Текст книги "Лютый: чужая Моя"
Автор книги: Александра Ермакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
Александра Ермакова
Лютый: чужая Моя
Пролог
– Просто скажи, что ты хочешь в обмен за его спасение? – меня потряхивает от волнения. Тереблю пояс летнего плаща и кусаю губу в ожидании ответа от последнего, кто бы мог мне помочь. И очень жаль, что этим единственным и последним является Лютый.
Между нами однозначно всё плохо и сложно. Между нами годы обид.
Между нами мой муж! Между нами его друг!
И я бы ни за что к нему не обратилась, если бы… не нужда. Так что прийти в логово к Лютому толкнуло лишь отчаянье и безысходность.
– Тебя… – совершенно бесстрастно отзывается Сергей, сидя на мягком диване своего кабинета частного охранного агентства. Он явно ждал меня. Не то чтобы готовился, но однозначно ждал. Поэтому не за столом директора, а на диване. Вальяжно, спокойно, так, чтобы я сразу ощутила его силу и власть, свою ничтожность и слабость. Хотя рядом с ним я всегда себя чувствовала никчёмной, слабой, мелкой и тощей. Он подавлял меня! С первой нашей встречи. И пугал до чёртиков.
Красивый, дико красивый. Даже красивее, чем помнила. И опасный… А его бояться нужно! Лютый не просто так носил это погоняло – Сергей Лютов один из самых опасных людей нашего города. Только со временем поменял статус «бандита» на «бизнесмена».
Так сделали не все – только те, у кого была деловая жилка и крутые связи.
И вот таким простым способом бандиты со временем легализовались. Самые способные и проворные нашли свою нишу… Ниша Лютого – охрана! Он так крепко осел в этом бизнесе, что по праву считался самым успешным из некогда известной группировки Южанина.
– Знаешь ведь, я не могу… – Сглатываю сухим горлом, понимая, что последняя надежда утекает: – Я ЕГО жена, – шепчу опустошенно, утыкаясь взглядом в пол. – А он – твой лучший друг.
– Лучшие не предают! Лучшие не переступают. Лучшие не причиняют боль. Лучше не крадут женщину лучшего друга, – так же убийственно спокойно парирует Лютый.
– Ты прав, – киваю с горечью. – Но Гончий – мой муж, Лютый. Этого уже не изменить…
– Он что тебя мало бил? Мало предавал? – с деланным равнодушием кидает реалию жизни Сергей.
– Ты вправе ненавидеть его и презирать меня. Ты вправе нас не понимать, но я не могу, как он поступать. Я не брошу вот так…
– А как бросишь? – Лютый водружает руки на спинку дивана и на меня смотрит… пронизывающе… в упор. Без насмешки, но с колючим желанием понять.
– Я… не знаю, – заминаюсь, путаясь в мыслях и чувствах. – Но точно не сейчас, не тогда, когда он нуждается в помощи, – устало мотаю головой.
– То есть мне опять смотреть как ты между кем-то и кем-то чья-то и чья-то, но только не моя? – сухо упрекает Лютый, и его обвинения понятны.
Всю нашу историю знакомства можно назвать просто: «Поймай, если сможешь».
Меня тянуло к нему, тянуло так сильно, что я этого боялась. А ещё он меня дико пугал… всем: внешностью, поведением, тем, как одержимо меня желал заполучить. И я бежала… к кому угодно, лишь бы подальше от этого опасного человека!
– Серёж… – на выдохе и даже к нему шагаю.
– Тогда я буду тебя трахать, когда захочу, – на той же безликой ноте огорошивает Лютый, пробегается по мне безликим взглядом тёмно-серых, грозовых глаз.
– Если цена вопроса тело… – спокойно расстегнула короткий плащик. Да и тело мне уже было не жалко. Я столько перетерпела за это время, что плоть и душевные муки меня мало волновали.
Я не боялась унижения. Не боялась презрения, издевательств, насилия… В данный момент больше всего боялась отказа… Отказ Лютого был равнозначен смерти. Хотя и «умереть» – не слишком большая цена за спасения того, кого любила больше всего на свете.
Но Лютый не просил моей головы… всего лишь тела!
Отдаться?
Да не вопрос!
Если мужики сходили по мне с ума, то я была готова на любые пытки, чтобы себя изуродовать и искренне не понимала, что во мне их так привлекало?
