Текст книги "Mr. Johnny GT-1. Тёмная материя"

Автор книги: Алексей Карпов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Алексей Карпов
Mr. Johnny GT-1. Тёмная материя

Глава 1

Трактир

Лучи красного заката разливались по улицам портового города. Сила сонной дремоты сковала корабли, стоящие на рейде. Сафина стояла на вершине утёса и смотрела вдаль на море. Она представляла, будто идёт под парусами на трёхмачтовом корабле первого ранга, и никакие волны или хищные рыбы не страшны ей, будто бы она – старый пират, бороздивший моря и океаны всю свою жизнь, будто бы в её уставших, мозолистых руках – карта Средиземного моря, а на на столе – карты глубин, ветров, течений и чужих стран. Всё это, конечно, были лишь её быдумки, но ей так нравилось мечтать об этом. Сверяя с компасом фарватер, она отмечала на пути летучего фрегата следы, макая воронье перо в красные чернила, а следом за ней летела клином сизокрылая армада, состоящая из шести кораблей, второго и третьего рангов.

Они летели навстречу солнцу, туда, где гранитный плющ овивает скалы и зубья стройных склонов. Что же ждало её впереди? Новые земли, убийства, слава или царский трон? Встретят ли они на других берегах цивилизацию более развитую, чем та, откуда они родом, или напротив, цивилизацию с варварскими законами. Не затмит ли тогда её благородные стремления звон сияющего золото, не искусит ли жажда власти, жажда повелевать и царствовать над новым миром? Кто из её команды встанет на сторону зла, а кто останется верен своему капитану до конца, даже после многолетних скитаний по морям.

Сафина представляла, будто их трюмы набиты доверху порохом, золотом, шелками и винами, будто везут они домой мудрость и знания, копившиеся тысячелетиями. Но всё это были лишь её фантазии, шальные мысли, не дававшие ей покоя, спасительные ниточки, позволявшие ей не впасть в глубокое отчаяние и депрессию, как многие другие жители её деревни. Она не собиралась погибать здесь, во всяком случае – без боя, не хотела мириться с тем, что в этом мире она – всего лишь гостья. Из трактира, куда она направлялась, лилась музыка гитары. Её мысли сливались с этой музыкой.

В трактире кипела страсть. На палубе лихо отплясывали танец дикарей пираты, упиваясь всласть свежей крови. А в созвездия так тихо улетали души в развернувшуюся бездну моря, в дьявольскую пасть. Где-то там, за туманом остался её родной дом, родители и младшая сестрёнка. Из-за участившихся нападений глубоководных монстров на архипелаг, все морские сообщения закрыли, и даже рыбакам было запрещено выходить в море. Отчего почти половина населения города осталась без работы.

Звон посуды, гул голосов, запахи жаренной рисовой лапши и морепродуктов ударили в нос и по ушам, едва она приоткрыла запотевшую от сырости дверь. Из образовавшегося дверного проёма повалил пар. Пригнув голову, девушка вошла внутрь, отыскивая взглядом свободный столик. Ей повезло – в трактире нашлось для неё свободное местечко – украшенный декоративной резьбой массивный стол из красного сандалового дерева, в самом углу был отгорожен шторкой из вьющегося хмеля.

Почувствовав букет приятных запахов, Сафина вдруг осознала, что последнюю неделю она ничего толком не ела, только небольшие перекусы в дороге и только и, полистав меню, лежавшее на краю стола, заказала подоспевшему официанту, тарелку горячей ухи из нескольких видов морской рыбы – морской скорпион, солнечник, морской петух с помидорами, луком, фенхелем, шафраном и апельсиновой цедрой. Сквозь небольшие, но многочисленные круглые окошки, с дымчатыми стёклами, не пробивался ни лунный свет, ни свет уличных фонарей. А в трактире царил какой-то вязкий, почти ощутимый сумрак, нереальность всего происходящего вокруг подчёркивали цветущие лианы, расползшиеся по потолку, черепа рыб-мутантов – на стенах и изображения кораблей разных эпох.

