Текст книги "Пророчица"

Автор книги: Александра Мороз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

Комната, в которую ее проводил Буйгорд, была большой и светлой. Правда, как оказалось тут была не одна комната, а несколько – целые апартаменты. Софья, оставшись в одиночестве, первым делом попробовала открыть входную дверь, что ей, конечно же, не удалось. Но девушка не очень-то и надеялась на удачу в этом. Девушка обошла все комнаты, мечтая найти хоть какой-то выход. Выхода не было, говорило ей обычное магическое зрение. Неприятно, но не смертельно. Раз выхода нет, так почему бы его не сделать самостоятельно?

Софья попробовала призвать свою силу, но она не откликнулась, заставлять просыпаться панику. Чтобы не скатиться в банальную и вредную истерику, девушка устроилась в кресле и начала медитативно дышать. Мысли потихоньку начали проясняться. Вскоре ее посетила идея: раз нельзя воспользоваться обычной силой, надо попробовать силу Пророчицы. Софья старательно пыталась поверить, что во за той дверью, которая на самом деле вела в ванную, есть выход в ее комнату в квартире Велеслава. Поверить в это ей так и не удалось, и девушка вновь начала нервничать.

– Твоя сила в вере, – прошелестел голос Сердца в ее сознании. – Но веру, как и любую силу, надо воспитывать. Не замахивайся на большое, если еще не готова к маленькому.

– Но я…

– Ты хочешь выбраться отсюда, но пока это невозможно.

– А…

– Софья, слушать свое сердце, конечно, полезно, но послушай пока Сердце Руси. Успокойся. Все, что должно, рано или поздно случится.

– Но я не хочу поздно, мне нужно сейчас. Я не хочу быть здесь!!

– Успокойся. Попробуй направить свою силу в другое русло, пока не овладеешь ею достаточно, чтобы получить свободу, – напутствовало ее Сердце.

– В какую?

– Тебе разве не интересно узнать, о чем беседует Совет? – в его словах Софье послышалась подначка и небольшой укор.

– Интересно, но я не могу ничего сделать.

– Можешь, просто не хочешь думать! – пожурило ее Сердце и замолчало.

Ей стало стыдно, и Софья начала лихорадочно искать варианты. Что можно сделать имея лишь Веру, которая потенциально дарует почти безграничные возможности. Многое, вот только как это сделать? Она закусила губу, пытаясь хоть что-нибудь придумать. Она обшаривала взглядом комнату, надеясь найти хоть какую-то подсказку. И подсказка пришла. На столе у окна лежали яблоки на красивом большом блюде. Чем не сказочный артефакт: наливное яблочко да на расписном блюдечке? И поверить не так сложно, ведь она теперь и так живет почти в русской сказке.

Попытка, как говорится, не пытка. Так что она была просто обязана попробовать. Софья поднялась и подошла к столу. Замеченная ею тарелка оказалась плоской, так что яблочко катать по ней было одно удовольствие. Девушка сосредоточилась на том, чтобы ясно представить картинку, которую она хочет видеть. А потом постаралась поверить, что действительно видит беседу своих похитителей. Софья едва не испортила все свои труды, когда от удивления почти отдернула руку от яблочка, увидев, как появляется картинка на тарелочке. Голоса были приглушенными, но постепенно набирали силу.

– Расскажи-ка нам, Венц, о своем видении! – потребовала Хлада.

– Так уж и быть, все равно уже ничего от этой информации не выиграю.

– Рассказывай уже, – прорычал Буйгорд.

– Хорошо. Я видел Пророчицу восседающей на троне, но кроме ее руки на Сердце была еще и мужская. Сами понимаете, что это значит.

– Правитель. Сердце кого-то одобрило.

– Именно. Жаль, но я слышал лишь обрывок имени. «… слав». Вот и все, – заключил Венцеслав.

– И ты тут же сменил имя, хитро, – усмехнулась Хладонрава.

– Хитро не хитро, а не помогло. Кстати, наша девочка, – он мерзко улыбнулся, – добровольно давала кровь Велеславу.

– Черт! – выругался Буйгорд.

