Текст книги "Новые люди. Часть 3"

Автор книги: Александр Воропаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Александр Воропаев
Новые люди. Часть 3

15. Селита

– Держись покрепче, – сказала Селита. – Здесь сейчас будет резкий подъем.

Хельга обхватила принцессу за талию обеими руками. Лошадь тряхнула белой гривой и вскочила передними ногами на верхнюю тропу.

– Это только моя Ласка так умеет делать, – похвасталась Селита. – Теперь мы будем намного быстрее в замке. Можешь открывать глаза: уже не страшно.

– Ты не знаешь, что я видела этой ночью, – сказала Хельга из-за её спины. – Ты бы умерла от ужаса.

– Правда? – оживилась принцесса. – Обязательно сейчас расскажешь. Почему все приключения случаются не со мной.

– А ты думаешь это хорошо – приключения?

– А что же ты тогда делала в Чёрном Лесу?

– Просто Чарли, ну, мой друг… Ему нужно было отправиться к береттеям, и я пошла вместе с ним.

– К береттеям? С ума сойти! Вдвоём к этим чудищам.

– Почему вдвоём. Ещё были Франц, Суток, Анна. Ещё был Эрргх, но он быстро покинул нас по своим делам.

– Ага, но ты упомянула только друга Чарли. Всё понятно. Смотри, – показала Селита рукой в направлении склона внизу. Там между соснами виднелась дорога, и по ней ехал одинокий всадник. – Это мой Горс, он должен меня везде сопровождать, но я каждый раз убегаю от него. Ещё двое его олухов где-то должны быть. Он, наверное, отправил их в разные стороны на мои поиски.

– А зачем ты от него убегаешь?

– Да потому, что это весело, – засмеялась девочка. – Это вовсе не просто: ускользнуть от такого опытного воина. Но ты не думай, я не говорю об этом отцу. Иначе бы попало и им и мне. Знаешь кто мой отец? – Она повернула голову к спутнице, чтобы увидеть, как та отреагирует. – Ярл Дерик.

– Ярл? – Хельга не показала особого удивления. – Фюргарт?

– Сейчас видно, что ты из нового города, – сказала Селита отворачиваясь.

– Почему же?

– Да, по всему… – принцесса дёрнула уздечку, направляя лошадь вниз. – Вон, увидел нас, скачет. Сейчас я оправлю его вперёд, чтобы привёз нам сухое платье. Переоденемся в охотничьем домике, расскажешь мне про свои приключения.

Девочки сменили одежду и вновь забрались вдвоём на Ласку. Оказалось, что гостья не умеет ездить верхом. К крепости они поехали по высокому бечёвнику Эльды. Верхний посад Капертаума Селита решила гостье не показывать. Там случился пожар и весь этот конец города выгорел. Не хотелось ехать сквозь чёрный остов бывшей кузнечной слободки. В окружении настороженного эскорта они спустились к реке и въехали в твердыню через Рыбные ворота. Мрачный Горс держал своего коня голова к голове с кобылой девочек. Чешуйчатый доспех горел на нем жаром. Горожане загодя отступали с дороги; поднимали к лицу руки, заслонялись от ослепляющих бликов. Неповоротливых Горс трогал обратной стороной копья.

При их появлении на мосту, стражник заставил въезжающую подводу свернуть в сторону. Хельга с интересом наклонилась к корзинам, когда они на Ласке проезжали мимо сдёрнувшего шапку возничего. Рыба сверкала на солнце, как живая ртуть.

Девочке всё было интересно. Она рассматривала поднятую в башне решётку ворот, воинов на страже, жителей Капертаума.

Селита решила сразу повести её в свою башню. Ей хотелось, чтобы гостья удивилась виду из её окна. Такая высота! Просто захватывает дух. Выше синих верхушек колючих пистрелей.

Она привычно взбежала по девяноста восьми ступеням, не переставая рассказывать Хельге про Капертаум и окрестности, и с удовольствием отметила, что гостья два раза останавливалась передохнуть. А она ни капельки не запыхалась.

– Вот, это моя комната. Она выходит на Эльду. Видишь? Вон тот холм, под которым ты тонула. Ну, отсюда не видно. Это с той стороны где остролисты.

– А вы называете реку немного по-другому. Мы говорим: Эльде. А это твоя кровать? – Хелли подошла к узкому ложу в алькове, она всё ещё восстанавливала дыхание. – Я думала, что у принцессы будет какая-то особая комната.

