Текст книги "Город которого нет. Буйство теней (СИ)"

Автор книги: Александрина Бобракова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Глава 5

Одиночество

Наступил вечер, но звёзды по-прежнему не желали появляться на небе, словно боялись Дримвиля. Деревья тянули друг к другу корявые ветки и завидовали тем, чьи ветви уже давно переплелись. У каждого в этом мире была пара: у солнца – луна, у неба – земля, у радости – грусть. Лишь Адам оставался один. С самого рождения он не подпускал к себе людей, а когда делал исключение, долго жалел. Даже самые верные уходили, подводили и предавали, стоило им дать маленький повод усомниться в дружбе. Временами парень смотрел на счастливые пары и желал хотя бы раз почувствовать ту радость, что может ощутить только влюблённое сердце, но всё не выходило: либо он не любил, либо его не любили. В итоге, Адам сделал вывод: он из тех людей, для кого не была создана вторая половинка. Сердце с каждым годом стало биться тише и тише, пока вовсе не перестало требовать любви.

Сегодня он просидел весь день в сторонке, вспоминая отца, единственного человека, который понимал. Он воображал, что папа прямо сейчас сидит рядом и просит не падать духом. Это же парень представлял, когда прощался с отцом и никак не мог поверить, что он умер, так неожиданно свёл в могилу инфаркт человека, который даже простудой никогда не болел. Как и любой ребёнок, он думал, что папа вечен или, как минимум, проживёт сверх долгую жизнь, но судьба решила иначе. То был тёплый сентябрьский день. Адам вернулся домой со школы, а на пороге встретила заплаканная мать. Он не мог поверить, когда женщина сообщила ужасную новость, и побежал в комнату отца, игнорируя просьбы подождать в гостиной, пока заберут тело. Сердце выскакивало из груди, а мозг затуманился, словно это был лишь сон. Когда Адам дрожащими руками отворил дверь в комнату и увидел неподвижного отца, ноги подкосились и он поспешил сесть на кровать возле безжизненного тела. Глаза забегали в попытках уловить хоть малейший признак жизни, он схватил папу за руку и зашептал: «Пап, проснись, вставай, ты не можешь меня оставить одного, не имеешь права». Жаль, но мужчина не мог выполнить единственную просьбу сына, который не хотел верить в смерть, даже когда отца засыпали землёй. Мама назвала сына бездушной скотиной из-за того, что он не выказал ни одной эмоции в чьём-либо присутствии. Если б она видела, как тот захлёбывался слезами, оставаясь один дома, то возненавидела бы себя за эти слова. Мальчик просто не мог себе позволить быть слабым, ведь теперь он единственный мужчина в семье и должен быть сильным, как отец. Тяжёлая ноша взвалилась на плечи двенадцатилетнего ребёнка и повлекла за собой проблемы. Парень абсолютно перестал заботиться о себе: более десяти раз его чуть не сбивала машина, а что уж говорить о постоянных драках с противниками, которые в разы сильнее и абсолютно не имеют тормозов. Он знал, что должен жить ради матери, но при этом искал смерти. Вот и в Дримвиль его занесло по глупости, хотя говорили умные люди, что в горах в дождливую погоду делать нечего. Если бы он их только послушал, то отец мог гордиться сыном, а не грустно вздыхать где-то там, на небесах.

– Ну что, пора возвращаться к месту ночлега, а то скоро совсем стемнеет, – отвлёк от мыслей властный голос Рика, единственного взрослого человека в компании.

 – Я ещё немного здесь посижу, а потом вернусь к вам. Мне надо подумать, – ответил Адам, нуждающийся в отдыхе от попутчиков, которые за день уже изрядно поднадоели своим непрекращающимся щебетом.

– Не глупи, пойдём с нами, не безопасно здесь одному быть, – обратилась к парню Сабрина, чтоб хоть в этот раз Адам не подумал, что она его бросила.

– Оставь его, он не ребёнок, не хочет идти – не надо, – обратился к девушке Рик, а она послушно замолчала и пошла следом.

Уже через пять минут новые знакомые исчезли в тумане, словно их здесь никогда и не было, а парень облегчённо вздохнул, ещё глубже погрузившись в свои мысли.

