Текст книги "Капкан для лисы (СИ)"

Автор книги: Александра Малинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 7

Я взяла себе латте с мятой, Ромочке – обычный эспрессо и огромный бургер. Не понимаю, чем ему так нравятся эти жутко вредные монстры из хлеба, слабого подобия мяса и вялого листика салата, но он постоянно их жевал. Увидев свою белоснежную красавицу, я вышла на улицу.

– Только сейчас понял, кого ты мне сегодня так напоминаешь, – заржал Ромка, когда я присела рядом и сунула ему в руки дурацкий бутерброд.

– Мечту твоей жизни?

– Нет. Ты в этом голубом прикиде – ну вылитая Снежная Королева. А с твоей вечной привычной взглядом хрен морозить – сходство абсолютное!

– Где ты вообще эту фразу откопал?

– Понятия не имею… должно быть, услышал от кого-то из вашей семейки, уж вы то любите поупражняться в игре слов.

– У меня нет такой привычки!

– Есть, есть, – заржал он.

– Отлично! Если есть, тогда твой наверняка уже отвалились, от мороза то, – разозлилась я, – Скажи лучше, далеко нам до той дыры добираться? Мне через пять часов надо быть в городе!

– Успеешь ты к своей докторше, – буркнул обидевшийся Ромашка.

Дальнейший путь продолжался в тишине: я пила кофе и размышляла о лже-Анне и ее неизвестном нанимателе, который все больше казался мне вполне известным. Не знаю, на что я опиралась: в очередной раз на интуицию, или сумму мелких фактов. Отыскать бы еще хоть одно доказательство… Ромка почти всю дорогу жевал, ловко управляясь с машиной одной рукой. Ехать пришлось чуть ли не в другой конец города, что меня не особо радовало: на обратной дороге придется собрать все пробки.

– Приехали, – не особо бодрым голосом оповестил Ромка и его настроение мне было понятно: здание «Школы актерского мастерства имени З.В. Гаранина» оказалось бывшим садиком. Древнее двухэтажное здание с покосившимися окнами, в последний раз его красили явно еще до моего рождения. Кое-где я заметила куски фанеры, прибитые к оконным проемам: новые стекла вставить никто не потрудился.

– Ты уверен? – усомнилась я.

– Ага. Кариночка так и сказала – дыра дырой.

Я поморщилась на его «Кариночку», но промолчала, потому что Ромка явно издевался.

– А еще она сказала, что на самом деле это довольно популярное место среди начинающих актеров, а этот самый З.В. Гаранин – очень интересный мужик. Немного чудаковатый, но классный. И часто подкидывает работенку.

– Какого рода? – заинтересовалась я.

– Актерского, должно быть.

– Так идем скорее это проверим, а то только один вид этой развалюхи на меня депрессию навевает.

Мы с Ромкой не без опаски приблизились к садику: чего опасался друг мне неведомо, я же была уверена, что его Кариночка что-то напутала с адресом. Ну еще я волновалась за свою красавицу: в подобном месте она напоминала бельмо в глазу и светилась чуть ли не на километр. Что ж, мое опасение № 1 не оправдалось: на табличке у входа было ясно написано «Школа актерского мастерства З.В. Гаранина».

– Что за имя такое, на «З»?! – задумался Ромка, – Зураб что ли?

– Что-то фамилия не слишком подходящая, для Зураба то. Наверное, Захар, – предположила я, не зная больше ни одного имени на «З».

– Или Звенигород.

– Кто?!

Само собой, оказалась права я, в основном потому, что Ромкины варианты, мягко говоря, диковинные. Когда мы оказались внутри и прошли по обшарпанному коридору до самого его конца, как велела светловолосая женщина, которую мы поймали на входе, то оказались перед очередной дверью. На этот раз загадочные инициалы на ней были расшифрованы как «Захар Владимирович Гаранин».

– Черт, ты оказалась права.

– А то. Я всегда права.

– Ты вообще в курсе, что такое скромность?

– Нет.

– Говорят, она украшает, – не желал успокоиться друг, не скрывая насмешку.

– Только тех, кому больше нечем себя украсить! – отрезала я и толкнула дверь этого самого З.В. Она оказалась заперта и не желала поддаваться, не смотря на все мои усилия (я толкнула ее трижды).

