Текст книги "Третий лишний"

Автор книги: Александра Маркова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Глава 9

   Алина лежала на кровати и пыталась понять, что же это такое сейчас было. Павел был совершенно не похож на себя. Нечастые моменты их близости раньше проходили совсем иначе. В них была страсть, неуемная, неудержимая. Порой ей приходилось отбиваться от него часами, пока он ходил вокруг гоголем, требуя продолжения.

   Но в этот раз он был холоден и сух. Пожалуй, она не могла припомнить момента, чтобы он поставил работу во главу угла, отодвинув плотские утехи в сторону. В отличие от нее, он не носил в себе незаживающую рану, был здоровым мужчиной со своими потребностями. Она это понимала прекрасно, давая ему то, что требовалось. И он всегда принимал ее дар с энтузиазмом. Но не в этот раз.

   Сегодня все случилось очень быстро. Она бы даже сказала: торопливо. Как будто он пытался побыстрее отделаться от нее, исполнить свой супружеский долг и отчалить. Ей даже показалось, что этот звонок на телефон был для него спасительным. Что он только и ждал момента, чтобы соскочить, сбежать от нее, уйти из дома.

   Когда за ним захлопнулась входная дверь, она готова была расплакаться от обиды. Ведь, он даже не поцеловал ее на прощание.

Но она не расплакалась. Взяв свое сопливое «Я» в толстые ежовые рукавицы, она встала с кровати, приняла душ, оделась, причесалась, подмигнула себе игриво в зеркало и, покачивая бедрами, отправилась разрывать очередного лошка на тысячи мелких частей.

   Ведь, что может быть лучше, чем парочка свежих сердец на завтрак? И никакой Пашка с его кризисом среднего возраста не сможет испортить ее день.

***

   Звонок Дениса посреди рабочего дня снова выбил ее из колеи.

– Пал Палыч у меня квартиру снял…, – сказал он, разрушив ее мир.

– Какую квартиру? Зачем? – выпалила она, снова срываясь в истерику, но быстро взяв себя в руки, ответила – Конечно, заплачу, как только ее осмотрю.

   Ну, раз муж сказал, что она заплатит, как же она может его ослушаться? К тому же, ей, как ли любой представительнице прекрасного пола, стало дико интересно, что за игру затеял ее муженек. Она взяла в руку телефон и, собиралась было набрать уже номер Павла, чтобы спросить его об этом. Но что-то, возможно, легендарное женское коварство, заставило ее остановиться.

– Ну, уж нет, дорогой, – сказала она, глядя на его фотографию на экране, – Сделаю-ка я тебе сюрприз!

***

– Я дома! – весело прокричал Павел, вернувшись в квартиру, – Воду поставила?

– Дяденька! Дяденька! – из кухни выбежал перепуганный Сашка, его лицо были залито слезами, а глаза, такие же зеленые, как у Женьки, увеличились в размере, и занимали, казалось, пол лица.

   Павел присел на корточки:

– Меня Паша зовут, – сказал он, поймав перепуганного ребенка, – Что случилось?

– Дядя Паша! – глотая слезы и плохо выговаривая слова, почти кричал мальчик, – Кажется…, Женя… умерла!

   Павел вскочил, бросив пакеты с продуктами на пол, и в несколько больших прыжков оказался на кухне, посреди которой лежало бездыханное тело девушки. Он упал рядом на колени и потрогал ее лоб. Она пылала огнем.

– Уф, – выдохнул он, – Жива…

– Что с ней такое? – все еще всхлипывая, спросил Сашка, присев рядом.

– Не знаю, – ответил мужчина, вставая и беря девушку на руки, – Отвезу ее в больницу, – и уже на бегу, повернулся к ребенку, – Ты за главного!

– Угу, – ответил малыш, провожая их глазами.

