Текст книги "Желанный (СИ)"

Автор книги: Александра Дюран

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 1

Я никогда не могла подумать, что со мной это случиться. Я никогда не могла подумать, что буду стоять в дорогущем фойе дома, в окружении всех вещей, что нажила за 16 лет. Я никогда не могла подумать, что окажусь здесь с дырой в сердце и абсолютно сухими щеками, через 3 месяца после того, как прошли похороны самого лучшего в мире человека.

Я люто ненавидела этот элитный дом с картинами в вестибюле, с дурацкой музыкой в лифте, подземной парковкой и шикарными видами на город. Я ненавидела своего отца и его так называемую жену. Я ненавидела всех, даже свою маму за то, что она оставила меня одну. И ненавидела себя за эти мысли.

– С тобой всё хорошо? – послышался голос отца, будто из далека, хотя он стоял совсем рядом со мной.

Его тёплая рука легла на мою поясницу, слегка подталкивая вперёд к новой жизни, которая ждала меня за закрытыми дверями новой квартиры.

Очень заботливый папочка приехал за мной через три месяца после того, как умерла моя мама. В день её похорон рядом со мной не было отца. И не он нашёл меня с красными глазами, рыдающей под деревом. Это были незнакомые вечно куда-то спешащие прохожие. Для них это был обычный день. А моя жизнь была сломана, и сердце валялось где-то рядом.

Но то, что мой отец не приехал, давало мне смутную надежду, что он оставит меня там одну. Но он всего лишь "дал мне возможность принять это". Как будто это вообще можно принять.

И лишь одно сейчас держало меня на ногах, помогая выстоять против всех напоров судьбы. Какой бы одинокой я себя не чувствовала, в своём горе я была не одна. Папа тоже любил её. Пусть своей странной любовью, но любил. Я видела это по его глазам, когда отец зашёл в нашу старую квартиру, озираясь по сторонам, будто ожидая, что сейчас выпрыгнет мама и скажет, что всё это просто шутка. Но к счастью или к сожалению этого не произошло.

Глава 2

Дождь стучал в запотевшее окно. Я наблюдала за пустующей улицей и изредка пробегающих мимо людей, прислонившись к холодному стеклу. Сзади послышался шорох, испугано повернувшись я увидела маму, которая направлялась ко мне сквозь абсолютную темноту комнаты.

– Что ты тут делаешь? – взволнованно спросила я.

Эти слова вырвались из меня быстрее, чем я смогла понять их смысл.

Что-то было не так и я это чувствовала. Ответ маячил на поверхности моего сознания, но я никак не могла ухватиться за эту мысль.

Мама медленно подняла на меня глаза полные слёз.

Моё сердце опустилось в желудок и жалобно заныло. Не чувствуя своих ног, я шагнула ей на встречу.

– Что-то случилось? – прошептала я, взял её ледяную руку.

Мамино красивое лицо было бледным, а глаза красными. Она молча смотрела на меня, не отвечая.

Одинокая мысль чуть не сбила меня с ног, я в шоке выпустила её ладонь.

– Ты умерла, – прошептала я, не чувствуя ни страха, ни счастья, ни облегчения. Я была свободна от чувств и эмоций.

Мама едва заметно кивнула.

– Это ты, – медленно, но отчётливо проговорила она. – Ты убила меня.

Боль прошлась кинжалом по моему сердцу. Его будто кто-то изнутри сжимал его. Я практически чувствовала чьи-то руки внутри своей груди.

– О чём ты говоришь? – не понимающе спросила я, снова потянувшись к маме, не обращая внимание на нехватку воздуха в моих лёгких.

Она ненавистно оттолкнула мои руки.

– Не трогай меня! – прошипела мама. – Ты убила меня. Ты убийца.

Комок застрял в моём горле, грозясь вырваться наружу потоком слёз.

– Мама, – прошептала я умоляюще, – пожалуйста.

Её лицо резко исказилось от ярости. Я услышала оглушающий звук удара до того, как боль обожгла мою щёку.

– Ты просто ошибка. Я тебя никогда не любила, – продолжала говорить мама.