Я простая.
Простая!
Серая моль с потухшим взглядом, потрепанная жизнью, изувеченная мужем, его врагами…
Но раз до сих пор в глазах Лютого была желанной – он меня получит!
Без спешки и порывистости позволяю плащу упасть на пол.
Дрожу… не от страха – скорее от прохлады в кабинете Лютого.
Тяну подол платья вверх…
– Замри, – командует Лютый, по-прежнему восседая на диване и пристально следя, как я методично, без огонька и танцев раздеваюсь. А к моменту громыхнувшей реплики я уже остаюсь в лифчике, трусиках…
– Что-то не так? – берусь за застёжку бюстика, как Серёжа меня обливает холодом:
– Ты жутко выглядишь. Тощая, бледная. Как заёб*ая наркоманка. В тебе нет ни жара, ни огня, который раньше пылал. На хрена моему члену полутруп? Я мертвичину не люблю…
– Тогда… что? – Смаргиваю обескураженно.
Такого не ожидала. Нет, я знала, что выгляжу не очень. Уже почти неделю сплю урывками. Себя не помня, обиваю пороги знакомых. Забыла, когда последний раз ела. Просто мне некогда было об этом думать. И к Лютому пришла, как к последней инстанции, понимая, что если озвучит цену – мне не выбирать! И даже не поторговаться толком…
И пришла, не думая ни о наряде, ни о прическе… и, уж тем более, ни об исках и огоньке.
– Могу накраситься, переодеться, – озадаченно роняю, даже не думая прикрываться. Время поджимает… До встречи остаётся совсем немного. МНЕ необходимы деньги!!! СРОЧНО!
– Неужели ты его так любишь, что готова стать шлюхой по собственной воле? – странный вопрос. Я даже озадачиваюсь, выискивая в словах Лютого подвох:
– Не понимаю сути вопроса, – задыхаюсь от волнения. – Конечно люблю! И жизнь готова отдать… если это его спасёт! – киваю решительно, отсекая любую мысль, что иду на подобное только из-за пустой ответственности.
– Оделась и пошла прочь! – Лютый встаёт с дивана и пока я недоумённо хлопаю ресницами, идёт до мини бара, всем видом показывая, что
интереса ко мне у него больше нет.
Звучит плеск жидкости, льющейся в стакан.
Я шумно вздыхаю:
– Серёж, прошу… – запинаюсь. В груди яростно бьётся сердце. – Неужели ты такой злопамятный? – голос дрожит. Я на грани рыданий.
– Да, – летит ровно. Лютый даже не оглядывается, так и стоит со стаканом коньяка у бара ко мне спиной. – Я не отказал в помощи, но плату потребую потом, когда посчитаю нужным. И не дай тебе бог мне отказать!
Глава 1
Кажется, я влюбился сразу.
Как увидел, так и залип.
Случайно… в стриптиз-клубе, куда с парнями из своей группировки пришёл оттянуться. И пока договаривались о столике, поймал девчонку взглядом.
Не знаю, что в ней было иного… отличного от остальных девчат, но, наверное, всё!
Новенькая!
Но даже не это было главным.
Она была другой. Будто из другого мира…
Затравленней смотрела, невинней выглядела. Тоньше телом, робее поведением… И на вид совсем юная, если и есть восемнадцать – то с натяжкой.
Хозяина клуба знаю хорошо, он бы не стал рисковать делом и брать на работу несовершеннолетнюю. Значит, возраст был допустимым.
И тогда повисал вопрос: какого лешего ей… такой иномирной здесь нужно?
В этом месте я был частым гостем и всех девчонок знал отлично… за столько-то лет существования клуба. Стряпухи – они другие. Девчата с формами, даже если худышки. Развратней, даже если отыгрывали роль невинной бл*. Улыбчивей, откровенней, продажней, а эта… как воробушек между голодными и хищными бакланами.
Двигалась вроде отлично, но как-то… зажато что ли. Может начинающая, а может…
В груди шевелится что-то такое неизведанное и неуютное.
Сердце тяжко пробивает очередной удар.
– Лютый, чё застыл? Пошли, – меня дружески по плечу ударяет Пижон.
