Текст книги "Свой путь"

Автор книги: Александра Руда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Ольгерда, вы можете свои эротические намерения осуществлять не на глазах у всего студгородка? – раздался сзади сухой голос Бефа.

– Простите, Наставник! Но Ирга в качестве объекта эротических намерений меня интересует меньше всего. Я его убить хочу!

– Ольгерда, я мало интересуюсь личной жизнью студентов. Избавьте меня от подробностей. Кстати, за убийство лучшего некроманта на потоке вас гарантированно выгонят из Университета, так что советую подумать.

Беф помолчал, изучая мой внешний вид, и с интересом спросил:

– Что у вас с лицом? И... гм... с вами вообще?

– Аллергия. Помноженная на несовместимость магий.

– К целителям!

– Не хочу! – испугалась я.

– Бегом. Это приказ. Ирронто, останьтесь.

Я показала Ирге язык и побрела в целительский корпус.

К утру я приобрела почти нормальный цвет, если считать нормальным равномерную лиловость лица, и прежний размер. Присутствовавшая при лечении Лира записала в блокнот все действия своего Наставника и утешила:

– Теперь можешь лопать шоколад и запивать его успокоительным. Я записала, что нужно делать.

– Нет уж, спасибо,– пробурчала я.– Обойдусь. А то я кое-кому зомби, видите ли, напоминаю! Гад.

Гад поджидал меня у библиотеки с маленькой красной розочкой в руке.

– Не люблю розы.

– Я в курсе. Это леденцовая. В качестве извинения за неудачный комплимент.

– Леденцовая...– Напустить на себя суровый вид не получилось.– Дай!

– Ты меня прощаешь?

– Ну конечно! Дай, ну же!

Ирга улыбнулся и чмокнул меня в ладонь.

– ...Кто это был? – спросила меня Урья.

– Ы?..– промычала я, пытаясь разделить склеившиеся конфетой челюсти.

– Полуголый вчерашний красавчик. Это ведь он тебе розочку подарил?

– Ыгы.

– Ну же, Ольгерда! Ты встречаешься с ним?

– Ыыт!

– Познакомь, а?

– Он такой красавчик! – мечтательно протянула Тяка.– Полжизни за такого парня!

– Ыйзни?

– Ольгерда, глупышка! Ты ничего не понимаешь! Он – самый красивый парень из всех, кого мы видели. Он притягательный. Как главный самец в стаде.

Я попыталась представить Иргу главным быком в стаде, но у меня плохо получилось. Скорее уж волком-одиночкой. Наглым таким, в капканы не попадающим и терроризирующим всю округу.

– Ольгердочка! Мы же просим! – Бывшие соученицы заглядывали мне в глаза.

Я махнула рукой. Познакомлю, лишь бы отстали!

Вечером Ирга обнаружился сидящим на заборе возле библиотеки с кульком печенья, которое он меланхолично жевал.

– Ирга! – Я решительно направилась к нему.– Познакомься с моими бывшими соученицами – Урья и Тяка.

– Приятно познакомиться.– Некромант был сама любезность. И поцелуи ручек, и приятные комплименты. Я плюнула про себя и ушла.

Ирга догнал меня возле общежития.

– У меня достаточно девушек, не хватало, чтобы еще ты навешивала мне двух провинциалок.

Мне стало обидно за свой город.

– Значит, и я провинциалка?

– Провинциалки это те, кто ведет себя как провинциалки. А ты ведешь себя как ребенок. Мне достаточно было щелкнуть пальцами, как...

– Как они запрыгнули бы к тебе в постель,– закончила я.– Можешь не говорить, они весь день это обсуждали и строили планы.

– Дорогая, еще не хватало, чтобы ты занималась сводничеством. Почему ты так на меня смотришь?

– Пытаюсь понять, что они нашли в тебе красивого,– честно ответила я.

Ирга приосанился.

– Не хочется хвастать, но большинство знакомых девушек и впрямь считают меня красивым.

Длинная челка коротко стриженных черных волос. Уши – не лопоухие, как у многих парней, в левом маленькая сережка-колечко. Голубые глаза. Длинный нос, тонкие губы. Высокая, худая, но мускулистая фигура. Что в нем необычного?

– Должна тебя разочаровать, но я не считаю тебя красивым. И даже привлекательным,– ответила я.

Некромант философски пожал плечами:

– Кому-то и Отто должен нравиться.

