Текст книги "Порочная связь. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: Александра Топазова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА 10

Асхан

Мне рвет крышу, становится тяжело дышать. Я очень жестокий и хорошо это знаю, но сейчас смотря на ее жалобный вид, словно теряю над собой контроль. Встаю и хватаю ее за тонкие запястья, широко раскрытые от ужаса глаза смотрят на меня, губы дрожат. Какого хрена я так жестко то…

– Это, Леся послушай.

Она скатывается по стене, сотрясается в беззвучных рыданиях, а я поднимаю ее с пола и прижимаю к себе. Вот дебил, зачем я так резко это сказал? Не подготовил. Ни хрена я не умею с бабами обращаться. Она ревет, даже не вырывается, а я прижимаю ее к себе крепче.

– Это ты виноват. Ты ублюдок.

Леся вырывается и с ненавистью смотрит на меня.

– Это ты виноват мразь. Чтоб ты сдох.

Оглушительная пощечина, я хватаюсь за лицо, вот же сука, на меня никто никогда не поднимал руку. Но сейчас я об этом не думаю, больше о ней. Она начинает кричать, топать ногами, я хватаю ее и прижимаю к стене. Резко встряхиваю.

– Замолчи. Успокойся, приди в себя тряпка. Да я ублюдок, я виноват, но я обещал ему, что не брошу тебя. Поэтому успокойся. Он был сильным.

– Леся что случилось?

Резко оборачиваюсь, на пороге кухни стоит худенькая девчонка и смотрит на меня большими глазами. Леся отталкивает меня.

– Все хорошо Полин, иди к себе.

– Почему ты плачешь? – недоумевает девчонка и смотрит на меня.

– Все хорошо Полин, с парнем поссорилась. Иди спать.

Полина кивает, продолжает с интересом смотреть на меня и развернувшись идет к себе. Леся прижимается к стенке, ее плечи вздрагивают.

– Леся, – я касаюсь рукой ее волос. – Завтра ты отсюда уезжаешь. Будешь жить в другом месте, я не брошу.

Она разворачивается и смотрит на меня, в глазах столько ненависти и злобы, что меня внутри передергивает.

– Зачем ты вообще появился в нашей жизни? – шепчет одними губами она. – Я никуда не поеду и помощь мне твоя не нужна. Убирайся.

Я молчу, не знаю, что сейчас на моем лице, но внутри у меня целый ураган. Никто так никогда со мной не разговаривал, я знаю, что виноват, телефон разрывается в кармане, это отец, он небось уже в курсе. В том, что случилось полностью виноват я, но видеть такое презрение к себе, я не намерен.

– Мне плевать, что ты говоришь, – жестко произношу я. – Так хотел Олег, он спас мне жизнь и просил позаботиться о вас, так что приходи в себя и завтра ты уезжаешь, хочешь ты этого или нет. Поняла?

Она сужает глаза, сжимает руки в кулачки. Я мысленно считаю до десяти, эта девчонка на меня магнетически влияет, хочется схватить ее, прижать и никуда не отпускать. Тем более сейчас, ведь по моей вине они остались совсем одни.

– Убирайся, – произносит она. – Вон. Пошел отсюда вон.

Я продолжаю молча разглядывать ее, телефон надрывается еще сильнее, я представляю уже заранее все, что мне скажет отец.

– Похоронам займусь я тоже, – я достаю телефон. – Приходи в себя и собирайся. С утра мы уезжаем. Я никуда не уйду и мне плевать, хочешь ты или нет.

Она с ненавистью смотрит на меня, потом разворачивается и грубо выругавшись, идет по коридору. Я устало опускаюсь на стул. В голове не укладывается, что все так вышло.

* * *

Отец уже в курсе всего, опустив все детали, я из всего его лексикона обрушившегося на меня, вынес самое мягкое, что я дол…еб. Допиваю остатки и смотрю в окно, она плачет в ванной. А че я сижу, как идиот и не подхожу. Я не знаю, что ей сказать, я не умею быть ласковым совсем и смотреть, как она рыдает и ненавидит при этом меня, вдвойне погано. Нахрена я поехал за этими сука деньгами? Дверь в ванную открывается и выходит она. Лицо опухло от слез, медленно подходит и садиться на табуретку.

