Текст книги "Галактический приют"
Автор книги: Алексей Калугин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
Обстановку разрядил влетевший в помещение Юрик.
– Нашел! закричал он, размахивая зажатой в руке банкой сгущенки, точно камикадзе последней гранатой.
– А всего-то и нужно было в столовую заглянуть, – негромко, так, чтобы только Кира Алексеевна услышала, заметил Шутов.
Кира Алексеевна улыбнулась.
Щутов улыбнулся в ответ.
Оба почувствовали, что еще немного, и между ними начнется реакция, результатом которой станет нечто удивительное, от чего захватывает дух, а тело становится невесомым…
Втиснувшись между ними, Юрик грохнул банкой по столу.
– Вот! – счастливо улыбнулся он сначала майору, а затем, повернув голову, и Кире Алексеевне.
– Замечательно, – проявив титаническую выдержку, выдавил-таки из себя. Шутов, которому сейчас больше всего хотелось свернуть Юрику шею.
В конце концов, надо же понимать, что все, даже опьянение успехом, должно иметь границы.
Шутов бросил незаметный взгляд на зама по воспитательной части. Кира Алексеевна выглядела совершенно невозмутимой. Или нервы у нее были крепче, чем у боевого майора, или… Или она ничего не почувствовала?
Выхватив из кармана складной швейцарский нож с двадцатые семью режущими и пилящими приспособлениями, портативным накопителем на четыре гигабайта и портом USB, Шутов выдернул первое подвернувшееся лезвие и двумя короткими ударами пробил две дырки в банке со сгущенкой.
Радостно взвизгнул Суслик. Прибор, забавлявший его до сего момента, полетел в угол, едва не угодив в голову Братиславу, а малыш, схватив банку обеими руками, припал ртом к одному из отверстий.
– Вам не кажется, что слишком много сгущенного молока может не лучшим образом сказаться на здоровье нашего подопечного?
Шутов правильно истолковал вопрос Киры Алексеевны – она вовсе не советовалась с ним, а высказывала собственное профессиональное мнение. Поэтому свой ответ майор облек в ту же форму.
– Слишком много сгущенки не бывает, – уверенно произнес Шутов. И, внимательно посмотрев на Киру Алексеевну, спросил: – Вы никогда не были маленькой?
* * *
Должность директора Галактического сиротского приюта могла бы стать синекурой, как и обещал полковник Плахотнюк, если бы не беспокойный характер Шутова. Сиротский приют – это, конечно, не военный корабль, но если не обращать внимания на детали, разница не так уж велика. Есть определенный объем работ, есть команда.
Как и у каждого военного, у майора Шутова никогда не вызывал сомнения тот факт, что именно стремление к порядку в свое время помогло нашим далеким предкам по капле выдавить из себя обезьяну и стать тем, чем мы являемся ныне. Конечно, отдельные индивиды порой прикидываются, что ненавидят порядок. Однако, по мнению Шутова, это означает лишь то, что им не хватает организованности и воли. И это не вина их, а беда.
После того, как превращенная в Галактический сиротский приют станция обрела организационное и волевое начало в лице нового директора, жизнь на ней не сказать, чтобы круто изменилась, но вошла в новое русло. Во главе с Шутовым приют стал учреждением, целиком и полностью отвечающим своему названию и назначению. Во всяком случае, как представлял себе это сам Шутов.
Вот только не нужно улыбаться и пренебрежительно махать рукой! Мол, управлять сиротским приютом, в котором всего-то один подопечный, дело нехитрое! Вы сами пробовали когда-нибудь?.. То-то и оно! К тому же не забывайте, это был не просто сиротский приют, а Галактический.
