Текст книги "Выбор зверя (СИ)"

Автор книги: Александра Мауль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Глава 47

– Я не собираюсь ждать завтрашнего дня до нашей встречи. Почему ты не ответил, когда я звонила, – хнычет она.

– До вашей встречи? – спрашиваю я, когда Константин хватает её за запястья и оттягивает от себя.

– Милая, поднимайся в квартиру, я скоро вернусь, – говорит Константин, а моя ревность вспыхивает сильнее оттого, что он пытается избавиться от меня и остаться с ней наедине.

– Милая? – кривится Дженна и вырывается из хватки Константина.

Разворачивается и в два шага подходит ко мне. Смотрит так, словно мечтает наброситься и разорвать моё горло – Ты всё-таки с этой дрянью? Я думала, папаша посадил тебя на цепь, но ты всё равно нашла способ, чтобы добиться моего ликана. – орёт она. – Из-за тебя я всё потеряла!

– Он не твой, – выдыхаю я и кто бы знал, как тяжело мне даётся это напускное спокойствие, пока Джена орёт и сыпет оскорблениями.

Ни за что не буду вступать с ней в спор, я была не так воспитана. Стоит опуститься до её уровня и она с удовольствием меня потопит. К тому же я и половину оскорблений, что она произнесла, никогда не слышала.

– Ты… – замолкает она и округляет глаза, дёргается, вырываясь из хватки Константина, который оказывается рядом. Чувствую, каким сильным становится его волнение. Дженна выглядит неадекватной и да, похоже, в любой момент может напасть на меня. Вот только прямо сейчас замирает.

Оглядывается на Константина, а затем снова смотрит на меня. Ловлю в её глазах шок, который сменяется яростью.

– Ты беременна? Ты от него беременна, дрянь, не может быть! Не может быть! – причитает она, а затем я ловлю в её глазах странную вспышку и закрываю лицо руками, потому что она с криками бросается на меня.

Вот только боли я не чувствую, её останавливает мой ликан, хватает и оттаскивает от меня. Заталкивает в свою машину и быстро обходит.

– Мередит иди в квартиру, сейчас же! – говорит, а сам садится за руль и уезжает.

Какое-то время ещё стою на улице обняв себя руками и смотрю ему вслед.

Поднимаюсь в квартиру и пытаюсь справиться со своими эмоциями.

Делаю глубокий вдох-выдох и присаживаюсь на диван. Включаю телевизор и бесцельно листаю каналы. Меня разрывает от ревности и злости, я хочу кричать и крушить всё вокруг.

Я хочу напасть на Дженну, но в моём положении лучше думать о себе и ребёнке.

Вздрагиваю, когда Константин входит в квартиру и не поднимаю головы. Я знаю, что не могу злиться на него за то, что появилась его бывшая, но я очень злюсь.

Отталкиваю его в грудь, когда он присаживается рядом и пытается обнять. Закрываю руками нос и стону. От него несёт другой женщиной.

– Я не знал, что она заявится, – говорит Константин – и ни о какой встрече я с ней не договаривался. Когда я решил сделать тебя своей, я выбрал тебя, Мередит. Ни одна другая женщина мне не нужна.

– Меня выбрал твой зверь, а не ты! – кричу я, закрываю руками лицо. Ну вот я это сказала. Это всё о чём я могу думать с тех пор, как увидела руки Джены на своём ликане.

– Я уже говорил тебе, что влюблён. Очарован, одержим. Мы с моим зверем едины в выборе. Я с первого дня был очарован тобой, просто сопротивлялся. Я сейчас приму душ, а потом вернусь, и мы нормально поговорим. Я чуть не разорвал её, Мередит, потому что она намеревалась причинить вред моей паре и моему нерожденному ребёнку. – говорит он и поднимается. – И я бы разорвал, слышишь. Я бы сделал это, если бы меня не оттащили от неё.

Открываю руками лицо и провожаю его взглядом.

Шумно выдыхаю, но это не помогает мне унять колотящееся сердце. Иногда мне становится трудно контролировать свои эмоции. Поднимаюсь и иду следом за Константином.

Раздеваюсь и забираюсь к нему.

Прижимаюсь к спине моего ликана, пока он стоит под струями воды, опираясь руками о стену. От горячей воды влажность густым туманом повисла вокруг и сразу же окутала меня, когда я вошла.