– Мне не нравится Отто, во всяком случае, как мужчина,– начала я.

– И кто же тогда? – вкрадчиво спросил Ирга.– Расскажи-ка о своих предпочтениях.

Самой интересно.

– А зачем тебе?

– Могу кое с кем познакомить,– сообщил парень.– Чтобы ты не чувствовала себя одинокой и обделенной мужским вниманием.

– С какой это радости я обделена мужским вниманием?

– Твои подруги так сказали – что, наверное, я тебе розочку подарил из жалости.

Я почувствовала себя так, будто на меня вылили ушат помоев. Представать перед Иргой бедненькой-несчастненькой было очень обидно.

– И что ты им ответил? – спросила я, проглотив ком в горле.

– Ничего,– сказал Ирга.– Не мог же я им сказать правду? Что я подарил тебе розочку, чтобы посмотреть, как быстро ты челюсти разлепишь, а ты мне такого удовольствия не доставила, сбежав в библиотеку.

Я подозрительно посмотрела на некроманта. Он с безмятежным видом смахивал с черной рубашки тополиный пух.

– В таком случае, прежде чем что-то дарить, предупреждай меня о своих планах,– злобно сказала я и пошла домой.

Неделю девицы обсуждали Иргу и строили планы, как затащить его в постель. Каждый день они становились злее. Видимо, некромант игнорировал все их попытки.

– Это ты виновата! – прошипела мне Тяка.– Почему ты не сказала нам, что сердце Ирги уже занято?

– Откуда я могла знать, что он влюблен? – удивилась я.– Он девушек меняет как перчатки.

– Знаешь, о чем он с нами разговаривает? «Как дела у вас в библиотеке? Как там Ола? Расскажите, как вы учились вместе?» – передразнила Урья певучий говор некроманта.– Мы ему совсем неинтересны.

– Мы тут уточнили у знающих людей. Оказывается, Ирга отдает предпочтение тебе!

– Мне? – поразилась я.

– Конечно, нам об этом ты не сочла нужным сказать. А теперь со своим дружком смеешься над нами, да? Типа пусть две девочки из провинции выступают клоунами перед всем студгородком!

– Каждый судит по себе,– ошеломленно сказала я.– Но я никогда не думала, что Ирга...

– Не притворяйся, он серьезно интересуется тобой. А может, даже влюблен.

– Хоть в это и трудно поверить,– добавила Тяка.– Но похоже, что это так.

– Я не...

– Ты за свою наглость еще поплатишься,– сказала Урья.

Моя жизнь превратилась к сплошной ужас. Снедаемые злобой, завистью и ревностью мои землячки доставали меня как могли. Каждый день я шла в библиотеку как на казнь. Лире и Отто я ничего не говорила – мне было стыдно за себя, за то, что я не могу противостоять беспочвенной злобе двух негодяек. Лира днями пропадала в клинике – у нее началась практика, а Отто повредил руку в кузнице и сам страдал. Поэтому друзья не замечали, что со мной творится. Питалась я практически только успокоительным, отчего двигалась как в тумане. Старичок-библиотекарь несколько раз предлагал мне пойти к целителю, но я отрицательно мотала головой. Я поступала, как большинство запуганных жертв террора,– молчала и тянула лямку до конца.

Однажды я задержалась в зале манускриптов, в полусне глядя в окно на закат. Урья и Тяка уже давно ушли. Размышлениям о своей горькой судьбе помешал запах дыма. Дыма? Дыма?! Я подскочила. Зал манускриптов наполнял дым. Что-то горело!

– О Силы Небесные! – простонала я, закашлявшись. Где же источник огня?

Я распахнула окно, глотнув свежего воздуха, ринулась в глубину дыма. Вот он, огонек! Лениво пожирает старую кожу свитка с заклинаниями. Из последних сил, задыхаясь и кашляя, я прошептала заклинание, вычитанное совсем недавно в одном из манускриптов. На огонек рухнул столб водопада.

– Хватит! – крикнула я и потеряла сознание.

Я очнулась на траве возле библиотеки. Старый библиотекарь плачущим голосом перечислял потери.

Урья и Тяка кричали декану, показывая в мою сторону:

– Это все она! Последнее время ходит как в тумане! Она вообще ненормальная, мы ее много лет знаем. Накажите ее!

– Это не я! – хотела закричать я, но закашлялась.