– Ты че его там бросил?

Я достаю сигареты.

– Там менты. Отец заберет тело, похороним по достойному.

Она вздрагивает, и смотрит на меня.

– Там серьезные бабки. Я не мог не поехать.

– Из – за этих бабок, я брата потеряла. Родного брата.

Я молча смотрю на нее. Понимаю, что должен ответить.

– Я его не знал, но он храбрым был. Достойным.

Леся тянется к сигарете.

– Ему 23 года было. 23… Ни семьи, ни детей, ни жены. Зато тебя спас.

Последняя фраза звучит, как пощечина. Я прикуриваю сигарету.

– Деньги искать будут. Поэтому я вас заберу. Они найдут на вас выйдут.

Девчонка вся дрожит, я едва борюсь с желанием обнять ее.

– Не спорь. Ты поедешь.

Холодный пустой взгляд скользит по мне, Леся обхватывает руками свои плечи.

– Я не хочу никуда с тобой ехать. Я брата потеряла из – за тебя.

– О ней подумай, – машу рукой в сторону комнаты. – Еще и ее потеряешь. Люди разные есть, кто-то и ребенком не побрезгует. Вдали от твоего серого убого мира, есть мир еще хуже, ты о нем даже не подозреваешь.

Наши взгляды встречаются, я понимаю, что нахамил вновь, не хотел, но нахамил. Задел ее, она лишь молча кидает недокуренную сигарету в раковину и встав, идет в сторону комнаты, я смотрю ей вслед. Хочется догнать, прижать к стене, развернуть и целовать, накрыть ее губы страстным поцелуем. Никуда от себя не отпускать, закрыть ее собой, своим плечом, не дать ей увидеть этот мир какой он на самом деле. Я ее не знаю, она не знает меня. Так какого хрена, я так смотрю на нее? Так растворяюсь в ней? Ничего не выйдет, обычная помощь, я уже заранее знаю, что ничего не получится. Мы разные, разные слои, разные представления о жизни, но крышу рвет не по – детски, именно сейчас, именно в этот момент, я знаю, я нужен ей, а она нужна мне, безумно, до дрожи, как никто и никогда.

* * *

Леся

Я собираюсь, как в бреду. Вся в слезах, я держусь ради Полины которая проснулась и не спит, спрашивает меня про Олега. Я не могу поверить, что его больше нет. Моего брата, родного близкого мне человека. Я одна не считая Полины, совсем одна. Виноват ли Асхан? Он втянул его, но еще больше я ненавижу Веронику и эти гребаные деньги. Всю жизнь жила без них, в них нет счастья. Из-за них потеряла брата. Руки дрожат, я складываю вещи и собравшись смотрю на Полину, она уснула, за окном почти рассвет. Он сидит на кухне, я слышу, как постоянно курит. Олег всегда твердил мне, что мой мужчина должен быть сильным и волевым, что хочет видеть рядом со мной настоящего пацана, а никак наш отец.

Смахиваю слезы с глаз, пытаюсь убрать дрожь. Асхан прав, с меня начнут выбивать эти деньги и последнее, что у меня есть это Полина. Я обещала ее забрать с детдома, теперь точно заберу. Иду на кухню, сажусь на табуретку, он смотрит в окно.

– Собралась?

Я киваю, сил нет, внутри пустота, словно оторвали часть души, как кусок мяса безжалостно бросили при этом растоптав.

– Куда ты нас повезешь?

Смотрит на меня своими жгучими глазами, от его взгляда, по коже мурашки.

– Домой. Отец в курсе.

Я молчу. У него, наверное, девушка есть, а он со мной здесь сидит.

– Олега похороним, когда, разбираться буду. Обещаю.

Я молчу. Что толку уже, мне это не надо.

– Тот, кто стрелял, уже мертв.

Обжигает меня своим взглядом, я продолжаю молчать. Он убивал, это видно, те гопники, которые в клубе были, перепугались сразу. Для него человека убить спокойно. Жестокость… Может быть у меня серый и убогий мир, но я не хочу крутиться в его мире, жить там, бояться и знать, что это страшно. Очень страшно…

– Как твоя девушка не боится быть с тобой? – внезапно спрашиваю его я, сама не понимая зачем.

