Текст книги "Одинокий мир (СИ)"

Автор книги: Александра Плен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

И если Люк Донаван из диких, то это значит, что... Они почти не отличаются от нас. Подросток Люк умел читать, красиво рисовал, его одежда была (пусть пыльная и грязная), но хорошо сшита...

С трудом, но все же, я выбросила Люка из головы и постаралась углубиться в отчеты. Нужно спешить. Уже были распаханы и подготовлены для посадки два огромных поля под открытым небом на юге Александрии. Ждали только меня, чтобы высадить первую партию семян в открытый грунт... Я открыла планшет и принялась изучать графики произрастания при разных условиях высадки.

Еще несколько лет назад мы с отцом испробовали все. И ультразвуковую обработку и барботирование, клонирование и напыление... Последнее вкупе с дражированием дало результат. Отец экспериментировал с множественными оболочками. Подбирал микроэлементы, которых не хватало в рапиданской почве. Разработал конвейерное многофункциональное чередование слоев. Обрабатывать семена было гораздо дешевле, чем насыщать микроэлементами саму землю (хотя нами был просчитан и этот вариант). После всех автоматических процедур они выглядели как круглые разноцветные шарики, укутанные в многочисленные защитные оболочки.

Когда на первом экспериментальном поле появились зеленые ростки пшеницы, Крис объявила на всю Александрию, что мы стали победителями планеты, нам удалось покорить природу. Пшеница поднялась, выросла до нужного уровня, пожелтела и засохла. Урожая мы так и не дождались.

Мы с отцом снова принялись за работу. Я специализировалась на молекулярной биологии, и именно мне было поручено вывести генотип, дружественный к рапиданскому климату. В лабораторию свозили образцы всех рапиданских растений, вплоть до самого чахлого мха, произраставшего на стенах рудника. Я разбирала каждое по молекулам, соединяла эндосперм одного семени с зародышем другого и с околоплодником третьего...

Прошла еще одна напряженная неделя. Все свободное пространство кабинета было заставлено пластиковыми стаканчиками с рассадой. Я то и дело бегала на улицу, собирая новую землю. Высаживала партию обработанных семян, чертила графики и диаграммы, смотрела под микроскопом постепенное разрушение оболочки и произрастание модифицированных ростков.

Теория давно была позади, осталась практика.

Наконец, один из образцов зацвел, спустя два дня после посадки. Это был рапс. Боясь загадывать на будущее, я внедрила новый ДНК в кукурузу и пшено. И они тоже дали плоды. Это была победа.

–Крис! – закричала я, обернувшись к камере, – у нас получилось! Я нашла нужное нуклеотидное основание!

–Я всегда знала, что ты самая одаренная моя воспитанница, – отозвалась Крис похвалой и сразу же перевела разговор в практическое русло, – через какое время я получу достаточное количество семян для посадки?

–Нужно примерно два-три миллиона семян на гектар. До завтра я подготовлю сотню вручную, высажу в теплице. Через пару недель семена дадут потомство, по пятьдесят – семьдесят в каждом колосе. Итого пять тысяч... – Я задумалась на пару секунд, просчитывая в уме, – четыре высадки. Или две, если работать параллельно с несколькими теплицами.

–Забирай обе институтские теплицы, Нина. Через два месяца мы должны получить первый урожай.

–Мы получим его, Крис, – улыбнулась я устало, – самое тяжелое позади.

–Я горжусь тобой, Нина, – торжественно заявила Крис, – ты хорошо поработала. На следующем годовом собрании я отмечу твои заслуги перед народом Александрии. Возможно, мы даже поставим тебе памятник.

Крис отключилась, а я еще долго смотрела на мигающий огонек камеры. Какой еще памятник?

****

В производстве семян были задействованы все – студенты, помощники и коллеги. Даже Жак (отец моего будущего гипотетического ребенка) создал программу автоматического переноса нужных нуклеотидных последовательностей в новые виды, и дело пошло быстрее (это все равно не сделало его более привлекательным в моих глазах, но значительно ускорило процесс).

