355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Александр Романов » Человек с мешком 3 » Текст книги (страница 7)
Человек с мешком 3
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 18:03

Текст книги "Человек с мешком 3"


Автор книги: Александр Романов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

А дальше началась вовсе история из бульварного романа. Честное слово…. И, то, что случилась она, я могу объяснить только тем, что оба мы в тот момент были уже пьяны весьма преизрядно…

Дело в том, что Пашка всегда – со школы еще – собирался стать военным. Тренировался для этого. Закалялся. Ну, в общем, готовился. И был вообще весьма крутым пацаном. В отличие от меня, чайника. И в принципе, своего он добился. Окончил училище. Служил. И ничего против той жизни военного, которой жил, не имел: знал на что идет с самого начала. И повоевать успел и по служебной лестнице потихоньку двигался. Одним словом – вполне удачно складывалась карьера.

И тут вдруг – ему на голову сваливается бывший одноклассник. Шпак законченный, ничего в военной службе никогда не понимавший. И вообще – несколько не от мира сего. И оказывается, что чайник этот – состоит в какой-то крутющей конторе, режет врагов пачками, и по боевому стажу давно уже явно заткнул свого старого школьного приятеля – его, Пашку – за пояс. Но, поскольку мы с Морозовым в школе были друзьями, этот романтик, блин, не придумал ничего более умного, чем спросить:

– А к вам туда попасть можно? Легко, ответил я, по словам Пашки – хоть сейчас!…

После чего в Пашкином изложении был какой-то смысловой разрыв. По завершению которого мы с ним оказались в брюхе транспортного самолета. Летевшего, как понимал Морозов, в Москву. Почему в Москву?! Нафига? И как мы могли на этот самолет попасть?!.. Ну ничего ж не помню!

И вообще – как я мог настолько осмысленно действовать, будучи, по сути в бессознательном состоянии?! Никогда не верил рассказам про такое. Но вот выяснилось, что, оказывается и в самом деле бывает… И вообще – ЧТО Я ТАМ-ТО МОГ УСПЕТЬ НАВОРОТИТЬ?!

У меня без преувеличения, «кровь застыла в жилах оцепеневшей толпы», когда я это сообразил. Потому как могло оказаться, что мои «безумства» в Терете на самом деле всего лишь детские игрушки по сравнению с тем, что я мог сотворить на Земле. Ага… Типа: «Да хрен с ней, с Америкой! Наливай давай, Петька!…»

Но, кажется, и там обошлось… Поскольку ничего такого Пашка не припоминал. По его словам я усиленно спаивал летчиков – и какую-то войсковую комиссию – коньяком – это было. При этом я еще, кажется, показывал фокусы – будто бы вынимал коньячные бутылки из воздуха. По-крайней мере всем представлялось, что это фокусы… Но никаких разрушений и смертоубийств в процессе действия не произошло. И на том спасибо…

Судя по всему – мы благополучно приземлились где-то под Москвой, потому что ловили затем тачку, чтобы поехать в Генеральный Штаб – выпить, наконец, по-настоящему. Я уж даже и боюсь гадать – с кем. Но, кажется, туда мы все-таки, не доехали… Я надеюсь.

Как и в американское посольство, с целью отдать меморандум для американского президента. Как ни странно – но идея поехать в Кремль не возникла ни у Пашки ни у меня. Оно просто не пришло нам в головы. Очень любопытно было бы знать: это по причине нашей воспитанности или же в силу банальной алкогольной амнезии? Вот уж, представляю, была бы сценка… Полагаю, что независимо от результата нас после в обязательном порядке высекли бы на площади. Что-нибудь вроде: «Гаршин и Морозов – потомкам в назидание!» В комплект к Минину и Пожарскому. С двумя ящиками пива (или лучше в оранжевых тельниках?)