Провожу руками по твёрдой груди, животу, покрываю поцелуями спину, покусываю и чувствую, как на смену ревности и дикой злости приходит возбуждение. Сладкой негой растекается по телу и жаром концентрируется внизу живота. Меня бьёт дрожь, чувствую, что и мой ликан трясётся.

Опускаю руки вниз и чувствую, что он уже твёрдый, готовый для меня.

Константин разворачивается, берёт моё лицо в свои руки и смотрит какое-то время в глаза, а затем нападает на мои губы.

Целует меня так, что в голове не остаётся ни одной связной мысли, а затем берёт меня прямо в душе, пока вода омывает наши тела, а запах нашей страсти становится плотным и заполняет это маленькое пространство. Расстворяюсь в нём, кричу от удовольствия, зову его по имени и схожу с ума, наслаждаясь им. Беоу всё, что он мне даёт. В эти моменты, словно говорит то, что не может выразить словами.

Глава 48

– Я тебя отвезу, – говорит Константин и хмурится, когда качаю головой.

У него появилось какое-то срочное дело. Он должен кое-что проверить, а я собираюсь навестить Солен и добраться до дома Локвудов сама, вот только мой ликан и слышать об этом не желает.

С тех пор как Дженна узнала о моей беременности Константин боится оставлять меня одну. Он убеждён, что она попытается мне навредить и вижу, что его даже трясти начинает от мысли, что он будет далеко от нас и не сможет защитить.

– Хорошо, – выдыхаю я. – Если тебе будет спокойнее, то отвези меня в дом Локвудов, а потом отправишься решать свои дела.

Наклоняется и дарит мне быстрый поцелуй, а затем утыкается носом в волосы и глубоко вдыхает. Целует в шею, спускается с поцелуями и легонько прикусывает место укуса. От прошлого уже не осталось и следа.

– Я могу идти сама, – улыбаюсь я и чувствую, как щёки вспыхивают, когда Константин берёт меня на руки и несёт до машины.

– Знаю что можешь. Но мне приятно, – шумно выдыхает и прежде чем поставить крепко прижимает к себе. Сегодня выглядит особенно встревоженным.

Когда усаживается за руль, несколько раз бьёт кулаком в грудь и поворачивается ко мне. Теперь и я начинаю тревожиться. До этого момента даже не задумывалась о том, куда он там собирается ехать. А сейчас словно молнией ударило и мысли одна за одной стали бить словно острые ножи. А что, если там, куда он отправится опасно.

– Ты в порядке? – спрашиваю я, когда Константин делает музыку погромче.

– Не хочу тебя пугать, милая. Но мой зверь неспокоен. Ужасное чувство внутри сдавливает грудь в тиски, а меня разрывает оттого, что я не знаю, что происходит. Я боюсь Мередит. Больше всего на свете боюсь тебя потерять, – поворачивается он ко мне и произносит каждое словно отдельно.

Слёзы наполняются слезами, но не от страха, а от эмоций, что испытываю к нему. От любви и от нежности.

Хочу, что-то сказать, но замолкаю, потому что радио начинает прерываться, а потом вместо музыки из колонок начинает доноситься раздражающее шипение.

Мы в лесу, по дороге к дому Локвудов и здесь прекрасно ловить сеть. Достаю телефон, но связи нет, и теперь тревога накрывает и меня, а затем я чувствую, как грудь вспарывает страх, когда нам на крышу приземляется ликан.

И не просто ликан.

От него несёт так, будто он никогда не пребывает в человеческой форме, а значит, это, скорее всего, изгой.

Вскрикиваю, когда он силой ударяет по крыши нашей машины.

Константин останавливается, когда хватаю его за руку. Потому что на дороге перед нами стоят четверо крупных обращённых ликана.

Всё те же изгои.

Я судорожно вдыхаю, они не выглядят готовыми вести переговоры, они выглядят так, словно вот-вот нападут, а в машине только я и Константи. Нет связи. Я беременна. И нас только двое против… делаю глубокий вдох и чувствую не менее десяти ликанов.

– Останешься здесь. Я закрою машину, Мередит, не выходи, – говорит Константин и часто дышит. Его начинает колотить, а глаза заплывают чёрным.

– Это смешно. – усмехаюсь я, – один из них просто вырвет дверь и доберётся до меня.

– Чёрт! – кричит Константин и обхватывает голову руками. Его эмоции становятся осязаемые. Он боится, запах его страха режет мне глаза и я вижу, как отчаянно он пытается взять себя в руки. Если бы меня не было рядом, он испытывал бы другие эмоции.