– Именно. Так что первым делом надо устранить первого кандидата на место правителя.

– Я этим займусь, – усмехнулась Хладонрава.

– Отлично. Думаю, нам стоит объявить о том, что Пророчица нашлась, – продолжил Венцеслав.

– Смотр женихов, – усмехнулся Буйгорд. – Можно ведь влиять не только на Пророчицу, но и на ее мужа.

– Ладно. Пора расходиться. У нас еще слишком много дел на эту ночь, – подытожила Хладонрава.

Софья отпрянула от стола. Ей было страшно. Эти нелюди так легко распоряжаются чужими жизнями, что это вселяло страх в ее душу. Она понимала, что сама подставила в какой-то мере Велеслава под удар, но… так много «но» во всем случившемся. Если ее вера – ее оружие, то она должна его освоить. А раз так то и раскисать нечего, у нее есть чем заняться.

Обговорив детали предстоящей операции, Велеслав отправился к себе, чтобы собрать некоторые необходимые вещи. К тому же Каре и Яромиру тоже нужно было время на сборы. К удивлению вампира, Велигор вызвался составить ему компанию в этой небольшой поездке. Велес не стал спорить, видя желание мага поговорить без свидетелей. Вампир завел мотор, после того как Велигор устроился на соседнем сидении, и поинтересовался:

– Вы хотели поговорить со мной о чем-то?

– Да, – кивнул мужчина. – Я так понимаю, что именно ваша невеста оказалась Пророчицей. Вопрос только в том, почему вы скрываете это от союзников.

– Какая невеста? – опешил Велес.

– Невеста крови, конечно.

– Стоп. Я слышал об этом ритуале, но для этого необходимо троекратно добровольно предложить кровь вампиру, да и девственницей должна быть избранница. С последним пунктом, возможно, это и так, но Юнона лишь однажды предлагала мне кровь.

– Вам виднее, – улыбнулся маг. – Но я отчетливо вижу следы почти завершенного обряда кровной свадьбы в вашей ауре.

– Благодарю за информацию, – с трудом выдавил из себя ответ Велеслав.

Собственно, если хоть на секунду предположить правоту Велигора, все окончательно становится с ног на голову, а еще лично для него появляется куча не очень приятных последствий. Первым из которых, несомненно, является то, что Совет начнет за них охоту, если уже не начал. Вторым пунктом стали обязательства перед кланом, как ни крути, а он обязан создать для клана лучшие условия существования. В которые непосредственно входит общее значение власти сосредоточенной в руках его семьи, следовательно, в интересах клана Велес должен завершить свадебный обряд. Вот тут появляются проблемы уже для него самого. Долг, конечно, превыше всего, вот только вампиру не хотелось бы заплатить своим существованием за интересы клана. Кровная свадьба отличалась от остальных тем, что не давала никаких возможностей все переиграть. Решившиеся на этот ритуал навсегда обрекают себя друг на друга, потому что расторгнуть это брак невозможно. Нарушить обет принадлежности друг другу тоже. Единственный выход из такого брака смерть одного из супругов.

Собственно, он понимал, что решать придется рано или поздно, но лучше потом, когда уже разберется со всеми проблемами. Ну, заодно и своим отношением к Юноне. Девушка перестала быть его подопечной, но теплота к ней не пропала, как и желание заботиться. Хватит ли этого для всей жизни на двоих? Он очень сомневался в этом.

– Скажите, Велигор, а кто кроме вас может увидеть на ауре следы неоконченного ритуала? – это было важно для него.

– Хм, сложный вопрос. Вязь заклятья довольно тонка, да и сам ритуал Кровной свадьбы не такой уж распространенный. Я опознал его метки лишь по тому, что когда-то наблюдал весь процесс от начала и до конца.

– Интересно получается, – протянул Велес.

