Текст книги "Колыбельная"

Автор книги: Александра Гриндер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Annotation

Шоу покачала головой, спрашивая себя, что за больной мозг мог создать проект такого дома. Девушка старалась как можно реалистичнее изобразить безвкусное претенциозное строение.

Услышав, как рядом вновь залаял скотчтерьер, она подняла глаза. Собака бежала к ней, радостно виляя хвостом. Шоу погладила его по спине и почесала у него за ушами. Пес закрыл глаза от удовольствия и тихо вздохнул, прижимаясь телом к ее ладони. Через какое-то время Шоу встала и швырнула камень подальше в траву.

Собака сорвалась с места и бросилась его искать. А девушка опять прислонилась к дереву и стала рассматривать свой рисунок. Он показался ей очень странным. Она хотела изобразить нелепую постройку в шутливом тоне, но вместо этого она у нее получилась пугающей. На ее рисунке лиловый цвет стен приобрел какой-то красный оттенок, и поэтому возникало ощущение, что по фасаду течет кровь.

Александра Гриндер

Александра Гриндер

Колыбельная

Шоу покачала головой, спрашивая себя, что за больной мозг мог создать проект такого дома. Девушка старалась как можно реалистичнее изобразить безвкусное претенциозное строение.

Услышав, как рядом вновь залаял скотчтерьер, она подняла глаза. Собака бежала к ней, радостно виляя хвостом. Шоу погладила его по спине и почесала у него за ушами. Пес закрыл глаза от удовольствия и тихо вздохнул, прижимаясь телом к ее ладони. Через какое-то время Шоу встала и швырнула камень подальше в траву.

Собака сорвалась с места и бросилась его искать. А девушка опять прислонилась к дереву и стала рассматривать свой рисунок. Он показался ей очень странным. Она хотела изобразить нелепую постройку в шутливом тоне, но вместо этого она у нее получилась пугающей. На ее рисунке лиловый цвет стен приобрел какой-то красный оттенок, и поэтому возникало ощущение, что по фасаду течет кровь.

* * *

Шоу смотрела, как кровь капает с ее разбитой коленки на песок, и с трудом сдерживала себя, чтобы не заплакать.

– Ты во всем виноват! – прохныкала она и с укором посмотрела на дом, над входом которого висел щит с надписью «Террилл-Хаус». – А еще носишь мою фамилию! – зло бросила она в сторону дома, по-детски обвиняя дом в том, что только что упала.

Шоу оглянулась и посмотрела на велосипед. Он все еще лежал на месте ее падения. Она опять повернула голову в сторону дома. На его левой половине высилась окрашенная в лиловый цвет башня. Вдруг на одном из окон кто-то опустил жалюзи, и девушке показалось, что дом ей подмигнул…

Все в ее поездке в отель на этом острове сразу пошло не так. Сначала самолет вылетел с опозданием, затем она четыре часа сидела рядом с ужасным типом, который всю дорогу курил вонючую сигару и рассказывал ей какие-то дурацкие истории. Когда же она наконец прилетела в Саванну, то оказалось, что на остров Джекилл-Айленд такси в принципе не ездят.

Но потом она все-таки нашла старого таксиста, который согласился довезти ее до места. По дороге он почему-то называл ее мисс Мартой, рассказывал о своей семье и при этом утверждал, что Шоу с ним в близком родстве.

Таксист вел себя все навязчивее, чем ближе они подъезжали к автостраде. Шоу даже стала опасаться, что он остановит машину и станет к ней приставать. Но, к счастью, он ограничился тем, что все время ей сально улыбался.

Когда же она приехала в отель, то обнаружила, что порвала колготки. На дыру все время косился менеджер отеля. Этот наглый тип заявил, что кухня в ресторане уже не работает, хотя в зале было полно народа. Уже раз сто она пожалела, что вообще сюда приехала. И вот в добавок ко всему сегодня утром она упала с велосипеда и разбила колено…

Вдруг она услышала, как кто-то жалобно скулит у ее ног. Это был маленький скотчтерьер, смотрящий на нее испуганными глазами.

– Ты откуда взялся? – спросила девушка.

Собака залаяла и замахала хвостом. Шоу не удержалась и ласково потрепала собаку по загривку.

– Ты пришел меня утешить? Да? Ты где живешь?