– Накажем со всей строгостью.– Декан взволнованно всплескивал руками.

На меня никто не смотрел. Поднявшись на четвереньки, путаясь в длинной юбке, я поползла подальше от библиотеки. Моя жизнь была кончена. Уцепившись за какой-то заборчик, я с трудом поднялась и побрела по улице, думая о том, что где-то нужно спрятаться, пока университетское начальство меня не прибило за порчу ценного имущества. Сначала прибьют, а потом будут разбираться...

– Она там,– проговорил голос, лениво растягивая гласные.

– Ты уверен? – пробасили в ответ.

Я смотрела через маленькое окошечко подвала недостроенного здания, в котором пряталась последние дни, на две пары ног. Одни, обутые в элегантные черные сапоги со шнуровкой, другие – в тяжелые ботинки, в которых Отто ходил и зимой и летом.

– Ола, вылезай! – нетерпеливо проговорил Ирга.

Я старалась даже не дышать.

– Вылезай, я знаю, что ты там.

Откуда это еще? На окраину редко кто забредал, я сама наткнулась на это здание случайно. Как-то ранней весной меня недалеко отсюда высадили из пассажирской кареты, когда выяснилось, что я забыла деньги. В этом подвале я пережидала припозднившуюся к зиме вьюгу.

Может, они так возле каждого подвала останавливаются? – затеплилась надежда.

– Ола, золотце, не бойся, вылезай,– ласково сказал Отто.– А может, она спит? Или без сознания?

– Сейчас проверим,– вздохнул Ирга и опустился на колени. Его встревоженный взгляд столкнулся с моим и мгновенно повеселел.

– Иди сюда, милая! Быстро!

– Ола,– полугном подметал землю длинной бородой,– золотце! Вылезай, все уже закончилось, тебя никто ругать не будет. И из Университета не отчислят.

– Зачем вы меня обманываете? – Голос от долгого молчания был хриплым, в горле першило.

– Я же тебе говорил,– спокойно сказал Ирга, обращаясь к Отто.– Ей пострадать надо. Ола, можешь не вылезать. Если ты вылезешь, тебя заругают до смерти, а потом повесят при входе в Университет, чтобы другим неповадно было. А если ты не вылезешь, твоя жизнь будет мирная и тихая, Отто раз в неделю будет приносить тебе еду и питье, а потом тебя сделают святой, как известного аскета. Будешь основательницей новой моды – отшельничать в подвале, до этого только пещеры популярностью пользовались.

Мне было обидно, что Ирга надо мной издевается, но противопоставить ему было нечего.

– Расскажете, как все было?

– Сначала вылезай.

– Я не могу.

– Давай руки, мы вытащим.

Отто обнял меня, поцеловал в щеку, пощекотав усами, и прерывисто вздохнул:

– Я уж думал, что мы тебя потеряли. Очень беспокоился. Не делай так больше!

– Расскажите мне все!

Мы уселись на землю, Отто дал мне флягу с молоком и кусок хлеба. Пока я ела, он держал меня за юбку, словно боялся, что я снова куда-то убегу.

– А что рассказывать? – Ирга, по своему обыкновению, растянулся во весь рост на траве, заложив руки за голову.– Твои любезные подруженьки устроили пожар в библиотеке. Хорошо, что хоть ума хватило поджечь отбракованный свиток. И обвинили тебя.

– Зачем им это?

– Ты успешнее их. Ты учишься в Университете, они так и остались в Лицее лаборантками. У тебя свое дело. У тебя друзья. У тебя поклонники. У тебя Наставник – известнейший маг. У тебя свой стиль, в конце концов.

– Поклонники? У меня?

– Жаль, Отто, что я не поспорил с тобой, что она зацепится за эту фразу. Выиграл бы сейчас как минимум один золотой!

– Ирга! Какие у меня поклонники?

– Скажи мне, ребенок, ты вообще замечаешь что-нибудь вокруг? Или только страдаешь, что ты некрасивая и тебе никто не нужен?

– Э-э-э, ну, это... Отто, Лиру, тебя, ты меня еще с зомби сравнил, вот... А эти две дуры решили, что ты за мной ухаживаешь! Да, кстати! – Я подбоченилась.– Они строили мне козни из-за тебя!

– Я бы на твоем месте это ценил,– заметил полугном, но быстро увял под моим взглядом.