– Здравствуй, – раздался робкий девичий голос, возвративший Адама из глубин подсознания. Это была девушка, которую парень повстречал, когда только пришёл в Дримвиль. На этот раз незнакомка была одета в полупрозрачное тюлевое платье телесных тонов, оголяющее плечи и стройные ноги. Кружевной пояс выигрышно подчёркивал тонкую талию, а глубокий вырез – лебединую шею и юную грудь. Девушка была прекрасна, как видение и своим оголённым видом заставила Адама покраснеть.

– Привет. Тебе, то есть, вам, не холодно? Что вы здесь делаете? – обратился он к девушке, стараясь не показывать волнение. Он не знал, как общаться с такой прекрасной леди, она не была похожа ни на одну из знакомых девушек.

– Я пришла к тебе, потому что ты во мне нуждался, – ответила она и провела холодной рукой по щеке парня, вызвав волну мурашек, пробежавших у него по всему телу. – Тебе ведь одиноко?

– Да, но как ты узнала? – не веря в то, что происходит, сказал Адам.

– Слишком много вопросов. Я здесь не ради них, – произнесла девушка, глядя в глаза. Её нежный, чарующий взгляд заставлял забыть всё, о чём до этого думал парень. Он просто растворялся в синеве глаз, как в тёплом океане, манящем и пугающем одновременно.

Девушка медленно расстегнула  платье, и оно плавно упало на землю, оставляя на теле только шёлковую рубашку. Адам так и хотел к незнакомке прикоснуться, но боялся, что тогда она рассыплется на миллиард песчинок, которые развеет ветер. Девушка, словно почувствовала страх парня и сама приблизилась к его лицу. Оставалось меньше секунды до момента, когда их губы соприкоснуться, как Адам начал просыпаться. Он отчаянно пытался удержать сон, но не вышло и пришлось вернуться в реальность. Ничего не изменилось: те же дома, деревья, тот же холод. Единственная, кто могла хоть чуть-чуть осветить это место, оказалась лишь сном. Наверное, пришло время возвращаться к остальным, а не ждать чуда.

Жилище, оказалось, найти не так-то просто. Если днём можно было спутать одну улицу с другой, то ночью даже в двух домах представлялось возможным заблудиться. Адам до костей продрог и всячески пытался игнорировать то горящие глаза в темноте, то самовольно гуляющие тени. Побродив по городу некоторое время, он всё-таки решился переночевать в одном из домов. Внутри строения не оказалось мебели, поэтому парень примостился на полу и уснул, но на этот раз никто в сновидение не заглянул.

Утро пришло без стука, а значит надо продолжать бороться за жизнь. Адам  не видел в этом никакого смысла, не было цели, ради которой хотелось бы дышать, но, тем не менее, встал с пола, чтобы встретить новый день. Выйдя на улицу, он осознал, что находится совсем рядом с пристанищем его приятелей. Если бы он вчера прошёл ещё десять метров, то не стал бы ночевать один.

Подняв куртку с пола, которая совсем недавно служила одеялом, Адам отправился к знакомым. На пороге его встретила Сабрина, на ней не было лица.

– Что случилось? – обеспокоенно поинтересовался парень, надеясь, что она опять расстроилась из-за пустяка.

– Питер пропал. Вчера мы все легли спать, а на утро его уже не было в доме, – кидаясь на шею другу, пожаловалась она.

– Может, он вышел погулять, ну или решил нас бросить? – пытался найти объяснение Адам, искренне веря, что ничего плохого не случилось.

– Без своих вещей? Хотя, может, ты прав, – немного успокоилась девушка, готовая поверить во что угодно.

Глава 6

Голос

Ветер немного поутих, а надзиратели-тучи на время выпустили в мир заключённый луч света. Надоедливое карканье ворон теперь больше напоминало кошачье мурлыканье, нежели скрип прогнивших дощечек пола, да и деревья перестали метаться в разные стороны, громко плача. Город, словно старик после сытного обеда подобрел и решил вздремнуть, но будет ли он так же великодушен, когда проснётся, и придёт время ужинать…

– Надо отправиться на поиски Питера, вдруг он заблудился. Не можем же мы его оставить совсем одного, – пролепетала Сабрина, обращаясь к Рику. Её действительно волновала судьба парня, который успел понравиться даже будучи настоящим раздолбаем. Слабо женское сердце к обиженным мира сего: чем больше недостатков у мужчины, тем сильнее желание обнять, пригреть и перевоспитать.