– Какая?

– Ну, розовая, белая. Балдахин над кроватью.

– Это ни к чему, здесь нет мошкары. Ветер с реки обдувает эту сторону твердыни. Зачем розовая? Хотя… А вот эта дверь ведёт в опочивальню мамы.

– А она…

– Она умерла, – сказала быстро Селита. – Два года назад. Я была ещё маленькая.

– Разве сейчас ты большая?

– Конечно, скоро я поеду на королевский бал в Эдинси-Орт. Мне исполнится четырнадцать. Ты не знаешь, конечно, ничего о Фюргартах. Моя старшая сестра Альда – королева Восточного Предела, – она опять повернулась посмотреть на реакцию подруги. – Тебя, что ничем нельзя удивить? Разве у тебя ещё есть знакомые принцессы?

– Ах, простите, ваше высочество, – присела Хелли в реверансе. – Я забываюсь.

– Не так ты это делаешь. Нужно, чтобы движение выказывало почтение. Потом, жест рукой, не спеша, грация…. Вот. И глаза следует опускать долу. Вот так…

– Ещё раз, пожалуйста. Так… помедленнее… ещё разик, ну, а то я не запомню.

– Ах, ты, гобличье отребье! – воскликнула принцесса, поняв, что над ней потешаются и, схватив с кровати подушку, запустила ею в девочку.

Та, смеясь, увернулась.

– Свобода! – крикнула она, подхватывая с пола подушку. – Равенство! Братство! – и швырнула снаряд в принцессу.

– Постой, постой, что ты говоришь, – принцесса подняла руки, отталкивая в сторону подушку. – Это что, какой-то боевой клич или заклинание?

Хельга налетела на неё. Девочки упали на постель, удерживая друг друга за руки и смеясь.

– Это я делала доклад в школе, – Хельга громко дышала. – По французской революции. Это долго рассказывать. Там тоже было королевство и злой чванливый король и ещё королева, которую все ненавидели. Ей даже приписывают слова, что если у подданных нет хлеба, пусть тогда едят пирожные. Враки, конечно. Даже идиотка такого не сказала бы. Слушай, всё время хотела сказать: ты так хорошо пахнешь, яблоками что ли…

– Ну и что дальше, случилось? Их сверг какой-нибудь узурпатор? – спросила Селита, изображая равнодушие, но уши её предательски вспыхнули алой краской – приятно, конечно.

– Народ восстал и уничтожил королевскую власть. Совсем: вместе со всеми аристократами.

– Кто стал править дальше?

– Конвент. Депутаты народа.

Принцесса уселась на кровати.

– Ничего у них не выйдет, – сказала она. – Это уже было всё в Эссорте. Там установили приам. Мейстер Верн рассказывал. Кончилось всё одной большой резней. Не смогли договориться. Сейчас выбрали верховного дожа, он ими правит.

– Да, это всё давно было, – сказала девочка, тоже усаживаясь на ложе. – Забудь. Слушай, так есть хочется. Хоть пирожных.

– Ой, сейчас. Ну, надо же какая я хозяйка, морю гостью голодом.

– Идея-то правильная была, – сказала ей вслед Хельга. – Хотя, это действительно тогда большой кровью кончилось. Но потом… Ты знаешь, у нас ведь в Германии тоже республика. И вокруг: хотя ещё много королевств осталось, но там везде вот это самое теперь…

– Что, «вот это самое»?

– Свобода, равенство и, может быть, когда-нибудь даже будет братство.

Девочкам накрыли стол на караульной площадке. Хельга и Селита прямо набросились на еду. Купанье в холодной воде очень поспособствовало аппетиту.

Им принесли жареную форель, сыр, горячий хлеб, несколько гроздей мелких помидоров и ягодную воду. Пирожных, правда, не было, но был десерт из охлаждённых взбитых сливок с клубникой.

За десертом Хельга рассказывала принцессе, как она с родителями летала на море в Италию. Селита верила и не верила. Она пропустила мимо ушей описание Венеции, её мостов и площадей, катание по каналам на гондолах и всё возвращалась к самому перелёту.

– Я поняла, что это как летучий корабль. Есть такая сказка. Но я не могу понять: ты сама говоришь, что все твои друзья были на море, хоть когда-нибудь. Сколько же нужно таких летучий кораблей? Чтобы на всех хватило.