А потом у Пашки снова был провал в воспоминаниях. После чего мы с ним уже сидели в моем номере в «Храбрых плотовщиках». И употребляли очередную бутылку. И я клятвенно заверял Морозова, что с его устройством у нас не будет никаких проблем… Гля! Зуб даю! Майорские погоны и генерал-майорская зарплата для начала – устраива… ик? Ты мене веришь? Веришь, нет?! Я тебе, ик, уваж-жаю!… А ты?… Мене?… Ув-ув-важ-ж-жа…икш?! Блин… Ерш твою меть!… В смысле – мою меть. Ерш… Это ж три года строгого убийства деревянными пулями… Ну, это ж надо было так нажраться…

И ведь что самое паршивое – главного-то я так и не услышал. А именно: как же я перетащил людей с Земли сюда?! И вообще: есть ли еще та Земля в природе, или нету уже?! Вот так, видимо, и попадают в сумасшедший дом. Представляете, каково мне было все это выслушивать?! Тем более, что не доверять Морозову у меня не было никаких причин.

Мне впервые после выхода из запоя захотелось напиться ПО-НАСТОЯЩЕМУ. До отключки. До полной потери памяти… Еще раз, ага…

– Ты чего? – удивился Пашка, глядя на меня. Или, по интонации судя, скорей испугался.

Надо было его как-то успокоить. Но я только рукой помахать сумел – до того мне было паршиво. Примерно как тому достоевскому ребенку, на загорбок которого поставили весь мир и велели держать, никуда не отходить – а то разобьется. Обидно – аж слов нет. Похоже, даже Элизабет прониклась.

Во всяком случае, среагировала она весьма правильно: протянула мне стакан с виски.

Вот только – блин, ну какие мелочи ловит в таких случаях сознание, а ? – плеснула в него по американской мерке – на два пальца (или на три?).

Однако из ступора меня данное наблюдение вывело. Я схватил стакан, бутылку, набулькал до верху и заглотил содержимое одним махом. Вроде помогло.

И тут, как по заказу, в коридоре послышались чьи-то тяжелые но торопливые шаги, в дверь постучали и на пороге появился очередной стражник в форме словинецевской гвардии.

Я, по какому-то выверту подсознания решил, что это тот самый патрульный, что ищет меня с обеда с докладом, и уже раскрыл рот, чтобы поинтересоваться, где его черти все это время носили, но стражник меня опередил.

– Господин магистр! – возвестил он. – Я послан к вам сообщить, что мастер Казначейский Секретарь просит вас немедленно прибыть к нему для весьма важного разговора! Куда? Чего? На ночь глядя? Какой такой разговор?

Увы, ни на один из этих вопросов посланец ответить не мог. Его послали – и все на том. А мне теперь голову ломать. Свою, между прочим, не чужую… Елки-веники, да что там еще случилось?

Или это из-за тех двух – с рогами и копытами, земляникой в смысле? Так что мне было с ними делать? Отпустить? Ага: как Шварценеггер в «Коммандо» – «Я его отпустил…». В пропасть… Так, теряясь в догадках и так ни до чего и не додумавшись, я доплелся до подворья Казначейского Секретаря.

Там меня повели почему-то не в кабинет, куда дорога мне была уже знакома, а в какое-то другое место. Надеюсь не в пыточную… А то я в нынешнем моем состоянии совершенно не склонен был воспринимать шутки…

Но, кажется, обошлось. Во всяком случае, мы не спустились в подвал, а крытой галереей перешли из жилой части усадьбы в, так сказать, служебную – где собственно располагалось Казначейство. И где Словинец чах над златом в свое основное рабочее время. И что бы такое начало могло значить?

Возле какой-то двери мы остановились. Перед дверью стоял караул. Серьезно, однако… Начальник караула – здоровенный лоб с каменной мордой лица – хмуро воззрился на меня и спросил нелюбезно:

– Кто таков? Совсем интересно…

– Это магистр Гар, за которым посылал мастер Казначейский Секретарь, – сообщил сопровождающий.

Громила оглядел меня с большим сомнением и сделал знак одному из стражников. Тот молча скрылся за дверью. Это что? Он про меня не слышал даже? Кто он сам-то таков?