Некроманту все было нипочем. Он нетерпеливо помахал в воздухе ногой.

– Не суть важно. Внимательнее надо быть. Как твой Беф, к примеру. Когда он примчался на пожарище, то мгновенно установил правду.

– Он проверил магические следы,– объяснил Отто.– Никто, кроме него, этого не догадался сделать. Слишком очевидной была твоя вина. К тому же твое бегство все ухудшило. А девушки воспользовались магией, чтобы напустить дыма. Авось ты настолько глубоко уйдешь в себя, что просто задохнешься.

– А потом Беф воспользовался Заклятием Правды,– сказал Ирга.

Я кивнула, Наставник у меня что надо – Заклятие Правды было очень сложным, и далеко не каждый маг мог его применить. По ауре обычного человека, напрягшись, можно было понять, правду он говорит или нет. А вот магов учили закрывать свои ауры.

– Беф был в ярости,– довольно сказал Отто.– Девчонкам еще повезло, что сгорели всего три свитка...

– И превратились в кашицу после твоего водопада еще несколько,– ухмыльнулся некромант.

– Поэтому Тяку и Урью просто отослали домой, а в Лицей послали гневное письмо.

– Ты прощена и реабилитирована! – сообщил Ирга.– Оставалось тебя найти. А вот это уже была проблема.

– Ты не определяешься поисковыми импульсами,– сказал Отто.– Почему?

Среди артефактов, свисавших с шеи, я выбрала глиняный кувшинчик.

– Когда-то я собиралась сбежать из дома куда-нибудь далеко-далеко, просто так, от обиды на всех. И купила на все скопленные деньги этот артефакт, он отклоняет поисковые заклятия. Редкий, между прочим, и очень дорогой. С тех пор ношу как память и на всякий случай. Как вы меня нашли?

– Это все он,– кивнул Отто на некроманта.

– Ерунда,– отмахнулся Ирга.

– Как? – спросила я у него.

– Секрет фирмы.

– Придушу!

– О, прикоснись ко мне, красавица. Твои нежные руки...– пропел Ирга.– Не надо, я пошутил! Слезь с меня! У тебя руки холодные! Не трогай мою шею!

– С вас только эротические картины писать,– съехидничал Отто.– Поза «наездница».

– Ну не красней так,– сказал Ирга.– Мне помог твой шейный платок, который ты ленилась стирать. Отданный мне добровольно в качестве уплаты.

– Ты же его постирал и отдал мне!

– Нет, Ола. Я купил точно такой же. А тот оставил себе.

– Фетишист! – возмутилась я.

– Возможно,– не смутился некромант.– Мы, некроманты, такие загадочные... Это возбуждает женщин.

– Только не меня!

– Ну и ладно. Так вот, твой запах, помноженный на мое магическое умение – и мы уже в этом прекрасном месте. Аплодисменты!

– Какие мы скромные! – восхитилась я.

– Главное – результат,– ответил Отто.– Не хотелось, чтобы ты тут от голода померла. Пойдем домой, тебе еще отчет по практике писать.

Всю дорогу Отто мне пересказывал последние сплетни, а Ирга молчал. Возле общежития мы попрощались. Некромант взял меня за руку и сказал:

– Прими хороший совет: смотри почаще по сторонам. И внимательно. Это бывает полезно. И перестань кормить, холить и лелеять свои комплексы. Вот это вредно.

Третий курс

Глава 1
Шапка

– Напилася я пьяна-а-а!..

Эх, гуляй, душа! Хорошо-то как!

Празднование в честь окончания зимней сессии прошло удачно. Теперь я радостно распевала во все горло, составляя конкуренцию всем кошкам в округе. Правда, мне пришлось с праздника уйти пораньше – Отто взял с меня клятвенное обещание не петь в компании. Мой певческий талант вызывал нервный тик у всех, кто обладал хоть малейшим музыкальным слухом. Сейчас я пробиралась назад в общежитие закоулками, чтобы никто не мешал мне насладиться реализацией острого желания попеть.

– Не дойду я до до-о-ма-а! – Я поправила съехавшую на нос шапку.

Это произведение собственного творчества, канареечно-желтое с огромным ярко-малиновым помпоном и зелеными завязочками, мне преподнесла в подарок одна из младших сестер. Изделие было несколько кособоким – с правой стороны очень длинным, с левой коротким. Но сестра однозначно старалась меня порадовать. Шапку я носила исключительно из чувства мести всем эстетам, периодически пугаясь своего отражения в витринах.