За соседним столиком отчаянно спорили два парня, и она стала невольной слушательницей их разговора. Один – слегка полноватый, его звали Дориан, с загоревшим лицом и облезшей кожей на ушах, одетый в белые штаны и белую рубаху навыпуск, подпоясанную ремнём, походил на крестьянина, но не из тех, что работают в поле, а которые постоянно изобретают новые технологии и схемы, как повысить урожайность в следующем году.

Из их разговора Аника поняла, что Дориан работает в Морском саду «Frutti di maro», что в переводе с древнего, уже давно как мёртвого языка, значит «Дары моря», где выращивались устрицы, морские гребешки, лангусты, омары и съедобные водоросли. Биоинженер обгладывал рёбрышки морского зайца и небрежно бросал их на стол, а второй заказал на закуску маринованные яйца. Парня в джинсовой жилетке и чёрной рубахе, сплошь покрытого татуировками он называл Арни. На краю стола лежала его помятая, испачканная чем-то чёрным, похожим на сажу, кроличья шляпа, с высокой округлой тульёй, вогнутой сверху и с широкими подогнутыми вверх по бокам большими полями.

Арни не скрывал своего негодования по поводу обстановки, сложившейся в порту, а его друг больше молчал, слушал и переспрашивал из вежливости, чтобы поддержать диалог. Однако, руки у него при этом слегка дрожали, и выглядел он каким-то напряжённым, овсё оглядывался подозрительно по сторонам. Ещё Аника заказала кофе, сваренное в камине на горячем песке. В отличии от ухи, кофе оказался вполне приличным.

Из глубины зала доносились глухие удары дротиков. Большая шумная компания подростков взялась играть в дартс. К ним присоединились ещё две девушки, которые звонко смеялись над язвительными шуточками новых знакомых. Неожиданно за живой изгородью раздался глухой удар деревянной кружки о столешницу. Часть пены выплеснулась через край, забрызгав кроличью шляпу Арни.

– Земля обливается кровью! Кровью искупления, – прорычал он, – ничего изменить уже нельзя! Кровь будет идти до тех пор, пока тело не иссохнет вовсе, пока не станет бесчувственной машиной, готовой убивать, убивать, но не тело, а дух в нас, дух противостояния!

– Ну, это ты преувеличиваешь, – скептически отмахнувшись рукой, ответил Дориан, – ведь мы всё ещё живы, мы победили их уже дважды….

– Ты знаешь, что такое – машина? Машина – это предел человеческих качеств, предел воли, предел терпимости, пределы разума. Ты думаешь, что мы победили в этой войне? Нет! Война никогда не прекращалась. Нам не победить в ней. Машины не знают усталость, сомнений, их ничто не остановит. Они лишь выжидают, собирают данные, ждут удобного момента, а наш король слеп или не хочет ничего замечать.

– Ну, может ты и прав, – протянул Дориан, – только вот – где доказательства? Предоставь улики, проведи своё расследование, донеси до людей.

– Думаешь, я не пытался? У нашего отдела – уйма доказательств, но никто не хочет нас слушать. Да и все данные засекречены. Я просто не имею права. Ты видел портрет той девочки в ночной рубашке, у входа на доске объявлений?

– Конечно, его невозможно не заметить. Все итак прекрасно знают, что люди пропадают и знают почему.

– Так вот, эта черноглазая девочка уже давным-давно умерла. Я навёл справки, порылся в архивах, опросил её дальних родственников. Она умерла больше ста лет назад.

– Я не понимаю. Кто же тогда развешивает эти объявление и зачем?

– Они сами и развешивают. А знаешь зачем? Это – всего лишь наживка. Они только внешне похожи на обычных людей. У них очень бледная кожа, и говорят они совсем не детскими голосами.

– Что значит не детскими?

– Достаточно уверенно, холодно, монотонно…. Представь, что ты встретишь эту девочку где-нибудь в тёмной подворотне. Что ты будешь делать?

– Ну, наверное, пойду за ней и попытаюсь помочь….

– Вот именно. А дальше тебя ждёт незавидная участь. Ты станешь таким же, как и она. Машины будут проводить над тобой эксперименты.