– Это не правда, – тяжёлые капли струились по моим щекам, пока я прижимала ладонь к горячей щеке. – Нет.

Она медленно надвигалась на меня, а я в испуге отходила к стене.

– Я тебя никогда не любила, а ты убила меня, – она глухо рассмеялась.

Я закрыла уши руками и упёрлась спиной в холодную стену, начиная оседать вниз.

– Убийца, ошибка, – повторяла моя мать, её слова как будто звучали внутри моей головы, оглушая.

– Нет, нет, нет, – повторяла я раз за разом, раскачиваясь из стороны в сторону.

– Это просто сон, – услышала я ещё один голос и почувствовала тёплую руку на спине.

Я резко развернулась, но никого сзади не увидела. Комната была абсолютно пуста, но некогда нежный голос моей мамы словно сирена орал ужасные слова.

– Нет, – тихо повторяла я, пытаясь заглушить крик матери.

– Тише, малышка, тише, – я снова услышала голос, но на этот раз намного отчётливее.

Комната начала расплываться, и в следующую секунду я оказалась сидящей на новой кровати в крепких объятиях своего отца.

Я сидела неподвижно до тех пор, пока моё дыхание полностью не восстановилось, а сердце перестало пытаться вырваться из груди.

Папа, кажется, совсем не собирался меня отпускать, поэтому я сама вырвалась из его объятий.

– Со мной всё хорошо, – заверила я охрипшим голосом.

В комнате было абсолютно темно, только свет прорывался из приоткрытой двери.

Папа посмотрел на меня взглядом полным беспокойства и отчаяния.

– Точно? Ты так кричала.

Я пожала плечами, будто это было обычным делом. Это на самом деле уже стало привычным делом.

– Мама уходила от меня, – соврала я.

На самом деле я не знаю, почему мне снилось именно то, что снилось. Почему она каждый раз говорила одни и те же слова, которые не были правдой.

– Уходила? – переспросил папа.

Я едва заметно кивнула.

– Она уходила, а я бежала за ней, но не могла догнать, – ложь с лёгкостью вырывалась из моего рта.

– Я… – начал папа, но потом замолчал.

Он не знал, что говорить и делать, когда твоему ребёнку сниться кошмар. Да что уж там, я сама не знала, что делать, когда тебе сниться один и тот же кошмар.

– Со мной всё в порядке, – прошептала я, вложив в эти слова всю свою уверенность.

Со мной и правда было всё в порядке. По крайней мере сейчас лучше, чем некоторое время назад, когда эти кошмары приходили ко мне каждую ночь. Сейчас они становились всё более редкими гостями в моих снах.

Папа отвернулся и сделал шаг в сторону двери, но на секунду замялся.

– Если тебе что-нибудь понадобится, я рядом.

Я кивнула и опустила голову на подушку. Сейчас он был рядом и он хотел поговорить. Но когда я отчаяннее всего нуждалась в папе, его не оказалось рядом.

Дверь скрипнула, я смахнула с щеки ненавистные слезы и провалилась в сон.

Глава 3

На утро, в мою дверь постучали. Уже некоторое время я лежала, упершись немигающим взглядом в потолок, пытаясь вновь забыться сном, но всё было без успешно. Я не ответила, надеясь что меня оставят одну, но дверь всё равно открылась.

– Ты спишь? – послышался голос отца до того, как я увидела его самого.

Я покачала головой, не заботясь о том, увидит он это или нет.

– Пошли завтракать, – позвал папа, стараясь скрыть своё беспокойство за ласковой улыбкой.

Я снова покачала головой. Есть вообще не хотелось, учитывая ещё и то обстоятельство, что мне придётся сидеть за одним столом с мачехой.

Чисто технически она не была моей мачехой, но уж точно надеялась ей быть. Я же в свою очередь надеялась, что этого никогда не произойдёт. Мне легче воспринимать Дану, как ещё одно увлечение своего отца, чем, как что-то серьёзное и легко заменяющее мою маму.

– Да брось, – прошептал он, потянув край моего одеяла, под которое я зарылась с головой. – Ты должна дать ей шанс.

Я безуспешно пыталась удержать одеяло, но в конце концов оно всё равно покинуло меня. По моим ногам пошли мурашки от слишком холодного для конца лета воздуха.