– Как мне тебя защитить? – паникует он.

Не спрашивает, а паникует.

Делает глубокий вдох-выдох и я чувствую, как моментально меняются его эмоции.

На смену страху приходит ярость, обжигающая, и теперь у меня першит в горле и дыхание перехватывает.

Смотрю на него и ловлю его взгляд. Меня саму окутывает страх. Лихорадочно его осматриваю, хочу запомнить каждую черту его лица.

– Я тебя люблю… – евдва слышно произношу и он злится.

– Нет! – сердится он – Я их разорву, Мередит, каждого, кто попытается тебе навредить, – говорит он, а затем тянет на себя и выбирается вместе со мной на улицу.

– Моя пара беременна, – говорит Константин – Если у вас есть со мной проблемы, то пусть моя женщина уедет. Она сейчас сядет за руль. А я останусь с вами, – говорит он, а у меня сердце рвётся при мысли, что мне придётся его оставить.

Не жду, что кто-то из них ответить. Уверена, их послали не переговоры вести.

– Эта девка не твоя пара, – вздрагиваю, когда слышу голос и оборачиваюсь. К нам вальяжной походкой направляется ликан. Судя по всему, он здесь главный. На вид грозный, но одет неопрятно. – На ней ни твоей метки, ни твоего запаха. Хочешь, чтобы мы её отпустили, и она привела тебе подмогу? – он смеётся, его смех болью отдаётся в груди. – Мне наплевать беременная твоя девка или нет, про баб вообще речи не было. Но она не уйдёт и в живых, к сожалению, тоже не останется, – цедит он сквозь зубы и осматривает беглым взглядом, а затем кивает.

Сразу четверо бросаются на нас, и Константин оборачивается в ликана слишком быстро.

Признаюсь, что я теряюсь. Их слишком много, страх сковывает меня, но ни моего ликана.

Он держит меня у себя перед грудью. Защищает, пока отбивает атаки.

Слышу, как они ранят его, впиваются ему в бока. Разрывают когтями слева, он воет от боли, но я по-прежнему в его руках, под защитой.

Лихорадочно придумываю, что могла бы сделать, но мне жаль, что эмоции парализуют меня.

Вскрикиваю, когда отлетаю в сторону и приземляюсь на мокрую землю. А Константина оттаскивают двое.

Поднимаюсь на ноги и бросаюсь прочь. Мне нужно время, чтобы обернуться и пусть я не смогу полностью отбить атаку такого мощного зверя, то хотя бы продержусь, пока Константин не придёт за мной.

Но я не успеваю.

Вижу в глазах яркие вспышки от боли, когда получаю по лицу и ударяюсь о дерево. Ликан замахивается, и его когти разрывают мой бок, он снова замахивается, но я оказываюсь быстрее и уклоняюсь, чем привожу его в ярость и он хватает меня и силой бросает в сторону.

Мне снова больно.

Голова гудит, тело горит от ран, но я поднимаюсь и увернувшись от новой попытки меня ударить снова бегу. Падаю, а затем кричу от боли, когда тот парень, что говорил с нами, хватает меня за волосы и тянет за собой. Швыряет перед собой, и издаёт рык.

Падаю и закрываю руками живот, потому что он в следующий раз ударяет именно туда.

Не помню, что происходит после того, как я слышу болезненный вой своего ликана, потому что в какой-то момент просто отключаюсь.

Глава 49

Дорогие читатели, мне так жаль, что вам приходится переживать эти тяжелые испытания вместе с ребятами, но будьте уверены, совсем скоро у них хэппи энд, которого они заслуживают.

Замираю и подаюсь вперёд, когда слышу, как меняется дыхание Мередит. Она шевелится, делает глубокий вдох, а затем открывает глаза.

Чувствую, как сжимается сердце, я два дня сижу возле её кровати, не обращая внимания на свою боль и каждый день медленно умираю от ожидания, выживет она или нет.

Она двигается и прикладывает руку к животу, а я словно получаю удар по голове. Беру другую её руку в свою, переплетаю наши пальцы и прикладываю к губам. Целую тыльную сторону ладони, каждый её пальчик. Хочу наклониться, поцеловать, забраться к ней в кровать и сжать в объятиях, но я так боюсь, что сделаю только хуже.

Она только открыла глаза, и я должен кого-то позвать чтобы её осмотрели, но я не могу.