– Тьма, – ответила девочка. – Так и есть. Мы пока ждали в аэропорту: они взлетали в воздух каждую минуту. И в каждом сто человек, или двести.

Селита сидела потрясённая.

– Или триста, – добавила Хельга.

– Целое поселение…. И они так и летят все вместе на море, и простолюдины, и рыцари, и короли?

– Ну, короли… у них личный самолёт всегда есть. Но только где хочешь не отдохнёшь. Люди прохода не дадут. Они там… на таких отдельных островах отдыхают. Ножки свои мочат.

Когда девочки разделались со сладким, наверху появился ярл.

– Отец, – вскочила принцесса. – Как славно, что ты пришёл. Смотри, кто у нас в гостях. Это – Хельга. Она из Пархима. Представляешь, на неё напало чудовище в Чёрном Лесу, и она едва спаслась.

Хельга встала с кресла и сдержанно поздоровалась. Селита пожалела, что у отца нет обыкновения носить на голове венец ярла, но она видела, что подруга всё же немного заробела. Отец был в чёрном бархатном дуплете с золотыми львами. Выглядел очень величественно.

– Вот как, – сказал Дерик. – Садись, садись.

– Ей пришлось броситься в Эльду, и я её спасла, – похвасталась Селита.

– А где же был Горс? – спросил ярл.

– Ну, это было на Сонном Кургане. Ему было не видно, – помахала рукой девочка. – Да это было совсем не опасно. Мы с Лаской вытащили её из воды. Можешь себе представить: они отправились с визитом к береттеям, – добавила она, чтобы отвлечь отца от неудобных вопросов.

– В самом деле? – перевёл Дерик взгляд на Хельгу. – Опасное предприятие. Что же побудило вас на это?

– Королевский чародей повёл нас к ним, – ответила она.

– Суток? – спросил ярл. – Зачем?

– Он сказал, что нужно заключить с ними союз. А они хотели говорить только с Чарли. Вот мы и пошли.

– Чарли это её друг, – вставила Селита. – Он тоже из Пархима. И какой-то очень особенный волшебник. Правильно?

– Волшебник из Пархима… Союз…, – произнёс ярл. На его лицо набежала тень. Он взялся двумя руками за ручки плетёного кресла. Задумавшись, с хрустом сжал выбеленную лозу. – Ты погости у нас, Хельга, – сказал он через некоторое время. – Если хочешь, я предупрежу твоих родителей. У нас есть телефон. А можно отправить посыльного. Так будет даже лучше. Кто твой отец?

– Инженер Ханс Рор. Но лучше не нужно ему сообщать. Он будет волноваться. Мне всё равно нужно домой.

– Ну, хорошо, – ярл поднялся. – Мне нужно идти. Селита, будь радушной хозяйкой. Развлеки гостью: покажи ей оранжерею, пруды…

Вниз они спускались не таким длинным путём: через детинец и донжон. Селита решила для начала повести Хельгу в Библиотечную башню. Между ярусами были проложены специальные ходы для защитников крепости. Они шли почти горизонтально. Ступеньки попадались редко. Хельга выдохнула с облегчением.

– Фу, я думала, как же ты каждый раз все эти ступени пробегаешь.

– Со стороны реки моя башня самая высокая, но это потому, что она возвышается над руслом. Если пойти через Паучьи ворота, а затем подняться на восточную стену, то ко мне можно попасть, преодолев только сорок две ступени. Только не думай, что это так просто. Там устроено много ловушек. Чужой человек обязательно заплутает. Тут его и сцапают.

Возле галереи, ведущей в комнату совета и покои отца, девочки прошли мимо караула стражников в оранжевых сюрко. Принцесса понизила голос, она рассказывала о предприятии мейстера Верна.

– Его уже нет четыре месяца, представляешь. Последняя птица прилетела из твердыни Фортов. Это несколько дней пути от Подземного Города. С тех пор – не слуху, не духу. Ни от него, ни от сэра Гвадра. Отец, конечно, не отпустил Верна одного.

– Что он ищет в этом городе? – спросила притихшая Хельга.

– В войне Четырёх Королей людям противостояла подземная цитадель уруктаев. Урбантинги никогда не смогли бы жить в безопасности, если бы они не уничтожили её. И один волшебник – Клорин, он был не человек, а астрандир или даже настоящий майра, он спустился в этот город и война закончилась.