Я слегка приподнялась, возмущённо глядя на отца.

– Я не знала, что одним из условий моего проживания здесь – удовлетворение потребностей твоей любовницы, – сказала я, опираясь на локти. – Если тебе или ей что-то не нравится, может я поеду обратно?

Отец вздохнул, будто я была маленьким непослушным ребёнком.

– Не неси бред, вставай и иди есть.

Но я не двигалась с места, оставаясь лежать там, где лежала. А терпение папы на глазах уменьшалось.

– Есть мне придётся насильно засовывать в тебя еду, можешь не сомневаться я сделаю это, – бросил он, развернулся и ушёл.

Не знаю, может ли он на самом деле это сделать. Но узнавать мне точно не хотелось, поэтому я подняла свою попу, переоделась и направилась в столовую.

По середине комнаты стоял стол из темного дерева и такие же стулья, обитые светлой тканью. Дорогие дизайнерские люстры свисали с потолка. Белые стены, кремовые шторы. Барная стойка у стены. Фрукты и цветы на всех поверхностях в комнате. Проём в стене, вел в просторную кухню, где отец и Дана о чём-то говорили.

Папа посмотрел на меня и улыбнувшись направился в мою сторону. Его взгляд так и кричал: «Я рад, что ты сделала правильный выбор».

Отец устроился рядом со мной и через секунду напротив него материализовалась Дана. Девушка улыбнулась мне, заправляя за ухо янтарного цвета прядь, выбившуюся из короткого хвоста.

У неё не должен быть ангельский голос. У неё не должна быть ангельская внешность. У неё не должна быть улыбка, которая озаряет мир. Она должна быть страшной с противным голосом и без зубов. У неё должна быть такая внешность, чтобы люди на улице понимали, что эта женщина разрушила мою жизнь. Люди не должны говорить: "Она так похожа на твою маму". Они должны говорить: "Я не понимаю, что он в ней нашёл".

Каждый раз, когда я вижу её, у меня возникает непреодолимое желание сделать ей больно. К нашему общему счастью сейчас желание не открывать рот сильнее желания.

– Тебе не нравится? – спросила Дана, глядя на тарелку передо мной.

Я даже не сразу обратила внимания на то, что передо мной на столе что-то стоит.

Я бы с удовольствием просто проигнорировала девушку, но папа подтолкнул меня, дав понять, что это ничем хорошим не закончиться.

– Выглядит аппетитно, – промямлила я.

Я покорно взяла вилку в руку и приступила к еде. Ну как приступила, я катала по тарелке кусочки яства, чем бы оно не являлось.

– Есть продукты, которые ты не ешь? – через некоторое время обратилась ко мне Дана, оторвавшись от разговора с моим отцом, за которым я даже не пыталась уследить, – Может ты захочешь что-нибудь приготовить?

Я пожала плечами.

Если быть достаточно честной, я обожала готовить. Сколько я себя помню, я всегда готовила. Мама почти весь день проводила на работе, и у неё не было времени даже на то, что бы поесть, не говоря о том, что бы приготовить что-то для меня. Но в те редкие моменты, когда она готовила, я обожала сидеть рядом и наблюдать или помогать ей, выполняя её многочисленные поручения.

Папа снова посмотрел на меня, улыбнувшись. И как бы я не ненавидела его улыбку в стиле «сейчас я тебя попрошу о том, что тебе определённо не понравится», это было намного лучше, чем тот взгляд, которым он одаривал меня, когда думал, что я этого не вижу. Хуже взгляда «прошу не спорь» только взгляд «мне так жаль тебя». Меня практически передёргивало каждый раз, когда я видела жалость в глазах людей. А на мои глаза вновь и вновь наворачивались слёзы, хотя я думала, что до этого выплакала норму на всю жизнь.

– Твою новую форму должны привести завтра, – сообщил папа, – потом нужно будет сходить по магазинам купить тебе одежду и всё остальное. Я завтра буду на работе, а у Даны выходной, может вы сходите вместе?