Препоручив все заботы о Суслике Кире Алексеевне, Шутов с энтузиазмом принялся за воспитание ученых специалистов. Поскольку ни один из десяти не смог внятно объяснить, в чем именно состоит цель его пребывания в приюте, майор сделал вывод, что прислали их исключительно с целью придания солидности всей организации. Данная сторона вопроса Шутова мало интересовала, и он сократил число специалистов более чем на две трети. Отправив семерых гениев на Землю, директор приюта потребовал, чтобы взамен им в его распоряжение предоставили пару техников, трех педагогов и двух квалифицированных медиков. Оставшимся троим гениям Шутов велел заниматься обустройством медицинского отсека. Когда же Братислав заикнулся о том, что неплохо бы заняться составлением генетической карты их подопечного, Шутов ответил, мол, ничего не имеет против. Однако разрешение заниматься генетикой гении получат лишь после того, как смогут реанимировать муху, которую он, Шутов, самолично для этого прихлопнет. Мух на станции не нашлось, но ученые поняли, что от них требуется. В принципе, Шутов не сомневался в том, что ребята сделают все, как нужно, но тем не менее все же велел Скворцову за ними присматривать.
Проект под названием Галактический сиротский приют, задуманный полковником Плахотнюком и успешно осуществляемый майором Шутовым, в саном деле получил широкий общественный резонанс. Шутову два, а то и три раза в день приходилось участвовать в различных встречах и пресс-конференциях, проходивших посредством видеообмена. Первую скрипку здесь играл Плахотнюк, который знал, когда нужно открыть рот, а когда лучше выдержать паузу. Казалось, он заранее прочитал все вопросы, которые собирались ему задать представители инопланетных информационных агентств.
– Скажите, почему, едва влившись в галактическую семью народов, земляне первым делом открыли сиротский приют? – спрашивал корреспондент с желтыми глазами и фиолетовой кожей.
– Галактический сиротский приют, – деликатно поправлял его Плахотнюк.
– Галактический, – соглашался корреспондент.
– Потому что мир, увы, до сих пор не совершенен, – отвечал полковник Плахотнюк. – И в нем и по сей день встречаются обездоленные. А мы, земляне, всегда готовы протянуть руку помощи тем, кто в ней нуждается. Когда же речь заходит о детях, мы громко, во весь голос готовы заявить: нигде и никогда дети не должны страдать!
– А почему на должность директора был назначен майор военно-космических сил Земли? – задавал новый вопрос корреспондент, покрытый чешуей, с широкими веерообразными плавниками вместо рук.
– Бывший майор военно-космических сил Земли, – уточнял полковник.
– Майор Шутов подал в отставку?
– Майор Шутов в отставку не подавал. Прекратили свое существование военно-космические силы Земли. Данное подразделение было создано в те времена, когда мы не бороздили глубины космоса, не встречались с представителями иных цивилизаций, а потому имели все основания полагать, что за пределами Солнечной системы нас могут ждать не только друзья, но и враги. Теперь же мы твердо уверены: ни одна из цивилизаций, входящих в великую семью Галактической лиги, не имеет агрессивных намерений как в отношении землян, так и в отношении других народов. Поэтому в существовании военно-космических сил Земли нет больше необходимости.
– И все же, бывший военный, – с сомнением пожимал чем-то отдаленно похожим на плечи рыбообразный корреспондент. – Почему именно он?
– У Анатолия Шутова имеется опыт соответствующей работы, – уверенно отвечал Плахотнюк.
– Он педагог? У негр есть необходимое для этого образование?
– Да вы только посмотрите на них! – умело уходил от прямого ответа Плахотнюк.
Всю площадь экрана занимала картинка, на которой Суслик нежно прижимался к широкой груди майора Шутова. После этого на лицах одних корреспондентов появлялись умиленные улыбки, другие начинали растроганно помахивать плавниками, третьи в том же эмоциональном ключе принимались щелкать клювами и нежно щебетать, – одним словом, вопрос снимался сам собой.
Собственно, к позированию с Сусликом на руках и сводилась вся роль Шутова на подобных встречах. На случай, если кто-то из инопланетных корреспондентов хотел поговорить лично с директором Галактического сиротского приюта, у Шутова имелось десятка полтора стандартных ответов на не менее стандартные вопросы. Шутову было скучно, но он добросовестно играл отведенную ему роль.