Насколько он знал, ритуал в этой стадии легко разрушить. Юноне всего лишь надо оказаться в чьей-то постели… Он мысленно поморщился: такой вариант развития событий Велеслава совсем не устраивал. Варианты вариантами, но остался еще один насущный вопрос. Когда он мог успеть еще два раза выпить ее крови, да еще и с разрешения самой Юноны? Велес точно помнил, что пил кровь девушки всего лишь три раза: первый раз, когда они познакомились, но ни о каком добровольном донорстве со стороны девушки не могло быть и речи, так что этот раз априори не засчитывается для ритуала. Второе питие ее крови было после первого убийства совершенного Юноной, она сама предложила ему кровь, а отказаться Велеслав сил не нашел. Следовательно, третий получается тогда, когда они с Карой попали в засаду… Причем Юна, судя по всему, дважды добровольно предложила ему свою кровь, пока он находился без сознания.

– Идиотка! – прорычал он сквозь зубы. Подопечная в тот момент сама подписала себе смертный приговор, а то, что она выжила, просто чудо. Хотя… легенды говорят, что Пророчицу невозможно убить, если так, то Юноне в очередной раз сказочно повезло.

– Как неуважительно, – усмехнулся Велигор, прекрасно понявший, в чей адрес был отправлен столь нелестный эпитет.

– Приехали, – обронил Велеслав через несколько минут напряженного молчания. Вампир не мог объяснить почему, но маг почти все время вызывал в нем глухое раздражение.

Мужчины молча поднялись в квартиру Велеслава, где прямо с порога вампир позвал домового:

– Хран!

– Я здесь, господин Велеслав, – тонко пискнул кто-то в ответ.

– Где «здесь»? – огрызнулся вампир.

– На тумбочке.

Домовой действительно обнаружился в названном месте. Только вместо привычного уже кота, Велес обнаружил маленького сверчка. Мужчина присел на корточки, спросил:

– Что случилось, Хран? – получилось почему-то обеспокоено.

– Это больше не дом хозяйки, – грустно заявил сверчок.

– Ты выбрал ее, а не дом? – удивленно переспросил вампир.

– Да.

Он знал, что такое случается, но вот верил с трудом. Каким должен быть человек, чтобы домовой выбрал его, а не понятный и привычный мир собственного дома.

– И что ты тогда тут делаешь? – нагло вмешался в разговор Велигор. Вампир скрипнул зубами, но промолчал.

– Хозяйка где-то в таком месте, что я не могу к ней переместиться – слишком сильная защита стоит, – жалобно пропищал Хран. – Она ведь вернется?

– Нет, – честно ответил Велеслав. – Но я могу взять тебя с собой.

– Спасибо, – поблагодарил сверчок и запрыгнул ему на плечо.

Сборы были недолгими, так что вскоре они уже ехали к заранее оговоренному месту встречи. Город, почти полностью погрузившись в зимнюю ночь, провожал их сонным светом фонарей. Тихо и уверенно падал снег, словно заметая их следы. Он знал, что не вернется сюда, но не желал прощаться с городом. Зачем? Пусть все будет так, как будет. Прости или прощай – слишком вычурные в своей простоте слова, чтобы легко ими разбрасываться. Вампир знал, что город поймет его и, возможно, простит. А пока впереди была ночь и дорога навстречу своей судьбе.

Они шли по коридорам поместья клана Памяти, и Яромира одолевала ностальгия. Статус наследника клана это, конечно, не предел мечтаний, но им клан и семья не заканчиваются. Помимо порой не очень-то приятных обязанностей у него были и счастливые моменты в жизни связанные напрямую с кланом Памяти, а теперь… вампир полностью осознал, что теперь этот этап в его жизни пройден. Здесь уже собрались главы обоих кланов, так что брак будет засвидетельствован по всем правилам. Да, его родственники ими же и останутся, кровь не водица, чтобы легко от нее отрекаться, да останется долг перед кланом Памяти. Вот только у Яра теперь своя семья, чьи интересы он ставит превыше всего остального.

Вампир вел своих спутников в зеленую гостиную, образ которой и ожидающих их Матерей он выхватил из мыслей открывшего им двери домового. Они прошли в северное крыло поместья и поднялись на второй этаж. Яромир остановился пред дверью, перевел дыхание, словно готовясь к прыжку в ледяную воду.