Дана работала в издательстве. И намного легче было поверить в то, что она не умеет читать, чем в то, что она прикладывает свою руку к созданию чего-то настолько прекрасного, как книги.

– Конечно, – со слишком большим энтузиазмом согласилась Дана.

– У меня есть одежда, – возразила я, пытаясь отвертеться, – и новая мне не нужна.

Отец с сожалением посмотрел на Дану. Для него она была по настоящему огорченной, а я считала, что она слишком хорошо умеет играть.

– А тетради, ручки? – попробовал папа снова.

Я готова была стонать.

– Можно я схожу одна? – спросила я с надеждой глядя на него.

– Как ты доберёшься до торгового центра? – спросил он, поднимая бровь. – Мой водитель будет занят.

– Я могу подвести тебя, а потом мы разойдёмся, – предложила мне Дана, снова воодушевившись.

Я неохотно кивнула.

Глава 4

Во вторник утром я стояла перед большим зеркалом в своей новой огромной гардеробной, глядя на себя в школьной форме, которая слишком идеально сидела на мне.

Дело в том, что мне было в принципе сложно подобрать одежду. Природа одарила меня довольно широкими бёдрами, большой грудью, узкой талией и ростом вряд ли больше 160. Всё это звучало хорошо до тех пор, пока мне не надо было выбирать одежду. Вся она была мне либо мала в попе, либо большой в талии, либо волочилась по земле в 10 метрах от меня. Я не была худой, но и толстой меня назвать нельзя, особенно сейчас, когда из-за стресса я сбросила несколько килограмм.

При взгляде на эти вещи сразу было видно, что форма сшита на заказ у дорогого портного. Мягкая шерстяная ткань и идеальные швы.

Юбка трапеция в синюю клетку идеально сидела на моей талии, облегала бедра, а потом слегка расширялась к низу.

Я накинула сверху пиджак из точно такой же ткани с вышитым на груди гербом.

У какой нормальной школы вообще есть герб? Мы что в Англии 19 века?

Я быстро стянула с себя форму, повесив её на плечики, потому что через пять минут я должна стоят у входа. Я натянула первое, что попалось и вышла из комнаты.

– Ты готова? – спросила улыбающаяся Дана, когда я оказалась в прихожей. Я едва заметно вздрогнула от испуга, не ожидая, что она придёт сюда раньше меня.

Эта её фирменная улыбка просто выводила меня из себя. И только понимание, что это не совсем нормально, удерживало меня от того, чтобы выйти из себя.

Я кивнула.

– Как тебе форма? – спросила Дана, закрывая за нами дверь.

– Красивая, – сказала я, стоя в ожидании лифта.

Лифт просигналил о своём прибытии, и мы вошли в полностью зеркальное помещение. В последнее время я старалась не смотреть на себя в зеркало, поэтому отпустила глаза в красный ковёр на полу, в котором утопали мои любимые кеды.

Напряжение в лифте можно было резать ножом. Дана не могла найти тему для разговора, а я просто не хотела с ней говорить.

А нам ещё в машине вместе ехать. Хорошая будет поездочка.

***

– Может пообедаем вместе? – спросила Дана, когда припарковалась около торгового центра.

Я пожала плечами, стараясь не показывать своего облегчения от того, что наше совместное времяпровождение закончилось.

– Если что, позвони, я буду недалеко, – сказала девушка.

Я кивнула, хотя прекрасно знала, что не позвоню. Да и сдаётся мне, что она сама на это не особо рассчитывала.

Я вылезла из машины около огромного торгового центра, прихватив свой рюкзак. Вчера папа дал мне кредитку, отказавшись говорить, сколько там денег. Так что сегодня я могла накупить себе гору интересных книг, милых тетрадок, ненужных блокнотов, прикольных, но не удобных ручек. Я просто сходила с ума по канцелярии. Раньше у меня всегда была стопка новых блокнотов дома на всякий случай. Но эта самая стопка пополнялась куда быстрее, чем мои идеи, как использовать блокноты.

***

Мой телефон завибрировал, когда я подходила к выходу из торгового центра, нагруженная грудой пакетов. Мне пришлось остановиться и поставить их на землю, чтобы они сами не повалились из моих рук.