– Меня же могли, – тихо, но слышно вставил свой комментарий Адам, так и не сумевший простить Сабрину.

– Прекрати. Ты бы сам вполне сумел выжить и найти дорогу домой, а вот Питер такой слабенький, неопытный, ну, как ребёнок. Нельзя его оставлять один на один с этим ужасным миром, – ответила Сабрина, неумело скрывая влюблённый взгляд. Если бы рыжий её сейчас слышал, наверняка захотел бы сквозь землю провалиться или как минимум закрыть девушке рот кляпом.

– Ну, приехали, с чего это вдруг он слабенький и неопытный? – начал возмущаться Адам. Его раздражало чувство похожее на ревность, охватившее в этот миг. Сабрина являлась единственным человеком, которому он был нужен, а теперь появился риск и её потерять.

– Перестаньте, ссор нам ещё не хватало. Не пойдём мы искать Питера. Если он ушёл, значит, так надо, а нам даже лучше, меньше ртов кормить, – прервал диалог Рик, считая проблемы обсуждаемые «детишками» сущим пустяком. – А вы уже подумали, где будем брать еду? Наших запасов надолго не хватит.

– Может, найти магазин? – предложила Сабрина, всё ещё думая о Питере. Она побоялась перечить мужчине и поэтому убедила себя, что с рыжим всё как-нибудь само разрешится.

– Отличная идея, как же я раньше не подумал. Давайте пойдём в магазин, товары наверняка отлично сохранились, не смотря на то, что в городе около пятидесяти лет нет людей, – с сарказмом в голосе ответил Рик, поражаясь глупости девушки. – Ну, а если серьёзно, земля неплодородна, так что о фруктах с овощами и не мечтайте. Единственное, чем можно питаться, это воронами. Кто-то из вас умеет охотиться?

 – Вороны? Фу, какая гадость, я не буду это есть, – заныла Сабрина, скривив лицо в отвращении. Мало того, что девушке никогда не приходилось кушать нечто подобное, так она, к тому же, следуя модной тенденции, была вегетарианкой.

– Хорошо, умирай с голоду, – не стал поддаваться Рик на слёзы и уговаривать. Он уже давно привык к нытью сестёр по поводу и без, так что грустным личиком его невозможно было задеть.

– Сабрина, успокойся, выбора нет, – обратился к подруге Адам, после чего добавил, – Я немного умею охотиться. В детстве отец учил.

– Хорошо, пойдёшь сегодня со мной, попытаемся приманить птичек и поймать. Ну а вы, девушки, постарайтесь не умереть со страху, пока нас не будет, – насмешливо сказал Рик, чувствуя себя настоящим первобытным добытчиком.

– Того же и вам желаю, – ответила Мышка, до этого не участвующая в разговоре.

Найти нужные вещи оказалось сложнее, чем думал Адам. Если верёвка, висевшая на дереве, попалась на глаза сразу, то птичьей клетки даже в чулане не оказалось, поэтому, пока Рик обыскивал сарайчик во дворе, парень поднялся на пыльный чердак. Отворив ветхую дверь, Адам вошёл, предвкушая увидеть коробки, возможно, сумки или чемоданы, но только не детскую комнату, больше похожую на камеру заключённого. В самом углу, возле крохотного круглого окошечка стояла кровать, оголённая до ржавых пружин. Напротив неё располагался письменный стол, приютивший под собою сломанный стул. Посреди чердака раскинулся коврик круглой формы, который до дыр проела моль, а прямо на нём лежал плюшевый мишка без одного глаза-пуговицы. Адам поднял игрушку, чтобы получше рассмотреть и заметил, как в единственном глазу сверкнула ярко-алая искра, после чего почувствовал резкую боль уже в своих глазах и на мгновение ослеп. За спиной парня раздались завывания, то ли ветра, то ли чего похуже… Где-то в районе окна послышался топот и кто-то неотчётливо зашептал на латыни: «Non creditis, noli timere, quod non postulatis. Non creditis, noli timere, quod non postulatis. Non creditis, noli timere, quod non postulatis». Адама это не слабо напугало и он инстинктивно стал звать друзей, но никто не откликался, тогда захотелось убежать отсюда подальше, но страшно было не то, чтобы сделать шаг, даже вытянуть руку. Парню казалось, что если он хотя бы вздохнёт полной грудью, то нечто или некто заметит его и сотворит то, что обычно показывают в дешёвых кровавых ужастиках.