– Ну, это – всё твои фантазии. Где доказательства? Ещё не нашли ни одно без вести пропавшего ребёнка.

– Нет. Я видел эту Люси пару дней назад из окна своего дома. Я услышал стук в окно, подошёл ближе и увидел за окном двух детей возрастом лет двенадцати, и одним из них была эта девочка, портрет которой сегодня повесили на доске объявлений. На нём даже не указано куда обратиться, если найдёшь пропавшего человека.

– В самом деле. Я об этом не думал. И что они хотели от тебя? Что ты сделал?

– Не знаю. Я до смерти испугался тогда. Мальчик просил впустить их, а девочка просто смотрела на меня своими бездонными угольно-чёрными глазами. В них не было зрачков и радужной оболочки. Только чёрные глазные яблоки.

– Жуть какая. Я бы тоже, наверное, испугался.

– Мальчик что-то говорил. По движениям его губ, я понял, что он просил попить воды. Я поднялся на второй этаж, чтобы из окна проследить, куда они пойдут, а их уже не было на улице.

– Нужно сообщить об этом в полицию или хотя бы срывать эти объявления. Ими же весь город обклеен. Столько разговоров. Скоро начнётся настоящая паника. Люди уже уезжают из столицы на соседние, менее населённые острова.

– Бесполезно. Я уже обращался. Они не занимаются делами столетней давности. Не понятно, каким образом, им удаётся незаметно расклеить столько липовых, провокационных объявлений.

Допив кофе, Аника позвала официанта, расплатилась за ужин двумя бронзовыми двенадцатиугольными монетами, с закруглёнными краями, с портретом принцессы – на аверсе и черепахами, снопами и звёздами – на реверсе, и вышла из трактира. За последнее время охотники за затонувшими сокровищами подняли со дна Мирового океана горы драгоценных металлов, и они очень быстро обесценились.

После случайно подслушанного разговора о возвращении без вести пропавших людей, ей стало как-то не по себе, и город выглядел каким-то чужим и холодным. В Грингард – столицу королевства она приехала на грузовом парусном корабле, поскольку пассажирские уже две недели как не ходили между островами. Практически все морские сообщения, кроме рейсов с жизненно необходимыми грузами, закрыли, и острова оказались изолированы друг от друга.

Поселилась Аника на окраине города в одном заброшенном, заросшем доме, решив сэкономить на аренде жилья, по крайней мере до тех пор, пока не найдёт подходящую работу. Девушка пошла в наугад выбранном направлении, рассматривая причудливые дома, выточенные в стволах буков, толщиною в несколько обхватов. Двух, трёхэтажные бесформенные здания, выточенные из гигантских вязов и дубов, походили на застывших в движении великанов. В их буграх и наростах были вырезаны окна и балконы.

Высоко над домами-деревьями на бамбуковых стволах зажглись фонари с круглыми плафонами. В них тучами роились светлячки, отбрасывая тени на крыши. Пройдя по тёмной извилистой улочке, занавешенной сушащимся на верёвках бельём, пару перекрёстков, она заметила под навесом из кожистых листьев и висячих длинных серёжек вывеску, подсвеченную двумя лампами, на которой корявыми неразборчивыми буквами было написано «Гостиница «Девять мёртвых старух».

У гостиницы столпился в круг народ. Все о чём-то оживлённо перешёптывались. Аника пробралась сквозь толпу – посмотреть, что там происходит. Оказалось, что народ собрался поглазеть на игру. С помощью специальной палочки двое игроков подбрасывали монетки, а зрители делали ставки на то, какая комбинация выпадет. Организовала эту игру миниатюрная девушка с распущенными чёрными волосами и в сплюснутой с боков шапочке, наподобие пилотки, из плотной шерстяной ткани, в полотняной рубашке, короткой шерстяной юбке, чулках до колен и башмаках с металлическими пряжками.

