Текст книги "Корреспондентские записки (СИ)"

Автор книги: Алексей Лейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Судьба сводила меня еще пару раз с похоронщиками. Но об этом как-нибудь в другой раз.

Не в меру разговорчивый Путин

Известно, что хороший разведчик должен контролировать себя практически в любых условиях. Косвенным подтверждением тому, что лучшего места Владимир Путин, чем отстойная Дрезденская резидентура в структуре КГБ СССР не заслуживал, может служить такой случай...

ГЛАВКА СНЯТА ТАК КАК ОДНА ИЗ ЕЕ ГЕРОИНЬ СЕРЬЕЗНО ОПАСАЕТСЯ ЗА СВОЮ БЕЗОПАСНОСТЬ В СЛУЧАЕ ПУБЛИКАЦИИ. (А.Л.)

Жилищный вопрос

Бессмертный Михаил Булгаков словами Воланда заметил, что он испортил москвичей. Но многие петербурженки и петербуржцы оказались не менее падки на заветные квадратные метры. Правда для некоторых они обернулись и золотым дождем из пивных этикеток. Лето 1996 года, в редакции газеты "Час пик" еще почти регулярно платят зарплату. Ранним прозрачным вечером в службе информации отмечается чей-то день рождения. Звонок. Телефакс стоит у меня на столе, и я, как заведенный отвечаю: "Час пик, отдел информации". (Дело доходило иногда до того что, даже дома снимая трубку я иногда "на автомате" говорил эти четыре слова!) На проводе мой приятель – Главный редактор телестудии-телекомпании, известный своими симпатиями к партии "Яблоко".

– Привет, Алексей!

– Приезжай, есть для тебя интересная информация.

– А в чем дело?

– Не по телефону...

– Большие тайны?

– Мадридско-Петербугско-Смольнинского двора, – улыбается в трубку приятель.

Стол в комнате 611 ещё не до конца опустошен, очередной гонец в очередной раз не сбегал еще за добавкой... Всей водки не выпьешь. Еду благо, что не далеко. От площади Восстания до начала Невского двадцать минут езды с ожиданием транспорта.

Выяснилось: главный редактор газеты "Невское время" Алла Манилова приобрела двухкомнатную квартиру в центре города, на улице Правды. Казалось бы ничего примечательного, любой может купить квартиру, хоть десять, хоть барские апартаменты с видом на Таврический сад (именно они были очень популярны среди так называемых авторитетных бизнесменов, проще говоря криминальных лидеров легализовавших свой бизнес. Правда многие из них переборщили нарезая понты и разделили печальную судьбу Кумарина-Барсукова, если конечно не с ними не случилось худшего). Но не по цене раз в десять-пятнадцать ниже рыночной! Накануне выборов мэра имела место быть целевая продажа из городского, так называемого выморочного имущества. Распоряжением тогда еще действующего мэра Собчака "двушка" перешла в руки очаровательной длинноволосой женщины с глубокими серо-синими глазами. Обосновывая свою просьбу Алла Юрьевна писала, что трёхкомнатной квартиры для ее семьи совершенно не достаточно и ездить на работу на служебном автомобиле далековато...

Крепко я "чесал свою репу", к слову к тому времени уже изрядно седую. Алла Юрьевна и наша Наталья Сергеевна Черкесова хорошие приятельницы, почти подруги. На одной из презентаций очередной книги Анатолия Александровича своими глазами видел, как они обхаживали, увиваясь рядом и заглядывая в до бесконечности честные, стремящиеся казаться добрыми, глаза градоначальника. В "черный список" мне пока как то ещё не хотелось. Компроматные бумаги легли в папочку, я продолжал работать.

Прошло два или три месяца и депутат Государственной Думы от партии "Яблоко" Александр Шишлов (в 2016 он продолжает работать уполномоченным по правам человека в Санкт-Петербурге) в яблочной штаб-квартире, помещавшейся тогда на улице Маяковского, собрал большую пресс-конференцию, на которой рассказал о, мягко говоря, злоупотреблениях экс-мэра с продажей выморочнных квартир. Парламентарий сообщил о том, что таким же образом новые квартиры за практически символическую цену приобрели многие известные люди, спортсмены, журналисты, деятели искусства и науки... Но! Среди оказалась и главный редактор газеты "Час пик". На двоих с новым мужем они просили продать им пятикомнатную квартиру на Старо-Невском, в рассрочку.