– Если б знала я, что быть студенткой так тяжко-о-о! То обзавелась бы семьею-у-у! – не в рифму, зато от души.

– Эйринн! – Я сообразила, что меня уже не первый раз кто-то окликает.

Я развернулась и с авторитетным видом сообщила морде лошади, оказавшейся у меня за спиной:

– Эйринн – вежливое эльфийское обращение к молодой девушке.

– Поэтому я и окликаю вас, эйринн,– раздалось сверху.

– О эльф! – обрадовалась я.

На лошади передо мною гордо восседал эльф – тонкий длинный нос, большие миндалевидные глаза, золотистые, струящиеся тяжелым шелком волосы, кончики острых ушей покраснели от мороза.

– Мне нужно с вами поговорить. По очень важному делу,– певуче произнес эльф.

Я потрясла головой, пытаясь разогнать пьяный шум в ушах.

– Ола, вот ты где! Я шел на звук, и вдруг ты замолчала. Я уже испугался, куда ты делась.– Отто осторожно обошел лошадь и пытливо посмотрел на меня.

– Я с эльфом разговариваю.

– Да,– холодно процедил остроухий.– И у нас приватный финансовый разговор.

– Финансовый разговор вы можете обсудить только в моем присутствии,– отрезал полугном.– Я управляющий ее делами.

– Парней так много есть людских, а я люблю эльфийского! – пробило меня на новую песню.

Отто пожалел грустно свернувшиеся от моей рулады эльфийские уши.

– Пойдемте в кафешку за углом,– предложил он, пытаясь удержать меня от целования лошадиной морды, я всегда любила лошадей.

Когда мы сели, в теплом, приятно пахнущем воздухе кафе меня окончательно развезло.

– Я не говорила,– доверительно спросила я у эльфа,– что моей первой любовью был эльф?

Тот покачал головой, грея руки о чашку с чаем.

– Он оказался редкостным подонком – отверг мои чувства.

– Как я его понимаю,– пробормотал эльф.

– Что? – угрожающе переспросил Отто.

– Ничего,– быстро исправился эльф.– Давайте перейдем к делу. Я – Мигрипаэль из соцветия Атремиэлей.

– Отто, Ола,– коротко представил полугном, пододвигая мне чашку с бодрящим напитком.– Так в чем дело?

– Я хотел бы купить шапку Олы.

– Зачем? – оторопел Отто. Ему, как впрочем и всем, кто видел этот головной убор, в голову не могло прийти, как можно хотеть купить такую кошмарную вещицу.

Я вытаращилась на эльфа, потом поняла:

– Отто, он просто пьяный.

– Я не пью алкоголя! – возмутился Мигрипаэль.

– Тогда ненормальный,– определила я. С ненормальным мне дело иметь было приятно и легко – как говорится, свой своего чует.– Эльфы ведь ценители красоты и изящества!

– Я осведомлен о привычках эльфов,– вежливо ответил странный покупатель.– Уверяю вас, я вполне нормальный совершеннолетний эльф. И ценитель красоты и изящества.

– Подождите,– попросила я, чувствуя, как мои мозги закипают.

Пришлось сходить в туалетную комнату, сунуть голову под холодную воду. После этого я стала значительно более связно мыслить.

– Еще раз сначала,– потребовала я.

Мигрипаэль закатил глаза к потолку, но терпеливо пояснил:

– Я ехал по своим делам. Услышал непонятные звуки. Решил посмотреть, что это. Увидел шляпу на вас. Мне понравилась. Решил ее купить. Пришел в кафе. Веду с вами переговоры. Все понятно?

– Нечего со мной разговаривать как с идиоткой,– проворчала я.– Я уже протрезвела. Мне все понятно.

– Сколько вы предлагаете? – Раз в торговлю вступил Отто, значит, мне можно расслабиться.

В результате эльф и полугном сошлись на пяти золотых – очень значительной сумме.

– Не забудьте, что это эксклюзив, больше ничего подобного вы нигде не найдете,– мурлыкал Отто, пересчитывая деньги.

– Поэтому я ее и покупаю.– Эльф бережно положил шапку себе в сумку.

– Почему? – спросила я.– Просто скажите мне, почему вы это сделали? Зачем она вам?