Неизвестный голос продолжал повторять слова на латыни и становился с каждым разом отчётливее, да и зрение начало возвращаться. Адам даже и не знал, хочет ли увидеть то, что сейчас находится рядом или всё-таки счастье в незнании. Крепко зажмурив глаза, он досчитал до десяти, после чего резко открыл, не давая себе шанса передумать.

Никакого монстра на чердаке не было, да и ужасающего зрелища тоже, хотя кое-что странное наблюдалось: каморка немного преобразилась, хотя от этого не стала уютнее, а на кровати, застеленной старом дырявым одеялом, покачивался мальчик из стороны в сторону, крепко обняв мишку. Именно он и повторял слова на латыни, что в переводе означали: «Не верь, не бойся, не проси». Похоже, душа ребёнка была совсем не в порядке и не без причин. В этом мальчике Адам узнал малыша, которого видел в предыдущем «путешествии во времени», но теперь уже на пару лет повзрослевшего и с седой прядью волос на голове, совсем не свойственной такому возрасту.

– Что ты говоришь? Нет, я не боюсь и уж тем более не грущу. Правда, всё в порядке, – обратился мальчик к кому-то, кто скрывался под столом. Адам сколько не приглядывался, но в темноте ничего не мог разглядеть.

– И не злюсь. Конечно, временами я его ненавижу, но это проходит, он всё-таки мой отец, – продолжал общаться с пустотой ребёнок, словно та ему отвечала.

– Хотя, знаешь, если бы не ты, я бы здесь не выжил. Грустно, конечно, что нас не выпускают с чердака, но мы справимся, мы сильные, – сказал мальчик, после чего резко обернулся на дверь. В его взгляде был выражен сильный страх, который можно наблюдать в глазах дичи, увидевшей приближающегося охотника. Мальчик поспешил лечь под одеяло и притвориться, что спит, но дверь распахнулась раньше, чем он это сделал.

– Ах, ты, гадёныш, опять не спишь. Наверное, со своим дружком общаешься? Вот почему нормальные дети боятся монстров, а ты с ними дружбу водишь? – раздался разгневанный голос отца. Мужчина стремительно направился к кровати сына, совершая резкие телодвижения, выдающие его нестабильное психическое состояние. Ребёнок вжался в самую стенку, но старался не показывать страха.

– Даже самый ужасный монстр может стать лучшим другом. Если кто-то уродлив внешне или не такой, как все, то это ещё не значит, что он зло. Люди куда хуже в этом плане, вот именно их и стоит бояться, – ответил мальчик, смотря на отца с презрением. Мужчина на минуту замолчал, не показывая ни одной эмоции, после чего улыбнулся и начал гладить ребёнка по голове рукой, которая периодически нервно подёргивалась. Вначале он поглаживал легонько, а потом так, словно что-то с силой втирает.

– Ты такой умный, даже особенный, – с наигранной добротою произнёс мужчина, после чего резко сменил выражение лица на злое, – как же меня это раздражает. Почему бы мне не задушить тебя прямо сейчас?!

Отец схватил сына за горло, наблюдая за тем, как тот безуспешно пытается хватать воздух ртом.

– И где сейчас твой друг? Почему же он не поможет? Эй, монстр, выходи, – сказал мужчина, истерически смеясь. – Я так и думал, нет у тебя никакого таинственного друга, всего лишь очередная детская выдумка.

 Отец отпустил ребёнка и вышел с чердака, заперев дверь на замок, а малыш начал приходить в себя, смахивая слёзы.