– Да, – ответила я, придерживая телефон плечом.

– Пообедай с Даной, – сказал отец с ходу.

Нет, пожалуйста, только не это.

Я раздражённо вздохнула.

– Она что, уже успела тебе нажаловаться?

– Пообедай с ней, – повторил папа, пытаясь уговорить меня.

Как мило. Я поморщилась.

– Я не хочу, – сказала я, грызя ноготь большого пальца.

– Ты ела что-нибудь сегодня?

– Нет, но ты меня не понял. Я не хочу есть с ней, – сказала я с нажимом на последнее слово.

– Для неё это важно, – сказал он на этот раз намного жёстче. – Она этого хочет.

Его вообще не волновало, что хочу я. Сейчас его девушка по какой-то непонятной причине хотела подружиться со мной, и он шёл на её поводу. И сдаётся мне, что если через неделю она захочет выставить меня из дома, папа сам соберёт мне чемодан.

– Я не хочу обедать с ней. Не так давно у меня умерла мама, и я не смогла забыть её так легко, как это сделал ты. Пожалуйста, не заставляй меня, – сказала я, надеясь, что он поймёт меня.

Я готова была приложить любые усилия и сказать всё что угодно лишь бы не оказаться ещё раз в одном помещении наедине с Даной.

– Не будь ребёнком, – грозно отозвался отец. – Ты пообедаешь с ней и точка.

Я пыталась показать, что для меня это ужасно, но мой отец никогда не слушал меня.

Он всё ещё, спустя столько лет, пытался сблизить нас с ней. Он делает это не по своему желанию, не потому что хотел сделать нас счастливой семьёй. А потому что так хотела Дана. Но у меня уже была одна счастливая семья и ещё одной мне не надо.

– Я честно не знаю как с тобой разговаривать, – вздохнул отец. – Ты всё делаешь мне наперекор.

Конечно не знаешь. Откуда тебе знать, как разговаривать со своим ребёнком?

– Я не просила тебя забирать меня. Я не просила тебя со мной разговаривать, она твоя жена, обедай с ней сам.

Я вела себя, как ребёнок, и я прекрасно это понимала. Но на войне все средства хороши, особенно если это война с собственным отцом.

На секунду в трубке стало тихо.

Пожалуйста, пойми меня.

– У нас завтра ужин с друзьями. Либо ты пообедаешь сейчас с Даной, либо идёшь завтра с нами в ресторан, – сказал папа после молчания.

Он прекрасно знал, что я выберу.

– Прекрасно, – огрызнулась я в трубку, мой желудок начало скручивать.

Мне сейчас было совсем не до еды.

– Влада, пойми меня, – попросил отец.

– Ты не захотел понять меня, с чего я должна это делать? – сказала я, отключаясь.

Я не имела в виду сейчас. Один обед с Даной я хоть как-то могла пережить. Но он не хотел меня понимать не только в этот момент, а вообще. С того самого момента, как он ушёл от нас, он не считался с моим мнением или моими чувствами. Он никогда не поймёт какого это чувствовать себя ненужным ребёнком.

Глава 5

Я сидела в кафе и смотрела сквозь большие панорамные окна на, бегущих куда-то, людей.

Посчитав, что в мои обязанности входило только прийти сюда, отсидеть и благополучно отправиться домой, я отказалась делать заказ. Но Дана великодушно сделала это за меня.

– Что купила? – спросила Дана, когда на наш стол поставили множество тарелок.

Я оставила пакеты в багажнике машины Даны, пока она с сияющим видом рассуждала о том, куда нам сходить. При этом она старательно игнорировала тот факт, что меня практически силой заставили проводить с ней время.

– Книги, тетради, ручки, – перечислила я, глядя на тарелку с греческим салатом.

У меня в животе заурчало. Ого. Давно я этого не слышала.

Но я могла отдать ей должное. Девушка была специалистом по хорошим местам. Это кафе выглядело намного лучше, чем все те, в которых я была раньше.

У нас с мамой не было достаточно денег, чтобы купить здесь даже салат, не говоря уже о том ассортименте блюд, которые заказала Дана. И за этого я ненавидела ещё больше. Моя мама работала в больнице, брала дополнительные смены, чтобы обеспечить что-то примерно похожее на достойную жизнь.