Терьер вывернулся и гавкнул. Затем отбежал от девушки и всем своим видом стал показывать, что он не прочь поиграть с ней. Но Шоу было не до игр.

– Нет, бегать я не могу. И мяча у меня нет. Но я могу почесать тебе за ушком. Иди сюда.

Пес опять подбежал к девушке и с наслаждением потянулся, когда она принялась гладить и почесывать его.

Когда Шоу вновь взглянула на дом, то ей показалось, что дом за ней наблюдает и что ему не нравится, как она его разглядывает…

Тут на башне опустили второе жалюзи. Девушка встала. Терьер опять залаял и пару раз подпрыгнул на месте.

– Все еще хочешь играть? Ну, хорошо, мне только нужно найти палку. Или ты хочешь, чтобы я пошла за тобой?

Шоу рассмеялась, когда собака завиляла хвостом и приоткрыла пасть. Казалось, что она улыбается.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что живешь тут? Что этот лиловый кошмар – твой дом?

Казалось, что дом, сияющий в лучах полуденного солнца, гипнотизирует ее. Он стал напоминать огромного зверя, который притаился и в любой момент может напасть на нее. Она попыталась улыбнуться, но у нее ничего не получилось. Ей было слишком не по себе.

– Это всего лишь ужасный, кривобокий дом, носящий мое имя, – успокаивала она себя.

Тут она обнаружила, что пес исчез. Она обернулась и осмотрела велосипед. К счастью, он не пострадал при падении.

– Ну хоть в чем-то повезло! – мрачно усмехнулась девушка.

* * *

Поплавав после обеда в бассейне, Шоу почувствовала себя посвежевшей, однако колено и ладони еще болели. Сейчас она рассматривала себя в зеркало, размышляя, прилично ли будет в этих брюках появиться в ресторане. Она подтянула рукава пуловера к локтям и подошла к окну.

Огромные дубы отбрасывали длинные тени на траву. Постояльцы парами или маленькими группками гуляли по парку, оживленно беседовали между собой и кланялись друг другу при встрече.

Шоу вдруг почувствовала себя страшно одинокой. Перспектива провести в этом захолустье отпуск показалась ей ужасной.

«Займи себя чем-нибудь толковым!» – строго приказала она себе. Ее взгляд упал на альбом для рисования, она взяла его и вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь.

Но уже на лестнице она задумалась. А что рисовать? И тут она вспомнила то странное здание, показавшееся ей утром таким зловещим. «Оно наверняка понравится моим друзьям Молли и Джорджу», – решила девушка. Пройдя по заросшему толстым мягким мхом парку, Шоу вышла на песчаную дорогу.

Она подумала, что отошлет рисунок друзьям и приложит к нему письмо приблизительно такого содержания: «Дорогие Молли и Джордж! Я нашла дом, который принадлежит мне. Он лиловый и выглядит так, как будто построен из смеси ракушек и цемента. Если вы не верите, что он мой, то посмотрите на щит над дверью. Там написано «Террилл-Хаус».

Она прислонилась спиной к стволу какого-то дерева, довольно улыбнулась и начала рисовать. Насекомые жужжали в раскаленном воздухе, и от этого монотонного звука жара казалась еще сильнее. В лучах полуденного солнца дом казался пурпурно-красным.

Шоу покачала головой, спрашивая себя, что за больной мозг мог создать проект такого дома. Девушка старалась как можно реалистичнее изобразить безвкусное претенциозное строение.

Услышав, как рядом вновь залаял скотчтерьер, она подняла глаза. Собака бежала к ней, радостно виляя хвостом. Шоу погладила его по спине и почесала у него за ушами. Пес закрыл глаза от удовольствия и тихо вздохнул, прижимаясь телом к ее ладони. Через какое-то время Шоу встала и швырнула камень подальше в траву.

Собака сорвалась с места и бросилась его искать. А девушка опять прислонилась к дереву и стала рассматривать свой рисунок. Он показался ей очень странным. Она хотела изобразить нелепую постройку в шутливом тоне, но вместо этого она у нее получилась пугающей. На ее рисунке лиловый цвет стен приобрел какой-то красный оттенок, и поэтому возникало ощущение, что по фасаду течет кровь.