– Прошу, – проговорил он и распахнул двери, пропуская гостей вперед.

К его удивлению, в гостиной оказалось на одну Мать больше, чем он ожидал увидеть. К хозяйке поместья и Истиславе Вольной присоединилась глава клана Крови. Он спешно поклонился, следуя примеру Велеслава и Кары. Правда, цель у него была совсем другая: Яр таким образом скрыл все таки прорвавшуюся на губы улыбку. Он прекрасно знал о том, какой цирк сейчас начнется. При желании даже совершенно стандартное и традиционное приветствие может обладать просто зашкаливающей информативностью. Вот и сейчас приветствие растянулось минут на пять, но первоначальный обмен сведениями состоялся.

Звенислава на правах хозяйки предложила всем располагаться, после чего она аккуратно повела беседу в нужном для всех русле. Он почти не вмешивался в беседу, анализируя получаемые сведения, но ничего, что могло бы резко изменить уже сложившуюся картину, не появлялось.

– Совет объявил о том, что через две ночи они представят кланам Пророчицу, – обронила Ярина.

– Это отличный повод, чтобы кланы могли высказать свои претензии к Говорящим за них в Совете, – продолжила Мать Памяти.

– Не думаю, – возразила Всеволожская. – Да, ваши кланы сейчас в выйгрышной ситуации: Карина почти не рискует, – вампирша сделала жест рукой, прекращая возражения готовые сорваться с губ слышавших это заявление. – Я прекрасно вижу кровные связи, так что не надо говорить мне о том, что наследница Волка будет сражаться с Буйгордом честно. А вот остальные кланы не могут так рисковать: опала Совета не шутки. Так что я требую, чтобы Велеслав Всеволжский отрекся от клана Крови.

В гостиной после речи Ярины повисла режущая тишина. Он видел, как медленно поднялся Велес. Он подошел к Матери Крови, встал на одно колено и поднял голову. Яромир дернулся к другу, увидев, совершенно неуместную улыбку и сталь клинка во взгляде, но Кара остановила его, поймав за руку. «Не мешай!» – прочитал Яр в мыслях невесты.

– Благодарю, Мать, – наследник клана Крови обозначил кивок. – Я, Велеслав Всеволжский, прошу засвидетельствовать Матерей мое отречение от клана Крови. Водою кровь обернулась, вешним ручьем унеслась. Нет больше связи, нет больше долга. За свободу плачу одиночеством, но принимаю эту цену, – закончил он и резко выпрямился.

И вновь воцарилась бьющая по ушам тишина. Яр наблюдал за тем, как только что отрекшийся от всего вампир, отошел к двери и встал рядом с ней, прислонившись спиной к стене. Яромира удивляло то, что он вообще не ощущал эмоций Велеслава. Это было противоестественно. Эмпат, который ничего не чувствует, это уже точно берд. Тем более сейчас! Из-за всего этого было просто необходимо срочно что-то решать, чтобы изменить сложившуюся ситуацию.

– Раз уж мы занялись формальностями, – нарушила молчание Лесса, – давайте покончим с ними. Я, Карина Вольная, прошу Матерей кланов засвидетельствовать брак между мной и Яромиром Вознесенским, – добила их девушка. Яр улыбнулся и, взяв невесту за руку, опустился на колено перед ней.

– Я, Яромир Вознесенский, носящий имя судьбы Донар, наследник клана Памяти прошу руки твоей, Карина Вольная.

– Я, Карина Вольная, носящая имя судьбы Василеса, нарекаю мужем своим, Яромира Вознесенского.

– Клан Волка услышал.

– Клан Памяти принял.

– Клан Крови – свидетель.

– Благодарим, – улыбнулась почему-то лишь ему Лесса. – Разрешат ли Матери покинуть их?

– Ступайте, – ответила Истислава.

Уже покинув гостиную, Яромир заметил, что Велигор остался с Матерями. Что ж, маг наверняка найдет о чем побеседовать с Главами кланов, тем более после своего почти полного молчания во время обмена информацией и обсуждения плана дальнейших действий.