Только после этого я сообразил глянуть на герб охраны. Герб был другой, чем у людей Словинеца. Мне незнакомый. В виде двух опускающихся сверху птичьих лап с растопыренными когтями. Хотя возникало смутное ощущение, что где-то он мне уже попадался. Но вот то, что не в Терете – это однозначно…

Шозанафиг?! Это что здесь в мое отсутствие сделалось-то? Власть, что ли, переменилась? Уже и на пару часов отойти нельзя?! И чего теперь? Убивать будут или как? Хотя, для того, чтоб убить, сюда приглашать не требовалось. Явно поговорить хотят. Да и не похоже, в общем, на захват или переворот – и в городе и на подворье все спокойно. Словинецевы слуги бегают как ни в чем ни бывало. Так что другое тут что-то…

Посланный с докладом, меж тем, возвратился и, молча, кивнув главному, занял свое прежнее место у косяка. Да кто ж это такие? Откуда взялись? («Дружина взялась за нагайки…» (с)) И – интересно: меня как, обыскивать будут? Или где?

Но обыскивать не стали. Главный, видимо по жизни отличавшийся немногословием, просто посторонился и повел рукой:

– Проходите… Вот так вот, да?…

И что? Это следовало расценивать, как доверие? Или совсем даже наоборот – как пренебрежение? Ну-ну…

Внутренне подобравшись и приготовившись ко всему (еще бы знать – что это за «все» такое…), я толкнул дверь и вошел. Ну, и что ту у нас?.. Оказалось, что ничего. В смысле – ничего особенного.

Это, судя по всему, была приемная зала (или банкетная – большое, в общем, помещение). Ярко освещенная люминофорами – не моими, земного производства, а местными, магическими – несмотря на то, что солнце еще не село. Вдоль стен присутствовало четверо охранников все с теми же гербами в виде курьих ножек.

Людей Словинеца не наблюдалось. Сам же он – наличествовал. Вполне живой. В кресле. И здоровый, как всегда, вдвое против обычного человека. Вид у него был несколько насупленный, что по моему опыту означало, что хранитель городской кубышки настроен на внимание. Никаких других деталей, могущих вызвать тревожные ассоциации, не наблюдалось.

Кроме же самого почтенного моего нанимателя в помещении, не считая охраны, имелось еще трое. Один из них был Бусола – за спинкой кресла Словинеца. Два других – напрочь мне незнакомые личности. Но весьма колоритные. Один – лет на вид так шестидесяти – костистый бледный старик в одежде из черного бархата, отделанного скромными серебряными блестками. С золотой цепью на шее (кстати, на Словинеце была тоже напялена его собственная цепара – для соответствия, надо полагать), заканчивающейся какой-то золотой же блямбой посередине груди. Он, похоже, из незнакомцев был самым главным. Судя по тому, что только они с Казначейским Секретарем сидели.

Второй, стоявший за спинкой его кресла, так же молодостью не отличался. Но одежда у него была не бархатная и без блесток, хотя тоже черного цвета. Лицо, в противовес первому неизвестному, слегка одутловатое, с неожиданно яркими полными губами и с большими, навыкате, глазами, блестевшими неестественным блеском. На грудь его тоже свисала цепь. И уж на это-то изделие я успел уже насмотреться – за время Крунирского похода. Вороненое серебро с брильянтами. Знак различия Полного Магистра. Ну? И что? Уже можно стрелять? Или погодить?

Но стрелять не пришлось. (Слава тебе, господи…) Маг не предпринял по отношению ко мне никаких ощутимых действий. Только вперил взгляд своих дивных очей. Ну, мне не жалко… Словинец же, когда я вошел, откашлялся и произнес:

– Господа! Позвольте вам представить личного Королевского Магистра Его Величества Короля Остравы Дарека Всеволода Гаршина! – вот ведь прохвост: без запинки выговорил! – Господин Королевский Магистр! Перед вами Наместник Северных Земель Королевства Острава Его Светлость герцог Беран! И его личный маг Полный Магистр Мелон! Охренеть! А ЭТИМ-ТО – ЧЕГО ЗДЕСЬ НАДО?!

И, главное – что вдруг потребовалось его светлости господину наместнику непосредственно от меня? Узнать, куда я Гриню дел? Так я и сам не в курсе, куда подевался в той заварухе граф Ластура. Нашел бы – прибил… Вот же не было печали, хвостом тя по голове!..

В общем, я стоял столбом, абсолютно не представляя, что сделать. И инициатива, таким образом, оказалась у противной стороны.