Иду за тихо гомонящей компашкой парней к нашему столику, поглядывая на девчонку. Она не на главной сцене. На разогреве, на боковой, тускло освещённой. И возле неё трётся пара мужиков. Слюни пускают…
Она не поддаёт жару, как бы сделала прожённая стрипуха, чтобы раскрутить клиентов на большие чаевые – плавно двигается, настороженно поглядывает, словно в ужасе от происходящего. Будто ждёт нападения и уже готова бежать!
Вот хрен его знает чем, но меня цепляет. Рождает странные, непривычные чувства. И нет чтобы отторгнуть их, да забыть о тощей новенькой, но нет… магнитом тянет, вот и не могу отвести глаз.
– Вечер добрый, мальчики, – только садимся за столик, к нам подходит Ангелина, мамка стрипух, и она же, по совместительству, главный администратор клуба. Шикарная блондинка неопределённого возраста с большим жизненным опытом и ненасытным темпераментом.
– Чего желаем… Кого? – сама себя поправляет. Широко улыбается, заранее готовая для нас на многое, лишь бы мы оставили в клубе больше бабла и не поскупились на чаевые. За нами не заржавеет… главное чтобы угодили. – Если готовы заказывать… – Как бы невзначай подмигивает сисястой официантке, если память не изменяет, Надин, которая сегодня будет для нас на побегушках.
Невысокая, крепкая брюнетка тотчас вооружается блокнотом и улыбается так, будто готова стать для нас главным блюдом хоть сейчас.
От ребят неспешно летят заказы, через пошлые шутки и разного рода предложения, а я, сидя на диванчике и водрузив руки на его спинку, лениво осматриваю главный зал, где уже полно народу.
Не скажу, что я заядлый кутила и тусовщик, но по работе часто приходится бывать в подобных заведениях. Ещё в саунах, гостиницах… Важные люди почему-то любят в таких местах дела решать. Ну и праздники отмечать – это само собой разумеющееся. Сегодня у нас вроде приятный повод… Днюха у Пижона, жаль мне не загулять – жду звонка, а завтра днём важная встреча.
– Лютый, любимый, – томно протягивает Ангелина, садясь ко мне ближе – на подлокотник дивана и склоняется, чуть ли не в лицо тыкая накаченным сиськами, теснящимися в узком красном платье. Они так сильно обтянуты тканью, что кажется, вот-вот либо лопнут, либо выпрыгнут в глубокий вырез: – Ты чего сегодня… без пожеланий? Или как обычно? – последнее шепчет с мурчанием. – Лиди в смене. Алёна тоже… – Ангелина прекрасно знает мои предпочтения, поэтому и предлагает, тех, кто может меня удовлетворить, расслабить, поднять настроение.
– Нет, – ровно качаю головой. – Девочку мне… новую.
Ангелина перестаёт продажно лыбиться:
– Боюсь, она на испытательном, – тихо возражает «мамка». – За неё Эвета попросила. Хотя бы разок, чтобы глянуть, что да как. Но, думаю, она у нас долго не продержится, – доверительно, шёпотом.
Я за честность, но упускать возможность не собираюсь:
– Хочу её, – был настойчив. – Ты предложи, а там разберёмся, – даю понять, что не уступлю. – Для начала компания, общение, потом пусть приват станцует, а там посмотрим, – выдвигаю свои условия. – Знаешь ведь, деньгами не обижу…
– Лютый, зачем тебе геморрой? – мягко протягивает Ангелина и взглядом умоляет отступить.
– Она здесь, – рассуждаю спокойно, – значит ей нужны деньги. Я готов платить, но ей и за неё, – добавляю значимо.
Ангелина не идиотка, эту простую истину знает лучше меня!
Девчата идут в клубы и крутят задом на шесте не от лучшей жизни. Кого-то затягивает, какого-то засасывает, кого-то выплёвывает… но так в любой сфере! В любом деле. Выживать нужно… уметь! И если можешь приспособиться к жестокой реальности – будет тебе и хлеб и крыша над головой, а нет… а на нет и суда нет!
И не мне осуждать за мораль и аморальность – в клубе нет девчат с лёгкой судьбой и счастливым прошлым, но зато благодаря Ромке Шикову, хозяину клуба и Ангелине, у стрипух есть шанс заработать на худо-бедно житьё, ведь отличие этого клуба от других – девочки здесь элитные, услуги не дешёвые…
И Ромка с Ангелиной не бросают девочек на произвол судьбы, не подставляют, не подкладывают… Всё по обоюдке и с согласия. Даже если по жести!