– Яр, ты просто обязан провести для нас экскурсию по вашим винным погребам! Я желаю напиться в ночь собственной свадьбы!

Вампир прекрасно понимал, что в большей степени это желание Лессы продиктовано необходимостью вытащить Велеса из состояния полного безразличия, в котором он до сих пор пребывал. Бывший наследник клана Крови хранил полное молчание, удерживая все эмоции в себе. Яр помнил, что подобные эксперименты могут обернуться для эмпата не просто большими проблемами с силой, но даже смертью.

– Идемте! Давненько я там не был, – произнес он, прикидывая кротчайший путь к погребам.

И вновь ее проводил в туже комнату Буйгорд. Софья смогла перевести дыхание, лишь закрыв за своей спиной дверь. Было страшно, а еще мучили мысли о том, что родители и Аня волнуются. Разница между ними была в том, что подруга точно знала по какому поводу волноваться, а вот родители… Девушка закусила губу, пытаясь сдержать слезы. Она обещала, что приедет в гости в аккурат сегодня, а получилось… Ничего не получилось, ей даже позвонить им не разрешили! Зато упорно вдалбливали в голову, как она должна себя вести на предстоящем приеме. А еще ее боялись. Она ощущала это каждой клеточкой своего тела, увидела страх за приторно сладкими улыбками и постоянными напоминаниями о том, что она должна быть «хорошей девочкой», иначе пострадают ее родные.

Совет хотел получить в ее лице марионетку и старался добиться этого не считаясь с ценой. Ей было противно от осознания этого. А еще потому, что Софье даром не нужна была ни власть, которая подразумевает куда больше ответственности, чем каких-то выгод. Девушка хотела свободы и спокойствия. Мы всегда хотим того, что не можем получить. Девушка никак не могла сосредоточится и взять себя в руки. Она прекрасно понимала, что ничего не добьется накручивая себя, но изменить что-то было выше ее сил.

– Ты опять не думаешь головой! – услышала она голос Сердца у себя в голове. Это замечание заставило Софью вспыхнуть негодованием.

– Я как раз думаю! – огрызнулась она.

– Думала бы – не психовала, а действовала! Тебе столько дано, а ты сопли на кулак наматываешь, – девушка не ожидала такой свойской отповеди в исполнении артефакта и теперь то ли от удивления, то ли от стыда за свое поведение смогла быстро взять себя в руки.

Что может ее вера? Сообщить родителям о том, что она жива и в относительной безопасности? Нет, не может. Связаться с Велеславом или Карой? Тоже вряд ли. Сбежать? Возможно, ей бы и удалось это сделать, но Софья была не готова рисковать близкими людьми. В том, что Совет исполнить свои угрозы, девушка ничуть не сомневалась.

Идея пришла, когда она вспомнила о подсказке, которую дало ей Сердце сегодня: «В этом мире возможно все, во что ты сможешь поверить!». Софья постаралась успокоиться и поверить в то, что родители не волнуются о ней. Получалось плохо, но она должна была справиться. Это осознание не очень-то помогло.

– Раз не можешь решить проблему так, попробуй с другой стороны, – посоветовало ей Сердце, когда девушка уже была готова расплакаться из-за своей непутевости.

С другой стороны? Казалось бы, банальнее совета не придумаешь, но это действительно помогло. Поверить в то, что родители думают о том, что она всего лишь уехала в столицу, чтобы сопровождать Велеслава, оказалось гораздо легче.

– Молодец, – прошелестел голос Сердца в ее мозгу.

– Спасибо, – так же мысленно ответила она.

После этого на душе стало немного легче, и девушка решила узнать, как у кого дела. К счастью, яблочко и тарелочка остались на месте. Первым делом она заглянула в родительский дом и убедилась в том, что там нет переполоха или беспокойства. Немного понаблюдав за родственниками, Софья решила узнать, как дела у наставника, который сейчас был не в меньшей опасности, чем ее родные. Тарелочка показала довольно странное помещение. Там царил полумрак, и пророчица с трудом смогла разглядеть лица людей, сидящих за грубо сработанном столом. А когда разглядела, ей стало очень не по себе. Софья до этого не видела подобного выражения ни у Велеслава, ни у Кары. Про Яромира она ничего сказать не могла, потому что вампир сидел к ней спиной, и опознала его девушка по прическе и фигуре в целом. Еще больше ее еще насторожило то, что, судя по всему, они пили и пили давно. Молча. Что могло произойти такого, чтобы так выбить из колеи всегда готовую пошутить Кару?