– Мой друг господин Словинец рассказывает мне о вас невероятные вещи, – сказал герцог Беран с легкой выжидательностью. Голос у него был совсем не старческий, сильный и четкий. Интонация очень ровная. И уверенность – по самые ноздри. Непробиваемая просто. Одно слово – Наместник. – Но ни я, ни мой мэтр Мэллон никогда прежде о вас не слышали! Это очень удивительно…

Н-да. Это вам не теретские простонародные олигархи. Надо срочно вспоминать, как разговаривать с сильными мира сего. В Крунире я, кажется, попрактиковался немного.

Ну-ка – не жуй мочало! Уж не знаю, чего наговорил Словинец, при словах «мой друг» против желания состроивший такую рожу, словно сжевал лимон, но я не только личный магистр короля – я еще и джинн, блин. Небесный Воин. Сокрушитель империй и делатель Верховных Королей… И – по совместительству, на полставки – Посланник Великого Дома… До кучи. Не хватало мне еще бегать по вызову к всяким герцогам. Надо чем-то сразу расставить все на свои места. Чем? А да хотя бы и вот тем, что есть.

Только работать надо не тупым нахрапом. А комплексно. Как? Да вот так, примерно… Должно подействовать.

Я включил аудиосистему и заговорил практически одними губами, стараясь попасть под стиль Берана.

– Прошу меня извинить, господа. Я две недели беспробудно пьянствовал. А все минувшие сутки носился по городу. Устраняя последствия своего запоя. Завтра же с утра я отбываю в столицу по срочному вызову короля. В связи со смертью Верховного Магистра Остравы. Мэтр… – я посмотрел на Словинеца. Надо было предпринять что-то, чтобы не подставить финансового главу Терета в глазах Наместника… – Неужели нельзя было обойтись без меня?

Кажется, мне удалось сделать верный ход. Впечатлился даже Словинец, никогда не лицезревший меня в «истинном обличье». Про герцога с магом и поминать нечего. Пока я вещал, у Мэллона постепенно вытягивалось лицо, а глаза еще больше лезли из орбит. Еще бы нет: квадрофонический звук, это вам не хухры-мухры. При том, что он прекрасно видел – точнее НЕ видел – что перед ним совершенно обыкновенный человек. И хорошо представлял, какому уровню соответствует такая магическая маскировка (Спасибо Браде – объяснил мне эту фишку). Герцог же, похоже, просто слегка опешил. Особенно после того, как посмотрел на своего мага. Что-то около секунды никто не двигался, потом Мэллон буквально выпалил:

– Верховный Магистр скончался?! Как это произошло?

– Мне это неизвестно, – ответил я.

Тут, наконец, все опомнились. Мэллон взял себя в руки, а Словинец, демонстрируя великолепное самообладание – что значит практика в бизнесе! – сказал:

– Но, э… мэтр!.. Всеволод, – вот уж не ожидал, что он меня так назовет! – Вы действительно были нужны! Возникла проблема, которую только вы можете разрешить. Я отключил динамики и уже обычным голосом спросил:

– В чем дело?

Но ответил мне не Словинец, а сам герцог. Причем зачем-то для этого поднявшийся из кресла. Словинец, заметив движение наместника, тоже поднялся. Чего это они?

– Видите ли, мэтр, – сказал Беран. – Так как господин Казначейский Секретарь Терета рассказал мне, что вы собираетесь достигнуть Остравы за несколько дней, я рискнул побеспокоить вас, если это возможно, доставить туда так же и меня с моей свитой. Мне необходимо как можно скорее предстать перед нашим королем. По государственным и личным делам. Не откажите старику в такой незначительной для вас просьбе, – и он в завершении этой маленькой речи картинно наклонил голову. Явно для поклонов не предназначенную. Ёкан-ный бабай… Да что они все – сговорились, что ли…

Согласие есть продукт при полном непротивлении сторон. Монтер Мечников был глубоко прав в этой своей сентенции… У меня не было никакой причины послать Наместника куда подальше…

А ему, видимо и в самом деле сильно пекло под штанами на предмет как можно скорей оказаться в столице. Потому все мои условия он принял без единого пререкания. А условия вышли для него не самые лучшие.