– У него семинар сейчас, – услышала я за спиной: говорившей оказалась та самая женщина, что направила нас сюда.

– А сразу нельзя было сказать?

– Вы спросили, где его кабинет, а не где его найти, – пожала она узкими плечиками.

– На кой черт нам его запертый кабинет?! – рявкнула я.

– Вы извините Сенечку, она у нас актриса, творческая личность, – влез Ромка, широко улыбаясь, – Вы нам не подскажете, где проходит его семинар?

– В 202 кабинете: на второй этаж и налево, – неуверенно ответила она, ткнув пальцем в сторону лестницы.

– Спасибо большое. Идем, Сенечка!

Ромка схватил меня за руку и потащил к лестнице.

– Вот чертова карга!

– Ты сама виновата: если бы ты разговаривала с людьми нормальным тоном, они бы тебе так же и отвечали, а не шугались и тыкали пальцами.

Кабинет под номером 202 оказался распахнутым настежь. И вообще, кабинет оказался вовсе не кабинетом, а помещением с практически полным отсутствием мебели. Ну кроме стульев, которые располагались по кругу. Зато это все с лихвой компенсировалось народом: сюда набилось никак не меньше двадцати человек. Все женского пола, кроме парня лет этак тридцати.

– Тебе лучше остаться за дверью, – быстро сориентировалась я, сунула Ромке в руки шубу и присоединилась к женскому коллективу.

Меня заметили сразу же, как раз то самое лицо мужского пола, которое я опознала как З.В. Гаранина. Он оказался куда ниже меня ростом, худоватым и на мой взгляд уж слишком сильно прилизанным. Глазки как у крыски моментально прищурились, на секунду мне показалось, что в них промелькнуло узнавание, но я забраковала эту мысль как невероятную. Он шагнул ко мне навстречу и протянул щуплую ручку:

– Добрый день!

– Добрый, – отозвалась я и неохотно пожала его руку.

– Вы у нас новенькая? – еще больше сощурился он.

– Это же очевидно.

– Не могу не похвалить вашу красоту. Лично я считаю, что внутренняя красота намного интереснее, чем красота внешняя, но глядя на вас готов пересмотреть свое мнение.

– И вы готовы сделать это ради первой встречной? Это вызывает жалость, – не удержалась я, приглядываясь к дядьке: что-то в его физиономии мне не нравилось.

Щуплик заливисто рассмеялся: можно подумать, я шутила.

– Меня зовут Захар, кстати.

– Сентябрина.

– У красивой девушки всегда красивое имя, вы не находите?

– Роза – это в любом случае роза, как ее не назови.

– Забавно: а если бы тысячелетия назад ей дали другое имя?

– Тогда сегодня я бы выразилась по-другому, но суть все равно осталась бы прежней.

– Или нет, – подмигнул он.

– Мы этого не узнаем, – отрезала я.

– Что ж, Сентябрина, вы как раз вовремя – наш небольшой урок как раз начинается, – он еще раз окинул меня изучающим взглядом, увиденное ему явно пришлось по душе, потом нехотя отвернулся и захлопал в ладоши, привлекая к себе внимание остальных дамочек, хотя это и было без надобности: все и так пялились на нас, – Леди, прошу вас занять свои места, мы начинаем!

Все начали занимать видавшие виды стулья. Пришлось последовать их примеру и устроить свою пятую точку на шаткой деревянной конструкции. Оказалось, так называемый семинар был посвящен искусству импровизации. Я не сильна в определениях, но кажется, это больше похоже на практическое занятие, потому как приходилось импровизировать, а не обсуждать. Стоило признать, З.В. Гаранин умело увлекал свою публику: сама не заметила как прошел час. Парень объявил о времени следующего семинара и все начали потихоньку расходиться. Судя по поведению дамочек, Гаранин тут пользовался популярностью.

– Сентябрина? – окликнул он меня.

– Да?

– Задержитесь на минуту, если вам не сложно.

– Ничуть, – заверила я, потому что как раз уходить никуда не собиралась.

Мы дождались, пока все дамочки покинут аудиторию, тогда Захар подошел ко мне и уселся напротив:

– Должен признать, у вас настоящий талант к перевоплощениям, – порадовал он: как будто я и сама не знала. Между прочим, этому я училась в Англии, а не в разолбанном садике в какой-то подворотне.