– Я коллекционер. Коллекционирую всякие нелепые и жуткие вещи. Ваше умение петь я бы тоже с удовольствием присоединил к своей коллекции. Было приятно иметь дело.

С непроницаемо-вежливым лицом эльф удалился.

Я с громким лязгом захлопнула рот.

– Знаешь… – Отто задумчиво крутил в руках пустую кружку.– Может, стоит твою сестру попросить еще что-то сделать своими руками? Ладно, как бы то ни было, удачную сделку надо обмыть. Только я тебя умоляю – не пой, а то свою долю отдашь мне как компенсацию за слуховые пытки!

Я подавилась рвущейся наружу песенной строкой.

Глава 2
Немного романтики

Отто ворвался в мою комнату, принеся с собой морозный воздух и комки тающего снега.

– Ты забыла! – обвиняюще провозгласил он.– А ну одевайся! Идем скорее, все уже нас ждут.

– Я не пойду.

Полугном присел на краешек кровати и заметил мои слезы.

– Ну-ка, ну-ка, золотце мое... Кто тебя обидел? Что случилось?

– Ничего!

– Точно?

– Да.

– Н-да,– задумался мой лучший друг.– Выглядишь ты нормально. Но что-то тут не так...

Он резво подскочил, пошарил под одеялом и с победным криком извлек из-под него книжку.

– А я думаю, на чем я сижу? Эльфийский любовный роман? – Отто посмотрел на меня с ужасом.– Ты читаешь это?

– Да, и я никуда не пойду, пока не узнаю, чем все закончится.

– Ну-у-у?

– Я как раз остановилась на том месте, когда ее выдают замуж за нелюбимого, и она так страдает, так страдает!..

Отто быстро пробежал глазами по странице:

– «Из прекрасных глаз бежали слезы. «Любимый!» – вскричала Лалилель, прислоняясь к его мужественной груди»... Это у эльфа-то мужественная грудь? – Полугном пролистал еще пару страниц: – «Ах!» – при виде его мужского орудия бедняжка упала в обморок». Не думал, что у эльфов они такие страшные.

– Она невинная девушка,– попробовала я оправдать героиню.– Вот и упала в обморок от... от удивления!

– Ага! Они у эльфов еще и удивительные! Теперь понятно, почему они так плохо размножаются.

– Отдай книгу! – рявкнула я.

– Все-все. Вот тебе конец: « – Моя драгоценная жена,– прошептал Усмириэль, прижимая ее к себе.– Мой единственный! – Она была полностью счастлива». Все, сердца воссоединились, пойдем уже.

– В начале книжки она не любила его! – возмутилась я.– Я хочу прочитать, куда они дели ее предыдущего любимого.

– Съели! – осклабился полугном.– Что тебе известно о тайных пороках эльфов? – И он кинул в меня шубкой.

Пока мы бежали по утоптанному снегу в корпус гномьего общежития, лучший друг пытался выяснить, зачем я читаю любовные романы.

– Мне романтики не хватает,– отбивалась я.– Страстной любви, горячих чувств.

– Чувств? Так найди себе парня!

– Отто, ты жесткий чурбан. В обычной жизни все так просто и неинтересно. А там – дуэли, охапки цветов, балы...

Мы зашли в комнату Отто, отчаянно споря.

– Мне не нужна девушка, которая падает в обморок при виде моего мужского достоинства! – кричал Отто, не замечая отвисшие челюсти находящихся в комнате.

– Гм... а что, был прецедент? – спросил Трохим, наш однокурсник.

Отто покраснел и свалил все на меня:

– Ола любовными романами увлеклась. Романтики ей не хватает!

– Давайте уже пьянствовать! – отмахнулась от них я.

Полугном не оставил в покое мою попытку прикоснуться к прекрасному, поэтому от верного друга я пряталась в углу любимого кабачка «Больше пей!», углубившись в новый роман.

– Опять! – простонали у меня над ухом, вырывая из грез о мужественном возлюбленном, готовом на все ради меня.

– Отто,– сказала я, вцепившись в книгу обеими руками.– Если мир мне не может обеспечить нужной доли романтики, я вынуждена ее добирать самостоятельно. Не трогай меня!

– Ах так! – возмутился Отто.– Ты даже не поинтересовалась, как у меня дела. Лучшего друга менять на книжонку!

Я ничего не ответила. В этот момент главный герой объяснялся в любви главной героине, и мне было не до Отто.