Он тянется вновь к сигаретам, смотрю на его вульгарно дорогую печатку, а Асхан закуривает.

– У меня нет девушки. Их много, н одной нет.

– Почему?

Он прищуривается.

– Хочешь об этом поговорить? Уместно? У меня много баб, одна мне не нужна. Такой ответ устроит?

Я тоже беру сигарету, кручу ее в руках, устроит, я не сомневалась. Девушкам обычно такие нравятся, как он, жестокие, сильные. Не сопливые романтики, а такие… Волевые, он за свое порвет, а девчонкам только это и надо. А мне надо? Нет, я давно перестала ощущать себя девчонкой, все свои проблемы решала сама и даже частенько кулаками, я разучилась быть слабой и не жалела об этом, слабым в этом мире тяжело выжить. Поднимаю голову и нечаянно сталкиваюсь с ним лбами, он тоже зачем-то наклоняется ко мне. Какой-то взрыв, внутри все обрывается, Олега больше нет, с ним я чувствовала защиту, старалась никогда ничего не рассказывать, но знала, он рядом. Он защитит, случись что, а теперь вообще одна, сама… В горле встает ком, к глазам подступаются предательские слезы. Я не могу, так страшно одной, больно, не хочу больше быть такой сильной, такое детство, детдом, а мама вышла, и мы ей стали не нужны. Все происходит за долю секунды, его пальцы вцепляются мне в волосы, я ощущаю его сильные руки, ощущаю себя девчонкой, наверное, первый раз в жизни, слабой и хрупкой, рядом с ним. Его губы становятся настойчивее, жаркие, очень. Прижимает меня к себе так крепко, что внутри все переворачивается, все дрожит. Не хочу, чтобы отпускал, страшно… Руки такие сильные, такие нужные мне, словно укрывают меня от всего мира, от всей это боли.

– Никуда не отпущу. Моя, – внезапно хрипло произносит он.

Я отрываюсь и смотрю на него, цепляюсь за его плечи. Что это? Что со мной? Что с нами обоими? Твою же мать… Я не хочу это чувство, не хочу, но понимаю, что мне словно сорвало крышу, вместо того чтобы вырваться и залепить ему вновь пощечину, я прижимаюсь лишь крепче, к нему, ближе, еще ближе…

Внезапный звонок в дверь отрезвляет нас обоих, я удивленно смотрю на Асхана, а тот прикладывает палец к губам и достает пистолет, у меня внутри все немеет, куда я вообще вписалась… Почему за пару дней так кардинально поменялась моя жизнь? Что будет дальше?

– Тихо, пока я рядом ничего не случится. Обещаю.

Он сжимает мою руку, а меня словно бьет током, только сейчас я понимаю, что это правда, вот что, наверное, стать хоть на минуту слабой, услышать от мужчины эти слова, именно эти, такие нужные каждой женщине.

ГЛАВА 11

Асхан

Прикладываю палец к губам и иду к двери. Держу пистолет в руках. Леся идет за мной, я показываю ей стоять. Самодеятельность не приветствуется, она девчонка, хотя и с характером. Подхожу к двери и смотрю в глазок. Трое, как на подбор, все в спортивках. Нормально…Я их даже знаю.

– Асхан, я прошу, Полина не спит.

Оборачиваюсь и смотрю на нее. В ее зеленые ведьминские глаза, рыжие волосы растрепались, такая хрупкая, но сука красивая.

– В комнату иди и закройся там, – грубо отвечаю я.

Не умею я быть нежным, хотя меня понесло, своей ее назвал. Только вот зачем? Она молча разворачивается и идет в комнату, я открываю дверь. Глаза их главаря лезут на лоб, Макар отшатывается, а я усмехаюсь.

– Ну че, неожиданно?

Он прищуривает глаза.

– Ты какого?…

– Чего? Ты так со своим отребьем говорить будешь, это ты какого здесь забыл?

– Камиль за баблом прислал.

Я опираюсь на дверь, его шавки притихли, как и он сам, я обвожу их взглядом, дешевые понторезы.

– Деньги будут. Камилю передай, так вопрос не решается. Тут ребенок вообще-то. Как-то не по человеески.