Когда была высажена в открытые теплицы первая партия, я решила сделать себе выходной. Несколько месяцев я не была в своей квартирке, и даже немного соскучилась по ней. Идти было недалеко, через небольшой парк с искусственными земными деревьями (от полиуретановых и виниловых растений толку было мало, но их сделали еще первые поселенцы, как память о Земле, и парк считался своеобразным памятником былой жизни на планете – прародительнице).

Быстро темнело. Я торопилась успеть попасть домой до ночи и не смотрела по сторонам. Поэтому, когда из-за развесистого "дуба" вынырнула высокая фигура, я не на шутку испугалась.

–Нина, это я, – произнес поспешно Люк. Я прижала руку груди, успокаивая колотящееся сердце.

–Люк? Что ты здесь делаешь? – я быстро обернулась по сторонам, вокруг было ни души, потом насмешливо произнесла: – собираешься украсть пластиковое дерево?

–Нет, – серьезно ответил мужчина, – собираюсь украсть тебя...

Я онемела от неожиданности. Вот это заявление! Некоторое время я стояла и рассматривала наглеца. Люк выглядел устало. Запавшие скулы, сгорбленная фигура. За те два месяца, которые прошли с нашей встречи в коридоре института он словно постарел на несколько лет.

–Нина, нам нужно поговорить, – Люк качнулся в мою сторону, я же шарахнулась назад.

–Нам не о чем говорить, – отрезала резко, – ты вор. Пробрался в институт, отключил сигнализацию, украл смена. Зачем они тебе были нужны? То, что ты взял было незавершенным прототипом.

–Я знаю... – Люк невесело хмыкнул, – из них ничего не выросло... Увы.

–Ты поторопился, Люк, – насмешливо добавила я, – нужно было подождать месяц – два и украсть нынешние семена. Может быть, вышел бы толк... Давай, до института двести метров, еще успеешь.

–Сейчас ваш институт охраняется круче атомной станции, – произнес он, – я пробовал пробраться. Бесполезно.

–Ничем не могу помочь, – я отвернулась от мужчины и решительно направилась к своему дому, – прощай.

–А ты не спросишь, зачем мне понадобились семена? – Раздался негромкий голос у меня за спиной. Я раздраженно фыркнула:

–Мне все равно. Можешь делать с ними что хочешь... Они пустышки.

–Мои люди голодают, Нина, – продолжал говорить Люк, – мы два года живем с продовольственными карточками. Взрослые втянулись, но дети... Недоедание сказывается на развитии.

Я замерла на границе рощи, не успев сделать последний шаг и выйти на свет...

–У вас нет своих ученых? Нет исследовательских институтов, лабораторий? – мой голос источал ледяной холод.

–Таких ученых, как ты – нет, – правдиво ответил Люк, – мы пытаемся получить прототип, но пока терпим неудачу.

–А как же синтезатор? – Поинтересовалась я хмуро, – у вас же должен был остаться один. Еще со времен первых поселенцев.

–Он окончательно сломался. Триста лет огромный срок. А материалов для починки нет.

–А теплицы?

–Их не хватает... Да ты и сама знаешь, они не могут обеспечить всем необходимым.

Я стояла в растерянности и не знала, что предпринять. Внутри боролись любопытство и верность Крис.

– Ты же из "диких", я права?

–Из "диких"? – в голосе мужчины послышалось усталая насмешка, – так вы нас называете?

Мне почему-то стало неловко. Не помню, кто их так начал называть, или я в учебнике прочитала?

–Прости, я не хотела быть грубой, – произнесла негромко, – я ничего не знаю о вас. Где вы живете, чем занимаетесь... После "раскола" данные об ушедших засекречены, а я слишком занята исследованиями, чтобы тратить время на поиски истины...

Тон разговора поменялся. Злость ушла, раздражение улеглось. Я уже не видела в Люке преступника и негодяя. Скорее уставшего озабоченного человека. На худом угловатом лице явно обозначились преждевременные морщины. Он был совсем не похож на того беззаботного веселого мальчишку, которого я помнила. Глаза напряженно смотрели на меня. И весь он был, как натянутая пружина.

