Текст книги "Закадычные друзья (СИ)"

Автор книги: Александр Степанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Александр

СТЕПАНОВ

Волгодонск

2018

Александр Степанов родился в 1949 году в селе Серебрянка Новосибирской области. Окончил медицинское училище, сельскохозяйственный институт, служил в Армии, работал фельдшером, зоотехником, преподавал в школе. В 1997 году вышла его первая книга стихов «Строго между нами». А.Степанов член Союза писателей России с 2002 года. В настоящее время живёт в городе Волгодонске Ростовской области.

Александр

СТЕПАНОВ

ЗАКАДЫЧНЫЕ

ДРУЗЬЯ

(Повесть)

84 Рос 6

С 79

Степанов А.В.

Закадычные друзья: Повесть / Александр Владимирович Степанов. – Волгодонск: Самиздат, 2018. – 113 с.

В книге «Закадычные друзья» рассказывается о школьниках, которые мечтали о путешествиях, о том, как их мечты претворились в жизнь, кто им помог в этом, с какими трудностями им пришлось встретиться.

Глава первая

Мы с Шуркой закадычные друзья. Самые закадычные, закадычнее не бывает. Мы с ним расстаёмся только на ночь и то не всегда. Иногда он ночует у меня, иногда я у него. Родители наши вначале ворчали, мама даже возмущалась:

– Ночевать к Шурику не пойдёшь, что у тебя дома нет? Вы и так целыми днями вместе, хоть уж ночью побудьте врозь.

Шуркина мать тоже была недовольна и тоже ему наговаривала что-то подобное. Но прошло время, они ко всему привыкли и даже сами стали волноваться, если мы вдруг ни с того ни с сего появлялись где-нибудь по одному.

Учимся мы с ним в одном классе, сидим за одной партой. Учителя говорят, если спросить Шурку, и он ответит на «пятёрку», то и Сашке, то есть мне, тоже надо ставить «пятёрку», даже не вызывая к доске. Правда Шурка не всегда до «пятёрок» дотягивает. У него чаще «четвёрки» выходят, хотя уроки мы обычно делаем вместе и никогда не откладываем учебники в сторону, пока не сделаем домашние задания.

Мы с Шуркой и вправду очень похожи. Моя бабушка как-то сказала;

– Ой, ребята, вас с ходу и не различишь, такое ощущение, что одна мать родила.

А сказала она так, когда сшила мне новую рубашку с красивыми пуговицами и двумя карманами. А Шуркина мама, увидев её, пошла к бабушке и попросила сшить такую же для Шурки. Бабушка сказала, что это просто, поскольку снимать с него мерку не надо, можно шить и по моему размеру.

Назавтра рубашка была готова, и мы с Шуркой целый час прогуливались по деревне. А потом пришли домой. Вот тут бабушка и сказала о том, как мы с Шуркой похожи. А мы сняли рубашки и надели старые майки, их, если даже и запачкаешь, не так жалко.

А ещё мы похожи причёсками. Как только начались каникулы, Шуркин отец усадил нас во дворе рядком на лавочке и подстриг обоих «под ноль».

– Летом вам эта краса не нужна, – сказал он, – а к школе мы, надеюсь, отрастим что-нибудь получше.

Мы с Шуркой, к слову сказать, и не сопротивлялись, без волос и вправду лучше: не надо их мыть, не надо расчёсывать и не надо бояться, что кто-то тебя сдуру ухватит за чуб.

Наталья Петровна – это наша учительница, тоже говорила:

– Саша и Шура (я дословно не помню, может быть, она сказала: «Шура и Саша), вы у нас в классе во всём пример: и в учёбе, и в дружбе, и в поведении, и в отношении к старшим. Я думаю, что нам всем можно гордиться вами и брать с вас пример.

Конечно, об этом можно было бы и не писать, это вроде бы как хвастовство. Но я клянусь, что так она и говорила, любой человек из нашего класса может подтвердить.

А ещё мы любим читать книги, делать своими руками какие-нибудь поделки. Правда, в этом наши интересы немного расходятся. Я больше люблю читать, а Шурик – мастерить. Когда мы идём в библиотеку, я всегда выбираю книгу потолще, а он – потоньше, да чтобы картинок в ней было побольше, а буквы покрупнее. Я ему не раз говорил, чтобы он не увиливал от чтения, а он всегда делает вид, что плохо понимает меня.

