Текст книги "Студенческое поле"

Автор книги: Александр Перцев

Так вот о слагаемых подобного «везения» и настал черед поговорить.

ГЛУБОКОЙ ЗИМОЙ

 
Забудь про театры,
Забудь про любовь,
Себя к трудовому
Семестру готовь!
 

Этот нехитрый лозунг, предложенный студентами-журналистами в их учебной газете, может послужить девизом всего подготовительного периода, который начинается практически сразу после, прибытия последнего отряда с полей совхоза «Красноуфимский». А точнее, после того, как отряды сдадут все свои отчеты, комитет ВЛКСМ университета подведет итоги соревнования между линейными отрядами и отгремит традиционный вечер трудовой славы УрГУ.

В ноябре штаб трудовых дел комитета ВЛКСМ приступает к ответственной работе – утверждению командиров и комиссаров линейных отрядов будущего года, а также состава штаба сводного университетского отряда. Но утверждение – лишь венец длительной и кропотливой работы комсомольских и партийных организаций факультетов, где взвешивают все деловые и нравственные качества будущих руководителей отрядов, оценивают их гражданскую зрелость и умение работать с людьми. Ведь им будет доверии отряд в 200 человек и более. При этом командиров и комиссаров утверждают пока только на подготовительный период, что позволяет еще раз проверить их в конкретных делах. А времени до осени достаточно.

В декабре подбирается остальной актив линейных отрядов: кухонная команда, врач, лектор-организатор, художник-оформитель, редактор стенной газеты, организатор работы со школьниками. Не менее ответственное дело – подбор и расстановка бригадиров полевых бригад и грузчиков. Их, как правило, находят среди опытных, не раз побывавших в колхозе студентов.

С января начинается специальная учеба руководителей уборочных отрядов по 16-часовой программе, которая включает практические вопросы, крайне необходимые на месте, на совхозном поле. Разделы программы выглядят примерно так:

1. Структура линейного отряда. Принципы и формы руководства.

2. Основы сельскохозяйственного производства.

3. Технология уборки картофеля и лука.

4. Психологические особенности работы командира и комиссара.

5. Нормы и правила финансовой деятельности отряда.

6. Организация отрядного досуга.

Одновременно с этим начинается набор бойцов в отряд. И здесь разворачиваются университетская печать, радио и телевидение. Самая первая передача студенческого телевидения, начавшего свою работу в университете, была посвящена колхозу. К агитации подключаются стенные газеты и еще многое из того, что не укладывается в традиционные рамки агитационной работы. На факультете журналистики, например, студенты провели настоящий съезд колхозников, организовали студенческую киностудию и сняли два фильма. Их показывают на колхозных вечерах, и почти каждый кадр, фрагмент, сюжет встречается бурным шквалом аплодисментов, перемешанных с ядреным хохотом.

Активисты отряда вместе с комиссаром готовят агитбригады, участвующие в университетском смотре, лекционную программу, музыкальное и художественное оформление будущего колхозного «действа». Комитет комсомола вместе со штабом трудовых дел подводят итоги работы линейных отрядов в подготовительный период. Эта оценка существенно влияет на окончательное подведение итогов соревнования между отрядами за весь год, включал рабочий период. Подчеркнем при этом три обстоятельства. Во-первых, к соревнованию в УрГУ относятся серьезно везде: в парткоме, в комитете ВЛКСМ, в сводном и линейных отрядах. В нем видят не дань традиции, а надежный инструмент, который помогает направить энтузиазм и инициативу студентов на уборке и задолго до нее на решение поставленных перед университетом задач. Во-вторых, в мае партийный комитет университета, как правило, в комплексе рассматривает вопросы готовности отрядов к уборочным работам. Нередкий гость на таких заседаниях – директор совхоза «Красноуфимский» А. Ф. Галкин, другие руководители или специалисты совхоза. И разговор на парткоме получается деловым, конкретным, результативным. В-третьих, колхоз, и это давно поняли в УрГУ, – не экспромт, и нельзя миновать этапа тщательной и всесторонней его подготовки в течение учебного года. И не только в пределах университета.