И это работает!
Даже самые притязательные и больные на голову клиенты могут получить желаемое, если каждый будет играть по оговоренным правилам.
И пока в этом клубе эти правила работают на «отлично»!
– Лютый, надеюсь, напоминать не надо… – устало бормочет Ангелина.
– Вот и не напоминай… – отрезаю, залпом осушив стопку водки, которую мне уже успевают налить ребята, напоминая по какому поводу мы собрались. – Я не отморозок…
– Знают, – тяжко выдыхает Ангелина. – Просто девочка больно хрупкая. Не объезженная. Ей бы попривыкнуть, обжиться… – несмотря на любовь к «бабкам» «мамка» в этом клубе была – мамой. Держала девочек в ежовых рукавицах, при том защищала и оберегала до последнего. При необходимости наставляла и обучала.
– Я же не зверь. Посмотрю, – заверяю Ангелину.
Пока парни дополняют свои заказы, жду с каким-то непривычным волнением и напряженным предвкушением… А когда нашу компанию
разбавляют девушки, на миг перестаю дышать.
Моя девочка тоньше, чем запомнил. Испуганней, чем казалась. Робее, чем представлял. Серенькая, невзрачная… но с огромными глазами, в озёрах которых тону, и с копной густых светлых волос, в которые дико хочется зарыться пальцами. Потянуть… прогибая… Аж в глотке пересыхает.
Чтобы не показаться большим маньяком, чем себе же представлялся в этот затянувшийся момент ожидания/изучения, не таясь, дальше обшариваю её голодным взглядом.
Тело девчонки – не мягкое на вид, а сухое, поджарое. Я бы сказал, вылепленное долгими, долгими месяцами изнурительных тренировок.
Она – словно перевитая упругими мышцами. И это выгодно подчёркивает стандартный набор стрипухи: топчик/лифчик, как можно выгодней облизывающий небольшую грудь, коротенькая юбочка, не скрывающая чулочки на поясе. Высоченные каблуки…
Когда малышка остаётся одна, догадливо ловит мой взгляд, уже понимая, для кого является десертом на этот вечер. Не тороплю, деланно спокойно изучаю. А она смотрит так, будто на грани: либо немедля сбежать, либо хлопнуться в обморок.
Ни первое, ни второе меня не устраивает.
Я вообще-то её трахнуть хочу. И трахнуть, желательно, не бесчувственное тело! Мне отдача нужна – взаимопотискаться, ну, и стоны были бы не лишними. А в идеале – крики удовольствия.
Даже представил, как бы она всхлипывала и стонала, когда вгонял в неё член. Опять зря!
В паху тотчас становится до неудобства тяжело и тесно.
Сердце отбивает ненормальный ритм похоти.
Да, мне срочно нужно сбросить напряжение! И дико хочется «кошечку» в постели, даже в кайф бы с зубами и ногтям, а не бревно, но пока девчонка всем своим видом обещает как раз-таки второе… Стоит по другую сторону от общего, хорошо заставленного выпивкой и закуской стола, руки заламывает и губу жуёт.
– Малышка, а ты к кому? – чуть протягивая слова, подкатывает к девочке Бык. Он вообще любитель любых телок, лишь бы живые… И увидев одинокую, видимо, решает не оставлять товар бесхозным.
– Я… – подаёт голос девчонка. Звук скорее показался, чем реально прозвучал.
– Не скромничай, дуй ко мне… – обнимая Нинель, Бык широким жестом толкает чуток Гранжа, освобождая место, потому мне приходится отмереть:
– Бык, руки при себе держи, а то потом не досчитаешься, – спокойно отрезаю, включаясь в разговор, и однозначно даю понять – это девочка моя. – Не бойся меня, – примирительно бурчу малышке, не желая сдаваться. И раз она ни шагу ко мне не ступает, продолжая отвергать взглядом, действую сам: – Посиди со мной, – хлопаю по дивану рядом.
– Но я…
– Тебя никто не тронет пальцем без согласия, – заверяю ровно, пристально следя за девчонкой и желая, чтобы она это уяснила. – Просто посиди, я оплачу как приват.