Она принимала ставки и активно зазывала новых игроков испытать удачу. Аника всё же поддалась искушению разок сыграть и, войдя в азарт, проиграла все свои деньги. Крайне разочарованная и разозлённая на себя и уличную шарлатанку, обчистившую её карманы, она побрела дальше, шагая по дороге, вымощенной булыжником. Через зазоры между камнями пробились цветы и трава.

К тому времени, когда на небе загорелась первая звезда, она добралась до центральной площади и устроилась на лавочке, у бронзового фонтана морской нимфы, наблюдая за тем, как по стройной фигуре из гранита и разинутым пастям львов, тянущихся к ней, струится вода. Из головы у неё никак не выходил тот разговор, подслушанный случайно в трактире. Она откинулась на спинку скамейки, глубоко вдохнула свежий лесной воздух и закрыла глаза.

Площадь освещалась всего одним фонарём, говорившим о том, что с здесь начинаются заброшенные кварталы города, где теперь находится её новый дом. Открыв глаза, она увидела машину, движущуюся к площади со стороны гор, величественно несущих на себе снежные шапки. Луч фары без рассеевателя скользил по площади, что-то выискивая в громоздкой мгле заросших сорняками и молодыми побегами домов, затем остановился на ней.

Аника прикрыла рукой глаза от слепящего света и поднялась с лавочки. Патрульный вездеход на восьми колёсах сверхнизкого давления резко развернулся и затормозил прямо перед ней, от чего у неё на мгновение замерло сердце. Теперь к ней возникнет множество вопросов – что она делает в заброшенной части города и как тут оказалась. Возможно, её даже депортируют обратно на родной остров. Указы ведь с приходом нового короля постоянно переписывались, а Большой королевский совет неустанно сочинял новые законы, и одним из таких законов был запрет на робототехнику.

– На землю! – Прогремел уже знакомый ей надрывный голос, – ложись!

Аника уже падала на холодные, сырые камни, когда над её головой вспыхнул поток электрического разряда. Луч ударил в статую нимфу, расколов её на части. Вся площадь в этот миг озарилась малиновым светом и стало ясно, как днём, а дальше всё происходило, как в страшном замедленном сне. Из пастей львов хлынули потоки дыма, как будто под землёй бушевало пламя, а булыжники один за другим провались под ногами. Ослеплённая чередой ярких вспышек она куда-то бежала, пригнув голову.

Грохот стоял такой, будто под площадью проснулся вулкан. Осколок раскалённого железа вонзился ей в плечо, но боли она не успела почувствовать, так как тут же потеряла сознание, ударившись обо что-то головой. Последнее, что она видела, это то, как из образовавшейся на месте фонтана ямы вылезает когтистая рука из чёрной стали, как по стволу шестиствольного пулемёта пробегают искры электрического тока.

Очнулась Аника в больничной палате. Лёгкие дуновения ветерка колыхали жёлтые шторы. За окном чирикали птички, и, если бы не ноющая боль в левом плече, то она была бы даже рада, что попала в больницу. Ведь по закону ей теперь полагается компенсация от королевства, крыша над головой и бесплатное питание. Судя по пейзажу за окном, она попала в военный морской госпиталь.

Девушка лежала без движения на койке ещё минут пятнадцать, прежде чем в палату вошёл Арни с белым халатом, накинутым на плечи. Под глазом у него красовался здоровенный синяк, а кожа на правой половине лица обожжена. Выглядел он угрюмым и серьёзным, пододвинул круглый табурет к койке и сел на него, разминая правую ногу.

– Где я? – Сдавленным голосом обратилась Аника к военному, – и что там произошло?

– Небольшое недоразумение, – начал неохотно рассказывать Арни, – было бы лучше, если бы вы не рассказывали никому о случившемся….

– Что?! Вы серьёзно?! Я едва там не погибла? Кто это был? Автобот?

– Нет. Не автобот, к счастью. Всего лишь – железный дровосек.

– Но у него был пулемёт! Я видела! Собственными глазами! Я думала, что боевые роботы – давно в прошлом. Кто Вы вообще такой?

– Слишком много вопросов. Я не имею права разглашать….

– Тогда какого чёрта вы пришли сюда?