Это был финиш! Не писать об этом было уже нельзя. В своей заметке я извернулся с помощью слов "в том числе главные редакторы ведущих городских газет". Поди там разбери о ком речь. Каждое издание считает себя ведущим. От националистического "Нового Петербурга" и "Червоного шкворня" до "Санкт-Петербургских ведомостей" и "Белого дышла". Мой непосредственный шеф, зам главного редактора "Часа пик" Виктор Шилинский в припадке правдолюбия вставил в мой репортаж подлинные имена. Потом из СПб отделения ИТАР-ТАСС поступило подкупающее своей "новизной" предложение – вообще всем промолчать об этой пресс-конференции. Мой материал сняли с полосы. Потом наверху что-то переиграли (может радио "Свобода", Рейтер или Ассошиэйтед пресс уже сообщили об этом скандальном казусе?) и заметку вернули на полосу. Жаль что в исправленном Шилинским виде. Получилось, что Госпожа Черкесова сама про себя разоблачила.Да еще в собственной газете! Почти как гоголевская вдова, которая "сама себя высекла". Справедливости ради надо сказать, что первым порывом Натальи Сергеевны было уволиться по собственному желанию. По размышлении здравом она решила этого не делать. (Готовя эти заметки к публикации повинуясь столь слабо соблюдаемой в сообществе профессиональной этике, я отправил этот кусочек ей на отзыв. К ее чести она не возражала против публикации этой давней истории. А в пятикомнатную квартиру супруги Черкесовы так и не переехали.)

Как умирал Собчак

Беспрецедентно скандальные выборы Анатолий Собчак проиграл. В выборную ночь в его в одном из отделений штаба поражение своё поражение он в приятной компании будущего президента и других высокопоставленных лиц запивал хорошим коньяком и заедал шоколадными конфетами. На завтра Анатолий Александрович сумел продемонстрировать умение держать удар. Во время пресс-конференции во Дворце Белосельских-Белозерских (там после его смерти расположится "Музей демократии" его имени) он не выглядел ни подавленным ни деморализованным. Последовала чреда послевыборных судебных исков. В том числе от экс-мэра Санкт-Петербурга к своему экс-помощнику и экс-кандидату в губернаторы Юрию Шутову. Суд с экс-председателем Горсовета и тоже экс-кандидатом Александром Беляевым закончился примирением сторон. Казалось, ничто не предвещало той бури, что разразилась осенью 1997 года. Не задолго до выборов в Северную Венецию приехала комплексная бригада Генеральной прокуратуры. Закончить свою работу к дате выборов прокурорские конечно не успели, но в СМИ компромат на мэра исправно передавали. Пещерно-коммунистическая "Советская Россия" даже разродилась разгромной статьей "Невский спрут". Во время предвыборной кампании этот агитационный материал в больших количествах раздавался у станций метрополитена. Следствие подошло к промежуточному итогу несколькими месяцами позже.

Но до того состоялась пресс-конференция Анатолия Собчака, на которой экс-мэр позволил себе не очень высококультурные выражения. Комментируя действия следственной бригады, коммунистов и СМИ он вспомнил не слишком приличный полу-ассенизационный анекдот про то, как один "деятель" за определённую мзду взялся разработать технологию приготовления масла из дерьма. Через пару лет ревизия пришедшая к нему получила отчет : "Уже мажется, но ещё воняет". По мнению Анатолия Собчака так и его враги стремились замазать чистые одежды.

Через неделю последовал вызов Собчака на допрос. Там ему стало плохо с сердцем. Если верить людям видевшим видеозапись этого момента выглядело это чистейшей симуляцией. Примерно так. Людмила Нарусова говорит:

– Толя, вспомни про свое сердце!

