Текст книги "Богиня (СИ)"
Автор книги: Александра Плен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
–Да, я помню, – процитировала я весело, – « хочу тебя взять быстро и без остатка, как победитель берет в плен поверженного врага». Грант улыбнулся краешком красивых губ.
–Это ты меня взяла в плен, моя девочка... и уже давно, – прошептал он и подхватил на руки. Несколько шагов и он опускает меня на шелковое покрывало. Я смотрю снизу вверх сквозь полуопущенные ресницы. Грант стоит возле кровати уже обнаженный и дико возбужденный. Что же, тогда и на мне медленно исчезает одежда. Я томно вытягиваюсь на покрывале, закидывая руки за голову, и слышу длинный свистящий прерывистый вздох. Заострившиеся скулы, побледневшее лицо, испарина на лбу, все это выдает его лихорадочное волнение. Грант пристально смотрит на меня, и тело колотит крупная дрожь. Я снизу вверх гляжу на мужчину и мне кажется, что он уже начал заниматься со мной любовью, даже не притронувшись. Только взглядом... Таким он был материальным и тяжелым...
–Я так долго этого ждал, – шепчет он хрипло, склоняясь, – даже не помню, сколько лет, сколько веков...
Я ничего не отвечаю, просто обнимаю его руками и притягиваю к себе.
Пиршество ощущений! Всей поверхностью кожи, каждой клеточкой, соприкосновение, проникновение друг в друга, обладание... Никаких нежных слов, никакой ласки и поцелуев – только ненасытная жажда, которую необходимо утолить, голод, который выворачивает наизнанку. Быстрее... Сильнее... Глубже... Подчинить... Подчиниться... Насытить... Насытиться... Покорить... Покориться...
Все стерлось из памяти – прошлое, настоящее... Мои прошлые мужчины, пережитые ранее радости и горести, восторги и наслаждения. Прошлая любовь. Остался в фокусе он один. Он закрыл собой всех, весь мир, всю вселенную. И я с радостью растворяюсь в нем, в своем единственном мужчине на свете.
Извечный танец двух тел, тысячу лет назад, и пять тысяч, и десять тысяч все происходило точно так же... Эта животная память инстинктов, изначальная, первичная.
И нет ничего лишнего, только хриплые стоны и вскрики, только лихорадочный невнятный шепот и утробное рычание, только его губы на мне, во мне. Только его дрожащие сильные руки, стискивающие мои плечи, сжимающие бедра.
Он ненасытен и беспощаден. Я отдаю себя на растерзание с радостью и восторгом. Была бы я земной женщиной, я бы не смогла выдержать такой напор и мощь. Но я тоже сильна. Я выгибаюсь дугой, вбирая и принимая его силу, его натиск, пытаясь прижаться еще ближе, хотя на самом деле ближе уже некуда. Мне кажется, мы вросли друг в друга, слились в одно существо и не сможем разъединиться после. Как давно я не ощущала эту восхитительную наполненность, этот жар внутри, пульсацию его жизненной энергии, этот упоительный ритм, скользящую стальную мощь и огонь. Как я могла жить так долго с пустотой внутри? Да я и не жила вовсе... Мы переплетаемся телами и эмоциями, я его неистовой жаждой и одержимостью, он моей нежностью и мягкостью. И когда я взрываюсь ослепительной вспышкой, сердце рвется из груди, и я кричу от невыносимого наслаждения, ощущая такой же яростный взрыв внутри у Гранта.
Из меня выплескиваются, расходятся широкими волнами вокруг блаженство и экстаз. Я чувствую, как мое тело охватывает весь мир, обнимает Землю, и нет ни единого человека, который бы в этот момент не почувствовал себя счастливым и любимым. Хоть на секунду, хоть на миг. Даже последний негодяй, убийца или вор в этот момент ощущает ликование и счастье. Я укрываю своей нежностью планету и вдруг слышу один единый общий восторженный выдох, исторгшийся из многих миллионов губ. Мое тело – это вся Земля, мои дети – все люди, живущие на ней. Я люблю их всем сердцем, всей душой, всей своей сутью, и они боготворят меня в ответ.