– Я чувствую себя виноватым. Это наша вина. Произошёл сбой в системе. Ладно. Я расскажу вам, но эта информация может стоить вам жизни.

– Считайте, что я уже умерла один раз.

– Мы используем технологии машин, нам приходится их использовать. Кто, по-вашему, строил это город? Как мы выжили здесь? Созревшие дома необходимо вырубать, иначе они доставят нам ещё больше хлопот.

– О чём это Вы? Я не понимаю.

– Мы используем технологии, разработанные искусственным интеллектом во времена второй мировой войны с машинами, для того, чтобы выжить. Вы слушали что-нибудь про Железный лес?

– Нет. Я – не местная. Я вообще – с другого острова и в столице – всего четыре дня, а уже успела впутаться в какую-то историю и едва не погибла.

– Дело в том, что все деревья, из которых построены дома в городе, выращены в Железном лесу. Плодородные земли находятся слишком глубоко под водой. Лес растёт до сих пор, глубоко в горах, каньонах и гротах, и мы не можем остановить его рост, корни его уходят глубоко в центр земли, возможно даже они уже достигли ядра планеты.

– Откуда вы знаете?

– Мы не знаем, вернее у нас очень мало информации об этих технологиях. Наши учёные днём и ночью проводят исследования, но пока что безрезультатно. Мы продвигаемся очень медленно. Накопленные людьми знания утеряны в веках, похоронены на дне океана. Это всё, что я могу Вам сказать. Я рад, что Вы живы, что вы в порядке. Иначе бы я всю жизнь винил себя. Мы оказались рядом, получив вызов из приёмного центра.

– Даже не знаю, благодарить ли Вас за это….

– Не стоит. Я, пожалуй, пойду. Выздоравливайте.

Когда солдат ушёл, Аника поднялась с больничной койки, оделась и подошла к окну, откуда открывался великолепный вид на океан и прибрежную зону. Справа за мысом «Драконий хвост», виднелись мачты парусных кораблей, прозябающих в порту, а слева – конусообразные крыши башен замка королевской семьи. Волны с грохотом обрушивались на скалы где-то далеко внизу. В свете утреннего бледного солнца, они отливали металлическим блеском. Сквозь камни, поросшие фиолетовым мхом, пробивались и впадали в океан водопадами небольшие ручейки.

Девушке не хотелось лежать здесь в одиночестве на простынях, пропахших спиртом и лекарственными травами, и она пошла бродить по восьмиэтажного военному госпиталю, в надежде встретить своего лечащего врача, узнать надолго ли её положили сюда, и какай компенсация за нанесённые увечья ей полагается. Выйдя из палаты, она попала в длинный коридор, освещаемый большими панорамными окнами. Отсюда был виден весь город. Судя по всему, она находилась на самом верхнем, восьмом этаже здания. Пройдя мимо других палат, она добралась до лифта.

Круглая площадка приводилась в движение нажатием рычага, заскользила вниз по резьбе деревянного стержня, вращаясь по часовой стрелке. Лифт двигался медленно, со скрипом опускаясь в шахту, как в глубокий колодец. Пешком она добралась бы намного быстрее. По всей видимости, это – грузовой лифт или для лежачих больных. Наконец, площадка вздрогнула и остановилась. На первом этаже находилась стойка для регистрации, зал ожидания, кафетерий, гардеробная комната, ординаторская, аптека и туалет.

Проходя мимо гардеробной, Аника остановилась у большого, во весь рост овального зеркала, в оправе из зелёной яшмы, и ужаснулась тому, как сильно она изменилась, как похудела и осунулась. Сколько же она пролежала в этом госпитале? Длинные волосы, бирюзового цвета, поблекли и спутались. За стойкой регистрации её попросили подождать в гостевом зале, пока врач освободится и сможет принять её. На столиках в зале она рассматривала первые страницы старых газет, перевязанных верёвками, пощупала пустой продолговатый футляр, отделанный изнутри мягким велюром, видимо кто-то из посетителей забыл этот футляр для очков.