– Ты здесь, – едва слышно произносит, – живой, – улыбается и протягивает руку, касается моего лица, проводит по щеке, зарывается пальцами в волосы и закрывает глаза. – Я тебя люблю… – снова произносит она

Я не могу удержаться и наклоняюсь. Целую её, а затем утыкаюсь в висок и глубоко вдыхаю несколько раз.

– И я тебя люблю, – шепчу я и между нами повисает молчание.

– Как ты себя чувствуешь? Я сейчас позову, чтобы тебя осмотрели, – говорю и отстраняюсь, заглядываю ей в лицо и ловлю стеклянный взгляд.

Боль вспарывает грудь с новой силой, хотя я был уверен, что она ни на минуту не утихала с тех пор, как я узнал о ребёнке.

Точнее, о том, что его больше нет.

Внутри меня выжженная пустыня, огромная дыра в районе груди от чувства вины, боли от потери и непринятия.

– Не надо никуда уходить, – говорит она и её рука снова опускается на живот, а в глазах появляются слёзы – Сначала скажи… – она замолкает, потому что не нужны ей мои слова. Она всё и так чувствует.

Мередит плачет и у меня в глазах стоят слёзы. Хочу поцеловать её руку, но она выдёргивает из моей хватки.

– Мне очень жаль, милая. Его больше нет.. – хрипло произношу, и она всхлипывает. Закрывает рукой рот, а потом отворачивается от меня. Ложится набок и сжимается.

Плачет.

Её болью наполняется каждый угол этой комнаты, а меня разрывает на части. Я думал, что мне не может стать больнее. Ошибался выходит.

Поднимаюсь, опрокидывая стул, не знаю, что сделать, чтобы облегчить её боль. Ничего не приходит в голову, потому что мне так же тяжело как и ей.

А может, и ещё хуже.

Старые раны начинают болеть с новой силой, в сердце словно всадили тупое лезвие, а в голове мысли, что я виноват в нашей потери.

Я виноват в том, что у меня было недостаточно сил, защитить их.

Я не только убил когда-то свою мать, но и не смог защитить своего не рождённого ребёнка.

Подхожу к окну, растираю руками лицо. Шумно втягиваю воздух. Разворачиваюсь и подхожу к Мередит. Она свернулась и закрыла руками лицо. Бесшумно плачет, лишь плечи трясутся.

Кладу руку ей на плечо, и страх сжимает каждую клеточку, что она сейчас оттолкнёт. Но Мередит не реагирует, продолжает плакать, и я роняю голову на кровать рядом с её животом. Плачу вместе с ней. От боли, от потери, от отчаяния.

– Скажи, что я должен сделать? – спрашиваю я, но он не отвечает. Наверное, не в силах что-то произнести. – Мередит, я не знаю, что сказать и что сделать, – продолжаю и делаю глубокий вдох. В нос врезается запах крови, и я соскакиваю. – У тебя кровь, – растерянно произношу, но не прикасаюсь к ней, потому что боюсь сделать хуже.

Направляюсь к двери, чтобы позвать кого-нибудь, но в глазах темнеет. Чувствую острую боль с левой стороны, когда врезаюсь в дверной проём и оказываясь в коридоре, натыкаюсь на кого-то из персонала. Прошу осмотреть Мередит и прислоняюсь спиной к стене, а затем сползаю вниз и позволяю боли поглотить меня.

– Да встань же ты, – чувствую ощутимый удар в бедро и открываю глаза.

Волтерс.

Смотрит на меня так, словно мечтает придушить. Поворачиваю голову и вижу, что в чувства меня приводил пинками.

– Поднимайся, нам надо поговорить, – бросает он мне и делает шаг назад. А когда я поднимаюсь кривитсья и кого-то подзывает жестом. Прикладываю руку к правому боку и с облегчением выдыхаю, когда понимаю, что кровь, которую я почувствовал, принадлежит мне, а не моей женщине.

Мы с Волтерсом проходит в небольшую палату, и я присаживаюсь на кровать.

Он отходит к окну и упирается о подоконник. Ни капли не скрывает своего презрения и ненависти ко мне, когда молча осматривает. Ждём, пока медсестра зашьёт мои раны.

– Я услышал, что двое из тех, кто напали на вас пойманы, – говорит он, когда мы остаёмся одни. Смотрю на него в упор и пытаюсь понять. Неужели это нападение его рук дело? В самом деле так ненавидит меня, что и дочь свою не пожалел?

