Текст книги "Колыбельная"

Автор книги: Александра Гриндер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

– Кто здесь? – Шоу быстро прошла к ванной и распахнула дверь. За спиной раздавался скрип от раскачивающейся лошадки. В парке, в кронах деревьев шумел ветер.

Пожав плечами, она отправилась в ванную и встала под душ. Когда спустя пару минут она вернулась в халате в комнату, лошадка больше не качалась. «Наверняка она принадлежала моему отцу, когда тот был ребенком», – подумала девушка и улыбнулась ярко раскрашенной игрушке.

Подойдя к коктейльной комнате, она услышала за дверью голос Уилбура.

– А вот и ты, дорогая, – приветствовал он ее, когда она вошла. – Что будешь пить?

– Я не знаю, – Шоу в нерешительности посмотрела на ряды бутылок, стоящих в баре.

– Почему бы тебе не выпить мартини, кузина? – спросил Роберт, и Шоу вновь почудились издевательские нотки в его голосе. Он, видимо, догадался, что Шоу не разбирается в коктейлях.

– Выпей лучше хереса, дорогая. Или имбирный эль, если хочешь, – приветливо сказала Дженнифер и жестом пригласила ее сесть рядом с собой.

– Да, я выпью хереса, – ответила Шоу и послушно села рядом с женщиной.

– У меня тут семейный альбом, и я подумала, что ты захочешь посмотреть на фотографии Чарльза, твоего отца.

– Десертный херес или сухой? – спросил Уилбур.

– Да, пожалуйста. То есть я хотела сказать, десертный, – быстро ответила девушка, не имея понятия, что имел в виду старик.

– Этот снимок был сделан, когда мы праздновали его четырехлетие. Мы всегда справляли его дни рождения на острове. Он родился в феврале. А сезон тут длился с января по март.

– Спасибо, – сказала Шоу, когда Уилбур протянул ей рюмку.

– Как правило, он скучал на этих праздниках. Тут у него недовольное лицо, потому что одна из приглашенных девочек настояла на том, чтобы сидеть во главе стола, потому что она была якобы самой старшей из детей…

– А лошадку ему подарили на четвертый день рождения? – спросила Шоу.

– Какую лошадку?

– Ту, что сейчас стоит в моей комнате. У нее коричневые грива и хвост и красные поводья.

– Я ее уже много лет не видела.

– Но по описанию похоже, что это действительно лошадка Чарльза, – заметил Уилбур, когда Дженнифер непонимающе уставилась на Шоу. – Странно, что она теперь в твоей комнате.

– Чушь какая! – возмутилась Дженнифер. – Ты это придумала, Шоу. Сейчас пойду и посмотрю.

Она встала и вышла из комнаты.

Шоу растерянно вертела рюмку в руках. Роберт и Уилбур смотрели на нее. Девушка поняла, что сделала что-то не так.

– Взгляни-ка на портрет девочки над камином, – сказал вдруг Роберт, когда молчание затянулось. – Волнистые белокурые волосы и темные карие глаза. Высокие скулы, идеально прямой нос, красивый рот.

Шоу разглядывала изображение чересчур элегантно одетой девочки, которая с прямой спиной сидела на богато украшенном стуле. И тут она узнала ее.

– Теперь тебе, вероятно, станет ясно, почему Уилбуру показалось, будто он тебя уже где-то видел. Это портрет твоей бабушки Марты Шоу Террилл, когда она была ребенком. Но с тем же успехом это мог бы быть и твой портрет.

– Да, – согласилась девушка. – Она действительно очень похожа на меня.

– Ты похожа на нее. И на ней твой медальон. Медальон, который Чарльз потом подарил твоей матери.

– Никакой лошадки в твоей комнате нет! – Дженнифер так стремительно вошла в комнату, что все вздрогнули и замолчали. – У тебя не в порядке нервы, детка. Или слишком бурная фантазия.

– Моя бабушка тоже так все время говорит, но я видела, что у окна в моей комнате стоит детская деревянная лошадка. Или, во всяком случае, она стояла там.

– Наверное, это тебе приснилось, – Дженнифер села и опять взяла альбом в руки.

– Но судя по описанию, это могла быть действительно лошадка Чарльза, – возразил Уилбур. – Господи, это такой старый дом. Наверняка он сыграл с тобой шутку.