***

   Алина припарковала своего Жучка немного в стороне от дома, чтобы случайно раньше времени не выдать свое местоположение, и отправилась «делать сюрприз» пешком. Пока она шла, в ее голове прокручивались самые разнообразные сюжеты. И самым навязчивым был тот, в котором она входит в квартиру, открывая с ноги хлипкую дверь, и застает своего мужа в объятиях голой девицы.

   Она прямо ощущала ее запах, чувствовала, как вцепляется ей в волосы, как они хрустят в ее руках, вырываясь с корнем. Слышала, как неистово орет эта молодая красавица, выбегая из квартиры в чем мать родила и, как она смеется ей в след, обещая уничтожить мерзкую тварь, стереть в порошок, превратить в пыль…

   У Алины даже руки чесались от предвкушения. Она даже поймала себя на мысли, что такого варианта она не просто ждет, она его жаждет. Все указывало на то, что Павел ей неверен. И то, что он не пришел к ней в «День памяти», и то, что он стал холодным и отстраненным, и эта квартира…

   Пожалуй, единственная нестыковка, которая не давала покоя, так эта его просьба заплатить за жилье. Как можно быть настолько глупым, чтобы собственноручно выдать свое местоположение? Она не могла этого понять, и потому, просто не думала об этом, прокручивая в голове единственно приемлемый для нее вариант. Измена!

   Ровным шагом, полностью уверенная в своей правоте, она вошла в подъезд, поднялась на третий этаж и встала перед заветной дверью. В этот самый момент ее план начал трещать по швам. Дверь оказалась совсем не хлипкой, а металлической и тяжелой, самой настоящей броней. Уверенности поубавилось.

   Она занесла палец над звонком, другой рукой взявшись за ручку двери, и одновременно нажала на кнопку и повернула рычаг. За дверью разлилась красивая птичья трель, замок щелкнул, и дверь отворилась. И прежде чем на пороге появились хозяева, Алина, снова натянув на лицо воинственное выражение, переступила порог.

***

   В дверном проеме, ведущем в гостиную, появился ребенок, и широко открытыми зелеными глазами посмотрел на гостью.

– Вы кто? – спросил он серьезно, слегка насупившись.

– Я Алина, – ответила она, растерявшись, – Мама дома?

– Мама? – переспросил он и задумался на мгновение, – Наверное, дома…

– Наверное? – удивилась женщина.

– Только, это не здесь, – добавил мальчик.

– А где? – спросила она.

– Я не могу вам сказать, Женя не разрешает мне говорить с незнакомцами!

– Кто этот Женя?

– Это моя сестра!

– Ага, – обрадовалась женщина ниточке, – А она дома?

– Нет, она в больнице…

– А из взрослых кто-нибудь здесь есть?

– Я! – уверенно сказал мальчонка.

– И больше никого?

– Нет, я за главного, – он по-деловому скрестил руки на груди, – Так дядя Паша сказал!

   Алина чуть не подпрыгнула от восторга, услышав знакомое имя.

– А дядя Паша – это кто? – спросила она осторожно.

– Дядя Паша, это дядя Паша, – пожал плечами Сашка, – Это его квартира.

– Угу, – Алина закусила губу, – А ты тут тогда что делаешь?

– Дядя Паша сказал, что мы тут пока поживем…

– А мы это…

– Я и Женя.

– И почему?

– Что «почему»?

– Почему вы будете жить здесь, а не дома…

– Дома Сева, – ответил ребенок, – Он дерется, во…, – он снова задрал свою рубашку, демонстрируя синяк, – И Женю обижает…

   Увидев побои, Алина побледнела. Она никогда не понимала, как можно поднять руку на маленького беззащитного ребенка. Не принимала даже легких наказаний, с удовольствием расправляясь с абъюзерами в зале суда. Лишая их всего, детей, имущества, достоинства, если, конечно, оно у них еще было. Такие дела она любила более всего, и получала от них максимальное, почти физическое, удовольствие.

– А мама что ж за вас не заступиться? – спросила женщина, опавшим голосом, присаживаясь на пуфик в прихожей.