Ежедневно Шутов связывался с Плахотнюком, чтобы Переговорить без свидетелей. Ему казалось странным, что при столь широком резонансе идеи создания Галактического сиротского приюта, бешеной посещаемости его сайта до сих пор не найдена родина Суслика. В ответ на все вопросы Плахотнюк отвечал лишь, что делает все возможное. Шутов чувствовал подвох. Но в чем именно, понять не мог.
Прошли обозначенные Плахотнюком две недели. Первоначальный ажиотаж вокруг приюта начал утихать. Новые подопечные в приют не поступали, а Суслик не доставлял много хлопот. Малыш был живым, общительным, а по части сообразительности мог дать сто очков вперед любому из трех оставшихся на станции гениев. Хотя следует признать, ребята перестали заниматься ерундой и переключились на серьезную работу, что значительно подняло их в глазах директора.
Киру Алексеевну беспокоило одно: с Сусликом не удавалось наладить вербальный контакт. Гении, как ни бились, какие хитроумные программы ни использовали, так и не смогли разгадать язык Суслика. А сам он ни в какую не желал учиться говорить по-русски. Одна из новых воспитательниц, прибывшая на станцию в помощь Кире Алексеевне, даже высказала предположение, что Суслик слишком мал для того, чтобы говорить.
Была у Суслика одна странная особенность – он не желал спать в постели. Даже если вечером Кире Алексеевне удавалось уложить малыша в кроватку и накрыть одеяльцем, утром его непременно находили свернувшимся калачиком под столом или в углу за кроватью. В остальном же это был самый обычный ребенок.
Миновала третья неделя.
К исходу четвертой Шутов наконец смог сказать самому себе, что ему удалось-таки наладить работу приюта в соответствии с самым высоким стандартом, каковым для майора являлся боевой лайнер. Теперь Шутов не сомневался: даже если ему придется покинуть приют, работа будет продолжаться в том же, близком к автоматическому, режиме. Как ни странно, такое положение дел устраивало не только директора, но и остальной персонал.
Ситуация круто изменилась в начале пятой недели. В понедельник.
Обычно время после завтрака было самым спокойным, и Шутов удобно устроился у себя в кабинете, намереваясь полистать «Словарь военных цитат». К регулярному чтению этой книги майор пристрастился еще в пору учения в Летной академии и с тех пор всюду брал ее с собой. Едва Шутов пролистнул несколько страниц толстенного фолианта, пока еще не читая, а только наслаждаясь их мягкой фактурой и тихим шелестом, как хлопнула раскрывшаяся мембрана внутренней связи.
– Анатолий Николаевич, у нас проблема, – мрачно возвестил Степан.
– Серьезная? – поинтересовался Шутов.
– Можно и так сказать…
Шутов представил, как Скворцов чешет затылок.
– Говори прямо, – посоветовал Шутов, приготовившись к самому плохому – выходу из строя канализационной системы.
– Нам привезли двух новых подопечных. Или одного… В общем, они сами еще не разобрались.
– Кто? – только и смог произнести ошарашенный Шутов.
– Мормизонцы, – ответил Степан.
– Что – мормизонцы?
Степан понял, что не избежать подробного рассказа.
– Мормизонский торговый корабль вышел из врат и сразу запросил связь с нами… С Галактическим сиротским приютом то есть… Я разговаривал с первым помощником капитана мормизонского корабля. Он сообщил, что старший администратор пересадочной станции «Кощень-7» передал им пару детишек неизвестной расы… Или одного… Ну, в общем, они и сами до конца не разобрались… Как дети оказались на пересадочной станции, никто не знает. Предполагают, что их кто-то забыл… Или нарочно оставил… Одним словом, мормизонцев попросили доставить найденышей в Галактический сиротский приют… К нам то есть…
– Что?! – не то прорычал, не то простонал Шутов. Услышанное смахивало на бред… Нет – на провокацию! Майор не нуждался в новых воспитанниках! Он не собирался, до конца своих дней прозябать в директорах сиротского приюта, будь он хоть трижды Галактический.