– Не смотри на меня так. Ты моя проблема и я тебя ненавижу, Константин. Поэтому не жди от меня никакого сочувствия. Об этом я буду говорить и проявлять его, когда окажусь в палате моей девочки. Я не хотел вашего соединения, да, – кивает он – но мне очень жаль, что мы с Мередит потеряли малыша, – говорит так, будто меня уже списал со счётов, будто я вообще к этому малышу не имел никакого отношения.

– Причины нападения на вас уже выясняются и я дума..

– Да плевать мне сейчас на это, – перебиваю его и поднимаюсь. – Я пойду к своей паре, и как только почувствую себя лучше, из-под земли достану того, что натравил на нас этих ублюдков, – говорю и Волтерс сжимает губы в тонкую линию.

– Если мне понадобится ваша помощь, я сам к вам приду, я сейчас вернусь к Мередит.

– И что дальше? – спрашивает он, а я останавливаюсь у двери и разворачиваюсь к нему. – Просто пойдёшь и будешь сидеть рядом с ней. Как будто ты её достоит? Как будешь её успокаивать? Прости, что не смог защитить тебя и нашего малыша? – бьёт меня по больному Волтерс, смотрит в упор, впитывает мои эмоции. – Я сразу сказал, что ты, щенок, её недостоин. А теперь ты её чуть не погубил. Разве не показатель тому это ужасное событие? Хочешь знать, что я решил? Ты больше к моей девочке не подойдёшь. Я едва не умер, когда увидел её пару дней назад, – говорит он и указывает на меня пальцем, а самого трясёт. – Я… – замолкает он, – вторую ночь просыпаюсь словно в бреду оттого, что она могла умереть! – орёт он – умереть из-за этих ублюдков. Из-за изгоев и из-за тебя! – словно бьёт наотмашь.

А я молчу, позволяю ему говорить. Он начинает давить ещё больше, потому что видит, что нащупал моё больное место

– Мередит тебе не пара и тот укус, что ты оставил на её плече, заживёт через какое-то время. Должно быть уже зажил. Вот только боль от её потери когда пройдёт?

Он двигается и лезет в карман пиджака, а после протягивает мне бумажку.

– Это то, что нашёл Джонатан. Прямо сейчас можешь отправиться и выместить все свои эмоции. – проходит вперёд и впихивает мне в руку лист на котором какой-то адрес – Часть тех, кто причастен к нападению на вас, – уточняет он, а затем смотрит в упор, ожидая моей реакции.

Красная пелена застилает глаза, и я срываюсь с места. Не помню, как покидаю больницу, врезаясь в кого-то на выходе.

– Далеко собрался? – спрашивает Джойс и становится у меня на пути. Глубоко вдыхаю и борюсь с желанием оттолкнуть его – Ты в таком виде сейчас столько ошибок наделаешь.

Перевожу взгляд, когда замечаю движение. Рядом с ним появляется Хэйдэн. Осматривает меня внимательно, а затем протягивает руку и выхватывает у меня из рук листок Волтерса.

– Что это такое? – спрашивает Джойс и принимает из рук Хэйдэна записку Волтерса. – Да что бы ни было, сейчас неважно. Возвращайся к паре, идиот! Будь с ней рядом, проживите это горе вместе.

– Я собираюсь отомстить…

– Ты в самом деле думаешь, что ей сейчас это нужно? – сердится на меня Джойс и толкает в грудь. – Ей нужен ты. Рядом. И твоя поддержка. То, что ты будешь в таком состоянии гоняться за ликанами, рискуя сделать себе ещё хуже облегчения ей не принесёт.

– Я не могу, – произношу я сквозь зубы и смотрю на Хэйдэна. Но он стоит передо мной с каменным лицом. Во всём согласен с Джойсом.

– Можешь, – вздыхает Джойс. – Если сейчас уйдёшь, рискуешь её потерять. – говорит он и протягивает руку. Кладёт мне на плечо и несколько раз ободряюще сжимает. – Всё, что тебя мучает стоит ей рассказать. Ты достаточно сильный, чтобы рвать своих врагов, но недостаточно сильный, чтобы признаться в своей боли любимой женщине? Если, не хочешь её потерять придётся делать то, что причиняет боль. В противном случае Волтерс сделает всё, чтобы разлучить вас. Вот уже начал стараться, – говорит и машет перед моим лицом листком Волтьерса.

