Текст книги "Такая была работа"
Автор книги: Александра Анисимова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Остановились у калитки, закурили.
– Виктор, может, что-то не так вышло, но у меня это очень… серьезно… – сказал Василий. – Очень!
Виктор посмотрел вверх, на небо – оно было чистое, бездонное, усыпанное яркими дрожащими звездами. Ответил сдержанно:
– Луны бы не было, когда полетим… Парашюты на голубом фоне очень хорошо просматриваются…
И ещё был вечер. Ясный, чистый. Предательская луна выставляла город как на ладони.
Они медленно шли по тихой улочке. И вдруг – немецкие самолеты! Василий и Ольга остановились у небольшого беленького домика. Со страшным воем невдалеке упала бомба, рядом – другая… Прижавшись к стене, Ольга подумала, что вот сейчас следующая бомба упадет прямо на них, напряглась в жутком ожидании, потом вдруг отпрянула от стены и встала перед Василием, загородила собой.
– Оля, не смей! – вскрикнул он.
И в это время что-то плюхнулось рядом, качнулась земля, но… взрыва не последовало…
Они одновременно, словно сговорившись, кинулись от дома и пустились бегом к реке.
Когда, отдышавшись, прислушались – над городом стояла такая тишина, такое разливалось спокойствие, что казалось, войны нет и в помине.
– Ты почему прикрывала меня там, у дома? – строго спросил Василий.
Она ответила так, будто это давно, уже много лет назад, решено у неё:
– Надо, чтобы ты жил.
«Если бы от тебя зависело это!…» – подумал Василий.
– Скорей бы кончалась война, – продолжала она серьезно. – Хочу вернуться домой. Хочу после войны встретиться с тобой. Чтобы Москва была вся в огнях, как раньше, до войны. И чтобы ты был всегда со мной.
– Всю жизнь?
– Да.
– Может, ты выйдешь за меня замуж?
– Да.
– Я не могу без тебя, – сказал он после недолгого молчания. – Поговорю с полковником, чтобы тебя назначили в нашу группу. Полетим вместе. Нам очень нужен второй радист.
– Нет, нет! – ответила она сразу. – Ты не должен говорить полковнику, что мы знакомы. Не можешь говорить об этом никому! – Она отошла к самой воде. Глядя на тяжелые, перекатывающиеся волны, сказала тихо: – Больше всего боюсь попасть к ним в руки живой. Не смерти боюсь, а другого… – Еле выговорила: – Надругательства… – И как бы заранее ища поддержки, повернулась к нему: – Ты помни обо мне, ладно? Всегда помни…
Он подошел к ней, взял её руки в свои, и она, видя его волнение, поспешила успокоить:
– Но беда могла случиться и здесь! И видишь – всё обошлось благополучно!
– Пока благополучно, – поправил Василий. – Но бомба лежит в земле, и она может взорваться в любую минуту…
В этот вечер он долго не хотел её отпускать. Целовал без конца глаза, тонкие руки, гладил её плечи… Говорил мало. Словно комок какой застрял в горле. И так тяжело ему было от мысли, что вот война, и он, здоровый, сильный человек, не может ни уберечь, ни оградить от беды эту слабую и бесконечно милую девчонку, и что непременно расстаться надо им. И если придет момент, когда ей будет невыносимо трудно, а такие моменты бывают в жизни каждого разведчика, он ничем не сможет помочь.
Огромная, лютая ненависть к фашистам переполняла его сердце, и чувствовал Василий, что нет и не может быть такого задания, которое он не взялся бы выполнить…
Дома, у калитки, его опять ждал Виктор. Постояли молча, покурили.
– Где Наташа? – спросил Василий.
– Ушла к себе, – ответил Виктор.
Не ладилась дружба у них. И не могло быть любви – это все четверо хорошо понимали. Сердцу не прикажешь!
Весь третий день Василий был как шальной. Ольга всё время стояла у него перед глазами. Мысленно подбирал слова, которые скажет ей вечером. Что-то самое главное всё хотел объяснить и боялся, что не успеет. Был недопустимо рассеян в разговоре с полковником…
Лишь стемнело – заторопился к Ольге. Не шел – летел: только бы увидеть!… У дома его встретила хозяйка, пожилая суровая женщина:
– Оля сейчас к тебе выйдет, – сказала строго. – Пройди огородами.
Он шел грядками, и необычайной тяжестью наливались ноги: предчувствовал, что-то неладное ждет его. И когда увидел Ольгу, бросился к ней, обнял, а она отстранилась и тихо сказала:
– До свиданья, Вася. Улетаю я. Меня товарищи ждут… Улетаю я.
– Как же так?! Почему ты раньше?!
Она прильнула к нему и зашептала, успокаивая:
– Я вернусь! Вот увидишь – вернусь! Я разыщу тебя! Ты только верь – я приду!…
Приоткрылась дверь, кто-то, кажется Наташа, позвал:
– Оля, пора!
Метнулась к дому, на ступеньках крыльца задержалась, и снова он услышал:
– Я вернусь! Помни обо мне…
Он порывался что-то ответить. И не мог.
Через два дня и его группа вылетела в тыл врага. Неделю располагались в лесу около небольшого польского городка. Потом Василию удалось установить связь с местными партизанами, которые устроили его, «глухонемого», в сапожную мастерскую. В маленькую каморку мастерской приходили немецкие солдаты и офицеры. Василий внимательно вслушивался в их разговоры с хозяином, по отдельным словам а фразам собирал воедино разведывательные данные.
Он свободно ходил по городу – аусвайс был в порядке. Опытным глазом разведчика многое подмечал, а в натренированной памяти хорошо укладывались всевозможные знаки, эмблемы, легко запоминались цифры.
Каждое утро в одной и той же маленькой «кавярне» он пил жидкий кофе. Часто за соседним столиком располагалась молоденькая светловолосая полька. Василий хмуро взглядывал на неё, выпив кофе, тут же уходил, а девушка, пробираясь мимо стола, за которым только что сидел Василий, неловко задевала за стул, некоторое время потом всё старалась установить его как следует. Трудно было заметить кому-либо при этом, что из-под скатерти она доставала маленький клочок бумаги. На нем были написаны цифры, которые понимали только Василий и Виктор.
В редкие встречи со своими товарищами из шифрованных записок Василий узнавал о действиях остальных разведчиков группы, руководил этими действиями.
Но всегда, неотступно во всех его делах и мыслях присутствовала Ольга. Сидит, бывало, Василий на низенькой табуретке, стучит молотком, вбивая гвозди в подошвы немецких сапог, а сам все думает: «Где она?… Что с ней?…»
И не у кого спросить.
Такая была работа…