Она не успела толком озаботиться вопросом: «Что случилось?», когда появилось новое действующие лицо. Софья вгляделась в черты лица незнакомки, и ее захлестнула волна зависти. Незнакомка не была ошеломительно красива, нет, но в каждой линии ее лица чувствовалась порода. Высокие скулы и открытый высокий лоб, прямой нос и тонкие губы. Женщина казалась властной и холодной, а еще строгой. Софья не могла бы сказать в чем именно проявляется эта строгость, но он впечатления отделаться не могла.

– Достойная, – как-то обреченно выдохнула девушка и тут же одернула себя. Потому что уж больно этот вздох напомнил ей о «любовных терзаниях», а на них Софья была совершенно не согласна. Она слишком хорошо понимала, что не ровня Велесу, а быть развлечением не позволяла гордость.

Пока пророчица занималась самокопанием, женщина подошла к Велесу и почему-то посмотрела на Кару с Яромиром, словно ожидая какой-то реакции. Реакции, впрочем, не последовало. Поэтому она все же заговорила:

– Я хочу поговорить с сыном, не могли бы вы нас оставить, – несмотря на строение фразы, Софья сразу поняла, что это был приказ, а не просьба. Девушка заметила, как вампир немного наклонил голову, словно прося друзей оставить их наедине. Женщина села напротив Велеслава и молча дождалась, когда Кара с Яромир уйдут.

– Ты должен понимать…

– Отличное начало беседы, – жестко усмехнулся ее наставник. – Я уже ничего не должен, Ярина.

– Велес, ты не только подданный клана Крови, ты еще и мой сын.

– Когда тебе это удобно, да, – он был жесток и прямолинеен.

– Я не могу позволить тебе рисковать кланом. Велес, одумайся, я не хочу тебя хоронить.

– Поэтому ты решила, что без поддержки клана я на это не решусь.

– Да. Ты не сможешь вызвать Венцедара на дуэль, потому что теперь не являешься лицом говорящим от Клана Крови.

Велеслав рассмеялся, и от этого смеха, у нее побежали мурашки по телу. Софье было страшно, потому что в этих звуках было лишь безумие. Девушка прикусила губу, чтобы не закричать, но смотреть за развитием ситуации не перестала.

– Как мило ты ошибаешься, – он резко оборвал смех. Софье показалось, что чувства опять оставили вампира, оставив лишь волю и решимость. – Венцедар по отношению ко мне нарушил клятву сюзерена, ты не сможешь ничего изменить.

– Тебе так хочется умереть?! – вскричала женщина. Пророчица заметила, как побелели костяшки пальцев Матери клана Крови.

– Я не собираюсь умирать.

– Я не понимаю. Ты погибнешь сражаясь с Венцедаром. Зачем тебе это? Зачем тебе вмешиваться в дележ Пророчицы?

– Потому что она моя подопечная. Я отвечаю за нее, как ты отвечаешь за клан Крови.

– Подопечная, – зло фыркнула Ярина. – Опять, Велес?! Тебе не надоело? Сначало Хелен, теперь эта…

– Юна не имеет никакого отношения к Хелен, – прорычал он.

– Да? – притворно изумилась вампирша. – Юна. Ты даже зовешь ее не полным именем. И как? Хорошо девка? Наиграешься и что дальше? Пророчицу невозможно убить, ты и сам знаешь…

– У тебя есть еще что-то мне сказать? – из голоса Велеслава исчезли все эмоции.

– Нет, – глава клана Крови, судя по всему, тоже была зла.