Во-первых, у Берана свита насчитывала больше двух сотен народу. Обстоятельно человек путешествовал…

Кстати, как выяснилось, это именно его караван мы чуть не утопили в той протоке днем, когда рассекали по Этеру на «Стреле». Отчего, в общем, герцог и не усомнился в услышанном потом от Словинеца, а проявил практическую сметку, решив воспользоваться моментом… Ага… Прибыл он, получается, в город буквально только что. И сразу же, не успев еще толком лыжи снять, ломанулся с официальным но дружественным… К «своему другу» Казначейскому Секретарю… Шустрый, однако, дядя… Во-вторых, половину свиты составляла охрана.

Причем не просто так, а – на конях. Так сказать, сотня личного конвоя. А, поскольку, по Великому Железнодорожному Закону одна лошадь равняется четырем обычным пассажирам…

Поэтому я ему сразу прямо сказал, что ни одного коня на борт не возьму – некуда. Разве что в трюм.

Так ведь все равно не поместятся. А трюм еще и не звукоизолирован, не герметизирован и не отапливается. Тот-то было бы удовольствия ни в чем неповинным животинам сидеть в закрытой грохочущей коробке. Да и сомневался я сильно, что лошади нормально переживут знакомство с аЦЦким агрегатом… Нафиг надо. К тому же на трюм у меня с некоторых пор были свои конкретные планы…

Конечно, можно было попробовать выдуть и что-нибудь побольше размером, но со «Стрелой» я, кажется, и так попал под верхний свой потолок… По крайней мере мне не хотелось выяснять данного обстоятельства. Короче, герцогу и так повезло, что у меня просто по всегдашней дурацкой привычке получился катер в несколько раз больший, чем надо.

Но и этот катер был не резиновый. Двести человек туда никак влезть не могли. Не могли и сто. Разве что штабелем сложить… Потому в итоге сошлись на скромной цифре в пятьдесят штук, включая самого герцога и ни штукой больше.

Причем Беран это воспринял абсолютно спокойно, в отличие от своего мага, на которого просто жалко было смотреть – такие он совершал ужимки и почти прыжки по ходу переговоров. Но – не издал при этом ни звука. Во, блин, дисциплина у Наместника Севера! Ужоснах… Уважаю!

Но, в общем и целом беседа, как это принято выражаться в моем мире, прошла «в теплой, дружественной обстановке…» Что характерно – Мэллон так рта и не раскрыл. Хотя невооруженным глазом видно было, что ему хочется что-то сказать. Но смолчал…

Ладно. Поскольку мне не было особого интереса, я тоже не стал ломать протокол. Захочет – потом выскажется. И, может быть, даже не мне. Ведь вполне возможно, как раз я и мешал ему говорить. Например, отсоветовать Его Светлости связываться с разными подозрительными аферистами, неизвестно откуда взявшимися.

Словинец тоже был нем как рыба. Но этот молчал обиженно – с ним все было понятно. Пр-роклятая центральная власть, угнетающая бедных провинциалов. Про это я еще в прошлый раз наслушался. Во время его обличительных речей перед «Королевской Контрольной Комиссией». Причем бедолага не знал тогда, что имеет дело с самим королем лично. Впрочем, я и сам тогда этого не знал…

Бусола же и вовсе изображал из себя предмет обстановки – наподобие охранников герцога. Он-то для какого понта вообще тут присутствовал? Или как противовес Мелону? Но тогда возникает вопрос: что, у Словинеца получше магов нет? Или, если слегка подумать – может быть Бусола совсем не так прост, как мне показалось? Или что?

Странно было только, что про приключившиеся буквально месяц назад события в скрытом королевстве Крунире во время разговора не было упомянуто ни разу. Вообще. Ни слова, ни намека. Как будто и не произошло там ничего. А само королевство все еще продолжало пребывать за местным аналогом «железного занавеса», по прежнему недоступное свободной общественности… А ведь информация здесь имеет свойство распространяться ничуть не медленнее, чем на Земле. Пусть и в виде исключительно слухов.

И что уж совсем интересно – не был вспомнен и наследник Стража Севера – молодой граф Ластура-Бадат, колесо ему от троллейбуса в одно место… Загадочно, в общем, все выходило.