– Что это, «майра»?

– Воплощённый дух. Он присматривал за Восточным Пределом. Говорят, что они выглядят точь в точь, как люди и даже могут умереть в нашем мире, но будут жить где-то в другом месте, наверное, уже как бесплотные духи. Они хорошие. Майры сеют в людях добрые намерения, дают вождям мудрые советы, или навевают чудесные видения о будущей жизни. Обычно они предпочитают жить среди эльфов, но Клорин любил людей.

– Он уничтожил город орков?

– Никто не знает точно, что произошло. Волшебник Клорин не вернулся, но и из дыры больше не вышел ни один уруктай.

– Голова кругом. А что твой учитель Верн хочет найти в Подземном Городе?

– Он мечтает узнать судьбу уруктаев и Клорина и найти его оружие. Хотя, он сам говорил, что это может оказаться вовсе не оружием – средство, которым волшебник остановил подлое племя. Мы сейчас идём в Библиотечную башню, я покажу тебе кабинет Верна. Ты не знаешь нашего письма, но там есть очень интересные рисунки… – девочка остановилась и поднесла к губам пальцы. – А знаешь, про Аврору мне рассказывала кормилица, ещё в детстве. Какую-то страшную легенду. Вот нужно будет её пораспрашивать. Кто-то кого-то проклял…

Перед проходом в арсенал из-за отбитого зубца перед девочками выступил ординарец караульного офицера Вендерчета.

– Ваше высочество, – поклонился паж.

Селита нахмурилась, он не спешил отступить в сторону.

– Что такое, Фенн?

– Прошу минуту Вашего времени, принцесса! Вы знаете, что Хорна Неистора отправляют на восток в Закрытые Ворота?

– Нет, не знала, ну и что? Неистор отказался возобновить присягу. Я сама при этом присутствовала. Что прикажешь с ним делать?

– Мне казалось, что вы были добры к нему, госпожа, – мальчик смотрел на принцессу темными глазами.

Селита видела, что Хельге неловко. Она опустила руки и сцепила пальцы.

– Не я принимаю такие решения, – сказала нетерпеливо Селита. – У него есть командиры, и они решают, как с ним поступить. Будь моя воля, я изгнала бы его домой и в придачу – всех, кто за него заступается. Твой родовой замок находится в долине Баасак. Я ничего не путаю? Я помню, как тебя привёз твой дядька. У вас был только один завшивленный слуга и вся твоя поклажа, поместилась на захудалой лошадке. Ярл был благосклонен к твоему дяде…

– В юности они вместе служили на Закрытых Воротах, – произнёс мальчик.

– … и отец взял тебя в воспитанники дома Фюргартов. Или это уже перестало быть честью для вашего дома?

– Это большая честь. Ваше Высочество, я только хотел попросить, чтобы нас отправили вместе на перевал. Мы друзья. Если бы Вы замолвили словечко…

– И не подумаю. Если тебя больше не привлекает покровительство дома Фюргартов, ты можешь сообщить это сэру Вендерчету. Он незамедлительно отправит тебя восвояси.

Паж прижался спиной к закопчённой стене, пропуская рассерженную девочку и её подругу. Хельга прошла мимо него, не поднимая глаз. Щеки её пылали. Мальчик был на полголовы ниже их ростом.

Когда они отошли на достаточное расстояние, и Селита повернулась к Хельге, девочка не вытерпела:

– Почему, ты так разговаривала с ним? Он же совсем ещё мальчик. Ребёнок.

– Он паж и будущий рыцарь, – удивлённо ответила Селита. – Где ты увидела ребёнка? Что ты вообще понимаешь? Он защищает Неистора, а ты знаешь, кто они? Знаешь, что они сделали с моим дядей? Они всегда мутят воду и подбивают других на бунт. После Воссоединения они отказались служить дому Фюргартов.

– Конечно, а это же такая честь, служить Фюргартам. Пролить за их процветание свою кровь. Разве кровь простолюдинов чего-нибудь стоит, когда на кону интересы господ.

– Что ты говоришь, дура, я только сегодня спасла тебя. Ты бы сейчас кормила сомов.

– Сама дура! – бросила девчонка принцессе в лицо и бросилась бежать вниз по открывшейся в стене винтовой лестнице.

– Стой, рыжая бестия, – крикнула Селита и бросилась за ней.