–Поехали со мной, Нина. На границе Александрии нас ждет транспортник. Через пару часов мы будем в Лондоне, нашей столице. У нас тоже есть лаборатории, пусть и не такие продвинутые, как в вашем институте. Я многого не требую. Поможешь с семенами, заодно посмотришь, как мы живем...

–Я не могу уехать, – пробормотала я быстро, – не сейчас. Мы только высадили первую партию семян. Я должна дождаться результата...

–Они прекрасно справятся без тебя, – ответил Люк, и я мысленно согласилась с ним.

Мне было немного любопытно взглянуть на город "диких", на то, как они живут, но я опасалась, что Крис будет против моей поездки. Я едва восстановила свою репутацию в ее глазах после того неприятного инцидента с утаиванием информации о своем детском приключении.

–Я могла бы тебе дать формулы. Приходи ко мне через неделю – две. Я запишу результаты исследований на диск и ваши ученые смогут создать прототипы, – уцепилась я за новую идею.

–Нина, – Люк отрицательно махнул головой, – у меня нет этих двух недель. Я должен сделать еще одно, гораздо более важное дело... – Мужчина на секунду запнулся, словно раздумывая посвятить меня в это или нет. После минуты колебания, все же решил не посвящать. Ну что – же, у каждого есть свои секреты.

–Да и боюсь в следующий раз я не смогу пробраться через заграждения, – добавил в конце.

–Какие заграждения? – удивленно спросила я.

–Ваш город окружен электрическим высоковольтным забором, – и видя неописуемое изумление на моем лице добавил, – ты что, не знала?

–Нет, – ответила я растерянно, – откуда? За последние пятнадцать лет я ни разу не покидала город. И как же ты пробрался сегодня?

–Есть один способ, – неуверенно произнес Люк, – я не знаю, смогу ли я использовать его в следующий раз.

–У тебя лазутчик в Александрии? – догадалась я. Мужчина недовольно поджал губы, ничего не ответив. Мы ненадолго замолчали. Погасли все фонари, нас окружила чернильная тьма. Для экономии энергии возле дома горел всего один небольшой светлячок, но он был далеко и давал так мало света, что я едва-едва различала силуэт Люка.

–А животноводческие фермы?... – я все еще пыталась найти лазейку, – поселенцы привезли с собой активные зародыши свиней, кур, овец. Ты разве не знал? Пришлось немного вмешаться в их генетический код, но животные лучше, чем растения приспосабливаются к трудным условиям.

–Когда мы уходили, нам не позволили взять зародыши животных. Только семена. Но у нас есть фермы по разведению местных даксов.

–Но они же маленькие, сколько там мяса? Грамм триста в каждом?

–Увы, выбирать не приходится...

–А вы обращались к Крис? Если бы она знала ваше бедственное положение, я уверена, смогла бы помочь.

–Несколько раз... Первый был тогда, когда у нас сломался синтезатор. Мы просили запчасти для починки. Следующий раз – когда ввели у себя продовольственные ограничения. Мы просили... – Люк запнулся, – даже не так, мы хотели купить или обменять на что-то нужное вам. Потом еще несколько раз... Последний – когда мы узнали по свои источникам, что ваши разработки высадки под открытым небом успешны. Каждый раз Крис отвечала – нет.

–Не может этого быть, – уверенно произнесла я, – если бы Крис знала о том, что люди голодают...

–Она знала, – ответил Люк, – наши делегации раньше регулярно посещали Александрию, пока она не окружила город забором и ввела запрет на проникновение в город, а так же на уход их него.

–Что? Какой уход? – Я округлила глаза. Мужчину перекосило.

–Нина! Ты что пятнадцать лет жила в коконе? Ты вообще знаешь, что происходит на Рапиде? – Повысил голос Люк, тон его был донельзя раздраженный. Я непонимающе помотала головой.

–Ваши жители регулярно бегут из Александрии к нам. За последние два десятка лет мы приняли более тридцати тысяч. До того, как Крис построила стену, естественно.

–Я не верю тебе, – потрясенно прошептала я, – наши жители бегут к вам? Бред.