Анатолий Александрович хватается за сердце и просит вызвать скорую.

Тем не менее экс-мэра с диагнозом "Нестабильная стенокардия" положили в то время привилегированную Медсанчасть╧122 Кировского завода, главным врачом которой был будущий министр здравоохранения по прозвищу "доктор Смерть" Шевченко (во время его министерства показатели смертности в нашей стране стали стремительно расти). В момент госпитализации медики начисто отрицали возможность инфаркта. Однако буквально на следующий день в сводках Интерфакса появилось "Предынфарктное состояние". Потом вообще началась псевдомедицинская комедия. Явно загруженного медикаментами мэра выставляли на обозрение журналистов, а потом он на арендованном самолёте улетел в Францию. Собчак недолго полежал в парижском Американском госпитале через неделю был выписан. И на сердце больше публично не жаловался.

У меня сложилось впечатление, что большинство бед Анатолия Собчака шло от его жены Людмилы Нарусовой. Результаты действий супруги мэра это 90 % предвыборного компромата личного характера. Здесь и дело о приобретении смежной квартиры на одной лестничной площадке для её родителей, и жилищное дело Анны Евглевской, и ещё ряд эпизодов. Именно у неё получилось сделать так, чтобы в критический момент Собчак оказался подальше от российских СМИ и правоохранительных органов. Скорее всего "дама в тюрбане" просто уж слишком пеклась о материальном благополучии своей семьи. О каких-то ее махинациях муж вообще мог и не знать.

Как только Владимир Путин стал премьером и президент Борис Ельцин официально объявил его своим преемником Собчак вернулся в Россию. То ли благодаря опытности, то ли наоборот не опытности руководства "Интерфакса – Северо-запад", но возвращение Анатолия Александровича в город на Неве превратилось в пиар-акцию. Так сказать торжественный въезд опального отца русской демократии на белом коне в "родной" Санкт-Петербург. (Кавычки здесь, потому что Собчак вовсе не петербуржец и даже не ленинградец.)

Но Северная столица это еще далеко не вся Россия. Для политической реабилитации Собчака ему мало просто быть доверенным лицом Владимира Путина. Собчаку надо было вернуть и политическое имя. Была задумана политическая реабилитация "как бы учителя" нашего будущего президента. Для этого решили сделать документальный фильм и показать его по главному Первому каналу. Фильм поручили делать одному из моих учителей во "второй древнейшей" Александру Габнису, а он хоть и талантливейший документ-профессионал, но политическими темами никогда раньше всерьез не занимался.

К тому времени на политике я уже скушал небольшую свору собак. Габнис, естественно пользовался моими консультациями и некоторыми советами. Первая из них состоялась, когда он только шел на съемку. Мы встретились у станции метро "Канал Грибоедова" и я коротенько минут за 30-40 рассказал ему о подвигах первого и последнего мэра Северной Венеции (после Собчака питерские градоначальники называются губернаторами). В силу своей повышенной критичности я конечно сосредоточился на эпизодах не несущих большого почёта. Александр записал полуторачасовое интервью. Оно оказалось последним интервью в жизни Анатолия Александровича. На следующий день он, как доверенное лицо Путина поехал инспектировать Калининград (Кенигсберг). И внезапно умер. От сердечного приступа.

О смерти Собчака ходили разные слухи. Кроме банальной постельной версии запущенной для удовлетворения невзыскательных потребностей публики в дешёвой сенсации была информация и о том, что в гостинице где остановился Собчак плохо с сердцем стало сразу нескольким людям одновременно. Это позволяло сделать вывод об использовании некоего специального генератора направленного излучения. Кроме того Калининградская область в начале нулевых славилась не только уникальным анклавным положением на карте России, но и высоким уровнем воровства, коррупции и других злоупотреблений. Не исключено, что экс-мэр нашел что-то такое, из-за чего местные власти предприняли чрезвычайные меры безопасности. Габнису я тогда сказал: "Надо бы узнать, что станет с патологоанатомом, лет через 5 после вскрытия?