– Не топчись, – цедит сквозь милый оскал Алина, ещё одна чудная стриптезёрша, и глазами недовольно сверкает.
Малышка ещё сомневается какое-то время – затравленно шарится глазами по другим девчатам, уже влившимся в компанию.
– Мне умолять? – недопонимаю прикола.
Она густо краснеет. Кое-как и явно смущаясь из-за того, как приходится протискиваться между столом и густо сидящими телами, идёт ко мне.
Жадно слежу… Все запоминаю и впитываю, как вздрагивает, когда её нечаянно или нарочно касаются другие. То как затаивает дыхание, оказавшись в пикантной позе, когда парни шуткуя, ей усложняют путь до меня. И как с облегчением выдыхает, преодолев тропу с препятствиями, и останавливается возле меня. Расслабляется, но не надолго – видимо, опомнившись, опять собирается силами, мыслями.
И я не спешу – не хочу спугнуть больше, чем уже…
Неторопливо наливаю в пустой бокал шампанского:
– Выпей, – протягиваю ей.
– Нет, спасибо, – категорично качает головой девочка, поражая меня в очередной раз. Завсегдатаи в курсе, что девчатам нельзя много пить, но их работа развести клиента как можно на большее количество выпивки. И, словно услышав мои мысли, малышка спохватывается: – Да, Спасибо, – то ли мой немой вопрос во взгляде читает, а, может, наставление «мамки» вовремя вспоминает. Зажато улыбается, поднеся бокал к полным губам, но даже этот, казалось бы, простой жест выполняет неумело, не сделав ни глотка. Робко садиться рядом, перебирая тонкими пальчиками фужер и боясь его поставить на стол.
– Как зовут? – надоедает ждать её отмерзания. Решаю взять дело в свои руки, потому что стрипуха у меня, и впрямь, не стрипуха. Как бы не пришлась в итоге мне для неё приват танцевать, за него же ей приплатив.
– Ва… – запинается на слове, опять смутившись: – Вера, – всё же прячет ложь за бокалом, который так торопливо подносит к губам, что клацает зубами по стеклу. Это она так неуклюже попыталась скрыть очередной прокол, ведь девочки на работе настоящими именами не пользуются. Ей, видимо, дали сценическое, а она… его забыла.
– Я тебя не съем, – тихо обещаю, и в очередной раз зря. Девчонка теперь бледнеет, словно я, наоборот, пригрозил, что проглочу! Сожру. НЕМЕДЛЯ! С потрохами!
Бл*, а я ведь хочу!..
Вроде «косточка» и даже совершенно не сочная, а я её дико хочу попробовать.
Рождает она во мне что-то звериное, неуправляемое и порочное.
– Хорошо, – неопределённо не то кивает малышка, не то головой мотает.
– Вер, просто выпей и расслабься, – зажатость девочки надоедает Джесси. Очень опытной красотке с приличным стажем и серьёзной репутацией в клубе. Шикарная сопровождающая и реактив – на громких вечеринках и в постели.
Если хочется взрыва эмоций – это к ней. Поэтому в нашей компании – она завсегдатай, несмотря на приличный ценник.
Джесси быстро и ловко берёт девочку в оборот, помогая влиться в коллектив.
И вечеринка начинает обретать краски, которые мне по душе.
Пару часов пролетают незаметно. Отменно гуляем, естественно, не без помощи Джессии с её организаторско-развлекательно-театральных способностей, да и просто весёлого и лёгкого рабочего нрава, скрывающего мрачную, депрессивную суть девчонки из-за достаточно страшного прошлого.
Дружно шутим, выпиваем, смеёмся…
Вера вроде как расслабляется, всё чаще улыбается и на меня уже не затравленным зверьком посматривает, а у меня руки чешутся, да в груди горит… Не удерживаюсь от желания её коснуться – щипаю за ягодицу:
– Станцуй мне.
Глава 2
– Ау, – она тихо ойкает, растирая потревоженное место. – Сейчас? – озадаченно уточняет и пробегается недоумённым взглядом по оставшимся за столом, а наша компания заметно проредела. Несколько человек на
танцполе. Кто-то ушёл в игровую, погонять шары, может, и не только бильярдные…
В итоге нас семеро, включая девчат, и, раз уж обстановка катится к интимной, решаю девчонку использовать по назначению. Пусть хоть станцует, а то болтаем ни о чём/пустом. Имя. Не против даже за такое платить, но буду рад чем-то большему – как минимум танцу и каким-то более интимным прикосновениям, а там… разберусь!