– Мама – алкашка, так Женя сказала…

   На мгновение воцарилась тишина, которою нарушил внезапный громкий рык. Это в животе у Сашки заурчало от голода. От неожиданности он даже вздрогнул и посмотрел на свой живот удивленно.

– Голодный? – поинтересовалась Алина.

– Угу, – ответил малыш, гладя себя по животу, – Очень…

– Хочешь, я приготовлю для тебя что-нибудь, пока мы ждем дядю Пашу и Женю?

– А вы умеете?

– Конечно, – засмеялась она, – Давай, показывай, где тут у вас кухня…

***

   Алина крутилась на кухне, закатав рукава и мурлыкая себе под нос веселую детскую песенку. Сашка сидел за столом, стуча по тарелке ложкой и довольно причмокивая. Давно уже он не ел с таким аппетитом. Даже еда из кафе, которую иногда приносила Женя, не была такой вкусной. Наверное, оттого, что все было остывшим или вновь разогретым, или потому, что приготовлена была без самого главного ингредиента – любви.

– Ну что, наелся? – спросила женщина, забирая у мальчишки тарелку.

– Ага, – довольно ответил малыш, откидываясь на спинку стула и потирая свой живот, – Очень вкусно!

– Чем дальше займемся? – спросила она, садясь напротив, – Можем мультики посмотреть или порисовать, кажется, у меня в сумке есть бумага и ручка…

– Мультики! – весело прощебетал Сашка, выскочил из-за стола и вприпрыжку побежал в гостиную.

– Ну, мультики, так мультики…, – сказала она негромко и пошла следом.

   Они сидели на мягком диване в уютной комнате, на экране мелькали цветные картинки, и Сашка с упоением впитывал информацию, подпрыгивая время от времени и задорно смеясь. А Алина смотрела на мальчишку и чувствовала, как доброе тепло разливается по всему ее телу, охватывает ее сознание, поглощает ее боль. Она просто сидела рядом, смотрела на него и улыбалась, такой нежной, едва уловимой улыбкой, которая появляется на лице неосознанно, когда в душе рождается счастье.

   А потом они рисовали веселые картинки, развалившись на мягком ковре, читали сказки с телефона, и снова смотрели мультфильмы. Время летело так быстро, так стремительно. И Алина даже не заметила, как за окном опустились сумерки.

– О боже, – вдруг встрепенулась она, когда Сашка зевнул, – Сколько же времени? Тебе уже давно пора спать!

– Спать? – недовольно протянул Сашка, – А ты почитаешь мне сказку?

– Конечно, – ответила женщина, – Только вначале тебе нужно принять ванну.

– Купаться? – лицо Сашки снова засияло, как начищенные пять рублей, – С пузырьками?

– Давай, мы с тобой так договоримся, – ответила Алина после небольшого раздумья, – Сегодня мы примем ванну без пузырьков, а завтра мы с тобой пойдем в магазин и купим тебе самые лучшие пузырьки, какие ты только захочешь!

– Какие захочу? – Сашка хитро сощурил глазки, – И игрушки?

– Ах ты, маленький шантажист, – засмеялась Алина, и, протянув свои руки, начала щекотать мальчонку.

   Сашка кривлялся, смеялся, валялся на полу. И Алина смеялась вместе с ним, как не смеялась уже лет пятнадцать.

   А потом они лежали на полу, молча глядя в потолок, и каждый думал о своем, но лица их выражали спокойствие и нескрываемую радость.

– И игрушки! И новые ботинки! И даже велосипед! – нарушила тишину женщина, – Но сейчас, в ванную!

   Сашка вскочил, подкинул руку к голове, отдавая честь, и строевым шагом направился к ванной комнате.