В голове царил сумбур. Я жила с полной уверенностью, что в Александрии все прекрасно. Жители всем довольны, счастливы и благополучны. Работают по своему выбору, живут в изобилии и достатке. По крайней мере, Крис утверждала, что так оно и есть. А я... Моя жизнь после школы была закольцована. И крутилась только вокруг института и общежития, где я жила. Я и в город по делам выбиралась всего несколько раз за год и то, в закрытом институтском аэромобиле. Я судорожно вспоминала, видела ли я гуляющих по улицам детей? Взрослых?.. Не помню. Работа, исследования поглотили все свободное время. А последний год я даже месяцами не приходила домой, ночуя в своем кабинете...

–Нина, – напряженный голос Люка выдернул меня из раздумий, – через час рассвет. Решайся.

Я растерянно передернула плечами. Всю жизнь я жила по указке Крис. Делала то, что она скажет, старалась добиться скупой похвалы, признания... Другой жизни я не знала и считала, что это нормой. Я никогда не задумывалась, что моя жизнь бедна на события и эмоции. Что сколько я себя помню (а это где то с трех – четырех лет) я все время чему-то училась. Зубрила, решала задачки, читала научные труды... Только однажды... Пятнадцать лет назад.

–Хорошо! – С удивлением услышала я свой ответ, словно кто-то другой сказал его вместо меня, – я поеду. Только ненадолго. Через пару дней ты отвезешь меня обратно.

Лицо Люка озарила широкая улыбка.

–Нина! Как я рад! – он пылко шагнул ко мне, раскрывая руки. Я испуганно отступила назад, уклоняясь от объятий.

–Давай без нежностей, – мой дрожащий голос выдавал волнение, – я делаю это ради голодающих детей, а не для тебя... Скоро рассвет, нужно поторопиться...

–Иди за мной, здесь близко, – руки Люка опустились. Он быстро развернулся и пошел в темноту искусственной рощи. Я ринулась за ним, по пути выключая маячок, встроенный в коммуникатор. Если Крис захочет меня найти, ей это не удастся.

Мы шли в сторону недавно открытых шахт на окраине Александрии. И забор, действительно был. Он мерцал вдали, окружая город светящейся трехметровой стеной, и я даже немного испугалась, как мы проберемся на ту сторону. Возле шахты нас встретил одетый в рабочий комбинезон мужчина. Его лицо было закрыто респиратором (наверное, чтобы потом я не смогла рассказать Крис, как он выглядит). Молча, показывая дорогу знаками, он повел нас за собой. Лазейка была внутри шахты. То ли магнитное поле, то ли природная аномалия, то небольшого разрыва нам хватило, чтобы пролезть на ту сторону.

–Как же я вернусь обратно? – Прошептала я испуганно, когда мы выбрались на поверхность.

–По периметру забора есть камеры, я покажу места. Станешь напротив одной из них, Крис откроет двери для своей любимицы... – Насмешливо произнес Люк, не останавливаясь ни на миг.

"Боюсь после моего побега, Крис надолго потеряет ко мне расположение", – подумала я и промолчала, потом тряхнула головой, прогоняя панические мысли и устремилась за Люком.

Мы летели на небольшой скорости, на высоте не более двух-трех метров от поверхности земли. Почему мы не поднимались выше, я не спрашивала, наверное, на это были свои причины. Люк сосредоточенно вел транспортник, казалось, забыв обо мне.

–А кем ты работаешь? – поинтересовалась я через некоторое время, – есть у тебя специальность, кроме воровства, конечно.

–Я художник, – ответил Люк. Я не удержалась и насмешливо хихикнула.

–Художник? – повторила я саркастически, – у нас в Александрии нет художников. Более бесполезной профессии я не знаю. Ты что, картинки рисуешь?

Люк бросил не меня ироничный взгляд. Мне показалось, что его забавляет моя насмешка.

–И картинки тоже... Еще я мэр Парижа. Третьего по величине города людей.

–Людей?! А мы тогда кто? – гневно произнесла я, сузив глаза, – машины?