Прощание с телом Собчака проходило в Таврическом дворце. Очередь туда начиналась от Потёмкинской улицы, а это километра полтора от входа здание

Известно, что во время торжественного прощания Владимир Путин пообещал неутешной вдове, что к 40-а дням со дня смерти Владимир Яковлев уже не будет губернатором Культурной столицы. Но через пару недель И.О. президента РФ по пути в Мурманск почему-то совершил внеплановую посадку в Санкт-Петербурге. Журналистам и политологам остается только догадываться о чём беседовали Владимир Владимирович и Владимир Анатольевич, но... О скорой отставке последнего все как-то очень быстро позабыли. Скорее всего дело в том, что питерский губернатор слишком много знал про аферы (и не только простые аферы) будущего главы государства во времена, когда Владимир Владимирович был всего-навсего заместителем мэра и возглавлял Комитет по внешним связям. Мягко намекнув ему на это, он смог оставаться в своей должности до лета 2003 года, до помпезных торжеств 300-летия самого странного города.

А тогда, морозной зимой 2001 года, политическую реабилитацию пришлось переделывать в некролог.

Алексей Воловиков. Повествование о биографией с продолжением истории.

Прямой эфир на "Радио БАЛТИКА"

Один из первых профессиональных провалов произошел в день, совпавший с первой презентацией Свободной Экономической Зоны (СЭЗ) "Кронштадт". После полу торжественных мероприятий на острове Котлин я должен был вывести в прямой эфир на радио "Балтика" одного из кандидатов в Совет Федерации – Александра Николаевича Беляева. Ранее тот до поздней осени 1993 работал до председателем расформированного ельцинским указом Петросовета; в большом зале администрации Приморского района имело место быть предвыборное собрание с участием всех питерских кандидатов в Верхнюю палату Федерального собрания. Основатели Кронштатдской СЭЗ не поскупились на угощение, и, приехав в бело кирпичное здание Приморской районной администрации и осмотрев будущее место событий; договорившись о телефонной связи, я несколько десятков минут гулял по морозу, стараясь дышать поглубже, и шагать по шире с целью наискорейшего протрезвления.

Вернувшись в большой зал райадминистрации, я занял место в первых рядах с левого краюшку. Аккурат напротив будущего участника прямого эфира. Предвыборное собрание еще не началось. Поднявшись на сцену, я поинтересовался – в курсе ли Александр Николаевич о том, что нам предстоит нынешним вечером. (Прямой эфир – через пару часов). Выяснилось, что вполне в курсе. Еще раз, сообщив ему о времени нашего включения я с умным видом уселся, держа диктофон в кармане, а блокнот на коленке.

Членами СФ тогда хотели стать 6 человек. Каждый из кандидатов должен был выступить, осчастливив многочисленную аудиторию своей программой, а потом долго отвечать на вполне вероятные вопросы потенциальных избирателей.

Прямые эфиры уже не были для меня абсолютной новинкой. Уже выходил я в прямой эфир пару раз на ГТС в программе "Добрый вечер Петербург" "Радио России". Очень своеобразное ощущение, доложу я вам, когда ты понимаешь, что тебя слушают минимум миллион человек, ведь в городе на Неве буквально на каждой кухне включен радиоприемничек. Но об этом позже.

Под выступления кандидатов запросто можно было и задремать. Минут за 30 до прямого включения я начал писать текст своего репортажа. Внезапно кто-то похлопал меня по левому плечу. Оглянулся – Воловиков. Алексей Вадимович. Мой шеф поманил меня пальцем. Вышли в холл, я присел на деревянный парапетик. Алексей посмотрел на меня весьма критично.

– Беляев в курсе, что у вас прямой эфир?

– Да.

– Чем занимаешься?

– Текст пишу вот пишу.

– Прочти хоть начало...

Я начал читать. Шеф выслушав несколько строк, остановил меня.

– Стоп. Дальше пиши: "Наибольшую осведомленность в проблемах городской и политической жизни проявил кандидат в Совет Федерации Александр Николаевич Беляев".