Он утешительно похлопал девушку по плечу.

* * *

Когда на следующее утро Шоу пришла в столовую, то к своему неудовольствию она обнаружила, что там уже никого нет. Тем не менее она принялась за завтрак. В какой-то момент она услышала звуки пианино, доносящиеся из библиотеки. Это упражнялась Дженнифер.

Шоу сидела за огромным обеденным столом, и вдруг ей остро захотелось оказаться дома, в своей маленькой уютной квартирке, где она по-быстрому бы выпила кофе и уже побежала бы по своим делам. Тут же, прежде чем спуститься вниз, ей ежедневно приходилось тщательно приводить себя в порядок, укладывать волосы, долго выбирать одежду. Весь этот церемониал действовал ей на нервы и порядком надоел.

Смех и звуки разговора, доносящиеся с кухни, пробудили в ней желание пойти туда и просто поболтать со слугами. Если бы у нее хотя бы было радио! Подумав о радио, она вспомнила о колыбельной, которую она вновь слышала этой ночью. Эта уже хорошо знакомая мелодия пробудила ее от глубокого сна. Она попыталась внушить себе, что это всего лишь ветер, который приводил в движение музыкальные часы в комнате над ней.

Мрачная атмосфера в столовой стала действовать на Шоу угнетающе. Не окончив завтрака, она резко встала и быстро вышла из комнаты.

Холл был залит ярким солнечным светом, проникавшим внутрь через высокие окна. Мраморные плитки на полу буквально сияли. В саду легкий бриз шевелил ветки и листву на деревьях и кустарниках.

Тут пианино умолкло, и Шоу решила, что Дженнифер принялась за вышивание. Или в это время она работает в саду? Девушка повернулась, чтобы осмотреть дом. Его фасад был залит ярким солнечным светом.

В этот момент в окне башни промелькнула какая-то фигура. Шоу приложила ладонь ко лбу, чтобы защитить глаза от солнца, и хотела махнуть рукой, думая, что наверху Дженнифер. Фигура в башне быстро подошла к окну и опустила жалюзи.

Ничего не рассмотрев, Шоу недовольно топнула ногой и отвернулась от дома. Тут она увидела Роберта, направлявшегося к ней.

– Вот получил только что свежую газету, – сказал он. – Иногда нужно заглядывать в прессу, чтобы знать, что происходит в мире. Но, увидев тебя, я решил, что лучше пойти искупаться.

Сказав это, он настолько близко подошел к Шоу, что она вынуждена была даже сделать шаг назад.

– Ну, что скажешь на это? – спросил молодой человек. – Пойдешь со мной на море?

Она хотела было отказаться, но вместо этого согласно кивнула головой.

– Тогда через десять минут встречаемся внизу, – бросил Роберт через плечо и пошел в дом.

«Все-таки я неблагодарная, – подумала она, ожидая Роберта. – У меня плохое настроение, потому что ночью меня мучили кошмары из-за часов, а затем я вынуждена была завтракать в одиночестве. А ведь при этом я самая счастливая девушка на свете. У меня был замечательный отец, и я бы об этом никогда не узнала, если бы не приехала сюда».

– О чем задумалась, кузина? – прервал ее мысли голос Роберта. – Беспокоишься о том, что не сможешь управлять своим состоянием?

Шоу поморщилась, сочтя это замечание оскорбительным. С трудом она заставила себя улыбнуться и села в машину Роберта.

– Ко мне, Сэнди! – крикнул Роберт терьеру, появившемуся рядом с домом. – Хочешь с нами на море?

Пес радостно гавкнул, бросился к машине и ловко запрыгнул на заднее сиденье.

– Мы будем плавать наперегонки, и я, конечно, одержу над тобой победу, проявив тем самым свое мужское превосходство. А потом мы поговорим о твоем богатстве, и я научу тебя, как распознавать охотников за приданым…

– Ты специально говоришь со мной в таком пренебрежительном тоне? Или это случайно так получается?

– Прости меня, дорогая кузина! Я просто старался развлечь тебя.

Шоу лежала на теплом песке и ощущала, как солнце быстро высушивает ее мокрый купальник. Роберт лежал рядом с ней.

– Пройдет определенное время, прежде чем ты привыкнешь к своему новому положению, – небрежно произнес он.