   Она постелила ему в спальне, уложила чистого, сытого и довольного ребенка в кровать. Как и обещала, прочитала ему на ночь сказку, поцеловала в лоб, и собиралась, уже было, выйти из комнаты, но малыш остановил ее:

– Алина, – сказала он, сладко зевнув, – Ты такая хорошая! Прямо, как мама…

***

   Она сидела на диване, и что-то читала в своем телефоне, когда в замке послышался скрежет ключа. Алина вздрогнула, только что, сообразив, что она понятия не имеет, кто это может быть. Она могла лишь догадываться, что «дядя Паша» и ее муж – это одно и то же лицо.

   Осознание того, что она могла банально ошибиться квартирой, нахлынуло на нее волной, привело в панический ужас, активировало выплеск адреналина. И только что спокойная женщина, вдруг, ощутила все краски паники. Ее мышцы мгновенно превратились в камень, не давая возможности пошевелиться, сердце бешено заколотилось, уши заложило, воздух перестал поступать в легкие, а взгляд устремился к источнику шума.

   «Кто это? Кто это? Кто это?» – стучало молотком в голове.

– Са-а-аш, – раздался знакомый голос из прихожей, – Ты где, сорванец?

   Мгновенно узнав голос мужа, Алина, вдохнула, изо всех сил стараясь не шуметь. Еще некоторое время она пыталась отдышаться, впустить в грудь побольше воздуха, наполнить изголодавшиеся легкие. Стало легче, и только сердце все еще бешено стучало в груди.

   Она встала и пошла навстречу гостю, выглянула в прихожую и, чуть было, не столкнувшись с Павлом, вымученно улыбнулась ему:

– Привет.

   Настало время пугаться мужчине. Неожиданное появление жены вырвало его из реальности, он охнул негромко и, закрыв глаза, осел на пол. Кажется, на мгновение он даже потерял сознание, но лишь на миг. Как только разум сопоставил все точки реальности в единый образ, страх сменился удивлением.

– Что ты тут делаешь? – выпалил он, демонстративно хватаясь за грудь, – Напугала меня до чертиков!

– Я тебя о том же хотела спросить, – ответила Алина, – Что ты здесь делаешь?

– Отвечать вопросом на вопрос не прилично, – попытался отшутиться он, но по ее взгляду поняв, что шутка не удалась, решил уйти от ответа иначе, – Мне нужно выпить!

   Минуя Алину, он оправился на кухню, достал из холодильника бутылку пива и с громким шиком откупорил холодный напиток. Он припал к горлышку, с жаждой поглощая пиво, а Алина все это время сверлила его взглядом, ожидая ответа.

   Напившись, наконец, он поставил бутылку на стол и сел на стул, сложив руки перед собой.

– Где Сашка? – спросил он.

– Спит, – ответила женщина, – Не хочешь мне ничего объяснить?

– А что тут объяснять? – пожал плечами Павел, – Дети попали в беду, им нужна была помощь…

– Дети? – Алина села напротив, пристально глядя на мужа.

– Ну, да, – ответил он небрежно, – Девочку я отвез в больницу, кажется, у нее воспаление легких. Жар, судороги… Кошмар…, – он снова глотнул из бутылки.

– Я где ты этих детей взял? – не унималась женщина.

– На улице нашел, – ответил он, – Не смог проехать мимо…

– Ты понимаешь, что, чисто юридически, ты совершил похищение несовершеннолетних? Ты должен был отвезти их в полицию, а не на квартиру.

– Ты же у нас адвокат, – ухмыльнулся он, – Формально, девочке на днях исполниться восемнадцать и она почти взрослая, юридически. А еще она очень просила не отвозить их в полицию.

– Ох, Пашка, добрая ты душа, – вздохнула женщина, – И когда ты мне собирался об этом рассказать?

– Да, вообще-то, сразу хотел, – он снова пожал плечами, – Только тут форс-мажор случился, пришлось импровизировать. А ты то, как тут оказалась?

– Мне Денис позвонил, – ответила она, вставая со стула, – Ты голоден? Я сварила суп.

– Ты сварила? – удивился Павел, – Не знал, что ты умеешь…

   Алина звонко рассмеялась:

– Сашка очень хвалил. Так ты есть будешь?