– Анатолий Николаевич…
– Степан! – решительно перебил техника-инженера Шутов. – Найденышей – не принимать!
– Но у нас ведь приют, – робко попытался возразить Скворцов.
– Придумай любой предлог!.. Скажи, что в приюте эпидемия!.. Да, отличная идея! Эпидемия смертельно опасной болезни! Название сам придумай!
– Поздно, – упавшим голосом произнес Степан. – Кира Алексеевна…
– Кира Алексеевна! – взревел, будто раненый бык, Шутов. – Кира Алексеевна уже приняла; капсулу с найденышами…
– Вернуть! Немедленно вернуть мормизонцам!
– А мормизонский корабль ушел через врата, – закончил Степан. Шутов уронил голову на раскрытый «Словарь военных цитат». Жизни пришел конец. Или еще нет?..
Шутов отпихнул словарь на угол стола и придвинул к себе клавиатуру.
Клик! – адресная книга.
Клик! – вызов полковника Плахотнюка.
Плахотнюк придумал всю эту затею с сиротским приютом, вот пусть теперь сам с ним и разбирается. Шутов свою часть договора выполнил. И даже перевыполнил – отбыл в должности директора не две недели, а все четыре:
– Абонент не отвечает или временно недоступен.
– Проклятье! – Шутов в сердцах ударил по клавише автодозвона. В дверь негромко постучали.
– Кто там еще? – рявкнул Шутов.
Дверь распахнулась, и в кабинет Вошла Кира Алексеевна.
Она всегда так делала – не заглядывала, как другие, а сразу входила к директору. Шутов никак не мог понять, нравится ему это или нет.
– У вас плохое настроение, Анатолий Николаевич?
Спросила, и снова непонятно, с сочувствием или с сарказмом.
– Да, – Шутов захлопнул «Словарь военных цитат» – прозвучало почти как выстрел. – У меня ужасное настроение.
– Личные проблемы? – деликатно, без нажима – не хочешь, не отвечай – поинтересовалась Кира Алексеевна.
– Можно и так сказать, не стал вдаваться в детали Шутов.
– Мне зайти позже?
– Да что уж там, – Шутов отключил режим автодозвона, – Не хотел выяснять отношения с Плахотнюком при своем заме. – Я слушаю вас, Кира Алексеевна.
Кира Алексеевна улыбнулась, – ну прямо как девочка, получившая в подарок на день рождения вожделенную куклу.
– У нас новые подопечные.
– Я в курсе, – мрачно кивнул Шутов. И, не удержавшись, добавил: – Между прочим, Кира Алексеевна, вы приняли их, не только не получив моего согласия; но даже не поставив меня в известность!
Указательный палец майора уперся в стол – будто комара придавил.
Кира Алексеевна, казалось, была удивлена подобным заявлением директора.
– Я полагала, что забота о потерянных детях – наша прямая обязанность.
– Все верно, – не стал отрицать очевидное Шутов. – Но мы обязаны соблюдать установленный порядок.
Еще один комар, сиди он на столе, погиб бы безвременной смертью.
– Дело в том, Анатолий Николаевич, что вы не дали мне никаких инструкций на случай приема новых постояльцев. Поэтому мне пришлось действовать по собственному усмотрению. И полагаю, я не совершила непоправимых ошибок.
Кира Алексеевна была права. Сто раз права! Шутов не разработал правил приема новых подопечных. Потому что был уверен: никаких подопечных, кроме Суслика, у них не будет. В конце концов, – Шутов покосился на клавиатуру связи, – именно это ему обещал Плахотнюк!
– Извините, Кира Алексеевна, я, конечно, не прав. У меня сегодня, в самом деле… – Шутов наклонил голову и помахал растопыренной пятерней. – Не самый удачный день, – он поднял голову и сделал попытку улыбнуться. – Что там с новыми подопечными?
– Собственно, я как раз хотела вам их представить… Или его… Простите, я еще до конца не разобралась.
– В чем?
– Сколько у нас подопечных, один или два… Поскольку они оба кислорододышащйе, я поместила их в двенадцатую каюту, оборудованную под временный изолятор.