Я медленно открываю глаза, еще вздрагивая от наслаждения и слепо, как сонный котенок тянусь губами за поцелуем. И натыкаюсь на странное выражение глаз лежащего рядом мужчины. Он с каким-то безграничным восторгом рассматривает меня всю, отодвинувшись на край кровати. И тут я вижу комнату позади его и ошарашенно охаю. Наша маленькая хижина превратилась в волшебную сказочную пещеру. Стены, потолок, окна затянули цветущие лианы, погрузив хижину в полумрак. Вокруг бушует море цветов. Белоснежные чайные розы, алые маки, пионы, нарциссы оплели стол, стулья, скрыли немногочисленную мебель, что здесь была. Ковер из незабудок и ландышей полностью покрыл пол. Сверху пышными гроздьями свисали гирлянды из лилий и орхидей.
–Я попала в рай? – спросила я задумчивости, прикусив губу.
–Это я попал в рай, – прошептал Грант и склонился ко мне.
****
В этой хижине мы провели неделю. Купались обнаженными в лагуне и нежились на горячем песке под обжигающим солнцем. Птицами парили над морем и дельфинами резвились в воде. Разговаривали обо всем на свете. О своих победах и поражениях, о тех промежутках, которые не попали в сны. Я рассказала о своей работе в больнице, он – как ему удалось избежать виселицы. Оказывается Грант так и не женился, когда его объявили предателем и лишили всех титулов, девушка разорвала помолвку. А спас его верный отряд соратников, с которым он прошел всю войну. Они окружили площадь и под дулами винтовок вывели оборванного и израненного командира. И вместе с ним ушли из той страны воевать дальше.
Мы отрешились от всего на свете, забросили друзей и наши встречи на общих собраниях. Мы окружили нашу райскую лагуну непроницаемым куполом, и никто бы не смог нас найти. Мы спали в тени пальм и ели бананы и кокосы, которые Грант сбивал с деревьев.
–Их же можно создать прямо на тарелке, зачем? – хохотала я.
–Мужчина должен быть добытчиком, – рычал Грант, оплетая меня руками, – вот я и добыл.
Я откидывала голову ему на грудь и сидела в теплом коконе рук, слушая стук сердца.
–Наверное, на земле за эту неделю произошел всплеск любовного безумства, – смеялась я.
–Пусть, – отвечал Грант, – людям это не помешает, после пяти лет то любви без страсти.
Я рассказала все о своих мужьях. Об Андрее, Алексее, Сереже. Я рассказала о детдоме и своей болезненной застенчивости.
–А все думал, откуда в твоем доме столько детей, – задумчиво произнес Грант, гладя мои волосы.
–Я иногда так жалею, что я стала Богиней, – шепчу я, – если бы не это, я бы могла прожить свою спокойную жизнь, без потрясений, без боли, без трагических событий.
–А я не жалею от том, что произошло... – твердо сказал Грант, – Я не жалею, что прошел все эти ужасные испытания, что меня вешали и растягивали на дыбе, что на моем теле ран было больше, чем листьев на дереве… Потому что они все в итоге привели меня к тебе... И не говори ничего..., – видя мой открывшийся в ответном возмущении рот, закрыл его поцелуем. Когда мы отдышались, Грант продолжил, – Я знаю, ты бы прожила счастливую тихую жизнь со своим первым мужем, но я рад. Я действительно рад, что ты попала сюда... Иначе, я бы просто никогда тебя не встретил... Прости... Не говори мне, что жалеешь, потому что весь этот долгий путь, длинною в вечность, я шел к тебе...
****
Мы потерялись в своем безумии, в этом пьяном любовном угаре. Но нужно было возвращаться в свой мир.
–Я бы все десять тысяч лет провел с тобой в это хижине, но нам действительно, пора, – со вздохом произнес Грант и крепко обнял, будто пытаясь задержать меня здесь.
–Я бы тоже, – эхом ответила я, и добавила, со смешком, – странно... Мы – Боги, мы – всесильны, а тоже подвержены рамкам и нормам поведения... И у нас тоже есть обязанности.