– Обойдёшься!

Хельга сбежала по ступенькам и попала в круглый двор, заполненный кадками, кадушками и лоханками. Верёвки с мокрым бельём пересекали пространство. Девочка заметалась в поисках выхода. Везде стояли прачки. Под черным котлом трещал костёр. Под ноги лезли корзины с грудами мокрого белья.

– Ну-ка, держите её! – велела Селита.

Девушки схватили Хельгу за руки и плечи. Она пыталась вырваться, но прачки крепко держали её. Была тяжёлая неумолимость в их красных натруженных руках. Девочка со страхом смотрела на них. Равнодушные загорелые лица прачек напоминали бронзовые маски.

– Ну что, попалась? Будешь ещё так говорить?

– Ты не можешь так делать. Не можешь. Я не твоя рабыня, – слезы брызнули из глаз девочки.

Селита оторопела.

– Пустите! – крикнула Хельга и повисла, поджав ноги.

– Отпустите её, – приказала принцесса.

Девочка опустилась на землю, наклонила голову пытаясь справиться с рыданиями.

– Что ты? – сказала Селита, склоняясь над ней. – Я же просто пошутила. – Хельга отворачивала лицо в сторону. – Ну, прости меня. Я не хотела. Ну, прости, прости.

– Я хочу домой, – сказала Хельга.

– Конечно. Сейчас, – принцесса обернулась, ища кого-нибудь.

За спиной, прислонившись к чёрной балке плечом, стоял верный Горс. Лицо его было в тени.

– Отвезите её в Пархим, – распорядилась принцесса. – Пусть её сопровождают до самого дома. Горс, проследи за этим сам.

Девочка поднялась. Стала старательно отряхивать приятно шуршащее коричневое платье, которое она одела в охотничьем домике. Селита виновато заглядывала ей в лицо. Ловила её взгляд.

– Наверное, мои джинсы уже высохли, – тихо сказала Хельга.

– Я пошлю проверить.

Селита вышла проводить Хельгу за подъёмный мост. Корунд Форт держал её смирную лошадь за повод. Сам он сидел на чёрном горячем жеребце, нетерпеливо переступающего с ноги на ногу.

Принцесса решительно приблизилась к лошади девочки. Встала на табурет-приступок и приблизила своё лицо к её лицу.

– Обещай, что не будешь сердиться на меня, Хельга. Я не хотела обидеть тебя. Ну не терзай мне сердца. Я хочу, чтобы ты была моей подругой.

Девочка кивнула, опуская глаза.

– Ну, тогда поцелуемся, Златовласка моя.

– А ты говорила – рыжая бестия – заметила Хельга.

– Может, самую малость…

Они обнялись и поцеловались. Селита почувствовала слезу на своей щеке и погладила плечо девочки.

– Раз теперь ты моя подруга, я поделюсь с тобой своим самым сокровенным секретом: я мою волосы с кашицей из яблок. Каждое утро. Но ты – никому: это ещё мама меня научила…

Принцесса спрыгнула с приступка с лёгким сердцем. Пока Хельга не скрылась за первым поворотом, она несколько раз оборачивалась и махала подруге рукой. Селита ждала этого и немедленно отвечала.

Идти в крепость не хотелось. Принцесса сорвала длинную травинку и пошла по бровке рва, вдоль стены. Крыши посадских домов лежали ниже дорожки, утоптанной караульными. Там были слышны детские крики. Кто-то страстно играл в горелки.

За оранжереей Селита повернула к пруду. Ленивые карпы беспечно плавали сверху в зелёной воде, не беспокоясь, что могут попасть к повару на плиту.

Без Хельги вдруг сразу стало скучно и тоскливо. В сердце проскользнула неприятная мысль, что может быть, всё же она всё испортила. Только завела друга и сразу его лишилась. И всё это из-за того маленького пажа.

Она постаралась вспомнить его просьбу и то, какими словами она ему ответила. Что так зацепило Хельгу? То, что она упрекнула его в неблагодарности? А отец, как ответил бы он? Ярл иногда бывал очень вспыльчив и скор на решения. Селите казалось, что после он сам часто жалел об этом.

Принцесса обошла каменный грот с теневой стороны. Здесь маленький холодный ключ пробивался сквозь трещину в куске скалы. Трещина выглядела, как руна «нужда». Мама говорила, что ключ пробился в год её рождения.