Откорректировав, еще несколько абзацев рукописи Воловиков сказал:

– Все Леха, я отбываю на "Радио Балтики", буду слушать тебя там. Удачи, успеха!

Вернувшись в зал я с удивлением обнаружил, что до прямого эфира осталось только 15 минут, и, следовательно, до моего появления у телефона минут 10. Подойдя к "нашему" кандидату я спросил:

– Вы идете, на прямой эфир или нет, – тихонько поинтересовался я

– Вы понимаете, что у меня собрание? – еще тише ответил Беляев.

– Да но вы, кажется, сами заинтересованы?..

В зале присутствовал и помощник господина Беляева. Объяснив ему ситуацию, предупредив, что начало прямого эфира отсрочить нельзя, я поднялся в приемную председателя исполкома, сел за стол, начал судорожно писать текст репортажа на тот случай если кандидат в члены верхней палаты будущего парламента не появится рядом со мной. Соединился с ведущим прямого эфира.

– Диктуйте подводку.

– Сегодня в администрации Приморского района проходит предвыборное собрание кандидатов Совета Федерации. В их числе 6 человек...

Впервые я увидел Алексея Вадимовича Воловикова 19 августа 1991 года на Исаакиевской площади. Вместе с Анной Полянской (она была корр. газеты "Экспресс -хроника" он работал корр. "Радио Свобода" в тогдашнем Ленинграде). Вместе они из частной автомашины-легковушки проскочили и в тяжеленную дверь Мариинского дворца.

– Вы услышите начало нашей программы, далее ваша подводка, я представляю вас, вы поздоровавшись начинаете. Потом ваши вопросы, если будут. Потом выход из эфира.

Все происходит по сценарию. Рядом со мной лежат два варианта текста. господина Беляева нет Читаю последний. Дверь приемной распахивается. На пороге: Кандидат с помощником. Машу кандидату рукой указывая на стул рядом со мной. Перекладываю листочки, запинаюсь 1й раз. Выхожу к первому вопросу. Задаю его. Слушаем слегка пространный ответ. Ответив, герой репортажа мне отдает телефонную трубку. Пауза составляет не более секунды-полутора, я задаю второй вопрос. Передаю трубку назад. На выходе их эфира – понимаю, мы вещаем во никуда. Прощаемся со слушателями. Кандидат вместе с помощником выходит из кабинета. Снова набираю редакцию и узнаю, что я мы устроили паузу более 3 секунд, что категорически недопустимо по всем радийным стандартам. Утром, в буфете Мариинского дворца я от шефа с удивлением узнал, что у меня возникла нечеткая речь. И меня вывели из эфира. На этом деле мы проиграли еще одну "керосинку". Так мы в нашем редакционном обиходе называли нашу ЭВМ 386 с цветным монитором и матричным принтером. Грохота и треска от этой техники стояло столько, что не тренированная голова просто лопалась

История с кандидатом в Госдуму.

В последний раз я "столкнулся" с этим персонажем на странице газеты "Сов. Секретно". В том самом номере, где был опубликованы материалов прослушкек диалогов с ним Григория Алексеевича Явлинского. Как я понимаю, последний пытался создать молодежное крыло своей партии.

На момент публикации компромата история еще не была закончена и скорее всего, кончилась ничем.

На М. (для простоты будем называть его так) мне помог выйти мой родственник. М. требовалась помощь на выборах в Госдуму. Конкретно – сообщить в СМИ о том, что он начал собирать подписи. Ладно, ИА "НК-ПРЕСС" уже страдает задержками зарплаты. Пока еще только зарплаты. "Радио БАЛТИКА" тоже. Да и вообще их гонораров этой станции всегда хватало лишь только на 2 чашечки кофе в одном из ближайших кафе. Семью надо кормить, да и алименты на первого сына бывшая ждет.