Шоу испытующе посмотрела на него, но он лежал, прикрыв лицо руками.

– Ты, конечно, не попытаешься управлять состоянием самостоятельно. Кроме того, есть еще и твоя бабушка. По закону все принадлежит тебе. Но уверен, что ты предоставишь ей маленькую каморку, пока она не…

– Послушай, – перебила его девушка, – что, собственно, сейчас в этой комнате в башне? Я имею в виду это маленькое круглое помещение, которое находится в башне?

– В этой комнате никого и ничего нет.

– Да, но сегодня утром я видела там кого-то.

– Раньше это была игровая комната Чарльза. Но вот уже много лет как она заперта. С тех пор как он… – Роберт опять лениво перекатился на живот, не закончив предложения.

Шоу невольно отодвинулась от парня, вдруг поняв, насколько близко они лежат.

– Мы говорили о твоем внезапно обретенном богатстве. И я хотел сказать, что ты должна опасаться авантюристов…

– Знаешь, это совсем неинтересно, – опять прервала его Шоу.

– Может, и так, – согласился Роберт, немного помолчав. – Но как бы то ни было, нам нужно лучше узнать друг друга. Если ты не хочешь слушать мои советы о том, как устроить свою дальнейшую жизнь, то расскажи хотя бы что-нибудь о твоей прошедшей жизни. В конце концов, я ведь практически ничего о тебе не знаю, кузина.

– Особо рассказывать не о чем. Меня вырастили бабушка с дедом, которые…

– Почему они не пытались разыскать дядю Чарльза? Твоего отца?

Сэнди выбежал из леса и плюхнулся рядом с ними на песок.

– Они пытались. Но денег у них не было, нанять частного детектива они не могли. А от полиции они узнали только то, что уже сообщила им моя мать. Кроме имени, им о нем не было ничего известно. Мне кажется, что им и не очень хотелось разыскать его. Они считали его плохим человеком и думали, что смерть матери была карой за то, что она вышла за недостойного мужчину.

Голос Шоу задрожал, она не смогла говорить дальше.

– И тогда они заперли тебя в башне и внушили тебе, что твой отец негодяй?

– Они дали мне дом, помогли получить образование. Они воспитали меня так, что я стала совершенно независимым и самостоятельным человеком.

– Независимым человеком! – Роберт со смехом приподнялся. – Ты так же независима, как и Сэнди, – он улыбнулся псу, который поднял голову, услышав свое имя. – Cэнди ужасно страдает, если ежечасно не получает от всех членов семьи убедительных доказательств любви к себе.

В его голубых глазах вспыхнули веселые искорки. Без предупреждения он нагнулся к Шоу и слегка поцеловал ее прямо в губы.

– Возможно, мы действительно зависимы, Сэнди и я, – сказала Шоу, вытерев рукой губы, надеясь, что это успокоит ее вдруг бешено забившееся сердце. – Но никто из нас не требует ежеминутных доказательство любви. В том числе и от двоюродных братьев.

Даже не взглянув на молодого человека, она встала и побежала к морю. Она бросилась в воду и поплыла от берега.

* * *

Шоу вошла в гостиную и в нерешительности остановилась у двери. Каштановые волосы Роберта все еще были влажными от морской воды. Его красивое лицо ничего не выражало, все его внимание было поглощено смешиванием коктейлей. Уилбур разговаривал о чем-то с Дженнифер, покачивая в руке рюмку с коньяком.

– Ах, а вот и золотая принцесса, воплощение солнца и моря, предстала перед своими подданными, чтобы они смогли в должной мере восхититься ее красотой!

Шоу смутилась – Роберт вновь подшучивал над ней.

– Иди сюда, детка, посмотрим фотографии, – Дженнифер указала на место рядом с собой на диване.

– Я приготовил для тебя коктейль, кузина. Хотя я посоветовал бы тебе выпить мартини. Говорят, что он облегчает жизнь, особенно жизнь принцесс. Но я опять налил тебе десертного хереса.

– Прекрати кривляться! – оборвала его Дженнифер и раскрыла альбом. – Это твой отец в пасхальном костюме. Тут ему семь лет.