–Хорошо, хорошо... Успокойся, – криво улыбнулся Люк, – просто мы сами себе хозяева, и нами не управляет программа.

–То, что нами управляет Крис, не значит, что мы роботы, – отрезала я сердито.

–Но вы же то же называете нас "дикие"? – Приподнял брови мужчина, – можно поинтересоваться, почему?

Я медленно выдохнула и постаралась успокоиться.

–Ладно, проехали, – произнесла я примирительно, – и сколько у вас всего городов?

–Семь, – ответил Люк и увидев мои округлившиеся глаза пояснил, – мы выбрали другой путь развития. В отличие от вас, мы не развиваем один мегаполис, а строим небольшие города вблизи водоемов. Они все соединены между собой транспортной сетью вдоль крытых теплиц.

–Э... И сколько всего жителей?

–Около двух миллионов, – ответил Люк. Я надолго замолчала, пытаясь переварить услышанное.

Наша Крис на последнем ежегодном собрании сообщала, что в Александрии живет полтора миллиона человек. Хвалилась население постоянно растет и развивается. Я особо не интересовалась количеством народа, у меня на тот момент в голове были другие проблемы. Но если включить простую математику, то получается интересная картинка. Два столетия назад общая численность населения составляла чуть больше миллиона. Если примерно подсчитать, получается, за шесть-семь поколений цифра должна была увеличиться минимум в четыре раза. У нас нет войн, убийств, эпидемий, голода. Тогда почему сейчас в Александрии полтора миллиона человек? Я перевела потрясенный взгляд на Люка. Он ответил кривой усмешкой.

–Что, удручающая картина, Нина? – произнес мужчина.

–Но почему?.. – Начала я формулировать свой вопрос, но Люк вскинул правую руку, заставив меня замолчать.

–Мы подлетаем, – негромко произнес он и кивнул вперед. Я устремила взгляд на открывающуюся панораму столицы "диких", – о демографии поговорим в следующий раз. Надеюсь, у нас будет время.

Город был небольшим. С высоты трех метров можно было увидеть вдалеке завершение жилых районов. Состоял из нескольких кварталов невысоких домов, сгруппированных вокруг квадратной площади. Перед ней возвышался немного измененный остов части жилого комплекса древнего корабля "Странника". Я видела его на картинках в учебниках, да что говорить, у нас в центре стоял такой же. Ранее, в нем жили первые поселенцы, а сейчас там находились библиотека и музей.

–Вон то двухэтажное здание песочного цвета наш институт, – вскинул руку Люк, помогая мне выйти через шлюз. Я невольно покачнулась.

В голове давно перепутались короткие день и ночь, я забыла сколько суток не спала и не ела. Свет и тьма слились в одну непрекращающуюся череду драматических событий.

–Ты устала? – Люк обеспокоенно заглянул мне в глаза, – может, сначала отдохнешь? У меня есть комната в институте. Но сначала зайдем в столовую, перекусишь.

–Нет, – твердо произнесла я, – проводи меня в институт, покажи лабораторию. Я приехала не отдыхать.

–Работа прежде всего? – Насмешливо фыркнул Люк, – ты всегда была упряма до невозможности.

Я только небрежно пожала плечами и направилась к указанному зданию.

Яркое утреннее солнце нещадно било в глаза. Мы быстро шли через площадь. Немногочисленные прохожие с озабоченными хмурыми лицами оборачивались нам вслед. Некоторые кивали Люку, как старому знакомому. Стараясь не показывать столь явного любопытства, я вертела головой направо и налево. Дома были построены из кирпича и глины. И возвышались максимум на три этажа. Все было крошечное, миниатюрное. Маленькие домики с разноцветными крышами, узкие полоски клумб с местными растениями, лавочки, беседки... В Александрии такого не было. Зачем людям отдыхать на улице? Бездельничать? Улицы предназначены для передвижения домой или на работу...

–Тебе все-таки удалось ее уговорить, – с улыбкой произнес немолодой мужчина, встретив нас в коридоре, – ну ка, дай я посмотрю на знаменитого ученого Александрии. Она не только умница, но и красавица!