В то время я не рассматривал это как сделку с совестью. . Информация была выдана, опубликована, за деньгами – через неделю. Приезжаю. Район Удельной. Сталинская застройка двухэтажного кирпича "А ля народ победитель". Захожу на первый этаж знакомого мне дома. (Раннее здесь помещался независимый профсоюз Леонида Гусева.) Куча народу среднего возраста. В основном – женщины. Часть получает подписные листы, меньшая сдает их. Я занимаю место во второй очереди. Через какое-то время оказываюсь в кабинете. Расписываюсь в ведомости. Из-за стола ко мне вопрос: "Зачем вы сообщили Воловикову о нашем кандидате?". В ответ: "Алексей – мой шеф, не важно где я "халтурю", но должен сообщать ему о всех местах подработки."

Леша, узнав от меня о новом перспективном молодом симпатичном кандидате еврейской национальности, подошел к делу почти профессионально. Он стал беседовать буквально со всеми коллегами, выясняя их возможности получения площади на газетной полосе или выхода в эфир, желательно прямой. Одновременно он стал тренировать М., получая за это вполне приличное вознаграждение в долларах США. Конкретную ставку в час, я конечно же не помню, одно точно – речь не шла о многих сотнях баксов в час. Кандидат в кандидаты отличался присущей многим евреям упертостью, упрямством и тупостью. (Всех желающих попинать автора за антисемитизм отсылаю к Игорю (Гарику) Губерману. А.Л). Ставка не была высока и вполне доступна для вышедшего из жиденят.

О том кто он есть и откуда пошёл в первом приближении объяснил мне опять же таки дальний родственник – будущий двоюродный свояк. М. подвизался в фирме занимавшейся выпуском компьютерных программ для нефтяной промышленности. Программы были в основном бухгалтерские. И требовали вечного обновления. Соответственно доход программеров можно только вообразить. Как помниться М. наравне с моим двоюродным свояком закончил известный на весь мир институт – университет на Петроградской стороне напротив зоосада. Правда родственник занимаясь поисками адекватной работы пока челночил, а М. "свезло", как Полиграфу Полиграфовичу Шарикову.

Звездец частного порядка настал тогда когда М. внезапно оказался в Мариинском дворце. Рядом с торжественной лестницей, ведущей в зал где царь-освободитель почти покончил с крепостным правом России Кандидат-Кандидатыч о чем то трепался с Алексеем Воловиковым, не сняв клетчатого горохового пальто. Взглянул я темные глаза М. и ... ОХРЕНЕЛ: в очах будущего народного избранника тревожная пустота. И все. Он – фукс, темная лошадка, пустое место. Таково было мое тогдашнее восприятие момента. Позже я разговорился любимой многими щуками и акулами пера в курилке под лестницей. Стыдновато признаться, но за сигареткой в откровенной беседе с ведущей "Петербургской панорамы", очаровательной Эльвирой Г. этот эпизод, до кучи совпавший с рядом событий моей личной жизни довел меня до слез. Надеюсь, что она забыла мою тихую мужскую истерику.

Значительно позже во время заседания ЗС СПб М. припёрся в Большой зал в верхней одежде. Вел заседание нынешний лидер Справ.россии, будущий большой любитель разработчиков фильтров священных вод и обитающих там выхухолей, Миронов. Не отходя от микрофона ИО спикера гневно послал М. Прямо на выход, до гардероба. С вещами!

Журналистские сны.

Это было почти навязчивым кошмаром. Это снилось мне постоянно. Раз в квартал или чаще. Сюжет: Идет пресс-конференция тогдашнего премьера В.С. Черномырдина, я встаю, пытаюсь задать вопрос и не могу произнести ни слова. Просто не могу. Паралич языка. Или... не знаю как это называется. Парез может быть. Просыпаюсь в холодном поту, Первая мысль: " Фу черт, опять!"....

Впервые не проявлявший тогда присущей ему афористичности Черномырдин приехал в СПб в том числе и для переговоров с премьер министром одной из прибалтийских республик. Произвел впечатление мягко говоря не слишком далекого человека. Вопросов у АНИ (Агентства Новостей и Информации) у него к нему не было. В один из следующих разов премьер и лидер движения "наш дом газпром" приезжал в Северную, ставшей уже криминальной столицу в том числе и для того, чтоб вручить кандидатские удостоверения своим высокоумным адептам. Действо проистекало в Доме Ученых им. Горького на Дворцовой небрежной. После него – общение с прессой. Задал я свой какой-то вопрос. Уже от агентства "Постфактум", куда меня переманил известный краевед Алексей Ерофеев. Кошмар прекратился.