Макар смотрит на меня.

– Бабки большие. Отдавать надо.

– Без тебя чепушило разберусь. На лучше.

Швыряю ему жвачку, тот зло смотрит на меня, но ничего сказать мне не может, не по масти ему. Захлопываю дверь и сталкиваюсь с Лесей, она так смотрит на меня.

– Я тебе сказал где меня ждать.

– Ты мне не указ, – шепчет она. – Мне все это не надо, я вообще никуда не поеду, понял?

Я прищуриваюсь, что за строптивая девчонка. Вот что я с ней церемонюсь?

– Собралась живо и за мной. Сеструху бери. Или может вас двоих им отдать?

Она меняется в лице, я усмехаюсь, умненькая девочка. Сверкает глазами, а еще меньше десяти минут назад так целовала меня.

– Пять минут даю Леся, да поживее.

Отодвигаю ее в сторону, как бы невзначай прижимаю к стене. Самая настоящая ведьма. Особая, хотя и обычная. Смотрю на нее, сам не понимая, что опять на меня нашло. Она так сердито сверкает глазами, а я усмехаюсь, сильной с кем – то другим будет, характер показывать, но не со мной. С трудом отрываюсь и иду на кухню, там закуриваю, смотрю в окно. Эта гопота свалила, выпускаю дым, но сейчас совсем не о них думаю. Ее брат за меня жизнь отдал, я в ответе за нее, за его семью. Но знаю, что испорчу, испорчу ее, жизнь ей могу испортить. Интересно сколько ее до меня перетрахало? Сигарета едва не падает из рук. Какого хрена, я вообще об этом думаю?

– Я готова.

Оборачиваюсь, смотрю на нее, скольжу взглядом по стройным длинным ногам, сколько их раздвинуло, какая она на вкус, вот бы ее попробывать. Решительно трясу головой. Заткнись Асхан. Нельзя, ее нельзя, ты благодаря ее брату жив, оставь ее, не трогай, не ломай.

* * *

Леся

Закуриваю у него в машине, он неодобрительно смотрит на меня, но ничего не говорит. А что он мне скажет? Кто он мне? Никто… Олег запрещал, н его больше нет. Больно так. Смотрю в окно.

– Леся, а где Олег?

Я вздрагиваю, Асхан смотрит на меня, а у меня в горле стоит ком. Как ей сказать, что Олега больше нет? Что он не придет, не обнимет? В носу предательски защипало, так больно…

– Олег уехал детка, скоро приедет, – Асхан трогается с места. – Сказал мне о вас позаботиться?

– А ты Лесин парень? – внезапно спрашивает Полина. – Симпатичный.

Я вздрагиваю, а Асхан смеется.

– Спасибо красотка, была бы ты постарше.

Я сама не понимаю зачем бью его по руке. Хренов извращенец, она совсем ребенок. Открываю окно машины и тянусь еще к одной. Внезапно он перехватывает мою руку, давит на запястье.

– Моя девушка не курит. Больше никогда. Моя девушка, послушная, да?

Я вырываю руку и испепеляю его взглядом. Что он вообще себе позволяет? Что возомнил о себе? Да кто он такой чтобы так со мной обращаться. Тянется ко мне, я отшатываюсь, а он удерживает, застегивает на мне ремень. Его рука как-бы невзначай проходит по моей груди, я злюсь еще сильнее, но тут же отворачиваюсь. Вся дрожу. А он косится в мою сторону. Наглый высокомерный ублюдок. Секс и не более того. Вот что ему надо. Показать мне свою силу, свое превосходство, типо смотри какая ты и какой я. Смотрю в окно, а сама продолжаю дрожать. Мне страшно, что будет дальше… Олега больше нет, мы с Полинкой остались совсем одними. Нет, я никогда не была слабой, я всегда была сильной, но сейчас… Сейчас мне хочется превратиться в девчонку, закрыть лицо руками и разрыдаться. На его плече, на его сильном мужском плече. Вначале мама выбрала тряпку, который бил ее и унижал. А кого выберу я? Да никого, мне никто не нужен. Кошусь на него, на его татухи, он перехватывает мой взгляд, а я тут же отворачиваюсь. Это просто минута слабости, что-то тянет, но это пройдет, это все несерьезно. У него другая жизнь, у меня другая. Все несерьезно.