Девушка подняла голову и еще раз посмотрела на дом. Тени стали гуще, и то, что утром казалось лиловым, теперь превратилось в темно-красное. Шоу опять взглянула на свой рисунок и поняла, что он не получился. Дом на нем был ужасным, казалось, он источает яд. Шоу испугалась, быстро перевернула страницу альбома и начала рисовать заново.

Тут вернулся пес, положил камень ей под ноги и гавкнул. Шоу подняла камень и в задумчивости опять бросила его куда-то. Затем, закрыв альбом, она побрела вслед за собакой. Возбужденный пес бежал по направлению к дому. Дверь отворилась, и из нее вышла высокая худая женщина.

– Сэнди, марш домой! – недовольно прокричала она. Затем она с ненавистью взглянула на Шоу. – А вам что здесь надо? Что вы делаете на моей земле?

У Шоу все сжалось внутри от холодного взгляда женщины. Но она взяла себя в руки.

– Я рисовала этот дом, – серьезно объяснила она.

Маленькая собака металась между двумя женщинами и, виляя хвостом, прыгала то на одну, то на другую.

– Прекрати, Сэнди! – строго приказала женщина, а затем, обратившись к Шоу, сказала: – Я не позволяла вам рисовать мой дом. Убирайтесь отсюда! Это моя собственность!

– Извините меня за назойливость, – пролепетала девушка и постаралась изобразить на лице приветливую улыбку, – но этот лиловый дом околдовал меня. Я не могла его не нарисовать.

– Этот дом принадлежит мне и не является общественным зданием! Я не позволю вам рисовать мою собственность без разрешения!

– Удивительно, но на доме стоит моя фамилия, – Шоу попыталась еще раз примиряюще улыбнуться, хотя и она стала выходить из себя и нервно теребила медальон, висящий у нее на шее.

Женщина бросила на медальон холодный взгляд.

– Меня зовут Шоу Террилл и… – она осеклась, увидев, как у женщины испуганно расширились глаза.

– Что вы сказали?

– Шоу Террилл. Террилл-Хаус. Я хотела написать об этом своим друзьям… Мол, вот какое странное совпадение… – девушка запнулась и в растерянности кивнула на дом.

– Как, говорите, вас зовут? – еще раз спросила женщина.

– Я же сказала, – Шоу стала терять терпение, – меня зовут Шоу Террилл. А вас как?

– Неважно! Вы тут на частной территории и поэтому уходите!

– Еще минуту назад я была на другой стороне от дороги. Уж не хотите ли вы сказать, что и там ваша земля? – уже с вызовом спросила девушка.

– Да. И мы не любим, когда нас беспокоят. Если вы еще раз сюда заявитесь, я буду вынуждена принять меры, которые вам вряд ли понравятся. Я ясно выразилась?

* * *

Душ помог Шоу забыть чувство унижения, которое она испытала у Террилл-Хауса. Она вышла из номера и направилась в ресторан.

Она задержалась у двери и посмотрела в ожидании на спину официанта, который, однако, и не подумал повернуться к ней. Девушка кашлянула в надежде привлечь к себе внимание. Но официант не изменил позы.

Девушка глубоко вздохнула и быстро пошла к большому столу у окна. Официант направился за ней, отрицательно качая головой. Но Шоу не стала обращать на него внимания. Она села за стол и заказала чай и пирожное. Не сказав больше ни слова, она отвернулась и уставилась в окно. Постояв какое-то время рядом с ее столом, официант удалился.

В окне она увидела, как какой-то высокий немолодой человек идет по газону к отелю. Вдруг он поднял голову и помахал ей рукой. Густые седые волосы обрамляли его лицо. Шоу из вежливости помахала ему в ответ, хотя и предположила, что мужчина ее с кем-то перепутал.

Появился официант с чаем. Он с такой силой плюхнул чайник на стол, что чай брызнул из носика и испачкал скатерть.

– Официант! – резко сказала Шоу. – Я еще заказывала пирожное!

Мужчина удивленно на нее посмотрел, затем быстро отошел прочь.

– Господи! – вдруг кто-то сказал рядом с ней, едва переведя дух. – Можно подсесть к вам? Так было приятно увидеть знакомое лицо!

Шоу взглянула на подошедшего. Это был тот самый мужчина, который помахал ей рукой. Теперь он показался ей еще выше, чем несколько минут назад. Шоу ничего не ответила ему, но это его не смутило – он отодвинул стул от стола и сел.