Другой сон связан с первым независимым изданием в Санкт-Петербурге газетой "Час Пик". Обстоятельства сложились так, что не смотря на доброе отношение Наталии Сергеевны Черкесовой (Чаплиной) я был вынужден прекратить печататься на постоянной основе в газете ПЧП. Спустя пару месяцев Вадим Сафонов главный редактор и совладелец телекомпании Бюро Телевизионных Новостей (слоган – МЫ НЕ ДЕЛАЕМ НОВОСТИ. МЫ О НИХ СООБЩАЕМ) пригласил меня заняться журналистикой на новом технологическом уровне – в сети Интернет. Напоминаю дело было в начале лета 1998 года. Кризис "Киндер-сюрприз" подкосил наши начинания. Спустя какое-то время стал мне снится один и тот же сон. Регулярно. Несколько лет подряд. Один раз в месяц или в два точно снился. Просто феномен какой-то повторения сновидений. Сюжет:

Где-то после пресс-конференции или в начале фуршета я встречаю Наталию Сергеевну и рассказываю ей о том, как хорошо работалось, как я был почти счастлив в Часе Пик. Она отвечает: "Газета у нас была такая, особенная...".

Во время презентации новых полос ПЧП посвященных котам (их взялись делать Лада и Дима Мотричи), которое имело место быть в гостинице "Ангелетер" в тот самый момент когда Горизбирком подсчитывал голоса отданные за кандидатов очередной Госдуры, разговор с милой Наталией Сергеевной состоялся. Именно того содержания что был во сне. Навязчивое видение оставило меня.

Год черной голодной и злой обезьяны.

Так звучал заголовок в газете «Санкт-Петербургские Биржевые Ведомости» (СПбБВ) открывающий первый номер 1992 года. Это издание было учреждено Петербургской Товарно-Фондовой биржей, центральная контора которой находилась на улице Желябова, а брокерские офисы и службы находились на Лиговском проспекте в 64 доме. По словам осведомленных лиц, позже из тогда еще действовавшего в предсмертных судорогах ОК КПСС пришла директива – всем директорам крупнейших предприятий Ленинграда – Питера принять участие в создании ТФБ «Санкт-Петербург». Той самой умостившейся в павильоне Ленэкспо на Большом проспекте Васильевского острова, которой еще потом пришлось сносить несколько этажей из-за порчи открыточного вида якобы туристической столицы России.

Издание на восьми полосах формата А3 рассылалось по всем более 1400 биржам на территории уже почти бывшего Союза СССР. Достаточно случайно меня пригласили иск4атьл и размещать рекламу в этом достаточно многообещающем издании с тиражом 10 000 экз.

Собеседование с главным редактором Андреем Мазурмовичем и ответственным секретарем Алексеем Болгаровым состоялось в кафе "Гамбит" на первом этаж шахматного клуба им. Чигорина. Газету я видел и раньше. Условия: мне 15% от суммы заказа. (Цена кв. см раз в 15 ниже чем сверхпопулярной тогда "Смене"), 4 публикации подряд и заказчик получает приличную скидку (20% вроде как ? (А.Л )).

И те то что бы мне делать было абсолютно нечего, но дальнейшие мои перспективы в новой России правительства Силаева и Президента Ельцина представляли серую (sis!) дыру. Денег маловато, Павловская "реформа" заморозила на счету в Сбербанке приличную сумму. Почему бы и нет, в конце концов. Дело для меня новое, может быть интересное. Все лучше, чем порнуху из Прибалтики в Россию возить, чем я занимался последний год. Рек4талу следовало собирать под гарантийные письма на имя галвреда. Просидев на домашнем телефоне часа три, тупо обзванивая фирмы и компании разместившиеся "Смене" в шестом часу вечера я услышал долгожданное "да" на другом конце провода.