– Скажи. А тебя никогда не пытались перевоспитать? – внезапно спрашивает он.

Я хмурюсь. Тоже мне воспитатель нашелся.

– Смотри лучше на дорогу. Нет.

Асхан ухмыляется.

– А зря, даже из гопницы можно сделать принцессу.

Меня всю захватывает, я гопница? Хочется ударить его, но я сдерживаюсь. Я гопница… А он то кто? Хотя… В целом он прав, я очень грубая, сильная, все привыкла решать сама и часто кулаками. Я не леди.

– Первый шаг сделан. Уже молчишь.

Я смотрю на него, сжимаю руку в кулак.

– Тебе везет просто, что сзади Полина.

Полина притихает с интересом слушая наш разговор, а его это веселит еще сильнее.

– А то что? Втащила бы?

– Втащила, – с вызовом отвечаю я.

– Лучше бы спину расцарапала. Так будет лучше.

Я задыхаюсь от возмущения и отворачиваюсь к окну. Ему действительно везет, что здесь Полина, иначе… Закусываю губу, а иначе что… Ударила бы его? Да я ему едва до плеча. Смешно…

– Подумай над моими словами про спину.

Я продолжаю молчать, смотреть в окно и почему-то действительно на секунду думаю, его сильные руки, мускулистое тело. Отгоняю от себя эти мысли, крутой поворот и меня кидает на него. Он кладет мне руку на колено, я отбрасываю ее и закрываю глаза. Я, наверное, действительно гопница, не умею быть слабой и женственной, а хочется… До дрожи хочется стать девочкой. Какого это? Его рука вновь ложиться мне на колено, пытаюсь сбросить, но он отталкивает и сжимает колено до боли. Эта боль особенная, сладкая, страстная… Я с ужасом понимаю, что сама не хочу убирать его руку.

– Я сказал же что ты моя, так что больше не рыпайся. Ты моя.

Я набираю полную грудь воздуха, приготавливая достойный ответ, как внезапно в меня летят стекла со всех сторон, раздаются выстрелы, у меня все онемевает.

– На пол живо.

Он резко дергает ремень, а я оборачиваюсь смотря на Полину, твою же мать, куда же мы попали…

* * *

ГЛАВА 12

Асхан

Вот сука ублюдки… Резко торможу и достаю ствол, высовываюсь из машины и стреляю по колесам. Что что, а стрелять я хорошо умею. Я мастер в этом деле и далеко не новичок, простреливаю лобовое стекло, у водилы пуля во лбу. Машину резко ведет под откос, а я даю по газам.

– Прикольно, – первой падает голос Полина.

Веселая девчонка, для нее все происходящее это гангстерский фильм, а вот сестра ее так не считает. С ненавистью смотрит на меня. Приподнимается и тянется к сигаретам, ее всю трясет

– Можешь остановиться?

Я отъезжаю чуть поодаль, выезжаю ближе к трассе и торможу. Она выходит, смотрю ей вслед. Тоненькая, как тростиночка, такая хрупкая. Хватается руками за волосы, я вижу, как дрожат ее плечи.

– Слышь малая, – обращаюсь я к Полине. – Посиди тут, мне с твоей сестрой кое – что, перетереть надо.

Выхожу из машины и подхожу к ней. Она оборачивается, вижу ее слезы и внутри все сжимается. Первый раз в жизни ощущаю себя ублюдком. А ей не нравится, что я вижу ее слезы, утирает их и отходит от меня назад.

– У меня сестра в машине. Все что у меня осталось. Ты с ума сошел?

Я молча смотрю на нее.

– Что ты молчишь? – шепчет она.

Подхожу ближе и беру за руки.

– Я же обещал, что защищу, значит защищу. Возьми себя в руки и садись.

Она с отчаянием смотрит на меня. До дрожи. Я никогда такого не испытывал, отвечаю. Как-то с другими попроще было. Деньги, отдых, а тут другая, настоящая… Касаюсь ее волос, она пытается вырваться, но я не отпускаю, прижимаю к себе. Дергается вновь, а я сжимаю еще крепче. Других хотелось трахать, но не обнимать, ее же отпускать не хочу.