Мужчина поклонился и с широкой улыбкой протянул руку. Я не могла не улыбнуться в ответ.

–Здравствуйте, – смущенно пробормотала я, пожимая его ладонь. Оказывается, обо мне знали здесь?

–Позвольте представиться, Томас Дробышев, профессор математики и учитель этого оболтуса.

Я с удивлением уставилась на Люка.

–Ты же говорил, что художник?

–Рисовать – это то, чем бы я действительно хотел заниматься в жизни, – наигранно вздохнул он, – а приходиться перепрограммировать камеры и воровать девиц.

–Не слушай его, Нина, – произнес профессор, – он прекрасный электронщик и отличный программист. Единственный, кто вызвался пробраться в ваш неприступный бастион. Наверное знал, негодник, какие девушки там живут... У нас таких нет.

Я переводила ошеломленный взгляд с одного мужчины на другого. Никогда не слышала, чтобы так разговаривали у нас. Одновременно и шутливо, и дружески, и насмешливо. Они дурачились, втягивая меня в свою перепалку.

–Не пугай Нину, – заулыбался Люк, – она серьезная девушка и еще не определилась, умеем мы читать и писать... Стоит ли с нами вообще разговаривать.

Я возмущенно посмотрела на Люка. Он лукаво подмигнул.

–А кто совсем недавно называл нас дикарями? – Произнес он хитрым тоном, развернувшись к профессору, словно ябедничая на меня.

–Я не думала... – от возмущения я не знала, что сказать, в итоге покраснела и опустила глаза.

Профессор совсем не обиделся на "дикарей", наоборот, казалось, это его еще больше развеселило. Балагуря и расточая комплименты, он подхватил меня под руку и завел в огромный светлый кабинет, где нас уже ждали. Опять начались приветствия и улыбки. Меня окружили молодые студенты, рассматривая как диковинку. Я от такого напора окончательно растерялась. У нас в Александрии не поощряются громкий смех и столь явный показ чувств.

–Сначала ее нужно покормить, – громко произнес Люк, протискиваясь в наш круг и настойчиво расталкивая локтями парней, – подождете еще полчаса, мы в столовую.

–У нас есть пару бутербродов, – заявил черноволосый парень, а рядом стоящая девушка добавила, – и термос с коктейлем.

–Мне хватит, спасибо, – тут же откликнулась я, боясь, что Люк сейчас схватит меня в охапку и потащит в столовую... И чтобы окончательно не растаять от такого внимания строго произнесла, – давайте уже начнем...

К нам подошел профессор.

–Люк, ты вроде собирался сегодня встретиться с Питером, – многозначительно произнес он, – они закончили тестирование двигателей. Ждут только тебя.

–Да... Конечно... – пробормотал Люк задумчиво, смотря в одну точку, где-то в районе моего плеча... Потом встряхнулся и добавил громче: – Нина, мне пора, не скучай, заберу тебя вечером. Пока, ребята. Не обижайте мою девушку.

Я не успела возмутиться такому нахальству, как он чмокнул меня в щеку и направился на выход... Ну и наглость! С каких это пор я его девушка? Я обвела глазами притихший народ и посчитала ниже своего достоинства что-то объяснять.

–Давайте приступим, наконец, к работе, время дорого. Показывайте, где у вас лаборатория...

Сначала теория, потом практика. Видно было, что разработки в области биоинженерии почти не велись у "диких". Пришлось разжёвывать и показывать на пальцах весь процесс введения генома. Горло першило от бесконечной говорильни. Меня периодически подкармливали тостами с каким-то странным на вид, но съедобным, паштетом и горячим витаминным коктейлем. Когда студенты принялись самостоятельно изготавливать первую партию семян, я, наконец, смогла расслабиться и понаблюдать за жителями Лондона.

Были среди них и молодые и пожилые. И мужчины и девушки. Одно общее – все они были худенькие. Можно сказать даже тощие. Если Люк говорил правду, то скудно питаются они уже несколько лет. Но, тем не менее, настроения это им не испортило. Они оставались жизнерадостными и веселыми людьми. Они дружески подшучивали друг с другом, со мной вели себя так, словно между нами нет никаких различий, и мы просто встретились, после недолгой разлуки. Словно Александрия и Лондон это один дружный мир, живущий в согласии и гармонии.