– Благодарю.

– Вы не похожи на девушку, которая пришла сюда, чтобы учиться. Я не прав?

– Возможно.

– Тогда зачем вы здесь?

– Вы мне скажите, – улыбнулась я, внимательно наблюдая за скользким Захаром. Мне сегодня определенно везет на подозрительных личностей, и этот не был исключением: пока я изучала его, он разглядывал меня, как будто решал в голове какую-то задачку.

– Хорошо, – наконец кивнул он, – Кто вам посоветовал сюда прийти?

– Знакомая.

– У нее есть имя?

– Есть.

– Могу я его услышать?

Беседа казалась мне все более и более интересной, было очевидно, что Захару есть что мне рассказать. Вот только что? И захочет ли он это сделать? Придется наслать на парня Ромку…

– Можете, – наконец пожала я плечами, – Только я не уверена, что вы знаете ее настоящее имя.

– Вот как?!

– Да. Анечка – занимательная личность, она не любит представляться своим именем. Говорит, слишком простое.

– Ну, я знаю сразу три Ани, – осторожно заметил Захар.

– У меня есть ее фотография, если вам настолько интересно, – я выделила «настолько» и выразительно закатила глаза. Потом протянула Захару айфон с изображением лже-Анны, которым мы разжились сегодня с утра.

Едва взглянув, он сразу же утвердительно кивнул:

– Похоже, ваша подруга все же довольна именем. Это Аня Журавлева.

– Ну надо же, – удивилась я, причем удивление было настоящим: стало быть, лже-Анна никакая не лже, решила-таки оставить свое имя, когда меняла личность. Чтобы не путаться, судя по тому, что запасной паспорт у нее тоже на это имя.

– Кстати, давно ее не видел, – продолжил Захар, внимательно за мной наблюдая, – Ей что, больше не нужна работа?

Так, что еще за работа? Они тут как-то подрабатывают что ли?

– Да она замуж собралась.

– Жаль. У нее тоже был своего рода талант.

– С этим трудно поспорить, – не удержалась я, вспомнив, как эта алчная девица едва не женила на себе Макара.

– Возвращаясь к моему первому вопросу, раз уж мы выяснили, как вы сюда попали: вы здесь, потому что ищете работу? Потому что вы мало похожи на кого-то, кто в ней нуждается…

– А на кого я тогда похожа?

– На девушку, которая ищет неприятности, без обид.

– Никаких обид, – заверила я. Желание натравить Ромку на этого скрытного типа увеличивалось в геометрической прогрессии, – Но работа меня все равно интересует.

– Не думаю, что Аня рассказывала вам подробности, не так ли? – с загадочным видом поинтересовался он.

– Нет, – неуверенно ответила я, потому что ответь я по-другому, последовал бы неминуемый вопрос, ответа на который у меня не было. Пока что.

– Надеюсь, что нет…

Воцарилась тишина: Захар имел задумчивый вид, я не стала его отвлекать, потому что боялась болтнуть что-то не то. Наконец, еще раз окинув меня внимательным взглядом, он улыбнулся:

– Хорошо. Жду вас завтра в семь вечера. Сентябрина…

Его улыбка мне совершенно не понравилась, но я заставила себя растянуть губы в ответ:

– Здесь?

– Да, все обычно собираются здесь.

– Я приду, – заверила я Гаранина, хотя сама в этом пока уверена не была: происходящее мне не очень нравилось и что-то подсказывало мне, что ждут меня здесь без Ромашки. Но стоило признать: парень сумел заинтриговать.

– Не сомневаюсь, Сентябрина, – он поднялся со своего ненадежного на вид стула, что послужило сигналом: этот странный разговор подошел к концу. Похоже, он был в восторге от моего имени, раз так часто его повторял.

Мы вместе покинули класс, спустились по лестнице. Потом он выразил желание проводить меня до выхода, я не сопротивлялась, выискивая глазами Ромку: как-никак, декабрь на улице, а у него моя верхняя одежда. Как я должна до машины добираться? Рисковать подхватить воспаление легких?!

– Увидимся, Захар, – пообещала я и под его недоуменным взглядом выпорхнула-таки на улицу. Хорошо, что он не успел спросить, а где собственно моя верхняя одежда.