– Почему нет? – мне хорошо, вальяжно, сыто. С деланным спокойствием кошусь на соседнюю парочку. Алина очень чувственно двигается, уже танцуя для пьяного Гранжа.
Перевожу взгляд на свою девочку, уже порядком изголодавшись и с зудящим желанием быстрее её усадить на себя. И желательно на член, чтобы спустить пар. Но пока готов на утоление голода глазами.
– Хорошо, – вновь забиваясь в кокон, кивает Вера. – Здесь? – уточняет, несмело встав.
– А чем плохо место? – хмурюсь я. – Или хочешь в приват кабинку? – эта новость почти оглушает.
– Н-нет, – рьяно отнекивается девчонка, – тут вполне подходит, – судя по голосу, она просто с темы съезжает, в ужасе только от мысли, что мы останемся наедине. Хреново!
Пока гадаю, что со мной не так, она начинает двигаться с понятного ей такта.
Не назову её пластику эротичной. Вроде танцует неплохо – видно, что гибкая и тягучая, каждое движение без надрыва и тяжести, но чего-то не хватает.
Раскованности, секса, изюминки… присущей именно стриптизёршам. Не умоляю достоинств и таланта других танцовщиков, но именно стриптизерши элит класса двигаются как-то по-особенному. Их пластичность кажется живой, органичной… чистый секс… Пусть без партнёра, но движениями гибких тел, словно выполняют эротический акт… без грязи и мерзости.
Вера совсем не стриптизёрша. Хотя, может, я придираюсь и так кажется из-за худощавости девчонки, ведь другие стрипухи зачастую с более женственными формами. Но всё равно её глазами пожираю – пусть не ходячий секс, но малышка явно по мне.
Вера ко мне не приближается – так и танцует в нескольких шагах от… Хорошо, хоть взгляда не отводит – и я отвечаю прямым. Ровно до тех пор, пока к ней не прибавляется Джесси.
И тогда просто танец с небольшим эротическим подтекстом становится куда интересней – стиптизёрша задаёт жару, помогая Вере раскрыться и расслабиться. Навязывает девочке свой лесби-танец, но товар явно демонстрируя мне.
И я ей дико завидую, представляя себя на её месте. Представляю, как мои руки скользят по стройному телу малышки… изучают, ласкают, мнут…
М-м-м! Член болезненно пульсирует.
И когда девчата так разогреваются, что и подо мной едва диван не дымится, Джесси очень свободно управляя Вериным телом, как-то нереально просто задирает её стройную ножку вверх, в полный шпагат:
Жест показался невозможно лёгким по исполнению. Нет, я в курсе, что девчата растянутые, но чтобы так… как резину…
– Охренеть, – хмыкает, вернувшийся с танцпола Бык.
– А то, – хихикает Джесси. – Лютый, вон, до сих в ступоре. Серёж, – значимо подмигивает мне, медленно, но очень откровенно проводит по ножке Веры до интимной границы, где перехватив за руку, словно девочку-марионетку, прокручивает до вытянутой руки и так же резко возвращает Веру обратно к себе, только теперь крепко поймав её за талию: – Ты просто не всёк тему с новенькой. Она у нас… элит-класса.
Я реально в ступоре. Даже сказать ничего внятно не могу – таращусь, суматошно соображая, как такое богатство в засилье разврата и простых танцулек углядел.
– Вера у нас из балетной школы, – широко улыбается Джесси. Опять вынуждая малышку двигаться в мягком, плавном такте, тесно прижимаясь друг к другу.
– Балет? – выдавливаю озадаченно. И тут меня всё встаёт на свои места. – Балет и стриптиз? – повторяю идиотом, вздёрнув брови и пристально следя за Верой.
– Почему бы и нет? – за неё отзывается Джесси, обнимает девчонку со спины и ведёт по контуру её тела руками, выполняя мои желания. – Разве не круто? – её ладони уже на плоском животе малышки.
Кладёт подбородок на хрупкое плечо, а томным, глубоким взглядом таранит меня. Пронзительно, задумчиво – я в курсе что ей нравлюсь. Она даже признавалась, что готова со мной быть и за так, да только меня не интересовали постоянный любовницы. Вот и не предлагал ничего большего.