– Нет, мы не будем ничего делать, он же мой отец, – ответил в пустоту мальчик, стараясь перебороть гнев.

– Я же сказал, нет! Никогда так не говори, понял? Никогда! – закричал мальчик на «друга», после чего со всей силы швырнул мишку в стену, а у того со звоном отлетела пуговица и укатилась под кровать.

Адам медленно подошёл к ребёнку, чтобы убедиться, настоящий ли тот или же это галлюцинация, вызванная на этот раз точно не травой. Робко протягивая руку, он подумал, как быть, если этот человечек имеет плоть и кровь, мозгу ведь не объяснишь, что появившиеся из неоткуда и пропадающие в никуда люди вполне нормальное явление. Рука уже находилась в сантиметре от мальчика, как тот резко повернулся и посмотрел прямо в глаза. По взгляду невозможно было определить, смотрит он прямо на парня или же сквозь него.

Адам попятился спиной, желая поскорее покинуть чердак, но не заметил лежащий на полу предмет и, споткнувшись, с грохотом полетел на ковёр.

– С тобой всё в порядке? – послышался голос Мышки, вбежавшей на чердак.

Увидев парня лежащего на полу в нелепой позе, она прикусила губу, чтобы подавить смешок и только потом произнесла:

– А ты тут время зря не терял, даже решил прилечь отдохнуть. Ну, всё, лентяй, поднимайся.

– Я тут просто…

– Нашёл птичью клетку, – закончила девушка за Адама предложение, после чего подняла вышеупомянутую с пола. – Как жаль, что ваше с ней знакомство прошло не совсем удачно, ведь, если не ошибаюсь, она стала причиной твоей внезапной передышки.

– Ты видела мальчика? – поинтересовался парень, проигнорировав её предыдущие слова. Он всё ещё не понимал, что это за странные видения и чем они спровоцированы.

– Какого ещё мальчика? – недоумевая, спросила Кейси, протирая руками клетку от пыли.

Адам заметил тревогу в её глазах, поэтому решил соврать и больше никогда не упоминать о том странном, что видит. Не к чему сеять панику, уж лучше будет переживать он один:

– Я о фотографии мальчика. Она где-то в доме лежит. Такой милый ребёнок на ней.

– Нет, я не видела никаких фотографий, да и не желаю. Понимаешь, не хочется задумываться над тем, кто здесь раньше жил и невольно сопереживать этим людям, – ответила Кейси, опуская глаза в пол.

Неизвестно, чем бы закончился диалог, если бы не крик Сабрины, заглушаемый выстрелом.

Глава 7

Осколки

Адам и Кейси стремительно сбежали по лестнице, перебирая наихудшие варианты развития событий. Внизу они налетели на Рика, лицо которого пылало от ярости, а в глазах сверкали искры безумия. Он сразу же накинулся на друзей, как бык на красную тряпку:

– Кто этой обезьяне дал дробовик? Вы бы ещё гранату подарили, чтобы она весь дом вместе с нами нахрен разнесла.

– Не кричи на нас, мы вообще всё время были на чердаке. Что тут случилось? – обеспокоенно спросил парень, пытаясь угадать по выражению лица, всё плохо или терпимо.

– Да вот эта белопатлая дура решила с оружием поиграть и чуть не вынесла себе мозги. Я всегда говорил, что нельзя бабам доверять мужские игрушки, перцовый баллончик их потолок, – ответил Рик, брызгая слюной.

– Вот не надо обобщать. Я согласна, что есть среди нас амёбы, которые даже вилкой способны случайно кого-то покалечить, но и среди вас, мужиков, не одни бравые воины, – вступила в разговор Кейси, оскорблённая отношением фермера к женщинам.

– Что ты в этом понимаешь. Сама, небось, только ногти красить и умеешь, а как дойдёт дело до выживания, то полный ноль. Типичная баба, – произнёс Рик, одарив Мышку взглядом полным пренебрежения.

– Что ты сейчас сказал? – с ненавистью в голосе переспросила девушка, а после, одним резким движением достала нож, спрятанный под курткой, и прижала его к горлу мужчины, которого секундой раньше оттолкнула к стенке. – Может, повторишь, а то я не расслышала?