Ромки не было, так что я, стуча зубами, набрала его номер:

– Где тебя носит, мать твою?

Ответить Ромка не пожелал, просто положил трубку. Зато через пару секунд дверь открылась и из садика показался сам друг, на ходу протягивая мне шубку.

– Не ругайся, я ждал, когда этот хмырь от тебя отвяжется, не хотел светиться, ну на всякий случай, – виновато пояснил Ромка.

– Если я заболею под Новый Год…

– Не продолжай, мы оба знаем, что здоровье у тебя богатырское: к тебе вообще никакая зараза не липнет.

Это сомнительное замечание я сочла за благо проигнорировать:

– Идем скорее отсюда, меня тошнит от этого места!

На этот раз за руль села я, потому что намеревалась ехать домой, а с Ромкой это займет черт знает сколько времени.

– По твоему сосредоточенному выражению лица вижу: что-то узнала.

Я быстро изложила Ромке наш странный разговор с З.В. Гараниным. Если мне он показался подозрительным, то другу и вовсе не понравился, у него тоже своеобразный нюх на все сомнительное имелся:

– Все это какой-то проституцией попахивает, не находишь?

– Нет, то есть сомневаюсь, – призналась я, – Не думаю, что в таком случае я бы получила эту самую «работу».

– Все равно, это странно.

– Вот именно, странно до такой степени, что я не успокоюсь, пока не узнаю, в чем дело!

– А если это никак не связано с убийством Анечки?

– Связано. А если нет – все равно это зацепка: мы же хотим узнать, что она затевала и кто ей помогал? Возможно, мы отыщем этого загадочного кого-то «на работе».

– А если нет? – не отставал ехидный друг.

– Если нет – найдем еще зацепку. В конце концов, у нас есть ее имя, надеюсь что в этот раз настоящее. Кстати об этом…

Я достала мобильный и быстро дала инструкции брату: обратного пути у нас часа три, за это время он вполне сможет узнать что-нибудь любопытное. Пока я болтала с Мартом, Ромка тоже сделал пару звонков.

– Что? – ответил он на мой недоуменный взгляд, – На всякий случай, вдруг Март не справится.

– Не мели чушь. Может, он и похож на комнатное растение, но мой братец гениален. Твоим прихвостням до него точно далековато.

– Не волнуйся, я не расскажу, что ты назвала кого-то словом на букву «г». Кого-то кроме себя, я имею ввиду, – заржал Ромка.

– Почему ты думаешь, что для меня это проблема?!

– Потому что я тебя знаю, Сенечка.

Ну, с этим было трудно поспорить.

– И ты можешь разогнаться побыстрее, – откинув спинку назад, продолжил Ромка, – Тогда, если мы все-таки разобьемся, я умру сразу.

– В твоих словах в кои то веки есть логика, – хитро улыбнулась я и прибавила скорость. Ромка просто закрыл глаза.

Глава 8

В город мы вернулись за час до моей встречи с Мариной. Ромка всю дорогу сыпал проклятиями и готовился вылезти седым из машины, но как всегда преувеличивал. Не успели мы подъехать к дому, как позвонил братец:

– Дело сделано, сестренка. Проверь свою почту.

– На пять секунд я даже перестала сожалеть, что мы родственники, – обрадовалась я скорости Марта.

– Везет тебе, у меня таких пяти секунд еще не случалось, – завистливо вздохнул он.

– То ли еще будет, братец.

– Не надейся, сестричка!

– Спасибо, позор семьи.

– Обращайся, милая, – хмыкнул он и повесил трубку.

«Вот же гад» – выругалась я. Прекрасно знает мое отношение к этому отвратительному слову, и постоянно использует против меня.