Софья отпрянула от тарелочки. У нее было такое ощущение, что ее полили грязью. Ох, не зря говорят, что не стоит заглядывать в замочные скважины, а то можно увидеть то, что совсем не понравится. Девушка почти бегом отправилась в душ и долго стояла под горячими струями воды, пытаясь смыть ту грязь, к которой прикоснулась из-за любопытства. В душе же она вновь тренировалась в управлении собственной верой, потому что девушке очень не хотелось выдавать Совету планы своих спасителей.

Следующие две ночи прошли для нее в какой-то беспорядочном напряжении. Совет требовал повиновения, при этом заставляя изучать этикет и поведения настоящей правительницы. Как у них сочетались первое и последнее для Софьи оставалось загадкой, но она молча подчинялась. Беспокойство о родных стало не таким острым, но все равно осталось.

Так что на четвертую ночь своего пребывания в столице, ее охватило нервное возбуждение. Ощущение того, что вот сейчас все решится, было таким отчетливым, что она буквально за полчаса искусала губы в кровь, стараясь держать себя в руках. Впрочем, ладони рук уже тоже получили свои украшения в виде отпечатков-полумесяцев от ногтей. Хладонрава неоднократно подходила и в издевательством тоне заверяла ее, что бояться нечего. Как же она хотела в это поверить, но не могла…

Когда пришло время отправляться в главный зал, который не иначе как по иронии судьбы назывался Залом Правды, ее уже колотило. Истерзанные губы болели. Софья глянула на себя в зеркало перед выходом «в свет» и с трудом подавила желание остаться в комнате: искусанные губы, темные круги под глазами и общая бледность создавали совсем не величественный вид. Изящно уложенные волосы и парадные, хоть и довольно простые одежды выглядели неуместно. Она сама себе напоминала дешевую подделку на образ властительницы. Вот мать Велеслава или Кара, они могли бы править, а она? Софье стало грустно, но она заставила себя отправиться на церемонию представления ее кланам, потому что не хотела подвергать своих близких лишней опасности.

Девушка была очень рада, что в зал она попала задолго до появления глав кланов. Софья, переступив порог, долго стояла совершенно ошеломленная. Зал и раньше был красив и величественен, но сейчас… Помещение было прекрасно и торжественно. Хотелось любоваться и вбирать в себя его настроение, чувства и силу. Но, к ее сожалению, Софью довольно быстро выдернули из этого состояния сопричастности и довольно резко посоветовали заняться нужным делом. Девушка мысленно пообещала сделать Хладонраве какую-нибудь пакость, чтобы неповадно впредь было красть такие моменты в ее жизни, и отправилась к возвышающимся невдалеке тронам. Принять величественную позу на весьма неудобном сидении было затруднительно, но стоило ей опустить пальца правой руки на Сердце, как весь дискомфорт улетучился. Она погрузилась в мир своей силы и осознания своей власти. Софья успела удивиться тому, что раньше ничего подобного не происходило, но времени копаться в себе у нее, к огромному сожалению, не было.

Вскоре в зал начали входить представители различных кланов, приветствовали ее и отходили на положенные им по статусу места. Софья до сих пор не понимала, зачем ее выставили на обозрение, но спросить было не у кого, а Говорящие до этого просто отмахивались от ее вопросов. Так что суть сего мероприятия была от нее скрыта. Девушка очень удивилась, когда увидела входящую в зал мать Велеслава, а своего наставника рядом с ней не обнаружила. Софью тут же постигло разочарование. Она поняла, что эта женщина сумела убедить своего сына не рисковать ради непонятно кого. Пророчице стало очень горько, и она немного упустила момент того, как в зале появились последние из приглашенных – представители кланов Волка и Памяти. Софья обратила внимание на этот факт, лишь обнаружив, что нарушено запланированное течение церемонии. Кланы заняли свое места, но перед тронами остались стоять трое: Кара, Велеслав и неизвестный ей маг. Сердце глухо стукнуло.

– Пророчица, к тебе взываем мы, ища справедливости, – начала оборотень.

– Слуги твои в Совете говорящие за нас клятвы свои преступили, – продолжил маг. У него оказался завораживающе-низкий голос, так что она с трудом заставила себя вникать в смысл сказанного, а не наслаждаться музыкой слов.