Она просидела в зале ожидания почти час, прежде чем потеряла терпение и вышла на улицу. Госпиталь имел форму буквы «П», так что стены его защищали внутренний двор от почти никогда не прекращающих здесь ветров. Среди распустившихся в клумбах цветов, девушка заметила что-то блестящее и, прихрамывая, пошла в ту сторону. Это оказалась собачка-робот. На правом ухе имелся оттиск модели робота LX-1. Но что он делать здесь? Пёсик подкрадывался к бабочке, собирающей нектар с красного мака, но из-за скрипа несмазанных конечностей, ему не удавалось и близко подобраться к ней.

Вскоре из-за кустов показался и сам хозяин – худощавый высокий парень в прямоугольных очках без оправы. Аника поняла это по ошейнику, со встроенным в него радиомаяком. Парень склонился над робопсом и взял его на руки, и только сейчас девушка заметила, что конструкция робота сильно повреждена, отсутствует правый глаз-видеокамера с зелёной подсветкой. На месте глаза зияла чёрная дыра.

– Это – Ваш пёсик? – Спросила Аника, подойдя ближе, – какой миленький.

– Не то, чтобы мой, – замялся с ответом парень, – я нашёл его под завалом камней, недалеко отсюда.

– Похоже, что ему пришлось несладко, – со вздохом сожаления, – заметила Аника, – интересно, сколько он там пролежал, похороненный заживо?

– Не меньше сотни лет, – многозначительно произнёс парень, – это – самая первая модель поисково-спасательного робота.

– Это – большая удача, что вы нашли его, – сказала Аника, – сейчас роботы – большая редкость. Их ведь всех утилизировали. Ведь верно?

– Кто вам такое сказал?

– Все так говорят. А вы тоже – лечитесь в этом госпитале?

– Нет. Я сюда случайно забрёл. Тестировал Луксора.

– Значит, его зовут Луксор? Вы разбираетесь в робототехнике? Но ведь это – противозаконно.

– Я – сам служитель закона. Робопёс как раз таки мне и нужен для того, чтобы следить за соблюдением законов. У меня есть разрешение на использование роботов, только не боевых.

– А где Вы работаете? И как Вас зовут?

– Ну, скажем так, я – мастер по ремонту разной техники, работаю в подразделении военной разведки береговой охраны, в департаменте внутренней безопасности. Моя мастерская – недалеко отсюда. Меня зовут Дик, а вас?

– А меня – Аника. Я в городе – совсем недавно и уже успела найти себе неприятности. Я хотела бы посмотреть на Вашу мастерскую. Меня тоже интересуют роботы. У Вас найдётся работа для меня?

– Не знаю. А что Вы умеете?

– Эм.… Ну, я разбираюсь в лекарственных травах, умею готовить целебные отвары, придающие сил. Ведь бойцам нужны физические и душевные силы?

– Нужны, конечно. Но Вам лучше попробовать найти работу в этом госпитале или в городской аптеке.

– Нет, я хочу работать именно в вашем отделе!

– Ладно, я поговорю с начальником. Может, найдётся какая-нибудь работа с документами в главном штабе, но ничего не обещаю. А сейчас вам лучше вернутся в палату. Я смотрю, вы ранены. Рана может открыться. К тому же всё равно Вам нужно делать перевязку.

– Я сама умею перевязывать свои раны, в сознательном состоянии, конечно….

– Так что с вами случилось? Рана смотрю глубокая. Вы потеряли много крови. Повязка вся пропиталась.

– Просто оказалась не в том месте и не в то время. Так мы что – идём?

– Что ж, если Вы настаиваете….

Дик повёл её по тропе, виляющей среди скал, к расселине. Под ногами зашуршал песок бухты, берег которой изгибался в форме полумесяца, между двумя известняковыми мысами. Девушка окинула взглядом нависающие над ними отвесные, чёрные скалы, опутанные канатными дорогами и усеянные гнёздами чаек, сплетёнными из бурых водорослей, лишайника и мха. Из песка кое-где торчали вывороченные корни деревьев, которые принесли волн с других островов и двухметровые створки ракушек.