Прошло несколько дней. Я все время просиживала в кабачке, не отвлекаясь ни на занятия, ни на что иное и тоннами поглощала романы.

– Панна! – За мой столик кто-то уселся.

– Тут занято!

– Простите, панна, но вы мне так понравились, я не могу отказать себе в удовольствии тут посидеть.

– Что? – Я подняла голову.

– У вас очаровательный профиль! Такой чудный носик! Изящные ручки! А блеск ваших глаз может затмить дневной свет! – Пока непрошеный сосед переводил дух после длинной тирады, я украдкой посмотрела в вынутое из сумки зеркальце – проверить блеск глаз. Насколько я помнила из курса общей медицины, яркий свет из глаз выдавал либо покусанных вурдалаком, либо жертв порчи.

Утешив себя привычным отражением, я обратила внимание на нежданного обожателя. Молодой человек с тонкой полоской усиков, длинными иссиня-черными волосами, схваченными в хвост, в алой шелковой рубашке. Тонкие изящные пальцы с аккуратным маникюром.

– Дон Альберто,– представился он.

– Ольгерда Ляха.

– Вы позволите поцеловать вашу ручку?

– Нет,– я спрятала под стол руки с далеко не таким совершенным маникюром, как у Альберто.

– Вы прекрасны,– проговорил дон Альберто низким голосом.

Я огляделась:

– Вы меня ни с кем не путаете?

– Нет,– оскорбился ухажер.– Я вижу, кто сидит передо мной,– прелестная фея!

Назвать меня прелестной феей было довольно трудно. Фигура далека от изящества, волосы наспех скручены в узел, широкая теплая рубашка и зимняя юбка делали меня бесформенной бабой,– но комплимент мне понравился.

– Вас можно проводить домой? Уже достаточно поздно.

Я согласилась, понимая, что от дона Альберто просто не отделаться.

Поклонник поднялся из-за стола, явив мне мускулистые ноги в обтягивающих брюках из черной кожи.

«И не холодно же ему!» – подивилась я.

Он подал мне шубку, сам облачился в широкий черный плащ и открыл передо мной двери.

Пока мы медленно шли по утоптанному снегу, причем дон Альберто поддерживал меня под локоток, я думала: «Это сон. Быть такого не может». Ситуация срочно требовала разрешения.

– Дон Альберто! Почему вы ко мне прицепились?

– Прицепился? – Дон Альберто прижал руки к груди.– А что, это преступление, если мне понравилась девушка?

– Нет, но...

– Никаких но! – мягко перебил меня дон.– Я наблюдаю за вами уже не первый день. Вы мне очень, очень понравились. Вот и все. Если я вам неприятен, на этом и расстанемся.

– Все нормально,– пожала я плечами. Когда это я была против поклонника?

Мы церемонно попрощались возле подъезда, хотя я, чего уж скрывать, надеялась на поцелуй.

Утром меня разбудил громкий вопль Лиры, моей соседки по комнате:

– Какая прелесть! Ола, Ола, вставай скорее!

– Что? – пробурчала я.

– Цветы только что принесли! Тебе. От дона Альберто. Представляешь? Зимой! Огромный букет! Ты знаешь, сколько это стоит?

Размеры букета мне польстили. Поэтому я отправилась за водой на кухню с самым большим кувшином, какой мы смогли найти в комнате. Дефилируя по коридору черепашьим шагом, я постаралась сообщить всем встречным о том, что мне «вот букетик подарили, за водой иду. Хотя, думаю, в этот кувшин не влезет».

Следующим вечером дон Альберто повел меня в театр. Во время представления поглаживал мою руку. Вся в радужных надеждах я ожидала поцелуя во время прощания, но отнюдь не в ладошку.

Еще два дня целомудренных прогулок заснеженными парками, и дон Альберто поинтересовался:

– Можно вас поцеловать?

Я подавила в себе желание сказать «давно пора» и спокойно ответила:

– Конечно.

– Я просто боялся, что вы смутитесь, вам может это показаться неприличным...

– Смотря куда вы собираетесь меня целовать,– кокетливо сказала я.

– В губы,– прошептал дон Альбрто.– Вы такая невинная, нежная. Прошу вас, если у вас подогнутся ноги или вы будете терять сознание, обопритесь об меня, не смущайтесь.