И сейчас меня не она интересует – моё внимание полностью на девчонке, которая, наоборот, на меня глаза боится перевести, готова смотреть на кого угодно, только бы не на меня.
Это вновь вызывает тихое недовольство в душе, но я упрямый и настойчивый… и терпеливый.
– Вер, покажи… это своё… как его… – Джесси носом бурит щёку девчонки, ковыряясь в захмелевшей памяти, выискивая верное слово, – хуете… – пшикает со смешком.
– Фуэте? – робко поправляет малышка, чуть нахмурив брови.
– Ага, – хмыкает Джесси. – Парням развлечение, мне на зависть. Когда ещё глянуть удастся настоящий балЭт, – без желания оскорбить или унизить, от чистого сердца признавая своё невежество в этом вопросе.
– Н-нет, – канючит Вера, наконец на меня кидает затравленный взгляд, словно боится осуждения или насмешки. А мне не до смеха – мне и без того уже горит, конечно, понимаю, что она обрадовалась бы моему вескому «оставь её в покое», но тоже хочу посмотреть, что это за фигня «хуете»:
– Не скромничай, покажи, – чуть киваю, в ожидании чуда.
– Ну-у-у-у, по-жа-луй-ста, – плаксиво хнычет Джесси, вызывая смешливую жалость, – ну хоть что-нибудь, – капризно губы надувает, и девочка сдаётся:
– Только это сниму, – Вера ловко избавляется от высоченных каблуков. С блаженством на миг прикрывает глаза, растирая поочередно то одну то другую ступню:
– Чтобы вы понимали, – кратким предисловием занимает случившуюся заминку, – нельзя заниматься на таком полу и без пуант. Фуэте точно не сделаю, но из возможного, чтобы без травм обойтись… – с дивной грацией встаёт в заученную позицию и легко ведёт рукой и ногой.
Очень незатейливое па…
– Это чё за херня? – хмыкает Пижон, неосознанно подтверждая мои мысли. – Я тоже так могу. – Пьяно встаёт. Но как встаёт, так и заваливается, путаясь в ногах, пока пытается совместить стопы так же, как у девчонки. – Да ну нахер, что за бред? – досадует он на то, что не получилось повторить движения за Верой, которые она делает с неподражаемой легкостью и воздушной пластикой.
– Вот именно! Это кажется простым, – умничает Джесси и восторженно хлопает в ладоши: – Вер, ещё, ещё… что-нибудь сложнее!
Не назовёшь движения сложными, но это скорее потому, что малышка их выполняет с ювелирной грацией, педантичной точностью.
Сразу видно – это её мир! Это её стихия… Исполняя эти па она совершенно по иному смотрится – аж пробирает до нутра.
Рядом с Верой встают в позицию Джесси и Анита. Они, хихикая, повторяют за девчонкой. Получается… но не так, как у неё. Теперь их движения кажутся топорными, хотя на мой непритязательные вкус тоже вполне неплохо.
Парни ржут, подбадривают. Дружно агитируют за демонстрацию танца лебедей… Это шаблон, потому что и у меня только этот танец ассоциируется с балетом.
Девчата не отказывают в шутке. Берутся за руки, встают ровным рядком…
Очень забавно, вот только смотрю на красоток, а вижу ЕЁ.
Восхищает… Как руки держит, голову, взгляд. Её полуулыбка… Профиль… Всё это в ней заложено как естественное и именно оно – невыносимо эротично. Даже я, далёкий от всего театрально-танцевального, вижу разницу, вижу эстетическую красоту, вижу породу… грацию… Балет… в каждом её жесте. Взгляде… Для неё балет – воздух. И в этом она куда органичней, чем другие девчата – хрупкая, миниатюрная… Фарфоровая статуэтка. Балерина из оловянного солдатика.
Только девчонки завершают танец-дурачество, Вера быстро возвращается на своё место рядом со мной.
– Сколько? – не сразу соображаю, что это мой голос звучит так низко, хрипло.
– Что, сколько? – в лёгком недоумении уточняет малышка, возясь с обувью.