Серебристая чайка, с розовыми лапками и жёлтым клювом, одиноко кружила над бухтой, выискивая под водой рыбу. Мастерской Дику служил патрульный катер, утонувший задней частью в песке. На носу катера стояла четырнадцати миллиметровая пулемётная установка, какую она видела у того дровосека, вылезшего из-под земли на на «Площади морской нимфы». По спущенному трапу они поднялись на палубу и прошли в надстройку. Стены были обклеены сверху донизу газетными вырезками столетней давности и чертежами сложных устройств, от маленьких листков, вырванных из блокнота, до больших альбомных, формата А3.

– Чем же вы здесь занимаетесь? – Поинтересовалась Аника, рассматривая странные приборы и аппаратуру, – Что-то изобретаете?

– Не то, чтобы изобретаю, – протянул Дик, положив Луксора на стол, – скорее, открываю робототехнику заново. Вот это – магнитный компас, это – гироскопический, вот это – лаг, эхолот, слева от тебя – радиостанция, радиолокационный ответчик и аварийный буй.

– И зачем вам все эти приборы?

– В основном для поисковых работ. По сути, мы лишь следим за тем, чтобы границы архипелага никто не пересекал с обеих сторон. После того, как все морские пути закрыли, работы совсем нет. Нет вызовов, нет никаких заданий, нет денег.

– Так, значит, у вас не фиксированная оплата труда?

– Нет, конечно. Мы получаем деньги только за выполненные задания, поступающие от членов Большого королевского совета, а в крайних или экстренных случаях – от физических лиц.

– Экстренных случаях? Значит, всё-таки в вашем отделе иногда бывает жарко?

– Бывает, конечно. Хотя никакой сложности наша работа не представляет. Разве что, кое-где в коралловых рифах ещё остались со времён второй мировой войны с машинами подводные мины, но мы научились ловко обходить их.

– Вы знакомы с Арни?

– Да, откуда вы его знаете?

– Встретились как-то случайно в трактире. Он что-то говорил про радиоактивные зоны? Они в самом деле так опасны? И правду ли говорят о гигантских рыбах-мутантах?

– Не знаю, лично я не видел ни одной двухголовый и двуногой рыбы, может, они где-то и есть. А радиоактивные секторы, в самом деле, чрезвычайно опасны. Лет пять назад, когда я ещё только начинал работать в подразделении военной разведки, Арни нашёл в заброшенных шахтах старые схемы прибора, определяющего уровень радиоактивности.

– И вы собрали такой прибор?

– Да. С помощью него мы обнаружили в океане много стронция, цезия и кобальта. Находясь в таком секторе всего несколько минут, можно получить смертельную дозу облучения. Все эти зоны помечены на нашей карте красными решётками. В этих зонах есть и острова. Возможно, там есть какие-то мутанты. Никто там никогда не бывал. Последствия радиоактивного облучения, даже в самых малых дозах, могут проявиться в последующих поколениях…

– Так как там на счёт моего трудоустройства? Что будет входить в мои обязанности? Я должна заполнить анкету?

– В основном сбор данных, касающихся морских границ, побережий, портов и внутренних вод архипелага. Мы связываемся друг с другом только по спутниковым рациям. Я позже свяжусь с радисткой Эллис. А сейчас тебе лучше прилечь отдохнуть. Можешь занять последнюю каюту по коридору слева. На кухне есть мини-бар и холодильная камера. Там ты найдёшь, чем перекусить и что выпить.

– Спасибо за гостеприимство. Вы живёте здесь?

– Нет, конечно. У меня в городе есть жена и двое детей. Мы дежурим по трое суток. Норд сменит меня завтра в восемь утра.

– А что будет с Луксором? Вы его поставите на ноги?

– Не знаю-не знаю. Сначала нужно понять, что с ним не так. Я никогда ещё не работал с киборгами.

– Киборгами?! Вы серьёзно? Значит, в нём ещё остались какие-то органические части дела. Но как такое возможно? Ведь прошло столько лет.

– Есть такая штука, как стволовые имплантаты. В другой раз как-нибудь объясню, а сейчас, извините, мне нужно работать.