Чего, спрашивается, Берану приспичило переться в столицу именно сейчас? Не раньше и не позже. Как раз когда мне туда же потребовалось. Точнее говоря, не так. Я-то ведь тоже туда не своей волей захотел попасть. Капка помер. Верховный Маг! А значит?…

Глава 5.
БЫЛИ СБОРЫ НЕДОЛГИ

Мы должны вырвать детей из цепких лап улицы, и мы вырвем их оттуда.

О. Бендер, «Союз меча и орала»


Мог Беран знать, что происходит? Мог. Но отчего тогда так они оба удивились с Мелоном, услышав от меня о смерти главы остравской Академии? Непонятно. Или до них действительно еще не дошли эти известия? Словинец ведь что-то говорил про то, что в Виден не посылали сообщения… Да и, в принципе, такой караван как тот, на котором приплыл герцог с обслугой – быстро не снарядишь. А значит?…

Тьфу, черт, чтоб оно все пропало! Мозги сломать можно с этими придворными интригами!… Одним словом, я имел пищу для размышлений на пути обратно в гостиницу.

Чем и занимался всю дорогу. Правда, ни к каким выводам не пришел. И решил ограничиться тем, чтобы подстраховаться на время пути до Поставля. Кое-какими дополнительными устройствами. Так – на всякий случай. Мало ли чем черт не шутит… Спокойней будет. Тем временем уже стемнело. Но повышенную суету на подворье гостиницы я сумел таки заметить.

То есть не то, чтобы суету… Но наряд стражи у крыльца и какая-то беготня прислуги обращали на себя внимание.

– Чего там? – сходу спросил я у десятника, командовавшего нарядом, как-то отстраненно гадая, не обнаружились ли еще какие перемещенцы с Земли и сам удивляясь своей индифферентности по этому поводу. Похоже, что запас эмоций на этот счет у меня закончился. По ресурсу…

– Там… это… – очень понятно объяснил стражник. И даже показал рукой. Видимо – где это самое «там», поскольку ничего «этого» на крыльце гостиницы видно не было. – У вас в номере… О, господи… Я поплелся внутрь.

К этому моменту я как-то незаметно стал в «Плотовщиках» обладателем, точнее постояльцем, аж целого этажа. Поверха по местному. Ну не у меня же в каморке было селить Пашку и Элли? У меня там даже нарисованного очага – и того не было! Хуже чем у Буратино. Вот и пришлось расширить жилплощадь. И слуг, соответственно, тоже добавить…

Вот сейчас именно эти слуги носились как угорелые. Таская какие-то вещи, постельное белье и – зачем-то – лохань для мытья. Кто это кого купать собрался, интересно? Пашка – Элли или, наоборот, она – его? Что, впрочем, так и так без разницы – все одно эротика… Тьфу, блин, какая только ерунда в голову не придет!

То, что ерунда, выяснилось почти сразу. Едва я вошел в гостиную или, как здесь говорят – залу. Где присутствовали и мисс Кент с Морозовым – вполне даже одетые – и еще один наряд стражи, на этот раз во главе с сотником, несколько слуг и служанок, выслушивающих указания от Пашки на его неудобсказуемом варианте местного наречия. Причем приказания он раздавал не от себя, а переводил отдаваемые Элизабет. Что, как я понимаю, только увеличивало неразбериху… В общем тут и происходило главное столпотворение. Все были настолько заняты, что меня даже не сразу заметили. Но заметили, все же.

– О-о! Наконец-то! – воскликнула мисс Элли. – А то мы с Полом совершенно не можем нормально объясниться со слугами! Просто мучение, что в этом варварском месте никто не знает английского!

– Господин магистр! – одновременно вытянулся по стойке смирно сотник. – Разрешите доложить?

– Докладывайте! – выбрал я наиболее вменяемого собеседника, сделав своей рабыне знак подождать. Или не рабыне? Я ж ее, вроде на свободу выкупил… Значит, вольноотпущеннице?

– Вот, – сказал сотник. – Согласно указания по прочесыванию города обнаружили на улице неизвестно чьих детей! Непонятно откуда взялись, непонятно на каком языке говорят. И непонятно, кто такие: у нас таких людей просто не бывает – ну, так все говорят…

– Чего? – честно не понял я.