А я... До недавнего времени я вообще не знала, что где-то рядом, всего в нескольких часах езды, есть еще одна цивилизация... Все было в новинку, и в то же время обычно. Такие же люди, как и у нас, такие же лица, веселые, грустные, задумчивые, озабоченные.

–Знаешь, мои родители тоже сбежали из Александрии, – таинственно прошептал мне молоденький студент, сидящий рядом... Я сжала губы от внезапно возникшего раздражения.

–Прочему "тоже"? Я не убегала... – ответила ровно. Парень мгновенно растерялся и покраснел.

–И почему же сбежали твои родители? – со вздохом спросила, откинувшись назад.

–Им запретили жениться... Крис запретила. Сказала, что выбрала для них другие пары. Вот они и сбежали, – победно закончил юноша, – а тебе Крис тоже подобрала жениха?

–Нет, не подобрала, – буркнула я, немного покривив душой, уж очень хотелось обелить нашего президента, – смотри лучше в микроскоп, а не болтай.

Мне было обидно за нашу Крис. Неужели здесь думают, что мы живем в Александрии под гнетом диктатуры и тирании? Как жутко выглядит это со стороны...

Стемнело во второй раз. Я уже с ног валилась от усталости. Голос пропал, глаза слипались, не помогали ни энергетические напитки, ни сознание того, что я не все рассказала и работы еще много. Я на минутку присела в кресло, закрыла глаза и сразу же почувствовала, как уплываю.

–Поехали, переночуешь у меня, – тихо произнес Люк, внезапно появившись сзади. Я неуверенно обернулась.

–Я могу здесь перекантоваться, в кабинете... – нам осталось немного, завтра будут результаты и ты отвезешь меня домой.

–Тебе нужно нормально отдохнуть, – буркнул Люк, – ты как минимум четверо суток не спала.

–Иди, иди, красавица, – подошел вездесущий профессор, – у Люка со старых времен осталась комната в общежитии, он в ней живет, когда приезжает в столицу. А приезжает он часто...

Люк взял меня за руку и потянул на себя, я безвольно побрела за ним, не было ни сил, ни желания сопротивляться. Мы молча перешли небольшую внутреннюю площадь. Впереди показались двухэтажные коттеджи. Дома для преподавателей? Или студенческие общежития? Вдруг мне в голову пришла неожиданная пугающая мысль. Я даже проснулась от испуга.

–Ты женат? – Вот будет неловко, если сейчас в коттедже я познакомлюсь с его пассией.

Люк остановился и изумленно посмотрел на меня.

–Ну я в смысле... Не помешаю ли я тебе... – добавила я смущенно, – а то вдруг...

–Нет, – со смешком ответил мужчина, – ты не помешаешь... Я один.

–Но ведь тебе уже... – я на секунду задумалась, подсчитывая, – тридцать? У вас разве не принято...

Я окончательно запуталась в вопросах. Хорошо, что было темно, и Люк не видел моих покрасневших щек.

–А ты? – весело поинтересовался Люк, – я слышал Крис заставляет вас жениться и выходить замуж чуть ли не с восемнадцати... Как же ты избежала такой участи?

–Я была занята исследованиями, – буркнула я тихо и добавила обиженно, – и не такая уж Крис у нас и монстр...

–Вот мы и пришли, – Люк открыл толстую стеклянную дверь, приглашая внутрь. Я вошла в фойе маленького общежития, с интересом оглядываясь. Здания у "них" почти ничем не отличались от зданий у нас. Только количеством этажей. Наверное, из-за того, что мы строили дома с каркасами из карбита и полистирольных блоков (у нас еще остался один работающих химический завод), а они из обычных кирпичей, которые производили из глины Рапиде. Поэтому наши дома были высотой в десять – пятнадцать этажей, а у них не более трех – четырех.

Четыре комнаты на первом этаже, четыре на втором... Немного, но уютно. Мне даже показалось, уютнее, чем наше десяти этажное общежитие с двадцатью комнатушками на каждом...