– Дженнифер, перестань мучить бедную девочку рассматриванием старых фотографий. Она и так перегружена новыми впечатлениями. Так уж ли ей необходимо посмотреть на каждое изображение Чарльза?

– Она может не смотреть, если не хочет. Ты что думаешь по этому поводу, Шоу? – Дженнифер закрыла альбом и посмотрела на девушку.

– О… – Шоу, как бы извиняясь, взглянула на Уилбура, – я с удовольствием смотрю на фотографии. Так я могу лучше представить себе моего отца. Мои бабушка с дедом убрали из моей жизни все, что напоминало… – она умолкла и отхлебнула хереса. Она с трудом сдержала себя, чтобы не поморщиться. Вкус хереса был каким-то странным. Он не был таким сладким, как накануне.

Дженнифер бросила на брата торжествующий взгляд, вновь открыла альбом и продолжила:

– Чарльз всегда настаивал на том, чтобы его фотографировали.

Шоу внимательно слушала Дженнифер, хотя у нее слегка закружилась голова. «Это от спиртного, – подумала она. – Нельзя пить на голодный желудок».

За ужином Шоу вдруг ужасно захотелось спать, и она не могла дождаться конца трапезы. Уже прошло пару часов с тех пор, как она выпила херес. Теперь же, после сытного ужина, глаза у нее слипались. Она слышала голоса разговаривающих между собой членов семьи, но лишь с трудом следила за смыслом сказанного.

– … он всегда так возмущался, когда его сажали за детский стол, что начинал молитву со слов: «Боже, спасибо тебе за то, что ты посадил меня за один стол с моими врагами», – закончил говорить Уилбур и довольный собой откинулся на спинку стула.

Пламя свечей колебалось и лишь слабо освещало большую столовую. Шоу опять моргнула и отхлебнула воды в надежде, что это хоть немного взбодрит ее.

– Да, вот таким был Чарли! – воскликнул Уилбур, слишком громко, как показалось Шоу, – я говорю, он всегда был таким независимым, таким…

– Кофе подадут в библиотеку, – объявила Дженнифер. И она говорила слишком громко.

Шоу встала и, слегка покачиваясь, пошла к двери.

– Если не возражаете, я пойду спать, – сказала она, покидая столовую. – Я как-то странно себя чувствую. Наверное, перележала на солнце, – невольно она коснулась рукой стены, ища опоры.

– Конечно, детка. Иди к себе, – Дженнифер прошла в библиотеку.

Уилбур и Роберт проследовали за ней. Шоу медленно стала подниматься по лестнице. Гул в ее голове все усиливался. У двери своей комнаты она уже чуть не падала. Из последних сил она отворила дверь, сбросила туфли и повалилась на постель. «Никогда больше не буду пить херес», – подумала она, прежде чем погрузиться в похожий на обморок сон…

Она проснулась внезапно и очень удивилась, обнаружив, что лежит в постели одетой. Она быстро села на кровати, это движение острой болью отозвалось в голове. Она приложила руку ко лбу и сглотнула слюну, пытаясь избавиться от кислого привкуса во рту. Но язык едва слушался ее.

«Спи, моя радость, усни…» Нежная мелодия вновь звучала из комнаты наверху. Какая-то женщина тихо пела, убаюкивая ребенка.

Шоу подошла к двери, полная решимости пойти в верхнюю комнату и посмотреть, кто посреди ночи поет колыбельную. Она нажала на ручку, но та не поддалась. Пение наверху усилилось. Теперь Шоу даже могла расслышать слова.

«… рыбки уснули в пруду…»

Девушка что есть силы потянула дверь на себя, но открыть ее не смогла. Язык Шоу распух, она облизала губы, удивляясь, почему ей так невыносимо хочется пить, схватилась за ручку обеими руками и рванула дверь на себя.

Ветер неистово шумел в ветвях деревьев, становился все сильнее, сотрясая стены дома. Стекла в окнах задребезжали.

«… глазки скорее сомкни…» – голос над ее головой постепенно превращался в визг.

Шоу отпустила ручку двери. «Меня заперли, – поняла она. – Мне нужно выйти отсюда! Нужно позвать на помощь!»

Шоу бросилась к окну. Распахнув его, она увидела, что окно закрывали ставни, запертые снаружи. Она ударила по ставням руками, думая, что таким образом сможет ослабить задвижку.