– Как это понимать? – подозрительно прищурился Шутов. – Ребенок либо один, либо их двое. Иначе быть не может.
– Я думаю, вам лучше самому взглянуть, – Кира Алексеевна смущенно опустила взгляд!
Шутов откинулся на спинку стула и положил руки на стол. Ему почему-то совсем не хотелось идти знакомиться с новым подопечным. Или подопечными. Благодаря все тому же седьмому чувству, которое позволяет солдату услышать в грохоте боя звук снаряда, летящего именно в его окоп, майор Шутов чувствовал, что новые подопечные, сколько бы их там ни было, – это только начало новых проблем, разбираться с которыми придется именно ему, а вовсе не заварившему всю эту кашу полковнику Плахотнюку.
– Анатолий Николаевич, – обеспокоеннр спросила Кира Алексеевна, – может быть, позвать к вам врача?
– Что? – удивленно посмотрел на нее Шутов.
– Врача, – Кира Алексеевна указала на дверь. – К вам.
– Зачем? – снова ничего не понял Шутов.
– Вы выглядите ужасно, Анатолий Николаевич.
– А, – безнадежно махнул рукой Шутов. – Не хуже, чем после смерти. Идемте, Кира Алексеевна, – он поднялся из-за стола. – Попробуем сосчитать наших подопечных.
* * *
На первый взгляд, найденышей было двое.
Один из них доходил до пояса взрослому человеку и напоминал детскую плюшевую игрушку. Тело его, похожее на переспелую грушу, покрывал короткий желтоватый ворс, из-под отвисшего живота, почти достававшего до пола, едва виднелись крошечные ножки. Коротенькие ручки с четырьмя лишенными растительности пальчиками и такими же голыми ладошками забавно торчали в стороны. На крошечной головке выделялись большие блестящие, точно стеклянные, глаза и огромные, вытянутые вверх, с кисточками на концах уши.
Второй найденыш стоял на четвереньках и здорово смахивал на переболевшего лишаем и в результате этого облысевшего щенка таксы, которому к тому же отрезали хвост.
– И в чем проблема? – спросил Шутов.
В помещении временного изолятора, где держали найденышей, собрались Кира Алексеевна, Братислав Синичкин, который, как выяснил Шутов, специализировался в области экзолингвистики, новая, неделю как прибывшая на станцию воспитательница и одновременно экзопсихолог Алла Павловна Гершон, а также доктор Гус Ван Штейн – судя по тому, каких трудов стоило майору заполучить его к себе в приют, лучший во всей Солнечной системе знаток инопланетной медицины.
– Проблема в этом, – Алла Павловна подцепила пальчиком с длинным ярко-зеленым ногтем узкий кожаный поводок, соединяющий двух найденышей.
У того, что стоял на двух ногах, конец поводка был обвязан вокруг туловища, повыше живота, так, чтобы не съезжал. У четвероногого поводок был завязан на шее.
– Все ясно, – Шутов улыбнулся, дивясь наивности своих подчиненных. – Девочка с собачкой.
– Девочка? – удивленно переспросил Ван Штейн. – Исходя из чего вы сделали такой вывод?
– Ну, мне так показалось, – смутился Шутов, который и сам тол-Ком не знал, почему назвал существо с желтой шкуркой девочкой. – Ушки у нее очень забавные, – начал размышлять он вслух. – С кисточками…. На бантики похожи.
Ван Штейн выразительно хмыкнул, но не стал комментировать слова Шутова.
– Классический пример антропоцентризма, – глубокомысленно изрек Братислав.
– Ну, может быть, и так, – согласился Шутов осторожно, потому что не понял, что имел в виду гений.
– Вас вводит в заблуждение внешний вид существа, которое вы называете девочкой, – сказала Кира Алексеевна. – Оно, как человек, стоит на нижних конечностях, следовательно, кажется вам более похожим на разумное существо, нежели его спутник.
– Вы хотите сказать, – Шутов осторожно покосился на облезлую таксу, – что ведущим в этой паре является четвероногий?