Пока мы поднимались, Ромка заказывал пиццу из кафе напротив. Он всегда прежде всего думает о еде, как и любой истинный кроманьонец. Я же первым делом побежала проверять почту. Информации оказалось негусто: всего пару листов формата А4, которые я сразу и распечатала. Мои ожидания не оправдались: ничего интересного об Анне Журавлевой. Ну кроме того, что мы наконец-то знаем ее настоящее имя. Закончила девять классов, семья не особо благополучная, но сама Анна не привлекалась и ни за чем противозаконным замечена не была. Работала кассиром в местном супермаркете, пару лет назад уволилась. Более нигде не работала, что наводит на мысль о том самом заработке, о котором говорил Гаранин. Замужем не была, зато парень имелся: некий Руслан Гайманов, его контактные данные прилагались. Подруга была в единственном числе, и ее тоже звали Анной, дружили с детства. Подругу я для себя отметила: с ней неплохо было бы поговорить. Если дружили они с детства, как Крокодильда объяснила свое отсутствие в последние полгода? Подруга может что-то знать… О связи лже-Анны с актерской школой З.В. Гаранина ничего, видимо, она появлялась там неофициально.

Схватив листочки, я помчалась к выходу.

– Ты куда? – оторвался Ромка от заказа ужина.

– Дела, – отмахнулась я и бегом припустилась к лифту, чтобы он не успел додумать, что у меня за дела.

И как всегда, когда это было нужно меньше всего, Ромка резко переставал тормозить и начинал соображать довольно быстро: сразу же отложил свой телефон и кинулся за мной.

– Сенечка, может сначала убийцу найдем?

– Обязательно найдем, Ромочка, – копируя его жалобный тон, ответила я.

– Дай ему остыть.

– Кому?!

Ответить Ромка не успел, потому что дверь лифта закрылась. На самом деле я понимала, что Ромка может быть прав, но желание ткнуть Макара его красивым носом, дальше которого он видеть не способен, в правду о его дурацкой подружке, пересилило. У Марины наверняка припасен какой-нибудь хитрый термин на этот случай, что-то вроде «это все геометрия твоей личности», но мне было все равно.

На улице пошел снег, едва ли не впервые за весь декабрь. Лично я снег не особо жаловала, но многие посчитали бы это хорошим знаком: вокруг все белело, на улице сразу стало намного светлее, приближение Нового Года чувствовалось куда лучше. Я заехала на подземную парковку офисного здания, где работал папуля, оттуда сразу поднялась на нужный мне этаж. Галечка (Ниночка?) – личный ассистент моего отца, но непонятно почему она еще и за Макаром приглядывала, при виде меня подавилась чаем. Похоже, решила подкрепиться перед отъездом домой.

– С-сентябрина Евгеньевна? – воскликнула она отчего-то с вопросительной интонацией. Имя что ли забыть успела?!

– Похвальная память, – съязвила я.

– Вы, вы…

– Прекрасно выгляжу?

– Вы… – Ниночка была на грани обморока, так что я решила ей помочь:

– Макар у себя?

Она с чувством кивнула и я прошла дальше. Непонятно, отчего она меня так боится? Я же даже не ее начальник, вроде бы даже толком с ней не разговаривала никогда. Неужели у меня такой свирепый вид? Или виноваты дурацкие слухи? Тут многие считают, что у папули большие проблемы с потомством: сынок практически растение, а дочурка буйная. Однажды я даже слышала, что лечилась от шизофрении где-то в Америке, хотя тогда я просто навещала друзей в Европе. Люди любят судачить, и я ничего не имела против: если после всего этого одно мое появление влияет на граждан подобным образом, то я могу не только от шизофрении лечиться, но и от острого эпилептического слабоумия.

Мысли о Верочке так меня отвлекли, что я залетела в кабинет Макара, даже не постучавшись. И даже с духом собраться не успела, так что в итоге встреча шокировала меня не меньше, чем его самого.

– Бри? Что ты здесь делаешь? – справившись с удивлением, как-то устало спросил он. Вообще, Макар выглядел на слабую троечку: мешки под глазами, волосы спутанные, цвет лица немного сероватый. Неужели его настолько подкосила смерть Крокодильды?!

– Макар?! – брякнула я.

– Что ты здесь делаешь? – повторил он.

– Даже не знаю, с чего начать…

– Тогда молчи.

Я прошла вперед и села в кресло напротив:

– Хорошо, может я это и заслужила. Но у меня есть для тебя кое-что интересное.

Он принял из моих рук папку, но смотреть не стал, кинул на стол перед собой и сложил руки на груди:

– Что это? – кивнул он на папку. Во взгляде скользил интерес, но он его пытался скрыть.

– Тебе надо на это взглянуть.

– Ты уверена, что мне это надо? Может, тебе?