– Официант! Господи, обслуживание с каждым годом становится все хуже и хуже. Пожалуйста, принесите мне чай. И проследите, чтобы чайник перед завариванием подогрели. И еще принесите блюдо с пирожными! – Тут мужчина вновь повернул голову к Шоу. – Господи, как же я рад вас увидеть! А вот и мой чай!

Шоу с трудом заставила себя не рассмеяться.

– Как поживаете? – спросила она.

– Ах, дорогая моя, я не знаю. Было так трудно сюда приехать. Раньше мы пользовались яхтой. Самолетов я боюсь ужасно. В них мой мозг полностью отключается.

Странный человек улыбнулся чайнику, стоящему перед ней.

– Боже мой! – Он хлопнул в ладоши и принялся с интересом разглядывать поднос с пирожными. – Хм! Все выглядит очень аппетитно. Наверное, я возьму «Наполеон». Хотя нет, лучше корзиночку с кремом, – тут он вздрогнул, вспомнив о Шоу. – О, простите, моя дорогая! А что хотите вы? Я так голоден, что совершенно забыл о вас.

– Мне, пожалуйста, пирожное с клубникой.

Старик опять повернулся к официанту:

– Через двадцать минут подойдите к нашему столику еще раз. Думаю, что я возьму еще что-нибудь.

Он улыбнулся и отхлебнул чая. Шоу просто смотрела на него и не знала, как реагировать на этого чудака.

– Знаете, я должен вам кое-что объяснить, – сказал незнакомец, но тут же замолчал, жуя пирожное. – Никак не могу вспомнить, где мы с вами встречались в последний раз. Кажется, это было в Ист-Хэмптоне, – он наморщил лоб и отодвинул от себя чайник так, чтобы тот стоял на одной линии с молочником и сахарницей.

– Нет, – ответила Шоу.

– Тогда могу поклясться, что мы встречались в парке Тукседо. Помню, это была мимолетная встреча…

– Нет.

– Да нет же! Это было там, – он поставил локоть на стол и подпер подбородок. – Я вас тут же узнал. Не скрою, я действительно стал в последнее время несколько забывчивым. И память становится все хуже и хуже. Это говорит о том, что я старею. Может быть, мы виделись в Нью-Порте? Так ведь?

– Нет. Я живу в Нью-Йорке в округе Фар-Рокавей.

– Ах, дорогая моя, это же чудесно! – Он откинулся на спинку стула и рассмеялся. – Фар– Рокавей, – повторил он, не переставая смеяться. – Чудесно. Просто чудесно! – Он опять наклонился к столу и помешал ложкой чай. – Вы должны меня простить, но я никак не могу вспомнить, как вас зовут.

– Вы и не можете этого вспомнить, потому что мы с вами незнакомы. Но уж коли вы спросили, то меня зовут Шоу Террилл.

Старик выпучил глаза.

– Конечно, вы… Марта… Вы правы. Мы никогда с вами не встречались.

Шоу стало не по себе от его взгляда. Ей захотелось встать и уйти, но почему-то она не смогла этого сделать. «Таксист тоже называл меня Мартой», – вдруг вспомнила она. Ее беспокойство росло.

– Скажите, как зовут вашего отца?

– Мой отец умер.

– Понял. Тогда, как звали вашего отца?

– Чарльз. Чарльз Китченер Террилл.

– Вы говорите мне правду?

Шоу подавила смешок.

– Это слишком невероятно, чтобы быть правдой… И тем не менее это так, доказательство тому – ваш облик. Но все равно я не могу этого понять… Однако сейчас мне срочно нужно уйти. Куда же запропастился официант? У меня уже нет времени, чтобы его дожидаться. Можете заплатить за меня, Шоу? Простите меня, ради бога.

Он встал, помахал Шоу рукой и быстро вышел из зала.

Шоу подумала, что, наверное другие посетители сейчас с иронией наблюдают за всей сценой, потому что знают, что этот чудак всегда находит кого-нибудь, кто заплатит по его счетам. Она подождала, пока подошел официант, и спросила:

– Как зовут человека, который только что сидел за моим столом?

– Мистер Уилбур Шоу, мисс.

Девушка удивилась и сказала:

– Запишите все, что мы заказали, на счет мистера Шоу.