– Все будет хорошо малютка.

Она поднимает на меня голову. Так мало лет, а глаза такие взрослые.

– Убери свои руки. Ты уже сделал все, что лучше не придумаешь.

Я хмурюсь.

– Убери руки.

– Не собираюсь. Успокойся живо. Девчонка не так отреагировала, ты же сильная, что испугалась.

Она что-то хочет сказать, но я не даю. Впиваюсь ей в губы. Может я пожалею, может это неправильно, но я не святой. Я ее реально трахну. До ломоты в костях хочется ее, ничего не соображаю, она и все. Как с ума меня свела. Ведьма не сопротивляется и мой язык, проникает в ее рот, вытворяет несколько круговых движений, и она еще ближе. Член становится каменным, упираюсь в нее. Как с цепи сорвался, словно бабу не видел. Крышу рвет не по-детски.

– Кхм.

Резко оборачиваюсь, рядом стоит дебил в форме. Ну что этому клоуну надо?

– Предъявите пожалуйста свои документы.

Возраст, наверное, как у меня, а понтов то. Кошусь на нее, она улыбается и идет в сторону, а я готов вместо документов, размазать этого дебила по машине. Ненавижу их уродов, сейчас еще больше.

* * *

Леся

Смотрю, как он злится, Полинка о чем-то оживленно трещит, а я провожу языком по губам. Его поцелуи, они для меня в новинку. Его руки, такие сильные, властные… Решительно, трясу головой, у меня брат погиб, о чем я вообще думаю? Дверь распахивается, и он матерясь садится в машину, я укоризненно смотрю на него, а Асхан трогается с места. Вижу, как злится и отворачиваюсь к окну. Все мои попытки в детдоме не увенчались успехом, я девственности то толком не лишилась, меня мужики от себя отвернули. А здесь все по-другому. Меня необъяснимо тянет к нему, какой-то взрыв, что-то другое. Останавливаю себя. Я хорошо знаю кто он, уровень его женщин и тут я такая ни рожи, ни кожи. Даже шмоток нормальных нет, чем я могу его удивить, да ничем. Жалость и чувство благодарности если оно у него есть, что мой брат жизнь ему спас. Въезжаем в элитный коттеджный поселок, здесь живет его отец и он сам. Полинка с интересом рассматривает дома, а я грустно смотрю в окно. Никогда не завидовала богатству, просто хотелось счастья, не считать копейки, а знать, что ты что-то можешь, что у тебя что-то есть. У меня осталась Полина, ради нее я должна бороться. Машина останавливается у паркинга, он открывается, и мы въезжаем вниз. Так все красиво, богато словно в сказке, но меня это не волнует. У меня нет брата, он отдал за него жизнь и никакие богатства уже не вернут его, никогда… В носу щипет, но я держусь ради Полины, ради нее, я же сильная…

* * *

Давид Русланович тут же встал, когда мы вошли в ярко красную, вызыающую гостиную. Желваки заходили на его красивом мужественном лице, но при виде меня и Полины, он сдержался. Я покосилась на Асхана, тот показывал отцу глазами на Полину и, наверное, он все понял без лишних слов.

– Девчата, вы устали с дороги, Алла проводит вас, скоро приедет Ксюша и вам не будет скучно.

Словно в ожидании его распоряжений, материализовалась худенькая девочка, моя ровесница.

– Пройдемте, – приветливо произнесла она.

Я, не смотря ни на одного ни на второго, взяла Полину за руку и направилась за ней.

– Асхан красавец, – мечтательно закатила глаза девчонка, когда мы шли по коридору. – У нас все о нем мечтают. А у вас что-то было?

Я сердито посмотрела на нее.

– Нет. Не в моем он вкусе. Люблю умных парней, а не качков дебилов.

Полина тут же сжала мою руку, но меня это мало волновало, пусть передаст Аллочка своему молодому хозяину, какого я о нем высокого мнения, может он прекратится распоряжаться чужими судьбами и поумнеет, хотя думаю ему мое мнение до фонаря.

Алла завела нас в красивую, роскошно убранную комнату.