Адам уже представил, как Кейси сначала зарежет Рика, а потом и до него доберётся. Он хоть и сильнее физически, но на стороне девушки была агрессия, дающая неимоверные способности. На деле то мышка оказалась кошкой, причём дикой и клыкастой.

– Не надо, отпусти его. Он уже пожалел о своих словах, – попытался успокоить её Адам. Та, вдоволь насладившись испуганным взглядом фермера, довольно ухмыльнулась и отошла от мужчины. Ей доставляла удовольствие роль нападающей, а в сердце, впервые за долгое время, появилось пламя, приятно обжигающее плоть.

– Ничего я не пожалел, просто с бабами не дерусь, – попытался вернуть свою утерянную гордость Рик, снова спровоцировав Кейси. В данную минуту благоразумие его покинуло, оставив после себя щемящие чувство унижения.

– Не слушай его, он всего на всего пытается оправдать себя в наших глазах, – сказал парень, до хруста крепко держа Мышку за руку. Похоже, он был единственным, кто понимал, что сражение друг с другом к хорошему не приведёт.

 Фермер не осмелился больше сказать ни слова, дабы не пасть ещё ниже, а лишь плюнул Кейси в ноги и вышел из дома.

– Оставь его. Да, он идиот, но ты только посмотри, Сабрине нужна твоя помощь, – произнёс парень, не давая девушке совершить ошибку, к тому же Сабрине и, правда, необходим был кто-то для поддержки. Бедняжка уже пять минут ревела в углу и никак не могла прийти в себя.

– Ладно, но если он ещё раз, хотя бы не так на меня посмотрит, я перережу ему глотку, сначала изуродовав мерзкую рожу до неузнаваемости, – со злостью ответила Мышка, а потом подошла к девушке, села рядом и обняла.

Адам не стал выяснять, как именно та будет утешать подругу, и вышел во двор к Рику, который нервно расхаживал из стороны в сторону, шепча под нос ругательства.

– Если хочешь поговорить о моём позоре, то проваливай, – проговорил фермер, сгорающий со стыда. Его кулаки были сжаты до боли и появления костяшек, а вены готовы были вот-вот взорваться.

– Нет. Я хочу сообщить о том, что нашёл клетку, и мы можем идти на охоту, – учтиво ответил парень, боясь спровоцировать у Рика очередной приступ гнева. Нервы у всех с самой аварии пошаливали, а если в топку подкинуть ещё жара, то можно и до убийства дойти.

– Пойдём прямо сейчас? Я не выдержу ещё хотя бы минуту в одном помещении с Этой, – попросил мужчина, пряча обиженные глаза за маской ненависти.

– Ладно, только захвачу клетку и кусок батона, – ответил Адам, радуясь, что будет время новоиспечённым врагам остыть.

Гигантский огненный шар достиг зенита, когда мужчины, после обхода города, вернулись к перекрёстку, рядом с которым свили гнезда множество ворон. Место являлось не самым живописным, так как рядом находилась мусоросвалка с не воодушевляющим видом и ярким запахом гнили. Можно было бы ещё поискать «хлебные» места, но время поджимало, а до заката нужно было вернуться и не с пустыми руками. Адам, воротя носом, покрошил батон и положил несколько кусочков хлеба на землю, а над приманкой установил клетку. Задумка была в том, чтобы, когда ворона прилетела клевать хлеб, мужчины дёргали за верёвку, палка, подпиравшая клетку, вылетала и птичка попадалась в ловушку. Схема хоть и простая донельзя, но с первого раза её выполнить не получилось – либо ворона оказалась слишком быстрой, либо мужчины медлительными. Во второй раз одна несчастная таки попалась, заунывно каркая и пытаясь подлететь вместе с клеткой. У Адама поимка дичи не вызвала такого восторга, как у Рика, да и чему радоваться, ведь это всего лишь ворона, а не медведь.

Мужчины вышли из-за деревьев и направились к своему тощему трофею.

– Сейчас надо свернуть ей шею, – сказал Адам, когда фермер достал птицу из клетки. Мужчина услышал его, но почему-то медлил, рассматривая ворону с разных сторон.