Затем она встала и вышла из ресторана. После захода солнца подул прохладный бриз, и девушка сразу озябла. Ей вдруг пришло в голову, что ее отпуск принимает странный оборот. Дом с ее фамилией, мужчина с ее именем…

– Совпадение, – сказала она себе. – Это всего лишь совпадение…

* * *

– Шоу! Шоу!

Девушка обернулась и увидела Уилбура Шоу, спешащего к ней через газон.

– Шоу! – он нагнал ее. – Дорогая моя, наверное, вы считаете меня старым чудаком. Ах, господи! Я хочу пригласить вас к нам на чай, чтобы познакомить со своей сестрой, – он махнул рукой куда-то в сторону. – Мы живем вон там. Я рассказал ей о вас.

Он взял девушку за руку и потащил через дорогу. Шоу пришлось почти бежать, чтобы не отстать от него.

– Мы должны вас просить… – Уилбур вдруг замолчал и смущенно посмотрел себе под ноги. – Господи, она сказала, чтобы я не… Я имею в виду…

Он пошел дальше.

– Вот мы и пришли.

С удивлением Шоу увидела, что они приближаются к Террилл-Хаусу. Она попыталась освободиться от хватки Уилбура.

– Право, я не думаю, что мне стоит…

– Очень даже стоит! – настаивал Уилбур.

Не обращая никакого внимания на сопротивление девушки, он отворил ярко освещенную входную дверь и пропустил девушку вперед. Их шаги гулко раздавались на каменном полу холла. Затем мужчина открыл какую-то дверь, она вела в большое помещение с высокими окнами. В огромном камине горел огонь. Комната была обставлена мягкой мебелью.

– Шоу Террилл. А это моя сестра Дженнифер.

Перед девушкой стояла женщина, которая накануне прогнала ее.

– Добрый день. Я очень сожалению, что тогда… – Шоу хотела извиниться перед женщиной, сказать, что не хотела тогда нарушать ее покой и так далее… Но Дженнифер тут же прервала ее.

– Очень рада с вами познакомиться, – сказала она и пожала девушке руку.

Шоу удивилась – Дженнифер вела себя так, как будто видит ее впервые.

– А это наш внучатый племянник Роберт Перри, – сказала она.

Шоу улыбнулась симпатичному молодому человеку, стоящему рядом с роялем.

– Дорогая моя, – начала Дженнифер, когда все сели. – Приглашение к нам наверняка показалось вам странным.

– Пожалуй, что так, – призналась девушка и услышала, как Роберт презрительно рассмеялся.

Вошел слуга и принес поднос с чаем.

– Спасибо, Леонард, – сказала Дженнифер. – Как правило, мы не приглашаем к себе незнакомых людей, но когда Уилбур рассказал, что встретил вас, я настояла, чтобы он привел вас к нам.

– Да, но… – Шоу опять захотела напомнить, что они уже виделись накануне, но Дженнифер не дала себя перебить.

– Мы хотим, чтобы вы нам еще раз сказали, кто был вашим отцом.

Рука Шоу задрожала, и она на всякий случай поставила чашку на стол.

– Моего отца звали Чарльз Китченер Террилл. Он умер до моего рождения.

– Вы можете это как-то доказать? – Дженнифер наклонилась вперед и пронзительно посмотрела на Шоу.

– У нее наверняка есть свидетельство о рождении, Дженнифер, – усмехнулся Роберт.

– Конечно, есть, – ответила девушка, лихорадочно соображая, как уйти, не показавшись невежливой. – Я…

– Я не это имею в виду. Нам нужно свидетельство того, кем был ваш отец – фотографии, письма и все в таком роде. Понимаете, Шоу, нам необходимо это знать.

– Послушай, Дженнифер! – вступил в разговор Уилбур. – Не наседай так на девочку! Господи! Как же это сложно. Мы же не хотим ничего раскрывать.

Он беспомощно посмотрел на Шоу и засунул в рот маленький эклер.

– Мои двоюродные дедушка и бабушка хотят знать, не оставил ли вам что-нибудь ваш отец, и если да, то что? – спокойно пояснил Роберт.

– Мой отец, – начала послушно Шоу, спрашивая себя, почему она вообще отвечает на подобные вопросы, – покинул мою мать за восемь месяцев до моего рождения.

– Я так и знала, Уилбур. Ты – дурак! Это не она.