Так, стоп. Куда меня сейчас заведут мысли? Вдруг мне еще понравиться здесь жить?...

–Располагайся, – Люк отрыл вторую дверь по коридору дверь и пропустил меня вперед. Я внимательно огляделась.

–Ты здесь почти не живешь, – утвердительно произнесла, рассматривая спартанскую обстановку.

–Кровать одна, расстилается автоматически, – Люк показал, где спальня, – я переночую у Питера, он живет в соседнем коттедже. Как проснешься, дай знать... – мужчина показал на вмонтированное в дверь табло интеркома, – Питер Хант, коттедж номер 2. Спокойной ночи, Нина...

–Спасибо, и тебе спокойной ночи, – ответила я.

Люк еще постоял несколько секунд, словно раздумывая над чем-то... Потом кивнул сам себе и вышел за дверь. И как мне не было интересно посмотреть на квартиру Люка Донавана, я оставила это на потом... Сил хватило только на раздеться и дойти до спальни...

Когда я проснулась, было темно. Я с трудом нашла кнопку освещения в незнакомой обстановке. Сколько же я проспала? На столике возле кровати стояли пластиковые контейнеры с очередными худенькими тостами и термос с коктейлем. Значит, заходил Люк и не стал меня будить. Не успела я привести себя в порядок, как раздалась трель интеркома, и голос Люка произнес: "Нина, доброе утро, я зайду через пять минут". У него что, здесь камеры?! Я перепугано обвела глазами углы комнаты и потолок.

–Нет у меня камер, – ответил Люк на мой возмущенный крик, встретивший его у порога, – когда я заходил в последний раз просто поставил датчик движения, чтобы не ходить по десять раз...

И видя мое непонимающее лицо, пояснил.

–Ты спала двое суток... Я пару раз зашел, и чтобы больше не тревожить тебя, поставил датчик. Как только ты встала, я увидел и позвонил...

–Боже мой, что подумает Крис! – Ужаснулась я, обессиленно садясь на кровать, – я так долго отсутствую. Она будет переживать.

–Она программа, – Люк на меня странно посмотрел, усаживаясь напротив, – набор кодов и алгоритмов. Она не может переживать или тревожиться. Ты слишком ее очеловечиваешь.

Я возмущенно вскинула голову.

–Не говори так! Она меня вырастила, помогала мне, обучала меня. Она мой лучший друг, наставник и... – Я запнулась.

–Договаривай, – вкрадчиво произнес Люк, прищурив глаза, – и... Родитель? Мать? Отец? – Я хмуро смотрела на мужчину. Он криво усмехнулся, – вот оно что... Как все запущено... Оказывается, у тебя не было нормальной семьи, Нина. Тепло родных и друзей тебе заменила программа... Что у вас там происходит в Александрии?

–У нас все хорошо, – отрезала я, – может быть, с твоей стороны это и выглядит жалко, но меня все устраивает. Крис прекрасно воспитала и вырастила меня. Я ей благодарна.

–А то, что ты похожа на ледышку со стороны, это тебе не мешает? – прервал мою хвалебную речь Люк, – ты окружила себя стеной и шарахаешься любого проявления внимания.

–Неправда! – Нахмурилась я, – у меня есть друзья! Родители, коллеги, жених!

Услышав последнее слово, Люк сжал губы.

–Жених? – Он приподнял одну бровь, – сама выбирала или Крис?

–Какая разница? – Сквозь зубы процедила я, – мы будем до утра болтать или все же пойдем в институт?

Люк кривовато усмехнулся и встал.

–Конечно, – произнес ровно он, – Томас звонил четыре раза, они ждут в лаборатории.

–Тогда не будем заставлять их ждать, – я резво вскочила и направилась к двери, стараясь уйти от неприятного разговора. Люк вышел за мной. Мы молча шли по коридору, потом через площадь. Внутри засело неприятное чувство – разговор не закончен. Мы не все сказали друг другу. Эта неопределённость висела над головой как плотная пелена, ее можно было пощупать руками.