– Мы готовы защищать свою правду с оружием в руках, – закончил Велеслав. – Дозволите ли вы нам это, правительница?

Софья ничего не понимала. Она растерянно смотрела на таких близких и далеких, знакомо-незнакомых людей и не знала что сказать. «Позволь» – шепнуло ей Сердце.

– Дозволяю.

И началось вообще что-то совершенно ей не понятное и не объяснимое. Три ритуальных дуэльных фразы, заставили ее сжать подлокотник трона, ища в ним опору и поддержку. Было страшно. Страшно оттого, что сейчас решалась ее судьба, а Софья ничего не могла сделать. События развивались так стремительно, что она едва успевала следить за тремя кругами поединков. Движения были настолько стремительны, что девушка попросту не могла разобраться, кто и какие атаки проводит, кто побеждает, а кто проигрывает.

«Помоги!» – мысленно взмолилась она.

«Используй свою силу и голову», – посоветовало ей Сердце.

«Как?!» – мысленный крик, а в ответ молчание.

И дуэли не ждут. Она увидела, как победоносно поднимает меч Кара, обходя поверженного Буйгорда, чтобы через секунду напряженно замереть, вглядываясь в сражение Венцеслава и Велеса. Софья тоже посмотрела на них и с трудом подавила рвущийся наружу крик. Она отчего-то отчетливо видела, как набухает кровью правый рукав рубашки Велес в то время, как он защищался, держа меч в левой руке.

«Помоги!». И в ответ: «Думай!». Прокушенная губа в очередной раз лопнула.

Бой. Дуэль. Бой за правду. Священная дуэль! В это она верила. В это легко было поверить. Потому что в таком бою побеждает тот, кто прав, а не тот, кто сильнее. А Велеслав был прав. Мысли опять отвлекли ее от дуэлей, так что она пропустила тот момент, когда Велес обзавелся еще одной раной. Но, судя по тому, как постепенно менялось ее восприятие и уходило напряжение из Кары, ее наставник наконец-то начал побеждать.

Бои Велеслава и неизвестного ей мага с Хладонравой, имя которого Софья попросту прослушала, закончились одновременно. Пророчица подумала о том, что Говорящая за Магов получила сполна. Правда, теперь половина Совета оказалась мертва. Но эти смерти не тронули ее, зато ощущение, что все закончилось, окрыляло. Она поднялась с трона, стараясь сделать это медленно и величественно, подошла к Каре, и оборотень обняла ее. Хотелось кинуться к наставнику, но Софья понимала, как неуместно это будет выглядеть.

– Мы здесь разберемся, не волнуйся. Прошу тебя, уведи-ка отсюда Велеса, пока он не начал геройствовать и доказывать, что раны пустяковые.

Софья кивнула в ответ.

– Прошу всех пройти в Малый зал, чтобы домовые могли навести здесь порядок, – произнесла Кара, и девушка поверила, что все действительно теперь будет хорошо.

Его шатало от слабости, но вампир все же смог заставить себя стоять прямо. Очень хотелось прислониться к стенке, но гордость не позволяла. В голове набатом звучало каждое сказанное в зале слово. В полном сознании его удерживали лишь гордость и сила воли, хотя и они начали истончаться. Велеслав вдобавок к слабости отчетливо ощущал, как волнами по коже разливаются то жар, то холод – давала знать о себе ускоренная регенерация. Но даже, несмотря на нее, рубашка уже почти полностью пропиталась кровью. Мужчина краем сознания отметил и немного порадовался, что на черной одежде это не так заметно.

Запах крови дурманил голову, раззадоривал и без того проснувшуюся жажду. Жажда, боль, регенерация были для него сейчас на втором месте. Велеслав внимательно вглядывался в лицо своей бывшей подопечной. Девушка была болезненно бледна, глаза ее блестели в лихорадке. Велеслав беспокоился за Юнону, он прекрасно понимал, что во время своей дуэли не очень задумывался о том, что делает, полагаясь на инстинкты. Поэтому вампир вытянул из Пророчицы просто неприличное количество силы и теперь волновался о состоянии девушки.