– Сегодня, до какого часа подъехать можно?

– Минут 40 мы еще будем на месте, приезжайте, – ответил любезный голос представителя Корабельной биржи.

За первым гарантийным письмом ехал я в куртке средней советской паршивости, в джинсах фирмы "СэмПэл" (контрафактный самострок), имея на ногах ботики "Прощай молодость. Тот еще видок... Зато на микроавтобусе РАФ за 3 предпоследние рубля. Это чтобы не опоздать. А что такое автопробки Питер узнал значиииительно позже. Гарантийка была получена и привезена в редакцию. Главред тут же дал мне бланк договора. В параграфе "Особые условия" я указал "Вознаграждение выплачивается по представлении Гарантийного". Меня не должно было волновать когда рекламодатель изволит соизволить перечислись средства на счет ПТФБ.

Так я и занялся рекламой. Впервые.

Газета СПбБВ в течении месяца из планово-убыточной, к чему учредитель уже привык вышла в ноль и начала приносить прибыль. Причем, как я понял оооочень не плохую... Туда же я и начал писать. Так например послали меня на семинар посвященный предстоящим аукционам. Увидел там знаменитого в то время экономиста Сергея Андреева и сделал с ним интервью. На полосу А-3 будущий депутат ЗС СПб наговорил мне достаточно много для того, чтобы через несколько дней после публикации в редакцию заявился чиновник из мэрии и стал требовать опровержения угрожая судом. (Сколько раз потом судом угрожали – не счесть, хоть бы один деятель исковое заявление до судебной канцелярии донес!!!)

Несколько забавный эпизод произошел когда после презентации Лесной биржи в четвертый двор на Лиговке 64 (там жили СПбБВ) вернулись наши девочки -секретари дежурившие у телефона по 4 часа) главред Андрей Мазурмович и ответсек Алексей Болгаров. Вернулись они не одни, а с двумя старпёрами номенклатурного вида. Позже выяснилось, что в дальнейшие романтические планы теплой кампании входило посещение ресторана. Или чего то такого особенного. С учено пристальным видом товаристчи коммунисты (ставшие в одночасье после 19 августа 1991 года господами-демократами) начали наводить критику.

– Для кого вы делаете вашу газету? – смотря поверх очков вопрошал тот, что по толще.

– Нет, это никуда не годится... – вторил ему менее упитанный собеседник в костюме.

– Для удовлетворения своих собственных амбиций, – ничтоже сумняшись ответил Алексей Болгаров.

– Вы с какого предприятия? – спросил я.

– Мы представляем Производственное Мебельное Объединение "Невская Дубровка"...

– А так!? – я почему то возмутился в ответ, – а скажите почему ваш генеральный директор так хамски относиться к своим рабочим, ведет себя с ними как барин с крепостными? Почему люди десятилетиями ждут жилья, прозябая в каркасно-засыпных домиках-развалюхах?

Дело в том, что сотрудничая в газете "Невская заря" я пару раз сталкивался с ПМО "Невская Дубровка". Те еще впечатления были...Старой номенклатуре ничего не оставалось кроме того как ретироваться. Продолжение банкета не состоялось

Андрей Мазурмович родом из Кондопоги со средним образованием, в то время был довольно хамоватый отчаянный демагогом. Да иным, наверное, и нельзя было быть общаясь с "новыми русскими" из братств коротких стрижек и бритоголовых. Привычка у него была дурная: чуть, что в голос. Орать. Видно иначе руководить не умел. Субъекты высокопоставленного гнева – подчиненные.

Андрей Мазурмович родом из Кондопоги, среднего образования, в то время был довольно хамоватым отчаянным демагогом. Да иным, наверное, и нельзя было быть, общаясь с "новыми русскими" из братств коротких стрижек и бритоголовых. Привычка у него была дурная: чуть, что в голос. Орать. Видно иначе руководить не умел. Субъекты "высокопоставленного" гнева – подчиненные.