Нет, папа пытался нам помочь финансово. Но, пока я была маленькая, мама брала у него деньги только при крайней необходимости. А когда я выросла, она дала мне выбор брать у него деньги или нет. В начале я пыталась отдавать их маме, чтобы она меньше работала. Но она отказывалась поступать даже так. А мне самой были не нужны деньги отца, мне нужен был он сам. А этого он мне дать не мог.

– Дана, – услышала я радостный женский голос у себя за спиной.

Девушка перевела взгляд на кого-то за моей спиной и, мгновенно просияв, поднялась, чтобы обнять брюнетку. Оторвавшись друг от друга, две женщины уставились на меня, взглядом от которого мне было не по себе.

– Это Влада, дочь Димы, – Дана улыбнулась, указав на меня, – а это Вероника.

Вероника была прекрасной жгучей брюнеткой, в её крови точно были испанские корни. Она выглядела шикарно. Я даже не могла сказать, сколько ей примерно лет.

– Рада наконец встретится с тобой, – улыбнулась она, уставившись на меня своими тёплыми карими глазами.

Я натянуто улыбнулась и отвернулась от неё. Сомневаюсь, что она слышала обо мне хоть что-то.

Только не ещё одна слабоумная женщина, думающая только о шмотках. Мне и одной было вполне достаточно.

– У нас завтра всё в силе? – Вероника оторвала от меня взгляд и обратилась к Дане.

Девушка кивнула в ответ.

Значит вот с кем на ужин папа пытался затащить меня.

– Мне пора, Арина уже заждалась, когда я отвезу её домой, – неуверенно сказала Вероника, переводя взгляд с моей мачехи на меня.

Дана кивнула, улыбнувшись.

– Рада была встретиться с тобой.

Вероника вновь одарила меня неуверенным взглядом, будто хотела что-то сказать, но промолчала и, натянув на себя улыбку, удалилась.

А вот Дана пристально наблюдала за мной своими зелёными глазами, пока я ковырялась в тарелке. Когда я подняла на неё взгляд, девушка отвернулась, будто её застали за чем-то постыдным.

– Хочешь в школу? – неуверенно начала она разговор.

Конечно, о чём ещё можно поговорить с подростком, как не о школе.

Я едва заметно кивнула, потому что продолжать этот разговор у меня не было желания.

– В твоём возрасте я тоже любила школу, – Дана слегка улыбнулась. – В основном литературу за то, что можно было обсуждать книги, – она чуть заметно рассмеялась. – А вот химия просто вводила меня в ужас.

Я вздохнула с ничем не прикрытым раздражением.

– Папа мне не сказал, что в мою миссию "Удовлетвори потребности Даны" входит пункт "Поболтай со своей мачехой", – перебила я её, чтобы из её рта не вылезло ещё больше ненужной информации. – Чего ты добиваешься?

Дана с непониманием посмотрела на меня, нахмурив свои идеальные брови.

– Что ты имеешь в виду?

Я едва сдержала порыв закатить глаза.

– Почему ты считаешь, что я чего-то добиваюсь? – вновь спросила Дана, в упор смотря на меня. – Я просто пытаюсь быть милой.

– Не будь со мной милой. Мне этого не нужно, – сказала я, положив вилку на стол.

Аппетит снова пропал, а от вида еды меня тошнило.

– Что я тебе сделала? – непонимающе спросила девушка.

Я вздохнула, сложив руки на груди.

– В смысле?

– Ты меня ненавидишь, – просто сказала она (и тут я не могла поспорить). – Чем я заслужила такое отношение? Я убила твою собаку или не поздравила тебя с днём рождения?

Я сидела точно так же, как и минуту назад. И немного не понимала, что тут вообще происходит.

Она ещё меня в чём-то обвиняет.

Я рассмеялась. Заливистый смех вырвался из моего рта, пока я сама находилась в километре от радостного состояния.

– Ты сейчас серьёзно?

Дана кивнула.

– Я всегда хорошо к тебе относилась. Пыталась проявить терпение, потому что я тебя понимала. Тебе сейчас больно, я это понимаю, но… – говорила она, пока я её не перебила.