– Сколько ты стоишь? – поясняю спокойно… на сколько позволяет разыгравшееся либидо. Вернее, моего терпения хватает только на одевание первой туфли. Перехватываю изящную ножку, неистово желая заняться обуванием, а в идеале раздеванием самолично.
Вера вздрагивает, словно прописал затрещину, но я грозным взглядом велю не рыпаться, меня и без того потряхивает… Перед глазами откровенные сцены такого разврата, что страшно за свою адекватность.
Малышка затаивается, таращась на меня, как кролик на волка. И правильно – я дико голоден…
Голоден и похотлив, но, осторожно, боясь спугнуть своим озабоченным порывом, оглаживаю узловатую ступню… совершенно не идеальную, даже, сказал бы, некрасивую. Такую… изуродованную многочасовыми тренировками у балетного станка.
У каждого из нас свои шрамы…
И именно это сочетание хрупкости и стального стержня внутри меня возбуждает ненормально. Разве не восхищает человек, способный днями изнурять свое тело нагрузкой, оттачивая мастерство и доводя каждое движение до совершенства?
Непременно!
Разве не заслуживают уважения люди, целенаправленно идущие к совершенству и красоте?
Непременно!
Самоконтроль!
Усердие!
Педантичность!
Скрупулёзность!
Трудолюбие!
Умение глотать боль!
Она совершенна!
– Я не…
– У каждого есть цена, – перебиваю ненавязчиво, осторожно, ещё раз пробежавшись по ступне пальцами, и бережно надеваю туфлю, которую мне робко вручает девушка.
– Я не сплю с клиентами, – покраснев, Вера нервно освобождает ногу из моего хвата. Взгляд леденеет. – И если вам больше ничего…
А я надеялся. До последнего надеялся, что уступит. В груди отчаянно бьётся встревоженное сердце, в душе помойка.
– Ок, ничего, – ровно принимаю отказ: – Тогда ты свободна, – без спешки отсчитываю несколько купюр. – Это тебе – чаевые. Основная сумма на счёте, – поясняю безлико. – Ангелина в курсе. И да, Лиди мне позови, – наливаю стакан воды, горячительного, увы, больше нельзя. Я за рулём. И осушаю стакан, словно уже забываю об её существовании.
И правда забываю, ровно пока через пару часов не покидаю клуб.
Тачка стоит немного дальше от входа, и пока иду – замечаю в переулке через дорогу какую-то мешанину из тел. Сопение, всхлипы, умоляющий девичий голосок, пререкаемый мужскими…
Не то чтобы в рыцаря любил играть, но проходить мимо беспредела – точно не моё. Да и не солидно как-то, в грязном проулке бабу тискать, и явно без её желания. Мне несложно – помогу, тем более раскидать ушлёпков дело плевое.
Что и делаю парой точных ударов.
Сначала одного рывком за загривок отрываю от бабы, которую они зажимают между собой, хер его знает, что собираясь в такой позе делать – попугать если только! Махом к себе лицом прокручиваю, и мой кулак таранит его опешившую морду. Второй мудак даже не успевает среагировать толком на моё появление и потерю напарника, а я уже стою напротив него. Пьяного, туго соображающего, что происходит.
Нас разделяет только девчонка… растоптанная, зарёванная, лицо в крови…
Мне хватает доли секунды, чтобы в зарёванном и запачканном кровью лице углядеть кто она.
Вера!
Ушлёпок её продолжает судорожно удерживать поперёк тела рукой, удерживая между нами как щит.
– Ты чё?.. – давится негодованием мужик.
Мой кулак опережает его язык и собственную мысль, что можно было всего лишь пугнуть… Тварь бы с криками сбежала, сшибая углы и забыв о приятеле, который продолжает хрипеть на асфальте и харкаться кровью. Но нет… Это слишком невинный исход для таких мразей. Поэтому бью без жалости и сострадания, ломая кости и хрящи на харе опешившего мужика. Его словно тараном отшвыривает от Веры, а я с наслаждением наступаю на тварь, добавляя несколько ударов. Тёплая кровь приятно ласкает кулаки. Задним фоном повизгивает девчонка, умоляя остановиться, и только её увещевания даруют тваринам жизнь!
Не уверен, что жизнь здоровыми и невредимыми, но, однозначно, когда я из проулка уволакивал под руку рыдающую Веру, оба мудака ещё дышали/хрипели.