–Ты будешь жить со мной, – утвердительно заявил Грант, как будто это само собой разумеется. Я мгновенно вспыхнула, нахмурившись.
–Это еще почему? У меня прекрасный замок, намного лучше твоего... Будем жить у меня...
–Твой замок – пряничный домик, весь такой сказочный и прекрасный, что аж тошно, – отрезал Хранитель Войны... – я не смогу там не то что разместить свой полигон, но и разработать маломальскую стратегию войны.
–И не нужно мне никаких полигонов вблизи моего чудесного замка, – вскрикнула я, насупившись... и добавила задумчиво, – вот, без году неделя вместе, а уже ссоримся... Мы такие разные.
–Нет, милая моя. Ссоры – это прекрасно, – улыбнулся Грант, – мы будем ссориться, будем доказывать друг другу свою точку зрения... Это правильно... Самое страшное – безразличие... – и добавил, – Будем встречаться вечером, или ты ко мне, или я к тебе... Ведь для нас нет ничего невозможного... Мы же Боги...
И перенеслись домой, каждый в свой замок.
Только я очутилась в своем мире, Аманда появилась в гостиной. «Ну, сейчас начнется допрос» – вздохнула я.
–Как? – горящие любопытством глаза уставились на меня.
–Офигенно! – честно, без притворства ответила я.
–Твое «Офигенно», наверно почувствовали все в этом мире, и не в этом тоже. Ко мне заявился неожиданно Дэвид, и мы пару дней не вылазили из постели... Другие – то же самое... Вы бы хоть куполом накрылись, а то ваши эмоции фонтанировали, как...
–Так мы и накрылись, – удивленно уставилась я.
–Представляю, что было бы без купола, – рассмеялась Аманда.
Я смущенно опустила глаза, щеки вспыхнули румянцем.
–Да ладно, скромница, хватит прибедняться... Ты посмотри на себя в зеркало – ты вся светишься, как маленькое солнышко... Ура! Наконец наша Любовь любит...
Я нахмурилась, собираясь возразить... И вдруг мне всё все стало понятно и кристально ясно... Конечно, люблю! Это же так просто, любить! Я же Любовь, это в моей природе, для меня нет ничего более естественнее и проще... Как-будто я вдруг узнала, что дважды два равняется четырем.
Аманда искренне рассмеялась, взяла меня за руки и закружила по комнате.
–Как я рада! Ты не представляешь... Мы все за тебя рады...
–Но Посланник, – попыталась возразить я, наверное, самой себе.
–Да наплюй ты на него! – воскликнула Аманда, – он будет здесь через десять тысяч лет, за это время реки потекут вспять и горы сравняются с землей... Если тебе сейчас хорошо, то какая разница, что кто сказал!
****
Грант появился под вечер. Я веселилась со своим котом, создавая бабочек, а Рыжик за ними пускался в погоню, кувыркался и хлопал лапами в полете. Почувствовав Хранителя, я тут же обернулась. И радостно засмеялась, бросившись к нему в объятия.
Грант даже опешил от такого пылкого проявления чувств... Все мои внутренние сомнения разрешились. Я ощущала себя юной девушкой, как будто в первый раз окрыленной любовью... Грант крепко меня стиснул и с каким-то исступлением зарылся в волосы.
–Я скучал по тебе, – хрипло выдохнул он, – я так безумно скучал. Весь день не мог сосредоточиться...
–О! – воскликнула я, – я нашла еще один способ прекратить войны и насилие – не дать Хранителю Войны сосредоточиться на составлении планов и стратегий... Какая я коварная!
Грант ничего не ответил, только властно прижал себе и впился в губы собственническим поцелуем. Я мгновенно вспыхнула, будто ко мне поднесли зажженную спичку и, слабея от желания, повисла у него на руках.