– Подожди, Дженнифер. Ведь она так похожа на… Подумайте, Шоу. Вам действительно больше нечего нам сказать?

– Все, что мне досталось от отца, – ответила Шоу, – это роман, который он начал писать незадолго до того, как покинуть мою мать. И медальон, принадлежавший его матери. Моей бабушке.

– Медальон! – воскликнул Уилбур.

– Вот! – Шоу показала медальон. – Внутри портрет моей бабушки.

– О, Дженнифер! Так и есть! – возбужденно вскричал старик. – Это Марта! Ах, детка, мы не знали, что…

– Минуту, Уилбур! – Дженнифер тоже встала, подошла к Шоу и принялась внимательно рассматривать медальон.

– Да, все совпадает, – сказала она наконец без всякого выражения. – Это медальон Марты. Никаких сомнений нет.

– Ах ты, господи! Мы же ни о чем не догадывались. Знаете ли, Чарльз…

– Уилбур, замолчи!

Мужчина тут же послушался сестру.

– Знаете ли, дорогая, мы совсем не такие странные, как это могло вам показаться, – начала Дженнифер. – Когда Уилбур узнал, как вас зовут…

– Но вы ведь уже знали это…

Слова Шоу заглушил вскрик Дженнифер, которая вдруг пролила молоко. Уилбур вскочил и принялся промокать ее юбку полотенцем, в то время как Роберт занялся ковром.

– Оставьте вы это! – резко сказала женщина и отодвинула руку Уилбура.

Шоу улыбнулась, она видела, что Дженнифер нарочно опрокинула молочник.

– Уилбуру показалось, что он видел вас раньше, – продолжала Дженнифер, когда Роберт и ее брат опять сели. – Но когда он узнал, как вас зовут, он был поражен. А когда вы назвали имя своего отца, он был вне себя от удивления.

Все происходящее Шоу надоело, и она резко встала.

– Не знаю, что такого поразительного в имени моего отца, – сказала он раздраженно. – Прошу меня извинить, но мне пора…

– Сядь на место, детка. Мы… – спокойно произнесла Дженнифер.

– Да, сядь. Ты здесь дома, – торжественно сказал Уилбур.

Девушка уже не могла скрывать своего раздражения. Она недоуменно уставилась на Дженнифер и Уилбура.

– Да, это действительно так, – проговорила Дженнифер. – Так вот знай, дорогая, Чарльз Китченер Террилл был единственным сыном нашей сестры Марты. Поэтому Уилбуру и показалось, что он тебя знает. Ты очень похожа на Марту – твою бабушку.

– Примите мои поздравления, дорогая кузина! Теперь вы богатая наследница! – ухмыльнулся Роберт.

* * *

– Знаешь, Чарльз никогда не говорил нам, что женился, – сказала Дженнифер, сделав вид, что не услышала саркастического замечания Роберта. – Он приехал сюда… Из-за войны мы уехали в отпуск пораньше… Чарльз рассказал нам, что записался на флот. Это случилось вскоре после того, как японцы напали на Перл-Харбор…

– Но на следующий день он утонул. Несчастный случай. И мы так и не узнали, что он женат, – голос Уилбура срывался, чувствовалось, что он борется со слезами.

– Я… – Шоу тоже была готова расплакаться. – То есть он не бросал маму?

– Как это все волнительно! – Уилбур встал и начал ходить по комнате кругами. – Нужно позвонить Марте. Это невероятно!

– А можно я позвоню моим бабушке и дедушке? – спросила Шоу срывающимся голосом.

– И не лучше ли написать им письмо, детка? Это не та новость, которую можно сообщить по телефону. Ведь прошло как-никак двадцать четыре года…

– Спасибо, тетя Дженнифер. Конечно, ты права. Я и сама еще не могу во все это поверить, – Шоу замолчала, боясь, что сейчас разрыдается. Но она была благодарна Дженнифер за разумное предложение.

– Со временем ты привыкнешь, что этот дом принадлежит тебе, – небрежно сказал Роберт. – Кроме того, еще один в Ист-Хэмптоне. И так называемый охотничий домик в спортклубе «Адирондак». Домик на двадцать комнат! Ну, а дальше по мелочи – пять семейных трестов, потом…

– Мне это совершенно безразлично! – оборвала его Шоу. – Единственное, что меня интересует, это то, что мой отец не бросал мою мать.