Глава 2,

Идентификационные карты

На кухне Аника отыскала аптечку и сделала себе перевязку, затем поставила на плиту чайник, заварила чай с ромашкой, взяла раскладной стул и поднялась на палубу, ограждённую канатными перилами, пить чай. В тесной конуре катера ей не понравилось, тем более погода стояла замечательная, на небе – ни облачка. Кондор, заинтересовавшийся вазочкой с засахаренным рахат-лукумом, долго кружил над мастерской, пока его не унёс поток тёплого восходящего воздуха. Его пронзительный крик эхом прокатился над горами. Минут через десять к чаепитию присоединился Дик.

– Смотрю, тебе не лежится в постели никак, – укоряющим тоном сказал он, – я связался с приёмным центром и предложил твою кандидатуру.

– И что? – Затаив дыхание, спросила Аника, – меня приняли?

– Да, но пока что только в качестве стажёра.

– Задание?! А мне за него заплатят?

– Конечно. Можешь не сомневаться в этом.

– А что за задание?

– По нашим данным, полученным с гелио-водородных аэростатов, вблизи города Кларион собираются проводить бои между роботами. Вы с Арни должны отправиться туда сегодня же, потом что ночью на весь архипелаг обрушится тропический циклон, такой сильный, что даже вздохнуть тяжело будет.

– И что мы должны сделать?

– Соберите как можно больше информации о противнике, сколько там соберётся боевых единиц, каких моделей, нарисуйте схему расположения их базы, удобные пути для наступления, в общем, всё, что может пригодиться группе захвата. Если данные подтвердятся, то мы вызовем штурмовой отряд. Аресу я уже передал сообщение. Он прибудет сюда через час.

– А как на счёт формы и оружия?

– Форму ты найдёшь в своей каюте. Она принадлежала раньше женщине, которая работала с нами связисткой.

– И что же с ней стало?

– Она пропала при загадочных обстоятельствах. Сейчас не время говорить об этом. Это дело – давно минувших лет. Что же касается оружия, пойдём, я тебе покажу своё новое изобретение. Арни уже однажды вполне успешно воспользовался им.

– Да, он мне жизнь спас, а я его даже не поблагодарила. Как работает эта пушка?

– Это – электролазер. Он ещё не пристрелен и в бою никогда не использовался, так что будь с ним осторожна. Используй его только в самом крайнем случае. Это оружие работает по принципу использования лазерного луча для создания электропроводящего плазменного канала. Через долю секунды, после формирования плазменного канала по нему к цели посылается электрический заряд.

– И как же создаётся этот плазменный канал?

– Как вам удалось создать такое напряжение?

– Всё дело в трансформаторах. Они увеличивают напряжение, но уменьшают силу тока в зависимости от мощности.

– Я пойду тогда сразу переоденусь в рабочую форму.

Аника спустилась в свою каюту. Подожгла от спички фитиль большой розовой свечи, прикипевшей воском к бронзовому блюду, свисающему с потолка на трёх цепях, и мягкий розоватый свет разлился по каюте. Девушка переоделась в военную форму, откинула со стены койку и упала на неё. Работа ещё не началась, а она уже чувствовала себя вымотанной, прислушивалась к шуму волн и крикам чаек и думала, что ждёт её впереди, новые земли, знакомство с новыми людьми, поладит ли она с коллективом, справиться ли она вообще с работой и будут ли её пытать, если она попадёт в плен. Погружённая в свои мысли, одолеваемая сомнениями и страхом перед неизвестностью, она задремала. Разбудил её стук в дверь.

– Можно войти? – Послушался мужской уже знакомый ей голос, – Дик сказал, что ты устроилась к нам в отдел?

– Пока что только учеником, – ответила Аника, поднимаясь с койки, – признаться честно, у меня совсем нет опыта работы….

– Ничего. У меня тоже когда-то не было опыта, – сказал Арни, садясь на круглый табурет у окна, – с тех пор многое изменилось. Ты когда-нибудь выходила в море? Морская болезнь, знаешь ли, штука крайне неприятное.