– Знаешь, что ты плохого сделала мне? – спросила я, с вызовом глядя ы её зелёные глаза. – Появилась в моей жизни. В жизни моего отца.

С каждым предложением мой голос становился громче, люди вокруг начали поглядывать на нас. Я не была намерена устраивать шоу для кучки богатеньких снобов, поэтому я встала из-за стола и направилась к выходу из кафе.

Рядом со мной практически сразу появилась Дана. Надеюсь, что она хотя бы оплатила счёт.

– Ты прекрасно знаешь, что мы с твоим отцом познакомились уже после того, как они с твоей мамой расстались, – сказала она, пытаясь поспевать за моими быстрыми шагами.

Да, знала, но это обстоятельство никогда не мешало мне винить её в том, что отец нас бросил.

– Я никогда не была против того, чтобы вы с Димой общались и я честно всегда хотела с тобой подружиться, – продолжила Дана, задыхаясь, потому что я практически бежала к машине.

Тошнота медленно, но верно подбиралась ко мне. День начинал казаться слишком жарким и удушливым.

– Если бы не ты, рано или поздно он вернулся к нам, – бросила я свой бессмысленный аргумент.

– Нет, я никогда не держала его. Я любила его достаточно сильно, чтобы желать ему счастья. Если бы он захотел уйти, я бы его не держала.

Я резко развернулась.

– Не смей говорить, что он не хотел возвращаться, – отрезала я ледяным голосом.

Секунду на лице Даны было замешательство, но потом она просто покачала головой.

– Я этого не говорила, – возразила девушка, – Дима всегда любил твою маму, а я с этим мирилась.

Я прекрасно знала это и сама. Дана никогда не держала папу. Мама всегда была готова его принять. Папа всегда любил маму, но выбрал Дану. И я прекрасно знала, что судьба бывает сукой.

Мы дошли до машины. Я молчала, а девушка продолжила свою тираду.

– Дима всегда лишь позволял мне быть рядом, он никогда не делал шагов на встречу мне. Я даже не уверена, что он любит меня, – девушка вздохнула и казалось, что она вот-вот заплачет.

«Не говори мне это» – хотелось мне крикнуть, – «Я не твоя подруга, чтобы обсуждать с тобой твоего парня».

Я больше других знала, как ужасно безразличие моего отца. Я больше других знала, какого это сомневаться в его любви к тебе.

– Тогда уйди от него, – выдавила я, срывающимся голосом. – Сделай это, если он тебя не ценит.

Руки Даны сжались на руле, и она едва заметно покачала головой.

– Я люблю его.

Я закрыла глаза, чтобы не видеть её.

Нет. Она не должна была мне это говорить. Она не должна мне ничего объяснять. А я не должна чувствовать жалость к ней. Я не должна осуждать своего папу за то, что он не может дать Дане той любви, которую она даёт ему. Но именно это я сейчас делала.

Возможно, если бы это происходила где-то в книге или с моими знакомыми, я бы пожалела Дану и восхитилась её самоотверженной любовью. Но это была моя история. Я понимала, что это эгоистично смотреть на эту ситуацию с моей стороны, но мне было всё равно. Я не собиралась сидеть и жалеть её, потому что несколько лет назад она не пожалела меня. Не пожалела мою маму, которая каждую ночь плакала в подушку.

Вечером после работы ко мне зашёл папа, сел рядом на кровать, но ничего не говорил.

Я читала книгу и изредка поглядывала на него. Он выглядел печальным и было в его лице что-то такое, что я практически никогда не видела.

– Как погуляли? – спросил отец спустя несколько минут тишины, смотря в пустоту.

– Нормально, – сказала я, отрываясь от книги. – Всё в порядке?

– Между вами с Даной что-то произошло? – спросил папа, направляя на меня печальный взгляд своих серых глаз.

Мы с твоей женой разговаривали, потом кричали, потом она жаловалась на тебя, а потом рыдала.

– Нет, – солгала я. – А она тебе что-то сказала?

Он кивнул.

– Она сказала, что поживёт пока в отеле.