Тут она замолчала и расплакалась.

– Мы должны пригласить деда и бабушку Шоу сюда. Напиши им об этом в письме, Шоу! – сказал Уилбур. – Как же это волнительно!

– Уилбур! Сядь на место и успокойся наконец! Сначала нам нужно позаботиться о девочке. Шоу совершенно взбудоражена. Предлагаю дать ей чего-нибудь выпить покрепче и отправить в постель. Больше нам ничего сегодня обсуждать не стоит.

Голос Дженнифер звучал очень заботливо…

* * *

Она проснулась в испуге. В ее мозгу звучала мелодия какой-то колыбельной. Прошло пару мгновений, прежде чем она вспомнила, где находится. Лучи солнца освещали удивительно красивый старинный письменный стол, перед ним стояло удобное кресло с яркой обивкой.

– Я дома! – воскликнула она, вспомнив вчерашний вечер. Голова болела, вчера она выпила чего-то крепкого и приняла снотворное.

Шоу встала и отправилась в ванную. Затем быстро оделась и спустилась вниз. На ней были теннисные туфли, и поэтому она шла совершенно бесшумно. В холле она задумалась, не зная, куда идти дальше. Свернуть направо или налево? Наконец она вспомнила, что уже была в этом холле вчера, и тогда он показался ей очень неприветливым. И этот каменный пол она тоже узнала. Она открыла одну из дверей справа, которая вела в гостиную, идентичную той, в которой новые родственники расспрашивали ее вчера вечером.

Она вышла из комнаты и открыла другую дверь слева. На этот раз девушка оказалась в мрачной столовой.

– А вот и ты, – в столовую вошла Дженнифер. – Мы уже позавтракали. Сегодня у нас почки, яичница, горячие пирожки и кофе, – женщина указала рукой на буфет, на котором стояло несколько больших серебряных тарелок с едой. Под ними горели спиртовки, чтобы пища не остывала. – Или ты хочешь съесть чего-нибудь другое?

– Нет, нет, все отлично.

– Как спала?

– Очень хорошо. Конечно, если не считать музыкальных часов, – добавила она быстро, вспомнив о колыбельной, которую услышала, просыпаясь.

– Каких музыкальных часов? – удивилась Дженнифер.

– Ну, тех самых, которые играют колыбельную! Но вообще-то они мне почти не мешали, – смущенно сказала Шоу, увидев, каким холодным стал взгляд Дженнифер.

– В этом доме нет детей. И поэтому вряд ли Уилбур, Роберт или я завели бы себе музыкальные часы с колыбельными песнями, – Дженнифер сжала губы, ее светлые голубые глаза жестко уставились на Шоу. – Ты просто переутомилась, детка.

– Но я точно слышала эту мелодию. Она доносилась из комнаты сверху.

– Тебе все это приснилось. А теперь извини меня, утром у меня много дел. Час я вышиваю, час занимаюсь музыкой.

Поев, Шоу налила себе кофе и осталась сидеть за столом.

– Вот и славно! – в комнату, потирая руки, вошел Уилбур. – И я выпью чашечку кофе с тобой.

Его только что выбритое лицо сияло свежестью.

– Я распорядился, чтобы твои вещи принесли из отеля сюда. Дженнифер слишком занята.

Тут старик вспомнил что-то и поморщил нос.

– Дорогая моя Шоу, менеджер этого отеля какой-то очень нудный человек. Он пожелал, чтобы ты пришла сама и подписала какие-то бумаги. Пришлось даже повысить на него голос, чтобы он понял, что делать это необязательно.

Уилбур налил себе кофе и сел напротив Шоу.

– Подумать только! А ведь когда-то этот отель принадлежал нам! Мы его построили: все эти здания, изумительные фонтаны… А эти подлецы все у нас отняли после войны.

– Как отняли?

– Весь остров. Дома, дороги, памятники – все, все они у нас отняли. Конечно, они нам кое-что заплатили. Но только мизерную часть того, что все это стоило на самом деле. Штат Джорджия практически украл наш остров. Потом Дженнифер уговорила Марту – твою бабку – выкупить этот дом назад. Представь себе, нам пришлось заплатить за право жить в доме, который построили родители Марты. У нашей семьи много домов. Но Дженнифер все-таки настояла на том, чтобы выкупить этот. Она просто обожает его.