– Ну… Вот, – сотник посторонился и указал рукой. Живо напомнив мне того стражника у крыльца. Я проследил за его взглядом, и, наконец, обнаружил причину всего этого переполоха.

На лавке у стены, испуганно прижавшись друг к другу, сидели двое детей. Лет не старше семи, я думаю, вряд ли больше. Ну – маленькие, в общем. Мальчик и девочка. Мальчик – постарше, а девочка совсем кроха. То, что девочка, я решил по косичкам, мальчик был коротко подстрижен. Оба черноволосые, с круглыми, как у совят, черными же глазами и заметно желтоватой кожей – характерного такого облика. Монголоидного. А я здесь ничего подобного не встречал. Но главное было не это. На обоих были пижамы. Измятые, заляпанные грязью, но – пижамы! Японцы. Мама дорогая!…

Ну, может, не японцы. Не суть. Просто у меня их облик именно с Японией ассоциировался. Как с наиболее европеизированной восточной страной. Пижамы-то – европейского покроя! И уж здесь такой одежды точно отродясь не видывали. Особенно одну всю в утятах, а другую в котятах, кажется… Ё-мое… Да чтоб я еще хоть раз так надрался! Черт… Черт! Черт!!

Я повернулся к сотнику и спросил, чтобы сказать хоть что-нибудь, пока собираюсь с мыслями:

– Они что, прямо так по улице шарились?

– Никак нет… На них обноски какие-то были. Госпожа Э-лиза-бет, – имя он выговорил тщательно. – Приказала немедленно выкинуть. Видимо, нашли где-то… Ага. Понятно… Только что понятно-то?

– Мисс Кент, – повернулся я к Элли. – Что на них было надето?

– Какое-то тряпье. Вроде одеял… – культурная американка сморщилась. – Вонючее, грязное… И что-то вроде мокасин… Или как это называется… Тоже все такое же заношенное… Это земные дети, мистер Гар. Откуда они? Как нам узнать? Они не понимают ни английского, ни русского…

Угу… В самую точку наблюдение. И более того: самое время проверить, какими языками я еще владею как родным…

– Сейчас выясним… Я подошел к сжавшимся на лавке детям и опустился на колено.

– Ребятки, вы чьи будете? Вы меня понимаете? Вас как зовут?

Мальчик, до этого пристально сверливший меня взглядом, крепче обхватил девочку и ответил:

– Мы из Иньиго… Упс… Даже не слышал никогда. Что бы это вообще могло быть?

– Иньиго?

– Багана, – пояснил мальчик. Еще раз упс…

– Это в Японии? – напрямую спросил я. Сообразив, что уж название-то Страны Восходящего Солнца в этом возрасте вполне можно знать. Мальчик осторожно помотал головой, не сводя с меня блестящих глаз. Третий раз упс!…

– Корея, Камбоджа, Лаос? – я даже второпях Кампучию старым именем назвал. – Бангкок? Сингапур? Пекин?

Последних три я предложил уже от полной безысходности: мальчик решительно отказывался признать что-то знакомое. Впрочем, я не знаток восточной географии, как выяснилось. И ни Пашка, ни Элли ничего не могли сказать ни про Иньиго ни про Багану. На спешно вспомненные Хоккайдо, Окинаву, Гонконг, Тайвань, Токио – черт побери! – дети тоже не реагировали. Не знали они и Хиросиму с Нагасакой. И даже Годзиллу с покемонами. Телевизор, телефон и Интернет им так же оказались неведомы. И электричество тоже! А вот ванна, туалет, горячая и холодная вода – да! И газеты. Книги… Читать они, правда, не умели. Интересная картина маслом… Дальнейший обмен репликами тоже конструктивностью не отличался.

– А откуда на вас вот эта одежда?

– Мы в ней спали… Нам их служанка одела, на ночь…

– У вас дома?

– Да…

– А родители ваши кто?

– Папа и мама…

– А чем они занимаются?

– Работают… – по мере развития разговора мальчик смотрел на меня все более испуганно.

– Гар, прекрати! – вклинилась в мои вопросы Элизабет. – Смотри, он весь дрожит! В конце концов, какая разница, кто они и откуда? Это дети! Они устали, замерзли и хотят есть! Перестань их мучить! Они и так здесь из-за тебя!