– Ты же не хочешь, чтобы её мучение продлились? Посмотри, как птице страшно, избавь её от излишних страданий, – добавил парень после того, как реакции на первую фразу не увидел.

– Вот ты сейчас нифига не приободрил. Мне её жалко. Может не надо, а? – дал неожиданный ответ Рик, смотря на Адама глазами ребёнка.

– Ты же сам предложил охотиться на ворон. Да и, я думаю, ты не раз прежде убивал птиц, всё-таки проживая на ферме этого избежать нельзя, – удивившись, сказал парень, не понимая, в чём проблема.

– Ты только никому не говори, но за меня животных убивали сёстры. Просто я не в силах лишить жизни даже муху, – стыдясь, произнёс Рик, протягивая птицу Адаму.

Парень не стал брезговать кровавой работой и свернул вороне шею с таким равнодушием, будто переломил ветку, хотя и видел в умных глазах птицы мольбу о пощаде. Мужчина, услышав хруст костей, вздрогнул и отвернулся, не желая, чтобы напарник видел его слёзы. В данную минуту фермер ненавидел себя за слабость и хотел, чтобы душа была бы такой же суровой, как внешность.

За время охоты, продлившееся больше трёх часов, удалось поймать всего лишь семь птиц, которыми наесться точно не удастся. Адама посетили мысли о том, что раз вороны до сих пор живы, значит, где-то прикармливаются и вряд ли в городе, скорее всего они единственные, кто может выходить за его пределы.

Голова Рика, по дороге домой, была занята совсем другими мыслями. Он боялся, что Адам разболтает о том промахе с вороной, ведь если он расскажет, то образ бесстрашного лидера сразу же рухнет, а ведь только-только понравилось быть вожаком. В глазах своих знакомых мужчина всегда виделся слабаком, не способным ни на что. В него не верили даже сёстры и постоянно поносили, а тут выдался удобный случай побыть хотя бы разок в жизни главным, единственной надеждой и опорой.

В свою очередь, Адам и не думал рассказывать о странности фермера. Он желал, чтобы люди не впадали в отчаяние, а Рик им давал надежду на спасение. Пусть он не супергерой, но всё-таки хорошо исполняет роль лидера, а это главное.

По возращению в дом вся компания сразу принялась ужинать. Настроения вести беседы ни у кого не было, поэтому друзья молча пытались усвоить невкусное воронье мясо, жёсткое, как старая резина.

Сабрина по-прежнему капризничала – отказывалась от птицы, поэтому демонстративно изображала на лице отвращение, грея руки у костра. Девчонка надеялась, что скоро за ними приедут и спасут или, в крайнем случае, с неба свалится ящик с продуктами. Тем временем Кейси бросала злые взгляды на фермера, а тот игнорировал девушку в упор, не желая снова опозориться. Адаму не нравилась напряжённая атмосфера, царящая в компании, поэтому он, не доев свою порцию, пошёл спать. Перед тем как отправиться в мир Морфея, парень долго думал, что ждёт дальше, и перспективы были неутешительными. Он видел, как друзья медленно сходят с ума и вряд ли протянут дольше недели, особенно при таком питании, а как помочь не знал. С этой мыслью и погрузился в сон, который прервало тихое пение незнакомой грустной мелодии. Голос был настолько приятным, что захотелось выяснить, кто же является его обладательницей.

Глава 8

Звёзды тоже умирают

Парень встал с пола и, убедившись, что друзья спят, вышел на улицу. Песня доносилась из соседнего здания с разрушенной крышей и стенами, украшенными трещинами-шрамами. Дом гордился боевыми отметинами и демонстрировал каждому желающему, которых было не так много.

Чем ближе Адам приближался к постройке, тем отчётливее становились слова:

«Мне хотелось бы птицей далеко летать,

Но оборваны крылья, без тебя не встать.

Ну а ты, милый мой, где-то крепко спишь

Обо мне позабыв. Хоть сейчас услышь.

Я прощу все грехи, даже твой уход,

Только в дом мой приди, что у тёмных вод.

Обними и держи, вновь не отпускай,

Без тебя, мальчик мой, мне не нужен рай.»