– Джойс во всём прав, – наконец говорит Хэйдэн – Возвращайся к Мередит. Мы с ним проверим. Каждый из нас мечтает отомстить за вас и вашего… – замолкает он и поджимает губы. А я разворачиваюсь и возвращаюсь в больницу.

Глава 50

Открываю глаза и делаю глубокий вдох. В мой нос врезается неприятный запах лекарств, чистого белья и, похоже, куриного супа.

Но мне это не нужно.

У меня была истерика и Константин кого-то позвал, кажется, они ввели мне снотворное.

– Проснулась, моя девочка, – слышу мамы и поворачиваюсь. – Как же ты напугала нас, – говорит она и её глаза наполняются слезами.

Присаживается рядом со мной, берёт за руку и несколько раз сжимает. Выглядит так, словно не спала несколько дней, а её эмоции неприятно липнуть к телу.

– Если ты знала, что я пережила. Я думала, умру вместе с тобой, моя маленькая девочка.

– Разве вы с отцом не отказались от меня, – говорю я и мама вытирает слёзы.

– Одно дело говорить о том, что у нас больше нет дочери и в глубине души надеяться, что ты, неразумная девочка поймёшь свои ошибки и вернёшься в родительский дом, умоляя о прощении. – всхлипывает она, – И совершенно другое дело видеть тебя полумёртвой, – снова всхлипывает и ещё больше слёз катится по её щекам.

– Где Константин? – спрашиваю я и поднимаюсь. Всё тело болит. Каждая клеточка отзывается нестерпимой болью. Мама подскакивает и помогает устроиться. Подкладывает под спину подушку и поправляет волосы. – Где Константин? – повторяю я и мама прикусывает губу.

В груди у меня огромная дыра. Физическая боль от рваных ран, что я чувствую, меркнет по сравнению с тем, что я испытываю от потери нашего нерождённого малыша.

Я не хочу видеть мамины слёзы, слышать её слова о том, что они ждали моего раскаяния и я не хочу чувствовать запах куриного супа и это давящей и неприятной сейчас мне заботы.

Всё, что мне нужно это Константин и его объятия.

Я хочу, чтобы он посмотрел на меня, чтобы обнял и сказал, что не винит меня в том, что я оказалась настолько слабой, что не смогла дать достойный отпор. Не винит в том, что едва не был растерзан ликана из-за меня. В том, что всё это из-за меня нет никаких сомнений.

– Его нет, – врезается в мои мысли голос мамы. Ловлю её взгляд. Смотрит на меня с такой жалостью, что я хочу закричать – Он ушёл. – добавляет она и словно бъёт меня сейчас наотмашь – По каким-то делам стаи.

По каким-то делам стаи?

– Что ты такое говоришь? – взрываюсь я – Какие дела стаи? – кричу я – Мама! Какие дела стаи, если мы потеряли ребёнка, – глаза наполняются слезами, в висках стучит от боли.

– Вот и я так сказала, но он ушёл и слушать не стал. Будто это сейчас важнее, – продолжает мама. – Наверное, для него это не так важно, в конце концов, твоя беременность была неожиданной, а он ведь вначале и вовсе тебя не хотел принимать. Откуда нам вообще знать, что на уме у таких, как он. По хорошему ему стоило быть рядом и поддерживать тебя, но он ушёл. Ты разве не понимаешь, что в итоге оказалось для него важнее, ты для него…

– ЗАМОЛЧИ! – кричу я и закрываю руками лицо. Всхлипываю и снова кричу, чтобы она замолчала. Кричу от боли, что разрывает мою грудь изнутри. Вою раненым зверем и дёргаюсь, когда чувствую мамины руки на плечах – Уйди, пожалуйста, просто оставьте меня в покое.

Ощущаю ещё больше рук на себе и открываю лицо.

В палате теперь людно, кажется, мама позвала кого-то из медсестёр, чтобы мне снова сделали укол. Вырываюсь из хватки, но им всё же удаётся. Кричу на них и прошу оставить меня в покое, а затем откидываюсь на подушку и прикрываю глаза.

Знаю, что совсем скоро подействует то, что они мне дали.

– Прости моя девочка, что говорю тебе эти неприятные вещи. – слышу, как шепчет мама, но глаза больше не открываю. Её голос становится всё тише, и в какой-то момент я уже не могу разобрать слова, а затем проваливаюсь в темноту.