– Прекрати петь! – закричала она, подняв голову к потолку, и кулаками забарабанила по ставням, надеясь, что они наконец раскроются. Тогда бы она выпрыгнула в окно и убежала. А этого ей хотелось больше всего на свете – убежать из этого ужасного дома и от безумного пения над ней.

– Прекрати! – опять закричала она, хотя и знала, что женщина будет петь дальше. – Кто ты? – закричала Шоу в отчаянии, слезы градом лились по ее щекам.

Тут она услышала, как наверху кто-то засмеялся, затем наступила полная тишина. Она с облегчением уставилась в потолок. Затем она услышала, как кто-то завел музыкальные часы, а потом вновь резко захохотал.

– Прекрати, прекрати! – завопила Шоу. Ветер выл, как бы поддерживая ее протест. Девушка заметалась по комнате, ища выход. Вдруг ветер прекратился, а в комнате наверху раздались шаги – медленные и нарочито громкие.

«Спи, моя радость, усни» – вновь зазвучала ненавистная мелодия.

Шоу безудержно заплакала. Как же ей хотелось пить, но сил встать у нее не было.

Тут раздались шаги в коридоре – тихие и осторожные. Шоу с ужасом увидела, как опускается вниз ручка на двери.

– Нет, нет! – девушка отпрянула от двери и инстинктивно бросилась к окну. Но окно-то было заперто! Она хотела громко позвать на помощь, но горло перехватило от страха, и девушка смогла издать лишь хриплый стон.

Ручка на двери больше не двигалась. Кто-то осторожно и бесшумно вставил ключ в замочную скважину. Шоу бросилась к письменному столу. Ужас придал ей силы, и она подвинула тяжеленный стол к двери. Еще одно усилие – и вот уже стол оказался прямо перед дверью.

Сердце девушки бешено колотилось, кровь стучала в висках, вызывая невыносимую боль. Шоу влезла на кровать, взяв в руки тяжелую вазу. Она намеревалась швырнуть ее неизвестному в голову, если тому, несмотря на тяжелый стол, все-таки удастся открыть дверь.

Но ручка двери больше не двигалась. Шоу перевела дыхание и опустила вазу. Шум в ушах почти совершенно заглушил мелодию колыбельной.

Она услышала тихий смешок, затем звук удаляющихся шагов…

* * *

Шоу легла и постаралась вновь заснуть. Но ей не удалось. Она лежала с открытыми глазами и наконец поняла, как сильно у нее болит голова. На полу появились первые солнечные блики.

Она потянулась и ощутила неприятный кислый запах, исходивший от одежды. Голова болела, и, потянувшись, она почувствовала, что и все тело ноет. Шоу закрыла глаза – яркий свет слепил ее.

Ставни! Они же были закрыты! Свет не должен был проникать в комнату, поэтому Шоу и не выпрыгнула в окно. Девушку опять объяла паника. Вне себя от страха, она пошла к двери. Письменный стол все еще стоял перед дверью, на нем – ваза, которой она хотела защищаться.

«Вчера я чуть не заснула за ужином! – вспомнила она и провела рукой по одежде, которая противно прилипла к коже. – Наверное, мне незаметно подсыпали в херес снотворное. А затем опять играли эти музыкальные часы. И кто-то пел… Потом смеялся. И меня заперли».

Шоу быстро приняла душ, нашла в шкафчике в ванной аспирин и проглотила пару таблеток. Ей страстно хотелось поговорить с кем-нибудь. «Кто-нибудь объяснит мне, что произошло ночью. Не приснилось же мне все это!»

Она отодвинула стол от двери. Слишком поздно она заметила, что ваза стояла совсем близко от края стола. Она упала на пол и разбилась вдребезги.

Шоу осторожно нажала ручку двери. Дверь без труда открылась – девушка облегченно вздохнула.

Она быстро спустилась вниз. Только сейчас ей пришло в голову, какой шум она устроила ночью – кричала, двигала мебель, барабанила в окно. Почему никто не пришел на эти звуки? Спустившись вниз, она поняла почему. «Конечно, я ведь совершенно одна в этой башне. Все другие спальни находятся в другом крыле дома. Никто не мог услышать меня».

От аспирина головная боль стала медленно стихать. Быстро позавтракав, она отправилась в библиотеку.