Слова песни проникли прямо в душу и затронули сокровенную струну, что издавала ноту боли. Он невольно испытал жалость к девушке, поющей эту симфонию страданий. Сердце начало разрываться на части, как будто его в первый раз ранили. Адам взбежал по лестнице и распахнул дверь, желая прекратить душевные муки. Комната, в которую он попал, была покрыта сумраком и лишь силуэт, сидящий у окна, озарял свет луны. В столь скудном освещении парень сумел разглядеть бледно-лиловое платье, плавно ниспадающее на каменный пол, и светлую кожу, нежно искрящуюся. Длинные волнистые волосы, переливающиеся перламутром, слегка развевал ветер, а в остальном фигура была неподвижна.

Он сделал несколько шагов по направлению к девушке, а она замолчала, но не обернулась. Его сердце трепетало, секунды превратились в вечность. Парень никак не мог подобрать слов, да и язык превратился в камень. Дышать становилось всё тяжелее. Взгляд упал на изящные руки, настолько совершенные, что, казалось, над ними трудился сам Микеланджело. Когда незнакомка повернула голову и улыбнулась Адаму самой прекрасной на свете улыбкой, на душе сразу стало тепло и все тревоги вмиг забылись. Глаза её были заплаканными, но такими живыми и искрящимися, что парень ими залюбовался. Девушка напоминала скорбного ангела, потерянного во тьме, но с теплящейся надеждой на счастье.

– Сегодня такое прекрасное небо. Светлее, чем обычно, – произнесла она, опуская глаза в пол.

Адам, посмотрев в окно, ответил:

– По-моему, оно просто чёрное. На нём даже нет звёзд.

– А что такое звёзды? – поинтересовалась девушка, широко распахнув глаза и приготовившись внимательно слушать.

– Это такие маленькие лампочки, которые каждую ночь зажигаются на небе. Некоторые из них давно уже погасли, но об этом мы узнаем спустя миллионы лет. А вы разве никогда не видели звёзды? – сказал парень, удивляясь тому, как такое вообще может быть.

– Нет, не видела, но очень бы хотела. Судя по вашему рассказу, они такие же, как люди. Человек тоже гаснет, но оставляет свой след, который исчезает лишь спустя многие столетия. А звёздам не одиноко на небе? Ведь они совсем одни в темноте, -ответила незнакомка, удивляя собеседника своими рассуждениями.

– Нет, им не одиноко, ведь они видят всех нас, наблюдают за тем, как складываются судьбы людей и освещают достойным дорогу, – соврал Адам, чтобы не расстраивать девушку. На самом деле он считал звёзды очень одинокими, ведь их хоть и много, но все располагаются порознь друг от друга. И правда, как люди.

– Я бы хотела стать звездой. Это же так чудесно, быть для кого-то источником света во тьме. А вы бы хотели? – задала вопрос она, откидывая шелковистые волосы за спину.

– Нет, я бы хотел быть тем, кому светит звезда, ведь если все станут источниками света, то некому будет освещать путь, и мы погаснем, – признался парень, наблюдая за тем, как меняется выражение лица девушки.

– Так вот почему некоторые звёзды погасли, они просто потеряли своего человека и решили, что больше нет смысла существовать? – расстроено спросила она.

– Нет-нет, они погасли, потому что исполнили свою миссию и, наконец, смогли уйти на покой, – ободрил Адам, пожалев, что заговорил о грустном. Он хотел всегда видеть на лице этой незнакомки лишь улыбку.

– Вы такой замечательный. Пойдёмте, мне нужно кое-что показать, пока есть время, – сказала она и, поднявшись со стула, направилась в соседнюю комнату.

Парень последовал за ней и очутился в гостиной, которая когда-то была удивительно красивой, а сейчас лишь вызывала жалость. Девушка стояла возле секретера и держала в руках старую деревянную коробку коричневого цвета. На ней была интересная роспись ручной работы, а замок был сорван.

– Пообещайте, что завтра днём придёте сюда и возьмёте коробку. В ней есть кое-что, о чём вам следует узнать, – попросила она, с тревогой глядя на парня.