Непередаваемое наслаждение и экстаз. Я не помню, чтобы так когда-то было на Земле, в моей прошлой жизни. А ведь я действительно любила своих мужей. И мне всегда нравилось заниматься с ними любовью. Возможно это божественная энергия? Или возможности тела, которое никогда не устает и не утомляется? Но все-таки рано или поздно я прошу пощады у Гранта. Я охрипла от стонов и полностью одурманена. В голове ни единой мысли. Я устаю эмоционально. Устаю испытывать наслаждение... Оказывается, бывает и такое...
Грант с усмешкой смотрит на меня и шепчет.
–Вот такую женщину я хочу видеть в своей постели... Всегда... Изможденную любовью, обессиленную и покорную... – его рука проводит по моей обнаженной коже и я непроизвольно откликаюсь на ласку, выгибаясь вслед за ней.
Но стоит только немного поспать, и я опять до безумия хочу его.
Мы такие разные. Как лед и пламя, как тьма и свет…. Он – воплощение борьбы и агрессии. Внутри него постоянно идет война, с собой, со мной, со всем миром… Я чувствую эту борьбу, она выматывает его, лишает сил и покоя. Он борется со своими чувствами ко мне, пытается не поддаться на мою нежность. Кто победить в ней? Как мы сможем быть вдвоем? Что получиться из нашего союза? Так много вопросов и ни одного ответа.
Я перестала задумываться о словах Посланника. Мой выбор... Правильный он или ошибочный? Я не знаю. Сейчас, сию секунду я просто обычная земная влюбленная женщина, и я выбрала своего мужчину.
****
Как-то утром Грант серьезно спросил.
–Чем ты сегодня занимаешься? – я отмахнулась.
–Аманда пригласила полетать с ней по злачным местам... Еще не решили куда...
–С Амандой полетишь завтра... Сегодня я хочу показать тебе свой дом. Место, где я родился.
Он взял меня за руку, и мы перенеслись в Шотландию. Я увидела полуразвалившийся каменный дом, стоящий на небольшой возвышенности. Если бы у меня было тело, оно бы, наверное, содрогнулось от мрачной тоскливой безысходности, которая лезла из всех щелей. Дом красовался черными провалами окон, обрушившейся крышей и гуляющим ветром по длинным коридорам. Пусто, обреченно, уныло. Единственные жители – серые вороны и мелкие грызуны, всполошившиеся от нашего незапланированного визита.
–Мне никогда не нравились такие пейзажи, – сказала я... – Наверное, я просто не люблю север.
Дом, или, пожалуй, его можно было назвать небольшим замком, был расположен на маленьком острове. Пару десятков километров в самой широкой части... Со второго этажа замка можно было увидеть море. Как же здесь, наверное, было скучно зимой!
–Я помню тебя здесь, – произнесла я... – мне снились сны...
–Да, – эхом ответил Грант, – и я тебя впервые увидел здесь... Маленькую светловолосую девочку, сидящую на подоконнике в непонятном доме, полным людей и детей... Я так тебе завидовал... У тебя были друзья, сверстники. Я же был единственным ребенком на многие мили вокруг... На всем острове не было ни единого ребенка моего возраста... Да и женщин почти не было, только старуха кухарка и ее полусумасшедшая сестра.
Грант взял меня за руку, и мы переместились на самый край почти обвалившейся башни, что выходила на север. Мы ничего не весили, поэтому я не боялась, иначе было бы страшно ступать на эти крошащиеся под ногами камни и обваливающуюся от малейшего дуновения ветра черепицу.
–После второго восстания якобитов в 1745 наша семья потеряла все. У нас отобрали все земли, богатства, титулы. Мой дед, когда еще был жив рассказывал о своем деде, принимавшем участие в восстании... Мне на это было наплевать... Гордость предков, почести, бывшая слава рода. Из Лэйрдов мы превратились в обычных крестьян. Победители англичане нам оставили полуразрушенный старый замок на острове и бедный каменистый клочок земли. Вот и все богатство, оставшееся от бывших великих баронов Грантов. Отец с детства вбивал мне в голову, что я должен восстановить честь рода, возродить баронство и славу. А сам бил мать измывался над немногочисленными слугами. Как же я его ненавидел. Жестокий ублюдок... Она умерла, когда мне было десять. Думаю, просто не выдержала этой беспросветной тоски и холода.