Дженнифер сидела у окна и вышивала. Шоу обрадовалась, увидев ее за таким уютным занятием, и даже испытала мгновенный порыв обнять тетку. Но она взяла себя в руки и просто поздоровалась.

Дженнифер кивнула в ответ, не поднимая головы.

– А, принцесса. Как спала?

Шоу повернула голову и увидела Роберта.

– Хорошо, спасибо, – Шоу взяла в руки какой-то журнал. – Лучше, чем когда бы то ни было.

Последние слова она произнесла нарочито медленно и четко.

– И не было злой королевы, которая подложила тебе под матрас горошину, чтобы тебе было неудобно лежать?

«А ведь все досталось бы Роберту, если бы я вдруг не появилась», – вдруг подумала Шоу.

– Нет, ничто не мешало мне спать, – ответила она кузену, едва сдерживая раздражение. «Это Роберт меня запер», – подумала она про себя.

– Роберт, перестань дразнить Шоу, – сказала Дженнифер, подняв глаза от рукоделия.

– Извините, тетя Дженнифер. Я просто хотел выразить свою заботу о моей новоиспеченной родственнице, которая…

– Ты надоел ей своими глупостями, и ты это сам прекрасно знаешь, – женщина в раздражении отложила вышивку в сторону.

Однако Роберт никак не отреагировал на ее слова и тихонько стал что-то напевать, имитируя женский голос.

«Даже если ему удастся меня запугать и я отсюда уйду, – продолжала размышлять Шоу, – он же все равно будет знать, что я живу на свете. Он ничего не выиграет». Она взглянула на кузена. Он улыбнулся ей, заметив, что она за ним наблюдает. На какое-то мгновение Шоу показалось, что он не совсем нормальный.

– Ну, мне пора поработать в саду, – сказала Дженнифер. Она воткнула иглу в рукоделие и встала. – А потом я нарежу цветов для букетов. К сожалению, сегодня у меня не будет времени для занятия музыкой. Нужно приготовиться к приезду Марты. Вы пойдете со мной? Или отправитесь на пляж?

– Нет, – ответила Шоу и к своему удивлению услышала страх в своем голосе. – То есть я хотела сказать, что охотно помогу тебе в саду.

* * *

Шоу стояла на широкой лестнице перед входом в дом и была сама не своя. Интересно, какой окажется ее новая бабушка? Будет ли она похожа на Дженнифер?

«Говорят, что я очень похожа на бабушку, – думала она. – А характеры у нас тоже похожие? А какой, собственно, у меня характер?»

В первой половине дня она безуспешно пыталась отделаться от Роберта. Когда же Уилбур пригласил ее пойти с ним купаться, она с радостью согласилась, хотя боялась, что он позовет и Роберта. Однако старик ничего не сказал молодому человеку. Шоу наслаждалась теплой водой и слушала Уилбура, который болтал без умолку, барахтаясь рядом…

И вот теперь она ожидала встречи с бабушкой. В течение трех прошедших вечеров она разглядывала фотографии своего отца. По рассказам Уилбура и Дженнифер, он был смышленым и храбрым мальчуганом. Шоу также стало ясно, что она принадлежит теперь к очень влиятельной семье.

Ее сердце забилось, когда на площадку перед домом въехало такси. Уилбур вышел из дома. Сияя, он встал рядом с Шоу.

– Боже мой, боже мой, боже мой… – все время повторял он.

Такси остановилось перед домом, и Уилбур протянул руку своей сестре, которая грациозно вышла из машины.

Шоу увидела стройную женщину такого же роста, как и она сама. Женщина была одета в элегантный костюм, идеально сидящий на ней. Она смотрела на красивое лицо женщины, на нем практически не было морщин. Но не было и веснушек, как у нее.

Еще до встречи Шоу решила, что медленно и с достоинством спустится по ступеням вниз и обнимет бабушку. Но теперь она вдруг поняла, что не может сдвинуться с места. Она стояла, нервно сглатывала слюну, хотела что-то сказать, но не могла произнести ни слова. Марта сама поднялась к Шоу по лестнице.

– Дорогая моя… – услышала она чудесный, ласковый голос. – Какая же ты красивая! Дженнифер и Уилбур мне этого не сказали.

