а еще больше Морригана, чтобы те дали ей время в начале большого акробатического номера Эдварда и Эвелины. А сколько она его отрабатывала? Сколько раз летела с этой проклятущей проволоки вниз? И все-таки она его одолела! А потом ей подарили букетик ромашек. Простой такой, незатейливый, но Дженни он был дорог. Он первый и ее собственный! То историческое выступление было еще весной, и, конечно, букет давно засох. Но Дженни было так уютно возвращаться домой и знать, что букетик ее ждет. Белый с желтым, светлый и простой, у изголовья кровати. Перед сном она касалась его и легко засыпала.