– Я читаю ровно столько книг, сколько и ты. Я же не виноват, что книжки, которые меня интересуют, – тонкие и с картинками. Ты тоже можешь выбирать такие, я не против.

Ну что ты поделаешь с ним. Ладно, решил я, пусть он читает сказки, а я буду читать только серьёзную литературу: про корабли, самолёты, путешествия. Я уже прочёл про Робинзона Крузо, про Гулливера, про пленников Барсова ущелья, книгу «О смелых и умелых».

Зато Шурка может делать своими руками разные нужные нам предметы, да так ловко, что мне и в мечтах не представить. Моя мама не раз и не два говорила, что у Шурки руки из правильного места растут.

Наталья Петровна как-то обратилась к классу:

– Ребята, может быть, вы сделаете мне указку, а то наша кривая, неприглядная, её и в руки брать стыдно?

– Сделаем, – дружно закричали все.

Мы с Шуркой тоже кричали, а когда пришли домой, Шурка сказал мне:

– Давай, каждый будет делать свою указку. У кого лучше получится, ту и отдадим Наталье Петровне.

Я согласился, хотя точно знал, что Шуркина указка будет самой лучшей. До поздней ночи я строгал палки, сделал десяток указок, но все они почему-то получались такими же, как была у нас в классе, или даже хуже. Потом пришёл Шурик и принёс свою указку.

– Вот, – показал он, – целый час делал.

– Не ври, – вырвалось у меня, – я бы такую красоту и за неделю не сделал.

– Сделал, если бы постарался.

Наталья Петровна из целого вороха указок отобрала три: Серёжки Фомина, Кольки Марченко и Шурки. Она похвалила их и всем сказала: «Спасибо». И тогда Шурка поднял руку и попросил слова.

– Говори, – разрешила Наталья Петровна.

– А мы, – сказал он, – делали эту указку вдвоём.

– Я и не сомневалась, – засмеялась она, значит вы оба молодцы.

На перемене я сказал Шурке:

– Зачем ты соврал? Я ведь к этой указке не имею никакого отношения.

– А что же ты не сказал это на уроке при всех? Выходит тоже соврал?

– Это другое дело. Я не хотел ставить тебя в неловкое положение.

– Спасибо и на этом. А я вот тоже не хотел, чтобы ты оказался в неловком положении. Что бы подумала Наталья Петровна, вот пятиклассник, а не смог несчастную указку сделать.

– Так-то оно конечно, так, но всё равно мы поступили нечестно. Я сам сделаю указку и тогда всё расскажу Наталье Петровне.

Слово своё я сдержал, хотя и корпел над этой указкой два месяца. Шурик предлагал свою помощь, но я отказался и всё сделал сам.

Наталья Петровна внимательно выслушала мой рассказ, взяла мою указку, повертела в руках:

– Отменная работа, я думаю, что она нисколько не хуже, чем та, которую вы сделали «сообща» с Шурой. А на него ты не обижайся. Оба вы немножко ошиблись: один сказал неправду, второй скрыл её. Но оправдывает вас одно: сделали вы это только для того, чтобы помочь другу. Держитесь вместе, и никто никогда не сможет сломить вас.

А мы и так держимся друг за друга уже всю жизнь. Вернее, почти всю жизнь. Потому что мы в первый раз встретились с ним, когда нам было ещё по семь лет и осенью предстояло пойти в школу.

А вышло это так. Как-то утром я вышел на улицу, чтобы проверить обстановку: а вдруг кто-то из знакомых мальчишек уже вышел погулять. Поглядел налево – никого, прямо – тоже никого, направо… а вот там стоял мальчик и смотрел на меня. «Интересно, – подумал я, – чей же это пацан? Ни разу не видел». И чтобы зря не ломать голову, решил спросить у него самого.

– Привет.

– Привет.

– Ты чей?

– А ты чей?

– Тебя как зовут?

– Шурка, а тебя?

– Сашка.

– Ишь ты, тёзки.

– Какие же мы тёзки? Ты Шурка, а я Сашка.

– Тёзки, тёзки, – засмеялся он, – ты Александр и я Александр. А знаешь, отчего Шура получился?

– Нет.

– От Саши. Сначала человека звали Саша, потом стали звать Сашура, а потом, когда он уже повзрослел, стали звать просто Шура.

– Ловко ты придумал.

– Да это не я, это мне мама рассказала.

– А что ты тут делаешь? В гости приехал?

– Нет, мы сюда жить переехали. А вот наш дом, – он указал на неподалёку стоящий небольшой домик, в котором жила тётя Маша, известная гроза всех деревенских мальчишек.

– Так здесь тётка Машка живёт.

– Жила, наверное. А сейчас мы.

– Вот здорово. Тогда давай будем дружить.

– Давай.

Так мы целый день вместе и провели. А потом второй день, а потом третий. И так изо дня в день. А потом в школу вместе пошли. Моя мама попросила нашу первую учительницу Александру Дмитриевну посадить нас вместе. Та согласилась. И вот уже шесть лет мы сидим за одной партой, и делаем всё вместе и всё остальное, о чём я уже рассказывал.

Глава вторая

Однажды, вернувшись из магазина, мама сказала:

– Посмотри, что я тебе купила, – и подала мне небольшую книжечку.

Книги я люблю всякие и этой тоже обрадовался. Однако это была не книга, а записная книжка в твёрдом переплёте. У меня ещё никогда не было ничего подобного. Я сразу же побежал к Шурке:

– Смотри, что мне мама подарила.

– Ух, ты! Сильная вещь!

Мы сели на диван и долго рассматривали диковинку. В этой записной книжке сто листов в клеточку, все листочки пронумерованы, обложка твёрдая цветная, на ней золотом выдавлено слово «Блокнот» и Спасская башня Кремля. Но самое главное, что от неё исходил вкусный запах типографской краски, что для любителей чтения и книг является самым приятным ароматом.

Как только мы закончили осматривать блокнот, Шурка спросил:

– А что мы будем записывать в него?

– Не знаю.

– А давай…

И мы начали наперебой предлагать разные варианты. Но всё, что предлагал Шурка, не нравилось мне, а всё, что предлагал я, с ходу отвергалось Шуркой. Наконец, это надоело нам, и мы решили взять перерыв до завтра и подумать о судьбе записной книжки дома.

Дома я сел на диван, достал из кармана записную книжку, полистал страницы и снова начал думать над тем, что можно записать в неё. Рассуждал я так: мы с Шуркой любим читать книги, значит, в блокнот можно записывать все сведения о прочитанном. Это, во-первых. Во-вторых, мы любим мастерить. А это значит, что в записную книжку можно заносить все данные о наших поделках. В-третьих, мы с удовольствием занимаемся спортом: играем в футбол, в шахматы. В-четвертых, и Шурка, и я чуть ли не каждый день пропадаем на речке: то купаемся, то загораем, а то рыбачим. И обо всём этом также можно записывать в записную книжку. И тогда получится, что это не какие-то важные и нужные записи, а самый обыкновенный дневник. А вести его вдвоём, скорее всего, не получится. Если записывать буду я, то я смогу рассказать только о себе. А если он, то обо мне там будет очень немного.

«Ладно, – решил я, – пусть записная книжка полежит в шкафу. А когда мы что-нибудь придумаем тогда её оттуда и достанем». Назавтра я так Шурке всё и объяснил. Он согласился:

– Конечно, на всякую ерунду переводить такую вещь не стоит, прочитанные книги и так надо помнить, а дневники только девчонки ведут.

И на несколько дней мы забыли об этом блокноте.

Как-то мы лежали с Шуркой на берегу реки, загорали, любовались природой.

– А знаешь, что я подумал, – неожиданно спросил Шурка, – вот мы лежим с тобой, валяемся, ни о чём не думаем. А вдруг мы бы оказались как Робинзон Крузо на необитаемом острове. Как, по-твоему, смогли бы мы там выжить?

Книгу о Робинзоне Шурка не читал. Это я ему рассказывал про него. И вот надо же, зацепило человека.

– Наверное, выжили бы, – отозвался я. – Тем более у него и ружья были, и инструменты всякие…

– А что мы с тобой стрелять умеем? – перебил Шурка. – А, кроме того, не всем ведь так везёт, как Робинзону. Вдруг мы с тобой попадём на необитаемый остров с голыми руками. Что тогда делать будем?

– Не попадём. Сейчас время другое. Нас быстро найдут.

– А вдруг не найдут, или найдут через месяц? А этот месяц как-то прожить надо.

Вот тут и мне в голову пришла интересная мысль, я аж подскочил на песке:

– А давай тогда будем готовиться к жизни на необитаемом острове.

– Давай, – обрадовался Шурка, – это интересно. Об этом можно и в записной книжке записывать.

– Правильно, – поддержал я, – только, чур, никому об этом не говорить. Кто проболтается, тот предатель.

– Я не проболтаюсь, – пообещал Шурка.

И мы с ним поклялись страшной клятвой: «Мы – закадычные друзья Сашка и Шурка клянёмся, никогда и никому не открывать наших тайн и секретов даже под самыми страшными пытками. Пусть наши тайны умрут с нами. Каждый, кто нарушит клятву, будет покрыт несмываемым позором».

Текст этой клятвы мы торжественно записали на первой странице моего блокнота и расписались внизу под ним. Шурка предложил подписываться кровью, но я отговорил его, а почему и сам не знаю. Крови я не боюсь, и резануть осколком стекла по пальцу для меня пара пустяков. Просто, наверное, так уж получилось, хотя позже я даже пожалел, что не согласился с Шуркой. И причины на это не заставили себя ждать. Но об этом позже.

А пока мы с Шуркой полностью ушли в наши мечты о выживании на необитаемом острове. Одна беда, мы никак не могли придумать ситуацию, из-за которой окажемся там. Пешком туда не дойдёшь, на самолётах мы не летаем, на кораблях не плаваем, поездом не доберёшься. Вот когда вырастем, тогда, может быть, с нами что-нибудь приключится. Но к этому и готовиться не стоит, потому что взрослые и так всё знают.

Наконец, нам надоело такое пустое фантазирование, и я предложил:

– Давай, Шурка, этот этап подготовки пока оставим. Попадём мы на этот остров или нет, не важно, главное, что мы будем готовы.

– И правильно, – согласился Шурик, – сдался нам этот остров, необитаемых, поди, уже и в помине не осталось.

И тут мне в голову пришла ещё одна гениальная идея:

– Шурка, – закричал я, – точно, давай готовиться не к жизни на острове, а к походу, это будет интереснее и полезнее. В поход мы сможем выбраться в любое время.

– Не выберемся, родители не пустят.

– Если не подготовимся – не пустят, а подготовимся – тогда и разговаривать будем.

Глава третья

На следующий день мы до самого обеда ничего не делали и только мечтали о самых настоящих походах со страшными трудностями и ужасными приключениями. Шурка говорил о том, что хорошо бы заблудиться в тайге, где на сотни километров нет никакого даже маломальского человеческого жилья. Я поддержал его и стал придумывать разные трудности, которые нам могут встретиться в тайге. Потом я сказал, что лучше путешествовать не по тайге, а плавать по реке, потому что тайга от нас далеко, а река рядом, за нашими огородами. Шурка спорить не стал, и мы быстро переключились на приключения на воде.

Мечтать было приятно, дома никого не было, мы сидели у нас в комнате на диване, время летело незаметно. Так, наверное, мы бы и просидели до вечера, вернее до прихода моих родителей с работы, если бы вдруг не спохватились.

– Шурка, что же мы с тобой делаем? Ведь уже полдня прошло, а мы с тобой ничему не научились, только языки чешем.

– А чему надо учиться? Я не знаю. Ты книжки толстые читаешь, вот ты и говори.

– Я и сам не знаю, давай составим план, чему мы должны научиться.

– Правильно, – поддержал меня Шурка, – давай. А ещё надо решить, что будем с собой брать в поход. А то подойдёт время, и мы будем хватать всякую ерунду, которая в походе сроду не пригодится, а нужное будет лежать дома.

– И то верно, – сказал я.

А Шурка вдруг обрадовался:

– Тащи свой блокнот, мы в него сейчас и план запишем, и список нужных для похода вещей. А то время идёт не в нашу пользу.

Я тоже обрадовался. Вот и блокнот сгодится: не для пустых записок, а для серьёзного дела.

На второй странице (на первой у нас записана клятва) я крупными буквами написал заголовок: «План подготовки к походу». На этом мои познания по составлению плана закончились, хотя я добросовестно думал над тем, что надо писать дальше. Как на беду ничего умного в голову не приходило.

– Шурка, – взмолился я, – ну чего ты молчишь? Давай, тоже думай.

– А что надо думать?

– Думай, чему мы с тобой должны научиться прежде, чем в поход идти.

– Сено косить.

– Ты что, Шурка спятил что ли? Зачем нам в походе надо сено косить?

– Как зачем? – искренне удивился Шурка. – А где ты спать будешь? А так сена накосим и будем спать, как на перине.

– Ты что же в поход косу с собой потащишь?

– Ну да…не подумал, – Шурка помолчал, – а давай сначала напишем список вещей, которые надо будет взять с собой. А когда будет список, тогда можно решить, чему надо учиться.

– Правильно.

Я сразу же согласился, потому что это предложение мне показалось разумным, и тут же на следующей странице блокнота крупными буквами вывел: «Список вещей, необходимых в походе».

– Так, Шурик, давай диктуй.

– Чего тут диктовать? Перво-наперво, я думаю, топор нужен.

Не успел я и рта раскрыть, чтобы возразить ему, как Шурка опередил меня.

– Ты, Сашка, сам подумай, как можно без топора. Дров нарубить надо? Надо. Колья вырубить надо? Надо. Шалаш будем строить? Значит, ветки будем рубить. И вообще, вдруг зверь какой нападёт, а у нас будет чем отбиться. Топор обязательно нужен.

– Ну ладно, уговорил.

И я записал: «1. Топор».

– Давай дальше.

– Может быть, ножовку? – осторожно спросил Шурка.

– А ножовку зачем?

– Дрова будем пилить, колья…

– Ветки на шалаш, – перебил его я. – Ты что городишь? А зачем же мы топор берём?

– И чего ты рассердился? Я ведь просто предлагаю, ну предлагай ты.

Он засопел носом и отвернулся от меня. Я задумался, а потом на меня снизошло озарение.

– Шурка, – радостно закричал я, – не сердись, перво-наперво нам нужны рюкзаки, в которые мы будем складывать все нужные вещи.

– А у вас дома есть рюкзаки? – поинтересовался Шурка, как мне показалось, не без ехидства.

– У нас нет.

– И у нас нет. Где же их брать будем?

– Нигде, сами сошьём.

– А ты умеешь?

– Научимся. А вот тебе и первый пункт в план подготовки к походу: научиться шить, штопать одежду. Согласен?

– Согласен. В лесу порвать одежду не мудрено. А ходить оборванцем неудобно. А в список тогда добавь: нитки и иголки.

– Вот видишь, – обрадовался я, – так мы с тобой постепенно и план напишем и список составим. А когда начнём рюкзаки шить?

– Давай завтра с утра и начнём. Я думаю, удобнее всего их шить из мешков. Надо только, чтобы они одинаковыми были по размерам.

– А ножницы с собой брать будем? Вдруг заплатку какую вырезать придётся.

– Нет, наверное, заплатку можно и ножом вырезать.

– Тогда нож запиши в список. Вот только не знаю, какой лучше взять, большой или перочинного хватит.

– Наверное, пригодятся и тот и другой. Большим можно будет хлеб резать, картошку чистить, рыбу, если поймаем, а перочинным – так что-нибудь по мелочам.

Мы ещё долго разговаривали на эту тему. В результате в блокноте появились новые записи. Мы постановили научиться варить, плавать в одежде, на случай если нечаянно упадём в воду, лазать по деревьям, ходить босиком, стрелять из рогатки в цель, спать под открытым небом, даже в дождь и кое-что ещё по мелочи. А в список внесли необходимые предметы: ложки, вилки, кружки, тарелки, котелок, спички, ручку, блокнот.

Воодушевлённые хорошим плодотворным началом подготовки к походу мы поздно вечером разошлись, чтобы назавтра с новыми силами приступить к реализации наших планов.

Глава четвертая

Утром я подскочил ни свет ни заря. Умылся, съел пирог с картошкой, запил молоком, отыскал в чулане крепкий чистый мешок и сел на лавочку возле дома дожидаться Шурика. Прошло десять минут, двадцать, но он не появлялся. «Вот засоня, – подумал я, – и когда он только выспится?»

Я подождал ещё немного и пошёл будить этого горе-путешественника. «Ну, – думал я, – задам же тебе перцу по первое число, недели две спать не захочешь». Но, когда я увидел на двери его дома большущий замок, пыл мой поостыл и сменился удивлением. Получается, что ни отца, ни матери, ни самого Шурика дома нет. С раннего утра они куда-то испарились. «Хорошо, подумал я, – время есть, можно и подождать, не навсегда же они уехали».

Я ещё подождал, ещё раз сходил к ним и опять, как говорит моя бабушка, «поцеловал пробой». Я ещё несколько раз бегал к соседям, наконец, мне это надоело. Я залез на чердак на своё потаённое место и стал мечтать о наших с Шуркой будущих походах. Однако без него мечталось плохо. Плюнув на это занятие, я принялся читать первую подвернувшуюся под руку книгу. Но и чтение не отвлекало меня от мысли о Шурке: интересно, куда он пропал, почему мне ничего не сказал? Тоже друг называется.

Я прочёл несколько страниц и только тогда заметил, что не понимаю смысла прочитанного. Отложив книгу, спустился с чердака, походил по двору, но и здесь не нашёл ничего интересного. Мама увидела меня и спросила:

– Что ты как неприкаянный шастаешь из угла в угол? С Шуркой что ли поругались?

– Нет, не ругались. Просто их никого дома нет. Он с родителями куда-то исчез.

– И что? Стоит ли из-за этого расстраиваться. Может, дела у них какие-нибудь, может, в город поехали за покупками. Не горюй, приедут.

– Я и не горюю, просто у нас уговор есть.

– Уговор от вас не убежит. Сходи лучше на рыбалку. Там на берегу, поди, весь ваш класс собрался.

– Нет, один я не пойду, лучше Шурика подожду.

Шурка появился неожиданно. Я только разинул рот, чтобы сказать ему что-нибудь обидное, как увидел, что он не один. Из-за его плеча выглядывала незнакомая девчонка. Я тут же закрыл рот, потому что при чужом человеке выказывать своё недовольство мне не хотелось.

– Вот, – сказал Шурка, – познакомься, это моя сестра Вера. Она из Ростова, сегодня ночью со своей мамой прилетела к нам в гости. А мы ездили в город встречать их. Вер, – он обернулся к сестре, – а это мой закадычный друг Сашка, я тебе про него уже рассказывал.

Девочка улыбнулась:

– Очень приятно познакомиться.

Мне тоже было приятно, потому что, честно говоря, мне она сразу же понравилась. Но я постарался не показать этого, буркнул что-то в ответ и напал на Шурика:

– Ну, друг, ты даёшь! У нас ведь столько дел ещё! А ты…

Я долго нёс какую-то чушь, наверное, от смущения перед этой девочкой. А она стояла, смотрела на меня и улыбалась широкой и доброй улыбкой.

– Ты не ругайся, – примирительно сказал Шурка. – Верка – хорошая девчонка. Она до школы поживёт у нас. Мы ей деревню покажем, походим в лес, на рыбалку. Я ей уже рассказал, что мы с тобой в поход готовимся, а она тоже с нами собралась. Втроём все-таки веселей. Да она и готовить умеет, всё нам попроще будет.

От такого признания у меня отнялся язык. «Вот болтун, – мысленно возмутился я, – трепач, предатель, первому встречному разболтал нашу главную тайну. А ещё клялся, что никому ни слова».

Шуркина сестра оказалась сообразительной девчонкой, она, видимо, поняла, что нам надо остаться наедине.

– Ой, мальчики, – спохватилась она, – мне надо идти, я ведь с дороги даже и не умылась. И вещи надо разобрать, а то мама устала и ей не до того.

Она резко повернулась на каблуках, косички с бантиками разлетелись по сторонам, но тут же, как по команде, собрались на спине. Хлопнула калитка. Мы с Шуркой остались вдвоём.

– А скажи-ка, друг Шурка, твоя сестра всё лето будет вертеться возле нас?

– А куда я её дену?

– Куда, куда… А давай её с Галькой Сидоровой познакомим. Пусть они в куклы играют, всякие там наряды примеряют, сплетни девчоночьи собирают. Ты вот по своей безголовости пообещал, что мы её и на рыбалку поведём, и в поход возьмём. А она, наверное, обрадовалась, губы раскатала, думает, поди, что походы – это прогулки по бульвару, что мы с тобой будем рюкзаки таскать, а она цветочки нюхать да дышать чистым воздухом. Ты прежде, чем обещать, мог бы трижды головой своей подумать. И со мной не мешало бы посоветоваться.

Шурка, придавленный моими доводами, сник, опустил вниз глаза и молчал, как каменный истукан. Я думаю, ему всё-таки было стыдно за то, что, не спросив меня, он разболтал все наши секреты самой обыкновенной девчонке, причём городской, которая и траву, кроме как на газоне, нигде не видела.

Глава пятая

На следующий день с утра я начал поджидать Шурку. По-моему, он должен был прийти первым, поскольку наши тайны разбалтывал не я. Но и он не торопился. В десять часов я всё-таки не стерпел и решил сам пойти к нему. Но Шурки дома не оказалось.

– А они с Верой на речку убежали, – сказала тётя Маша, Шуркина мама.

– А-а-а, – сказал я, – тогда ладно.

И, не солоно хлебавши, пошагал домой. Я сделал безразличный вид, но в душе у меня забегали черти с чертенятами. Если бы в данную минуту мне на глаза попался Шурка, я бы, наверное, повесил его на первой осине. Потолкавшись несколько минут во дворе, я вдруг отчётливо понял, что без Шурки уже не смогу жить: у меня пропало желание что-то делать, к чему-то стремиться и даже просто думать. Я уже решил тоже отправиться на речку, чтобы там найти Шурку с сестрой, но в это время они появились сами. Оба с мокрыми волосами и с довольными рожицами. У Шурки улыбка была до ушей и взгляд как у невинного младенца. Я вначале хотел для форса обидеться на них, потом подумал и плюнул на всё. Если начать обижаться, то можно всё лето дуться. Так и не заметишь, как оно пролетит.

Но всё равно Шурке я высказал:

– Что же ты один на речку убежал? А ещё другом называешься.

Шурка заморгал глазами, не зная как ответить на мой справедливый упрёк. Выручила его Вера:

– Ты, Саша, прости нас. Шурик не виноват, он хотел зайти за тобой, а я его с пути сбила. «Мы, – говорю, – только на минутку сбегаем на речку, даже купаться не будем». Он и согласился. А когда пришли туда, не устояли, решили по разу нырнуть.

– Ага, – подхватил разговор Шурка, – ты знаешь, как она классно плавает и ныряет. Она почти всю нашу речку переныривает.

– Вот видишь, – подкусил я Шурку, – я ведь тебе не раз говорил, чтобы ты серьёзней относился к плаванию.

Сам-то я плавал неплохо, в крайнем случае, лучше Шурки, но вот ныряю тоже не очень, всю речку перенырнуть я бы конечно не смог. Поэтому я быстренько поменял тему разговора, переведя его на Шуркину сестру.

Вера оказалась словоохотливой, нет не болтливой, как многие девчонки, а просто откровенной, с удовольствием рассказывающей о своём житье-бытье. Она рассказала, что живёт в Ростовской области, окончила восемь классов и нынче пойдёт в девятый, что учится хорошо, любит биологию и литературу, много читает и ходит в кино. А ещё, оказывается, она занимается в нескольких кружках и спортивных секциях. Я считал, что она, как и все девчонки, ходит в кружки рукоделия, пения и танцев и занимается художественной гимнастикой.

Оказалось, что это не так. Вера увлекается шахматами, теннисом, ходит в секцию туризма.

– Ого, – сказал я, – а давно ты в ней занимаешься?

– Да нет, – засмеялась Вера, – недавно, всего два года.

– Ого, – опять сказал я, – да за два года можно многому научиться.

Тут к разговору подключился Шурка:

– Она и так много чего знает, она вот мне рассказывала, что они и в походы ходили.

– Ого, – в третий раз сказал я, – так неужели ты и в походы ходила?

– Ходила, – снова засмеялась она.

– Так ты, наверное, много чего изучила?

– Немного, – ответила она, – но всё-таки кое-что знаю. Знаю, например, как палатки ставить, знаю, как костер разжигать, знаю, как первую медицинскую помощь оказать пострадавшему

– Стой, стой, стой, – закричал я, – а давай-ка ты у нас с Шуркой инструктором будешь. Будешь нам помогать к походу готовиться.

Конечно, мне было очень обидно, что Вера будет главной в этом деле, а я останусь вроде как на вторых ролях. Но тут уж ничего не поделаешь, сам-то я в этом деле абсолютный ноль.

– Ну какая же я инструктор, – стала отнекиваться Вера, – я ведь тоже еще только учусь.

– Конечно, – почти в один голос отозвались мы с Шуркой, – вот ты уже учишься, а мы даже и не приступали к учёбе. Чему-то ты нас сможешь научить. Тем более ты уже ходила в походы, а мы ещё ни разу.

– А что, – удивилась Вера, – вы и вправду ни разу в поход не ходили?

– Нет, – подтвердил Шурик, – ни разу.

– Да, не ходили, – я тоже поддержал Шурика. Хотя мне сразу же припомнился тот случай, когда мы всё-таки с Шуриком были в походе. Случилось это, правда, давным-давно, когда мы только-только с ним познакомились.

Пошли мы как-то в лес погулять, просто так без всякого умысла, природой полюбоваться. Благо, что лес у нас рядом, только руку протяни. Гуляли недолго, но всё-таки устали, присели на травку отдохнуть, достали по куску хлеба, который заранее припасли, и стали потихоньку, не торопясь, жевать его.

Тут кто-то из нас и говорит:

– А хорошо бы костерок разжечь.

– Да, было бы здорово, – поддержал кто-то другой.

– Плохо, что спичек нету.

А Шурка похлопал себя по карману и случайно нашёл коробок со спичками. Мы насобирали сухой травы, коры, веточек и разожгли огонь. Пока костёр разгорался, мы не переставали удивляться своему везению. Надо же, как все благополучно совпало: захотели костерок, и спички нашлись. Попали же они каким-то образом в Шуркин карман. Шурка удивлялся в пять раз больше, чем я, во-первых, потому, что карман был его, а, во-вторых, потому, что дома он к спичкам даже не прикасался. В конце концов, мы пришли к выводу, что они случайно упали из печурки и нечаянно попали в Шуркин карман, или же, что тоже правдоподобно, кто-то из взрослых по ошибке сунул спички не в свой карман, а в Шуркин.

Пока мы решали эту сложную задачу, костерок разгорелся и превратился в большой костёр и уже перекинулся на сухую траву. Мы, понятно, испугались, но всё-таки не дрогнули, а принялись безжалостно забивать пожар ветками. Однако и огонь не собирался сдаваться, а продолжал захватывать всё новые и новые участки.

– Шурка, – закричал я, – так мы никогда этот пожар не потушим, нужна вода!

– Сам знаю, – а где её взять? Не побежим же в деревню. Давай так тушить.

Он снял с себя новенькую курточку и стал хлестать ей самые упрямые языки огня, которые пытались вырваться на свободу. И это дало положительные результаты, огонь хоть ещё и сопротивлялся, но постепенно стал угасать. Мы тоже пострадали немного, но были довольны, потому что сумели потушить лесной пожар. Если рассуждать правильно, то нам надо было бы дать по медали, потому что лесные пожары это страшное явление. В них, бывает, гибнут не только деревья, но и животные и даже люди, которые по каким-то причинам не успевают выбраться из леса.

Мы шли домой и горячо обсуждали эту тему. Правда, чем ближе подходили к деревне, тем тревожнее становилось на душе. Родители, скорее всего, за это приключение по головке не погладят. Шурка, вон, новый костюмчик насквозь прожёг. Я свой тоже. Правда, у меня не новый, но всё равно хороший. И обидней всего, что я даже не помню, когда его скинул с себя, как-то само получилось. Увидел, что Шурка для дела костюмчик не пожалел, и сам, наверное, последовал за ним.

Дома нам, конечно же, влетело, правда, не сильно, потому что мы не сказали, кто лес поджёг, посчитали, что это не важно. Главное, что пожар мы ликвидировали, и многое что спасли.

Правда, Вере об этом приключении рассказывать было не обязательно. И мы скромно промолчали.

Глава шестая

Утром мы показали Вере записную книжку. Она быстренько просмотрела все записи и похвалила нас.