И потом Шоу почувствовала, что женщина обняла ее. От нее пахло солью для ванны, пудрой и какими-то легкими, свежими духами. В этот момент Шоу наконец пришла в себя, обняла бабушку за шею и крепко прижала к себе. Мягкая рука нежно гладила ее по спине. Через какое-то мгновение Шоу отстранилась от женщины. Теперь она знала, что обрела родного человека.

– Ты, наверное, испытала шок, когда узнала обо мне? – тихо спросила она.

– Вообще-то да, но это был приятный шок, детка.

Марта сжала ее руку в своей и наконец посмотрела в сторону. Затем она подошла к слугам, стоявшим шеренгой у входа, поздоровалась с каждым из них по имени и справилась об их здоровье и семейных делах.

Уилбур расплатился с таксистом. Машина развернулась и уехала. Затем он бросился к обеим женщинам.

– Боже мой, боже мой, Марта. Ты, наверное, страшно устала. Я же знаю, как утомительны эти перелеты. Уверен, тебе хочется отдохнуть.

– Ничего подобного, Уилбур! Сейчас мне хочется не отдыхать, а выпить чего-нибудь. Я совершенно не устала, и мне не терпится поговорить со своей внучкой, – она повернула голову к Шоу, – может быть, и ты выпьешь со мной за компанию, Шоу?

– Она завязала со спиртным, тетя Марта! – Роберт тоже вышел на лестницу и слегка поцеловал Марту в щеку. – Вот уже два дня как она капли в рот не берет, – Роберт подмигнул девушке.

– Я с удовольствием выпью чего-нибудь с тобой, бабушка, – решительно возразила Шоу и нахмурившись взглянула на Роберта.

* * *

Все расположились в гостиной у камина. Сама не зная почему, Шоу опустилась на ковер у ног бабушки. Та нежно поглаживала ее по голове, говоря при этом что-то успокаивающее Дженнифер.

– Дорогая моя… – теперь Марта смотрела на нее, – мне нужно так много тебе рассказать, что я даже не знаю, с чего начать.

– Мартини, кузина, – сказал Роберт, обращаясь к Шоу. – Херес отвратил тебя от спиртного.

Девушка кивнула и взяла бокал из его рук, в то время как бабушка начала говорить о состоянии семьи. Она рассказала ей во всех подробностях то, на что Роберт уже намекнул Шоу в первый вечер. Девушка незаметно понюхала свой напиток, но не смогла определить, подмешали ли на этот раз что-нибудь в него, ведь она пила мартини первый раз в жизни.

Марта Террилл перечисляла владения семейства: Террилл-Хаус, дом в парке Тукседо, дом в Ист-Хэмптоне с двумя гектарами земли.

– Но он стоит не на берегу. Чтобы доехать до пляжа, нужна машина, – встрял в разговор Уилбур.

Шоу внимательно слушала и пыталась все запомнить, но уже очень скоро все смешалось у нее в голове. Бабушка продолжала тихо говорить и объяснила ей, что с правовой точки зрения никаких проблем нет, так как у отца Шоу других потомков нет. Девушка незаметно покосилась на Роберта, но его лицо не выражало ничего, казалось, что он специально старается скрыть свои чувства. Уилбур и Дженнифер улыбались и казались весьма довольными происходящим.

– И ты должна понять, что все это принадлежит тебе. Так распорядился в своем завещании мой муж.

– Я правда не заинтересована во всем этом богатстве. Я просто очень счастлива, что нашла своего отца и его семью, – Шоу надеялась, что правильно объяснила то, что она чувствует, не показавшись при этом неблагодарной.

– Я знаю, – ответила Марта. – Но я хочу, чтобы ты знала – у меня есть свое собственное состояние, и мне не нужно ничего из того, что мой покойный муж отписал тебе, поэтому мы можем…

– А обо всех формальностях позаботится мистер «три-тысячи-чертей», – сказал Уилбур и встал, чтобы наполнить свой бокал.

Шоу постаралась не рассмеяться над странным замечанием Уилбура. Но напряжение от ожидания встречи с бабушкой, все те новости, которые обрушились на нее за последнее дни, а также бесконечные подшучивания Роберта оказались слишком большим испытанием для ее нервов. Поэтому она не смогла совладать с собой и начала хохотать, запрокинув голову и положив ее на колени Марты.