– Наверняка мы этого не знаем, – пожал плечами Ван Штейн. – Но и отрицать этого не можем.
– Почему? – вконец растерялся Шутов.
– Потому что мы пока еще не выяснили, к какой расе принадлежат эти существа.
– По-моему, они принадлежат к разным видам, – высказал свое мнение Щутов.
– Похоже на то, – кивнул доктор., – Поэтому для начала следует разобраться, кто из них кого выгуливает.
– Что любопытно, их невозможно разъединить, – добавила Алла Павловна. Когда мы попытались снять поводок, оба устроили истерику.
– Та-ак? – дабы простимулировать мыслительный процесс, Шутов почесал затылок. – А какого мнения мормизонцы?
– Они тоже в полном неведении по поводу этих существ, – ответил Братислав. – Но зато передали нам список того, чем их кормили на пересадочной станции.
– И то хорошо, – Шутов провел ладонью пo подбородку. – А почему они оба голые? Разумное существо должно быть одетым.
– Распространенное среди гуманоидов заблуждение, – снисходительно улыбнулась Алла Павловна, – Люди начали одеваться только потому, что потеряли волосяной покров, а потом им пришлось мигрировать в северное полушарие.
– Хотите сказать, что ходить голым вполне естественно?
– Конечно.
– Я с вами не согласен.
– Это ничего не меняет.
– Хорошо, тогда почему этот, который на четвереньках, не одет? На нем ведь нет шерсти.
– Не забывайте: мы имеем дело с детьми.
– Ну и что?
– Они могли потерять одежду.
– А вы не пробовали их одеть? Пауза.
Доктора и специалисты даже не переглянулись. Похоже, ни одному из них не пришло в голову предложить детям одеться.
– Говорить они умеют? – задал новый вопрос Шутов.
– Я как раз начал заниматься этим вопросом, – ответил Братислав. – Оба издают вполне членораздельные звуки, но выделить первичные речевые ключи мне пока не удалось. Боюсь, это займет много времени: все приходится делать вручную.
– Ты неделю назад получил четыре контейнера с аппаратурой, которую заказывал! – недовольно сдвинул брови Шутов. – Разве она не работает?
– Проблема в том, что дети очень часто произносят слова неправильно или не полностью. А я только начал заниматься адаптированием программ-переводчиков под детское произношение. Почему-то прежде никому не приходило в голову этим заняться.
– Потому что раньше не существовало Галактического сиротского приюта, – с затаенной гордостью произнесла Алла Павловна.
И как ни странно, при этих ее словах Шутов тоже почувствовал гордость за своих подчиненных. Как ни крути, а они делали то, чем прежде никому не доводилось заниматься. И надо сказать, неплохо справлялись.
* * *
Пара найденышей быстро. освоилась на новом месте. Даже слишком – спустя два дня Шутову Казалось, что их не двое, а по меньшей мере дюжина. Связанные поводком Белочка и Таксик – поскольку настоящих имен найденышей узнать не удалось, Алла Павловна придумала им новые, она же настояла на том, чтобы имена не были антропоморфными, это, по ее мнению, могло нанести психическую травму маленьким инопланетянам – с такой невероятной скоростью перемещались по всей станции, что люди, казалось, видели их в нескольких местах одновременно.
Выкладывать информацию о новых воспитанниках на сайте приюта Шутов не спешил. Майор имел опыт общения с инопланетянами и знал, насколько болезненно многие из них воспринимают реакцию людей на свою внешность. Если поместить фотографию обоих найденышей, назвав их потерявшимися детьми, а в итоге выяснится, что один из них является домашним животным, разразится настоящий скандал с обменом дипломатическими нотами на уровне посольств. И хотя сам Шутов был почти уверен, что разумным существом в связке является Белочка, он не мог не прислушиваться к мнению специалистов, которые все еще выражали сомнения по поводу приоритета.