Отец тоже мог ответить резко мальчишке, подумала девочка. Особенно, если бы паж попал в неудачное время, но ярл не стал бы попрекать его захудалым родом и завшивленным слугой. Фенн же здесь один. Без родителей, без родственников. А его может единственного друга отправляют в пустынные горы. Ужас, ужас! Она была злобна, как айдук. Всё на глазах у подруги. Хельга решит, что я всегда такая.

– Ну, ты опять. Где твои руки, рыцарь?

Принцесса замерла. Женский голос прозвучал в глубине грота.

– Ты жестокосердная девушка, Фелиция. Я надеялся, что ты соскучилась по мне. Разве тебе самой не одиноко вечерами в своём маленьком домике?

Голос мужчины показался Селите очень знакомым. Ей следовало уйти, но чужая любовная игра вызвала в ней непреодолимое любопытство. Девочка была не в силах ему противиться.

– Разве это не ты отослал Рода в новый город?

– Я почти луну пролежал в горячке. Ты действительно мне не поверила?

– Значит, это правда. Я думала, Род только грозился, когда говорил, что я потеряю своего любовника. Неужели он… Ах, он несчастная головушка. Как же он мог на такое решиться.

– Да нет же. Я упал с лошади. Фрегат вдруг взбрыкнул на подъёме, а потом прыгнул вниз и понёс. После помню только короткий полет. Наверное, я не удержался. Или ты думаешь… – в голосе зазвучали другие нотки. Слова стали наливаться тяжестью. – Да, теперь припоминаю: он подходил к моему коню за минуту до этого, проверял седло, подпругу. Неужели…. Поэтому он не возвращается из Пархима?

– Что ты сделаешь с ним?

– Так он знал про нас? И угрожал?

– Я же показывала тебе, какой след он оставил на моем плече. Но будь к нему справедлив. Какой муж не загорелся бы яростью? Мы женаты только полгода.

– Эх, Трентон, Трентон, – сказал мужчина. – Ты знаешь, что я хотел женить Барриона на тебе? Это был бы хороший союз. Твой дом в родстве с Сонетрами. Мы бы упрочили связи, породнились. Но Трентон загорелся к тебе такой страстью. Я сжалился над его поздней любовью и сделал возможным этот брак. Отец твой был не очень доволен, но не смог отказать мне. Вот чем мне отплатил мой верный знаменосец.

Селита едва дышала. Она боялась пошевелиться и оставаться на месте тоже не могла. Из-за колючего шиповника поднялось перепуганное лицо Неруда Форта. Двенадцатилетнего пажа ярла. Он смотрел на принцессу страшными глазами, рот его искривился в безмолвном предупреждении.

– Дерик, обещай, что ты с ним ничего не сделаешь, – требовал женский голос.

Селита не могла больше этого слышать. Она выпрыгнула из кольца фиалок на зеленоватые камни дорожки. Ветвь кустарника зацепилась за платье, девочка яростно рванулась вперёд и головки дикой розы, полетели в стороны. Она побежала, слезы хлынули из её глаз. Потом остановилась и закрыла лицо руками. Сзади раздались звуки шагов. Принцесса опять бросилась бежать.

– Селита, стой! – окликнул её отцовский голос.

Она повернулась и неожиданно для себя разразилась громкими рыданиями. Ярл подбежал и схватил её за руку.

– Что ты, угорелая. Почему ты плачешь?

Селита никому сейчас бы не смогла этого объяснить, она отворачивала своё лицо и рыдала в голос, словно весенняя река прорвала одряхлевшую плотину. Почему сейчас ей на ум пришли слова чёрного шептуна?

«… Или брат или сестра поразит врага любовью; убегая, повстречаешь мужа, королева…»

16. Матиуш Ардо

Конечно, это можно было назвать трактиром, но больше это походило на заброшенный сарай. Кривая дорога обнимала убогую постройку дугой. В этом пустынном краю было странно увидеть на привязи так много лошадей. Ардо встрепенулся, многочасовой, монотонный перестук лошадиных копыт оглушил его сознание, и толкнул в плечо клюющего носом Берна. Проводник Нурлан давно уже вытянул голову из своего жупана и смотрел вперёд слезящимися на ветру глазами.

– Эй, малый, что это за место? Ты обещал, что будет трактир.

– Это он и сеть. Харчевня Глота – «Ржавый Гвоздь». Больше в округе не сыщешь ни одного заведения.