Через пару секунд и все присутствующие не смогли удержаться от смеха.

– Понимаю, тебе это кажется действительно очень смешным, – принялся объяснять Уилбур, когда все немного успокоились. – Мистером «три-тысячи-чертей» мы называем нашего семейного адвоката. Он очень опытный специалист, знает все о законах, правилах наследования и вообще все, что положено знать адвокату. Но он немного простоват и испытывает к нам глубочайшее почтение. Если ему хочется выругаться, то в нашем присутствии он все время говорит «три тысячи чертей». Мы его так и прозвали.

Шоу опять засмеялась.

– Я так благодарна судьбе, что мы тебя нашли, радость моя, – Марта любовно погладила ее по волосам.

– Шоу рассказала нам, что приехала сюда совершенно случайно. Какие-то ее друзья рассказали ей об этом острове. Удивительно, не правда ли? – сказал Уилбур.

– Не удивительнее того, что произошло с Чарльзом. Вы помните тот ужасный уик-энд, когда он сюда приехал? За пару дней до этого японцы напали на Перл-Харбор. Мы решили тогда, несмотря ни на что, хорошо отметить Рождество. И тут неожиданно приехал Чарльз. Помню, как я ему обрадовалась, как счастлива была. Тогда он вдруг сказал нам, что у него для нас есть новость – он записался на флот. Я была растеряна, но все-таки поняла его мотивы. А потом случился этот ужасный несчастный случай. А ведь Чарльз прекрасно плавал. И только поэтому все и произошло. Он переоценил свои силы. Какой кошмар! – Марта печально посмотрела на Шоу.

– Ах, если бы он хотя бы рассказал нам тогда о твоей матери, – продолжила Марта с улыбкой. – Наверное, он хотел, чтобы мы сначала привыкли к мысли, что он идет на войну, а потом уже объявить нам о своей женитьбе. Так ведь, Дженни?

– О, я что-то вспомнила! – вскричала Шоу и указала рукой на Дженнифер. Сокращенная форма от имени Дженнифер, которую только что употребила Марта, пробудила в ней детские воспоминания. Ее другая бабушка часто вспоминала имя Дженни, чтобы лишний раз доказать, каким плохим человеком был ее отец. Взволнованная, Шоу встала. – Прежде чем уехать, он сказал маме, что вызовет ее к себе через пару дней. Ей нужно было подождать самое большое три дня. На прощанье он сказал: «Не беспокойся. Они все полюбят тебя. Дженни мне в этом поможет».

Шоу взволнованно дышала.

Все молчали, и тогда Шоу нервно добавила:

– Я все это, конечно, забыла. Но тут же вспомнила, когда бабушка назвала тебя Дженни. То есть мой отец говорил о тебе с мамой, – обратилась она к Дженнифер.

– Вероятно, – холодно ответила та.

– Ага! Значит, дядя Чарльз выбрал тебя в сообщницы, тетя Дженнифер, – заметил Роберт.

Шоу показалось, что за этим неприятным замечанием скрывалось нечто больше, чем она могла предположить.

– Пойду посмотрю, что там с ужином, – сказала наконец Дженнифер и вышла из гостиной, громко хлопнув дверью.

* * *

Шоу поджала ноги под себя и уютно устроилась в углу дивана. Марта сидела в другом его углу и читала вслух книгу. Дженнифер устроилась у окна и вышивала. Шоу посмотрела на нее и увидела, насколько она похожа на свою сестру. «Дженнифер могла бы быть такой же красивой, как и Марта, – подумала она, – но она совершенно не следит за собой».

– Как мило вы все выглядите! Просто идиллия какая-то! – шутливо сказал Роберт, войдя в комнату.

– Как ты себя чувствуешь после обеда?

Шоу улыбнулась и тоже стала ждать ответа Роберта. Она провела с бабушкой чудесный день. Сначала они вместе неспешно и обильно позавтракали и затем совершили долгую прогулку. Потом устроили пикник рядом с маленькой бухтой неподалеку. Дженнифер и Уилбур сказали, что у них дела, и на пикник не пошли. Но Шоу был уверена, что они это придумали из чувства такта, чтобы не мешать общению бабушки и внучки. Ну а теперь они отдыхали у камина…