Кира Алексеевна и Алла Павловна, игравшие с малышами в развивающие игры, никак не могли прийти к окончательному мнению, потому что Таксик, как правило, оставался совершенно равнодушен к тем играм, интерес к которым проявляла Белочка, и наоборот – Белочка без особого азарта наблюдала за тем, как Таксик старательно ищет спрятанный кем-то из воспитателей предмет. Относительным успехом было лишь то, что на третий день воспитателям удалось снять со своих подопечных поводок. Первое время маленькие беспризорники по привычке продолжали жаться друг к другу, но вскоре освоились со своим новым положением, разбежались по разным углам комнаты и стали заниматься каждый своим делом.
В конце концов воспитатели пришли к компромиссному заключению, которое совершенно не устраивало Шутова – интеллект обоих найденышей развит примерно в равной степени, но при этом у каждого из них он нацелен на выполнение различных задач.
Братислав, пытавшийся выяснить, на каком языке говорят малыши, так и не смог перевести ни единого слова, однако пришел к выводу, что Белочка в своей лексике использует незаконченные словесные конструкции, в то время как Таксик по большей части обходится простейшими морфемами.
Услыхав такое, Шутов схватился двумя пальцами за подбородок и глубокомысленно изрек:
– Ага-а…
Услыхав директорское «ага», Братислав озадаченно сдвинул брови к переносице и на всякий случай сказал:
– Я так не думаю.
– Тут и думать нечего! – решительно взмахнул рукой Шутов. – Таксик пытается повторять за Белочкой отдельные слова. Как это делают попугаи и скворцы. Значит, он – домашнее животное.
– Я могу предложить иное объяснение, – робко заметил Братислав. Шутов бросил на Братислава недовольный взгляд. И что у них за привычка такая, у гениев этих, все время искать толкование тому, что и младенцу понятно.
– Ну? – спросил Шутов, в глубине души надеясь, что Братислав все же передумает и согласится с мнением директора.
– Таксик может быть младше Белочки по возрасту. А возможно, у него отставание в развитии. Кстати, и то, и другое объясняет, почему Белочка водила его на поводке.
– Это не объясняет того, почему их бросили на пересадочной станции, – недовольно проворчал Шутов и отправился к себе в кабинет, чтобы еще раз попытаться дозвониться до полковника Плахотнюка, который в последнее время стал недоступен для простых смертных, словно китайский император.
После долгих размышлений Шутову все же удалось найти соломоново решение. Он велел разместить на сайте приюта фотографию Белочки с Таксиком, связанных поводком, и сделать подпись: «Узнаете ли вы своего ребенка?». Ниже шла информация о том, когда и где обнаружили инопланетных беспризорников. Текст был тщательно отредактирован, чтобы стало совершенно непонятно, об одном или двух детях идет речь. Шутов остался крайне доволен собой. И не напрасно.
Родители Белочки и Таксика или, может быть, кого-то одного из них отыскались на следующий же день. В электронном письме на имя директора Галактического сиротского приюта инопланетные родители сначала благодарили его за доброту и заботу об их чаде или чадах, затем выражали недоумение, почему информация о найденышах появилась на сайте с задержкой в несколько дней (они-то, понятное дело, уже извелись и не надеялись увидеть своих деток или дитятко живым), а под конец извещали, что лично прибудут в приют, возможно, через неделю, а скорее всего, дней через десять.
Прочитав письмо, Шутов положил его на стол и посмотрел на Братислава, который принес послание. «Ну, и что ты можешь сказать по этому поводу?» – читалось в его взгляде.
– Они из системы Джи-Пай, – сообщил директору Братислав. И, как будто извиняясь, добавил: – По-русски это значит Тройная Неприятность.
– Замечательно, – счастливо улыбнулся Шутов. – И какие же еще неприятности нам грозят?
– Еще? – растерянно переспросил Братислав.
– Первая – то, что родители явно не торопятся забрать своих детей… Или ребенка с собакой?.. – Шутов схватил письмо со стола, быстро пробежал взглядом по строчкам и помахал бумагой в воздухе. – Кто, черт возьми, делал перевод?