– Знаю. Она даже выгнала меня отсюда, еще не зная, кто я такая.

– Как выгнала? – Уилбур удивленно поднял брови.

– Это было позавчера. Я рисовала этот дом. Мне было любопытно, почему он так называется. Ну, и выглядел он очень необычно. Тут появилась Дженнифер и обвинила меня в том, что я без разрешения вторглась в частное владение. Я даже ей представилась, но она ничего не хотела слушать и даже угрожала мне.

Шоу улыбнулась, подумав, насколько превратным оказалось ее первое впечатление о Дженнифер.

– То есть Дженнифер знала, кто ты… – старик задумчиво сжал губы.

– Да не в этом дело! Когда ты меня привел в ваш дом, то я сначала подумала, что она разозлилась. Я хотела извиниться перед ней. Но она каждый раз перебивала меня, когда я пыталась это сделать. Думаю, ей было неловко за свое поведение.

Шоу уже пожалела, что вообще рассказала Уилбуру о том маленьком инциденте.

– Все уже не так, как было раньше. Жаль, что Марта дала себя уговорить. Дом Рокфеллеров теперь музей. Из Сан-Суси они сделали отель. Прости меня, пожалуйста. Я слишком много болтаю и, наверное, наскучил тебе своими старыми историями.

– Нет, что ты! Мне очень интересно.

– Ну, тогда пошли со мной купаться. Я расскажу тебе много забавного.

* * *

– А потом нам нужно будет сходить в музей. Знаешь, в старый дом Рокфеллеров, – Уилбур рванул машину в сторону, потому что едва не задел живую изгородь, и свернул на песчаную дорогу. – У них еще сохранились книги и списки членов клуба. Ты ведь наверняка хочешь посмотреть на подпись своего отца.

– Да, – согласилась Шоу, едва поспевая за хаотическим ходом мыслей Уилбура.

– Так и думал, что тебе захочется взглянуть на это, – он так резко затормозил, что колеса забуксовали в песке. – «Террилл Роуд», – зачем-то прочитал он и ткнул пальцем в указатель с названием улицы.

– Почему они назвали улицу… – девушка помедлила, но затем все-таки спросила, – нашим именем?

– Террилл-Хаус построил твой прадед, – тут Уилбур замолк и вновь завел машину. – Он интенсивно занимался исследованием истории острова и наседал на членов клуба, пока те не согласились финансировать реставрацию особняков Дю-Биньонов и кладбища. Кроме того, он настоял на том, чтобы они раскошелились на озеленение территории клуба. Как-то вечером за покером он просто заявил, что каждый из них должен выложить по пять тысяч. Поэтому улицу и назвали именем твоего прадеда, – Уилбур нажал на педаль газа, и машина рванула вперед.

– Кто такие эти Дю-Биньоны? – это было единственным, что ей удалось запомнить из несвязных объяснений Уилбура.

– Более ста лет они владели этим островом. Мы купили его у них. Мы – это первые члены клуба – Террилл, Рокфеллер, Морган, Очинклосс и Морис.

Шоу опять запуталась. Она попыталась понять, в какой связи находились люди, только что перечисленные Уилбуром.

– Господи! Эта машина с каждым днем работает все хуже и хуже, – он улыбнулся Шоу, как бы извиняясь за то, что машина наехала на большой камень. – Дженнифер может тебе больше рассказать о Дю-Биньонах. Она безумно любит этот остров. Знает все о нем. Вот мы и приехали.

Девушка вышла из машины.

– Мы как раз подоспели к коктейлям. После купания нет ничего лучше.

Шоу улыбнулась. Их купание состояло в том, что они прошлись босиком по кромке прибоя, причем Уилбур кружил вокруг нее, не умолкая ни на минуту.

– Ах, только что вспомнил… – Уилбур остановился в холле. – Добрый день, Леонард, – поприветствовал он слугу, открывшего им дверь. – Мы тут не переодеваемся к ужину. Просто надень юбку, и хватит. Встретимся через полчаса в комнате для коктейлей, – он указал на дверь справа.

Шоу благодарно ему улыбнулась и направилась в свою комнату. Она открыла дверь и с удивлением остановилась на пороге. У окна стояла детская лошадка-качалка. Она так сильно раскачивалась, как будто ребенок только что спрыгнул с нее.