– Ну, давай…

   Она отвернулась к плите, взяла с полки тарелку и, немного подумав, произнесла:

– Знаешь, мне очень понравился… этот мальчик…

– Здорово, – ответил Павел, – Он отличный парень!

– Нет, не в этом дело, – сказала она, ставя перед мужем тарелку, – Я его хочу!

– Чего? – не понял мужчина.

– Я хочу его… усыновить!

– Но у него уже есть мать, – сказал Павел, отправляя ложку в рот.

– Да, – ответила она, поджав губы, – Алкашка…, так он выразился. Не думаю, что с ней возникнут проблемы…

– Хочешь отнять у нее ребенка?

– Хочу, Паш, – ответила она серьезно, садясь напротив, – Очень!

– Что-то мне не кажется, что это хорошая идея, – произнес он медленно, – Его сестре это точно не понравится…

– И что она сделает? Расплачется? – зло улыбнулась Алина.

   А Павел, уловив в тоне жены привычную уже жесткость, отложил в сторону ложку и уставился на собственные руки. Мысли в голове неслись со скоростью света, просчитывая варианты дальнейшего развития события. И при любом раскладе, Женька ускользала из его рук.

Глава 10

   Два года в пьяном тумане пролетели, как один миг. Ни боли, ни страха, ни мыслей, только спокойная спасительная тьма. И сквозь эту тьму, словно через белый шум, иногда прорывались какие-то лица и голоса.

   Иногда она видела дочь, иногда сына. Они что-то говорили ей, она что-то отвечала им…. Но, что? Это было не важно. Кажется, ее иногда кормили, словно рыбку в аквариуме, или морскую свинку. Но кто и зачем? Это тоже растворилось на дне бутылки.

   Как она оказалась здесь, в этой бесконечной мгле, и почему, она тоже уже не могла вспомнить. Не могла она и придумать причины, чтобы выйти из сумрака и, открыв глаза, посмотреть вокруг. А если такая причина и находилась, она тут же забывала о ней, и продолжала свой путь по реке Забвения в страну Никуда.

– Я ухожу, – сказало очередное видение, и добавило, – Мама…

– Ты кто? – спросила она и тут же забыла о нем.

– Я – это ты, твой сын, твоя дочь, твоя кровь…

– Моя кровь, – повторила она отстраненно, опустила голову, пытаясь понять, о чем говорит это смутно-знакомое лицо.

   Под ногами, вокруг, насколько хватало взгляда, была вода, море, океан слез. Она просто знала, что это слезы. Ее слезы. Слезы ее детей. А она, словно Иисус на воде, стояла на бескрайней глади босыми ногами и испугано смотрела вокруг.

– Не уходи! – она протянула руку своему видению, – Спаси меня!

– Я не знаю как…, – сказало видение и пропало.

   Светлана открыла глаза и села на кровати. Вокруг все было, как обычно, серые стены, дымящаяся пепельница, батарея бутылок в углу, но было такое странное чувство внутри, как будто чего-то не хватает. Она насупилась, пытаясь понять, что же не так. Но и эта мысль скользнула, едва задев сознание и, пролетела мимо. Какая разница?

   Нестерпимо хотелось пить. И есть. Она встала, и устало потирая заспанные глаза, пошаркала на кухню. Заглянула в холодильник, но не найдя там ничего съестного, с силой захлопнула дверку. Посмотрела на столах, заглянула в ящики… На полках не было даже тараканов. Им, просто, нечего было делать среди пустых кастрюль.

– Как же есть-то хочется? – она поладила свой живот, который непривычно выл.

   Подошла к столу, взяла в руку пустую бутылку, понюхала:

– Фу, – от резкого запаха, ударившего в нос, ее передернуло, – Что за бормотуха?

   Мир все еще плыл перед глазами, противно растягиваясь и сплющиваясь в самых неожиданных местах. Голова кружилась, в животе урчало. Она выудила из мойки грязный стакан, сполоснула его слегка, и, наполнив холодной водой, выпила залпом. Легче не стало.