– Мне без надобности, я уже все видела.

– И как?

– Хреново, наверное. Открой и убедись в этом сам, – предложила я.

– Зачем?!

– Макар, просто посмотри.

– С тобой ничего не бывает просто, Бри. Какую выгоду ты рассчитываешь извлечь на этот раз?

– Прекрати меня наказывать за один-единственный промах, Макар, – начала злиться я, – Ты уже все мне доказал, хватит. Ты у нас парень с характером, а я первостатейная дрянь. Только вот я не такая дрянь, какой ты меня всегда выставляешь.

– Я ничего тебе не доказывал, и не собираюсь.

– Отлично, тогда открой чертову папку и прочитай, что там написано.

– Очередной обман?

– Что ты заладил?!

– Второй раз в жизни встречаю такую лгунью как ты, – тяжело вздохнул он и устало потер глаза.

– Это обидно.

– Потому что я назвал тебя лгуньей?

– Потому что ты сказал, что я вторая.

– Наверное, ты меня не так поняла… На самом деле я имел ввиду, что ты первая. Лгунья номер один… С тобой вообще будет трудно кому-либо конкурировать, ведь ты врешь как дышишь, а дышишь ты постоянно.

– Это… лестно, вообще-то, но почему-то мне кажется, ты не собирался меня хвалить, а как раз наоборот… И кто же у нас заслужил второе место?

– Думаю, ты догадываешься. Не зря же ты примчалась сюда с таким самодовольным видом.

– Так ты знаешь о своей Анечке?!

– Я не такой уж и дурак, Бри, – невесело усмехнулся он.

– С чего ты это взял? – не удержалась я от язвительности, но быстро взяла себя в руки, – Извини, это было не к месту.

– Отчего же? В конце концов, я собирался на ней жениться, и уже был бы женат, если бы не тот несчастный случай.

– С каких пор это стало несчастным случаем? Не ты ли утверждал, я кровожадная убийца, которая все и подстроила?

– Я не буду за это извиняться, потому что до сих пор ничего не известно. Следствие зашло в тупик, – опять горько усмехнулся он, – Но я знаю одно: ты вынудила ее уйти, а через пять минут она была мертва. Никаких следов, концы в воду. Очень похоже на тебя, Бри.

– Это даже не камень в мой огород, это огромная гора, размером с Эверест.

Он пожал плечами, а я изо всех сил старалась сдерживать огромными волнами нарастающую злость. Теперь она начинала напоминать цунами, и это было не к добру: когда я сильно злюсь, начинаю говорить лишнее.

– Не перегибай палку, я никогда подобным не занималась, Макар. Ты не можешь говорить, что это на меня похоже. Такое чувство, что ты винишь меня во всех грехах мира, вообще во всем, но так не делается…

Он отвел глаза и покачал головой. Кажется, разговор ему нравился не больше, чем мне, и я уже догадывалась о причине:

– Сейчас ты ненавидишь меня, потому что послушал, не так ли? – усмехнулась я своей неожиданной догадке.

– Скажешь, что я идиот, раз до сих пор хочу тебе верить?

– Ты идиот, но не поэтому.

– Вот как?

– Да, Макар. Потому что я, черт возьми, была права. Твоя горе-невеста выдавала себя за другого человека, и я думаю, что лучше о таком знать до свадьбы. Ты проверил ее, и оказалось, что я не лгала и манипулировала, как ты привык считать! – я уже повысила голос, но вовремя вспомнила о Ниночке (Валечке?), которая наверняка сейчас прислонилась ухом к двери, и сбавила обороты.

– Возможно, в этот раз ты и не обманывала, – пожал он плечами.

– Такое чувство, что ты только и ищешь, каких бы еще грехов на меня повесить. Неужели ты настолько стал меня ненавидеть?

– Ты не понимаешь, Бри…

– Ты объясни мне! – рявкнула я.

– Хорошо, если ты этого так хочешь, – он вскочил со своего места и стал нарезать круги по кабинету, потом резко остановился передо мной, – Сейчас я ненавижу только себя, потому что чувствую себя последней тварью. Хочешь знать почему?

Я неуверенно кивнула.