– Душ налево, – сквозь зубы произнесла девчонка. – Ваши вещи вам скоро принесут.

Когда за ней захлопнулась дверь, я огляделась. Да, прямо ожившая мечта Золушки.

– Леся, – Полина тронула меня за руку. – Он же не твой парень. Где Олег?

Я молча смотрела на нее. Бедная моя девочка, отец хрен пойми кто, а с матерю вообще не повезло, Полина была очень привязана к Олегу и известие о его гибели, станет для нее серьезным ударом, я не могу сказать ей, не могу.

– Скоро приедет. Не переживай. Нет не мой, он за нами присматривает.

Полина крепко прижалась ко мне, а я закрыла глаза, едва сдерживая слезы, хотелось поднять голову к небу и заорать: За что… Когда я наконец стану счастлива, когда…

* * *

Асхан

Отец смотрел на меня с нескрываемым презрением, и я уже заранее знал все, что он скажет.

– Почему ты не послушал меня? Считаешь, что люди куклы? Ими можно играть?

Я молчу, смысл орать… Взорваться. Он безусловно прав, он же интеллигент теперь.

– Ты лишил девчонок брата.

Я поднимаю на него глаза.

– А ты не забыл скольких ты семьи лишил в лихие 90-е? Или всегда такой правильный был?

На его лице ходят желваки, то то же. Я знаю, что возможно не прав, но я лишил и я отвечаю за это, я защищу, не дам тронуть, смысл этих лекций.

– Я жалею, что твоя мать не сделала аборт, – внезапно произносит он.

Внутри все кипит, мне хочется ударить его, родного отца. Сжимаю руки в кулаки, встаю и не дав ему больше ничего сказать, выбегаю. Ударяю кулаком о стену, один, потом второй. Сука… Да и пусть жалеет, я докажу ему, я многое могу без него все, решу сам. Иду по коридору, сам не знаю зачем к ней. Хочу сейчас ее схватить, встряхнуть. В груди клокочет, его слова стоят в ушах. Сегодня же уеду, с ней… Заберу ее, подниму на ноги, докажу, что ее брат погиб не зря, я не стану прятаться за маской вежливости, у на не 90-е, но все по-прежнему, как ни крути. Улыбаться и молчать, бить в спину, признавать, что идеальным оружием является вежливость и все решать на словах, я не могу. Такой я. Толкаю дверь, Полина спит на кровати, свернувшись клубочком, а из душа раздается плеск воды. Я знаю, что нельзя, знаю, что это грань, знаю, что нужно остановиться, но не могу. Мне словно сносит крышу. Плюю на все, не даст, так силой возьму, хочу ее безумно, просто не могу. Хочу зарыться в ее волосы, смотреть в ее глаза, хочу чтобы кончала с моим именем на губах, хочу к стене ее прижать и трахать ее, терзать тело, такое нужное мне. Хочу видеть в ее глазах отражение своих и чтобы так всегда… Сжимаю руки в кулаки, она моя, даже представить не могу, что какой-то ублюдок ее тронет, я же его покалечу… Она моя… Пинком открываю дверь и считаю до десяти пытаясь успокоиться, но ничего не выходит… Вхожу в душевую и замираю, она стоит ко мне спиной, из одежды на девчонке только короткие джинсовые шорты. Чувствую, как член становится каменным, твою мать, баб в моей жизни было не мало, но таких изгибов, такого совершенного тела, я не видел никогда. Я готов был поклясться чем угодно, даже своим членом который отреагировал на нее моментально.

Стараясь не дышать и ощущая себя малолетним юнцом, сделал пару шагов и самоуверенно засунул руки в карманы. Я никого и никогда не хотел так, как эту рыжую бестию. Прохожу мимо полотенца сушила и твою же, в этот момент ему надо пошатнуться. Леся замирает и внезапно прикрыв грудь руками, резко оборачивается. Испуг – вот что я вижу в ее зеленых колдовских глазах, но это далеко не испуг девочки недотроги, наоборот это испуг того, что она прекрасно знает, что не может быть равнодушной, находясь рядом со мной, я это понял, еще там на вечеринке, очень хорошо понял и ждал этого давно, ведь кто знает, может она тоже ждала…

* * *