– Наверное, знатное местечко. Пользуется успехом у местных сквайров, – сказал Берн, глядя на коновязь. – Наконец-то можно промочить глотку. Хорошо бы ещё яичницу и печёночных сосисок. А, Сонетр? Как ты на это смотришь?

Трактир не обманул ожидания и внутри выглядел также убого, как и снаружи. Стойка буфетчика, столы и скамьи, вся остальная скудная мебель, были сколочены из грубого неструганного дерева и отполированы задами и локтями посетителей. Над столами висели закопчённые лампы, которые не в силах были разогнать тьму по грязным углам. Пол был земляной и даже не просыпан песком. Пахло дымом, псиной и кислой капустой. Несмотря на все эти прелести, в очаге жарко играли языки пламени, в огонь падали капли жира с барашка на вертеле, а лавки и стулья большей частью были заняты клиентами.

Проводник Нурлан быстро осмотрел всё заведение и поспешил в самый дальний и тёмный угол. Берн ухмыльнулся в ответ на взгляды, направленные на него со всех сторон, упёр руки в бока, выпятил грудь и пошёл за проводником. Медведь был в своей стихии.

Матиуш помедлил и направился к пустой стойке.

Буфетчик смерил его взглядом и молча выставил на доску глиняную кружку с шапкой пены.

– Ужин и ночлег мне и моим товарищам, – сказал Ардо.

Трактирщик крикнул мальчишку, ткнул заскорузлым пальцем в угол, приказывая обслужить новых клиентов. Матиуш взял в руки кружку и хотел подняться из-за стойки, но широколобый хозяин наклонил голову и со значением слегка прищурил один глаз. Бастард решил повременить и опустился обратно на стул.

– Откуда будете? – спросил хозяин лениво. Губы его едва размыкались, когда он говорил. Пока бастард раздумывал, что ответить, Глот успел ответить за него. – Поди, из Эдинси-Орта?

– Ээ… – сказал Матиуш, не зная признать догадку трактирщика или нет.

– Вот скажи, милорд, почему странник должен быть всегда усталым, юнец опрометчивым, рыцарь благородным, а трактирщик жадным? – спросил неожиданно хозяин заведения.

Бастард погрузил губы в пену напитка, такого вопроса он никак не ожидал, и с интересом ждал продолжения. Глот бросил взгляд за спину клиента. К стойке подошёл субъект в жёлтом кожаном дуплете, весь перетянутый ремнями, и трактирщик отвернулся к бочонку. Перед этим он быстро постучал указательным пальцем по доске перед Ардо. Бастард понял это, как знак остаться за стойкой.

– Налей мне рома, Глот, – сказал сквайр колючим голосом.

Он не смотрел на Ардо, не бросил даже мимолётного взгляда, и тому это не понравилось. Уже после слов трактирщика он насторожился. Теперь Матиуш чувствовал угрозу, исходящую от напружиненного соседа в ремнях, и вдобавок кожей ощущал, как по его плечам холодом скользили чьи-то острые и опасные взгляды.

Бастард поставил локоть на доску и будто невзначай обернулся в зал. Половой уже нёс тарелки с дымящейся снедью в угол, где над всеобщим шумом раздавался зычный голос Берна.

Матиуш потянул губами пиво, не поднимая кувшинчика от стойки, и одним глазом стал изучать посетителей. Публика была самая разная. Здесь были и сквайры, и молодые отпрыски однодворцев, вольные всадники, мелкие торговцы перекати-поле.

Вначале его глаза задержались на небольшой группке крестьян. По какой-то нужде выбравшиеся из своего селения, они сидели в углу за общим чугунком. Их спины, руки, по очереди окунающие ложки в жаркое, выдавали горячее желание их обладателей не быть здесь, в этом чуждом для них месте.

Крестьян было четверо, один из них, самый молодой, привлёк внимание Матиуша своими живыми черными глазами. Он, в свою очередь, не стесняясь рассматривал Ардо и что-то говорил свои товарищам. Судя по всему, ему ещё не приходилось в своей жизни пользоваться бритвой, но остальные крестьяне, не поднимая глаз, согласно кивали ему.

Кто там дальше? Вот эти двое тоже отпадают: муж и жена. Женаты недавно. Мужчина не сводит с неё взгляда и сидит так, чтобы закрывать её своей широкой спиной от чужих взоров. Они заняты только друг другом.