   Женщина села за небольшой кухонный столик, положив голову на руки, и, вдруг, что-то вспомнив, пронзительно закричала:

– Же-е-е-ень-ка-а-а-а!

   Что-то скрипнуло в глубине квартиры, хлопнула дверь, послышались тяжелые шаги.

– Жрать охота, – сказала женщина, не поднимая головы, – Сообрази что-нибудь…А?

   Мимо проплыло полуголое тело в семейных трусах и село напротив. Она закрыла глаза, решив, что снова ее посетило видение, на этот раз в виде ее погибшего мужа. Света даже испугалась слегка. Разное бывало с ней за эти два года, но привидение мужа еще ни разу не приходило к ней. По спине побежали холодные мурашки.

   «Тьфу, тьфу» – сплюнула она через плечо, – «Должно сработать»

   Набравшись храбрости и приоткрыв один глаз, она посмотрела перед собой. Но никакого привидения не было и в помине. Прямо напротив ее сидел вполне реальный мужик, с обвисшей, сморщенной кожей, местами полностью покрытой татуировками.

– Еды нет, – ответил мужик и улыбнулся, сверкнув рядом золотых зубов, – Выпьем?

   Он достал откуда-то бутылку и две рюмки, по-деловому выставил их на стол, и с громким бульком наполнил рюмки прозрачной вонючей жижей.

– Где Женька? – спросила Светлана, пытаясь совладать с непослушным, заплетающимся еще языком.

   Мужик лишь пожал плечами в ответ.

– А ты кто? – спросила она удивленно.

– Опять забыла? – ухмыльнулся он, – Я – Сева, муж твой…

– Мой…муж? – произнесла она медленно, – Мой муж умер…

– Как видишь, нет пока, – снова ухмыльнулся он и придвинул к ней ближе рюмку, – Пей, давай! За знакомство!

   Момент, когда недоумение сменяется злостью, трудноуловим и практически непредсказуем. Ты просто вспыхиваешь, как спичка, тронувшая черкаш и, взрываясь нелитературной бранью, бросаясь с кулаками на раздражитель. Вот, и Светлана не сразу поняла, когда ее удивление превратилось в ярость.

– Какой ты мне, нахрен, муж? – она схватила со стола рюмку и бросила ее в мужика, – Убирайся отсюда, пока я ментов не вызвала!

– Ты ошалела что ли, зая? – встрепенулся мужик, уворачиваясь от запущенного в него снаряда, – Водку? На пол?!

   Глаза его сначала округлились от удивления, но так же быстро, как и до этого у Светланы, настроение сменилось, и лицо исказила гримаса злости. Он вскочил со стула, схватил женщину за волосы и начал бить. А когда она оказалась на полу, в ход пошли его ноги.

   Она кричала, просила его прекратить, но чем громче были издаваемые ей звуки, тем сильнее становились удары. И все бы, возможно, кончилась куда хуже, если бы у Севы было побольше сил. Но он свою мужественность потерял где-то на дне стакана. Мышцы его давно ослабли, голова частенько кружилась, и все больше хотелось принять горизонтальное положение, нежели заниматься физическими нагрузками.

   Он быстро устал, присел ненадолго на стул, отдышался. Хлопнул рюмашку и, вроде бы, даже слегка подобрел.

– Вставай! – сказал он почти спокойно, – Выпей!

   Света встала с пола, вытирая с лица слезы, но рядом с мужчиной не села и протянутую рюмку из его рук не взяла.

– Мне надо умыться, – сказала она тихо.

– Валяй, – ответил мужик, не оборачиваясь.

   Сделав несколько шагов по направлению к ванной, она прибавила шаг, проскочила мимо в прихожую и, распахнув входную дверь, выскочила наружу.

– Помогите! – закричала она, едва оказавшись на площадке, – Вызовите полицию!

   Крича и прося о помощи, она спускалась вниз по лестнице, преодолевая пролет за пролетом, звонила и стучала во все двери, но никто не открывал ей. То ли оттого, что Светлана пользовалась дурной славой, то ли от того, что сердца соседей уже давно стали черствыми и нечувствительными к чужому горю, они, словно раки отшельники, прятались глубже в свои ракушки и поплотнее закрывали за собой двери.

   Достигнув первого этажа, женщина присела на ступеньку и заплакала, не зная, куда ей идти и что делать дальше.

– Чего орешь? – раздался сзади старушечий голос, – До белочки допилась?

– Баба Маша! – встрепенулась женщина, – Дайте мне позвонить! Я полицию вызову!

   Света подскочила к двери, из-за которой в узкую щелочку высунула свой любопытный нос соседка, и умоляющие сложила руки на груди.

– Это еще зачем? – спросила Баба Маша, сощурившись.

– Пожалуйста! На меня напали! Я не могу вернуться домой, – надломленным голосом, срываясь на крик, просила Светлана, – Я только позвоню и все… В мою квартиру какой-то мужик залез… У меня дети там!

– А что ж ты, мамаша нерадивая, детей-то одних оставила? С мужиком -то?

– Дай позвонить! – выкрикнула женщина и дернула с силой за ручку двери.

   Но крепкая дверная цепочка не позволила двери открыться, а Баба Маша, испугавшись, захлопнула ее и заперла на все замки.

   Света, рыдая, сползла по стене. В одно мгновение на нее нахлынула вся боль, которую она так тщательно подавляла целых два года. Она обняла себя руками и изо всех сил старалась успокоиться, кусая до крови губы, но слезы лились чудовищным, бесконечным потоком и рыдания сотрясали подъездные стены. Кажется, хмель прошел…

– Сама позвоню! – послышалось из-за двери.

***

   Женя пришла в себя, открыла глаза и огляделась, долго не могла понять, где она и что тут делает. Все указывало на то, что это больница. Но она была совсем не такая, какой ее привыкла видеть девушка. Не было привычных зеленых стен, белых потолков с выщерблинами и бесконечно мигающими лампами дневного света.

   Если бы не капельница в руке, она бы решила, что находится у кого-то дома. Мягкая удобная кровать, одна на всю палату, уютный торшер около дивана, телевизор на стене, и даже занавески на окнах.

   Она присела на подушках, стараясь не сдвинуть иглу, и посмотрела на свои руки. На одном из пальцев была прищепка, ну, или что-то вроде того, с красной кнопкой. Она нажала на нее чисто из любопытства. Где-то вдалеке послышался сигнал и быстрые шаги по пустому коридору. Дверь скрипнула и на пороге появилась женщина в белом халате.

– Проснулась? – улыбнулась она, входя в помещение, – Как себя чувствуешь?

– Хорошо, – неуверенно ответила Женя, – А где я?

– Ты в больнице, – ответила женщина, проверяя ее пульс и посматривая на мониторы, – Не помнишь? Тебя Павел Павлович вчера без сознания привез.

– Павел Павлович? – Женя постаралась вспомнить вчерашний день, но события ускользали от нее, – Не помню…

– Это ничего, – сказала женщина, – Это пройдет.

– Хорошо, – неуверенно ответила девушка.

– Ты мне лучше вот что скажи, у тебя документы то есть? А то ты у нас просто Евгенией записана. Ни фамилии, ни адреса…

– Дома, – ответила девушка.

– Может тогда позвонить домой, чтоб привезли?

– Там нет никого, – соврала она.

– Ну, ладно, я тогда Павлу Павловичу позвоню, пусть он съездит, если ты не против, конечно.

– Звоните…, – пожала плечами девушка.

   Женщина вышла из палаты, но очень скоро вернулась, неся в руках историю болезни.

– Ну, вот, он сейчас приедет, – снова улыбнулась она, – А пока, давай я с твоих слов запишу. Фамилия?

– Лисица, – ответила девушка.

– Ух, ты, – женщина заулыбалась еще сильнее, – Прямо в точку!

   А Женя устало закатила глаза, эта шутка ей уже порядком надоела.

– Имя мы знаем, – проговорила женщина, – А отчество?

– Сергеевна…

***

   Когда медсестра узнала все, что хотела, и ушла из палаты, Женя начала скучать. Найдя пульт от телевизора, она некоторое время перебирала каналы в поисках интересностей, но что-то особо ни на чем не останавливался взгляд. Вообще все мысли были только о Сашке. Где он, с кем, ел ли?

   Лена Игоревна, так звали медсестру, сказала, что с ней не все так плохо, как показалось вначале, и что ее скоро отпустят, но чем именно больна Женя, медсестра не сказала, велела спросить у доктора, который скоро должен был прийти.

   И пока Женя ждала врача, она щелкала кнопкой пульта, перебирая каналы. Это успокаивало мысли, отвлекало, скрашивало ожидание. Каналов было великое множество, уже палец начал уставать, когда открылась дверь, и в палату ввалился огромный букет цветов.

   Сразу за букетом, улыбаясь во весь рот, зашел Павел, и прямо с порога произнес:

– Не знал, какие ты любишь, купил все…

– Спасибо, – ответила Женя, смущенно, – Но я не люблю цветы…

– Нет? – он посмотрел огорченно на девушку, потом на свой букет, – Ну, ладно! Подарим медсестре…

– Где Саша? – спросила Женя, пока Павел усаживался рядом с ее кроватью, на металлический стул.

– С ним все в порядке, – сказал он, ложа свою руку поверх ее руки, – Ты не волнуйся, за ним хорошо смотрят.

   –Вы его в детдом отдали? – испугалась она, отдернув свою руку и спрятав ее под одеяло.

– Нет, – засмеялся он, – Он с хорошей женщиной сейчас…

– С кем? – не унималась она.

– С Алиной, – ответил мужчина, пожимая губы.

– Кто это?

– Это моя жена, – нехотя ответил он, – Она за ним приглядывает, кормит, гуляет… Ему с ней хорошо! Не беспокойся.

– Почему вы не привели его сюда?

– Подумал, что больница – не лучшее место для ребенка…

– Ну, да…, – ответила Женя, погрустнев, – Наверное, вы правы…. Я просто должна знать, что с ним все в порядке.

– Я ним все в порядке, – ответил он, – Хочешь, позвоним ему?

– А можно?

– Ну, конечно, – засмеялся Павел, доставая из кармана телефон, – Алло, Алин, привет! – сказал он в телефон, – А дай-ка Сашке трубку… Привет, сорванец! – Павел улыбнулся по-доброму, – Да, что ты говоришь? Вы молодцы!… А я у твоей сестры сейчас. Она с тобой хочет поговорить…, – он оторвал телефон от уха и протянул его Жене.

– Привет! – сказала Женя в трубку и услышав Сашкин голос, громко всхлипнула, – Как у тебя дела?

– Отлично! – закричал довольный ребенок, – Мы с Алиной гуляем в парке! Я ем мороженое! А еще мы ходили в цирк и в магазин! И у меня теперь есть большая машина и новый велосипед!

– Здорово, – тихо сказала Женя, – Я рада, что у тебя все хорошо…

– Да! – кричал он, – Алина такая хорошая!

– Правда? – спросила Женя тихо.

– Правда! – закричал довольный брат в ответ, – Она, как мама… Нет! Она лучше, лучше мамы!!! А, еще она сказала, что я могу жить с ней! Если захочу!

   После этих слов, Женя больше могла говорить. Горькие слезы обиды нахлынули откуда-то из глубины души, они давили на горло, не давая дышать, они рвались наружу. Девушка нажала на кнопку завершение вызова, протянула телефон обратно Павлу и, уткнувшись лицом в подушку, позволила слезам вылиться наружу.