Грант сжал кулаки в бессильной ярости... Что-то темное и злое заклубилось у него внутри.
Я приблизилась почти вплотную. Стала за спину, окутывая теплом своей нежности.
–Ты сбежал, как только представилась возможность, – произнесла я тихо.
–В действительности я сбегал четыре раза, – поправил мужчина, – первые три чуть было не закончились моей смертью. Рука отца была тяжелая, но как ни странно, именно это и давало мне повод сбегать в следующий раз. Он думал, что после того, как содрал мне кожу на спине, и после недели горячки я даже не подумаю о побеге. Он глубоко ошибался, после этого я еще больше убеждался в его необходимости...
Я послала сильную волну любви своему мужчине. Он вздрогнул и очнулся от горестных дум.
–Я ни разу в своей земной жизни даже не подумывал, что можно приехать обратно... Увидеть отца, разузнать, что с ним произошло. Странно... Сколько себя помню, я все время шел напролом, боролся до последнего. Всегда добивался своего... – Грант помолчал... – Была еще одна причина уехать из дома, – он обернулся ко мне и обвел мое полупрозрачное лицо ладонью, – это ты... каким я был наивным мальчиком, когда решил, что найду тебя... – с ироничным смешком произнес он.
–Но ты же добился своего, – прошептала я, и, видя недоуменный вопросительный взгляд Гранта, пояснила, – ты ведь всегда добиваешься всего, чего хочешь?.. Ты хотел найти меня. И нашел... И пусть таким странным способом, но ты добился своего, я сейчас с тобой. Ведь так?
Ореол вокруг тела мужчины засиял белым слепящим светом.
–Как же жаль, что наши тела здесь не материальны, – прошептал мне Грант прямо в губы, – но когда мы вернемся в наш мир, я обещаю, ты почувствуешь, как же сильно я хотел тебя. И хочу до сих пор.
Мы еще немного побродили по дому. Грант мне показал свою комнату, где он жил до шестнадцати лет. Изломанная прогнившая мебель была покрыта толстым слоем пыли и времени.
–Ну вот, теперь мы приведения! – картинно захохотала я, разогнав птиц... – и будем вечно скитаться среди каменных развалин. И туристы начнут приезжать сюда, чтобы услышать наши завывания... Твой дом станет знаменитым, Грант... Будет так, как хотел твой отец. Замок возродиться и сюда потянуться тысячи паломников.
Мне таки удалось его развеселить. И когда мы покидали замок, темное пятно горечи, клубившееся у него внутри растаяло, как залежавшийся снег на ослепительном солнце.
****
Мы по-прежнему встречаемся с Хранителями. Только теперь каждый занимается своим любимым делом. Макс изобретает в своем ангаре, вместе с Софией и Ионной. Саймон с Дэвидом гоняют на спорткарах. Иногда к ним присоединяется Грант. Ему нравиться азарт, нравиться борьба, соперничество. Я сижу на созданных декоративных трибунах вместе с Амандой и азартно кричу «Вперед! Давай!», размахивая флажками, и болею за своего мужчину.
Иногда мы вместе играем в карты или смотрим фильмы. И его теплые руки обнимают меня весь сеанс, а горячий шепот ввергает в дрожь и смятение, описывая все те ужасные вещи, которые он со мной сделает, когда мы переместимся к нему в замок.
Пока Аманда не прикрикнет на нас.
–Хватит уже! От вас исходят такие флюиды, что находиться рядом небезопасно для здоровья. Идите уже отсюда... И мы уходим...
Я всегда жду его. Каждую минуту, каждое мгновение. Он появляется каждый раз неожиданно. Иногда, когда я в галерее любуюсь на свои картины. Он подходит сзади, близко-близко и замирает, стоя неподвижно, как каменное изваяние. Не притрагиваясь, он обнимает меня своим теплом, своей силой, своей мощью. И я плыву, окутанная знакомым запахом и голова кружится от предвкушения... прикосновения... Я спиной чувствую его невыносимую жажду, но не поворачиваюсь, жду его первого шага. Он медленно, чуть дотрагиваясь, расплетает мою косу и зарывается лицом в волосы. Он купается в них, целует их, наслаждается ими. Как долго... Я первая не выдерживаю и немного отклоняюсь назад, прижимаясь спиной, ягодицами, ногами к его твердому горячему телу и чувствую его едва сдерживаемое возбуждение. Он шумно выдыхает мне в волосы и мурашки бегут у меня по телу.