Ближе к очагу греется служитель требовательной богини Ураш, этот лопоухий паренёк – его послушный служка. Эти воинами быть не могут. Если только шпионами.

За этим длинным столом молодые повесы. Может быть, они впервые вырвались из-под опеки строгих отцов. Кружек на их столе стоит немного, но они уже сильно навеселе и не сдерживают голосов.

Опасно выглядят вот эти восемь мужчин в одинаковых кожаных куртках с круглыми воротниками. Их стол блокирует тот угол, в котором обосновались товарищи Матиуша. Эти, похоже, сидят уже изрядно. Вон, сколько пустых кувшинчиков к расчёту на серёдке.

Ещё вот эти четверо. Видно, что серьёзные ребята. Короткие кафтаны. Кинжалы. Ага – парень, который не смотрел на него, от стойки пошёл к ним.

– Не иди к своим, рыцарь. Вас давно ждут, – сказал ему негромко трактирщик. Он опять был перед Ардо. – Мне дали денег, чтобы я отправил в ваш угол особый жбанчик. Но я ещё не продал свою душу Адуи. Крови не будет на моих руках.

– Вот эти четверо в ватных кафтанах?

– Ага, и та восьмёрка в варёной коже, и этот – перетянутый ремнями.

– По четыре человека на нос, и ещё один в ремнях, в довесок, – прикинул бастард.

– На проводника не рассчитывай. Он вас к ним и привёл.

– Даже так… – почему-то этот безнадёжный расклад успокоил Ардо. Он повернулся к залу спиной и посмотрел на хозяина заведения.

– Найди предлог и уходите. Комнаты наверху. Лестницы нет. Вылезете через окно. Там сеновал, – сказал тот.

– Почему ты нам помогаешь? Может, я кровавый злодей, а это – благородные охотники на убийц, – спросил Матиуш, бросив взгляд на лестницу у камина; он видел, что Глот нервничает: рыцарь не спешил рвать подмётки, сидит, развалился, спрашивает. Неужели жизнь не дорога?

– Хм. Благородные…. Знаю тут кое-кого из них. Вон тот с носом, как раздавленная слива. Тот ещё мерзавец. Он меня не узнал. Рад буду помочь любому его врагу.

– У тебя тут полно народу, Глот. Что все будут безучастно смотреть, если начнётся заварушка?

Трактирщик пожал плечами.

– Видишь, возле служителя богини Ураш здоровенная детина сидит к нам спиной? Это – свободный всадник Казимир Коч. Если эти проходимцы набросятся на вас, он обязательно встрянет. Такой характер. Мимо несправедливости не пройдёт. За что ему всегда и достаётся. Был знаменосцем у лорда Маннгейма. Когда ему показалось, что тот не достойно поступил с крестьянской девицей, не стерпел и упрекнул его. Теперь на вольных хлебах, а значит без гроша.

– А эта молодёжь, – указал Матиуш на юных сквайров. – Знаешь кого-нибудь из них?

– Местные, но ещё не примелькались. Едва вышли из детского возраста. Этот с рыжей бородкой, который постарше, – его вовсе первый раз вижу. Он у них верховодит.

– Ладно. Я пошёл. Побереги жидкости в буфете.

Матиуш поднялся и посмотрел в угол, где сидели Берн с проводником. Он ждал, когда Кади оторвётся от еды и найдёт его глазами. Всадники в кафтанах невзначай поглядывали на него. Он хладнокровно ждал, равнодушно не замечая их быстрых как кинжал взглядов. Медведь, наконец, поставил кружку на стол и наткнулся глазами на его фигуру. Он поднял руку и сделал зовущий жест ладонью.

Ардо смотрел прямо на медведя, но не пошевелился и никак не отреагировал на зов. Он надеялся, что по его поведению Берн почувствует неладное. Медведь поднялся и помахал ему рукой. Матиуш ждал. Наконец Берн стал ворча выбираться из-за стола. Выглядел он точь в точь, как несвоевременно разбуженный медведь, неохотно покидающий берлогу. Он пробирался между столами парней в кожаных куртках и четвёрки в кафтанах. При этом Берн не заботился, куда наступают его ноги, и кого толкают его локти. Он привык, чтобы люди заранее убирались с его дороги. Неважно, что он один, а этих молодчиков много. Это ничего не меняет.