– Я, – севшим голосом ответил Братислав, уже понимая, что лучше бы он этого никогда не делал.
– Тут все так запутано, что непонятно, о двух детях или об одном ребенке идет речь?
– Это особенность джипайского языка, – Братислав нервно сглотнул. – У них в языке нет множественного числа.
– Да ну? – удивился Шутов. – И как же они без него обходятся?
– Используют числительные. Например, если нужно сказать: «Ты у меня в руках», говорят: «Ты у меня в две руке».
– Надо же, – качнул головой Шутов. – А нам-то что теперь делать?
– В Галактической сетевой энциклопедии я нашел изображение джипая, – очень осторожно сообщил Братислав.
– Так что ж ты молчал! – наконец-то радостно всплеснул руками Шутов. – Давай, показывай!
На снимке было изображено существо, очень похожее на Белочку, только изрядно растолстевшее и крепко заматеревшее. С Таксиком джипай не имел ничего общего.
* * *
Похоже, Белочку не очень беспокоило то, что родители не спешат забрать ее из приюта. Какое там забрать, ежели они даже имя своего ребенка сообщить забыли! На шестой день пребывания в приюте Белочка уже знала десятка полтора слов по-русски и, дополняя их языком жестов, могла сносно объясняться с персоналом.
Таксик особого интереса к играм со своей хозяйкой не проявлял. Он если не ел, то спал, свернувшись калачиком где-нибудь в углу, причем ему было абсолютно все равно, где этот угол находится, лишь бы там было тепло и сухо. Уяснив наконец, кто в паре найденышей является разумной доминантой, воспитатели перестали нагружать Таксика заданиями на ловкость и сообразительность. Один только Братислав не оставлял тщетных попыток наладить с Таксиком разумный диалог. Молодой гений был почти уверен, что в бессвязном бормотании «меньшего брата» порой проскальзывают обрывки осмысленных фраз. Но никаких серьезных доказательств, которые можно было бы. предъявить научной общественности, Братислав не имел. Грустно, но что поделаешь. Даже в спорте поправка «почти» в расчет не принимается, что уж говорить об академической науке.
Посовещавшись, Кира Алексеевна и Алла Павловна решили познакомить Белочку с Сусликом. Судя по всему, ребятишки были примерно одного возраста, и кто знает, может быть, Несмотря на расовые различия, им понравится играть вместе. Дети, они ведь и есть дети – к каким народностям и расам ни принадлежали бы их родители.
Встречу организовали в спортивном зале. Поначалу инопланетяне вели себя как настороженные зверьки. Каждый крепко держал за руку своего воспитателя: Суслик – Киру Алексеевну, Белочка – Аллу Павловну, – и осторожно выглядывал из-за его спины, чтобы повнимательнее изучить незнакомца. Но не прошло и получаса, как малыши освоились и, позабыв о взрослых, принялись самозабвенно кидаться мячами.
Белочка попыталась было объясняться с Сусликом на своем родном языке, но быстро уяснила, что он ее совсем не понимает, и перешла на русский. И тут, к удивлению Киры Алексеевны и Аллы Павловны, оказалось, что Суслик неплохо понимает свою подружку. Но только в тех случаях, когда преподаватели выходили из поля его зрения. Когда же кто-то из взрослых принимал участие в играх малышей, Суслик с упертой старательностью демонстрировал полную неспособность к языкам.
Кира Алексеевна решила поделиться наблюдениями с директором. Но Шутову было не до того. Майор наконец-то дозвонился до полковника Плахотнюка и теперь пытался выяснить дальнейшую судьбу приюта, а заодно и свою.
– Мы не можем прямо сейчас свернуть проект, – твердил свое Плахотнюк.
– Почему? – недоуменно вскидывал руки Шутов. – Пик внимания к приюту миновал.
– Да, со стороны прессы наблюдается спад интереса, – спокойно комментировал ситуацию Плахотнюк. – Но так бывает всегда. Для того, чтобы поддерживать интерес журналистов к тому или иному вопросу, необходимо постоянно подбрасывать им горячую информацию.