Она решительно вклинилась между нами, уселась на лавку и притянула обоих найденышей к себе.

Я стал в тупик. Абсолютно больше не представляя, о чем еще можно спросить. А уж упоминание о том, почему они здесь, и вовсе не улучшило мне настроения. Впрочем, один простой вопрос все же можно было уточнить…

– А звать-то вас все-таки как? Мальчик помолчал, раздумывая. Но все же ответил:

– Ее – Цуки. А меня – Тэнко… ОТКУДА Я ИХ ПРИВОЛОК?! Словно прочитав мои мысли, мальчик, насупясь, сообщил:

– Мы хотим домой! О, черт!… Мне ничего другого не оставалось, как только честно признаться:

– Ребятки, я не знаю, где ваш дом…

Ну, после этого началось…

Сначала в два ручья. Потом в четыре… А затем чуть не в шесть – поскольку мисс Кент, утешая новых перемещенцев, тоже едва не заревела. Во всяком случае, глаза у нее оказались очень близко от мокрого места. По крайней мере, носом она хлюпала очень активно. А уж досталось мне от нее… Лучше и не повторять… Милая, в общем, домашняя сцена…

Даже Пашка, когда зареванных Тэнко и Цуки толпа служанок под предводительством Элли увела мыть, кормить, спать и утешать, и то заметил:

– Ну, наворотил ты дел, товарищ магистр!

– А вот разбираться с ними придется вам с Элизабет, – решил я обрадовать его в отместку. Морозов моментально стал серьезней раза так в два.

– Ты о чем?

– А куда я их, по-твоему, на Землю отправлю? Одних-то? Надо ведь будет присмотреть за ними, найти, откуда и вернуть родителям. Кто-то должен будет этим заниматься? А кроме вас больше некому. Но тут этот собеседник, блин, меня доконал.

– А почему, – поинтересовался он, – ты считаешь, что они с Земли? Убицца веником!!

Ну чтоб ему помолчать? У меня словно других забот сейчас нет? Или я сам об этом не задумывался? Задумывался: где два мира, там и три. А то и четыре. И вообще, как было у Азимова сказано «Единица – бессмысленное число»! Их вообще может быть до бениной бабушки и еще немножко сверх того! И что теперь делать?! Остается только как в «Кин-дза-дзе» героям – принять за основную гипотезу что «Солнце – там, значит Ашхабад – там!». Иначе вообще можно запутаться до полной невменяемости.

Другое дело, что никуда, конечно, я их отправлять не буду, пока не выясню хоть что-то… Весь вопрос – как это сделать? Вот этого я совершенно не представлял. Так я примерно Пашке и ответил. Присовокупив:

– Но ты не обольщайся! Заниматься-то детишками все равно придется вам с Элли. У меня на это просто времени не будет. Ни здесь, ни по дороге, ни в столице, ни в Академии…

Тут у меня вдруг произошло нечто вроде прояснения в голове. Видимо, ум вышел из-за разума, где пребывал по случаю пьянки и сработал по назначению…

Академия, блин! Вот куда мне надо, причем с максимально возможной поспешностью!

Я, конечно, далек был от прежнего пиетета перед здешним магическим могуществом – после всего, что сам уже повидал – но академия в любом случае есть академия! Специалисты, архивы… Да в конце концов, просто загипнотизировать этих ребятишек и под гипнозом из них вытащить все, что они когда-либо видели или слышали! Вот по этим данным и решать уже – из какой они реальности и есть ли у них там Фудзияма или Куала-Лумпур… Или что у них может быть – там, откуда они родом? Смешно, кстати: про Фудзияму-то я даже и не вспомнил, когда спрашивал; знаток, блин, нечего сказать…

Впрочем, с Фудзиямой – ладно… Это я отвлекся просто. А вот с Академией – это хоть что-то! Просвет. Буквально луч света в темном царстве! А то ведь так и в депрессию впасть не долго – от подобных-то новостей… Не супермен же я, в самом деле, из нержавеющей стали! Хотя, конечно, по голове вместо дерева стучать, пожалуй, можно… Проверено…


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю