Текст книги "Рейд в никуда (СИ)"

Автор книги: Александр Яньшин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

 – То! – Олег обошёл шеренгу, – Кто из вас, недоросших сопляков знает кто до этого хренового апокалипсиса были лучшими бегунами в мире?

 – Черные. – Выкрикнул Арсеньев, стоявший чуть позади Альберта.

 – Черного в сартире увидишь, – Отрезал Олег. – Никто? Я так и думал. Чего и следовало ожидать. Потерянное поколение.

 – Потерянным поколением звали писателей после первой мировой писавших о войне, – Тихо выкрикнул я, – Таких как Хемингуэй.

 – Хренуэй! – Марафонец сам усмехнулся своей шутке, – Ты думаешь вы не потерянные? Весь мир раздолбан! Посмотри вокруг, грязь разруха да убитые тела.

 – А может хватит на уши присядать? – Назар скорчил недовольную мину, – Может уже заниматься начнем, нет?

 – Говна в пакет! -Выкрикнул Олег, – Жопе слово не давали.

  Назар хотел было что – то ему ответить, но вовремя остановился. То ли ему стало лень, то ли просто побоялся не расчитать силы.

 – Так вот. – Олег расправил плечи.  – К вашему сведенью лучшими марафонцами во все времена были Кенийцы. Они могли пробежать больше сорока киллометров и даже не вспотеть! А все почему? Да потому что у себя в Африке часами валялись в полезной кенийской грязи. Воооот. И я вас сегодня в неё отправлю. Не стоит благодарностей.  А теперь делимся по парам, и бегом в загон птенчики мои. Бегом, бегом, бегом.

  Недовольно буркнув я перемахнул через перила, тут же покалено погрузившись в вонючую густую жижу. Лис плюхнулся рядом со мной, обильно отдав брызгами, грязь тут же заскрипела на зубах, так что меня чуть не вырвало.

 – Серый твою мать!

 – Сорян. – Ответил Лис разведя руки в стороны.

 – Ну что мои юнные друзья, – Олег оперся на загон, – Начнем с сорока кругов, а там я думаю до последнего выжевшего?

 Мы ошалело посмотрели на него.

 – И долго я вас ждать буду?! Старт!!!

***

 – Садюга. – Лис закинул ногу на лавочку, прижмурив от боли глаза. – Изверг! Такого в ссылку нужно! В Сибирь! Медведям хвосты крутить.

  Прошедшая тренировка давала о себе знать весь следующий день. Попробовав утром подняться с кровати, я сильно приложился головой о тумбочку, добавив к онемевшим ногам еще и большую шишку на лбу. Икры крутило от малейшего прикосновения, а бедра разрывало на части, словно вместо тренировки, марафонец меня по ним лупил монтировкой. Я проволялся на кровати до вечера, забив при этом на обед и ужин, и только к семи часам выбрался на улицу, обнаружив что парни выглядят не лучше.

 – Какая Сибирь, – Я недовольно фыркнул, – нет её давно. Ни тайги, ни тундры, нихрена! Так, голая степь.

 – Хреновый из тебя геолог, – Назар запрокинул голову, и сквозь купол уставился на пепельные тучи. – Сибирь. Это же душа России.

 – Ага, – Лис усмехнулся, – А Гусь Хрустальный тогда что? Печень?

  Из – за ворот третьей стены потянулись люди. Усталый взгляд, тяпки закинутые за плечи, руки стертые до такой степени, что кровавые следы тянулись вдоль всей кисти. Они о чем – то тихо спорили, затыкая при этом друг друга звонкими выражениями. Чумазые от пыли лица, озаряла слабая тень улыбки,  поддерживаемая групповым хохотом. Уборочная пора подходила к концу, и довольный полученными результатами Феофаныч выдал всем дополнительный выходной.

 – Балда. – Назар постарался дать Лису затрещену, однако тот ловко увернулся, – Сибирь. Была есть и будет. А знал бы ты как там красиво.. Мм..

 – Ночь пол года, – Не унимался Лис, – Живи в юрте.

 – При чем тут Юрта? – Назар покрутил пальцем у виска, – К твоему сведенью, до начала войны в Сибири уже все блага цивилизации были. Даже супермаркетов понатыкали счесть – не перечесть. Я в одном из таких работал как – то, еще в универе когда учился.

 – Кем ты работал? – Я медленно отхлебнул из фляги и протянул её парням, – Стриптезёром?

 – Это я конечно не против бы, – Наз мечтательно улыбнулся, – Танцуй себе, да бабло руби. Однако не взяли такую красоту туда! Сами не поняли что потеряли. Пришлось мороженкой торговать.

  Прямо над нами сипло зашипел динамик граммофона,  прикрепленный к деревянному столбу. Заиграла приятная классическая музыка, а следом за ней грубый мужской бас стал читать сводку новостей за день. Что – то про картофель, ремонт трансформатора, и замену запчастей на пилораме. Я не обращал на это никакого внимания, пропустив большую часть мимо ушей, и тут же утратив к своде всяческий интерес.

 – И вообще, – Назар почесал ушибленное вчера плечо, – Если бы Сибири не было, то и нас никого не было. Льды бы на Океане потаяли, да водичка в дом пошла. Совсем скажу я вам не тепленькая.

  Перед глазами встала картина всемирного потопа. Апокалипсис следом за апокалипсисом? Это будет совсем уж эпично. У того кто это придумал хорошее чувство юмора.

 – Ну куда вы заглядываете, – Дремавший все это время Никита разлепил глаза, – Посмотри на них. Спецы. Ещё даже кончика носа за стены купола не высунули, а уже о Сибири говорят! Вы бы лучше пыл свой поумерили, да силы берегли. Если кто забыл, нам завтра оружие получать.

 – Вот бы мне базуку выдали, – Назар потер руки, – Я бы как шарахнул!

 – По башке бы ты себе шарахнул, – Усмехнулся Ник, – Пороха в крепости тюти, как и огнестрела.

   – Да знаю я! – Назар отмахнулся рукой, – Без сопливых. Дай помечтать.

  Я посмотрел на часы. Секундная стрелка медленно подползала к отметке в половину девятого.

 – Ладно бойцы невидимого фронта. – Я привстал и махнул рукой, – Завтра всё обсудим. А сейчас пошли сух пайком затаримся, а то у меня уже желудок к позвоночнику прилип.

 Идея была поддержана грустным стоном, от поднимающихся с лавочки тел.

***

 – Нет Макс, да ты издеваешься? – Я замахал мечом из стороны в сторону, как мотком бельевой вервки, – Это что, дубинка?!

  Грузный кузнец, достал щипцами  из печи кусок красного раскаленного метала, и уложил на наковальню.  Меня отдало кипучим жаром, так что пришлось заслониться одной рукой, а он будто не обращал на это внимание. Подняв с пола небольшую кувалду, он мерно стукнул ей по заготовке. Искры полетели во все стороны, орошая кузницу огненным дождем, осыпаясь на пол, стены, и его мешковатый и изрядно прожжённый фартук. Не отрываясь от работы он вытер пот со лба и поправив свои короткие светлые волосы обронил

 – Не нравится не бери.

 – Почему же не нравится? – Я еще раз сжал рукоять, почувствовав её приятный холод, – Вполне себе. Просто тяжёлый больно. Как я с таким в бой то. Сам знаешь задание какое, а Макс?

  Удары по наковальне слегка стихли. Заготовок стал приобретать форму слегка похожую на топор. Максиму приходилось творить из всего подручного материала, который оказался ненужным в крепости, будь то старые диски от автомобилей, горой сваленные  на заднем дворе крепости, или остатки проржавевшего  парка аттракционов, находившегося когда – то на острове. Всё шло в дело. Саныч был кузнецом самоучкой, ковал до войны номера на заборах, да разнообразные фигурные мусорки. Деньги тогда  рекой шли, богатых желающих выпендриться  перед соседями много стало, хотел уже свою небольшую фирму открывать, да не сложилось. Война поглотила все его планы, вместе с женой, ребёнком и родителями. Теперь он был единственным кузнецом в крепости, Феофаныч в нём души не чаял, на хороший достаток поставил. Да вот только счастья не было.

 – Мне насрать, – Он о опустил метал в бочку с холодной водой, та зашипела, а затем изверглась паром, оседая мелкими каплями на потолке и коже.

 – Как же насрать, – Я постарался убрать меч в ножны за спиной, однако он неуклюже выскочил у меня из рук и чуть было не зарядил ему в лоб, – Я такой бандурой только двери запирать смогу!

 – Знаешь что?!! – Максим злобно потряс кувалдой в руке, словно собирался раскроить мне череп, – Что заказывали то я и сделал! Феофаныч сказал – Что – то эффектное? ! получите распишитесь!

 – Да эффективное а не аффектное! – Я осторожно поднял меч, опасаясь тяжёлой руки кузнеца.

  Люстра на потолке протяжно заскрипела. По ногам сквозь широкие щели дубовых полов, постеленных здесь задолго до стройки крепости, затянул слабый сквозняк. Несмотря на то что от печки шёл небывалый жар, тело продрогло. Макс отбросил заготовку в сторону, затем подошел к столу и вытерев закопчённые руки о засаленную штору, стянул со стола полотенце. Под ним скрывалась небольшая пластиковая миска  с варённым картофелем, обильно присыпанным укропом. Он отломил ломоть хлеба, тщательно вымакал масло разлитое по тарелке, и проглотив его одним махом, скорчил такое довольное лицо, что стало ещё страшнее. Затем он подхватил еще горячую картофелину и бросил её мне. Пришлось сильно изловчиться, что бы заарканить её, не выронив меч.

 – Один хрен разница, – Сказал Макс поднимая со стола крынку с молоком, – Или ты думаешь более лёгкий меч тебе поможет? От радиации еще не одна катана не спасала. Поверь моим словам, я знаю. А вот они, – Он показал пальцем в небо, – нихрена не знали. И навезли в крепость всякой параши, плазмы – хреназмы! Оружие первым делом надо было везти! Стволы! ППШ хотя бы музейные – и то сгодилось бы. А теперь что? Мечи! С кем вы против них попрете? Да и вообще, против кого них? Мы же без понятий что там за куполом! За стеной! Так что не обижайся, а бери меч молча и иди. Твой в отличии от остальных хотя бы пафосный!

  Он впился губами в молоко, которое обильно потекло по пышным усам. Максим был хорошим человеком, хотя сам давно забыл про это. Вечерами он просиживал всё заработанное в баре, тратя последние деньги на мерзкую местную выпивку. Тогда он становился более разговорчивый, начинал шутить, рассказывать истории и долго слушал коллег по застолью. Однако на утро он снова становился тем злым и строгим кузнецом, удрученным своей работой, и понесённой утратой.

 – Эх Макс Макс, – Я всё же защёлкнул замок на ножнах и похлопал ему по плечу, – Ну это мы ещё посмотрим!

***

    Когда я зашел в котельную, Назар сидел там запрокинув ноги на раскалившуюся печку. За прошедшие несколько дней, мы стали с ним общаться намного теплее. Уже не было матерных слов то и дело сыпавшихся в адрес друг друга, да и до рукоприкладства дело не доходило. Наз нет – нет, да и начинал исполнять мои приказы, а я, прислушиваться к его мнению.

 – О напарник, – Назар поднял в верх замасленный стакан наполненный вискарем, – Ты как меня нашел?

  Дрова в печке трещали все громче. Я взял потертую, едва сбитую табуретку, и подставил к ярко-красному от жара металлу. Щеки сразу же полыхнули, однако я не подал вида.

 – Где тебя искать – то ещё. Как не у дяди Юры.

  Назар понимающе улыбнулся.  Дядя Юра считался самым душевным собеседником в крепости. Кто бы ни пришел к нему в котельную, он всегда был ему рад. Добродушно улыбался, подсаживал к своей старенькой печке, наливал выпить, и выслушивал все все проблемы, давая на всё дельный совет. Ему давно было уже за семьдесят лет, руки сморщинились, а борода доходила едва ли не до пояса. Говорят до войны он не мало поколесил по стране, будучи то – ли моряком, то ли геологом. Историй его походов было не счесть. Кто – то считал его местным Андерсоном, кто – то наоборот говорил что  дядя Юра чистейшей воды  Мюнхгаузен.  Но все соглашались в одном: – Нет лучше места спокойно подумать о будущем, чем у него в котельной.

– Ты прав мужик, – У Назара от выпивки слегка прищурились глаза, – Люблю это место. За шарм.

 – Шарм? – Я огляделся вокруг. На полу валялись пропитанные соляркой тряпки, отданные сюда из дизельной, пустые пластиковые бутылки, солома и пакеты. Топили чем могли. В углу аккуратно сложенной стояла потрепанная поленница, подбитая со всех сторон железными кольями.

  – У каждого свой шарм, – Назар развел руками. – Ты любишь часами сидеть возле купола, наполнив термос чаем. Никита проводит время с женой. Лис с учениками. А я вот здесь. Только тут я свободен от мирских мыслей и могу сосредоточится на деле.

  Дверь скрипнула и в котельную не спеша зашел дядя Юра. Его седые засаленные волосы переплелись и он тщательно зализал их расческой на левый бок. Теплая клетчатая рубашка была ему слегка велика, к тому же на молнии не хватало половины зубчиков, так что сквозь распахнутые полы выглядывала потертая камуфляжная футболка. Он прошаркал  калошами по дубовому полу и поставил цветастый чайник на печку. У него всегда в закромах была припрятана одна две бутылочки для случайных гостей, однако сам дядя Юра не пил, и на все уговоры отвечал решительным отказом, отдавая предпочтение горячему чаю.

 – Привет Сем, – Он похлопал меня по плечу  и облокотился на стену, – Тоже зашел проведать старого ворчуна?

 – Да ладно вам, – Я чуть обернулся, – Вам до старого как нам до начальства, еще расти и расти. Половина молодух вашему упорству обзавидуется.

 Назар достал из кармана портсигар, ловко выудил из него самокрутку, наполненую местным самосадом, чиркнул об печку непонятно откуда взявшуюся в руках спичку и закурил. По котельной полетели клубы дыма.

 – И когда ты наконец бросишь то?! – Прохрипел я закашливаясь, – Так и скопытиться не долго.

 – А вот как тебя за нормального командира посчитаю, – Наз сладко зятянулся, – Так и брошу.

 Чайник шипел, пар вырывался изнутри стараясь продавить свисток. Мы разговорились не замечая времени о всяких мелочах, от хозяйства и до тренировок. Дядя Юра говорил редко, но метко.

 – Значит послезавтра выход? – Спросил он подбрасывая дровишек в печь.

 Я молча закивал головой. Мысль о предстоящем рейде не давала покоя. Как бы мы не готовились. Как бы не зубрили теорию и не тренировали практику, ничто нас не подготовит к тому что ждет снаружи.

 – Да не трусись ты так. – Дядя Юра подсел ближе, заматывая свою рубашку кожанным поясом. – И не в таком бывали. Выберетесь.

 – В каком не таком? – Назар заинтересованно поднял глаза.

 – Я разве не рассказывал? – Дядя Юра удивленно огляделся.

 – Нет.

 – Ну тогда слушайте. – Он передал мне обжигающую кружку с ароматным малиновым чаем, а Назару подлил еще вискаря. Тот уже клевал носом, однако все же постарался сосредоточится.

 – В каком годе не помню, – Дядя Юра отхлебнул из своей кружки и слегка поморщился, – шли мы в недельный поход, с Нестеровым и Гришко, до старой сторожки что в таежном закутке. Взяли с собой пороха, еды чуток, воды. Пошли по проторённой тропе, да что бы с пути не сбиться все время метки оставляли на дороге. Идем истории друг другу травим, шутим, о чем-то спорим, да так и протопали километров пятнадцать. Решили сесть на привал. Кинули сумки, развели костер, уселись. Тут на нас он и вышел.Матерый такой, здоровый, ощетинившийся.

 – Медведь? – Спросил Назар икая.

 – Почему медведь? – Дядя Юра вопросительно поднял бровь, – Зек. А за ним сразу еще трое. Такие же здоровые как и прежний. Они тогда с колонии деру дали да прямым ходом к городу что бы след запутать. Я честно чуть не поседел от страха, когда тот рядом присел. У нас то ружьишки хоть и заряжены, да в стороне лежали. Схватить, ну никак не успеть. Этот здоровый  руки к костерку протянул. Лукаво так улыбнулся и говорит: -«отец. Мы передохнем тут у вас?» ну и что я мог сделать? Отказать? Я еще пожить хотел. «Садись говорю». Трое тут же по бокам упали. По выхватывали из наших сумок еду и давай жевать. И смотрят так злобно, сердито. «Ты не бойся», говорит «все хорошо будет». Гришко вскочил да деру дал. Так что пятки сверкали. Не ружье не взял. Не провиант. Мы его потом так и не нашли. Сгинул без вести. В тайгу опрамя бежать, себя не жалеть. Зеки эти кстати и помогали нам его искать. Хорошими ребятами оказались. Бывшие строители, а сидели за то что подрядчика обуть пытались. А старший, здоровый прорабом значит их был. Он нас потом до самой заимки то и довел. Золотой человек.

 – Ну и к чему ты это? – Я не понимающе уставился на дядю Юру.

 – Да к тому что у страха глаза велики! Не стоит боятся пока не увидишь, ну или пока не узнаешь!

 Наш разговор прервал храп Назара. Он покосился и едва не рухнул со стула.

 – Ладно, – Я встал и отряхнул штаны, – Пойдем мы дядь Юр. Мне еще этого бойца в его блок тащить.

 – Заходи Сём. – Дядь Юра махнул мне кружкой чая.

                                                               ***

– Цуки Чедан! Цуки Гедан! Шомэн Учи! – Эхом разносилось по небольшой подвальной комнате, расположенной сразу под бывшим курятником.

  На набросанных в разных углах шерстянных коврах, неловко совершали свои кульбиты десяток разношёрстых малышей, то и дело боязливо озиравшиеся на учителя, примостившегося на небольшой табуретке в углу.  Заметив нас он встал, и затянув потуже пояс на своем избитом временем кимоно, приветливо заулыбался.

 – От наивная детвора! – Никита сильно пригнулся, входя в помещение, что бы ни ударится головой о торчащие из стены палки, – Думают он их учит? Щас! На корейском матом обкладывает, и ржет с этого!

 – Да ну, – Подыграл ему Назар, скорчив такое наивное лицо как у первокурсницы перед зачетом, – По моему это не маты, я кажется такие фразы в порно слышал, или то на немецком были?..

  Детвора разинула свои рты озираясь на то как отреагирует их учитель, теперь Лису нельзя было упасть в грязь лицом. Он сделал пару скачков и в один мах перескочив самодельного козла встал рядом с нами, грозно разглядывая наши лица с высоты своего небольшого роста.

 – Главный урок жизни! – Лис поднял руку призывая свою детвору к молчанию. – Знакомьтесь, – Серёга обвёл нас рукой, – Дибилы обыкновенные. В дикой среде безобидны, однако в клетке могут быть достаточно агрессивны. Хотя что бы навредить вам, у них конечно же не хватит мозгов.

 – Че это дибилы? – Никита грозно нахмурился, и упер руки в бока.

 – Отрицание, – Скромно отрапортовал Лис, – Первый факт подтверждения.

 – Ниче я не отрицал! – Никитос ухватился за одну из палок, едва не сломав её.

 – Ага значит всё таки дибил? – Лис победоносно усмехнулся.

  Никита сжал кулак и замахал ему перед лицом.

 – Остынь, – Я похлопал его по плечу и повернулся к Лису, – Заканчивай тут, пора.

    Серега согласно кивнул и замахал руками. Детвора собралась вокруг него, облепив все его небольшое тело. Сейчас он был похож на маму, укрывающую детей от опасности. Лис перешёл на шопот.

 – Какое наше главное правило? – Спросил он у учеников.

 – Не навреди, – Ответил мальчишка с широким подбородком.

 – Верно, – Лис задумался, и грустно потрепал его по волосам, – А мне выходит сейчас придется его нарушить.

 – Зачем? – Непонимающе уставился на него парень с фонарём под глазом.

  Лис отвернулся от них и побрёл в нашу сторону.

 – Зачем? – Крикнул ему в догонку парень.

  На секунду Серега остановился, глубоко вздохнул и выпалил одной фразой.

 – Да что бы вам никому вредить не пришлось!

***

  Раньше мы никогда не поднимали купол, Нам и так хорошо жилось. Еды хватало, вода поступала прямо из реки и проходя сквозь тройную систему фильтрации становилась кристально чистой. Воздух вроде тоже был, вентиляция иногда шалила и переставала циркулировать. Тогда в дело вступала группа механиков  обмотанных в непонятное тряпье, и ловко работая тросами заменяли все необходимое. Небольшая школа, дет сад, мед пункт с полными закромами разнообразных антибиотиков, блюстители правопорядка они же местный МЧС и ФСБ – Спец Отряд Быстрого Реагирования. Грех было жаловаться.

  Да нам иногда приходилось чистить купол от разнообразного мусора, нанесенного ветрами и бурей. Его опоры, фиксирующие механизм, из – за большого веса начинали проседать, после чего шестеренки разбалтывались а ремни провисали. В этом случае спасала старая телефонная наработка. Опоры укрепляли а купол ставили в режим вибрации. Мусор ссыпался сам собой, опадая на близлежащую реку. Правда звон стоял ужасный, словно кто – то по одному взрывал капилляры в ушах, так что пользоваться этой системой мы старались как можно реже.

 – Ты че такой грустный ?! – Никитос ткнул меня локтем в бок, – Леденец сосал не вкусный?

 – А?! – Я встряхнул головой, – Что случилось?

 – Не спи говорю! – Он закинул секиру на плечо, перевязав древо кожанным ремнем, – грустно будет если ты спотыкнешься и череп проломишь, так мир и не посмотрев.

 – А то я никогда его не видел, – Я прибавил шагу и поравнялся с ним, – Через купол вон, или до войны.

 – Купол.. – Ник грустно усмехнулся, – Лишь жалкая стекляшка, передающая изображение. Трансляция эфира, картинки! Может это хренов телевизор и ничего ты на самом деле не видел?!

 – Ага, – Съязвил Лис прислушавшийся к нашему разговору, – А я Венера Милосская.  Скорее голову поднимай, сейчас передачу обо мне показывать будут.

 – Клоун, – Никита замотал головой.

 – Очень приятно, – Лис протянул ему руку, – Венера Милосская.

 Я заулыбался. Эти двое прекрасно умели разрядить атмосферу. Мы вышли на большую площадь перед первой стеной, и остановились. Хаотичным маршем мимо нас зашагал отряд малышей подгоняемых воспитателем. Они никак не могли попасть в ногу, от чего то и дело бились головой о спины друг друга, заставляя впереди идущего спотыкаться. Их запевала окруженный уличным гомоном и топотом маленьких сандалей громко тянул «Я мог бы выпить море, я мог бы стать другой, вечно молодой, вечно пьяный» . Дети шли на обед.

 – Хорошо, – Назар махнув головой воспитателю повернулся к Никите, который уже двинулся дальше, – По твоему мнению то что мы видим на стекле полная лажа? И нет там никакой реки, закатов и ядерных осадков?

 – Это лишь версия, – Ответил ему Ник, – К тому же весьма вероятная.

 – И кто же тогда страдает всей это херней? – Назар прищурил глаза, – Только не начни говорить о том что первый канал все еще существует! И это Эрнст все придумал.

 – Ха Ха Ха, – Никита саркастично засмеялся, – Очень смешно! Гений юмора просто! Шутканул так шутканул.

 – Тогда кто? – Не унимался Наз.

 – Тебе все еще не понятно? – Ответил Ник сжав губы, – Феофаныч конечно. Я бы на его месте тоже так сделал.

 – Зачем? – Спросил у него я.

 – А ты представь, – Ник обратился ко мне, – Что будет с людьми, если они узнают что там ничего нет. Одна выжженная пустыня, или же большие развороченные кратеры? Ладно те у кого нервы по крепче продолжат так же жить, а остальные? Крыша совсем концы отдаст. Человек на то и человек что бы верить в лучшее. Он в это приучен, и надо ему эту надежду давать. Так оно лучше. Смотришь в купол и видишь себе реку, небо, закат.

  Впереди замаячила небольшая сторожка, с ярко красной дверью, обитой каким – то поролоном. Из крыши тянулся  бледноватый дымок, несущий с собой запах свежей древесины и томящейся в котелке картошке обильно пропитанной в мясе. Я поправил растрепавшийся комок, застегнув его на все пуговицы, и пригладил рукой волосы. Окно в сторожке распахнулось, на улицу хлынул теплый воздух. На обшарпанный подоконник тут же легли две грубые руки.

 – Ну че встали то? – Весело буркнул Феофаныч, – Заходите!

***

  Мы уселись на небольшие лавочки, расставленные вдоль стола. Кроме нас в сторожке сидело еще два человека. Феофаныч и какая – то непонятная девушка хлопотавшая по кухне.

 – Вы налегайте, – Феофаныч указал рукой на глиняные тарелки, наполненные картошкой. От них шел  приятный, дурманящий запах, пробирающийся в самые недра сознания.  Девушка посмотрела на меня, застенчиво улыбнулась, и отведя в сторону глаза положила рядом со мной деревянную ложку.

 – Кто это? – Шёпотом спросил я у Лиса, ловко орудующего своей тарой, так что аж за ушами трещало.

 – Лена, – Сказал он отхлебнув из кружки молока, – на кухне помошницей работает.

  Я еще раз всмотрелся в девушку. Её длинные светлые волосы спадали на плечи и постоянно закрывали глаза. Ровная, изящная осанка и великолепная улыбка, подчеркнутая ямочками на щеках. Она была словно самим временем, вернее её переплетением. Утонченность и изящество довоенного времени граничили с суровостью настоящих дней. Девушка была совсем мала, не больше семнадцати лет отроду, и в то же время совершенно взросла. Нет, не физически, а скорее духовно.

  Закончив с обедом мы быстро помогли убрать ей все со стола, и сгрудились вокруг Феофаныча, который уже разложил на стол карты.

 – Значит так мужкики. Выдвигаетесь немедленно. Обмундирование экипировку, оружие получили?

 – Ну как оружие, – Я недовольно покрутил мечом.

 – Оружие, – Упорно повторил Феофаныч. – Скажите спасибо что такое есть.

 – Ну да,  – Лис раззадорился, – Вот с автоматом ты чего бы делал если за стеной жрать приспичит? Ничего! А эти на метал сдать можно. По чем он там сейчас? Шесть пятьдесят?

  Лена стоявшая у плиты засмеялась.

 – Сдашь казенное оружие, – Феофаныч погрузил кулаком, – всю жизнь у меня только метал принимать и будешь! При том спиной и железные пруты!

  Лис удручающе понурил глаза.

 – Карта думаю вам не нужна, вы город как пять пальцев знаете, – Продолжил Феофаныч, – Идете как на тренировках, никуда не нарываясь. Разведали, узнали что да как и обратно.

 – Сделаем шеф, – Никитос закинул на спину заплечную сумку, – Оформим по красоте, как в лучших домах Парижу.

 – Ничего лишнего не надо, – Феофаныч сделал ударение на первое слово, – вы только это исполните. А мы уж как – нибудь здесь с куполом и чистым воздухом разберемся.

 – Купол тоже открывать придется? – Я уставился на Феофаныча.

 – А ты как думал? – Он уперся кулаками в стол. – Дебильные строители нихрена не расчитали, – Герму можно открыть только когда купол опущен. Все одно к одному как в старых дверях.

 – Скорее в жигулях, – Усмехнулся Ник, – У меня так на моей семерке было. Одно поломается – только починешь, следом за ним другое хрясь!

  Феофаныч улыбнулся, первый раз за день.

 – Хорошо. Пускай как в семерке. Мы за этим освободили всю территорию за первой стеной.

 – Так мы же давно освободили нет?  – Лис стоял уже в дверях, – Когда нее  тренировочный пункт делали.

  Лена принесла Феофанычу чай, и тот отхлебнув его довольно улыбнулся.

 – Ну а теперь окончательно. Здесь военный городок будет. Казармы, тренировочный лагерь, оружейная, плац. Ну и т.д.  А вот это, – Он сделал пальцем круговое движение, –  теперь база отрядов что будут выбираться за стену. Тут доп комнату пристроим, сделаем душевую. Что – то вроде комнаты отдыха.

 – А не плохая традиция тут останавливаться будет, – Ник радостно улыбнулся, – Что я за! Покер бы еще сюда, ну или монополию.

  Мы радостно заулыбались представив эту картину.

 – Ладно мужики. – Я застегнул комуфляж, – Двинули. Нам еще до СБС пилять.

 Все согласно закивали. Заскрипела входная дверь и в проеме первым исчез Лис.

 – Стойте, – Прервал наш уход Феофаныч.

 – Что еще? – Сказал я недовольно. Никогда не любил оглядываться.

  Феофаныч слегка помедлил, а потом подошел чуть вперед.

 – Знаешь что Никит, – Сказал он, – А ведь ты был прав. Я и правда много чего боюсь.

  Ник скорчил виноватое лицо.

 – Да ладно шеф, – Бубнил он с высоты своего роста, – прости меня, ты ж понимаешь я не специально. Сгоряча и все дела!

 – Нет-нет, – Феофаныч отвел в сторону его руку, – Не извиняйся. Я трус каких еще поискать. Так всегда было даже до войны.  В компании когда работал слово лишнее вставить боялся, в армии. Да даже среди друзей. Все шутят а я как дурак хожу лишь поддакиваю. И знаешь что самое странное? Меняться начал только когда в крепость попал. Ответственность почувствовал, думал страх пропал, искоренил я его. А нет. Вот снова боюсь. Но не за свою шкурку, хрен бы со мной! А за вас, за моих подчиненных, за всех людей в крепости. Такие перемены.

 – Да брось, – Ник ободряюще стукнул его по плечу едва не сбив с ног, – все нормально будет. Тип топ. Вернемся мы с твоим радистом как пит дать! Ты чайник ставь!

 – Дай бог, – Феофаныч устало присел на лавку, – Ладно. Идите уже.

  Ник приставил руку к козырьку своей кепки и выскочил из сторожки. Я выходил последний.

 – Удачи, – Тихо прошептала мне Лена.

 Я оглянулся, но она уже отвела глаза.

 – Спасибо.

***

Суставы в руках непривычно гудели. Хрящи начали трещать. Я поднял руку и согнул её в локте поработав пальцами. Волнение никуда не пропало.

 Лица напарников были скрыты противогазами. У каждого он был пронумерован особым кодом означавшим группу крови и резус фактор. Зачем это сделали, непонятно. Не уверен что за территорией крепости нам будут оказывать первую помощь.

 Два молодых парня из СБОРА вооружённых дубинками преграждали нам дорогу. Каждый день кто – то заступал на пост, к пульту управления куполом и гермодверям, что бы никакой кретин, внезапно слетевший с катушек, не постарался похоронить заживо всю крепость вместе с собой.

 Лис опустил руку на катану. Пальцы дрожали, отстукивая по рукояти ритм, отдалённо напоминающий музыку из 16 битных игр.

 – Готовы к грандиозному камбеку? – Раздался приглушенный голос Назара из противогаза.

 – Чего? – Непонимающе обернулся Ник, – Ты сейчас подавился?

 В приоткрытую дверь пультовой прошмыгнул заспанный и небритый механик. Всю механизированную часть крепости старались поддерживать в постоянной боевой готовности. Смазывали детали, проржавевшие запчасти обрабатывали «ВДешкой», подкручивали болты и гайки, заменяя их при необходимости. В основном приходилось пользоваться подручными средствами, тем что успели завести в крепость до «начала».  Этого хватало для поддержания основной функции крепости. Но вот с открытием купола пришлось повозиться.

 – К возвращению людских, как бы сказали американцы задниц, в землю обетованную, – Пояснил вздохнувший Назар.

 По бетонному полу громко гухнул гаечный ключ, прервавший Назаровскую речь. Его падение сопровождалось отборным матом, слагавшимся в такие предложения, что и Братья Гримм бы позавидовали. Я рефлекторно отошёл от двери пультовой на два шага, опасаясь что из ушей хлынет поток крови.

 Ник попытался щёлкнуть пальцами, но вовремя вспомнил что на руках резиновые перчатки, и махнул на это дело рукой.

 – А с чего ты взял, – Сказал он Назару, – Что их там нет? Не именно наших с тобой, а вообще людских.

 Лис тщательно протёр свои окуляры и часто заморгал.

 – Подожди, – Он вытянул руку вперёд и пощупал Ника, – У меня сейчас не глюки? Наш шкафчик философствует? Вызываем охотников не привидения!

 Я засмеялся. Ник посмотрел сначала на меня, а затем на Лиса сверху вниз и смахнул с себя его руки.

 – Ты не в моем вкусе мальчик, – Сказал он, – Росточком не вышел.

 Лис сделал шаг назад, опасливо оглянулся и постарался сильнее натянуть на себя резиновые штаны.

 – А ты когда успел проверить? – Он вопросительно поднял свои кажущиеся невообразимо большие глаза, – Я вроде бы всегда был внимателен и осторожен.

 Один из СБОРовцев прыснул, тут же прикрыв рот кулаком. Никита грозно зыркнул на него глазами, но говорить ничего не стал, не нагнетая обстановку.

 – Нет, правда. – Ник заходил из стороны в сторону разминая ноги. – С чего вы вообще взяли что там никого нет?  Кто такое сказал?