– От поцелуя у меня ноги подогнутся, только если вы мне приток воздуха перекроете,– подозрительно сказала я.– Кстати, не такая уж я и невинная. Мы начальное целительство проходим. Так что в общих чертах я очень даже в курсе.

– Ну и как? – требовала вечером отчета у меня Лира.

– Ничего особенного. Обыкновенный поцелуй. С чего он взял, что у меня ноги подогнутся?

– Может, так должны вести себя все порядочные девушки? – задумалась Лира.

– Моя мама мне про это ничего не говорила, а уж она-то пыталась воспитать меня как порядочную во всех отношениях.

Пока я собиралась ко сну, Лира предавалась активной мыслительной деятельности. И стоило мне угреться под одеялом, как она заявила:

– Слушай сюда: «Он страстно поцеловал Лалилель. Его язык проник ей в рот, раздвинув пухлые губки. Девушка почувствовала, как ноги у нее подогнулись, и была вынуждена схватиться за лацкан его камзола».

– Что-то знакомое,– пробормотала я.

– Ну да, это тот роман, который ты читала три недели назад. Я его тут почитываю на досуге.

– Ага, вспомнила. Во всех любовных романах у девушек ноги подгибаются от поцелуя. Я еще думала – ну и дуры!

– Значит, на свете есть еще и дураки, которые считают, что так и надо,– заключила подруга.

Засыпая, я думала: прошло уже три недели с тех пор, как Отто тянул меня на пьянку. А потом мы поругались в кабачке. Как же давно я не видела моего лучшего друга! Он все дуется на меня из-за этих глупых романов!

На следующий день дон Альберто заявил:

– Как порядочный человек, я должен познакомиться с вашими родителями.

– Зачем? Ты жениться на мне вздумал?

– Пока нет, но я считаю, что должен получить благословение вашего отца на дальнейшее ухаживание.

– Мои родители живут далеко отсюда,– попробовала отказаться я.

– Ничего, мы поедем вместе.

Я представила себе эту картину: мама с папой рядышком за столом, ехидные лица младших сестер, спешно приехавшие на семейный совет бабушки, в окна заглядывают соседи... После этого мне придется выйти за него замуж, что бы я ни думала по этому поводу. Кошмар!

– Нет,– решительно сказала я.– С моими родителями знакомиться пока не нужно.

– Я настаиваю.

– Дон Альберто! Я взрослая девушка и имею право делать все, что мне хочется, без вмешательства родителей. А уж тем более целоваться с тобой у двери общежития.

– Ольгерда! Мне так нравится ваш непокорный характер, но я все же настаиваю. Иначе я буду вынужден сделать это без вашего участия!

– Что?! Не смей лезть к моим родителям, иначе ты пожалеешь! Даю слово мага! – разъярилась я.

Дон Альберто печально поцеловал мою руку и удалился. Я посмотрела ему вслед и поняла, что мне срочно требуется мужская помощь.

– Отто,– я нашла лучшего друга в гномьем кабачке,– мне нужна твоя помощь.

– Что, любовные романы закончились? – язвительно спросил он.– Помочь купить новых?

– Нет,– растерялась я.– Мне в личном плане твоя помощь нужна.

– Да что ты! Помнится, совсем недавно ты предпочитала общение с глупыми книжонками.

– А ты мне мешал читать, между прочим!

– Ну и иди и проси помощи у своих книг!

– Ты думаешь, я не обойдусь без твоей помощи? Тоже мне, пуп земли!

– Тогда вали отсюда и не отрывай меня от дела.

– Тоже мне, дело – сидеть пьянствовать!

– Получше, чем забивать себе голову всякой чепухой, вместо того чтобы жизнью наслаждаться.

– То, что я делаю, касается только меня.– Я постаралась ответить гордо, хотя больше всего мне хотелось уткнуться в косматую бороду Отто и помириться.– И ты не лезь!

– Очень надо! – Отто отвернулся.

Я вылетела из кабачка, чуть не сбив с ног двух гномов. На душе было пусто и мерзко.

– Видела твоего дона,– порадовала утром новостью Лира.– Интересовался, как добраться к тебе домой и могу ли я отправить магического голубка твоим родителям с весточкой о его приезде.

– И что ты ответила? – помертвевшими губами спросила я.

– Что могу, конечно. Эй, не падай! Я пообещала уговорить тебя поехать с ним, когда потеплеет, поэтому весточку решили отложить.