Иногда он приходит, когда я сижу на скале и любуюсь на бескрайнюю морскую гладь. «Я помню, ты всегда любила море» – шепчет он мне и садиться рядом... И мы уютно молчим, едва касаясь друг друга коленями.
Иногда я жду его, растянувшись на белых простынях в своей спальне. Полностью обнаженная и жаждущая. Он появляется у изножья кровати и молча стоит, рассматривая меня темным пугающим взглядом. Его пальцы стискивают столбики кровати, и он долго, с каким-то извращенным мазохистским удовольствием наблюдает за мной. Его взгляд оставляет на мне жгучие отметины. Я чувствую их горячее прикосновение и изгибаюсь, словно кошка, наслаждаясь. Глажу свою грудь, живот. Откидываюсь на подушки, и волосы рассыпаются шелковистой волной. Я шепчу ему с придыханием «Иди ко мне» и бесстыдно раздвигаю бедра, приглашая.
Иногда я не выдерживаю и сама неожиданно появляюсь в его замке. В его кабинете, где просиживала долгими месяцами, наблюдая за Грантом или читая. Он ходит вокруг макета, выбирая идеальную позицию, или сидит за своим столом, планируя еще одну экономическую войну. Я опять, свернувшись калачиком, замираю в кресле и смотрю на своего мужчину... Как он прекрасен, мог Бог! Мужественное, идеально красивое лицо, бронзовая кожа, золотистые волосы, рассыпанные по плечам. Сильные, мускулистые, но такие бережные и ласковые руки. Я смотрю на его губы и мысленно тянусь к ним, прикасаюсь и дышу в такт с его дыханием.
–Дай мне пару минут, – умоляет он, ощущая мою жажду... Вряд-ли я буду милосердной...
Я улыбаюсь, а сама медленно обнажаю свое тело, растворяя в воздухе по одной детали туалета. Исчезают сандалии, рубашка, бюстик, трусики. Я сижу в кресле, закинув ногу на ногу, и поигрываю золотой цепочкой на щиколотке.
Грант застывает неподвижно, как мраморная статуя, только горящие глаза выдают живого человека. Он охватывает меня всю – от кончиков пальцев ног до макушки и мне становиться жарко от огня, пылающего во взгляде. Он резко отталкивается от стола и идет ко мне с таким выражением на лице, от которого когда-то мне стало бы страшно. Но не сейчас. А сейчас я хочу поиграть и исчезаю, телепортируясь в гостиную. Грант перемещается за мной. Я бесконечно прыгаю из комнаты в комнату, не давая к себе приблизиться. Он чувствует, что я совсем рядом, здесь в его замке, но находит только укрытый цветами пол очередной комнаты и тонкий аромат духов в воздухе. Я слышу разъяренный рык уязвленного в самое сердце мужчины, и мой смех разливается хрустальными колокольчиками по коридорам и залам. Я знаю, в глубине души ему нравиться погоня. Он хищник, быстрый, свирепый, неутомимый. Это в его природе – догонять и подчинять себе.
И когда я даю себя поймать, между нами уже нет нежности. Только немыслимая, сумасшедшая жажда и одержимость. Он распален до предела этой игрой, погоней, моим запахом. Мы два сцепившиеся друг с другом зверя с низменными порочными инстинктами. Сильные, быстрые и ненасытные. Я впиваюсь ногтями ему в спину и кусаю его шею. Он распинает меня на кровати, пригвоздив всем телом, не давая ни глотка свободы, и одним мощным сильным толчком глубоко входит в меня. Жестоко, грубо, до предела... Так, как когда-то обещал...