– Потому что стоило тебе заявить, что Аня меня обманывает, знаешь, что я почувствовал на самом деле? Облегчение, хотя в тот момент я даже не знал, права ли ты. И когда… когда… это произошло, я опять почувствовал облегчение, хотя опять же не знал о ней ничего наверняка.

Видимо, под «это» он имел ввиду ее убийство.

– Потом я кое-что узнал, но это все совершенно неважно, потому что… – продолжать он не стал, лишь махнул рукой.

Я резко встала и потянулась к нему:

– Макар… – голос мой звучал как-то жалко.

– Не надо, Бри, – он оттолкнул мою руку, – Ты должна быть довольна.

– Чем?!

– Мной. Собой. Этой ситуацией. Не знаю…

– Ты не прав, Макар, – покачала я головой.

– Неужели? Я думал, каждый раз, когда слышишь «ты была права», ты просто с ума от счастья сходишь, – издевательски заметил он.

– Наверное, сегодня будет первое исключение.

Нет, я не врала, но немного приукрашивала, каюсь. Но все равно чувствовала себя мерзко, как будто все это на самом деле было моей виной. По неизвестной причине в компании Макара я начинала стыдливо ощущать все свои грехи, а их у меня было как блох на собаке. Внезапно я осознала, что ненавижу это ощущение, ненавижу чувствовать себя вот так. Интересно, все дело в нем или все же во мне?

– Исключение, как же.

И вот опять: он давил на меня, как будто душил моим же чувством вины. Чувством, которого вообще не должно быть, в ситуации с Крокодильшей так уж точно.

– Мне кажется, тебе пора уходить, – продолжил он, потому что я молчала, обдумывая неожиданное открытие.

– Но…

– Просто уходи, прошу. Мне тяжело тебя видеть… – перебил он.

– Хорошо, я уйду, – я сделала пару шагов по направлению к двери, но остановилась, – Макар, ты не можешь ненавидеть себя, и меня в придачу только за то, что совершил ошибку. Это твоя ошибка, не моя – это во-первых. А во-вторых, это так же неправильно, как и винить меня за все, происходящее в твоей жизни. Подумай лучше об этом…

Он ничего не ответил, и я просто вышла. Галечка (Светочка?) имела весьма заинтересованный вид, так что мои догадки о прослушке наверняка оказались верными. Настроение было ни к черту, но связываться с ней не хотелось: расскажу дамочке о том, как нехорошо подслушивать в другой раз.

– Черт, черт, черт! – выругалась я, пнув колесо своей красавицы, но быстро одумалась, – Прости, моя хорошая, просто твоей хозяйке сегодня вынесли мозги, пропустили их через мясорубку и запихали обратно, вот она и дерется.

Пара охранников смерила меня выразительными взглядами, думая, что я не замечу. Само собой, я это видела и показала им неприличный жест. Что ж, у меня здесь и так слава сумасшедшей избалованной дочери Симбирина, надо ее поддерживать. Жеста мне показалось мало, так что я притормозила около них, когда выезжала и открыла окно:

– Это еще что за «мы с Тамарой ходим парой»?! Быстро разошлись, голубки, иначе нажалуюсь родителю!

И уехала.

«Ну что, Сентябрина, ты почувствовала себя лучше после этого?» – спросила бы меня Марина. Чертова докторша, окончательно растормошила мой разум, из-за дурацких сеансов постоянно думаю, а что бы она сказала. Постоянно копаюсь в причинах чужих поступков, чужих слов. Раньше я таким не увлекалась, и ощущения хреновые, черт ее побери. Неужели кто-то посторонний смог повлиять на меня? Нет уж, такого быть не может.

И да, сейчас путь мой лежал как раз к Марине. Я опоздала всего на пять минут: зашла без стука, зная, что меня ждут, и плюхнулась на диван напротив. Подумав, скинула сапоги и легла, все еще чувствуя раздражение после предыдущей своей встречи.

– Добрый вечер, Сентябрина, рада тебя видеть, – как всегда вежливо поздоровалась Марина.

– И в этом вся разница между нами, – буркнула я.

– Ты сегодня не в духе?

– Ага, – махнула я рукой, – Предновогодняя депрессия, если такая вообще существует… Почему у вас не предусмотрен массаж ног? Я бы сейчас не отказалась!

Для достоверности я потрясла своими длинными конечностями и зыркнула на Марину. Поймав мой вопросительный взгляд, она мягко рассмеялась:

– Извини, но это не входит в мой список услуг. Но идея мне нравится.

– Еще бы, у меня не бывает плохих идей.

– Я помню, – кивнула она, наверняка отметив про себя что-нибудь про мою гордыню.

– Ну да, я же плачу за вашу память… Так что сеанс грядущий нам готовит? – невесело поинтересовалась я.

– Что ж, давай сегодняшний час начнем с ассоциаций: например, я говорю день…

– А я говорю – прошел странно.

– Интересный ответ.

– Обычный.

– Хочешь, скажу тебе свое правило? – неожиданно поинтересовалась она.

– Вы же все равно скажете, – пожала я плечами, – Так что валяйте.

– Странным бывает только то, что ты сама считаешь странным.

– Ну… черт, это довольно длинный список! Например, я считаю странным сочетание классической юбки с какими-то странными ботинками… вы замечали, что люди стали так безвкусно одеваться? А еще я считаю странным бордовый цвет, он же старит. Почему бы не одеть красный, или, к примеру, вишневый? Почему именно этот чертов бордовый?! А белая помада? Что за мания красить губы как мертвец?! Тут на днях узрела девицу…

– Сентябрина, давай отвлечемся от проблем современной моды, – ненавязчиво перебила меня Марина.

– Ну, это же все довольно странно… Ну и, если хотите знать, я считаю странным женитьбу на самой настоящей Крокодильде. Это считается?

– Мы уже обсуждали эту в прошлый раз. И да, это считается, если ты так хочешь.

– Любите вы путать. Модные странности значит не нравятся, а тут – если хочу, то могу считать… Разве я плачу вам не за то, чтобы вы выслушивали мою болтовню?!

– На самом деле, я помогаю тебе понять вещи, которые и так очевидны. И осознать их, ведь это очень важно.

– Это и есть основная цель психологии, не так ли? – усмехнулась я.

– Не совсем, – сдержанно улыбнулась она, – Но давай вернемся к твоему дню. Почему ты сказала, что он странный?

– Потому что вы хотели ассоциацию… Мы что, уже прекратили нашу игру? Я думала, весь ее смысл в том, что вы говорите много слов, и все такое.

– Мы продолжим, но чуть позже.

– Вы никогда не сдаетесь, не так ли?

– Все сдаются, Сентябрина, хоть раз в жизни.

– Пессимистично, но я предпочитаю думать, что не сдамся никогда. Ну и раз вы хотите услышать про мой день… – я кратко описала свое видение событий дня сегодняшнего. Не думаю, что Марину особо могло заинтересовать расследование, так что сосредоточилась я больше на вечере.

– Я думаю, тебе лучше отвлечься… скажем, хотя бы до Нового Года.

– Я вас не понимаю, – нахмурилась я.

– Пока нет.

– К чему загадки, когда вы мне можете все объяснить?

– Сентябрина, я не могу навязать тебе что-то. Ты здесь, чтобы я могла помочь тебе разобраться в себе и понять, чего ты хочешь. И чего другие от тебя хотят.

На самом деле я здесь была вовсе не за этим, но спорить не стала.

– Что конкретно я должна понять? – не желала я сдаваться просто так.

– Просто сделай, как я тебе говорю: отвлекись. Например, заведи себе новую подругу, или друга. Или сходи на свидание. В конце концов, найди себе работу, пусть даже временную. Может, если у тебя будет меньше свободного времени…

– Вы что, издеваетесь?!

– Ничуть. Мы с тобой встречаемся уже не один месяц, но все твои разговоры вертятся вокруг одного. Ты увлекающаяся натура. Я хочу, чтобы в следующий раз ты рассказала мне что-то новое.

– Надо было сразу так и сказать, – буркнула я, – Рассказать я могу о чем угодно.

– Ты должна хотеть рассказать, а не сидеть и придумывать только потому, что я прошу.

– Но вы же как раз это и делаете?!

– Нет, – очень сдержанно возразила Марина, – Но хорошо, я знаю, что дружба дается тебе не легко. Облегчу тебе задачу: в следующий раз мы поговорим о ком-нибудь другом, не важно, друг это, враг, любовник… Пожалуй, к друзьям будем подходить постепенно.