Студенческие агитбригады выезжают в совхоз с концертами, лекторские группы – с лекциями. Представители комитета комсомола, сводного штаба отряда решают на месте вопросы бытовых условий для студентов, подготовки хозяйства к приему отрядов вплоть до выдачи санитарных паспортов общежитий и столовых, без которых не разрешается выезд на уборку. Кроме того, штаб посылает бригаду штукатуров-маляров для отделки или ремонта строящихся объектов для студентов: столовых, сушилок, общежитий.

Наконец, штаб сводного отряда к 15 июня заключает договор с хозяйством, в котором определяются новые условия социалистического соревнования, оговариваются все технологические и финансовые стороны работы линейных отрядов. В последнее время по совместной с хозяйством договоренности практически решена острейшая проблема доставки студентов на отдаленные поля. Как ни трудно было это сделать хозяйству, тем не менее совхозное руководство нашло для этого резервы. И теперь между полем и столовой курсирует автобус. В договоре предусматриваются и обязательства по своевременной поставке мешкотары, автомашин и вагонов, механизации уборочных работ, внедрению более совершенной технологии уборки.

И вот службы отряда сформированы, договор заключен, бойцы готовы, командир и комиссар окончательно утверждены на рабочий период, остается выслушать напутственные слова руководства университета, выстроившись на линейку на привокзальной площадки преодолеть шестичасовой путь до города Красноуфимска.

РАБОТА

Она не начинается, она сваливается неожиданно, сразу, без проволочек, лишь только «строкомер» (он же полевой командир, он же замком) нарезал бригаде участок. По заведенному обычаю не постепенно, а сразу же на полную катушку: от зари до зари. И это надо понимать буквально. Начинают обычно в 8 утра, заканчивают в сумерки, когда картошку уже трудно различить. На следующий день на всем теле нет ни одного живого места. Мышцы не ноют, они просто болят при каждом движении. И кажется, что никакая сила уже не может поднять утром с кровати. Из опыта известно, что через недельку-другую все это пройдет, но такая перспектива пока мало обнадеживает. Наверное, потому и высказались за сокращение рабочего дня 41,5 % студентов, опрошенных комитетом комсомола с помощью анкеты.

Первокурсников, бывших со школой на картошке не раз, но больше со смехом и подростковой придурью, поначалу этот объем и интенсивность работы подавляют. Одновременно напрочь выбивают все иллюзии о колхозе как приятном молочно-крыночно-деревенском времяпрепровождении. Хотя уже в поезде «старики» недвусмысленно намекали, что мол, «колхоз – не вздохи на скамейке». Но одно дело – колхоз в многочисленных байках, а другое – здесь, на борозде…

– Стандарт, нестандарт, стандарт, снова стандарт, стандарт… Дима! Ведро!.. Стандарт, нестандарт, нестандарт, снова нестандарт, а это что? Бригадир, это стандарт или нестандарт?.. Ну вот! И спросить нельзя, сразу – сачок!.. Стандарт, нестандарт, а это что? А ладно, пойдет в нестандарт. Ведро! Ведро-о! Где ведро? Поворачивайся поживей!.. Это разве перерыв? Господи! Неужели вот так все время?

Да. Так будет до тех пор, пока свои двести га отряд не уберет.

На одного студента, стало быть, приходится один гектар. Много это или мало? Прилично, и весьма, если представить, что один человек должен собрать картошку с двух рядков длиной десять километров!

Многие девчонки рассказывают, что иногда во сне продолжают хватать картошку, резать лук секатором[2]2
  Секатор – большие ножницы для обрезки лука.


[Закрыть] и неожиданно просыпаются: за первые дни работы на луке пальцы распухают, трескаются на сгибах, и всякое сжатие кулаков вызывает непривычно резкую боль.

Лук в колхозе пахнет совсем не так, как на сковородке. Этот запах вас преследует везде: в столовой, в поле, в общежитии, на дискотеке. Он в перчатках, в носках, в телогрейке. Говорят, что даже несколько стирок не могут вышибить из одежды луковое амбре. Ни «Сикким», ни «Фиджи», ни «Клема» не способны оказать хотя бы мало-мальское сопротивление этому хамовито-стойкому луковому запаху.

Но это еще не все. Перефразируя строки из известной песенки, можно сказать: «Для студента нет плохой погоды, всякая погода – благодать. Снег ли, дождь, любое время года надо благодарно принимать». Что до благодарности, то тут вряд ли ее можно дождаться. В остальном же все верно. Режим работы, как правило, не меняется ни в дождь, ни в снег. Производительность, естественно, падает. Но не из-за дождя как такового. Приходится таскать лишние килограммы грязи по раскисшему полю на ногах, на ведре, да и намокшая одежда весит не так уж мало, поскольку натягивается на себя все, что только находится.

Но и это не все. В разгар уборки, где-то после половины пройденного пути, над отрядом нависает зловещее: «Мешков осталось на два дня». Настоящая мука начинается для командиров. Нет мешков – отряд будет сидеть, и нет ничего другого, что бы так изматывало душу, как отсутствие тары. Нет мешков – предстоит двойная работа: сначала картошку в кучу, потом, когда их все-таки добудут, снова подбирай. Нет мешков – оставшиеся набиваются так, что потом при погрузке на поле остаются многочисленные светлые островки «приекульского раннего»[3]3
  «Приекульский ранний» – сорт картофеля, районированный на землях совхоза «Красноуфимский».


[Закрыть]. А это дополнительная работа.

Из воспоминаний грузчика:

– Помню, как-то кончились мешки на борозде. Стали картошку в сетки засыпать, что из-под лука. Много картошки в сетки насобирали. Прикатил управ[4]4
  Управ – управляющий отделением (сокращ.).


[Закрыть] на мотоцикле, за голову схватился. Оказывается, заморозки завтра. Всю картошку в сетках вывозить надо. Кто знал, что заморозки?

Машин понагоняли… Темно стало, бригады с поля ушли. Только одни фары светятся. Там две, там две – много. Как светлячки. Часа три гоняли по полю: все сетки выискивали. Потом поехали на ужин.

– Ну, это не так страшно, – скажет любой опытный грузчик, – другое дело, когда машин дадут «под завязку» – вот тогда-то и повертишься. Света белого не увидишь… Ладно «газоны», это считай «семечки». А как пойдут МАЗы, а еще чище КрАЗы! Ведь у них борта высоченные, и приходится рвать жилы. Кто их, интересно, посылает на уборку?

Точно так же и на Зюрзе. То нет вагонов, то вдруг дадут, да изрядно. Тут уж не о чем думать: хватай, да беги, да забивай под потолок «ольги», «машки», «камбоджи»[5]5
  Типы мешков в зависимости от вместимости: «ольга» – 50 кг, «машка» – 80, «камбоджа» – до 150 кг. В конце отгрузки полевые грузчики шлют «подарки» зюрзинцам – сшивают несколько мешков в длину, и такая «авоська» вмещает до 1000 кг картофеля. Вот уж где и смех, и грех.


[Закрыть].

На борозде работают в наклон. Весь световой день… Кровь приливает к голове, отекает лицо, наливаются глаза. И наверное, поэтому, уходя с поля, ощущаешь себя таким счастливым, каким в нормальной жизни себя уже никогда не почувствуешь.

Память имеет замечательное свойство: запоминается только хорошее, яркое, веселое. Трудностям и тяготам в ней как-то места не остается. Но не сказать о том, как порой отчаянно тяжело приходится в колхозе, – значит сказать не всю правду о нем.

Однако такая работа все же преподает свои уроки. «Не расслабляйся! Через «не могу», через «надо»!» – видимо, лишь так можно оттренировать жизненно важные «мышцы» воли и характера. Испытание полем, напряженной работой – достойное воспитание для безмятежной части поколения абитуриентов и студентов. Оно приводит в соответствие претензии и умения, слова и дела, позволяет яснее осознать то, чего ты стоишь на самом деле.

ОТСТУПЛЕНИЕ ПЕРВОЕ: ОБ ЭНТУЗИАЗМЕ

– Да разве можно в таких условиях жить, а потом работать как проклятый! Вы должны требовать с совхоза… А вы… Ну, теперь мне все понятно! Раз деканат не видит ничего плохого в этом, то чего ж ожидать от совхозников…

Всякими вопросами приходится заниматься декану, но наступательность этой родительницы и для него была внове. Дело в том, что она проведала свою дочь в поле. Было холодно, моросил дождь. Увидев свое чадо в одеянии, немыслимость которому придавала волочащаяся полиэтиленовая накидка от дождя, мама расплакалась и обняла дочь. Потом она побывала в общежитии и «ужаснулась» настолько, что вот теперь пришла в деканат разобраться.

Декан, постепенно теряя терпение, еще и еще раз повторял о том, что раньше было хуже, и все равно студенты работали с энтузиазмом. И что этот студенческий энтузиазм помогает им не замечать многих трудностей. И что они сами не жалуются, а наоборот, многих, как только приблизится осень, снова тянет в колхоз.

Разговор затягивался. Настойчивая мамаша продолжала наседать на декана и его заместителя, требуя от них соблюдения надлежащих, по ее мнению, условий, и для ее дочери в том числе. В этот момент в кабинет заглянула девушка.

– О! – воскликнули и декан и заместитель сразу. – Вот студентка из совхоза. Спросите у нее!

Несмотря на то что студентка была в колхозе не раз ее доводы не убеждали взволнованную родительницу. Примерно через час «разговор» все же закончился: все остались при своем мнении. Мама по-прежнему была убеждена, в том, что так жить и работать нельзя, тем более что она «сама ездила на уборку и многое знает».

Попробуем же разобраться в том, что привело в ужас родительницу, и в доводах декана. Почему раньше было хуже? А. Ф. Ком, главный агроном совхоза: «Раньше вообще студентам ничего не давали. Расселяли по домам, платили хозяину за каждого студента по 20 копеек, и все. Хорошо ли ему там, не едят ли клопы, тепло ли – эти вопросы не ставились. Да и трудно было все это проконтролировать».

Сегодня, как правило, студенты университета почти все живут в общежитиях. В каждом общежитии установлена сушилка с мощным калорифером.

Почти 60 % студентов, опрошенных с помощью известной уже анкеты, отметили, что быт в колхозе улучшился.

«Быт тоже входит в технологию уборки урожая», – заметил как-то директор совхоза А. Ф. Галкин. И влияние его на производительность, добавим, уже доказано.

Кстати, для совхоза «Красноуфимский» этот технологический этап уборки – прием студентов, размещение, организация быта, работы, питания – отнюдь не простое дело и с точки зрения финансовой. По подсчетам главного экономиста Веры Андреевны Макаровой, расходы совхоза на одного студента в месяц составляют в среднем около семидесяти рублей. А эта сумма складывается из затрат на содержание общежитий и столовых, на электроэнергию, на удешевление питания (мясо, например, студенты покупают не по розничным ценам, а значительно ниже), на перевозку, на командировки, на списание тары, спецодежды, посуды. Так что добрые партнерские отношения совхоза и университета, пожалуй, не были бы таковыми, не будь этой финансово-экономической опоры.

Бич общежития – дождь. Когда он идет, то ни приказы командира, ни требования врача, ни желание самих студентов не могут остановить грязь. Она – как селевой поток в горах близ Алма-Аты. Но борьба с ней ведется, и небезуспешно. Наутро скоблят полы штыковыми лопатами «больные», вечером – «нарядники», а если тех и других нет – дежурные уборщики и уборщицы. Кстати, при подведении итогов соревнования между отрядами учитывается и санитарное состояние общежитий и туалетов. Причем эти показатели заметно сказываются на результатах работы отряда за пятидневку.

Так что аргументы в споре с родителями вообще, а не только с уже знакомой нам мамой у студентов и деканов есть. Справедливости ради: бытовое устройство студентов, конечно же, требует своего улучшения. Планируется, например, строительство новых общежитий в разных отделениях. Об этом думают и в совхозе, и в ректорате, и в парткоме университета. Нередки выезды комиссий в составе ректора, секретаря парткома и деканов, чтобы на месте, решить многие вопросы устройства студентов.

Наконец, об энтузиазме. Известный «Марш энтузиастов» Дунаевского студенты в колхозе не поют. Но это не значит, что они не энтузиасты. Таковыми их делает… Впрочем, чрезвычайно трудно ответить на вопрос, что их делает энтузиастами. Работа университетского отряда не имеет ничего общего с активно дискутируемой проблемой «горожане на уборке», где речь идет о тех, кто просто отбывает свои день-два на сельхозработах. Наверное, об этом опыте и вспоминала мама в разговоре с деканом. Отряд университета все более становится единым, монолитным целым, каждый член которого отлично сознает важность и необходимость своей работы. И это при том, что лишь 10 % работали раньше, до университета, в сельском хозяйстве.

Из воспоминаний браздарки: «Я думаю, я должна поехать снова, потому что в колхозе было очень тяжело работать, были очень трудные условия, но это испытание просто необходимо повторить. Интересно, смогу ли я еще раз, хватит ли у меня сил…»

Рассказ о работе студентов университета на уборке в совхозе «Красноуфимский» всегда вызывает настойчивый вопрос: что заставляет их в любую погоду, при любых обстоятельствах подниматься в такую рань и работать до тех пор, пока картошку видно? Боязнь отчисления – существует и такая точка зрения. Действительно, на проводах в колхоз каждый линейный командир ждет заветных слов декана: «Командир в совхозе – это заместитель декана. Отчисление из отряда – равносильно отчислению из университета». Да, командир наделен широкими полномочиями. Порой нет-нет да и встретятся среди командиров такие, кто, мягко говоря, делает их еще шире, вводя, например, на поле «работу по свистку».

И все же вряд ли справедлив тезис о том, что «вкалывают» студенты УрГУ из-за боязни отчисления.

«Если бы не было студентов, – сказал директор совхоза «Красноуфимский» Александр Федотович Галкин, – нам пришлось бы сократить площади под овощами в два раза. Одна из разгадок, вероятно, здесь. Студенты понимают, что своими руками действительно вносят вклад в решение Продовольственной программы.

Но этот вклад, как и всякий труд, оплачивается. Многие студенты-первокурсники в колхозе получают первые заработанные  с в о и м и  собственными руками рубли. Потому не лишним будет рассказать об их происхождении.

Студентам платят с тонны собранного, отсортированного, скантаренного в мешки, вывезенного с поля, загруженного в вагон или хранилище картофеля. При этом одна тонна лука стоит 15 руб. 60 коп., а картофеля – 6 руб. 54 коп. Стало быть, чем выше урожай, тем больше зарплата. Деньги распределяются, как правило, методом отрядной коммуны, то есть в отрядный фонд зарплаты. Прибавим еще командирскую зарплату из расчета 125 руб. в месяц, комиссарские 3 руб. 80 коп. в день, 2 руб. 95 коп. в день завхоза, у повара день стоит 2 руб. 76 коп. К тому же всем им полагается двадцатипроцентная надбавка за качество. Плюс 15 % районного коэффициента. Да еще в первые 20 дней массовой уборки оплата повышается на 30 %, а после 20 дней – на 20 %. Наконец, по условиям соревнования между отрядами совхоз выделяет средства из фонда материального поощрения. Так, в 1983 году 2 200 поощрительных рублей получили передовики на уборке лука и около 4 000 руб. – на уборке картофеля.

Кстати, в том же 1983 году совхозная земля дала небывалый урожаи лука (совхоз дал практически два плана), и такой же оказалась зарплата студентов: 218 руб. в Приданниково и 226 руб. – в Чувашково. Так что при хорошей урожайности и соответствующей организации труда энтузиазм может получить вполне хорошую компенсацию.

Комитет ВЛКСМ УрГУ провел известный уже опрос студентов. Спросили: что привлекает их в колхозе? 56 % студентов ответили: «возможность неформального, дружеского общения», 37 % – указали на «возможность трудиться в большом коллективе».

Поэтому, наверное, в словах студентов практически не встретишь слова «совхоз», хотя работают они именно в совхозе. «Колхоз» – это работа общая, но не кучей. «Колхоз» – это когда ты не можешь не ощущать себя тем, без кого отряд не обойдется, тем, кто без отряда себя не мыслит. «Колхоз» – это гораздо знаменательнее, нежели обозначение формы организации сельскохозяйственного производства. И наверное, найдется человек, который растолкует это необъяснимое сведение огромной, многогранной работы студентов к одному простому и емкому термину – к о л х о з. Еще раз приходит на память К. Маркс и его слова о контакте в процессе труда, который «вызывает соревнование и своеобразное возбуждение жизненной энергии (animal spirits), увеличивающее индивидуальную производительность отдельных лиц…». По мысли психолога Б. Ф. Поршнева, выражением animal spirits Маркс иронически дает понять, что наука еще не раскрыла природы указанного явления – психического механизма повышения индивидуальной энергии при соревновании в коллективе. Добавим к этому, что наука не исследовала и другого непостижимого разумом, но уже эмпирически доказанного факта из жизни студентов УрГУ – железный закон «колхоза», а не парадокс: отряд, который после работы разбрелся спать, наутро будет хуже работать, чем тот, который пропрыгал до полдвенадцатого на дискотеке, разводил костры, распевал песни под гитару.

И еще одно объяснение. Повторим: в уборочном отряде УрГУ студенты делают все  с а м о с т о я т е л ь н о, начиная от работы в поле и кончая организацией быта и досуга. Их здесь не «держат за взрослых», они сами себя чувствуют таковыми. Здесь каждый боец не просто исполнитель, а участник. Самостоятельность дает небывалый трудовой подъем, какого никогда не встретишь во время учебы. И это обстоятельство длительное время заботит всех преподавателей и руководителей университета, причастных к организации учебного процесса.

Наверное, потому и не поют студенты «Марш энтузиастов», что сочиняют сами свои марши и песни.

 
Пропотеют штормовки
И промокнут потом,
Без привычной сноровки
Пальцы скрутит винтом.
          И не будет нам смены,
          Значит, снова нам в бой.
          Борозда знает цену
          Всем, кто рядом с тобой.
Вспыхнут млечной дорогой
Ночью искры костра,
Хоть устали немного —
Не уснуть до утра.
          С губ срываясь горячих,
          Песня светит из тьмы.
          И нельзя нам иначе,
          Если молоды мы.
 

Дисциплина, порядок, организация труда, самостоятельность – да, все это рождает энтузиазм. Но в колхозе для каждого есть еще и возможность проверить себя по максимуму всех своих сил: физических – двенадцать с лишним часов в поле, поверьте, нужно выдержать – и нравственных – не подвести бригаду, отряд, факультет, не прослыть сачком и слабым в коленках…

– Колхоз – хорошая штука, – сказал один из «ветеранов», награжденный медалью «За трудовую доблесть» Александр Сапогов, – на ноги ставит!..

…Что же до сокращения рабочего дня, введения восьмичасового, о чем нет-нет да и вспыхивают разговоры «на борозде» и в университете, то на это ответил Терентий Семенович Мальцев, представлять которого – занятие излишнее. В одном из многочисленных своих интервью он сказал: «На то она и страда, чтобы всем миром  в ы с т р а д а т ь  хлеб насущный».